Основатель – 5

Глава 21

— И да, и нет, — сказал я, бросая взгляд на документы.

Хотя стало ясно, что сэр Акертон не отдавал прямого приказа одному из своих лакеев совершить диверсию в особо крупных размерах, у меня теперь возникла новая, не менее геморройная проблема.

Предстояло выяснить и доказать другое: кто, чёрт возьми, прилагал все эти усилия, чтобы навредить не только мне, но и Сияне.

С одной стороны, Серебрянные шуты — очевидные подозреваемые, потому что они на меня злы, и тайные операции — это их стилистика.

И в то же время интуиция старого бизнесмена подсказывала, что во всём повинны вовсе не они.

Во всей интриге замешано что-то настолько… сложное, многоходовое, что наводило на мысль о ком-то другом. У Шутов имелся свой путь к мести: сместить Демида и поставить у власти настоящего Торговца, кого-то третьего, нового, уже не Луку, а ещё одного управленца-злодея, к которому я не подберу ключик.

А вовлечение в игру Акертона — нешуточная затея, и вряд ли просто попытка отвлечь меня.

Хотя, я полагаю, они могли бы провернуть две схемы одновременно, но другой план казался гораздо более продвинутым и изощрённым.

Если бы они просто сфабриковали мои письма и отравили Сияне, я мог бы поверить, что это их рук дело. Но желание втянуть сюда ещё и сэра Акертона никак сюда не вязалось. Оклеветать его и направить наш коллективный гнев против него? Я просто не видел выгоды для Шутов в таком раскладе. Но это порождало ещё больше вопросов: если не Шуты, то кто, мать его, мог стоять за всем этим? Какой-то новый игрок нарисовался на нашем поле? Или старый враг решил поднять голову?

А их, тех, кому я наступил на хвост, у меня числилось немало.

Задачка, блин, похлеще схемы уменьшения налогообложения.

Ни хрена не понятно, кто и что против меня копает.

Слишком до много неизвестных, вариантов вагон и маленькая тележка, как на оптовом рынке перед Новым годом. Тут одними дедуктивным методом виноватого не найти

Похоже, без магии, без этого ихнего, как его… прорицания фиг разберёшься. Мой советник по гражданским вопросам, Еремей, головастый малый, хоть и с конкретным прибабахом, кстати, на то же самое намекал. Мол, в трудных вопросах нужна помощь высших сил или хотя бы тех, кто с ними на короткой ноге.

В Храме Виоль, нашего божественного куратора, новой культурной точке на карте града Весёлого, как раз и обитали так называемые Жрецы Песни. Они там, значит, потихоньку осваивали своё божественное ремесло: то урожай благословят, чтоб колосился как на чернозёме кубанском, то раненых подлатают, чтоб не загнулись раньше времени от какой-нибудь царапины.

Такие бонусы, конечно, для всего нашего молодого государства, для нашего, так сказать, колхоза «Светлый путь в завтра», были весьма кстати: КПД повышали, настроение у народа улучшали, да и вообще создавали правильный имидж прогрессивного поселения.

Но меня, понятное дело, больше интересовало, не найдётся ли у них в арсенале чего-нибудь для прояснения мозгов, каких-нибудь заклинаний, чтобы на мои текущие головняки ответы получить, а не только капусту на огородах удобрять.

Благо с этими ребятами, жрецами то есть, у меня пока тёрки нормальные, даже, можно сказать, взаимовыгодное партнёрство намечалось, особенно после того, как я пролоббировал законопроект, который поднял их статус в нашем граде Весёлом. Законопроект тот, конечно, не без скрипа прошёл.

Дебаты в Сенате кипели мама не горюй, почти как на съезде КПСС, только без бурных и продолжительных аплодисментов, переходящих в овацию. Наши аристократы, эти новоявленные «сливки общества», понятно, не сильно обрадовались появлению ещё одного класса, который, по их мнению, меньше пашет, а плюшек хочет не меньше.

Зато сами жрецы пищали от восторга, мол, наконец-то их каторжный труд по культурному окучиванию масс оценили по достоинству. Короче, если и имелся подходящий момент, чтобы подкатить с просьбой, то вот он, как говорится, «звёздный час». Или, по крайней мере, удачное окно возможностей.

Сам Храм Песни, надо сказать, был ничо такой, симпатичный. Не Эрмитаж, конечно, и не собор Василия Блаженного, но для нашего захолустья вполне себе достопримечательность, не стыдно туристам показать, если таковые когда-нибудь появятся.

Поднимаясь по довольно крутому склону, на котором он гордо возвышался, я издалека услышал целый оркестр: звуки арф, скрипок и флейт сливались в единую, немного потустороннюю мелодию, приветствуя меня.

Прям как в филармонии, только без биноклей и тётушек в бархате, шуршащих конфетными обёртками. Входная арка, выгнутая, словно тетива натянутого лука, вела внутрь. Под ней несколько послушников в фиолетово-золотых облачениях, видать, корпоративные цвета их веры, всё по брендбуку, играли на инструментах, сотканных из магии.

Такие, знаете, тонкие, эфемерные, полупрозрачные, как утренний туман над рекой или совесть некоторых чиновников из моей прошлой жизни. Никто на меня даже не зыркнул, все продолжали себе пиликать, не отвлекаясь ни на миг. Видимо, производственный план выполняли или просто в творческом экстазе пребывали, не до мирской суеты им сейчас.

Дверей в Храме Виоль, кстати, не имелось. Храм Песни по задумке должен был быть открыт для всех и каждого. Этакая общественная круглосуточная приёмная богини, работающая без обеда и выходных.

Даже в самый собачий холод, зимой, залы храма оставались открытыми и обогревались, как утверждалось, силой самой богини.

Такой, знаете, божественный теплоузел, но никаких тебе аварий на трассе и отключений за неуплату. Всё работало как часы, гостеприимно распахивая объятия для любого, кто искал утешения в эти суровые тёмные дни. Прям пункт обогрева для души и тела, не иначе. Чисто культурные плюшки от этого здания были просто ошеломляющими, росли как на дрожжах, а Очки Культуры капали, как проценты по хорошему вкладу в швейцарском банке.

И чем больше народу вступало в ряды жрецов, тем выше становились эти показатели. Золотая жила, а не храм! Правда, в своё время пришлось немало попотеть, чтобы запустить строительство этого центра культа, но, ёлки-палки, оно того стоило. Затраты уже отбивались одними культурными очками, не говоря уж о потенциальных нематериальных активах.

Когда я шагнул в главный зал, меня тут же обдало волной тепла. Приятного такого, обволакивающего, как хороший коньяк холодным вечером или как объятия любимой женщины после долгой разлуки.

Ну, насчёт женщины я, может, и загнул. Давно это было.

Вдоль зала выстроились восемь колонн, на каждой из которых красовалась эфирная жаровня. В них плясало какое-то зелёное магическое пламя, которое, собственно, и давало это тепло. Не то чтобы летняя духота, от которой асфальт плавится и мозги кипят, а такое, знаете, мягкое и бодрящее, как будто в тёплую ванну залез после долгого. геморройного дня. Чистый кайф. Хотя зал и казался довольно гостеприимным, с внутренней отделкой дела обстояли, мягко говоря, не очень. Пустовато. Ни тебе статуй, ни картин на стенах, ни даже завалящих знамён. Сплошные голые стены, как в только что сданной новостройке без отделки, куда ещё не ступала нога дизайнера.

Большая часть здания пустовала, и куда ни кинь взгляд, повсюду места, требующие апгрейдов. Апгрейдов, которые станут доступны только после того, как я продолжу квестовую линейку, выданную мне Виоль.

Да, у богов тоже свои бизнес-планы и этапы освоения бюджета, всё как у людей, только масштабы другие. В этом году мне полагалось выполнить несколько её заданий, но я прикинул, что лето — время для подвигов всяких более подходящее, чем весна. Сейчас и без того дел по горло, как у пожарного во время лесных возгораний, или как у гендиректора во время квартального отчёта. Но, конечно, было бы неплохо помочь этому храму развиться, инвестиции в культуру они такие, долгосрочные и для имиджа полезные.

Я направился к главному алтарю, возле которого, склонив голову, молился некто Вениамин, временно исполняющий обязанности Верховного Жреца. Ну, типа зам на хозяйстве, если босс в отпуске или пока вакансия не закрыта.

Пока у меня не было официального советника в лице Верховного Жреца, в храме рулил вот такой вот «ВРИО», человек, который выполнял все функции главного, но без тех крутых бонусов, которые полагались бы настоящему члену моей команды, одному из моих «избранных» советников. Соответственно он не мог творить какие-то особо мощные благословения или дать мне прямой доступ к заклинаниям через мою Стратегическую Карту, этот мой личный ноутбук всевластия. Приходилось, так сказать, работать по старинке: личное общение, уговоры и всё такое.

Бюрократия, даже в храме её не избежать.

— Вечер добрый, — брякнул я, подойдя к Вениамину.

Вениамин оказался парнем среднего роста и неатлетичным. Руки тонкие, как макаронины, а волосы длинные и лохматые, как у какого-нибудь рокера из 70-х или хиппаря с Арбата, но, только без фенечек и специфического запаха травы. Хотя, кто знает, может, у них тут свои благовония в ходу, для лучшего коннекта с высшими силами.

— Владыка Морозов! — протянул Вениамин уважительно, громко и тут же вытянулся в струнку, как будто его током ударило, потом отвесил мне поклон, такой глубокий, что чуть носом в пол не ткнулся. — Не ожидал Вашей аудиенции, проверки, Ваше… э-э… Владычество!

— Да какая там аудиенция, Вениамин, расслабься, — успокоил я его, махнув рукой. — Я тут чисто по-деловому, помощь твоя нужна. Консультация, так сказать, от специалиста по божественным вопросам.

— Ну, чем можем, поможем, Владыка! — с готовностью ответил он, снова изобразив нечто вроде поклона. Чувствовалось, что он реально благодарен за недавние законодательные инициативы. — Мы Вам по гроб жизни обязаны за то, что Вы за нас вступились. А то, знаете, многие думают, что в жрецы идут одни бездельники, чтобы от реальной работы отлынивать. Типа халявщики. А мы тут, между прочим, пашем, как Папа Карло, не покладая рук и голосовых связок! И приятно, чёрт возьми, когда к тебе относятся с уважением, а не как к пустому месту или бесплатному приложению к пейзажу.

— Всегда пожалуйста, — ответил я, возвращая лёгкий кивок. — А теперь к делу, если не возражаешь. Я, конечно, понимаю, что вы тут все пока что, так сказать, «молодые» специалисты, и до серьёзного колдунства в области прорицаний вам ещё расти и расти, как бамбуку до неба. Но, может, есть хоть какой-то способ получить от вас… э-э-э… божественный пинок в нужном направлении? Ну, или хотя бы намёк, куда копать? А то у меня тут дело государственной важности нарисовалось, а я в полном тупике, ни одной толковой зацепки, как будто все концы в воду спрятали.

Вениамин как-то виновато почесал свои патлы и тяжело вздохнул, как будто я у него последний мешок картошки просил. Похоже, мой оптимизм был преждевременным.

— Какого рода пинок, Владыка?

— Интеллектуального рода, Вениамин. Чтобы я умнее стал, пусть даже и временно, и смог решить достаточно трудный даже по моим меркам вопрос.

— Э-э-э… Не уверен, Владыка, — протянул он, явно подбирая слова. — Без Верховного Жреца, знаете ли, это всё… Ну, как пальцем в небо. Что там личные гадания покажут, один чёрт разберёт, да и то не всегда. Общение с Виоль ведь, по-настоящему через благословение Избранника идёт, а я так, на подхвате, почти что на общественных началах.

— Ясно, — кивнул я, стараясь не показать разочарования. — Ну а хоть что-то, хоть на ромашке погадать, можешь? Ну, любит/не любит? Или что у вас тут вместо ромашки? Может, на лепестках священного чертополоха?

Жрец пожал плечами с таким видом, будто я просил его сплясать джигу на алтаре. Мол, Ваше желание — закон, но за результат не ручаюсь.

— Только если Вы потом на меня не наедете за ответ, Владыка. А то бывает, сигналы возвращаются… Ну, такие, знаете, туманные, как намёки начальника на вопрос о премировании.

— Туманные? — переспросил я, нахмурившись. Мне нужна конкретика, а не ребусы.

— Ну, типа хрен поймёшь, что имелось в виду, — пояснил Вениамин, разводя руками. Он кивнул в сторону одного из пустых углов храма, где, по идее, должно было что-то стоять, но пока зияла пустота. — Вот если бы Вы тут нам бассейн для гаданий соорудили, это бы, конечно, сильно упростило задачу. Картинка стала бы чётче, как на чертёжном столе, а не палочкой на песке. Но я так понимаю, Вам сначала основной квест от богини закрыть надо, да? У неё там, поди, целая гора задач.

Я кивнул, сдерживая вздох. Да, задач много и с этого направления тоже.

— Прошу прощения за то, что тороплю, но если можно, давай уже к сути, а то у меня там дела простаивают. Время — деньги, сам понимаешь.

— А, ну да, конечно, — спохватился Вениамин и полез к себе в бездонный карман балахона.

Покопавшись там с минуту, он извлёк три тонюсенькие верёвочки, больше похожие на нитки для вышивания. — Это, конечно, может показаться, что я тут Вам лапшу на уши вешаю, Владыка, или пытаюсь развести, как последнего лоха, но это, как ни странно, самый точный метод гадания из тех, что нам сейчас доступны. Почти научный подход, ага. Последнее слово магической техники.

Я молча смотрел, как служитель культа сделал пару шагов вперёд и затянул какую-то песню на высоком, совершенно непонятном мне языке.

Голос у него был странный, временами он звучал не как человеческий, а скорее как ветер, завывающий в трубе или как скрип несмазанной телеги.

Слова вылетали изо рта как-то… непривычно, с присвистом и завываниями.

Тяжело было разобрать, что он там поёт, и как у него это получается, но, по мере того, как он пел, три верёвочки в его руке начали ярко светиться золотым светом, прям как новогодняя гирлянда на ёлке. В какой-то момент, видимо, самый ответственный, когда его песня достигла апогея, Вениамин швырнул эти верёвочки на пол. Они плавно опустились, образовав на каменных плитах какой-то запутанный, совершенно случайный узор, как будто ребёнок нитки раскидал или пьяный паук паутину плёл. Допев свою арию, он наклонился и принялся внимательно изучать сразу потускневшие и ставшие обычными верёвочки, будто криминалист на месте преступления, ищущий улики.

— Угу… — протянул Вениамин, вытягивая шею и внимательно разглядывая то, что для меня выглядело просто как кучка беспорядочно брошенных ниток, которые валялись как недоеденные спагетти на тарелке.

С моей точки зрения, полный хаос, но он, похоже, видел в этом какой-то глубокий сакральный смысл.

— Средняя нитка, видите, самая длинная, такая крепкая, основательная, это Вы, Владыка, — пояснил он, ткнув пальцем в одну из верёвочек. Ну, спасибо за комплимент, хотя я бы предпочёл более конкретные данные, а не вот это аллегорическое искусство.

Я изо всех сил постарался подавить свой врождённый скептицизм, который всегда обострялся при виде подобных… перформансов.

В прошлой жизни я бы такого «специалиста» выгнал взашей, ещё и охрану бы вызвал.

Первым делом так и подмывало спросить: «Парень, ты серьёзно⁈ Как, чёрт возьми, ты можешь знать, что означает эта куча верёвок, брошенных на пол? Ты что, „Битву экстрасенсов“ насмотрелся?» Но потом я одёрнул себя. Это же, блин, другой мир.

Тут магия, не фокусы для лохов на ярмарке, а вполне себе рабочая технология, ну или по крайней мере все в это верят. Вениамин не какой-нибудь там цыган на вокзале, пытающийся впарить мне «счастье» за полтинник или предсказать будущее по руке. Он жрец самой настоящей богини, хоть и не имеющий полноценного назначения, а временно исполняющий обязанности.

Так что я решил прикусить язык и дать ему высказаться. Главное — не спугнуть вдохновение, а то так и останусь в неведении. Терпение, Алексей Сергеевич, это тебе не совет директоров, тут свои законы и регламенты.

— А вот эта короткая нитка, видите, как она вокруг Вашей обвилась, как змея? — продолжал он нагнетать, указывая на другую верёвочку. — Она символизирует Вашу борьбу. Кто-то или что-то пытается Вас, так сказать, придушить, задушить в объятиях, чтобы лишить силы и влияния. Он указал на третью верёвочку, которая как-то хитро пролегала между длинной и той, что её обвивала. — А тот, кто пытается Вас задушить, Владыка, находится рядом с Вами. Очень, очень рядом.

— Что значит это твоё «очень рядом»? — переспросил я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, хотя внутри всё похолодело.