Основатель 7

Глава 25

Борис молчал уже третий час, и это молчание говорило больше любых слов.

Я изучал его профиль, пытаясь прочитать мысли за каменной маской. В бизнесе я встречал множество таких типов — людей, которые умели контролировать свои эмоции даже в критических ситуациях. Но обычно такое самообладание стоило дорого, и рано или поздно они срывались.

У меня с самого начала были серьёзные сомнения насчёт его истинных намерений.

Если бы речь действительно шла только о сохранении капитала, зачем было приходить лично? В корпоративном мире такие переговоры ведут через посредников — адвокатов, консультантов, людей, которых можно легко списать, если сделка провалится. Но Борис явился сам, рискуя попасть в мои руки.

Слишком много переменных не сходилось в простом уравнении «испуганный торговец ищет защиты».

Первый сценарий: он тянул время. Классический ход — отвлечь противника переговорами, пока основные силы готовятся к контратаке. В девяностые я сам не раз использовал этот трюк: пока конкуренты думают, что мы ведём честную игру, наши люди вскрывают их сейфы и изучают документы. Возможно, Правление решило, что официальное объявление войны развяжет им руки. Тогда убийство Избранника богини будет выглядеть как законная месть, а не нарушение древних законов.

Второй вариант был ещё хуже — дезинформация. Борис мог прийти, чтобы скормить мне липовые данные о военных силах Торговцев, их планах и слабых местах. Заставить меня поверить в лёгкую победу, а потом загнать в ловушку.

Но была и третья возможность — Борис действительно паниковал. Люди его типа, привыкшие покупать и продавать, плохо переносят ситуации, где богатство не может защитить от физической расправы. Может, он искренне верил, что сможет откупиться или договориться. Такие обычно первыми ломались под давлением.

В любом случае, держать его в заложниках было правильным решением. Если он шпион — у меня есть источник информации для допроса. Если предатель — живой рычаг давления на Правление. Если просто трус — отличный пример для остальных членов Гильдии. К тому же они оценят тот факт, что он оставлен в живых, что мы не звери.

Я вспомнил слова из одной книги: «Доверие — это роскошь, которую могут позволить себе только мёртвые». В этом мире, где магия способна убить взглядом, а политика проводится при помощи меча, а то и чашки с ядом, эти слова звучали ещё более актуально.

По дороге в Град Весёлый, на одной из остановок, я заговорил с Германом, сперва удостоверившись, что Борис, хоть и пленный, нас не слышит.

— Армия ждёт меня у Града Весёлого, — сказал Герман. — Если прижмёт, поможем защитить город от любой силы в регионе.

— Армия мне понадобится, но не для обороны, — ответил я. — Герман, пришло время прижать этих торгашей к ногтю. Раз и навсегда.

— Чёрт возьми, вот это разговор! — заинтересовался Герман. — Ты наконец-то готов с ними разобраться?

— Я думал, ты не станешь с ними воевать, — усмехнулся я.

— Стану. У нас свои счёты, — ответил Герман. — Буквально на прошлой неделе они перехватили очень деликатную посылку, отправленную некой княгине Искусовой из Радищева! И она так и не получила то, что ей предназначалось. Какая наглость — шарить в личной переписке Избранника!

— И ты готов ввязаться в войну из-за того, что они просматривают твою почту? — спросил я.

— Ну конечно же, дело не в почте! — Герман размахнулся руками. — Они душат всех нас, как удав. Таможенные сборы выросли в три раза за последний год. Мои директора уже воют — везти товар становится дороже, чем производить. А попробуй найти альтернативные маршруты — везде их люди, везде их правила.

— Хорошо. Тогда план у меня такой, — сказал я, садясь поближе. — Наша цель — Торгоград, столица Торговцев. Но я хочу, чтобы выглядело так, будто ты перемещаешь свои основные силы на Утёсы Кариота.

Герман нахмурился.

— Отвлекающий манёвр? Заманчиво, но рискованно. А что, если не поведутся? Что, если у них достаточно сил, чтобы защитить оба направления?

— По моим данным, у них максимум двенадцать тысяч регулярных войск, — ответил я. — Плюс наёмники и городская стража. Если они разделят силы, то на каждом направлении будет не больше шести-семи тысяч.

— А у нас сколько?

— Твоя армия — десять тысяч клинков. Дядюшка Али играет от обороны, но готов выставить в нужный момент три тысячи. Плюс мои люди — я найму пару тысяч и обеспечу финансирование.

— Итого пятнадцать.

— И войска короля Рагнара — ещё десять тысяч, — я быстро подсчитал в уме. — Итого около двадцати пяти тысяч против их двенадцати. Двукратное преимущество.

Герман почесал бороду.

— Математика на нашей стороне, но есть одна проблема. Ты учитываешь только живую силу. А что с их магами? С крепостными стенами? С артефактами? У торгашей денег хватает на любые игрушки.

— Поэтому и нужен элемент внезапности, — сказал я. — Чем дольше будет длиться осада, тем больше у них времени стянуть подкрепления и мобилизовать все свои ресурсы.

— И сколько времени у нас есть на штурм?

— Максимум три дня. После этого они поймут, что основной удар идёт не на Утёсы, и начнут перебрасывать войска на защиту столицы.

Герман задумался.

— Три дня на взятие укреплённого города… Алексей, я воевал не одно десятилетие и скажу честно: это дерзко до безрассудства. Такие планы либо делают из тебя легенду, либо заканчиваются полным разгромом.

— А какая альтернатива? — спросил я. — Расправившись с Али, они передавят нас по одному. В защите и изоляции мы обречены.

— Есть и другие варианты, — сказал Герман. — Например, можно попытаться подкупить часть их лидеров. Расколоть Правление изнутри. Или организовать торговую блокаду — лишить их доходов.

— Прости, Герман, но это всё ерунда, — покачал я головой. — У нас есть перспективы на поле боя именно потому, что ты и Рагнар — воины и полководцы. А переиграть торговца в торговле? Серьёзно? Нет, нужно бить их на чуждом для них поле.

— Тогда давай о деталях, — сказал Герман. — Как именно ты планируешь брать город? Прямой штурм? Осада? Подкоп?

— Комбинированная атака. Твоя задача — создать видимость подготовки к марш-броску к Утёсам. Пусть их разведка видит тебя на тех дорогах. Они посчитают, что ты движешься, чтобы атаковать их силы у Утёсов, и станут защищать тылы, готовясь к обороне.

— А ты тем временем незаметно подведёшь основные силы к Торгограду?

— Именно. И когда они поймут обман, будет уже поздно.

Герман усмехнулся.

— Знаешь, план мне нравится именно своей наглостью. Но есть один вопрос: что делать с пленными? И с гражданским населением?

Это был важный вопрос. От ответа на него зависело, будет ли это военная операция или резня.

— Никого не трогаем без необходимости, — сказал я твёрдо. — Цель — заставить Правление капитулировать, а не устроить геноцид. Гражданские под защитой, пленных не убиваем. Это не просто морально верно, это прагматично. Мы сможем сотрудничать с населением этих городов, если не станем проливать кровь мирных жителей.

— Благородно, — кивнул Герман. — И правильно. Армия, которая соблюдает законы войны, дерётся лучше, чем банда головорезов.

Я быстро изложил ему все тонкости своего плана, объяснив, как Дядюшка Али оказался в уникальном положении, чтобы отвлечь торгашей на себя.

Герман кивнул, выслушав меня.

— Понятно. Ты хочешь провернуть отвлекающий манёвр. Заставить их закрепиться у Утёсов Кариота, пока ты на самом деле планируешь атаковать их столицу. К тому времени как они сообразят, что мы у них под дверью, у них уже не будет времени перебросить войска обратно для защиты города.

— Ну, что думаешь? План выглядит осуществимым? — я поморщился, задавая этот вопрос. В военном деле я был тот ещё стратег, так что человек с опытом Германа мог бы сразу сказать, не совершаю ли я ошибку, так торопясь.

— На бумаге любой план выглядит осуществимым, — ответил Герман, качая головой. — Да только в жизни так бывает редко. Враг может удивить тебя на каждом шагу. Что, если у них у всех есть способность к телепортации? Что, если существует заклинание призыва, которое выставит против нас у столицы бесконечную орду кошмаров? Невозможно сказать, будет ли это успешно, пока мы не ввяжемся в драку.

— И стоит ли нам ввязываться? — спросил я. — Первым признаю, что у меня нет никакого формального военного опыта. Что ты думаешь?

Герман пожал плечами и выхватил из-за спины широкий меч, несколько раз взмахнув им в воздухе. Мне пришлось отступить на полшага, чтобы не оказаться в пределах досягаемости оружия.

— Я не из тех, кто отступает от драки. У меня достаточно большая армия, чтобы создать торгашам реальные проблемы, и если ваша коалиция на севере сильна хотя бы вполовину моей армии, мы станем серьёзной силой. Но не думай, что всё закончится за один день после объявления войны. Это может превратиться в долгую и грязную войнушку.

— Всё, что нам нужно, — это добиться капитуляции Правления, — сказал я. — Вот и всё. Они контролируют всю организацию. Если они сдадутся, мы сможем навязать им новые условия. Условия, которые освободят нас от их монополии.

— Лучше было бы их всех перебить, и дело с концом, — сказал Герман.

Я покачал головой.

— Уничтожение Правления создаст для нас проблему похуже.

— Это ещё почему?

— Гильдия — это гидра, корпорация. Уберёшь одних — они назначат других подонков. Те адаптируют тактику, и война продолжится, пока нам не надоест. Мы не победим. А вот падение Правления позволит обрушить саму структуру, распустить её.

— Что ж, хорошо, — сказал Герман. — Поговорим о вознаграждении? Мы предварительно общались и согласовывали, что моя армия получает оплату за боевые действия. Но не обсуждали цену.

— Да. Назови свою цену, — мне нравилось так ставить вопрос в переговорах. Контрагент вынужден сразу озвучивать свою позицию, раскрывать карты — при полной свободе манёвра с моей стороны.

— Десять тысяч золотых в день, и всё, что захвачу, — моё.

— Десять тысяч золотых за каждый день в бою или осаде, имей в виду, — уточнил я. — Я не собираюсь платить тебе за то, что вы тут будете бездельничать.

Герман ухмыльнулся.

— О, не волнуйся, мы будем двигаться и воевать. И начнём очень быстро.

Он свистнул, и из глубины леса донёсся пронзительный птичий визг. Звук эхом прокатился между деревьев, и я почувствовал, как волоски на шее встали дыбом. Это был не обычный крик — в нём слышались нотки хищной ярости и первобытной силы.

— У нас теперь есть грифоны, — сказал Герман с гордостью в голосе.

— Они всё это время были рядом?

— Конечно. Не один ты любишь безопасность.

Сначала я услышал гул приближающихся крыльев — мощный, ритмичный, как удары огромного сердца. Потом затрещали ветки, и из крон вековых дубов вынырнула тень размером с небольшой дом.

Грифон приземлился с грохотом, который, казалось, сотряс всю поляну. Земля под ногами дрогнула. Это был не тот мифический зверь из сказок, которого я себе представлял. Реальность оказалась гораздо внушительнее.

Передняя часть — орлиная голова размером с медведя, клюв, способный переломить человека пополам, и глаза цвета расплавленного золота, пронзительные и разумные. Каждое перо на крыльях было длиной с мой меч. Задняя часть — львиные лапы с когтями как кинжалы, мускулистое тело, покрытое густой гривой.

— Ах ты ж едрёный корень! — выдохнул я, невольно отступив на шаг.

Грифон повернул голову в мою сторону и издал низкий, рокочущий звук — нечто среднее между рычанием и курлыканьем. В этом звуке не было агрессии, скорее любопытство. Зверь изучал меня так же внимательно, как и я его.

— Знакомься, это Громобой, — сказал Герман, похлопав грифона по шее с той лёгкостью, с которой обычно гладят собак. — Мой личный летун. А где-то там, — он махнул рукой в сторону леса, — ещё семнадцать его родственников.

— Восемнадцать грифонов? — переспросил я, пытаясь осознать масштаб. — Герман, ты понимаешь, что это меняет всю расстановку сил?

— Ещё как понимаю! — расхохотался он. — Попробуй-ка защитить крепость, когда на тебя с неба сыплется десант с грифонов. Стены не помогают, ПВО не изобрели. Трагедия! Для врагов, само собой.

Я медленно обошёл Громобоя, изучая каждую деталь. На спине у грифона было седло — сложная конструкция из кожи и металла, со множеством ремней и креплений.

— Сколько человек может нести один грифон? — спросил я.

— Один седок плюс лёгкое снаряжение, — ответил Герман. — Это не вертолёт. При желании может перебрасывать солдат, но тоже по одному. Но это не главное. Главное — скорость и манёвренность. Грифон может покрыть расстояние от Дурнево до Торгограда за полдня. Ускоренной коннице на такое нужна неделя.

— И что они могут в бою?

— Всё, — усмехнулся Герман. — Разведка, диверсии, прямые атаки. Громобой может поднять в когтях корову и сбросить её с высоты. Представляешь, что будет, если сбросить бочку с горящим маслом на деревянные крыши?

Я представил. Картина получилась впечатляющая.

— Где ты их достал? — спросил я.

— Долгая история, — махнул рукой Герман. — Связана с одним древним долгом и парой весьма влиятельных друзей в горах. Главное — они у нас есть, и торгаши о них не знают.

Громобой снова издал свой рокочущий звук и наклонил голову ко мне. Я осторожно протянул руку. Перья под пальцами оказались жёсткими, как проволока, но тёплыми.

— Он тебя принимает, — одобрительно кивнул Герман. — Это хороший знак. Грифоны чувствуют характер людей лучше любых магических артефактов.

— Сколько времени нужно на подготовку к полёту? — спросил я, пока в голове уже крутились новые планы.

— Оседлать — полчаса. Лететь — хоть сейчас. Эти звери не нуждаются в долгом отдыхе.

— Отлично, — сказал я, глядя в золотые глаза Громобоя. — Тогда у нас есть не только армия. С Али есть флот. А со мной — авиация.

Я кивнул. Своё «ядерное оружие» — дракона — я пока не выкладывал на стол. Преждевременно.

Но то, что они есть, — хорошо.

— А кто в нашей коалиции главный? — хитро прищурившись, спросил Герман.

— Никто. Герман, ты меня слушать не станешь, Рагнара пока не знаешь. Я тоже не стану слушать тебя. Каждый делает свою часть сделки. Зато отсутствие единого управления делает нас менее уязвимыми.

— Так не пойдёт, нужен объединяющий фактор.

— Он есть. Наша общая цель — завалить этого демона по имени Гильдия.

— Если ты умрёшь, нам следует закончить дело? — без тени иронии спросил Герман.

Я закашлялся.

— Что, муха в горло попала? — невинно осведомился он.

— Да, типа того. Давай считать, что я не помру по дороге к нашей мечте. Я намерен жить вечно, и пока всё идёт по плану. А ты не жалеешь, что с нами нет Лекса Лютого? Этот вояка мог бы себя показать.

— Обойдёмся без сопливых, — с металлом в голосе отреагировал Герман. — Может, он бы на стороне Гильдии выступил.