Перекресток миров: начало

А вот утром я проснулась одна. Страха как не бывало. И человек уже умудрился сбежать куда-то, причем так, что меня не разбудил. Но судя по тому, что его жезл остался в комнате, стоял там же, где и ночью, убежал куда-то недалеко. И кираса здесь же. Значит где-то здесь, в гостинице, я давно заметила, что люди свои жезлы таскали ну как мы мечи. У них там что, все такими штуками вооружены что ли? И без кирас они старались не ходить тоже, ну прям как гномы. Хотя конечно их броня легче, чем гномья, и намного. Надо будет спросить, они у себя в городах так же ходят, или нет. Гм, странно, а их жрец этот жезл таскал по другому, не на шее, как все остальные люди, а за спиной. И постоянно порывался его где-нибудь оставить, однако кто-то из людей обязательно догонял его и вручал эту штуку, что-то выговаривая. Правда я не прислушивалась, что именно.

Интересно, сколько времени. Уже совсем светло. Вроде окна наших комнат на юг выходили, но Тарры, лежа в постели, я пока разглядеть не могу. Значит первая стража еще. Вставать надо, куча дел впереди. Я с сожалением вылезла из-под одеяла и вышла в гостиную. Еду со стола уже убрали, оставили только бочки с сидром и пивом, которые мы вчера так и не допили. Демон, но какие стеснительные люди, завтрак могли бы и сами заказать. Я быстренько оделась и собралась уже бежать умываться, когда меня привлекли какие-то звуки из окон.

И почему я не удивлена. Все люди оказались во дворе. Стингер зачем-то гонял бегом их жреца кругами. Тирли и Комар умывались в здоровенной лохани около бани. Вот чудные, там же вода холодная. У Гхара между баней и нужником была пристроена специальная умывальная, куда подается подогретая вода. В ней намного удобнее. Самое то, если нормально в бане сидеть времени нет, а умыться не по-походному хочется. А вот майор и Потапыч посреди двора занимались чем-то вроде учебного поединка. Вот только как-то странно. Приглядевшись я заметила, что они по очереди повторяли одну и ту же связку ударов, причем друг друга не касались, останавливая руку или ногу буквально в ногте от противника. И все это медленно… Ну для меня медленно. Иногда темп ускорялся, почти до нормального боя, но потом опять становился прежним. Непонятно, я же видела, как быстро они могут двигаться.

Заинтригованная, я схватила свой саквояжик с женскими причиндалами для умывания и приведения себя в порядок по утрам, и поскакала вниз. Уже выбегая во двор, вспомнила, что хотела по пути заказать завтрак, но решила что терпит, уж больно любопытно было, чем они там таким занимаются. Однако пока я спускалась ребята уже закончили тренироваться и с удовольствием плескались в холодной воде. Брр, мне аж смотреть было холодно.

– И чем это вы тут таким занимаетесь? – спросила я притормаживая около лохани.

– Да так, – пробасил Потапыч с удовольствием отфыркиваясь. – Начальство решило, что мы расслабились…

– Это в каком смысле? И что тут плохого, расслабиться? – не поняла я.

– В прямом, – майор с размаху опустил голову в лохань, меня аж передернуло, а он вынырнул и спокойно продолжил. – Тебе кстати тоже не помешает, маг велел тебе мышцы ног нагружать.

– Не ног, а ноги…, – парировала я, – и я собираюсь их напрягать. Сейчас позавтракаем и побегу по делам.

– Не, бегать это немного не то, – майор стал вытирать голову, – Волосатик, ты ж у нас вроде железо кидал, чего там надо на бедренные мышцы.

– Бегать, – ухмыльнулся здоровяк.

– Еще один остряк, – буркнул майор.

– Я все-таки не поняла, о чем вы, – я на всякий случай пальцем попробовала воду в лохани, может они теплой сюда натаскали. Ага, счас, ледяная, явно всю ночь на улице стояла. Тирли заметил мои манипуляции и шутливо брызнул в меня водой. Ух, гад, я попыталась хвостом дернуть его за ногу и повалять немного в пыли, чтобы ему пришлось еще поплескаться в холодной водичке, однако он с хохотом отпрыгнул в сторону, быстрый демон.

– Просто у нас есть комплексы упражнений на разные группы мышц, – сжалившись надо мной стал объяснять Потапыч. – Ну чтобы мышечную массу нарастить быстрее, или после ранения восстановиться. Или как мы сейчас занимаемся, просто в форме себя поддерживать позволяют.

– Аааа, – наконец сообразила я. – Это вроде как у нас гоняют, уроки специальные и все такое.

Сообразить то я сообразила, также как и начала догадываться, чем меня сейчас могут заставить заниматься. Вот этого я тоже никогда не любила, ладно там мечом в спарринге помахать или на учебных поединках в рукопашную с кем сойтись, это я завсегда с удовольствием. Но монотонно часами выполнять одни и те же движения, да еще и с солидным грузом, неее, мы так не договаривались. Так, надо срочно придумывать отмазку. Стоп, а чего ее придумывать…

– Ладно, мальчики, я умываться, – я распахнула дверь умывальной и уже стоя на пороге задала еще один, заинтересовавший меня вопрос: – А вы чего в холодной воде плескаетесь? В умывальной конечно не такая горячая, как в бане, но все-таки тепленькая…

– Тааак, – как-то не очень добро протянул Стингер. – А кто это нам втирал про мрачное средневековье? Про отсутствие коммунальных удобств? Кто предлагал тут костерок запалить?

При этом он как-то боком, небольшими шажками стал приближаться к майору. Краем глаза я заметила, как Комар с Тирли тихонько начали заходить ему же за спину. Только Потапыч стоял на прежнем месте и ехидно улыбался. Майор заподозрил неладное, отложил полотенце и стал также медленно отступать, стараясь вырваться из кольца подчиненных.

– Стингер, ты чего, настоящий русский офицер должен мужественно преодолевать все неприятности, включая холодную воду.

– Русский офицер последние сто лет должен быть пьян до синевы и слегка выбрит. Народ, есть предложение макнуть командира. Зуб даю, этот гад знал…

И Стингер прыгнул вперед, пытаясь захватить майора за руку.

– Эй, отставить макать командира, – только и успел он крикнуть, отпрыгивая в сторону. Тирли с Комаром одновременно рванулись сзади, стараясь захватить своего командира за ноги. Ну и все, счас они его завалят, схватят и окунут… Однако я поторопилась, сбить то с ног майора удалось, но вот из захвата он вывернулся, каким то невероятным финтом вновь оказался на ногах и они все вчетвером принялись носиться по двору. А вот теперь они уже не отрабатывали связки ударов, а дрались по настоящему, ну почти. Понятно, что калечить друг друга люди не собирались, но трое воинов всерьез пытались поймать майора, а он уворачивался, расшвыривая преследователей в разные стороны. Троица же, несмотря на постоянные падения в пыль двора, действовала весьма слаженно, умело стараясь оттеснить своего командира в угол и лишить его пространства для маневра. Закончилось все весьма неожиданно, майор отбиваясь от троицы совершенно забыл про Потапыча, или просто не принимал его в расчет, однако здоровяк подстерег момент, когда командир пробегал мимо, ловко ухватил его и плюхнул спиной вперед в лохань с водой. Майор однако в воду весь все же не упал, а каким-то рывком умудрился выпрыгнуть оттуда. Впрочем все равно, окунуться с головой ему пришлось, да и майка насквозь промокла.

– Одно утешает, – добродушно проворчал он, стягивая мокрую одежду, – вам теперь тоже по новой мыться.

Я расхохоталась, ну не было больше сил у меня сдерживаться.

– Во, а может и рогатую макнем, тогда никому обидно не будет, – развернулся ко мне майор. Ой, а с них ведь станется, и мне наверное от них не убежать будет. Я побыстрее захлопнула дверь и задвинула задвижку. Надеюсь они дверь ломать все же не станут, а то надежной она ну никак не выглядит. С улицы донесся дружный хохот на несколько голосов.

Пока мылась, прокручивала в памяти их возню. Хаос, и эти люди на полном серьезе говорили, что не умеют драться. Я бы ничего подобного повторить не смогла бы. И это притом, что и быстрее чем они, и сильнее, ну или по крайней мере не слабее их. Понятно, что сейчас они по дружески возились, демон, а как же они тогда убивают. Сейчас они еще больше стали напоминать не людей, а моих соклановцев тифлингов, и не молодежь, а самое старшее поколение, мастеров и дядиных друзей.

Ну хоть в чем-то удалось настоять, завтракать я погнала людей в общий зал. В конце концов, я же и с Шебом хочу поболтать, и вообще, нам еще минимум четыре дня в перевальном сидеть, пока мне плечо вылечат, что теперь, из номера не вылезать. По утреннему времени в зале было пусто. Только устроились за столиком поближе к стойке и я попросила Шеба, с утра уже занявшего боевой пост, принести завтрак на всю компанию, как Стингер ткнул пальцем куда-то в направлении стойки и радостно завопил:

– Ой, командир, смотри какая прелесть, один в один как на картинках. Шелли, это кто такое?

Я недоуменно уставилась на стойку. Чего там вызвало такую радость у человека то? Ну бочонки с сидром и пивом, так сидр нам уже принесли, ну лошани Хильдов дрыхнет. Точнее дрых, привлеченный криком человека он поднял голову и стал недовольно осматриваться, выясняя кто здесь шумит.

– Да, кошак шикарный, пока ты его своими воплями не разбудил, я не мог понять где у него голова, – согласно кивнул майор. – Шелли и вправду, что это за животное?

– Ты лошани имеешь в виду? – уточнила я. – Только не называй его животным, а то он жутко обидится. Гарто невероятно самолюбив.

– Он что, тоже разумный? – Стингер стал приглядываться к лошани с каким-то подозрением.

– Ну не совсем. Ой, у вас таких нету что ли?

– Похожие есть. Манулами зовут, наши то точно животные, хотя и довольно сообразительные, – ответил мне майор. – А как это не совсем?

– Нууу, так сложно объяснить. Это все же наверное животное, но очень-очень умное. Пожалуй можно даже сказать, что личность, но… В общем наша наука их разумными не признает. Гарто, извини меня пожалуйста.

Лошани зевнул, показав клыки, не хуже чем у тсареш, презрительно тряхнул усами и снова спрятал морду где-то у себя на брюхе, опять приняв вид здорового кома серой шерсти. Люди продолжали смотреть на меня непонимающе.

– Ну вот есть у нас такие вот существа, – вздохнув стала объяснять я. – Живут в лесах здесь на севере, в основном. Жуткие единоличники, ни одного хищника на свою территорию не пускают, других лошани тоже. Исключение раз в смену по весне встречаются с самками. Всеядны, предпочитают мясо, но вообще могут есть практически все. Очень умны… Но почему собственно начались споры о том, что они разумны. Их пытались приручать, много раз… Но у кого-то выходило, у кого то нет. В итоге выяснилось что слово приручение тут не подходит. Лошани сами выбирают себе друзей. И живут с ними. Ну и со временем выяснилось, что каждый лошани – это личность, полноценная, как у разумных. Прекрасно понимают речь, причем так же как и разумные различают разные языки. Маги пытались ставить эксперименты и доказали, что лошани понимают именно слова, а не интонации, с которыми слово произноситься. В придачу ходят слухи, что они владеют зачатками ментальной магии. Ну и до кучи на них самих никакая магия не действует, даже лечебная, да что там, даже вероятностники ничего с лошани сделать не могут.

– Так а все-таки, почему вообще зашла речь об их разумности? – спросил жрец. – И почему про них ходят в основном слухи, например что они телепаты?

– Нууу, так трудно сказать. Просто люди, с которыми они дружат, общаются с ними как с другими разумными. И поступки лошани показывают, что они все прекрасно понимают, не как дрессированное животное, а как другой разумный. А насчет слухов… Тут вот в чем дело, дружба то обоюдная. Не бывает так, чтобы лошани дружил с человеком, а человек с ним нет. А кто позволит проводить эксперименты на своем друге? Да и не распространяются друзья лошани о своих компаньонах. Не знаю почему. Попробуйте Хильд расспросить, сами поймете…

– А как с дикими тогда? – спросил Стингер.

– Ты дикого найди, для начала. А потом еще поймай. Я же говорю, они никого на своей территории не терпят, разумных в том числе. И дерутся до последнего. Причем не как животные, а как полноценные воины. Засады, ложные отступления… Поговаривают, что они даже примитивные ловушки сооружать способны. Разве только оружием не пользуются. Впрочем оно им не особо и нужно. Гарто, – повернулась я к лошани, судя по дергающимся ушам, едва различимым в его пушистой шубе, он только притворялся спящим. – Эти люди никогда раньше не видели твоих соплеменников и даже не слышали о них, не продемонстрируешь им свое оружие?

И положила на стойку приличный кусок мяса харры. Лошани сел, задумчиво почесал себя задней лапой за ухом. Потом демонстративно поднял правую переднюю и выпустил из нее три когтя на полную длину. Они у взрослого лошани длиной с мой указательный палец. Потом убрал их, оставив только один и аккуратно разрезал им мясо на три равные части, втянул коготь обратно, оставив лишь самый кончик, подцепил чем то приглянувшийся ему кусок, сунул себе в пасть и презрительно дернув пушистым хвостом соскочил за стойку.

– Ну ни хрена ж себе кошечка, – восхищенно покрутил головой Стингер. – Вот только гладить я его наверное поостерегусь, тут пожалуй и без руки остаться можно.

– Скорее без головы, – хихикнула я.

– Да, котик зачетный, – вторил ему майор. – Слушай, Шелли, а как они приходят жить к людям? Или этот исключение из правил?

– Почему, их довольно много живет в десяти городах. Только в Перевальном их десятка четыре. А как приходят… По-разному, кто-то случайно попадает на территорию взрослого лошани и они находят общий язык. Кто-то натыкается на маленьких в лесу. Просто они примерно полсмены питаются молоком матери, а потом она взашей выгоняет детенышей со своей территории. Ну или детеныш прогоняет мамашу, случается и такое. Я же говорю, страшные индивидуалисты. С маленькими подружиться проще… Ну и самки, которые живут с разумными. Есть даже те, кто за деньги дает возможность встретиться с детенышем и попробовать подружиться. Вот уж не знаю, как они договариваются со своими друзьями. Есть даже что-то вроде питомников, но это очень рискованное занятие. Те кто занимаются этим, собирают детенышей, когда мамаша уже готова прогнать их, но сами лошани еще не подросли достаточно. Ну и тоже за деньги дают возможность подружиться. Там самое главное поймать момент и выпустить молодых лошани до того, как им самим надоест общество разумного. В противном случае они начнут вырываться на свободу сами. В общем опасное дело, их когти вы сами видели.

– И дорого? – поинтересовался Стингер.

– Довольно дорого, – кивнула я. – И результат не гарантирован. С тебя берут деньги за возможность попробовать и только, а получится или нет… И от везения тут ничего нету, никто не знает как лошани дружат с разумными. Наверное так же, как и разумные между собой. Я себе тоже хотела… Но папа денег не дал, сказал что платить деньги за дружбу по меньшей мере глупо, ну и нечестно заодно. Сказал, что если я так хочу, то он специально меня в лес в начале лета отвезет, когда детеныши с матерью остаются, мол иди, ищи… Я пыталась, но ничего не вышло… А теперь понимаю, что папа был прав, дружбу нельзя купить… Или если купить, то это будет… Что-то не то… У многих детей папиных компаньонов были лошани, купленные, но… Они характером жутко походили на них, такие же ленивые, самовлюбленные… Да и у купцов некоторых, для которых лошани символ статуса скорее. Знаете, у меня порой складывалось такое впечатление, что лошани так же хвастались своими людьми друг перед другом, как и люди ими. Со стороны было очень забавно. Я всегда мечтала, что когда у меня будет лошани, то он будет не такой, а… ну как тифлинг настоящий по характеру, что ли…

– Кажется я начал понимать, – кивнул майор. – Похоже они и впрямь разумны.

– Что Шелли, про Гарто рассказываешь, – спросил подошедший к нам Шеб. – Не помешаю?

– Нет, что ты, – улыбнулась я. – Садись с нами конечно.

– Шикарен паршивец, эк вымахал, – довольно сказал Шеб, усаживаясь к нам за столик. – Помнишь как ты Хильд завидовала?

– А как же, – я улыбнулась воспоминаниям. – И устроила папе очередную жуткую истерику, что ему жалко несчастного золота, на друга для дочери. Ух как он тогда разозлился.

– А вот я в отличии от твоего родителя тогда еще не понимал, – ухмыльнулся в усы Шеб. – И потратил кучу золота. Хильд тоже донимала меня истериками и у меня нервы не такие железные, как у твоего отца. Вот только впустую…

– А откуда тогда Гарто? – заинтересовано спросил Стингер. Я перевела. Шеб отпил сидра, немного помедлил, выдерживая должную, по его мнению, паузу.

– Вот оттуда, – гном хитро ухмыльнулся. – Я три раза платил заводчикам, дочка ходила искать себе друга, но так и не нашла. А однажды, в середине весны приволокла домой детеныша лошани, совсем маленького, дюжины две дней. Сказала что под городской стеной нашла. Ему еще рано было уходить от матери, а молоко у лошани… Ух, ничье другое не подходит. И чужого детеныша самка кормить ни за что не будет, она своих то кормит не особо охотно. А магия на этих пушистых засранцев не действует. Как его Хильд выкормила – для меня до сих пор загадка. Он ей обе руки до кости разорвал, пока она его выхаживала, а больше к нему никто подойти не мог, эта сволочь сразу норовила в лицо вцепиться. Да и есть не хотел, дочка его чуть ли не насильно кормила. Зато теперь я на собственную дочь косо посмотреть не могу. Этот гад четыре великолепнейших кожаных ремня, с медными бляхами, на ленточки распустил, и бляхи погрыз… Вот как теперь ребенка то воспитывать?

Шеб притворялся недовольным не слишком достоверно. Я пихнула его ногой под столом:

– Зато посчитай, скряга, сколько ты сэкономил на телохранителях.

– Ну если только так, – ухмыльнулся гном. – Ладно, пойду дальше работать. Может еще надо чего?

– Спасибо Шеб, – улыбнулась я.

– Слушай Шелли, – начал майор, дождавшись пока гном вернется за стойку. – Какие у нас планы на ближайшие дни?

– Ну, в первую очередь – дождаться моих соклановцев, – пожала я плечами.

– Это-то ясно, – кивнул человек. – Просто ты говорила, что у тебя дела какие-то…

– А, это. Надо в к парикмахеру сходить, – я лукаво стрельнула в майора глазами. – Если б со своими ехала, то дотерпела бы до дома, а тут такие шикарные мужчины. И такие стеснительные…

Все, кроме майора, заржали, а он сам покраснел. Даже жрец, поглядывавший на меня с каким то неодобрением с самого утра, внезапно смягчился и улыбнулся.

– Да шучу я, шучу, – уточнила я, а то казалось что у майора из ушей сейчас пар пойдет. Или не шучу… Хаос меня забери, может в самом деле его в постель затащить, для коллекции. – На самом деле мне одной рукой волосы нормально не заплести, а вторую вылечат окончательно только через четыре дня. Ну и к голове забежать надо. Вот вроде и все. Хотя можно еще наверное припасов на дорогу до дома купить, хотя осталось вроде гораздо больше, чем планировали. Но я еще посмотрю в повозках.

– Угу, отлично, – кивнул майор каким-то своим мыслям. – Тогда нам надо будет еще кое о чем тебя порасспрашивать, да и заняться вплотную местным языком. Хотя бы в общих чертах.

– Дракон, а может как-нибудь без языков? – как то жалобно протянул Комар. Остальные посмотрели на него с понимающей насмешкой.

– Фиг тебе, – ответил ему майор. – В этот раз не отвертишься. Сам проверять буду.

– Ты только словарь все ж таки не по допроснику составляй, – усмехнулся Тирли. – Он один раз уже в Испании пытался выяснить у бармена, где у них штаб и сколько танков дислоцируется в гостинице…

– Тирли, гад, ты же мне тогда и писал чего и как говорить.

– А ты проверяй, ну перепутал, ну отдал пару страничек с конспектом…

– Шутники, мля… – Потапыч на все эти шутки, или не шутки, смотрел с явным неодобрением. Надо бы уточнить. Вот только это похоже как раз та тема, по поводу которой майор обычно отказывается говорить. Вот и сейчас только бровями как-то хитро повел, и тут же разговор заглох.

Я вообще с трудом могла разобраться в отношениях между этими людьми. Вроде как, как и в любом военном отряде, у них есть командир, даже больше, четко выявлена вся иерархия, кто кому подчиняется. Что вообще странно, зачем так четко, их же всего пятеро. И все команды майора и дальше по старшинству выполняются беспрекословно. Но вместе с тем они постоянно друг над другом подшучивают, даже те, кто младше и по возрасту и по званию. И даже самый младший у них, Комар, не стеснялся высказывать свое мнение, когда имел его. Причем все это, как ни странно, не мешало выполнению приказов. Вот только жрец выбивался из их дружной компании.

– Кстати, чуть не забыла, – я почесала в затылке. – Надо бы вас не такими заметными сделать, что ли. Хотя с вашими размерами… Крупноваты вы для людей, хотя могут, кстати, и за орков – полукровок принимать. Так что имейте в виду.

– Ну совсем похожими на местных ты нас вряд ли сделаешь, – улыбнулся мне Стингер. – Даже если ты каким-то чудом умудришься за четыре дня научить нас в совершенстве болтать на местном наречии, то об особенностях местной жизни нам рассказать во всех подробностях вряд ли сможешь. Спалимся, без вариантов.

– Ой, да я совсем другое имела в виду. За тутошних уроженцев вас даже спьяну не принять. Даже если начнете на общем болтать без акцента. Вы на людей не только внешне не особо похожи, это еще можно как-то объяснить бы было, вы по поведению совершенно другие. Я вон майору уже говорила, я вас как соплеменников воспринимаю, вы себя как тифлинги ведете, ну не досконально, как наши, но очень-очень похоже.

– И как же ты нас собираешься тогда представлять? – спросил майор.

– Да элементарно. Люди – наемники откуда-нибудь с Южного. Он слабо заселен, и вместе с тем там очень много обособленных небольших анклавов самых разных рас. Одно время все, кого не устраивали т'сареш, бежали именно на Южный. И оттуда часто приходят самые разнообразные наемники, весьма не похожие на население Десяти городов. Вопросы задавать конечно будут, но так, из чистого любопытства. Меня больше ваша одежда и оружие волнует. Они то точно привлекут внимание. Просто видно, что такая одинаковая одежда… Ну не кустарного она производства, явно один мастер делал, и очень хороший. Да тех же купцов заинтересует, на предмет поторговать, больно уж ткань добротная. И вот они то, особенно если прибыль почуют, уже не отстанут. Переодеть вас нужно, короче говоря. Уже не так сильно внимание привлекать будете. И еще одна проблема, надо вас как-то убедить все же носить наше оружие…

– Мы уже говорили про железо, – устало вздохнул майор. – И вроде сошлись на том, что ножей достаточно. Да и тут, в городе, мы вроде особо ничьего внимания не привлекли.

– Тут вам никто лишних вопросов не задавал, потому что вы со мной, – устало вздохнула я. – Будь вы одни, вас и в город запросто могли не пустить. И в гостиницу тоже, в ресторан быть может и пустили бы, но комнаты бы не сдали.

– Это как не сдали бы? – удивился теперь уже Тирли. – Шеб же сказал, что у него гостиница пустая…

– Ну не любит он незнакомых постояльцев. И непонятных тоже. А у вас вид такой, что непонятно чего ожидать. Одеты в непонятную одежду, вместо нормального оружия – какие-то магические хрени неизвестные, говорите на неизвестном языке. Воинского оружия нету, но по повадкам, да и по движения – бойцы и не из последних. Даже если бы и смогли объясниться как-нибудь, то все равно не пустили бы. Собственно почему я вас убеждаю мечи взять. Сразу будет понятно кто вы и как себя с вами вести. Сами увидите, что будет намного проще. Ну и одежду вам купим заодно…

Майор недовольно покрутил головой.

– Да ладно, командир, – вдруг выступил на моей стороне Потапыч. – По объяснениям девочки, получается, что тут это вроде формы. Надо соответствовать. А то действительно, мы даже у нас дома на мирных обывателей ну никак не тянем, если на пляже тока.

– На пляже особенно, – хохотнул Стингер, – С нашей коллекцией шрамов… Лучше уж в одежде.

– Не в шрамах дело, – покачала головой я. – Вы как воины двигаетесь, как воины смотрите. Наши воины вообще шрамами хвастаться не любят. В лучшем случае шрамы означают, что они не смогли заработать на нормального мага лекаря, в худшем – что они неумехи, раз дали себя так разукрасить.

– Так что, – как-то с недоумением спросил майор. – Тот маг лекарь был уверен, что я буду просить его шрам на лице убрать?

– Ага, – кивнула я. – И был очень сильно удивлен, когда ты отказался. В общем, городской голова подождет, а вот моя голова наверное все-таки ждать не будет. Мне стыдно с такой прической по лавкам ходить. Вы поскучайте в гостинице пока, я сбегаю к парикмахеру, и пойдем вас одевать. Я постараюсь быстро…

И пока они не придумали новых отговорок, убежала одеваться. Не то, чтобы люди сильно возражали, но вдруг еще чего-нибудь придумают.

Уже на выходе из гостиницы меня отловил майор и стал напрашиваться со мной. Или кого-то из своих ребят предлагать. Еле отбилась. А то знаю как будет в итоге. Сядет такой облом, будет парикмахера взглядом прожигать, тот мне так чего-то не то отрезать сможет. Или вообще начнет по улице ходить и каждую малую смену заглядывать и спрашивать скоро ли закончат. Не, так не пойдет. И так с моей прической проблемы возникнут. Стричь то скорее всего гномка будет, и станет сватать мне их национальную прическу, которая мне абсолютно не идет. Более того, я привыкла стричься так, чтобы мне челка одновременно и рога закрывала, и в то же время чтобы было достаточно лишь головой тряхнуть, чтобы любой с одного взгляда мог опознать мою расу. Это я в Оэсси так привыкла ходить, иногда полезно бывает. Повезло мне однажды нарваться на эльфа из темных. Те своему внешнему виду очень много значения придают, а заодно любят чтобы «низшие», которые рядом крутятся тоже их эстетическому вкусу соответствовали. Я с трудом вытерпела стражу рядом с этим снобом, но результат того стоил в итоге. Дюжину дней потом тетушке Айрол объясняла, как меня стричь, в конце концов получившийся результат стал удовлетворять нас обоих. Вот только мы уже свои небольшие изменения внесли. Эльфа же в первую очередь внешний вид заботил, а мне то с этим еще и ходить надо. Так что чутка прическу упростили, чтобы я все-таки могла не тратя очень много времени одна себе волосы заплести, ну и еще косу делать стали так, чтоб ее можно было легко под шлем убрать. Волосы как подшлемник ложились, еще и под бармицу, так что она шею не натирала. В общем, хоть я и обещала что быстро обернусь, но уверена в этом не была.