Omaran Saga

Когда он увидел, что она сделала с Ребёнком, он ахнул от шока, с криком оттолкнув Руванну к своим последователям. Он взял свой меч и одним быстрым, яростным ударом расколол его череп так же легко, как он сделал бы с сухим бревном. Ребёнок рухнул, теперь не более чем труп, иссохший, как у старого-престарого человека. Что могло вызвать такие перемены в существе силы? Брэнног отвернулся, ошеломлённый. Руванну утешали несколько Земляных, среди которых был Огрунд. Но Люди держались подальше, понимая эти вещи гораздо хуже, чем земные люди. Брэнног увидел выражение ужаса на лицах Данота и других Людей Старейшины. Никто из них не знал, чем владеет Руванна. Знала ли девушка? — спросил себя Брэнног .

Он подождал некоторое время, пока девушка не взяла под контроль свои собственные крутящиеся эмоции. Испытание, очевидно, истощило ее.

Оно мертво? — спросил Огрунд.

Брэнног кивнул, обнаружив, что не может говорить.

Тогда это ничего нам не даст, — сказал Огрунд, явно разочарованный.

Руванна подняла голову, ее лицо было покрыто морщинами от напряжения конфликта. О, но это так, — сказала она, и собравшееся Хозяин приблизилось, желая услышать ее. Она отошла от тех, кто утешал ее, снова устремив на Брэннога взгляд наглой девчонки. Каким-то образом, несмотря на то, что она сделала, он все еще думал о ней именно так. Неужели это Руванна, спросил он себя, избила это существо и поставила его на колени?

Что ты натворил? — мрачно сказал он, хотя и не имел в виду ничего злого. Хозяин мог видеть в Брэнноге настороженного воина, словно тот столкнулся не с союзником, а с опасностью, столь же великой, как та, что умерла.

Руванна, однако, была спокойнее. Я извлекла из этого существа его историю, все его секреты. Все. Она подняла руки и внимательно их осмотрела, но это были руки молодой девушки, тонкие и отмеченные только трудами молодой девушки. Все вокруг нее осторожно отстранились, словно боясь, что они к ним прикоснутся, а Мужчины были напряжены, не зная, как им следует реагировать.

Брэнног вышел вперед, приблизившись к девушке, хотя его глаза были прикованы к ее рукам. Тогда ты лучше нам расскажи.

Она кивнула, гордо выпрямляясь перед ним, хотя его сила беспокоила ее гораздо больше, чем извращенная сила существа, которое она только что освоила. Его гнев, его ярость она не могла вынести. Это было от Ксаниддума, как ты и предполагал.

Хозяин что-то пробормотал, обратив взгляд на смятые тени, которые были всем, что осталось от Дитя Кургана, некоторые ожидали увидеть его восстание.

Последние из Детей Кургана покинули это место, где теперь не более нескольких слепых зверей, бродящих по руинам. Джунгли сомкнулись вокруг города, пожирая руины. Те силы, которые когда-то там были, мертвы, истлели в земле. Воинства существ из глубин земли вернулись в нее, глубоко-глубоко внизу, за пределами разума Людей и Землетворных. Некоторые из них, как существа, за которыми охотится ваше Воинство, выходят на поверхность, но реже. Как сила, Ксаниддум исчерпан.

Брэнног кивнул, усмирив взглядом спорадические возгласы одобрения среди своих последователей. А Дитя Кургана?

Как и его оставшиеся собратья, он покидал цитадель своего рождения. Когда Корбиллиан столкнулся с последним из них, он уничтожил большинство из них, настолько велика была его сила. Он высвободил объединенную силу Иерархов своего мира, Теманнока, и Дети были подобны муравьям под пятой бога. Но они были настолько ничтожны по сравнению с тем, чему они служили, что не все из них были выслежены и убиты.

Так где же они?

Они все пошли по одному и тому же пути.

Брэнног напрягся, старые ужасы двигались внутри него, как подводное течение. Куда?

Далеко на западе. Глубоко под землей они ушли, далеко вниз, под самыми глубокими тропами, проложенными любым мигрирующим Землетворцем. Некоторые отправились в землю под названием Теру Манга. Другие пошли дальше, на запад, в леса, известные как Глубокие тропы. Это царство, где ни один Человек или Землетворец никогда не был, или если и был, то не возвращался. Там есть сила, неизвестная даже Детям.

Они пошли туда, потому что знали, что их там укроют? — спросил Брэнног .

Их позвали.

Вызвали? — Брэнног говорил за всех собравшихся, каждый разум хотел озвучить его отозванное эхом слово.

Анахизер, — сказала Руванна. Еще один из падших ренегатов Тернаннока. Иерарх.

Да, кивнул Брэнног . Новости о нем регулярно приходят из Элберона и с запада.

Тогда ты знаешь, что Анахизер планирует войну против твоих союзников. Он собирает армию, которая будет в тысячу раз сильнее той, с которой ты сражался в Ксаниддуме. И его армия не будет безмозглой. Дети Кургана тоже бежали к нему. И все же в их бегстве есть жестокая ирония. Теперь в ее голосе послышалась странная нотка печали.

Брэнног фыркнул. “Ирония! Что такие мерзкие твари должны слетаться во тьму Анахизера? Это именно та сила, которой они наслаждаются. Я не вижу в этом иронии!”

Руванна нахмурилась. Значит, ты не знаешь, что это за Дети? Как они эволюционировали?

Брэнног взглянул на упавшего Ребёнка, его отвращение было явным. Эти? Курган развратил их, обратив во тьму и смерть. Они питаются им, как черви питаются трупами.

Испортил их? О, да. Но вы не знаете, что это были за люди?

Брэнног сердито посмотрел на нее, удивленный тем, что он принял за ее беспокойство. Люди Ксаниддума…

Более того, Брэнног . Она пошла к пещере, и на этот раз он не сделал ни единого движения, чтобы остановить ее. Возле изломанного тела она повернулась к Хозяину.

Они последние из Королей-Заклинателей.

Брэнног , Огрунд и многие другие выглядели изумленными. Разве такое возможно? Что такая власть, такой суверенитет над Омарой могут быть так сокращены?

Конец их рода, — продолжила Руванна. Слабые и оскверненные. Ты никогда не задумывался, что с ними стало? Столетия укрытия в этом отравленном городе, подверженные разрушительному воздействию мощи Кургана, привели их к этому. Так что, возможно, теперь, Брэнног , ты понимаешь иронию. Те, кто стремился победить тьму и закрыть ее, теперь ее рабы. Их разум больше не принадлежит им.

И последние из них с Анахизером, Иерархом, — кивнул Брэнног . Приветствуя зло, с которым они когда-то боролись.

В долгой паузе, последовавшей за этим, Огрунд прочистил горло и заговорил. Руванна расскажет нам, что именно заставило Дитя сбиться с пути? Мы находимся далеко к югу от Кургана. Зачем ему приходить сюда?

Он направлялся на запад, глубоко под землей, когда его путь пересекла одна из Священных Дорог. Когда он проходил по ней, его внимание привлекла песнь земли. Он ничего не знал о древних секретах Созданных Землей, ни о Возвышенном. Таким образом, его любопытство, в сочетании с приманкой песни земли, привело его на юг. Когда он достиг этих лесов, он уловил запах ненавистного врага. Руванна посмотрела прямо на Брэннога . Те из вас, кто был в Ксаниддуме, особенно ненавидимы Детьми. Вас они отметили выше всех остальных.

Брэнног поднял свой меч к солнцу с мрачным смехом. Тогда пусть они придут к нам! Его Хозяин ответил, но, несмотря на облегчение в криках, тень осталась.

Руванна не улыбнулась. То, что она увидела в Ребёнке Кургана, оставило у неё ощущение нечистоты, словно она совершила гнусный поступок, который оставил на ней свою приторную грязь. Она поймала взгляд Брэннога , и он тут же призвал к тишине.

Есть еще? — спросил он девушку.

В разуме Ребёнка царило смятение. Как я уже сказал, его силы не шли ни в какое сравнение с тем, что знали его предки. Его разум был слаб, на него воздействовали более могущественные силы. Когда он пришёл сюда, он был подобен кораблю, попавшему в два течения. Сила земной песни оказала на него наибольшее влияние. Со временем он дошёл бы до самых стен Горы Безвременья.

Случай! — воскликнул Огрунд. Великий уничтожит такую мерзость прежде, чем она доберется до его стен.

Руванна кивнула. Да, но это была жертва песни земли.

Мы все можем быть такими, — сказал Брэнног . Он указал на труп Ребёнка, вызывая вперёд некоторых из своих Земляных. Сожгите его. И всех остальных, кто не из Воинства. Затем мы снимем лагерь и покинем это место. Сразу же началась суматоха, Воинство стремилось заняться своими делами.

Брэнног отвел Руванну в сторону. Он знал, как мало он ее понимает, и было ясно, что люди Элдерхолда знали едва ли больше, чем он. Что знал Кеннах? Что она могла делать то, что делала сегодня? Что она была полна опасных даров? Может быть, старик почувствовал их.

Конечно, — сказала девушка с тем же блеском в глазах, который он видел на предыдущих встречах, — вы же не отправите меня обратно в деревню сейчас?

Я должен, — сказал он строго, но затем улыбнулся. Но не сейчас. Есть вещи, о которых нам нужно поговорить.

Ребенок?

Да. А о себе…

Она положила пальцы ему на руку, нежно, как поцелуй. Ты не должен ожидать слишком многого. То, что у меня есть, то, что я могу сделать, — это тайна, Брэнног . Они шокируют меня, как, я вижу, шокируют и тебя. Ты можешь это понять?

К ее удивлению, он отстранился, как будто она дала ему пощечину. Но его ужалило не ее прикосновение. Она не могла прочитать его мысли, но его боль была очень ясной. Тайна? — повторил он. Конечно. Я знаю о таких вещах. Как я могу думать о ней как о деревенской девушке после этого? — вскричал его разум.

Она хотела умилостивить его, залатать ту дыру, которую ее действия внесли в их отношения. Отношения! — усмехнулась она про себя. Он держит меня на расстоянии вытянутой руки, как змея.

Брэнног выкрикивал приказы. Когда он вернулся к ней, его лицо было застывшим. Ты останешься с нами на данный момент. Я решу, что с тобой будет, позже.

У нее не было времени ответить. Он снова был среди своего Воинства, направляя, планируя. Почему он думает обо мне как обузе? — задавалась вопросом Руванна. После того, что я показала ему! Как он может думать о том, чтобы отправить меня обратно? Я сильнее любого из его Воинства! Но эта мысль охладила ее. Никогда прежде она не касалась такой глубины силы, как здесь. Что я! — внезапно спросила она себя. Что спит во мне? Но она отвернулась от возможной тьмы такой мысли, снова глядя на Брэннога . Но его Воинство поглотило его.

Хотя Карак находился под землей, он инстинктивно знал, что солнце вот-вот опустится за край мира, оставив предгорья и долины под горами, по которым он путешествовал в сумерках. Он провел большую часть дня, отдыхая, ближе к поверхности, чем ему бы хотелось, но здесь, в восточных землях, он был не уверен в себе. Мои родные земли! — подумал он, и все же я прихожу к их границам, как чужак, суетясь и ползая тайно, боясь наткнуться на врагов.

Это было долгое и трудное путешествие, и хотя он задавался вопросом, должен ли он был отправиться в него в одиночку, он цеплялся за веру, что это было правильно для него. И земная песня! Он слышал ее отголоски не раз, почти ясно улавливая ее, зная, что если он когда-нибудь это сделает, она утащит его на одну из обещанных Святых дорог. Но старый конфликт снова поднялся в нем. Святые дороги вели к Горе Безвременья и Возвышенному. Но что насчет Возвышенных, похитителей талисмана?

Он выбрался из своей новой комнаты и сел на скалы на поверхности. Он был высоко в горах к западу от обширных хребтов, где, по легенде, находилась гора Безвременья. Далеко внизу под ним были долины, теперь почерневшие от леса, их тени, как полуночные реки, простирались до нижних склонов. Карак изучал небеса, но они были пусты, если не считать далеких звезд. Он потерял след тех, кого преследовал, но это уже случалось раньше во время его долгого путешествия с Золотого острова, и он находил его каждый раз.

Слева он увидел внезапный проблеск света, около опушки леса. Он предположил, что это было менее чем в дюжине миль. Люди? Или те, на кого он охотился? Но Возвышенные редко выходили на поверхность. Какие бы дела у них ни были с воздушными существами, которые узурпировали жезл Орхунга, они были завершены. Карак глубоко задумался. У Императора есть союзники на востоке, но эти земли далеки от владений Руана.

В конце концов, именно одиночество, как и все остальное, побудило его двинуться к свету, который он принял за костер. Он скользнул под землю, двигаясь с большой скоростью и уверенностью, находя путь там, где люди ничего не увидели бы. Вскоре он оказался в скалах над огнем, глядя вниз на место, где первые лесные деревья неуверенно закрепились на местности. Он увидел там людей и лошадей, а затем, к своему удивлению, земляных. Почему они не были под землей?

Впервые за долгие недели Карак усмехнулся про себя. Люди и Земледелы вместе! Тогда это должны быть союзники, управляемые словом Руана Дубнора и его последователей, и Брэннога , которого некоторые называли Королем. Изучая их, Карак почувствовал движение совсем рядом. Он сразу понял, что его обнаружили. Лагерь внизу был эффективно организован, поскольку для охраны его границ он поставил Земледелов, а не Людей, которые меньше понимали землю.

Не ползайте, как пауки, — прорычал Карак, зная, что его, вероятно, окружает превосходящая сила. Или мне следует сказать, Каменоломы? Вы производите гораздо больше шума.

В один миг три Землетворца приблизились к нему, их боевые дубинки были готовы к удару, который свалил бы его. Кто говорит о Каменоломнях? — бросил вызов один из них.

Я согласен, — не смутившись, отрезал Карак.

Землетворец изучал его. А ты кто?

Я Карак, бывший член Цепи Золотого острова.

Кому вы служите?

Император. Кому ты служишь?

Отведи его вниз. Огрунд знает, что делать.

Карак позволил проводить себя вниз по склону, зная, что он сделал бы то же самое, если бы нашел кого-то, Землетворца или нет, разнюхивающего границы его лагеря. Но он был уверен, что пришел к союзникам. Они знали, что он имел в виду под Каменоломнями, и только друг мог это понять. Через мгновение он был в лагере, который поразил его своей тонкостью. Палатки людей были возведены вместе с постройками, сделанными его собственной расой, и, похоже, они больше не уходили под землю, что его озадачило. Конечно, ходили истории о том, что король Брэнног мечтал вывести Землетворцев на поверхность, но на осуществление такой мечты ушли бы годы. Тем не менее, по крайней мере здесь, это делалось.

Огрунд спал, но он не питал никакой неприязни к тем, кто его разбудил. Они знали, что он сделал бы, если бы они его не разбудили. Он стоял перед Караком, словно ему представили шпиона, его уродливое лицо сморщилось во взгляде, который мог бы расколоть камень.

Однако Карак был невозмутим, его собственное лицо было под стать лицу Огрунда. Как две горгульи, они смотрели друг на друга.

Что это за чушь насчет служения Оттемару Ремуну? — наконец рявкнул Огрунд, сжав кулаки, словно готовый их пустить в ход.

Карак нетерпеливо фыркнул, отводя взгляд, словно ему уже было скучно от происходящего. От меня ждут, что я буду нести королевскую печать?

Ваше имя? — спросил Огрунд.

Карац. Из Хаспа.

Засов? Это место или часть юбки?

Раздались приглушенные смешки, но Карак их проигнорировал. Его собственные охранники были бы столь же грубы с незваным гостем. Я бы не ожидал, что такие простаки, как вы, будут знать лучше, но это часть острова Медальон. Который, к вашему сведению, является частью Цепи Золотого острова, которая в свою очередь…

Не наглейте! — прорычал Огрунд.

Позади него послышалось движение, и на него упала тень. Что здесь происходит? — раздался голос Брэннога .

Какой-то житель гор спустился из своего убежища, чтобы дать нам урок географии, — проворчал Огрунд. Я собирался подтолкнуть его обратно в его высокое убежище…

В самом деле! — рассмеялся Карак, притворяясь возмущенным. Прекрасный человек, говорящий о прибежище, который живет в этом забытом лесу, где война может быть не более чем слухом, распространяемым воронами.

Огрунд выглядел бледным. Никто никогда не осмеливался говорить с ним таким образом. Он двинулся вперед, словно собираясь нанести еще более сильное оскорбление, но Брэнног остановил его, посмеиваясь, когда он это сделал.

Тихо, оба! Кто вы, парень? Откуда вы?

Я — Карак, и я из… Но Карак не договорил. Он впервые увидел Брэннога , и его рот отвис от благоговения.

Огрунд в отвращении всплеснул руками. Идиот! Даже предложение закончить не может.

— Карак? — терпеливо сказал Брэнног .

Ты Брэнног , — сказал Карак, его голос был полон почтения. Было ли это игрой света костра или нет, Карак увидел перед собой не Человека, а Земляного Человека размером с Человека, великана, чьи глаза и выражение были глазами и выражением его собственного народа, и все же, глазами Человека. Он слышал о Короле Брэнноге , страннике, Человеке земли, чемпионе. Король Брэнног , отец Сайсифера , — закончил Карак, понизив голос.

Ты ее знаешь? — сразу сказал Брэнног .

Да, сэр. И я надеюсь, что вы ей хорошо послужите.

Значит, вы с Золотого острова?

Карак кивнул, кланяясь. Мне очень повезло, что я нашел тебя.

Брэнног посмотрел на Огрунда и вдруг рассмеялся. Ну, Огрунд, нам, возможно, придется извиниться перед Караком.

Карак быстро покачал головой. Нет, сир. Я не прошу ничего. Но я Карак, который сражался под началом Слотерхорна и стоял рядом с императором при осаде Золотого острова.

Огрунд подошел к нему, лицо все еще было хмурым. Внезапно огромное лицо расплылось в ухмылке, редкое зрелище для компании, которая рассмеялась всем вместе. Прежде чем Карак успел отреагировать, Огрунд схватил его за руки. Ты примешь мои извинения, просишь ты их или нет, — сказал Огрунд. И добро пожаловать, Карак с Золотого острова. Я Огрунд из Хозяина Брэннога .

Ты сражался в Ксаниддуме?

Огрунд кивнул. Я имел такую честь.

Тогда вы должны принять мои извинения за оскорбления.

Они отстранились так же быстро, как и сошлись, оба повернулись, немного смущенные, к Брэнногу . Он широко им улыбался. Опыт научил его быть терпеливым в таких вопросах протокола Землетворных.

Привет, Карак. Но скажи нам, что привело тебя так далеко от Империи?

Карак не стал терять времени, описывая события той ночи, когда был украден жезл Орхунга, и его решимость следовать за Возвышенным.

Когда он закончил свой рассказ, у него собралась большая аудитория, так как большая часть лагеря поднялась, чтобы узнать, что происходит. Среди слушателей была и Руванна, хотя она держалась в тени, не говоря ни слова.

Но чего ты надеялся добиться, следуя в одиночку? — спросил Огрунд, поскольку теперь, когда извинения были принесены между ними, они явно собирались продолжать типичные шутки земляной , Брэнног мог это видеть. Брэнног на этот раз не вмешивался, зная, что это было знаком уважения каждого земляной к позиции другого. Это также означало крепнущую связь.

Я не могу сказать, — ответил Карак.

Ты думал, что сможешь заманить в ловушку всю группу и уничтожить ее? — проворчал Огрунд.

Карак бросил на него уничтожающий взгляд, который был совершенно напрасным, и вместо этого повернулся к Брэнногу . В моем путешествии есть нечто большее, чем преследование. Есть призвание.

Многие из слушавших его землян выпрямились, словно гончие, услышав этот намёк, и некоторое время среди них раздавался ропот.

Песни Земли? — сказал Брэнног .

Карак, казалось, был впечатлен тем, что Брэнног должен знать о таких вещах. Да, конечно, сир.

Брэнног кивнул. Это странная вещь, Карак. Многие из нас подхватили их штаммы. Ты тоже?

Даже на Золотом острове я слышал их. Если бы я не преследовал Возвышенных, я бы все равно пришел сюда. А моя родина недалеко, в Болдернессе.

Брэнног указал сквозь деревья, через долину, на первую из гор, теперь не более чем тьма под небом. Я ищу место легенды, Далеко Внизу.

В Болдернессе мои люди говорят об этом. Зачем вы туда едете?

Вы понимаете, что на западе будет война?

Анахизер, — кивнул Карак. Да. Император готовится. Сам Симон Варгалу прибыл на восток, чтобы собрать свой народ.

Глаза Брэннога расширились. Он это сделал? Это хорошие новости. Избавители объединятся вокруг него. Воинству будет легче, зная, что Варгалоу здесь. Так же, как он собирает свою армию, так и я должен собрать свою.

Карак выглядел изумленным. Из Далеко-Низших? Осмелится ли этот гордый король на такое?

Я должен попытаться. Возвышенные должны выдвинуть как можно большую силу. Но меня беспокоит многое. Этот призыв, это объединение Возвышенных Возвышенным. Делать ли это то, что я бы сделал сам? Вести войну на дальнем западе? Или война будет против Империи? То, что ты мне рассказал о жестокости Возвышенных и их методах, беспокоит меня. Возвышенные, которых мы видели, были враждебны к нам. В них есть зло.

Огрунд наклонился вперед. Зачем Возвышенному искать жезл существа, которого ты назвал Орхунгом?

Это то, что мы должны знать, — сказал Брэнног .

Тогда нам придется идти в горы, — сказал Карак. Но мое племя в Болдернессе, которое отличается выносливостью, редко ступает туда. В них царит мрачность и запустение, и они, как говорят, доходят до самых дальних концов Омары.

Брэнног кивнул. Если Дальний Край существует, мы должны найти его, несмотря ни на что.

12 Ледяной ковёр

Карак долго говорил с Брэнногом и его собравшимися капитанами. Они сидели на земляном полу палатки Брэнногома , перед ними тлел огонь, и Карак говорил о западе, об Империи и о событиях там. Сидя вокруг огня, очарованные его словами, как дети, пирующие историями балладника, капитаны Воинства представляли себе Золотой остров, его персонажей и его борьбу с ночью. Огрунд сидел с Ротгаром, оба с мрачными лицами и встревоженные новостями, и с ними были Дано и его собственный воин правой руки, Ранналг, оба были поражены описаниями Карка сказочного запада. Не меньше благоговел Тенграм из раскопок Гнарага, чья гордость и вера в себя росли с каждым днем с тех пор, как он освободился из своего прежнего жалкого дома. В углу палатки сидела Руванна: она умоляла Брэнногома позволить ей войти и послушать. Сначала он был непреклонен, что она должна вернуться в место, отведенное для нее в лагере, но он быстро понял, что его Земляной относится к ней с большим уважением (почти как к Сайсиферу , он понял это с удивлением) и казалось глупым полагать, что она может представлять опасность для Воинства. Он смягчился. Лучше, чтобы она услышала о том, что происходит на западе, сказал он себе.

Когда Брэнног почувствовал, что Карак уже достаточно допрошен, он отпустил собрание, и даже тогда Руванна была последней, кто ушел. Она бы задала свои вопросы, но взгляд Брэннога заставил ее решить подождать до утра. Она вышла в прохладную ночь, и хотя Землетворцы пропустили ее с нескрываемой вежливостью, Люди все еще опасались ее, как будто они каким-то образом разделяли нелепые подозрения Брэннога . Они боялись ее, она тоже это знала. Ведьма, сказали их разумы. Это забавляло ее в некотором роде, но только потому, что давало ей больше власти. Но я не хочу быть отделенной. Они всегда делали меня такой.

Для нее приготовили палатку, и хотя там были охранники, они держались на расстоянии. Оказавшись внутри, Руванна потянулась, зевая. Это был утомительный день. И о каких чудесах говорил Карак! Она не могла спать. Ее мысли вернулись к палатке Брэннога . Даже сейчас он разговаривал с Караком. Она закрыла глаза и сосредоточилась. В одно мгновение ей показалось, что часть ее проскользнула сквозь лагерь, как туман, и встала у полога палатки Брэннога . Голоса, не более чем шепот, доносились до нее. Она усилила свою концентрацию, пока не смогла слышать более отчетливо. Богатые тона Брэннога были безошибочными.

Значит, вы не видели мою дочь уже несколько недель?

Карак, теперь оставшись наедине с королем, беспокойно покачал головой. Дольше, чем это, сир. Вскоре после триумфа она ушла от нас. Она была постоянной спутницей Оттемара Ремуна и Симона Варгалу до окончания битвы. Многие Землетворцы всегда были рядом с ней. Молва о ней часто доходила до меня и моих рабочих, где бы мы ни трудились. А потом мы ничего не слышали.

Брэнног хотел задать тысячу вопросов, но сдержался. Но она же на Золотом острове, на Медальоне?

Я не буду вам лгать, сэр.

Значит, у вас плохие новости?

Карак беспокойно заерзал. Сегодня он говорил дольше, чем когда-либо прежде, обычно не склонный к рассуждениям и известный своей грубой прямотой. Но этот Человек стал королем среди своего народа, так же как Оттемар стал императором. Он должен хорошо ему послужить. Неплохо, сир. Некоторые рабочие говорили, что она покинула Медальон. Никто не знал, куда она ушла, но это было со странной командой. Так нам сказали слухи.

“Карак, я не причиню тебе вреда, если ты скажешь мне правду. Расскажи все, что ты знаешь о ней”.

Ее охватила печаль, сэр. Даже я это почувствовал.

Брэнног нахмурился. Усталость от войны, ты имеешь в виду?

Она не одобряла брак Оттемара с Теннебриэль.

Но вы рассказали нам, как она сама это предложила, и как хорошо этот брак устроил империю. Разве он не сделал ее более безопасной, чем она была на протяжении десятилетий? Или Теннебриэль замышляет заговор против Императора?

Дискомфорт Карэка рос. Я уверен, что это не так, сир. Теннебриэль может и не любить своего мужа, но она хорошо с ним обходится.

А Оттемар?

Он такой, каким и должен быть муж.

Тогда почему моя дочь не одобряет?

Она пережила ужасные времена, сир, худшие из них в компании Оттемара, когда он взял себе имя Гайл. Такие ужасы, которые они разделили в Теру Манге и за ее пределами, могут создавать глубокие связи…

Брэнног молчал, давая понять Руванне, что он наконец понял то, что бедный Карак пытался ему сказать с самого начала: что Сайсифер любит Императора.

Она любит Гила, то есть Оттемара? — Брэнног звучал удивленно, но затем тихо рассмеялся. И все же эта моя глупая девчонка когда-то при любой возможности вонзила бы нож в его внутренности.

Ее любовь чиста, сир. Мой народ чувствовал это, и мы разделяем ее печаль. Карак сказал это с выражением на лице, которое Брэнног хорошо знал. Те Землетворцы, которые служили его дочери, умерли бы за нее без вопросов. Она ходила среди них, как богиня.

Мне невежливо смеяться, Карак. Но она должна выбросить такие вещи из головы. Сила Империи жизненно важна. От этого зависит так много.

Она отбросила свою любовь, сир. Покинув Медальон.

С кем? Эта команда, кто они были?

Их возглавил Труллхун, бывший пират Гаммавар. Ранновик.

Куда? — спросил Брэнног , и его настроение тут же изменилось.

Считается, что они отправились на запад…

Брэнног встал. Запад! Она что, сошла с ума! Какое безрассудство.

Были выжившие после падения Рокфаста. Эйннис Амродин, как говорят некоторые, сбежал в высокие горы. Сайсифер, возможно, отправился на его поиски. Его мудрость и знания легендарны, даже среди здешних землян. В любой войне его помощь была бы неоценимой.

Брэнног зарычал бы от злости, но потом подумал о своей жизни после Ксаниддума. Скитаясь, почти бесцельно, не объединяясь с Руаном или Гайлом, как, возможно, следовало бы. Они бы хорошо использовали его и его последователей. И Сайсифер была бы ближе. Ах, но она была своей собственной хозяйкой. С удивительными силами. Ей не нужно было, чтобы он стоял над ней. И он многого добился здесь. И все же сомнения закрались.

Руванна не могла прочесть эти мысли, но что-то похожее промелькнуло в ее голове.

Брэнног вздохнул, протирая глаза. Карац, ты должен меня извинить. Я заставил тебя говорить слишком долго. Завтра мы сможем поговорить снова.

Конечно, сэр.

Скажи мне, найдем ли мы армию в Далеком Нижнем? Последуют ли они за нами на запад? Или нам следует повернуть назад?

Карак чувствовал тоску в короле, жажду стольких вещей. Ему было больно делиться этим, и он говорил с усилием. Я думаю, мы должны искать, сир. Если мы найдем это…

Брэнног резко ухмыльнулся. Тогда мы так и сделаем!

Разум Руванны замкнулся в себе, и она сжалась в своих шкурах. Быть так близко к мукам Брэннога , его страху за свою дочь, было для нее большим испытанием, чем все, что она когда-либо пережила. Его любовь к девушке была такой сильной! Горе тому, кто осмелится сказать хоть слово против нее! Это была великая сила Брэннога , Руванна инстинктивно знала это, и все же она знала, что это была его единственная слабость. В руках врага такое знание могло бы разорвать его кость от кости. Ах, Брэнног , подумала она, твое сердце огромно, и все же неужели в нем нет места ни для кого, кроме твоей дочери?

Когда наступила глубокая ночь, окутывая лагерь покоем, некоторым из стражников показалось, что они услышали музыку, тихую песню из земли. Но это была не земная песня, не из Священных дорог, что так глубоко внизу. Она была не менее неуловимой, но не звала их к себе, разве что услышать ее красоту, хотя она наполняла их странной печалью, как будто где-то среди них кричало одиночество.

Теперь Войско ехало, следуя углубляющейся долине реки, теперь бурлящего потока, вверх по нижним склонам горного хребта, и хотя партии земляной отправились вперед, чтобы найти лучший маршрут, все же большинство из них путешествовало по суше. Карак, который никогда раньше не ездил верхом, обнаружил, к своему изумлению, что он может делать это после нескольких коротких уроков от Огрунда и Ротгара. Тот факт, что он смог сформировать молчаливую связь с крепким горным пони, которого ему дали, очень позабавил его, и даже его мрачное выражение, которое было втайне отмечено многими из Войска, смягчилось. Огрунд прокомментировал это, но Карак настаивал, что его настроение изменилось к лучшему, потому что он был на своем родном востоке.

Жаль, — пробормотал Огрунд, — что ты не можешь быть нашим проводником.

Это было не совсем справедливо, так как грубые знания Карэком здешних земель послужили Брэнногу . Сам Болдернесс находился на некотором расстоянии к юго-западу от них, и они ехали на юго-восток, но Карэк смог распознать ориентиры, определенные вершины, и вместе с Людьми южного Элдерхолда помог найти главный проход в горы. Множество притоков низвергались с больших высот, словно в отчаянной попытке убежать от них, бурля и бьясь, пенясь и яростно, так что придерживаться троп было нелегко. Пони и Люди нашли путешествие более трудным, чем Земляные, хотя, к их изумлению, Брэнног казался таким же проворным, как любой из земных людей.

Вскоре после того, как Карак договорился с Данотом о правильной долине, по которой нужно было следовать вверх, он наблюдал за девушкой, Руванной, и тремя большими фигурами, которые ее сопровождали. Это были самые большие волки, которых он когда-либо видел, и он знал, что Сайсифер могла управлять такими зверями и разговаривать с ними, так же, как она разговаривала с почитаемыми совами Киррикри . Руванна, казалось, обладала чем-то из этих навыков.

Кто эта девушка? — тихо спросил Карак у Тенграма, пока отряд пробирался по извилистому проходу.

Тенграм объяснил, как мог, хотя его описание инцидента с Ребёнком Кургана было кратким. Некоторые из мужчин боятся её, — прошептал он. Но только из-за того, что она может сделать.

Карак кивнул. Он понимал страх. Она приручила Дитя Кургана! Истории об этих отвратительных существах распространились на западе, где Карак содрогнулся, услышав их. Руванна приручила одного? Но она все еще была отделена от остального Воинства. Сам Брэнног опасался ее, Карак мог чувствовать то же самое. Было ли это потому, что Руванна была частично Землетворной? Именно это, знал Карак, делало ее прекрасной. Но он отвернул свои мысли, злясь на себя. Волки были Брэнног . Были ли они подарком девушке или ее стражникам?

По мере того, как Войско путешествовало и дни проходили, Карак проводил меньше времени с королем. Другие приходили к нему за новостями с запада, и он был рад их предоставить. Земли действительно смягчили его сердце, думал он, и у него даже было время для Данота и его людей. Хотя люди Оттемара были союзниками, Карак проводил мало времени в их компании, так как и он, и они должны были многое сделать, чтобы восстановить Медальон. Но эти воины Элдерхолда стали сильно привязаны к Землетворным. Все лагеря, которые были сделаны, были сделаны вместе, еда была общей, и обсуждения, планы, все проводились совместно. И к полному изумлению Карака, Люди выучили некоторые песни Землитворных и добавляли свои голоса к ним, когда они ехали или когда отдыхали после сумерек. Карак начал понимать сон Брэннога , и хотя поначалу он задавался вопросом о мудрости попытки найти Далеко внизу, теперь он приветствовал эту идею. Кто бы там ни жил, это смешение культур могло только впечатлить. Король Брэнног тоже был выдающимся примером лидерства, как Землетворного, так и Человека, и обладал навыками Землетворного. Единственной гранью его характера, которая сбивала Карака, было его отношение к Руванне, поскольку он, казалось, все еще уделял ей мало времени, редко разговаривал с ней и то лишь бегло. Однако Караку было ясно, что девушка боготворит огромного мужчину. Возможно, молчание Брэннога было его способом отговорить от этого.

Однажды, в середине утра, Хозяин добрался до высокой расщелины в сужающемся проходе, который, как они согласились, должен был быть ответвлением в сердце гор. Растительность постепенно поредела, скалы были голыми и серыми, а снег лежал вокруг них, пока еще неглубокий, но, несомненно, гораздо глубже за этим проходом. Погода была к ним благосклонна, и сегодня небо было безоблачным, солнце все еще жарким.

Брэнног и Огрунд изучали узкий проход, пролом в скальной стене впереди, высматривая признаки дрейфа, размышляя, нет ли опасности небольшой лавины. Брэнног послал Драмлака и разведчиков вперед, чтобы проверить почву, хотя Огрунд предупредил его, что никто из них не был так искусен в чтении снежного рельефа, как он на настоящей земле. Даже люди Тенграма, привыкшие к унылым пейзажам, опасались снега.

Драмлак выехал из ущелья, лицо у него было красное, он махал рукой. Сир! — закричал он, не в силах сдержать волнение.

Что ты нашел? — крикнул Брэнног .

Драмлак резко рванул вперед, и Брэнног подумал, что его сбросит с коня, но Драмлак оказался превосходным наездником. Сир, нас встретили.

Кто? — спросил Огрунд, почувствовав, что Карак подтолкнул своего пони к себе.

Незнакомые Землетворцы. Но они могут быть не враждебны. Вы встретитесь с ними, сир?

Ловушка! — рявкнул Огрунд.

Я так не думаю, — терпеливо ответил Драмлак, хотя он знал, что Огрунд был его начальником.

Посмотрим, — сказал Брэнног . Он погнал коня по снегу, и тут же к нему собралась небольшая группа его воинов, держа оружие наготове. Они осторожно ехали по ущелью, ведомые Драмлаком, пока не вышли из его холодной тени в вырытую долину шириной не более ста ярдов. Она была засыпана снегом, хотя и неглубокая, и в дальнем конце, под выступающим каменным выступом, разведчики земляной разговаривали с кем-то выше в скалах.

Когда Брэнног и его спутники добрались до разведчиков, они уставились на скалы, естественный тупик в долину. На них уставился Землетворец, но, как и сказал Драмлак, это был не обычный Землетворец. Он был намного тоньше, без коренастого, широкого телосложения, а его лицо было узким и заостренным. Его руки, которыми он размахивал, когда он говорил, были коническими, пальцы были прямой противоположностью тупым, лопатообразным пальцам Землетворца, которых Брэнног знал, потому что они были тонкими, как сосульки, с острыми, заостренными ногтями. Более того, шкура существа была чисто-белой, плотной и ухоженной, естественная шерсть и защита, как догадался Брэнног , от снегов, поскольку это существо явно находилось в своей естественной среде обитания. Его глаза блестели, как лед, раскосые и с белыми бровями, но в них была ироническая теплота.

Кто ты? — крикнул Брэнног , и его голос прокатился по белым стенам.

Фигура наверху подняла руку, и сверкнула ледяная стрела. Я с юга. Выкованный льдом, — ответил он пронзительным голосом.

Я слышал о таких существах, — прошептал Карак. Но только в легендах.

“Я Брэнног . Ты спустишься к нам и поговоришь? Тебе не причинят вреда”.

Вы окружены, — последовал быстрый ответ, и когда те, кто был внизу, автоматически посмотрели на скалы над ними, они увидели, что на них смотрят десятки Создателей Льда, каждый из которых был вооружен ледяными копьями.

Как я и думал! — рявкнул Огрунд. Ловушка! Мы идиоты, что в нее попались.

Брэнног взглянул на него, и Огрунд отвернулся, потрясенный тем, что он сказал. Брэнног , однако, ухмылялся. Но Огрунд был прав, потому что излишняя самоуверенность привела Брэннога сюда. Чего ты хочешь от нас? За нами следует армия. Состязание в оружии было бы бесполезным.

Мы увидели твою силу, — крикнул Ледяной Заклинатель. Она привлекла нас. Мои шпионы лучше приспособлены к снегам, чем твои. Ты действительно Брэнног , которого некоторые называют Королем?

Он такой! — крикнул Огрунд, даже не пытаясь скрыть свой гнев.

Ледяной Творец помахал кольцу воинов вокруг долины, и они тут же исчезли, растворившись в снегу, словно были всего лишь иллюзией. Я — Коркорис. Могу ли я привести к вам своих людей с миром?

Брэнног поднял брови: он наполовину ожидал ожесточенного соревнования или, по крайней мере, спора за проход, поскольку у выковынный льдом было сильное преимущество, и его было бы трудно выбить. Он махнул Коркорису. Никто не пострадает.

Коркорис исчез, и Брэнног отмахнулся от бормотания Огрунда и Карака, которые на этот раз согласились. Они ждали в тишине. Через мгновение, словно выскользнув из самого камня, появился Коркорис. Он поклонился Брэнногу , который спешился.

Честь вам, сир, — сказал Ледяной Заклинатель. Я пришел издалека от своей родины, в ледяные поля, чтобы найти вас.

Ты знал обо мне? — удивлённо спросил Брэнног .

Слово о земляных народах распространяется далеко под Омарой.

Брэнног протянул руку, и Коркорис, вздрогнув, взял ее. Брэнног почувствовал легкое удивление от тепла этого прикосновения. Тогда вы и ваши люди — самые желанные гости.

Сморщенные черты лица Коркориса нахмурились. Я был бы рад принести вам лучшие новости, сир.

Брэнног почувствовал холодок, но вместо этого повернулся к Огрунду. Мы разобьем здесь лагерь на время. Собери капитанов и приведи Войско в долину. Коркорис, твои люди в безопасности с нами. Они присоединятся к нашему лагерю?

С радостью, — сказал Коркорис с элегантным поклоном. Огрунд нахмурился, но повернулся и ускакал, чтобы сделать то, что ему было приказано. Карак понял, когда Огрунд ушел, как невозможно было бы создать армию без кого-то вроде Брэннога , который бы грубо скакал по предрассудкам, которые разделяли бы даже братьев-землерожденных.

Вскоре после этого капитаны Брэннога собрались на открытом воздухе и сели с Коркорисом и его собственными главными воинами. Они молчали, позволяя своему лидеру говорить за них. Карак видел, что они очень устали, как будто они действительно путешествовали далеко и, возможно, слишком быстро. Остальные Ледяные сидели позади них, выстроившись в ряд, как солдаты, ожидающие команды на марш, их лица были мрачными, их тела напряженными. С ними было около двух десятков их крошечных женщин и детей, и даже самые маленькие из них были тихими, как будто ожидая, что их будущее вместе решится в этот час. Контроль, который Коркорис осуществлял над всеми ними, был необычайным, поскольку никто из них, казалось, не был готов двигаться без его слова.

Я слышал о тебе, король Брэнног , — начал он, — и о том, что ты сделал в Ксаниддуме и после. Я также слышал о Золотом острове и о том, что там происходит. Хотя мы из далеких ледяных полей, у нас длинные уши.

Почему ты покинул свои земли? Я вижу, что ты никого не оставил позади себя. Есть ли там опасность? — спросил Брэнног .

Больше нет. Но есть смерть, бойня. Великая трата жизни.

Последователи Брэннога , многие из которых могли слышать ясный голос, были потрясены этой новостью.

Кто-нибудь из вас, — сказал Коркорис, — встречал Орхунга, последнего из Созданных?

Карак почувствовал холодный страх. Брэнног тут же повернулся к нему, потому что Карак долго говорил о судьбе Орхунга. Карак кивнул.

Где он сейчас? — спросил Коркорис, и вопрос этот был подобен ледяному льду.

Брэнног кивнул Кареку, и тот ответил. Твое послание пришло слишком поздно, сын льда, ибо Орхунга больше нет. Карек описал уход Орхунга, жертву, которую он принес в Хаспе.

Впервые люди выковынный льдом отреагировали. Как волна, их шок пробежал по ним. Сам Коркорис выглядел в ужасе от того, что сказал ему Карак, и его сверкающие глаза были устремлены на снег, как будто он мог дать ему утешение. А жезл силы?

Карак взглянул на Брэннога , который снова кивнул. Украдено, — сказал Карак.

Кем?

Возвышенный.

Коркорис резко выпрямился. Ответ Карака застал его врасплох. С горы Безвременья?

Это для нас загадка, — сказал Брэнног . Что вы знаете об этом?

Только то, о чем нам говорят мифы. Но если это есть, то у нас есть надежда.

Почему тебя интересует стержень? — спросил Огрунд.

Коркорис некоторое время выглядел задумчивым, но затем откинулся назад, говоря тихо, хотя его слова были точными, ясными. Они доносились до всего собрания, хотя казалось, что он сплел заклинание вокруг компании, так что если бы и были какие-то чужие уши, которые слушали, они бы не услышали. Мои родные земли глубоко в ледяных пустошах. Для вас они были бы жестокими, враждебными землями, так же как эти горы позади нас враждебны вам, но мы дышим бурями и радуемся ярости стихий там. Или делали это. До событий, которые произошли в крепости Вервотча. Мы знали об этом месте, высоко в скальных стенах снежного хребта, хотя у нас никогда не было причин посещать его. Мы не знали его полного назначения, хотя наши легенды говорили нам, что оно было установлено там колдунами, которые защищали Омару от великого зла.

Но однажды ночью, из самого воздуха, словно буря из-за пределов самого мира, пришла сила столь могущественная, что крепость Вервотча, такая неуязвимая, такая грозная, была взята. Ее жители были безжалостно убиты, ее колоссальные стены снесены, ее трупы преданы огню. В полном ужасе мы пошли посмотреть на бойню, как только захватчики бежали. Их работа была быстрой и ужасной. Прошло много недель, прежде чем мы узнали истинную историю событий и то, что стояло за ними. Несколько жителей выжили, хотя и не прожили долго. Они были простыми слугами Созданных, существами, запертыми в своем подсне. Те, кто выжил, были близки к безумию, и из жалости мы убили их. Если вы знаете об Орхунге, вы слышали от него о той мрачной ночи.

— Силы Анахайзера, — кивнул Брэнног .

Вервотч, поставленный там так давно Королями-Волшебниками, больше не существует, — сказал Коркорис. Все уничтожены в ходе одного набега, кроме Орхунга, который использовал свой ум, чтобы сбежать. Но что ты знаешь о жезлах силы?

Брэнног изучал Карака, скрывая собственную тревогу. Орхунг нес стержень, — сказал он. Мы знаем только об этом.

Рот Карака открылся. Были и другие?

Коркорис кивнул. Ну конечно. У каждого из Вервотчей был один.

Брэнног с трудом сдержал внезапный приступ тошноты от этой новости. Тогда где они сейчас?

Когда войска Анахизера разрушили крепость, они забрали жезлы власти. Все, кроме одного из двадцати, которые существуют.

Двадцать, — выдохнул Брэнног , его голос почти сорвался.

Анахизер взял их? — закричал Карак. Сразу же все собрание начало шумное обсуждение, и на каждом лице отразилось глубокое смятение.

Брэнног подавил наихудший шум, стараясь выглядеть спокойным. Расскажи нам больше об этих стержнях, если можешь, Коркорис.

Лидер выковынный льдом подождал, пока не наступит тишина. Мы узнали, по частям, историю этих жезлов силы. Они были выкованы Королями-Волшебниками и переданы Вервотчу для использования при запечатывании сломанных мест в стенах Омары, которые были повреждены работой Иерархов Тернаннока. Жезлы содержат великую силу, которая, в свою очередь, усиливает себя, черпая силу. Жизнь, которая уничтожается жезлами, втягивается в жезлы, хранится как сила и снова используется как сила в дальнейшей работе. Это цикл; сила жезла не может быть потеряна. Но когда все жезлы силы собираются вместе и используются как один, их сила становится бесконечной.

Орхунг унес с собой единственный жезл, чтобы спастись от слуг Анахизера. Теперь у него есть остальные, и он ищет жезл Орхунга. Если он найдет его, он будет командовать всей силой Королей-Волшебников прошлого.

Точно так же, как Корбиллиан обладал силой Иерархов, — сказал Брэнног так тихо, что его услышал только один из собравшихся. Руванна.

Карак прервал его. Жезл уходит в горы. Может ли Возвышенный знать то, о чем ты говоришь?

Легенды говорят о нем, что он знает все, — ответил Коркорис. Он общается с Омарой и является ее голосом. То, что знаем мы, знает и он. Поэтому он должен знать, что у Анахизера есть жезлы. Возможно, поэтому он заставил Возвышенного украсть жезл Орхунга.

Как скажешь, — кивнул Карак.

Брэнног не стал это комментировать; слишком много вопросов еще предстояло прояснить. Что привело тебя ко мне, Коркорис?

Слухи о ваших достижениях. Понятно, что будет большой конфликт. И мы не могли оставаться в наших ледяных домах. Если вы собираете армию, то мы хотим быть ее частью.

В ответ раздались отдельные радостные возгласы, но через мгновение многие из Хозяев ответили на них, и звук усилился.

Ваша поддержка приветствуется, — сказал Брэнног . Вы оказываете мне большую честь, разыскивая меня. Я надеюсь, что люди Далеко-Ниже также сплотятся вокруг нас.

Если ты захочешь пойти глубже в эти горы, тебе понадобится наша помощь, — сказал ему Коркорис.

Огрунд и Карак оба были рады этому обмену мнениями, понимая, что с этого момента местность станет намного сложнее.

В последующие минуты, пока члены Воинства разговаривали с жителями Коркориса, Руванна, почти незамеченная, проскользнула в сторону Брэннога .

Прошу прощения, — прошептала она ему.

Он повернулся, на этот раз улыбнувшись ей. Что случилось, Руванна?

Ты задашь Коркорису вопрос от меня? Спроси его, слышал ли он земные песни или чувствовал ли он зов?

Брэнног изучал ее некоторое время, размышляя, поняла ли она что-то, чего не понял он. Очень хорошо. Спроси его.

Коркорис, ты пришел сюда, в это место, по чистой случайности, надеясь найти нас?

выковынный льдом наклонил голову набок, глядя на нее. Он долго оценивал ее, как будто знал, что ее место среди этих людей было важным. Ранее он видел, как волки держались рядом с ней, послушные, как гончие. Мы следовали шепоту слухов. Мы знали, что Брэнног был к северу от нас.

И это все? — спросила Руванна, не сводя с него глаз.

Выражение его лица было непроницаемым. Думаешь, есть еще что-то?

“Хорошо?”

Коркорис чувствовал, что она с легкостью вытащит из него любые секреты, если захочет. Кем она могла быть? Музыка, — тихо сказал он, и многие из его людей посмотрели на него. Что это? Я уверен, что она знает.

Зову тебя? Тяну тебя в эти горы? — настаивала Руванна.

Коркорис кивнул. Мы все это слышали. Это как маяк.

Песни Земли, — сказал Брэнног . Карак слышал их так далеко, как на Золотом острове. Теперь мы услышали их. Даже Дитя Кургана услышало их. И ты, Коркорис, с самого далекого юга. Ты тоже.

Возвышенный, — сказала Руванна. Он призывает свой народ к себе. Но почему?

Брэнног посмотрел на снега за ними. Надвигались тучи, темные и тяжелые. Но их надо было встретить лицом к лицу. Западу и всем его многочисленным бедам придется подождать.

13 Гора Безвременья

Моурндарк уставился на гладкую каменную стену перед собой. Его настроение было холодным, и Денновия знала, что лучше не пытаться приблизиться к нему, когда он был таким. В течение нескольких дней он погружался в свою личную темноту, расстроенный бездействием. Здесь, в удобных, но пустых залах Горы Безвременья, они, казалось, были забыты, предоставлены сами себе. Моурндарк не раз говорил, что теперь им живется немногим лучше, чем в Твердыне.

Кто-то должен прийти, — сказала Денновия, но он не обратил на это внимания. Сначала его разум был насторожен, наполнен изумлением открытия, ибо это затерянное место, этот невероятный центр древних сил, стало для него шоком. Аа-Вулк и его мрачные Возвышенные воины были предвестниками чего-то гораздо более устрашающего: Моурндарк понял, как только ступил за странные стены этой горы, что его окружает глубина силы, о которой на Омаре не подозревали со времен Королей-Волшебников. А Грендак стремился искоренить всю силу! Как бы он справился с этой крепостью, если бы знал о ее существовании? Но дни размышлений и волнений угасли в долгом, унылом вакууме изоляции. Были слышны звуки музыки и изменения в световых узорах на самих стенах, но даже это стало не более чем незначительными инцидентами в каждом дне. Денновия потеряла счет дням с тех пор, как они принимали посетителя. Это было вскоре после их прибытия. Она повторяла этот диалог уже дюжину раз.

Существо выглядело так, словно оно проскользнуло сквозь стену, словно сквозь занавеску, так что ни один из заключенных не заметил его присутствия, пока оно не оказалось рядом с ними.

Моурндарк хотел выплеснуть свой гнев, но он сдержал его, понимая, что ему нужно завоевать союз с этими людьми, если он хочет иметь хоть какую-то надежду уйти от них.

Существо перед ним было непохоже на тех, кто его схватил, и было выше и носило длинную белую мантию, ниспадавшую до пола. Лицо, больше мужское, чем у земных людей, было бесстрастным, как будто его никогда не учили выражать себя. Он поклонился, но Моурндарк воспринял это как насмешку.

Простите нас, если ваше пребывание покажется долгим, — сказал он, всматриваясь в лица перед собой, словно просматривая книги. Но здесь, на горе Безвременья, мы не привыкли к измерению дней.

Кто ты? — спросил Моурндарк .

Я из Эзотериков. Тебя привели к нам Возвышенные, наши слуги.

“А Варгалу ? Он здесь?”

“Безопасный.”

Я полагаю, он пленник? А я?

Эзотерик не проявил никаких эмоций, ни капли нетерпения. Вы враги Варгалу ?

Разве Аа-Вулк не сказал тебе этого? Я помог ему захватить Варгалоу , для твоего правителя.

Да, это понятно. Также понятно, что Варгалу правит людьми из стали, Избавителями. Вы против этого правления?

Хотя выражение лица Моурндарка выражало так же мало эмоций, как и выражение лица Эзотерика, Денновия знала, что он, должно быть, жаждет узнать больше об этом месте и о силе, которая пульсировала в нем.

Я против, да. Варгалу убил бывшего правителя.

Хранитель? Да. Тот, кто создал Неизменное Слово. Мы знаем об этом.

Варгалу постановил его аннулировать.

Это понятно.

Он стал диктатором.

А что бы ты хотел, Моурндарк ?

Не больше, чем то, что лучше для моего народа.

Эзотерик не отреагировал, оставаясь совершенно бесстрастным. Если Варгалоу будет смещен, вы будете править вместо него?

Многие бы меня поддержали.

Вы бы восстановили свои законы?

Чтобы исключить злоупотребление властью со стороны тех, кто хотел бы навредить Омаре, да. Это путь Избавителя.

Но они выбрали Варгалу , а не тебя.

Избранный? Через террор?

Вы хотели бы, чтобы его низложили?

Мои последователи придерживаются правильной веры.

Жертвоприношение? Пролитие крови на землю?

Новая философия Варгалу неразборчива. Он не проливает кровь преступников за Омара, нашего бога.

И вы бы это сделали?

Мне ясно, что в Омаре есть много сил, которые могут нанести ущерб ее могуществу, так же как это сделала тьма в Ксаниддуме.

Эзотерик кивнул. Тогда тебя поняли.

И есть ли у меня ваша поддержка?

Эзотерик, казалось, слегка удивился. Поддержка? Нет, это невозможно. Возвышенный оказывает поддержку Варгалу .

Денновия увидела, как руки Стального мастера сжались, словно когти охотничьей птицы, но его лицо оставалось спокойным. Ты меня сбиваешь с толку. Я привел твоих слуг к Варгалу . Я видел, как они срезали его Избавителей и утащили его. Как твой правитель может его поддерживать? Я был избавлен от убийства.

Эзотерик, казалось, не знал, что Моурндарк был оскорблен. Будет война в далеких западных землях и в Цепи Золотого острова. Анахизер готовится к ней, пока мы говорим.

Глаза Мурндарк сузились. “Так?”

Избавители противостоят Анахизеру. Им нужно единство, если они хотят быть эффективными в своем противостоянии. Варгалоу дает им такое единство. Возвышенный желает поддержать лидерство Варгалоу , поскольку он поддерживает необходимость единства среди Избавителей.

Значит, он отправляет его обратно? — Моурндарк постарался не выдать своего недоверия.

Это так. Скоро Варгалу вернется, чтобы возглавить свой народ.

Денновия почувствовала, как ее охватывает гнев. Это смешно! Вы убили его людей, чтобы привести его сюда, а теперь хотите его поддержать! Вы ожидаете, что мы поверим в эту чушь! — закричала она.

Эзотерик вежливо повернулся к ней. Возвышенный потрясен страданиями, которые Избавители причинили Землетворной нации в прошлом. Поэтому он поставил свою метку на Варгалу . Он знает, что ваш правитель постановил, что больше не должно быть кровопролития, и что Неизменное Слово объявлено вне закона. Это угодно Возвышенному, который милостив.

Денновия ахнула. И тут Морндарик собственным языком признался, что он враг Возвышенного! Этот Эзотерик обманул его.

Но почему Варгалу взяли силой? — потребовала она.

Я сказал, что Возвышенный поставил на нем свою метку. Он бы не пришел сюда добровольно ради этого. Метка должна показать Варгалу и всему его народу, что смертоносная сталь больше не будет использоваться против нашей нации. Как и Неизменное Слово, она объявлена вне закона.

Моурндарк говорил тихо, хотя его слова резали воздух, словно нож. И что это за знак?

Смертоносная сталь Варгалу была удалена. Он будет возвращён своему народу без неё, чтобы они знали.

Моурндарк выглядел ошеломленным. Удалено! Кем? Как?

Эзотерикой.

Значит, ты его убил! — подумал Моурндарк . — Ничто из того, что ты можешь сделать со всеми своими силами, не сможет этого изменить.

Вы — враги Варгалу , — сказал Эзотерик. Вы хотите принести разобщенность и беспорядок Избавителям. Поэтому вас нельзя отпускать. Но Возвышенный не лишен сострадания. Вам не причинят вреда. Он начал удаляться, словно плывя.

Подожди! — закричала Денновия, бросившись к нему, но он угасал, а через мгновение и вовсе исчез. Денновия повернулась лицом к Моурндарку , но он был глубоко погружен в свои мысли. Пленники! — закричала она, заливаясь слезами.

Моурндарк подошел к ней и, к ее удивлению, нежно погладил ее по волосам, хотя его мысли были заняты другим. Жесткая логика, — пробормотал он. Но она еще может мне послужить.

Как? Они знают, что мы враги Варгалу .

Великий перехитрил самого себя. Он поступил умно, поддержав Варгалоу и позволив ему объединить наш народ. Очевидно, что Величайший поддержал бы любого, кто противостоит этой западной угрозе. Но его ошибка заключалась в том, что он лишил Варгалоу смертоносной стали.

Он умрет! Ты мне сказал…

Моурндарк улыбнулся. Вполне. Он умрет. Медленно, но неминуемо. И Возвышенный поймет тогда, что Избавители никогда не поклонятся ему. Всегда будет обида. Если только кто-то не выступит в качестве посредника.

Денновия взяла его руки в свои и улыбнулась им. Кто лучше возглавит Избавителей, чем человек без смертоносной стали?

Очевидный вопрос, — улыбнулся он, поднося ее пальцы к губам.

Варгалу открыл глаза. На этот раз он действительно проснулся, а не просто переворачивался между снами. Он тут же закрыл глаза, зная, что он не один. Комната, в которой он находился, была узкой, он уже узнал об этом. Его привезли сюда вскоре после его странного пробуждения от того, что его взяли за руку. Она еще пульсировала, но он сжался не столько от боли, сколько от осознания. Мир двигался вокруг него слишком быстро. Он не смел пошевелиться из-за страха сильно заболеть.

По грубым голосам казалось, что над ним стоят двое захватчиков. Они были Возвышенными, судя по их тону, и спорили, как поднять его. Он знал, что не сможет долго притворяться спящим, но он сохранит плащ изнеможения. Это было бы достаточно легко, потому что его силы возвращались очень медленно. Он охватил гнев, думая о тех из его Верных, которые были срублены. Выжил ли кто-нибудь из них? Осторожно повернувшись, он открыл глаза и попросил воды.

Они принесли его, помогли ему выпить. Они оба видели, насколько он был слаб, неспособный сидеть без посторонней помощи.

Подождем еще день? — сказал более крупный из них. Его кожа не была раскрашена, как у других Возвышенных, но он носил большие серьги и цепь на шее.

Мы не смеем. Эзотерики хотят, чтобы его перевезли сегодня. Нам придется его нести.

Варгалу застонал, когда его подняли с кровати, опустив ноги, но споткнувшись. Он почувствовал сильное головокружение, его желудок скрутило, когда Возвышенная половина несла его к низкой двери. На мгновение он подумал, что ему станет плохо, пот покрыл его лицо, но он справился с этим и начал пытаться выделить ту силу, которая у него была, концентрируясь внутри. Снаружи был каменный коридор, освещенный свечением его собственных стен, часть тайны земляной , которая приносила тепло и свет.

Он позволил себе обмякнуть, но не было никаких ворчаний возмущения. Он выглядел слишком больным, чтобы играть. Двое Возвышенных тащили его вверх по нескольким лестничным пролетам, их шаги эхом отдавались в коридоре, когда они шли. Впереди была еще одна узкая дверь, не предназначенная для людей, но они провели Варгалоу через нее. Оказавшись за ней, они опустили его, и он прислонился к стене. Он находил странное утешение в ее странном тепле. Он притворился, что закрыл глаза, хотя наблюдал за событиями через щели век. Комната выходила на большой балкон без парапета или перил, выступ, который спускался прямо к пропасти за ней, к отвесному краю горы. Открылся захватывающий вид с грядой заснеженных гор, исчезающих вдали, соединенных облаками и хлещущим снегом, уносимым ветрами. Элберон был теперь далеко, вне досягаемости. Варгалоу использовал эту мысль, чтобы усилить свой гнев, свое единственное оружие.

Еще один Возвышенный появился на уступе, выжидающе глядя в небеса. Он вернулся к своим товарищам. Он готов?

Как мешок. Но это должно быть сегодня.

Вот упряжь. Лучше запрячь его в нее. Он что-то дал двум Возвышенным, и они вернулись в Варгалу . За ними, через зияющий портал, выходящий на ледяные пики, Избавитель теперь заметил несколько больших фигур, парящих среди ближайших скал. Эта упряжь, должно быть, предназначалась для того, чтобы привязать его к какому-то зверю, и здесь, наверху, это могло означать только воздушное существо. Но куда она его приведет?

Подними его на ноги, — сказал первый из Возвышенных, и он держал сбрую наготове, расстегивая некоторые из ее металлических защелок. Второй Возвышенный просунул руки под мышки Варгалоу и начал поднимать его. Когда он это сделал, Варгалоу рванулся вперед на пятках, ударив лбом под нос Возвышенного. Чистая сила атаки вонзила носовую кость Возвышенного в его мозг, словно болт, убив его мгновенно. Он отскочил назад без звука, и прежде чем второй успел отреагировать, Варгалоу был на ногах, схватившись за сбрую. Он дернул Возвышенного к себе и резким движением обернул кожаные ремни сбруи вокруг толстой шеи своего пленника. Быстрым крутящим движением он затянул ремень и ударил коленом в спину Возвышенного. Другой Возвышенный, теперь снова на уступе, увидел, что происходит, и подбежал, крича оскорбления и выхватывая свой короткий меч.

Варгалу тянул со всей своей сохранённой силой, со всей своей ненавистью, кожа сбруи впилась в шею его жертвы, душив его. Он оторвал ноги от земли, и через несколько мгновений третий Возвышенный был над ним. Варгалу раскачивал свою сопротивляющуюся жертву туда-сюда, используя её как щит. Мечник не мог найти способ прорваться.

Отпусти его, дурак! — закричал он. Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе вред!

Раздался крик с небес прямо за выступом, и они поняли, что воздушное существо собирается приземлиться. Сколько у него будет всадников? — кричал разум Варгалу .

Последним рывком он прервал жизнь пинающего Возвышенного, бросив его вперед так, что его тело едва не врезалось в мечника. Он был почти истощен, но Варгалу наклонился и схватил меч первого мертвого Возвышенного. Он едва успел поднять его, чтобы отразить первый удар оставшегося нападавшего.

Бросай меч! Тебе не уйти от нас!

Варгалоу экономил каждый вздох, который мог. Его правая рука уже пульсировала от новой боли, его сила убывала, словно кровь. Но он не позволил врагу увидеть это. Позади него приземлилось воздушное существо. К облегчению Варгалоу , на его спине никого не было. Его ящероподобная шея извивалась взад и вперед, пока его зловещие глаза впитывали события в комнате. Шипя, он пытался прорваться внутрь. Варгалоу воспользовался отвлечением, сосредоточившись на последнем Возвышенном и закрывая вид зверя. Возвышенный не был ему ровней как фехтовальщик, и Варгалоу отбросил его серией свирепых рубящих ударов и парирований.

По лицу Возвышенного стало ясно, что он боится зверя, особенно с запахом крови в воздухе, потому что из раздавленного носа первого убитого Возвышенного обильно текла кровь. Он повернулся, чтобы посмотреть, где находится зверь, и это было его погибелью, потому что Варгалоу ударил со скоростью змеи, вонзив узкое лезвие прямо ему в живот. Это не было чистым, быстрым убийством, но Варгалоу вытащил клинок, шагнул вперед и прикончил Возвышенного одним милосердным ударом. Его жертва рухнула назад на пути приближающегося зверя. Тот взвыл, словно от ликования, и наклонился, чтобы поесть, сомкнув челюсти на туловище павшего Возвышенного. На мгновение Варгалоу задумался о том, чтобы попытаться оседлать зверя и поехать на нем, но это было исключено. Кровь свела его с ума, и, кроме того, он был не в состоянии путешествовать.

Вместо этого он двинулся к узкой двери, держась за ее раму, чтобы не упасть. Он был полностью истощен. Если бы кто-то другой нашел его, он был бы беспомощен. Лестница была единственным выходом из этого места, и он наблюдал за ними, прислушиваясь к звукам приближающегося Возвышенного. Но единственные звуки исходили от зверя, пожирающего свою неожиданную еду. Варгалоу быстро прошел через дверь, закрыв ее от ужасных сцен. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, борясь с волнами головокружения, которые начали нападать на него. Остановиться сейчас было бы фатально.

Я должен спуститься вниз, — подумал он. — Это единственное место, куда эти люди не будут ожидать, что я пойду. Возможно, зверь наверху разорвет все три тела и устроит из этого такое зрелище, что другие подумают, что я погиб вместе с ними. Возможно.

Спускаясь по лестнице, спотыкаясь и опираясь на стены, он прислушивался к любому звуку. Голова у него кружилась, и он отчаянно цеплялся за самообладание. Спустя век он прошел мимо комнаты, где спал. Там никого не было. Коридор тянулся долго, прежде чем его встретили другие, и вскоре он оказался наверху широкой лестницы, которая, казалось, спускалась в более оживленную часть здания. Он не осмеливался идти туда, наверняка встретив кого-то, если бы сделал это. Теперь он был неспособен к сопротивлению. Что это было за место? Замок? Куда ему идти? Единственный выход — найти одного из своих похитителей, силой схватить его и найти способ спуститься с горы. Но то, что он чувствовал сейчас, не могло приказать ребенку повиноваться ему.

Голоса снизу заставили его пошатнуться назад по узкому коридору. Только когда он свернул и голоса стихли, он остановился, его дыхание было прерывистым. Стены здесь были тусклыми, свет слабым, и вскоре коридор закончился пролетом очень узких ступенек, по которым он едва мог протиснуться. Они были пыльными и выглядели заброшенными, поэтому он решил попробовать и обнаружил, что следует по узкой спирали вниз в голую скалу. Тишина сомкнулась, как смерть, и свет стал слабее. Как легко было бы тогда поддаться сну. Она пыталась соблазнить его, но он знал, что никогда не проснется от нее, если поддастся ей.

Спускаясь вниз, он услышал внезапное мягкое нарастание музыки, ее наполнение головой, словно он был в море на качающейся палубе. Это не было неприятно, но это полностью дезориентировало его, так что на долгое время он потерял всякое чувство направления. Волны боли отступили, и свет пульсировал вместе с музыкой, наконец, снова ускользая. Наконец, был еще один коридор, его потолок был очень низким, так что его голова касалась его, и ему пришлось нагнуться. Свет снова улучшился, и он сполз вниз по плавному склону. Теперь его одолевала жажда, вытесняя боль в руке и головокружение. Он спустился вниз, совершенно ошеломленный, не осознавая, как далеко он зашел или где он находится по отношению к основной части этой крепости. Ему показалось, что он слышал голоса несколько раз и неясный шепот, но музыка кружилась над ним, как поток, смывая их каждый раз. Со временем он рухнул, и сон потянул его за собой.

Боль разбудила его, на этот раз его союзника. Он уставился на свою правую руку, воспоминание о ее разрыве снова потрясло его, но он использовал боль, чтобы заставить себя подняться на ноги. Когда он поднялся, он услышал впереди себя приглушенные голоса. Насколько далеко они были, он не мог сказать, но он осторожно двинулся вперед, держа перед собой меч. Его лезвие все еще было темным от засохшей крови жертвы.

За ним коридор разбился на ряд низких галерей, и в одной из них он различил группу фигур. Они были не такими, как его захватчики, и он понял в мгновение, что это были Земляные. Они напоминали народ Игромма, будучи плотными и примерно в половину роста человека. Хотя они сидели вместе, ели, у них были инструменты, и, казалось, они работали над камнем каменной стены позади них. Варгалу не мог сказать, в чем заключалась сама работа, возможно, они удаляли блоки для строительства. Он насчитал пять Земляных.

Их еда и питье соблазняли его, как бы странно это ни звучало, но, увидев это, он понял, насколько отчаянно он нуждался в пище. Тем не менее, он не смел рисковать показаться. У него больше не было сил сражаться, и, кроме того, было бы слишком легко для кого-то из них сбежать по одной из многочисленных галерей и поднять тревогу. Пока он размышлял над следующим шагом, он услышал приближающиеся шаги и спрятался в тени.

В свете стены он увидел прибытие одного из воинов земляной , который нес короткое копье. Он воинственно встал перед пятью земляной , и они встали и поклонились ему.

Не позволяйте мне прерывать вашу трапезу, — насмешливо проворчал новичок.

Что-то не так, Гул-Таан? — спросил один из Землетворцев с набитым ртом. Остальные, казалось, были удивлены.

В Хайтсе произошли беспорядки. Мужчина.

Землетворцы переглянулись с искренним удивлением. Человек? Здесь, на горе Безвременья? Как он мог подняться на Высоты и не погибнуть?

Его привезли как пленника. Его недооценили. Он вырвался на свободу.

Теперь Созданные Землей обменялись взглядами, полными преувеличенного изумления, словно им сказали, что среди них находится демон, готовый в любой момент разорвать и расчленить их.

Если увидите что-то странное, дайте мне знать, — сказал Гул-Таан, игнорируя их нелепые выражения лиц. Что угодно.

Этот человек опасен?

Он уже убил троих Возвышенных. Он мог бы разорвать всех вас пятерых на части своей здоровой рукой, если бы наткнулся на вас. Он двигался как ветер, чтобы уйти. Должно быть, он это сделал.

Тогда нам лучше уйти и немедленно отправиться по домам! — крикнул один из Землян, тайно подмигнув своим товарищам.

Не надо! — отрезал Гул-Таан. Просто продолжай свою работу. Она сильно отстает, как и все остальное в эти дни. Они могут быть некомпетентны в Хайтсе, но давайте покажем им, насколько мы все еще эффективны, а? И держите глаза и уши открытыми. Понял?

О да, Гул-Таан, — пробормотали они послушно, их насмешливое почтение не ускользнуло от слушающего Варгалу . Гул-Таан прорычал что-то еще и ушел. Как только его шаги смолкли, Землетворцы начали хихикать между собой, как дети.

Пятеро из нас с одной рукой! — фыркнул один из них. Это Человек или Камнедробитель?

Лучше бы он был. Тогда он мог бы спуститься сюда и помочь нам с перемещением камней. Покажите, какие мы эффективные! — ухмыльнулся другой.

Ага, ты это заметил? Гул-Таан был немного неосторожен, а? Поговорим о некомпетентности выше нас! Не в первый раз мы слышим о том, что дела идут наперекосяк. Трое Возвышенных убиты? Трое? Каких воинов они растят в эти дни?

Если они все такие, как Гул-Таан, то удивительно, что дюжина из них не погибла, — сказал третий, сделав неприличный жест в сторону, куда направился Гул-Таан, и сопроводив его громкой отрыжкой.

Возможно, это был не мужчина, а мальчик.

Они рассмеялись и закончили трапезу, по-видимому, нисколько не нервничая из-за перспективы встречи с Человеком, о котором сообщалось. Варгалоу удивился этому и их словам. Их неуважение к Гул-Таану было очень заметным, и они, похоже, не были высокого мнения о Возвышенном. Была также коррупция. Тем не менее, он не мог рискнуть открыться им и обратиться к ним за помощью. Вместо этого он ждал. Через некоторое время они вернулись к обработке камня, и пока они трудились, Варгалоу погрузился в полусон, убаюканный звоном зубил и стуком металлических молотков.

Его снова разбудила тишина. Он сразу понял, что он один, и вскочил на ноги, встревоженный перспективой. Взгляд в галерею подсказал ему, что Земляные ушли, но затем он услышал далекий смех. Он быстро проскользнул через галерею, его голова звенела от каждого шага, и пошел на звук. Ему потребовалось некоторое время, чтобы найти его, но он сделал это, наконец выбрав коридор и спустившись по нему. Земляные уходили, и он мог держаться на расстоянии, но не слишком далеко позади. Он понятия не имел, куда они пойдут, но он решил все равно последовать за ними. Возможно, они покинут гору.

После получасового спуска вниз, земляной достиг стремительного подземного потока. Через него был узкий каменный мост, и его охраняли двое сонных на вид Возвышенных. Они сели со скучающим зевком, когда увидели приближающегося земляной , и их слова затерялись в реве потока. Через мгновение земляной уже шли по мосту, весело махая в ответ. Варгалу наблюдал, как они уходят из темноты коридора. Он снова поднял меч, черпая то, что, как он знал, было его последними запасами сил.

Возвышенные переговаривались друг с другом, и один из них скрылся из виду. Варгалоу ждал, не решаясь, затем двинулся вперед во мраке. Страж на мосту снова зевнул, потирая глаза. Пока он смотрел в сторону от коридора, Варгалоу пригнулся и побежал вперед так быстро, как только мог. Он был в нескольких ярдах от Возвышенного, прежде чем его заметили. Воин отвел копье, но клинок Варгалоу вонзился ему в горло, прежде чем он успел выстрелить. Варгалоу стоял над ним нетвердо, поднимая копье из безвольных пальцев. Другого стражника не было видно, поэтому Варгалоу двинулся через мост, поток под ним ревел, словно от гнева. Он услышал крик и оглянулся, чтобы увидеть другого стражника. Он быстро метнул копье, но его цель была далеко.

Он чуть не упал, когда бежал к дальней стороне потока, и когда он достиг ее, копье стражника звякнуло о камни рядом с ним. Возвышенный преследовал его, поэтому он повернулся, чтобы встретить его, но стражник был осторожен, остановившись на мосту, зная, что Варгалоу был опасной добычей. Варгалоу не мог позволить себе сейчас задерживаться. Он знал, что скоро снова рухнет, став легкой добычей. Он попытался прыгнуть обратно на мост, и Возвышенный повернулся. Варгалоу метнул свой короткий меч, и хотя тот лязгнул о камень и выплюнул след искр, Возвышенный вскрикнул, потеряв равновесие. В одно мгновение он нырнул в пену и был унесен с невероятной скоростью.

Я должен сожалеть о вашей смерти, — подумал Варгалу . — Но для тех, кто служит этой горе и ее богу, у меня нет жалости.

Глубоко внутри Горы Безвременья, далеко от места, где Варгалоу сбежал от Возвышенного, темная комната внезапно наполнилась насыщенным зеленым светом. Ее стены были идеально круглыми, ее потолок был невидимым, скрытым в свете, который лился сверху, как солнце. Растения росли здесь в изобилии, богатые ароматом, их цветы раскрывались, чтобы выпить дождь света, словно благословения бога. В комнату, паря, как эфирные духи иного царства, вошла дюжина Эзотериков, их лица были безмятежны, их глаза были устремлены на некое внутреннее блаженство. Они расположились вокруг крошечного бассейна в центре комнаты и изучали его поверхность, как будто он мог передать им безграничные знания.

Через некоторое время часть изогнутых стен раздвинулась в сторону, как шелк, бесшумно. Вошел одинокий Возвышенный воин. Он носил меч, его голова была покрыта шлемом, и он чопорно поклонился.

Оно здесь, — просто сказал он.

Один из Эзотериков снисходительно махнул рукой, и Возвышенный тут же удалился. Через несколько мгновений он вернулся, на этот раз неся сверток ткани. Он положил его на пол рядом с бассейном, низко поклонившись при этом.

Открой, — раздался мелодичный голос одного из Эзотериков.

Возвышенный развязал ткань, открыв короткую полоску металла. Он был снова отпущен, и Эзотерики тут же принялись изучать стержень, хотя никто из них не приблизился к нему достаточно близко, чтобы прикоснуться.

Призови того, кто издалека.

В единении Эзотерики закрыли глаза, и в наступившей тишине воздух начал шевелиться. Яркий свет мерцал, словно приближалась буря, и тени цеплялись за стены, где раньше их не было. Вода в бассейне дрожала, от нее расходилась рябь, словно ее ударили рукой. Эзотерики отступили назад, их лица были омрачены, на этот раз встревожены. Они уже видели присутствие, которое вот-вот должно было появиться среди них.

Вода в бассейне поднялась, как живая материя, формируя и лепя себя, бросая вызов гравитации и вися в воздухе, капающий шар. В один миг она превратилась в смутное лицо, огромную голову без настоящих черт, за исключением открытого рта. Глаза и нос частично сформировались, но они, казалось, были скрыты толстыми слоями кожи, как будто наталкивались на мембрану.

Кто вызывает Анахизера? — сказал рот, и слова прогрохотали, как проклятие.

В ужасе, но и заворожённо, эзотерики наблюдали, как безглазая голова поворачивается из стороны в сторону, словно слепой, ищущий движение.

Мы говорим от имени Возвышенного, Голоса Омары, — сказали они в видении.

Голос понизился, но слова были четкими. То, что было обещано, — было ли оно сделано?

Последний стержень Вервотча перед нами.

Свет вспыхнул в скрытых глазах лица и на мгновение осветил жезл Орхунга, впитывая его форму.

Возвышенный общается с Омарой, — сказали Эзотерики. Когда он проснется от своей работы, жезл будет доставлен к вам на западе. Человек, Варгалу , был доставлен к Возвышенному. Он был сделан примером для всех народов, созданных Землей. Те из них, кто называл себя его союзниками, увидят, как Возвышенный отметил его.

Эзотерик указал на нишу в одной из арок стены. В ней, темной и безмолвной, как труп, была смертоносная сталь Варгалоу . Это будет знаком для людей Варгалоу и знаком для нас.

Ты нарушил единство Избавителей? — раздался голос из фонтана, и его гнев нарастал.

Мы не сделали этого. Варгалу возвращается к ним. Он объединит их и поведет против вас и будет стоять рядом с Императором и всеми его союзниками в войне.

А народы, созданные Землей?

Когда они увидят знак Высочайшего, они отвернутся от Варгалу и Императора. Так же, как Варгалу объединяет свой народ, так и Высочайший объединяет свой.

Если это так, то моя сделка с тобой будет выполнена. Лицо Анахизера снова вспыхнуло, затем потемнело. Через несколько мгновений сфера воды, придававшая форму его голове, разбилась и упала обратно в бассейн. Аудиенция подошла к концу.

Юттегар посмотрел на тело, что-то пробормотал себе под нос, а затем махнул рукой массивной фигуре Тарранеха, своего вождя, в крошечную комнату. Здесь было темно и жарко. Свечение тела Юттегара уменьшилось до минимума.

Вот что мы нашли, — сказал он.

Живой? — фыркнул Тарранех, его земное лицо исказила гримаса, сделавшая его похожим на огра.

Да, едва ли. Я использовал свои скудные навыки, чтобы помочь ему.

Это, должно быть, тот Человек, которого они ищут, — сказал Тарранех, глядя на темную одежду Человека перед ним, лежащего ничком на пустой плите. Сколько из вас знает, что он здесь?

Нас только пятеро. Что нам делать?

Тарранех сплюнул в пыль, шумно вытирая нос. На нем много крови. Это его? Убийство свиней.

Юттегар покачал головой. Он пролил кровь Возвышенного. Говорят, он убил троих из них.

Они отняли у него руку?

Да, — кивнул Юттегар. Он это сделал. И не в бою. Работа слишком сложная.

Тарранех грубо выругался и снова сплюнул. Превознесённый! Они — паразиты.

Один из них, Гул-Таан, снова сказал, что в Высотах неспокойно. Чтобы человек сбежал, убив…

Чтоб они все сгнили! Мы подождем.

Этот человек выздоровеет.

Тогда мы его услышим. И никто не должен знать, что он здесь. Удержи своих четверых спутников подальше от горы на некоторое время. Возьми других.

Скоро это может перестать иметь значение.

А почему бы и нет? — проворчал вождь, не привыкший к неповиновению.

Этот человек придет в себя, но даже в этом случае он умирает.

14 Трещина

Брэнног долгое путешествие в горы продолжалось, и хотя снег усиливался, и было много порывов, намекающих на метель, худшая погода отступила. выковынный льдом принесли странное утешение Хозяину, и Брэнног подумал о Корбиллиане и его силах. выковынный льдом имели симбиоз с холодным ландшафтом, который понимали земляной , и в частности они могли распространять тепло среди путешественников, как будто они заключили негласный договор со стихиями, которые делали путешествие глубже в высокие хребты не менее терпимым, чем путешествие по равнинам внизу. Брэнног задавался вопросом о времени прибытия выковынный льдом , поскольку это, безусловно, было удачей. Разведчики Коркориса были рады получить задание быть глазами и ушами авангарда, бродя впереди, выискивая лучшие проходы и самые безопасные линии. Снег и лед не имели от них секретов, и они могли предсказывать снежные лавины и уводить Хозяев со своих путей. Даже их маленькие дети, суетившиеся с, по мнению Огрунда, вызывающей ярость уверенностью, придавали путешествию видимость безопасности.

Можете ли вы сказать, где можно найти Дальнее Нижние горы? — спросил Брэнног Коркориса однажды вечером, когда Хозяин готовился разбить лагерь. Я следовал слухам, советам, что это сердце хребта, но если мы не встретим кого-нибудь или не найдем какой-то определенный знак, мы можем провести здесь месяцы и ничего не найти.

Коркорис вытер свое иглоподобное копье, которое сверкало, как лед в огне в лучах заходящего солнца. Мы найдем его для вас, сир. Мой народ уже многому научился у скалы под снегом. Далеко-Нижний находится здесь, в этих горах. Он действительно глубоко под ними, и, как мы уже узнали, он хорошо защищен. Скалы неохотно делятся с нами своими знаниями, но мы слышим их шепот. Войти в Далеко-Нижний будет нелегко. Нам будут противостоять.

Если мы сможем найти его жителей, даже тех, кто его охраняет…

Они попытаются сбить нас с толку, увести нас. Далеко внизу ревностно охраняется.

Брэнног пожал плечами. Ну, сначала давайте найдем его.

Коркорис поклонился и проворно отпрыгнул, чтобы присоединиться к своему народу. Брэнног мог видеть, как хорошо выковынный льдом уже слились с земляной . Различия между ними были очень заметны, но связь между ними была прочной, как скалы, неоспоримой, как будто она существовала задолго до того, как они сошлись в этих снегах. Когда они прибыли, среди выковынный льдом была печаль, возможно, подумал Брэнног , потому что они были вынуждены покинуть свои ледяные поля, но теперь она рассеивалась, и эта дистанция давала им, по крайней мере, большое утешение.

Они истинные дети Омары, — раздался тихий голос позади Брэннога . Он повернулся и увидел, как Руванна гладит густую гриву своего горного пони. Ее собственные темные волосы мерцали на белом фоне снега. Ее волки (да, теперь я думаю о них как о ее волках!) были с ней, изучая быстро формирующийся лагерь внизу. Они испытывали к ней симпатию, и он не стал ее в этом оспаривать.

И все же они оба — его пленники, — добавила Руванна, наблюдая, как Ледяной Творец трудится рядом с Земляным Творцом.

Брэнног подозвал ее к себе, и она подтолкнула пони так, чтобы он подошел к ней, потершись о нее носом, словно прося ее терпеть ее присутствие.

Ты чувствуешь их печаль? — спросила она Брэннога .

Ее вопрос застал его врасплох, и он посмотрел вниз на лагерь. Это было правдой, потому что он всегда знал о скрытом течении меланхолии в своем народе: в нем не было недостатка у выковынный льдом . Он кивнул: он достаточно хорошо знал истории.

Это то, что их связывает, — продолжала Руванна. Везде, где есть земляной или их братья, такие как эти люди льда, будет невысказанное единство. Тебе повезло, что ты стал их частью. В ее словах не было никакой враждебности, только спокойствие, уважение и что-то еще, чего Брэнног не мог постичь.

И ты не одна из них, Руванна? Ты сейчас говоришь так, словно ты чужая. Я собиралась поговорить с тобой до того, как закончится это путешествие. Кто ты? Как ты можешь творить свои искусства? Эти силы. Дитя Кургана…

Она покачала головой. Это существо было нищим. Когда-то оно могло быть могущественным…

Имеешь ли ты хоть какое-то представление о том, насколько это мощно?

О да, — вздрогнула она. Я прочла это в его памяти. Но когда я боролась с ним, он был слаб. Я черпала свежую силу земли. Гниющая порча Ксаниддума теперь не сравнится с ним.

Кеннах сказал, что ты сирота, а твой отец — земной творец.

Я не знаю, как обстоят дела на самом деле. Я помню только деревню с третьего или четвертого года. У меня кровь Землерожденных, и вы видите, что у меня нет ни роста, ни красоты ваших женщин…

Есть много способов определить красоту.

Она отвернулась и напряглась.

Брэнног усмехнулся. У тебя есть поклонники.

Она повернулась к нему, но не смогла встретить его улыбку. Да, и есть те, кто боится меня.

Конечно. У тебя есть сила. Те, у кого ее нет, либо завидуют ей, либо сторонятся ее. Некоторые, кто ее не понимают, как люди Данота, твои селяне, боятся ее. Казалось, он возвышался над ней, хотя на этот раз в его голосе слышалась теплота.

Ты меня не одобряешь, я знаю. Ты не хотел, чтобы я был здесь.

Я боюсь за тебя, Руванна, вот и все. Ты показала свои зубы, девочка, и мне. Я думаю, я лучше понимаю твою силу. Ты девочка…

Что делает меня слабой? — резко сказала она, широко раскрыв глаза.

Когда-то я так думал. Но я отец. Такие вещи заставляют мужчин защищать. Возможно, это инстинкт. Я не из жалости отдаю тебе свою заботу.

Я не ищу жалости или беспокойства! Примите меня как одного из ваших Воинств. Не думайте обо мне как о… как о действующем должностном лице.

Брэнног тихо рассмеялся, и несколько голов внизу повернулись, чтобы посмотреть, что его развеселило. Избавь меня от своей ярости! Тебя ведь никто не несет, не так ли? Подозреваю, что тебе даже не нужен этот крепкий пони под тобой…

Мне нужно твое доверие, — вмешалась она.

Его смех тут же прекратился. Доверие? Что ты имеешь в виду?

Она выглядела смущенной, как будто нечаянно что-то выдала. Я чувствую это. Я не могу описать, что это такое, но ты опасаешься меня. Больше, чем любой из людей Данота.

Он долго смотрел на нее, и она снова не смогла встретиться с ним взглядом. Это не ты, девочка. У тебя есть сила. Я уже видела, как это работает.

В твоей дочери! — хотела она крикнуть. — Скажи это!

Интересно, знаешь ли ты истинную глубину своей власти, — продолжал он. В этом мире есть вещи, которые возьмут такую власть и извратят ее, без твоего ведома. Вот этих вещей я и боюсь. Не тебя. Я осторожен, и тебе тоже следует быть осторожнее. Затем он снова улыбнулся. Но здесь ты в безопасности.

Через некоторое время она взглянула на белый пейзаж. Когда мы достигнем Далеко-Внизу, ты отведешь меня вниз?

Я не планировал этого.

Тебе стыдно за меня?

Он выглядел потрясенным. Стыдно? Какой абсурдный вопрос…

Помесь. Дитя Земли и женщины. Если я хочу стать примером для обитателей земли, вкусом того, что таит в себе твоя новая Омара, то ты должен быть уверен, что я произведу на них впечатление. Она снова рассердилась, нападая на него словами, бросая ему вызов.

Сделать из тебя выставку? Это чудовищно!

Вот почему жители деревни были рады освободить меня.

Это ты от них убежал.

Я не принадлежу к ним! Я не принадлежу ни к одному из них.

Прекрати это! Я пойму тебя, если ты чувствуешь себя заброшенным. Но ты сказал мне, что не ищешь моей жалости. Здесь ты ее не получишь! Здесь есть работа. Будет война. Как огонь, он будет бушевать, игнорируя всех на своем пути и любые уязвленные чувства, которые они могут испытывать. Думай об этом огне и ни о чем другом.

Как и вы?

Как и я! Отступишь от этой цели, и огонь поглотит тебя. А теперь отдохни. Скоро Коркорис найдет Далеко-Нижний Мир. Он пустил коня вперед и оставил ее, не оглядываясь.

Человек изо льда, — с горечью подумала она, но, увидев, как он входит в лагерь, смягчилась. У человека, который мог вызывать такую любовь у своего народа, было сердце не изо льда, а из огня.

Наступила темнота, и многие из Воинства спали, когда Огрунд почувствовал движение у входа в свою палатку. Он устроился в утрамбованном снегу внутри нее, сбитый с толку теплом, которое он давал, и быстро провалился в сон изнеможения. Однако снег, казалось, вытаскивал образы из-под себя, как будто там ждала армия, пронзенная острыми копьями и жаждущая крови, и он ворочался и просыпался, рука не раз тянулась к своей боевой дубинке. Он испытал облегчение, когда действительно увидел кого-то у полога своей палатки. Ротгар тихо позвал его.

Что это? — проворчал Огрунд.

Они нашли его. Далеко внизу. Большой Землетворец не мог скрыть волнения в своем голосе.

Огрунд быстро вскочил на ноги, присоединившись к Ротгару на снегу снаружи. Он светился мягким оранжевым от центрального костра лагеря, где собралась небольшая группа Земляных и Ледяных. Ротгар и Огрунд подошли к ним, их лица были суровыми, скрывая их интерес.

Карак уже был здесь, и, увидев Огрунда, он самодовольно ухмыльнулся, но тот проигнорировал это. Один воин из выковынный льдом шептался с остальными, окруженными ими. Огрунд и Карак протиснулись сквозь кольцо жадных слушателей. Вокруг них всех снег, казалось, слушал.

Это за юго-восточным хребтом, — сказал воин. Я пересекал там большой ледник, когда почувствовал это. Только на мгновение, а потом это исчезло. Поэтому я спустился в тело ледника, глубоко-глубоко, пока не нашел под ним скалу. Это хитрый способ спрятать город.

Город! — раздался шёпот его голоса.

Да. Тебе повезло, что Ледяной Заклинатель присоединился к Воинству.

Огрунд нахмурился. Что это значит? — фыркнул он.

Далеко внизу погребено под самыми корнями гор.

Тогда мы бы его нашли, — сказал Карак. Это просто случайность, что ты сделал это первым…

Не так, не так! Ты бы искал вечно. И не нашел бы его. У него есть свой плащ, видишь ли. Ледник! Нет никаких входов в Дальнее Нижние, кроме тех, что прикрыты ледником. Единственный другой путь туда — под горами, и эти пути охраняются. Заклинания и старая магия отправили бы тебя туда и обратно, пока твои кости не сгнили бы. Честно говоря, Айсворт был бы так же сбит с толку. Сомневаюсь, что мы вообще смогли бы забраться так далеко под землю, предпочитая лед…

Будьте уверены, — кивнул Огрунд.

Но ледник не охраняется. Почему он должен охраняться? Он как гора льда. Для большинства он был бы непроницаемым.

Ты добрался до города? — спросил Огрунд.

Да! По крайней мере, его верхние пределы. Я не видел его, путь вниз был слишком труден для меня. Я чувствовал его, слышал, как говорила скала. Как сны, он посылал мне видения. Но я бежал от них. Такое огромное! Такое место!

Огрунд позволил Ледяному Выродку говорить некоторое время, а затем сообщил Коркорису, который прибыл из другой ночной экспедиции, хорошие новости. Коркорис успокоил своего разведчика, и собрание было распущено. Огрунд приказал своим людям сохранять мир до утра. Брэнногу расскажут в свое время, но сейчас он спит.

Не вижу смысла будить его новостями, хотя они и замечательные, — сказал Огрунд своим спутникам. Ему нужен отдых, а если мы скажем ему, что нашли Далеко-Внизу, он захочет немедленно туда отправиться.

Рассвет едва только забрезжил над горизонтом, как Брэнног вышел из своей палатки. Огрунд уже был там, дремал на посту, где должен был стоять стражник.

Огрунд! — добродушно взревел Брэнног . Маленькая фигурка вскочила на ноги, словно на нее надвигалась толпа врагов. Что ты здесь делаешь? Ты командир, а не стражник!

Огрунд гордо стоял перед ним, его морщинистое лицо само собой собиралось в ближайшую попытку улыбнуться, на которую оно было способно. Далеко внизу, — сказал он, затаив дыхание. Оно найдено. Он продолжал в своей грубой манере описывать, что нашел Ледяной.

Менее чем через час все Войско было готово ехать, во главе с Брэнногом , которому не терпелось уйти. Его капитаны были с ним, включая Коркорис, и хотя Брэнног заметил Руванну, он не помахал ей рукой. Вместо этого он отдал приказ ехать дальше по перевалу, который должен был привести их через юго-восточный хребет к обещанному леднику.

Хотя они двигались быстро, им потребовалось до полудня второго дня, чтобы пройти через острые пики и встать над обширным размахом сверкающей белизны, которая была ледником. Он расстилался перед ними, как ледяное море, изгибаясь на юго-восток, незримо медленно изливаясь через щель в пиках, прежде чем повернуться на юг и дальше к отдаленным ледяным полям южной пустыни. Его ширина измерялась милями, но даже так горы на его дальней стороне возвышались, негостеприимные и устрашающие. Ледяной, который был здесь, был прав: ни один Человек или Земляной не мог бы обнаружить Далеко внизу отсюда. Поскольку горы были высокими, их корни были глубоки. Но насколько глубок был этот могучий ледник?

Коркорис сразу же начал организовывать своих людей, и даже женщины с нетерпением ждали помощи в поисках. Ледник, как они знали, смещался незаметно, год за годом, но каждое дробное движение корректировало расположение входов внизу. Разведчик признался, что нашел один по чистой случайности.

Брэнног почувствовал, как его наполняет восторг. Красота здешних земель, мерцающий лед, словно поле бесчисленных алмазов, заговорили с чем-то внутри него, и ему захотелось петь, выкрикивать свое удовольствие. Земледелец понял его настроение, и некоторые из них вытащили из рюкзаков свои трубки, пританцовывая на снегу во время марша, так что вскоре свежий воздух наполнился своеобразной музыкой, которая распространила волну эйфории по всей компании. Руванна начала петь, тихо, но ее голос разносился вовне и вверх к вершинам, поворачивая там стаи птиц. Хозяин присоединился к песне, в которой были только простые слова, но слова и аккорды, которые, казалось, ударяли по льду и скалам, вибрируя от них, как будто сама земля была инструментом в руках любящего музыканта. Когда они перешли на бесконечное белое поле ледника, Брэнног почувствовал, что тонет в чистом удовольствии момента, зная, что никогда в своей жизни он не испытывал этого всепоглощающего наслаждения. Музыка стала вселенной, втягивая в себя каждый атом бытия вокруг себя, так что сам ледник, казалось, двигался и пульсировал в унисон.

Руванна, в самом сердце песни, резко остановилась. Постепенно все голоса затихли. Все повернулись к ней, как будто она звала каждое имя по отдельности. Брэнног тут же подъехала к ней. Она улыбнулась в своего рода торжестве. Ледяные закружились вокруг нее, женщины и дети, все смеялись и подбрасывали вверх горсти снега, вызывая маленькую метель волнения.

Оно здесь! Оно здесь! — кричали они.

Брэнног , открыв рот в смеси изумления и раздражения, увидел неожиданные слезы на щеках Руванны. Она кивнула ему, и он спрыгнул со своего коня.

Далеко внизу! — крикнул он, и его голос разнесся далеко по леднику. Когда его эхо замерло, наступила великая тишина. Теперь, на мгновение, Хозяин почувствовал себя совсем маленьким, точками на поле, изолированным, сделанным крошечным из-за бесконечности льда.

Коркорис вскочил с криком, заставившим всех вздрогнуть. Ага! Глубоко под нами. Город легенд.

Как мы доберемся до него? — спросил Брэнног , и чары тишины, которые на мгновение грозили заморозить их всех, были разрушены. Раздался смех, и послышались невнятные разговоры.

Сила льда, — рассмеялся Коркорис. Мы спускаемся сквозь лед.

Но ни люди, ни землетворцы не могут путешествовать сквозь лед, как вы, — сказал Брэнног .

Мы откроем путь, так же как и вам, возможно, придется открыть путь для нас, когда мы достигнем камня, — ухмыльнулся Коркорис.

Вскоре Войско было организовано снова. Коркорис взял на себя руководство, хотя Огрунд выглядел немного недовольным. Он видел в этом смысл, но его гордость развевалась над ним, как знамя. Карак плохо скрывал свое веселье. Сам Брэнног отступил, когда люди Коркориса выстроились в длинную линию по льду. Они сказали, что эта линия не должна быть разорвана. Коркорис некоторое время суетился вокруг линии, так что и Огрунд, и Карак сделали несколько пренебрежительных замечаний о показухе и помпезности, но Коркорису не отказали в моменте церемонии. В конце концов, начались серьезные дела дня. Ледяные заклинатели открывали трещину в леднике.

Они тихонько пели надо льдом, и наконец раздался далекий стон, сильный треск подо льдом, как будто армия гигантов перемещала огромные каменные тяжести. Песнопения выковынный льдом никогда не были громче шепота ветра, но сила, высвобождаемая ими, ошеломляла наблюдателей. Трещина раздалась по льду, и неровная черная линия пробежала по нему, перед связанным выковынный льдом . Они отступили на несколько шагов и, делая это, вытянули руки, как будто тянули за собой передний край трещины, дергая его и расширяя. Тьма трещины усилилась, открываясь.

Брэнног и его люди смотрели, как дети, ошеломленные происходящим. Под ними они чувствовали, как лед протестует, стонет, как зверь от боли, разгневанный этим вмешательством в его тысячелетний сон. Коркорис поднял руку к небу, и его выковынный льдом замолчал, опустив руки. Они задыхались, словно изнуренные своими усилиями, но перед ними была черная расщелина, около пятидесяти ярдов в длину и двадцати в ширину.

Огрунд с недоверием изучал его безмолвную тьму. Что дальше? Прыгнем в нее?

Брэнног нахмурился, а Землетворец выглядел смущенным.

Коркорис поклонился, улыбаясь с явным удовольствием. До коренной породы еще далеко.

Кажется, Огрунд это заметил, — усмехнулся Брэнног .

Мы пойдем первыми, — сказал Коркорис. Мы сделаем путь безопасным, хотя и воспользуемся ледяной паутиной. Огрунду придется просто довериться нам.

Я уверен, что так и есть, — кивнул Брэнног .

Спуск начался немедленно, и было ясно, что обе стороны расщелины опасно качнулись внутрь, словно они таяли под палящим солнцем. Ледяные творения соскользнули вниз в тень, легко и проворно, падение не таило в себе никаких ужасов. Подобно рыбам, ныряющим в более глубокую воду, они были дома, посмеиваясь про себя, а детская радость воодушевляла тех, кто был наверху. Коркорис начал укладывать ледяную паутину, и Брэнног дивился этому. Ледяные люди работали со льдом и заставляли его таять, течь и замерзать, создавая крошечные лестницы, похожие на замерзшие копья, сталактиты, которые висели растущими гирляндами, пронзая темноту внизу, из которой не доносилось ни звука. Ледяные лестницы превратились в сложную решетчатую конструкцию, и, спускаясь вниз по перекладинам льда, падал свет, хотя он и не расплавлял лед. Когда Брэнног попробовал ледяную оснастку, он обнаружил, что ее легко держать, она не такая скользкая, как он ожидал. Он вернулся к Хозяину с ухмылкой.

На поверхности он начал готовить передовой отряд. У него не было желания брать всех вниз, пока нет.

Вполне может быть, — объяснил он собравшимся Хозяевам, — что меня примут враждебно. Я не могу сказать, как люди Далеко-Нижних отреагируют на мое прибытие. Поэтому сначала я возьму с собой лишь нескольких человек. У выковынный льдом будет сильный авангард, который отведет нас к подножию ледника. Остальные помогут вам разбить здесь лагерь.

Затем он выбрал Огрунда, Карка, Коркориса и Данота, чтобы они пошли с ним. Задачу по наблюдению за лагерем Воинства он поручил Ротгару, который гордился поручением. Наконец, Брэнног прибыл в Руванну.

Будут ли волки ждать здесь без тебя? — спросил он.

Она не совсем скрыла свой шок, и ее сердце забилось так, словно оно собиралось ее выдать. Конечно.

Тогда мы пойдем.

Дано выглядел так, словно он мог бы бросить вызов девушке, идущей с ними, но Брэнног явно принял решение. Спуск начался.

Это должно было стать большим испытанием на выдержку и мужество, потому что, хотя выковынный льдом и не придал этому значения, Брэнног и остальные должны были сосредоточиться на трудной задаче спуска в странный ледяной ландшафт внутренней расщелины. Вокруг них свет мерцал и танцевал, отбрасываемый тысячами изломанных поверхностей, расколотый искривлениями льда, как естественными, так и созданными выковынный льдом . Местами Брэнног мог цепляться за отвесную стену льда, как муха, не давая ему соскользнуть в небытие высеченными в ней ступенями, а в других случаях ему приходилось качаться над пропастью, хватаясь за длинную нить льда, которая, казалось, приобрела свойство живой веревки под воздействием выковынный льдом . Их шепоты были слышны, эхом отдаваясь, как маленькие волны на пляже, и когда Карак схватился за сломанную перекладину, они оказались под ним, прежде чем он успел упасть, без усилий направляя его к безопасности новой лестницы. Солнечный свет просачивался вниз бесчисленными способами, здесь усиливаясь ледяным образованием, там отражаясь в еще более глубокие ледяные царства, пока небо не исчезло над головой, а края расщелины не стали далеки от видимости. Они спустились в медленно расширяющуюся пасть ледника, теперь единственным светом было отражение их собственных тел, мягкое, как свет свечи. Ни Огрунд, ни его спутники не высказали ни одной мысли, сосредоточившись на спуске, зная, что падение здесь означало смерть.

Наконец они карабкались по нагроможденным валам из битого льда; они прорвались сквозь ледник к его ледяному полу. Коркорис стоял, уперев руки в бедра. За ним и его людьми была пещера, потолок которой был весь из сверкающего льда, подбрюшье ледника. Пол был из цельного камня, хотя и твердого и отполированного, как железо. Но в нем была глубокая трещина, как будто в камне была своя собственная трещина.

Мои люди вернутся на поверхность, чтобы убедиться, что остальные там в безопасности, — сказал Коркорис. Может быть шторм или ледяной ветер, и им понадобится защита. Также расщелина должна оставаться открытой.

Я надеюсь, ты пойдёшь с нами? — сказал Брэнног .

Коркорис поклонился. Естественно, если ты этого хочешь.

Брэнног кивнул Огрунду. Это путь вниз, я думаю.

Огрунд был рад, что он выбрался из расщелины и власти Коркориса. Он поплелся к скалам и наклонился над большой трещиной в них, Карак был рядом с ним. Да, это путь.

Скалы знают о нас, — сказал Карак.

Разве ты не чувствуешь их смятения? — сказал Огрунд. — Как и сказал нам разведчик Коркориса, они не охраняют путь.

Тогда веди, — сказал Брэнног . Руванна последовала за ним.

Огрунд и Карак начали следующий этап спуска, искусно пробираясь в камень, прокладывая путь для остальных. Только Руванна нашла это трудным, хотя она ничего не сказала. Брэнног почувствовал ее беспокойство и восхитился ее решимостью. Как она была похожа в этом на Сайсифер ! Но он отвернулся от своей дочери и сосредоточился на пути вниз. Это было правдой, какая-то странная чувствительность цеплялась за камни здесь. Подобно сонным стражам, неспособным поднять шум, они знали о вторжении. Но Огрунд и другие тихо говорили со скалами, говоря им, что это не враг, не нарушение, а прибытие союзников, тех, кто любил камень и кто обрабатывал его из сочувствия, а не для его разрушения. Карак тихо пел о Каменоломнях.

В нежном телесном свечении земляной Брэнног увидел начало тропы. Теперь они были на неисчислимом расстоянии под ледником, и они могли чувствовать движение жизни далеко под ними, как будто там работала какая-то огромная колония, заложенная слоями в камне. Тропа была едва узнаваема, но она была протоптана земляной , ее стены были прорезаны ими, возможно, чтобы впускать и выпускать воздух из глубоких выработок. Странные эхом отдававшиеся звуки доносились снизу, словно шелест подземного ветра или вздохи моря, над которым поднялись горы.

Огрунд шел впереди, теперь их проход был намного легче, и вскоре они обнаружили, что спускаются по внутренним стенам большой круглой шахты. Она открывалась как отверстие в сердце мира, бездонный колодец, чьи секреты были скрыты его глубокой тьмой. Несколько часов группа кружила по узкой тропе, их разумы были оцепеневшими, запертыми в стазисе, пока их тела делали свою работу. Когда они наконец добрались до входа в пещеру, они почти прошли мимо нее. Охраны по-прежнему не было.

Брэнног кивнул, стряхивая усталость. Пещера казалась достойной исследования, хотя бы для того, чтобы скрасить монотонность кругового спуска. Возможно, пройдут дни, прежде чем они доберутся до подножия большой шахты. Вскоре после того, как они вошли в узкую пещеру, они вышли на уступ, который выходил на другой огромный проем, хотя, когда их глаза окинули его взглядом, они поняли, что это была пещера, но построенная в ошеломляющих масштабах. Свет здесь был мутным, в основном из-за расстояния, и когда они посмотрели, они увидели, что его источником был потолок скалы высоко наверху, изгибы и трещины которого имели жуткий вид облаков. Ошеломляющие расстояния простирались, как вид с горы, возвышающейся над джунглями, потому что здесь были туманы, похожие на марево. Это было так, как будто они вошли в другой мир, как будто, подумал Брэнног с потрясением, они прошли через прореху в ткани кожи Омары в другой Аспект. Ни одна нация, какой бы одаренной она ни была, не смогла бы создать эту сказочную пещеру.

Далеко внизу, — сказал Огрунд, и его челюсть отвисла, когда он это произнес.

Откуда мы могли знать, что он будет таким большим! — ахнул Карак.

Коркорис ничего не сказал, просто отшатнувшись от масштаба того, что раскинулось под ними. Руванна невольно прижалась к Брэнногу . Он обнял ее за тонкую талию, на его лице застыла маска радости и изумления. Они все смотрели в изумлении много минут, пока, наконец, не повернулись друг к другу и не начали указывать на разные вещи, наслаждаясь, как дети, своим открытием. Руванна смущенно отодвинулась от Брэннога , но он ничего не сказал, просто уставившись на вид.

Наконец они спустились по новой тропе, и впереди них, спускаясь к невидимой нижней пещере, были поля, где росли странные растения, сапрофиты и другая подземная растительность. Они угостились некоторыми из них, наслаждаясь вкусом и сразу же чувствуя опьяняющую благость. Когда они поднялись обратно на тропу, они заметили первого обитателя пещеры, работающего на одной из плантаций. Это был Землетворец, но он был большим, высоким, как Возвышенный, хотя и без мрачного облика этой расы и без ярких татуировок. Его руки были особенно мощными. Когда он увидел приближающуюся группу, он выглядел озадаченным, хотя и не злым.

Он положил свой инструмент и подошел к ним. Приветствую, — сказал он, сосредоточив внимание на Брэнноге и Даноте, хотя его зрение, казалось, было плохим. Однако его глаза были очень большими, и Руванна задалась вопросом, не свет ли это, который на поверхности был немногим лучше сумерек. Я раньше не видела таких, как вы. Из какой части города вы?

Брэнног протянул руку, и Создатель Земли с радостью ее принял. Меня зовут Брэнног . Я не из Далеко-Низших. Я с поверхности.

Фермер отстранился. Запределье? Ты шутишь? Кто ты?

Это не шутка. Коркорис, выходи вперед. Ледяной Затвор так и сделал, и фермер выглядел озадаченным. Это Коркорис, правитель южного Ледяного Затвора.

Первый, однако, смотрел на Руванну. Ты Земляной? — спросил он, озадаченный. Он посмотрел на Брэннога . А ты? В каком-то смысле ты, кажется, им являешься. Он указал на Данота. Но этот мне чужд.

Он мужчина, — сказал Брэнног .

Фермер разинул рот. Сверхчеловек? Здесь, в Далеком Нижнем? Он повернулся, словно ища помощи. Паника приближалась к нему, хотя его разум был немного замедлен.

Мы пришли с миром, — сказал Брэнног . Вы отведете нас в город?

Как ты сюда попал? — спросил фермер, не в силах сдержать любопытство.

Брэнног объяснил так кратко, как только мог .

Фермер покачал головой. Это невозможно.

Вы должны нам помочь, — сказала Руванна.

Они знали, что будет трудно развеять страхи фермера, но постепенно они убедили его отвести их вниз. Наконец он так и сделал, идя впереди них по тропе, которая расширялась в грубую дорогу. По мере продвижения они видели выход из склонов долины, пока, обогнув высокий уступ скалы, они не столкнулись с самым ошеломляющим видом из всех, как будто камень приберег его для них, намереваясь смирить их своим величием.

Город Далеко-Ниже был вырезан из скалы, которая достигала тысячи футов, теряясь из виду сверху. Слой за слоем поднимались улицы и здания, врытые в эту стену, работа столетий. Огромные ряды виноградной лозы свисали с балконов, и повсюду были огромные пучки темно-зеленых листьев, каким-то образом подпитываемых искусственным светом. Высоко наверху здания казались маленькими из-за расстояния, окутанные туманным облаком, уходящим в невидимые глубины. Фермеры остановились посреди дороги и указали на возвышающееся сооружение, словно это было божество.

Я не хожу в город. Я подвожу свою телегу к воротам, когда она полна.

Мы благодарны, — сказал Брэнног .

Словно освободившись от чар, фермер поплелся обратно по дороге к низкой каменной стене, которая вела к полям. Через мгновение он перелез через нее и ушел, несомненно, чтобы забыть о незнакомцах. Брэнног посмотрел на своих зачарованных спутников.

Если жители будут нашими союзниками…, — начал он, но не закончил фразу. Он видел лицо Карака: оно выглядело так, словно он, как и фермер, стоял перед своим богом.

Я видел великолепие Золотого острова, — пробормотал он, — но это всего лишь город по сравнению с этим чудом. Он обнял Огрунда за плечи, и тот тоже застыл в изумлении.

15 Глубокий Город

Когда они приблизились к городу, они поняли, насколько он огромен, возвышаясь над ними. Но странно, что при всех своих размерах он казался пустынным. Воздух был неподвижен, без птиц, и из этих бесчисленных окон и дверных проемов не шел свет, и не было никакого намека на движение. Но город был жив, а не мертв, несмотря на всю свою тишину.

Они знают, что мы здесь, — тихо сказала Руванна, но ее голос резко донесся до всех. Это как единый организм. Чувствуете, как дышат его камни?

Огрунд и Карак кивнули, Коркорис тоже рядом с ними. Но это не причинит нам вреда, — сказал Ледяной.

Они подошли к высоким воротам, окруженным башнями-близнецами, хотя они были открыты, без охраны. Группа остановилась снаружи, прислушиваясь. Они слышали игру воды, ручьи, которые стекали куда-то со склонов, питая город. Кроме этого была только пустота, как будто они приближались к руинам или кладбищу. Брэнног осторожно провел их через ворота; за ними была площадь с несколькими узкими дорогами, ведущими от нее, каждая на другой уровень города. Дороги извивались и петляли, ступенчатые и мощеные, удивительно сложные. Когда группа пересекала площадь, они услышали первые звуки жизни. Звуки крадущихся, собирающихся, доносящиеся со всех сторон площади.

Их десятки, — сказала Руванна Брэнногу , и к своему удивлению она увидела, как он ухмыльнулся. Он поднял руку, и группа остановилась почти в центре площади.

Некоторое время царила тишина, но затем начали появляться фигуры. Они были хорошо дисциплинированы, их движения были военными и точными, а в искусственном свете сверкало оружие. Вся площадь была окружена Землетворцами, которые теперь образовали плотные ряды, яркие от копий, мечей и другого подобного оружия, которое Землетворцы извне обычно не носили. Дубина Огрунда выглядела жалко неадекватной против этих орудий войны. Собравшиеся Землетворцы были большими, их груди были переплетены мускулами, их руки были исключительно сильными, и у всех у них были широко раскрытые, пристально смотрящие глаза фермера, которого встретили Брэнног и его спутники. Тем не менее, они всматривались так, как будто едва могли видеть существ, которых они окружили.

Они не враждебны, — сказала Руванна. Но они думают, что мы враждебны.

Брэнног приложил ладони ко рту, хотя ему это было не нужно. Его голос разнесся, как гром, по всей площади, отражаясь от ее стен. Мы пришли к вам открыто, — позвал он. Как вы можете видеть. Мы не желаем ничего, кроме как поговорить с вами и вашими Земными.

Ряды вокруг него не роптали, широкие взгляды земляной были устремлены, возможно, ожидая какого-то заранее условленного сигнала. Атаковать? Уверенность Руванны не разделяли остальные, и даже Огрунд и Карак поколебали свое почтение к этому месту такой демонстрацией силы. земляной , которые ждали, имели суровый, решительный вид, который предполагал, что их будет нелегко урезонить.

Брэнног, спутники, ждали, что он заговорит, хотя каждый из них крепко держал свое оружие, угрожающе, как будто ему придется его использовать. Только Руванна казалась спокойной. Терпение Брэннога наконец было вознаграждено, когда из толп выделилась фигура. Одетая в простые зеленые одежды и, по-видимому, намного старше солдат, она во многом напоминала земного человека. Она сделала всего несколько шагов по площади и подняла длинный посох, призывая к тишине, что было несколько излишним жестом.

У нас нет Землемуд , — раздался резкий, хриплый голос, и Брэнног с удивлением поняла, что она женщина. Не так, как у земляной из запредельного. Здесь, в Далеком Нижнем, есть только Круг Наставников.

Ваши правители? — сказал Брэнног .

Те, кого вы могли бы назвать Земными, но кто вышел за пределы таких способностей, чтобы поделиться высшим знанием. Они — наш голос, и мы подотчетны им.

Я бы поговорил с ними.

Вы вторглись.

У меня есть на то причины.

Вы нарушили наши основные законы, придя сюда.

Я повторяю, у меня есть на то причины.

Руванна и остальные чувствовали возможный спор, но Брэнног , который когда-то с удовольствием устроил бы словесную перепалку, ограничился лишь поклоном.

У вас есть оружие, — сказала женщина.