Перекресток миров: начало

Глава 4

Майор Воронов Константин Аркадьевич, человек, Дея, 43-й день первого сезона, 1218 смена от Основания (по сменоисчислению Оэсси)

Нынче оловянные солдатики

Здесь, на старой карте, встали в строй

В.С.Высоцкий

Да, ну и девчонка нам попалась. Интересно, здесь все такие, или ее поведение только для тифлингов характерно? Или она вообще такая, единственная в своем роде? Почему-то я больше склонялся к последней версии. С чего бы это?

Первоначально я оценил возраст девушки лет в двадцать. Интересно кстати, сколько вообще эти тифлинги живут. Есть у меня подозрения, что несколько подольше, нежели люди. После же того как она рыдала у меня на руках и устроила нашему инквизитору достаточно лихую отповедь – я стал думать что ей лет двадцать пять. Когда она принесла мне клятву – оценка резко качнулась в обратную сторону. Годам эдак к восемнадцати… Ну не мог действительно взрослый и самостоятельный человек поклясться так кому-то, кого знает меньше суток. Не, на той же войне всякое бывало, но все равно, сперва старались узнать кому именно обязаны спасением, а потом уже обещания раздавать. Да, вот такой я циник и материалист…

Когда она весьма логично и аргументировано объясняла мне, почему приняла нас за иномирян, рассказывала о своей клятве и Хаосе и, весьма цинично, заметила, что на нападении на караван и гибели своих соплеменников сможет неплохо навариться в деньгах – опять стала казаться старше. И когда она абсолютно меня не стесняясь голышом скакала по фургону и рассуждала про секс и теоретическое насилие над тифлингессами – опять стала казаться двадцатилетней. Ну один в один как наши земные девчонки, с мужиками пообщались, вкус почувствовали, считают, что ничего плохого с ними в принципе случиться не может, опять же эмансипация и сексуальная раскрепощенность вроде как в моде, а не провоцировать взрослых мужиков так откровенно мозгов пока еще не хватает. С другой стороны у меча, который рядом с ней валялся, лезвие было попятнано, значит упыря хотя б один раз, но ткнуть она успела. А я запомнил, с какой скоростью эти твари могут двигаться. Видимо действительно может за себя постоять. Но о том что она сейчас ранена и даже ходить то самостоятельно не может, а рядом шестеро мужиков с неизвестным ей оружием – даже не задумывается. И опять же, любой человек, надо кстати отвыкать, пока мы здесь, всех разумных называть людьми, можно влипнуть, обладающий хоть каким-то жизненным опытом в первую очередь задумался – с чего это мы такие добрые. Первую помощь оказали, накормили, добро ее охраняем, погибших аккуратно сложили. Самый логичный, очевидный и правильный вывод – нам что-то надо. Но Шелли похоже не брала это в голову, даже не пыталась задуматься. Хотя… Меньше суток прошло, может все-таки шок есть, и вот так вот проявляется. Оклемается – вопросом этим наверняка озадачится. И наверное лучше мне успеть поднять эту тему раньше, чем в ее хорошенькую, надо отдать должное, не смотря на рога головку, этот вопрос постучится.

Нет, но когда она ухватила меня хвостом за руку и жалобным голосом, сделав глаза кота из «Шрека», попросила меня остаться… Впечатление правда немного подпортил вертикальный зрачок и огненная радужка, но все равно, отказать ей у меня сил не хватило. Пришлось устраиваться рядом с ней на полу. Заснула девчонка быстро, но свалить к ребятам не получилось. Если сперва хвост просто лежал у меня на плече, то в достаточно скором времени плотно обвил меня за плечи и за шею. От удушения меня спас похоже только воротник бронежилета. Да и я задремал если честно, несмотря на неудобную позу и сидячее положение, устал очень уж сильно. Только ребят по рации предупредил где меня искать, да попросил разбудить, когда моя очередь дежурить будет. Стингер, скотина, ржал в голос, и сказал, что дарит свою находку мне, от благодарного подчиненного великому командиру.

Спала девчонка беспокойно, все время ворочалась. Когда же я начал выпутываться из ее хвоста, то вообще застонала и что-то начала бормотать. Но все-таки чутка успокоилась через несколько секунд. Ну и решил я не рисковать, отправил Комара, которого менял, дрыхнуть в фургон. Он вроде храпит не особо громко. Сам же начал не торопясь прогуливаться вокруг колонны, удерживая автомат на сгибе локтя. На ходу хорошо думается, вот и пытался мысли упорядочить, продумать что уже узнал об этом мире, да и план действий на ближайшее время начал понемногу выкристаллизовываться. Вокруг царили обычные звуки ночного леса, только там, где лежали тела рогатых, живность суетилась более активно. Но ребята облили их нашатырем и раствором аммиака из аптечек и химическая вонь пока отпугивала зверье. Странно, но к остаткам упырей живность не приближалась.

В общем, дежурство прошло спокойно. Вот только отходняк от стимуляторов жизнь отравлял. Нейтрализаторы то я не ел, да и поспать толком не удалось, так, подремать только. Вот и приходилось терпеть теперь ноющую боль в суставах и пугающую тяжесть где-то в районе печени. Пройдет конечно, да и ничего особо страшного, но неприятно. Отгулял свои четыре часа, растолкал Стингера и, подумав, опять полез в фургон. Опять удостоился двусмысленных смешков в спину. Ничего, самонаводящийся ты наш, главный облом тебя утром ждать будет, когда Комар наружу полезет.

Комар, кстати, велосипеда не изобретал, а завалился на второй лежак, завернулся в одеяла и дрых там, со вкусом похрапывая. Шелли же, видимо, опять снились кошмары. Девчонка металась по постели и постанывала, хвост нервно шарил по полу фургона. Вот блин, и что тут сделаешь. Соорудил себе из рюкзака эрзац подушку и плюхнулся на пол между лежаками, положив кончик хвоста себе на руку. Девушка тут же успокоилась, поплотнее обмотала хвостом мою конечность и как-то удовлетворенно засопела. А дальше я вырубился, стоило лишь прикрыть глаза, даже ноющая боль не помешала.

К своему позору проснулся я чуть ли не последним. Комара в повозке уже не было. Шелли же сидела на своем лежаке, подогнув под себя здоровую ногу и деревянной расческой пыталась расчесать гриву волос, которые у нее оказались длиной чуть ли не до задницы. Одной рукой у нее это не очень то и выходило.

– Привет. Как выспался? – улыбнулась она, заметив что я проснулся. Потом с какой-то ненавистью уставилась на расческу у себя в руках и заметно погрустнела: – Бесполезно, не уверена, что даже двумя руками расчесаться получится. Голову бы вымыть… Во, слушай, мне тут твои люди дали странной бумаги для умывания, – она подняла с постели и показала мне вскрытую пачку с влажными салфетками. – Удобная штука кстати. А для головы у вас такого нету случайно?

– Нет для головы нету, – я сел на полу фургона и потянулся потереть затекшую шею, но рука уткнулась в воротник броника. Нда, спать в сбруе – то еще развлечение. – Но если ручей найдем – можно наверное воды погреть.

– Да было бы неплохо, – кивнула девушка. – Хотя твои люди вроде что-то уже нашли. Во всяком случае я видела как они умывались. И завтрак они уже приготовили. Кстати, твой заместитель, Стингер, я правильно произнесла? Совершенно не умеет готовить. Впрочем у меня еще хуже получается.

– Ну ты даешь, попрыгушка, – сказал я поднимаясь на ноги, – Тебя ж только вчера порвали капитально, тебе лежать надо. Я вообще удивляюсь, как ты двигаться то можешь.

– Я же говорила, что мы, тифлинги, покрепче людей. Дней через десять я уже ходить смогу, судя по ощущениям. А насчет лежать… Гадить я тоже под себя должна?

– Ну извини, не подумал, – улыбнулся я. – Ладно, пойду и я умоюсь. Заодно посмотрю чем моя банда занимается, да указания раздам.

– Возьми меня с собой, а. А то тут одной сидеть скучно… Да и когда раны заживают кушать постоянно хочется. Я бы с удовольствием еще раз позавтракала, даже стряпней твоего зама.

– Ну что с тобой сделаешь, – я закинул автомат за спину, поднял девушку на руки и выпрыгнул из фургона. – Как с ребятами то объяснилась?

– А я Стингеру еще одну «понималку» дала. Ну амулет, как у тебя. Надо кстати всем твоим людям раздать. А то как-то нехорошо, я их понимаю, а они меня нет. Да и потом пригодиться. Вот только не уверена как на вашем жреце она работать будет. Рядом с божественной магией амулеты постоянно чудят, причем непредсказуемо. Жалко будет амулет просто так тратить, если не сработает.

Ребята за утро устроили у костра что-то вроде туристического лагеря. Натащили несколько здоровенных валежин, натянули полога из брезента. Рядом со спутанными ногами пощипывали с обочины траву четыре лошади. Только мангала не хватало. Впрочем его вполне заменяли пара котелков, стоящих около костра, и от которых ощутимо несло чем-то съедобным. Но всю картинку опошлял стоящий на сошках «Печенег» Потапыча. Кстати, самого пулеметчика нигде видно не было. И священник тоже чего-то не отсвечивал. Стингер опять разбирал кроки, Комар ему помогал по мере сил. Тирли держал фишку сидя, как и вчера на крыше фургона. Кстати все фургоны, кроме того в котором я ночевал, оказались сдвинуты к краю дороги так, чтобы запряженные в них ящеры – харры могли дотянуться мордой до кустов.

– Что у нас плохого? – спросил я усаживая девушку на одно из бревен около костра. – И какого черта рассупонились то?

В полном боевом оставался только Тирли, и Комар и Стингер разгрузки и бронежилеты поснимали, автоматы правда оставались под рукой. Зам даже куртку стащил, оставшись в одной футболке.

– Дык, Дракон, всего не предусмотришь, – ответил Стингер. Шелли, услышав мой позывной поморщилась. – А в броне жарковато…

– Стингер, ты бы с голой кожей особо не разгуливал, – сказала Шелли, – Свет Тарры вреден людям, особенно чистокровным. Если долго разгуливать заболеть можно, потом разоришься магу-целителю платить.

– Так я в тени сижу. А если на свет выйду – то куртку накину. Вот уж не ожидал что сам вампиром стану.

– А причем здесь упыри то? – удивленно спросила Шелли.

– Ну понимаешь, – зам почесал затылок, – у нас отличительным свойством вампиров является то, что они не переносят света нашего солнца. Попросту сгорают и довольно быстро. И соответственно ведут преимущественно ночной образ жизни.

– Ну надо же, – помотала головой девушка, – из какого вы интересного места. Нет, у нас тсареш тоже предпочитают ночь, но только из-за того что их глаза лучше приспособлены к темноте, чем к свету. Но чтобы сгорать… Да и люди. Вам надо где-то пару дней находиться на свете Тарры, чтобы на коже появился ожог. Если не обратить на него внимания, то еще суток через трое образуются язвы. Ничего смертельного, просто очень неприятно и больно. И мерзко выглядит. А чтобы умереть… Ну даже не знаю. Но это только у людей такая особенность, да и то у чистокровных, ну или тех у кого в роду других рас почти и нету…

– Ну ладно, – прервал я содержательную беседу. – Сравнительный анализ воздействия светил на разумных провели, теперь займемся более насущными вопросами. Доклад по гарнизону.

– За ночь никаких происшествий не случилось. Все тихо. Гарнизон накормлен и умыт. Приданные животные кормом обеспечены, враждебных действий не предпринимают. На фишке – третий. Потапыч и шестой пошли за водой, тут в паре километров есть ручей. Я утречком прогулялся – нашел. Местный консультант, – Стингер кивнул на Шелли, – пить оттуда воду не рекомендовал, даже кипяченую. Но сказал, что для лошадей и для умывания – сойдет. И кстати, командир, ты бы помылся, а то демаскируешь запахом. Как ты с девушкой в одном помещении ночевал, спрашивается?

– Какого черта ты указываешь командиру, с кем ему ночевать, – шутливо буркнул я, стягивая разгрузку. Помыться действительно не помешало бы, да и камуфляж чистый стоило бы надеть. – И вообще, капитан, тебе по субординации должно начальнику молча завидовать.

Я разделся по пояс и пошел к открытой бочке с водой стоящей неподалеку. Комар молча протянул мне кусок мыла и подхватил небольшое ведерко, готовясь облить меня водой. Шелли сперва с любопытством рассматривала мою голую спину, вызывая своим пристальным взглядом даже некоторую неловкость, но потом ее сильно заинтересовал мой бронежилет. Девушка внимательно исследовала ткань, застежки – липучки, старательно вертела броник, пристально изучая швы.

– Черт косорукий, – Комар неловко плеснул мне на спину так, что струйка холодной воды потекла мне в штаны, – аккуратнее, начальника же моешь…

– Да, а кто такой этот черт, которого вы постоянно поминаете? – с любопытством спросила девушка. Мы со Стингером одновременно поперхнулись и закашлялись, я даже выпрямился, уже не обращая внимания на воду потекшую в штаны. Сапер же с полным непониманием переводил взгляд с одного из нас на другого.

Шелли увидев его непонимающую физиономию, хлопнула себя ладонью по лбу и вытащила из выреза рубашки небольшой кожаный мешочек, висевший у нее на шее на шнурке. Опа, а вчера такой штуки у нее не было, наверняка утром нацепила. Да и рубашка тоже подверглась некоторой модификации. Я когда натягивал хорошо рассмотрел. Тогда это больше всего напоминало классическую ночную рубашку, широкий балахон длиной до самого пола, украшенный на воротнике и рукавах какими то дурацкими рюшечками и кружавчиками. Теперь же все украшения были безжалостно спороты, подол Шелли укоротила так, что длиной он стал чуть ниже колена, воротник тоже был безжалостно изничтожен, а под кружавчиками, ранее украшавшими грудь, обнаружилось достаточно откровенное декольте. Правда сейчас из этого декольте торчали бинты, несколько портившие достаточно пикантную картинку. На талии девушка прихватила рубашку своим поясом с кинжалом, ножны же от меча с пояса сняла. В итоге получилось достаточно симпатичное платье. Впрочем с такой фигурой на нее можно и мешок надеть, только по талии прихватить чем-нибудь, тоже хорошо смотреться будет. Вот только салатовый цвет ей на мой взгляд не очень и шел.

Девушка порылась в мешочке и вытянула из него еще три таких же медальона, как и тот, что висел сейчас у меня на запястье. Я подумав его там так и оставил, просто намотал цепочку и узлом прихватил, чтобы не болтался. Шелли вопросительно взглянула на меня и, дождавшись одобряющего кивка, кинула один из медальонов Комару. Тот поймал его на лету и вопросительно посмотрел на меня.

– Капни на камень своей кровью и прицепи куда-нибудь, чтобы металл кожи касался. Станешь наполовину полиглотом, будешь понимать чуть ли не все языки. Или вообще все…

– Не все, а только те, где смысл выражается звуками, – уточнила Шелли, задумчиво измеряя взглядом расстояние до Тирли. – Язык жестов эта штука понять не поможет, да и мыслеречь тоже.

– Давай, я отдам, – протянул к девушке ладонь Стингер, правильно истолковав ее взгляд. – Для Потапыча и шестого тоже дашь?

– Для вашего здоровяка – дам конечно, вот, держи – кивнула девушка. – А вот со жрецом сложнее. Божественные силы – штука специфическая, как они будут сочетаться с традиционной магией – неизвестно. Впрочем я майору уже говорила.

– Дракон, а чего это тебя Шелли по званию называет, – ехидно поинтересовался зам, направляясь в сторону радиста. – Непорядок аднака, режим секретности не соблюдаем…

Услышав мой позывной тифлингесса опять поморщилась.

– Ну, тут с моим позывным некоторые сложности, – ответил я, вытираясь полотенцем, поданным мне сапером, – долго объяснять. В общем называйте либо по номеру, либо по званию. Все равно тут это просто набор звуков. По крайней мере медальон для Шелли его перевести не смог.

– Может твою старую военную кличку вспомним? – усмехнулся Стингер, возвращаясь к нам. Комар навострил уши. Ну да, он уже позднее у нас появился, когда я под позывным Дракон ходил уже достаточно долго. А у нас как-то не принято, даже в своей компании, дни боевой славы вспоминать. А то прозвище… Ну да, называли меня одно время Берсерком, причем не без оснований называли. После второй по счету контузии было у меня пару срывов. Когда сознание отрубалось и я начинал кидаться на окружающих, не различия своих и чужих, с целью поубивать всех на фиг. И ничего из этого потом не помнил. Один то раз в бою сорвался, тоже ничего хорошего из этого не вышло, а один – среди своих, мы тогда после выхода гудели в гарнизонном кабаке. Слава богу, во второй раз обошлось без трупов, только одного молодого идиота покалечил. Потапыч со Стингером меня тогда вдвоем еле скрутили. Неохота вспоминать.

– Ну к черту, Стингер, ты ж знаешь что не люблю я это вспоминать, – поморщился я. – Тем более что врачи тогда так и не докопались до причин… Давай званием ограничимся, сойдет я думаю…

– Вы так и не объяснили мне, кто такой черт, только по новой поминать его начали, – неожиданно вмешалась Шелли, продолжавшая вертеть мой броник.

Теперь мы поперхнулись все втроем, Комар уже разобрался с медальоном и тоже понял вопрос.

– Ну, эээ, это имеет отношение к нашей вере… как бы… выразиться поточнее, – начал мямлить я.

– Будем считать, что это что-то вроде ваших демонов, – выручил меня мой зам, – ты их тоже постоянно поминаешь. На ваш Хаос, если я правильно твои объяснения понял, черт не тянет, а на демона – вполне…

– Аааа, понятно… – протянула Шелли, продолжая уже чуть ли не обнюхивать бронежилет. – Странная у вас кираса. Стальные пластины какие-то тонкие, только от режущих ударов и защитят, стрелу даже с двухсот шагов не удержат. И расстояния между пластинами большие, да и заметны щели очень, даже я, стрелок бездарный, и то без проблем из арбалета попаду. Тряпочками все прикрыто… Да и поддоспешников у вас нету… А весит даже тяжелее чем цельнокованый нагрудник.

– Ну во-первых там не сталь вшита, – сказал я усаживаясь рядом. Надо бы одеться, но рюкзак я в фургоне оставил. Ладно, пока так посижу, идти лениво. – Материал там намного прочнее, и расположены пластины так, что прикрывают жизненно важные органы, там где щели – ничего важного нету. Амортизатор, ну поддоспешник по-вашему, сразу к этой броне приделан, изнутри просто, его отдельно одевать не надо. Так что думаю что стрела из вашего арбалета с десяти шагов меня если только с ног собьет, даже ребра поломать не должно по идее. А тряпочка эта тоже не простая. Вон у тебя кинжал на поясе висит, попробуй прорезать.

Девушка недоверчиво посмотрела на меня, вытащила кинжал и аккуратно кольнула броник между нагрудных пластин. Потом нажала посильнее… Еще сильнее… Уже резанула… Потом размахнулась и ударила уже со всей силы. И с недоумением уставилась на неповрежденную внутреннюю часть.

– Хаос всемогущий, да вы никак научились из алмазов ткань делать, – потрясенно сказала девушка.

– Нет, алмазы тут не причем, – слегка усмехнувшись сказал я. Так, осторожнее майор, осторожнее, не стоит сразу рассказывать все о нашем вооружении. Но и отказываться говорить тоже наверное не стоит. – Руками эту броню вообще не пробить, если только кости переломать разумному, который в нее завернут, и то удар должен быть гораздо сильнее чем обычно.

– А ваши жезлы? – спросила девушка, с неприкрытой завистью оглаживая броню. – От них она тоже защищает?

Гм, вот тут я задумался. Нет, отвечать надо, без вариантов. Но можно же немного исказить цифры…

– От расстояния зависит. Если менее ста шагов – пробьет навылет, и переднюю и заднюю стенку. От ста до трехсот – самая поганая дистанция, переднюю стенку пробьет, а заднюю нет, наконечник… гм, стрелы в теле останется. Если более трехсот шагов, то тут как повезет, а свыше пятисот – не пробивает.

– Ого, – Шелли с невольным уважением уставилась на мой автомат, – это ж насколько ваши жезлы вообще бьют?

– Убойная дальность около двух тысяч шагов, – ответил я, благоразумно забывая уточнить, что у «Калаша» убойная и прицельная дальность – это две большие разницы.

– Ой, как же вы попадаете? Лучшие стрелки на Дее – эльфы, да и луки у них самые мощные, пожалуй. С трехсот шагов попадают в лицо гарантированно. Но эльфы – выпендрежники, они в сердце обычно стреляют. Да и при попадании в голову, если на месте не помер, даже если мозг поврежден, обычный маг лекарь вытащит без проблем, пользуешь на раненом «морозильник» или «замедлялку» и если в течении двух страж до мага дотащить успеешь – то выживет. А если в сердце – то это смерть точная. Ну и от расы это еще зависит. С тсареш немного по-другому, но там если серебра в стреле достаточно, то все равно куда попадать, а если стрела обычная, то их как ежика утыкать можно, они даже не почешутся. Правда гномы делают арбалеты, которые бьют даже дальше эльфийских луков, но там уже проблемы со стрелками, чтобы попадали с такого расстояния… А у других разумных, не эльфов, глаза по-другому устроены, с дистанции в триста шагов в разумного попасть единицы могут…

– Ну есть способы, – уклончиво ответил я. Пожалуй не буду пока ей про оптические прицелы рассказывать. Да и про электронные системы тоже. Я последний раз когда на подтверждение разряда снайпера зачет сдавал, стрелял с полутора километров. Правда там винтовка хитрая была, да и система прицеливания там… Тоже не самая простая.

– Слушай, Шелли, – решил я уточнить с еще одним, буквально только что всплывшим вопросом, – а вот эти волшебные амулеты… Ты их постоянно поминаешь, да и нам вот так запросто эти висюльки отдала. У вас эти штуки так распространены?

– Нет, ты что, – буквально всплеснула руками тифлингесса. – Все что касается магии – достаточно дорогое удовольствие. Да и разные они есть. Самые простые «понималки», они только на три языка чаруются, определенных. Да и заряда хватает где-то на день только. Ну и стоят они монет двести, двести двадцать медных, смотря где брать. А те что я вам дала, это эльфийская работа, их в Десяти городах так просто уже не купишь. И эти «понималки» – уже универсальные, на любой звуковой язык, да и заряда хватает почти на весь сезон, даже при непрерывной работе. Эти мы у эльфов закупали по четыре золотых за штуку, везли мы их под заказ, продали бы по шесть золотых.

– А золотой это много? – уточнил Стингер.

– Ну как сказать. Оэсси далеко не самый дешевый из Десяти городов, на два золотых там можно прожить пару сезонов, особо шиковать не будешь, но и голодать не придется. Да и съемная комната будет очень даже приличная, даже с обстановкой.

– Тю, мы ж с тобой не расплатимся…

– Майор, прекрати, а… – девушка поморщилась. – Даже если я расторгую этот караван с десятикратной прибылью, все равно ни папу, ни ребят это не вернет. Да и не доведу я его одна. Я могу, конечно, с нашими связаться, да и свяжусь, но все равно, пока они сюда доберутся… В общем вы уже спасли меня, эти амулеты малая часть того, что я вам должна. Да и в дальнейшем думаю мы пригодимся друг другу. В общем не разорюсь я из-за пяти «понималок». Мы и так с папой не бедствовали…

– Погоди, погоди, что там насчет «пригодимся»?

– Ну, вам же надо как-то легализоваться? Если вы в своем нынешнем статусе с местными тсареш столкнетесь, то неприятностей по полной огребете. Я смогу вас прикрыть до границы, потом, в Десяти городах, уже полегче будет. А вы мне поможете караван хотя бы до Перевального довести, это где-то двенадцать дней пути, если караваном. Хотя конечно лучше до клана, а там может я вам и еще чем-нибудь помочь смогу. Да и стражу тсареш вызывать сюда в любом случае придется, и, даже если я их сама не вызову, все равно упыри меня найдут раньше, чем сюда смогут добраться мои соклановцы. А мне с ними в одиночку если честно боязно общаться. Вампиры они…такие…

– Так, Шелли. Я бы хотел поподробнее узнать как это ты нас собираешься от вампиров прикрывать, – перебил ее я. – Хотя погоди, сейчас я чистую одежду натяну и поговорим. Стингер, сделаешь позавтракать?

– Без проблем, командир. Наверное еще и не остыло…

– Ой, Стингер, мне тоже, – Шелли сделала умоляющую мордашку. – Извини, готовить ты совершенно не умеешь, но кушать хочется очень-очень…

– Ну ты даешь, дорогая, – Стингер, по ходу уже рефлекторно, улыбнулся. – Тебя ж не прокормить. Давно я не встречал девушек с хорошим аппетитом.

– Просто раны заживают, – виновато заморгала девушка, – голод невыносимый постоянно…

– Не смотри ты на меня так, на, держи, – зам сунул девчонке деревянную тарелку с кашей, по внешнему виду напоминавшей гречневую. Та быстро застучала ложкой.

Я же сбегал в фургон за своим рюкзаком. Скинул с себя пропотевшее насквозь исподнее и пованивающие штаны, одел чистое. Все-таки хорошо, что предусмотрительность в нас буквально вколотили. Так всегда, идешь на выход на день – бери запас на неделю. Вот чтобы я делал без запасного комка. Правда камуфляж, как и первый, пустынной расцветки, к местности не очень подходит, но вот то что мы из Африки попадем в лес средней полосы – этого я предположить не мог, когда снаряжение собирал. Но лучше уж такие штаны, чем совсем без штанов.

С сожалением посмотрел на то, что осталось от моих носков. Нда, пять дней не разуваясь однако. Пожалуй портянки накручу, конечно в берцах не так удобно, как с сапогами, но сойдет. И, думаю, в данном случае, будет лучше. Не, те кто кричит что портянки варварство – никогда не бегали по лесу пять дней к ряду без возможности разуться.

Пока я домывался и переодевался, вернулись наши водоносы, Потапыч с отцом Яковом. Тоже устроились у костра. Потапыч разбирался с врученным ему амулетом, а священник возмущался, что ему «понималку» не подарили. Правда потом Стингер объяснил сколько эта игрушка стоит и что на священнике она может и не заработать, а наоборот, испортиться. Отец Яков осознал и заткнулся. В итоге Комар пообещал для него переводить.

Я тоже устроился у костра и стал завтракать. Греча и на вкус оказалась вполне обычной, но все же какой-то привкус там присутствовал. Хотя может это не местная особенность, а кулинарное искусство Стингера. Так то ничего, съедобно. Шелли уже управилась со своей порцией и теперь пробовала чай. По ее лицу нельзя было сказать нравится ли ей напиток или нет.

– Ну что, давай рассказывай, как ты собираешься нас прикрывать до этого самого Перевального, – подтолкнул я девушку.

– Наверное надо начать с краткого рассказа о законах местных тсареш, – задумчиво начала девушка. – Просто понимаете, люди для упырей – основной корм. И юридически существования свободных людей они не признают. Фактически же существуют десять городов, где по своим законам живут представители практически всех разумных рас Деи. А вампиры никак не могут захватить их уже больше тысячи смен. Вампиры по природе своей домоседы, да и моря не любят. К тому же у них весьма сложные и напряженные отношения между семьями. Это что-то вроде государств у них. В общем на чужую территорию они без крайней нужды стараются не заходить, если конечно не воюют. Вот и получилось что люди подмяли под себя всю торговлю. По принципу, а кто кроме нас. Вот вампирам, скрипя клыками, и пришлось признать существование свободных людей. Торговля то все равно нужна. Ну и получается, что свободные разумные входя на территорию тсареш платят на границе некую сумму и получают бумагу и соответствующий амулет, которые позволяют им находиться на территории семьи и не подчиняться общим законам вампиров. По этим общим законам разумные на Дее – только тсареш, все прочие – их рабы, скот. Они не могут владеть собственностью, обязаны подчиняться любому вампиру… За наличие ментальной защиты или владение серебром – смерть на месте. За любое неповиновение упырям – смерть на месте. За непочтительность – смерть на месте. Просто за мысль о сопротивлении, а все вампиры в той или иной степени владеют ментальной магией – смерть на месте. В общем прочих разумных упыри за таковых не считают, относятся как к скоту.

Шелли прервалась на секунду, глотнула еще чая и продолжила:

– В общем встретив любого разумного в землях семьи любой тсареш просто таки обязан подавить его волю и доставить в ближайший лагерь скота. Это конечно если он не голоден, если голоден – попросту выпьет. В вашем же случае, притом, что вы по уши обвешаны серебром и с мощнейшей ментальной защитой, они так же обязаны убить вас на месте. И единственный способ мирно избежать вышеописанных мной вариантов – это предъявить подорожную и охранный амулет полученный на границе. Имея подобную бумагу мы уже не являемся скотом и подчиняемся немного другим законам. Даже больше того, выдав такую бумагу на границе и собрав въездную пошлину семья гарантирует безопасность на своей территории. Теперь сами понимаете, что вампиры крупно влипли. Нападение совершено на их территории, да еще и напала не какая-то там залетная банда, а явные упыри, а местные или нет – уже не мое дело. Это удар по репутации семьи, а семья Лсос далеко не последнее место в их иерархии занимает. Но вопросами компенсации будет заниматься уже дядюшка со своими стряпчими. С меня же упыри теперь пылинки сдувать будут и любые капризы выполнять. Не удивлюсь если еще и охрану до границы предоставят…

– Извини, Шелли, – вмешался Стингер, – нестыковка получается, а не проще им тебя по-тихому прикопать а в нападении на караван скажем нас обвинить? Мол пришлая банда людей, да еще иномирян, трясла караваны. Ну не смогли поймать вовремя, бывает. Заплатят там небольшую компенсацию и все, дело житейское.

– Не, не прокатит, – замотала головой тифлингесса. – Если выживших не останется – наши обязательно свое расследование проведут. Да еще и на мага-некроманта разорятся, чтобы мертвых поднял и допросил. И с тсареш, при этом, церемониться не станут, равно, как и с их законами. Папа же не просто купцом был, он официальный торговый представитель клана Теорн. И караван этот – это караван клана. Папа просто долю в нем имел. Наши здесь не на найме были, они на клан работали. А за свое кровное тифлинги всех наизнанку вывернут. Да и другие кланы в стороне не останутся. У нас конечно разногласий между кланами предостаточно, но в данной ситуации в стороне никто не останется. Это собственно во-первых. А во-вторых, я перед тем, как стражу вызвать со своими свяжусь. У меня как раз на подобный случай амулет дальней связи на клан настроенный имеется.

– Гм, ну а все-таки. Может упырям проще будет просто все отрицать. Что ваши десять городов сделают им, войну объявят?

– Ну, войну конечно не объявят. Но корабль крупных пакостей организуют. Тифлинги же не только наемные воины и охранники, кстати самые лучшие и самые дорогие в мире, мы еще и убийцы. Так что если разозлятся – столицу им запалят запросто. Да и в торговой гильдии Оэсси папа не последним человеком был, так что торговое эмбарго семье Лсос будет обеспечено. В общем им проще меня с караваном в земли свободных доставить, да денег отстегнуть, чем со всеми тифлингами и торговой гильдией бодаться. Ну и еще одно, вы же этих тсареш гнали, они явно из вашего мира. А местным вампирам пришлые тоже на фиг сдались, не любят они когда всякие левые кровососы на их землях безобразничают.

– Во как, а чего ж ты их так боишься, если все так хорошо?

– Ну, понимаешь, – потупилась Шелли. – Одно дело в теории это знать, а другое – совсем одной остаться, с трупами друзей на руках. Я все-таки в первый раз в такую ситуацию попала. Да и вы мне нравитесь, ко мне хорошо отнеслись, лечите вот, кормите. Да и есть хорошая возможность вам помочь. Даже если бы Хаос мою клятву не принял, я бы все равно вам этот вариант предложила.

– Хорошо, а мы то тут с какого бока? – спросил я.

– А я вас как работников каравана найму, – улыбнулась девушка. – Я сегодня утром, пока ты спал, документы все проверила, там только число повозок указано, а про количество разумных и их расовый состав – ни слова нету. Так что будете уцелевшими караванщиками. Спрятались там среди грузов, добивали раненых вампиров, уцелели в общем.

– Хм, а эти стражи в нас можно подумать иномирян не опознают, – с сомнением покачал я головой.

– Это вряд ли. Стража дорог – не самая почетная работа в их обществе. Там у них самые младшие, и те звезд с неба не хватают. С вами они вообще разговаривать не будут, да и расследование проводить – это не их забота. Они просто мой рассказ запишут, да что тут твориться подробно на бумаге изложат. А там, пока по инстанциям все пройдет – мы уже и границу пересечем. Да и вообще, они к людям, даже к свободным, специфически относятся, сам увидишь. Главное у них перед носом серебром не размахивать… Ну еще вашу одежду пыльниками прикроем, у ребят возьмете, просто чтобы в глаза не бросалось. А на ваши жезлы они и внимания не обратят, мало ли чего еще маги в академии наизобретали. Это я магию чую и вижу, что в этих ваших штуках волшебства ни грана, а упыри – они только по ментальной специалисты, а ко всему прочему вообще никак не относятся.

Я серьезно задумался. Вроде как звучало все вполне логично, без нестыковок. И свои мотивы Шелли частично пояснила, действительно, ей в одиночку, да еще раненой, со всем этим не справиться. Конечно с представителями местных властей встречаться очень не хотелось. И ведь есть еще вариант, что нас здесь задержать попробуют, пока кто-нибудь постарше да поумнее не прибудет. А тогда вся версия событий девушки посыплется только так. Для кого-нибудь вроде участкового из занюханной деревеньки может это и сойдет, но любой наш опер с хоть каким-то опытом работы, моментально нестыковки заметит, и вопросы задавать начнет. И задержать попытается, до выяснения. Хотя… Если скажем, иностранные граждане будут… Правда смотря какой страны. Но по словам Шелли выходило, что ее соплеменников если и не уважают, то по меньшей мере с ними считаются. Что-то вроде швейцарских алебардщиков, если из нашей истории аналоги подбирать, эти тифлинги получались. Тоже, лучшие наемные войска Европы, нанимателя никогда не предавали, и в их кантоны без крайней нужды никто соваться не рвался. Да и брать там особо нечего было. Это уже позже к ним ломбардские банкиры примазались, если я правильно помню.

Однако надо уточнить. В двух словах изложил Шелли свои сомнения. Та задумалась. Похоже в своих расчетах она не учла что нас могут попросту задержать.

– Нет, вряд ли, – наконец решительно тряхнула головой тифлингесса, – в случае чего я их просто пошлю… к дяде. И истерику устрою… Аааа, меня маленькую обидели, ранили, папу убили… Домой хочу, к дяде… Даже притворяться особо не придется.

Девушка опять погрустнела и на глазах стали поблескивать слезинки. Я осторожно обнял ее и погладил по голове. Она моментально зарылась носом мне куда-то под мышку.

– А кто у нас дядя? – тут же уточнил Стингер.

– Ой, а я разве не сказала? Мой дядя, Лиимат Теорн аэпТеорних, глава клана Теорн.

– Это брат твоего отца?

– Нет. Он старший брат моей мамы. С папой они правда не ладили, но меня дядя любит. Все говорят, что я здорово на маму похожа… Дядя даже имена путает постоянно, часто меня Шеолой называет, я уже даже и не замечаю…

– А твоя мама?

– Она умерла, давно, когда я родилась. Точнее до того, как я родилась, меня из мертвой мамы уже достали. Так получилось… Я ее только на портретах и видела.

Опа, ни хрена ж себе, девчонка же осиротела полностью. И как еще держится то… Я с невольным уважением на нее посмотрел. Наши тоже как то засмущались, захмыкали…

– И еще, я, по нашим законам, еще не самостоятельная, за меня старший из родичей говорить должен. Папа умер, теперь дядя за меня отвечает, ну или тот, кого он назначит. Так что по любому я всех к нему отправлять могу. Да и как только он узнает…

– Командир, а по-моему неплохой план, – пробасил Потапыч, – может и получится. Да и мы вроде не дети малые, если что не так пойдет – покрошим упырей и уйдем лесом. Хрен догонят…Пока вроде получалось с ними справляться. Ты лучше скажи, эээ….

– Шелли, – подсказал пулеметчику Стингер.

– Да, Шелли, сколько их будет?

– И как быстро они сюда доберутся? – уточнил я.

– Ну, десяток дежурный отправят. Я же скажу, что мы отбились, хотя и с потерями. Так что просто для проверки… А как быстро доберутся… До поселения тсареш отсюда перестрелов сто пятьдесят, сто шестьдесят где-то, караваном это больше пяти дней идти. Но их наары бегают быстро. Да и торопиться кровососы будут, чем больше караван здесь простоит – тем больше вампиры потом заплатят. Так что за сутки наверное. Да, – Шелли снова тряхнула головой, – если на ночь останавливаться не будут, то завтра после рассвета можно ждать. Думаю, что они своих ящериц магией погонят и смогут на отдых не останавливаться.

Я опять задумался. Да, если все получится – перспективы открываются заманчивые. И девчонка с нами пока добровольно сотрудничает и относится к нам весьма хорошо. И ее дядя обязанным окажется. И даже если с вампирами биться придется, то будет потом кто-то, кто за нас вступиться. Мы же пока здесь сами по себе… С другой стороны риск конечно, да и если подранят кого… Но если отказаться девушке помогать, то надо будет новый источник информации искать, да еще и на сотрудничество уговаривать… Ладно, рискнем.

– Шестой, ты засечь приближение местных вампиром сможешь, – спросил я у священника, погрузившегося в какие-то свои размышления, – Шестой!

– А, что, да… – встрепенулся священник и, осознав вопрос, пожал плечами, – Не знаю. Что-то я ощущаю, но очень далеко, на грани восприятия. И ощущения немного другие, не так, как раньше.

– А этих упырей ты как чувствовал?

– Да так же как и раньше, только слабее чем дома…

– Хорошо Шелли, давай, вызывай эту стражу, – решился я. – Мы еще все вместе подумаем, как все неожиданности предусмотреть.

– Ага, только я сперва домой сообщу, а потом стражу вызову, – осторожно улыбнулась девушка, как бы спрашивая моего разрешения.

– Ну тут уж смотри сама, тебе лучше знать.

Шелли кивнула и снова полезла в висящую у нее на шее сумку.

Я же подошел к по-прежнему странно задумчивому отцу Якову.

– О чем задумался, отче, – спросил его я.

– Да так… Просто понемногу кажется начал понимать, чего избегла наша планета. И ведь только с Божьей помощью… Смерть только за мысль… Люди в лагерях как скот. Это ужасно. Ведь не даруй господь инквизиторам свою силу – нас бы ждало то же самое.

– Знаешь батюшка, тут ситуация… неоднозначна так скажем, – задумчиво ответил я. – Да, вампиры разводят людей на корм, попутно низводя их до состояния животных. Как мы коров тех же самых. Но люди все-таки другой расы, на упырей совсем не похожи. А у нас… Батюшка, ты просто не видел рабочих лагерей в Северной Корее например. Или промышленные города в Китае. Не те, что обычно по телевизору показывают, те то как раз европейские напоминают, а рабочие… Там людей на положении скота держат свои же, такие же люди как они. И не просто держат, а еще пахать заставляют, фактически за кормежку. Да и Африка та же… Обезьяны, вчера с пальм слезли, вот только обезьяны эти с автоматами. И ладно они нас, белых, не любят, согласен, есть у них основания для этого, так они к таким же обезьянам как они, только без автоматов, относятся еще хуже чем к нам. Вот и получается, что люди не каких то других, а таких же как они до состояния скота низводят.

– Да ты расист, майор, не ожидал, – осуждающе покачал головой священник. – Они же тоже создания божьи, у них тоже душа есть и свобода воли. Ну не повезло им родиться в такой стране, не смогли им образования дать, ну обычаи у них варварские… Так их учить надо, да тоже Слово Божье до них донести.

– Ты просто с ними не общался, – решительно перебил я. – Не спорю, есть исключения, но в большинстве своем… Хорошо быть толерантным живя в Питере или Москве. Впрочем в Нью-Йорке наверное еще лучше. А ты скатайся в африканские джунгли или в горы Афганистана и посмотри что там твориться… Хотя нет, тебе наверное лучше не надо туда кататься. Мне пару раз довелось вытаскивать идиотов, решивших что этих несчастных надо спасать. Самое страшное что они так ничего и не поняли, мне тоже постоянно про расизм пеняли. В общем отче, я не расист, я всех людей одинаково ненавижу…

– Жаль мне тебя майор, искренне жаль… И ведь человек то ты не плохой, но иногда прорывается в тебе что-то… Нет, ты не подумай, я не призываю вас сейчас идти и спасать тут всех, – инквизитор вскинул обе ладони успокаивая меня. – Наоборот, не знаю местных реалий можно только хуже сделать. Да и задача у нас сейчас выжить, да путь домой найти.

– Ну, с путем домой пока неясно, – с сомнением я качнул головой, – Шелли несколько раз упоминала про путешествия в другие миры, как про нечто само собой разумеющееся, но вместе с тем сказала, что это не самое рядовое событие. Меня сейчас больше местные вампиры волнуют. Ты же слышал, мы на их земле и людей они не особо любят. Если девушка не соврала конечно… Выбираться отсюда надо.

– Мне не показалось, что она лукавила, хотя то, что она говорит я и не понимаю, но ее выражение лица… Мне показалось вполне искренним…

– Короче, решаем проблемы по мере их поступления, – решительно закончил я. – Сейчас девушка в нас нуждается, даже пожалуй больше чем мы в ней. До Перевального думаю сомневаться в ее искренности не придется, пока главная забота – это стража вампиров. Лучше вообще поменьше с ними соприкасаться. А доберемся до этого города – посмотрим. Да и новые источники информации появятся. В нашей внешности ничего необычного для этих мест нету, похоже. Язык вот только… Эти амулеты – штука весьма дорогая, на дороге не валяются… Ладно, посмотрим, вроде Шелли заканчивает. Сейчас будем думать, как обидеть местных вампиров, если мы им не понравимся…