Первенец (СИ)

Глава 17 - Гинеколог

Документы в Кулинарную академию приняли неожиданно быстро, оценки в аттестате с начальных образовательных курсов оказались высокими. Куна боялась, что её попросят приготовить что-нибудь для вступительной комиссии, и она от страха пересолит или не пропечет блюдо, но строгие женщины в форме высшего преподавательского состава велели нарезать лук кубиками и кольцами. Лук! Куна чуть не плакала от радости. Остановилась только, когда тронули за плечо и сказали: «Достаточно, вы приняты». Регина радовалась даже больше новоявленного курсанта академии, потащила соседку в кафе, и они полдня просидели за столиком на улице, перепробовав, кажется, все сорта мороженного. Болтали обо всем на свете и смеялись, будто проблем никогда и не было.

Равэнна согревалась последними теплыми днями перед затяжной осенью, и настроение порхало пестрыми бабочками. Удивительно, как быстро пролетела неделя, а за ней половина второй. Аврелия больше не звонила и не приходила, зато Куну навестила Грация и через дверь в барак Регины кричала, что мать ждет извинений и в интересах Куны как можно быстрее их произнести. Она не стала отвечать, пообещав мысленно, что ничего мать не дождется. По крайней мере, сейчас. В голове не укладывалось, как должны звучать те извинения, за что надо стыдиться? Недовольные вопли Грации едва затихли на улице, как в дверь снова постучали.

- Сиди, - буркнула Регина, - я её сейчас взашей вытолкаю и пинком снабжу для ускорения.

Затянув потуже хвост на затылке и одернув юбку, старшая смены вышла в коридор. Куна заткнула уши, не желая слушать очередную свару, но вместо бурного выяснения отношений, Регина негромко позвала.

- Выйди, пожалуйста, это к тебе.

На пороге барака, привалившись плечом к дверному косяку, стоял водитель Его Превосходства.

- Нурий, - кивком поприветствовала его Куна и Регина, округлив глаза, с нарочитой поспешностью подхватила сумку и плащ.

- Вы тут сами без меня разберетесь, а я по магазинам или в парк.

Водитель проворил её благодарной улыбкой и обернулся к обескураженной Куне.

- Я... я не ждала вас, - пробормотала она и попятилась обратно в кухню, - как вы меня нашли?

- Искал не я, - усмехнулся рядовой, - а в следующий раз, если надумаете спрятаться, меняйте не только дом, но и работу, имя, а еще крайне желательно выбросить планшет вместе с чипом связи. Что такое? Вижу, вы расстроены. Дарисса?

Куна чуть не плакала и сама не понимала почему. От комбинезона Нурия пахло бензином и едва уловимым ароматом дорогой кожи из салона внедорожника. Может быть, генерал сидел в десяти шагах от барака, закрывшись от любопытных жительниц рабочего квартала тонированными окнами. Не дождался звонка, не стал набирать номер сам - приехал, а она не хотела выходить.

Слишком замечательным был тот полет на балет, казалось, ничего прекраснее уже не случится, а каждая встреча будет натянутой и неловкой. Аврелия хотела ударить посильнее, но оказалась права. Не место Куне рядом с Наилием, она даже представить не могла, каково быть женщиной генерала, если до сих пор от смущения хотелось отвести глаза.

- Дарисса, - нахмурился Нурий, - если вы не хотите ехать, я могу сказать, что не застал вас дома.

Наверное, так будет лучше всего, но стоило Куне отступить еще на шаг, как тело налилось тяжестью. Уговоры провалились, разумные доводы рассыпались прахом, а от мысли, что Нурий сейчас на самом деле уйдет, и все будет кончено, стало больно. Пускай глупость, плевать на косые взгляды всего квартала, она попробует если не соответствовать своему мужчине, то хотя бы оставаться рядом.

- Нет, все в порядке, едем, - обреченно выдохнула Куна и сдернула куртку с вешалки. Уже на улице поняла, что Нурий не идет следом, а все так же стоит на ступенях крыльца и задумчиво кусает губы.

- Что-то случилось? - испугалась она.

- У меня картина мира шатается, обычно командир от повышенного внимания прячется, а тут все наоборот.

Договорив, Нурий склонил голову и рванул мимо неё к внедорожжнику, а уже в машине Куна заметила, что не одна она умеет краснеть. Тяжело, наверное, все время относиться к генералу только как к важному пассажиру. Особенно если приходится возить к нему женщин на свидание.

- Нурий, - осмелилась она заговорить, когда внедорожник, урча шинами, выезжал из рабочего квартала, - я хочу извиниться за подругу моей матери Грацию. Она не всегда понимает, насколько нагло вторгается в чужую жизнь.

- Слухи, как комары, дарисса, - улыбнулся водитель, - звенят громко, но живут не долго. Особенно если держать наготове хлопушку. Приглядывают уже за Грацией, вздумает растрезвонить что-то по-настоящему важное - вежливо попросят угомониться.

Хотелось верить, что вежливо, хотя она заслужила болезненный щелчок по носу. Может тогда уже, наконец, займется своей жизнью.

Здание, у которого остановилась машина, Куна не знала. На вид ничем не примечательный серый пятиэтажный корпус с пристройкой, застекленной по периметру и не одного намека на вывеску.

- Что это? - вцепилась она в кресло водителя. - Куда вы меня привезли?

- Военный медицинский центр, дарисса, не волнуйтесь. Его Превосходство ждет в холле.

От спокойного тона Нурия стало еще страшнее. Пока Куна шла до главного входа, успела вспомнить все легенды о смертельных болезнях, привезенных с других планет, строжайшем карантине с санобработкой и миллионе анализов. Неужели Наилий чем-то заразился, и теперь медики проверяют всех, с кем он виделся после космической командировки?

Проклятье, только этих проблем не хватало! Вот и врач рядом с генералом уж очень раздраженный. Высокий, как шкаф с антресолью и в плечах шире доброй половины бойцов пятой армии. Такими обычно бывают хирурги или анестезиологи. Бездна, если это правда хирург, то все совсем плохо.

- Где я сейчас возьму инструменты? - выговаривал доктор, сжимая огромные кулаки. - Куда я её поведу?

- В смотровую, - холодно ответил Наилий, - руками посмотришь.

Врач глубоко вдохнул и поджал губы, проглотив немало ругательств. Страшно представить какая у него должность, если он так разговаривает с генералом. Наконец, мужчины заметили побледневшую от ужаса Куну.

- Ваше Превосходство, - кивнула она, несмело шагнув вперед и стараясь не смотреть на доктора.

- Куна, это лейтенант Назо, - представил его генерал, - военный медик моего легиона. Я попросил его осмотреть тебя.

Лейтенант разглядывал её свысока так, будто на плечах носил погоны полковника. От него разило злостью и той особой самоуверенностью, что появляется через десятки циклов непрерывной врачебной практики у лучших специалистов. Хотя на вид ему не больше двадцати, и кажется, что юноша все еще растет. Вон и припухлость детская на щеках и слишком нежные для военного руки.

- Что-то случилось? - нахмурилась Куна, второй раз за день задавая этот вопрос. Наилий выглядел уставшим и задерганным, а отвечая, тщательно подбирал слова.

- Нет, но я хочу убедиться, что не навредил тебе той ночью.

Куна вспомнила кровь на спальнике и скукожилась, вжимая голову в плечи. Несуществующие боги, только не осмотр у гинеколога! Она ведь спрашивала у Регины и соседка подтвердила, что все нормально, так и должно быть, зачем врач? Хотя какой у военных гинеколог? Кого он там в казарме лечит?

- Прошу за мной, дарисса, - сквозь зубы прошипел лейтенант Назо и повернулся к ней спиной, отправившись к лифтам. Генерал кивнул, что надо идти и Куна обреченно вздохнула. Вот тебе и свидание с мужчиной. Может быть правда стоило остаться дома.

Смотровая больше напоминала кабинет гражданского специалиста с аккуратными шкафчиками, широким письменным столом, большим планшетом на подставке и единственной кушеткой у стены. Не громоздкого медицинского оборудования, не унылой кафельной плитки, с которой легко смывается кровь и другие физиологические жидкости - все скупо, рационально и в какой-то степени элегантно. Куна почти расслабилась, но вместе с хлопком двери за спиной услышала:

- Раздевайтесь.

Как же без этого осматривать? Аппараты МРТ, рентген и другие достижения науки легко игнорировали одежду, а гинекологи до сих пор заглядывали в самое сокровенное лично, да еще и руками туда лезли.

Куна снова осмотрелась, надеясь, что ширму для переодевания она просто не заметила с порога, но спрятаться от глаз лейтенанта можно было только в шкафу. Пусть там темно, зато не придется краснеть, раздеваясь перед мужчиной. Знакомые женщины нагло врали, что стоит один раз познать близость и стыд исчезает. Никуда он не делся, даже наоборот.

- У вас со слухом проблемы? - зло спросил врач и подошел ближе, - снимайте белье и ложитесь на кушетку.

Зря Куна ждала, что лейтенант хотя бы отвернется. Военный раздраженно буравил её взглядом и тоже ждал. Хотелось вспылить, наговорить ему гадостей, развернуться и уйти. В конце концов, когда она вставала на учет в репродуктивном центре прошла все обследования и сдала анализы, зачем снова?

- Дарисса, это тупик, - вздохнул врач, - я не выпущу вас отсюда, пока не осмотрю. И чем сильнее вы тянете время, тем больше у меня подозрений, что осмотр крайне необходим. А для этого надо раздеться. У вас менструальная кровь идет, поэтому стесняетесь?

- Нет, - торопливо замотала головой Куна, - не поэтому. Просто неловко.

Сцена стояния друг напротив друга продолжалась. Лейтенант молчал и тянул носом воздух, а Куна уже вжала голову в плечи. Сейчас врач точно выйдет из себя и начнет орать и тогда задирать юбку придется трясущимися руками, а потом она все равно не сможет сделать то, что требует. Бежать надо, замков на дверях нет, а Наилию она потом придумает, что сказать.

- Хорошо, - неожиданно тихо ответил лейтенант и будто сдулся: плечи опустились, взгляд потух, и врач устало сел на кушетку. - А когда начнется период?

- Уже скоро. Три дня назад ждала, живот тянет, думаю, сегодня или завтра.

- Часто бывают задержки?

- Нет, обычно день в день или раньше.

- Замерзли или перенервничали? Садитесь.

Военный показал глазами на кушетку рядом с собой и Куна села, на всякий случай, отодвинувшись подальше.

- Скорее второе.

- Жалобы есть? Слабость, недомогание, тошнота?

Больной Куна себя не чувствовала, и отвечала на каждый вопрос все смелее и смелее. Врач тоже успокаивался, но говорил по-прежнему быстро и смотрел перед собой в пустоту. И то, что раньше казалось Куне агрессией, теперь выглядело обычной нервозностью. Особенностью темперамента или эхом от личных проблем и забот.

Из кабинета лейтенант её вывел через час после того, как все-таки осмотрел и взял несколько анализов. Генерал ждал в коридоре и, кивнув на доклад, что все в порядке, взял Куну под локоть и отвел на диван.

- Что он тебе сказал?

- Хорошо питаться, гулять на свежем воздухе, не поднимать тяжестей.

Стандартные рекомендации от всех недугов, но Наилий, выслушав каждую, занервничал едва ли не сильнее лейтенанта.

- И больше ничего?

- Предупредил, что остальное только после результатов анализов.

Странный, конечно, был прием, зачем же её все-таки сюда привозили?

- Ваше Превосходство, - Куна подвинулась ближе к побледневшему и притихшему генералу, - а лейтенант Назо правда гинеколог?

Наилий вытянул спину и в голос вернулись властные нотки полководца.

- Есть сомнения?

Вот зачем рот открыла? Сейчас ляпнет что-то не то и подведет лейтенанта под проверку на служебное соответствие.

- Н-нет, - испуганно промямлила Куна и вдохнула поглубже, - просто он странный. В кабинете нет кресла, ширмы, лотка с инструментами. Лейтенант Назо брал анализы и долго раскладывал пробирки, стекла и контейнеры с тампонами на столе. А когда, наконец, подошел ко мне, то постучал согнутым пальцем по лбу, выдохнул и сказал: «Приступим, что ли».

Генерал моргнул, зажал рот рукой и закрыл глаза. Смех сначала едва прорывался сухим треском радиопомех, а потом полководец расхохотался по-настоящему. Легко и беззаботно как мальчишка, вытирая пальцами уголки глаз и сгибаясь пополам.

- Ох, Назо, - наконец, сказал Наилий, когда перевел дух, - вот так постучал, верно?

Генерал повторил жест, и ошеломленная Куна молча кивнула.

- Эриданский ритуал призыва удачи. Надо было еще под ноги поплевать, но в смотровой нельзя. Извини за обман. Лейтенант Публий Назо на самом деле полевой хирург, акушерство он изучил практически случайно. Я не могу обращаться к гражданским специалистам в обход военной медицинской службы, меня не поймут не те не другие. Ты у Публия первая пациентка. Буквально. До этого он лечил только мужчин.

Теперь картина прояснялась, но объяснений, откуда взялись сомнения в её здоровье, по-прежнему не прозвучало. Уж больно внимательно и дотошно лейтенант отнесся к приказу генерала, несмотря на все свое раздражение. Куна собралась с духом и заговорила.

- Я понимаю, но почему я не могла сама сходить к гинекологу, не упоминая твоего имени?

- Потому что, если что-то случится, я хочу быть в курсе, - спрятав улыбку, ответил генерал. - Пойдем, я отвезу тебя домой.

Кажется, она все-таки влипла в определение «моя женщина». Осталось только решить - радоваться или плакать.

***

Лаборатория после прямого приказа «сверху» заработала в два раза быстрее, и результаты пришли на планшет Публия к вечеру этого же дня, а у генерала на столе в генеральном штабе запищала гарнитура.

- Слушаю.

- Лейтенант Назо. Ваше Превосходство, вам по порядку или начать с главного?

Любят медики резину тянуть, будто неприятную новость можно смягчить, а жизнь смертельно раненого продлить на эти несколько мгновений.

- Говори уже, - рыкнул Наилий в гарнитуру.

- Гормон на две-три недели. Да, она беременна.

Тьер, впервые мечтал выстрелить холостыми и все равно попал в десятку! Можно заливать Шуи кипятком и праздновать отцовство.

- Понял. С остальными анализами что?

- Здоровье матери в норме, а генетику ребенка я раньше начала второго триместра не посмотрю.

Снова ждать. Метаться по кабинету и поглядывать на ящик стола, где в прозрачном контейнере на крайний случай оставлено успокоительное. Ждать и бояться так, чтобы прятаться от всех репродуктологов Равэнны и просить полевого хирурга вести беременность. Почти сорок циклов назад будущего генерала Лара выбирали из тысячи эмбрионов после всевозможных анализов и прогнозов с наилучшей вероятностью. Генетический эксперимент, лабораторный мальчик, рожденный суррогатной матерью. Насмешка над природой. Зачем ему вообще оставили возможность иметь детей? Да, хотел сына, наверное, как все, но не так. Думал, когда соберется, то будет искусственное оплодотворение, все те же анализы и уверенность в здоровье ребенка. Кому теперь молиться? Несуществующим богам Дарии? Духам Эридана? Великим воинам гнарошей? Что могло получиться из комбинаций генов чудовища и ни в чем не виноватой дариссы?

- Публий, только не говори ей ничего, я сам. Даже если будет настойчиво задавать прямые вопросы. Ни-че-го! Ты меня понял?

- Так точно, Ваше Превосходство.