Обгоняя время

Глава 29

— Как это, на отчисление⁈ — почти кричу я, и мой голос звенит в стенах деканата.

В голове не укладывается: перед поездкой на чемпионат, а потом в отпуск я сдал всё, что нужно! Ну, почти всё… Один хвост остался, но кто же за один-то сразу отчисляет⁈ Что-то вообще автоматом получил — вроде английского, что-то досрочно сдал, а кое-что, как физиологию, пришлось учить по-честному. Конечно, ряд практических дисциплин мне просто зачли за красивые глаза… пардон, за Олимпийскую медаль! И вот ещё — «Организация тренировочного процесса» у меня по блату стоит. Ну, не совсем по блату — это ведь заслуга преподавателя, ветерана-фронтовика. Он мне ещё на той пьянке сказал, что я на его занятия по теории и методике тренировок могу не ходить. А всего лишь языками зацепились когда выпивали, и я блеснул парой фраз из будущего. Впрочем, я тогда почти ничего не пил, только ел! Ух, и стол же там был! Я даже сейчас, припомнив прошлую осень, сглотнул слюну.

Новая деканша это заметила и на всякий случай пододвинула к себе поближе тарелку с недоеденным тортиком. Да нужен он мне! А вот на той памятной встрече на столе и картошка, дымящаяся парком, стояла, и сало пяти сортов, и колбаска домашняя. А лучок маринованный — зелёный такой, с белой сочной головкой! Кстати, чего нет в Сочи так это нормального лука! Они за лук выдают тоненькие куцые перья, похожие на пучок сорной травы. А вот настоящий зелёный лук с головкой у них не растет! Несчастные люди.

— Вас за прогулы отчисляют. Сто пятьдесят часов занятий пропущено! — недовольно произнесла новый декан факультета физвоспитания, Хлебницая Ирина Антоновна, и по ее тону было видно: больше всего женщину раздражало не моё отсутствие на занятиях, а то, что я помешал ей наслаждаться тортиком.

Секретарши в приёмной не оказалось, ну и я, постучавшись для приличия, просто ввалился в кабинет, не дожидаясь приглашения. И что я вижу? Симпатичная тётка, лет за тридцать, сидит с довольным видом, поедая тортик. Фигура у неё, надо сказать, совсем не спортивная — округлая, мягкая. Дамочка явно не из тех, что бегает по утрам.

«Ничего такой бабец!» — машинально, на подсознательном уровне, оцениваю я деканшу. Попа круглая, грудь… «Тьфу! Штыба, тебя отчисляют!» — наконец, пробивается голос разума.

За прогулы, значит… Ну это уже другое дело. Прогулов у меня, если по правде, больше сотни будет. За всю осень на занятиях появлялся от силы раз двадцать, если припомнить. Но вот отчислять за прогулы человека, которого официально отправили на чемпионат СССР — это уже беспредел. Ясное дело, что занятия я прогуливал, но с таким раскладом — это не прогулы, а, можно сказать, выполнение государственной миссии. И потом, у меня же был отпуск! Ладно, к учёбе он не имеет отношения — учусь-то я очно. Но всё равно: есть студенты, которые равнее других, и такие вопросы, как их отчисление следует не на уровне декана решать, а выше. Как высоко я собираюсь пойти? На министерство образования, наверное, рановато замахиваться, а вот ветеранский комитет пединститута может в этом деле отлично подсобить. Там мужики с характером, они не дадут спустить на тормозах отчисление студента, который завоевывал для страны медали.

— Толя, в первый раз слышу об этом, — недоумевает старый знакомый моей бабушки, Иван Ильич Сурков.

Дед очень меня зауважал после того случая, когда при моей скромной помощи его брату, снайперу не из последних, присвоили высокое звание Героя Советского Союза.

— Декан у нас новый, — попутно жалуюсь я, — тётка какая-то. Даже не спортсменка, думаю. Как ей понять все сложности тренировочного процесса?

Хотя, кривлю душой. Какие там трудности? В Сочи я хоть и тренировался, но не особо интенсивно.

— Эх, мало я её по жопе бил! — выдал вдруг дядька, чем ввел меня в полнейший ступор. — Что? Не знал? Это внучка моя. Ну да я ей… В общем, не бойся ничего! Ты, кстати, как — на рыбалку-то едешь? Мы с мужиками на выходные собрались на море. Присоединяйся!

— А чего нет? — отвечаю с энтузиазмом. — Я хоть и не рыбак, но интересно же! Никогда на зимней рыбалке не был. На своей машине могу поехать, только что брать с собой?

— Всё сами возьмём, — покосился дед, глянув куда-то под стол, где, скорее всего, прятал бутылку самогона.

Что-то он туда быстро засунул, когда я зашёл. Да и запах… не перегара, а свежего спирта сразу ударил в нос. День-то к концу движется — почему бы и не остограмиться? А что без закуски… так это дело привычки.

Я не стал мешать старику и ушёл, представляя в голове, как бы хорошо нашу деканшу… да по круглой попе!

— Толька! — радостно прыгает мне на спину сзади Мурашина. — Девчонки, пока! — весело кричит она своим подружкам, которые, как мне бы хотелось верить, с завистью смотрят на нашу парочку.

— Ты чего тут? — удивляюсь я, видя такую искреннюю радость Мурашиной от нашей встречи.

— Да, заскочила к своим девчонкам, подарки раздала, — отвечает она, не слезая со спины и весело болтая ногами. — А ты чем занят?

— Да так, ничего особенного, — пытаюсь сохранить спокойствие, хотя от её энергии и позитива начинает подниматься настроение.

— Пошли в кино! — вдруг предложила она с азартом. — Такой фильмец чёткий будет!

На самом деле я занят по горло. По плану у меня встреча с Александрой и Бейбутом. Сначала к другу собирался заскочить, потом к подчинённой — за деньгами. Зоя с Александром уже привезли выручку в крайком — я сразу же позвонил им, когда появился на работе. А вот у Сашки телефона нет, и придётся ехать к ней лично.

— А что за фильм? — все же интересуюсь я.

— «Крепкий орешек», говорят, ваще бомбовый фильм! — с восторгом восклицает Вика.

— А где его крутят? В салоне, что ли?

— Да. Есть такой видеосалон, «Аэлита» называется, там на четыре пятнадцать сеанс сегодня. Я и билеты уже купила! Думала, позвать подружку… Да Дашку биатлонистку, ты её знаешь. Но у той дела.

— Да кизяк вопрос! Пойдём! Вернее, поедем, — соглашаюсь я.

— Кизяк, — хихикнула Мурашина, наконец, слезая с меня.

Прости, Бейбут, но сегодня тебе не судьба обожраться конфетами и печеньками. И дело даже не в том, что я хочу провести время с Викой, хотя её общество явно не лишнее. И не в том, что «Крепкий орешек» — реально отличный фильм, который я бы посмотрел с удовольствием ещё раз. Просто «Аэлита» — салон Александры, и я туда всё равно собирался. Конечно, фильм смотреть не планировал, но раз уж так совпало — отчего бы и нет? Сашка несколько раз звонила мне на прошлой неделе, и по словам моей секретарши, всё выпытывала, как меня найти. А как меня найти, если я в Сочи жил? Вернее, в Адлере. Сотовых-то ещё нет.

Время до фильма ещё есть, ехать недалеко, и я предложил, раз уж мы рядом с рынком, зайти посмотреть чего-нибудь к чаю. Мурашина ведь ко мне на чай поедет вечером? Очень на это надеюсь. А то у меня к чаю, по правде сказать, только Бейбутовский «балабас» да индийские резиновые изделия…

Рынок к полчетвёртого уже почти пуст, но крупные точки работают до самого закрытия — до шести вечера. Самое время прикупить чего-нибудь стоящего. Беру и фрукты, и овощи, и всякие закуски. Мясо тоже прихватил — положу в багажник, на улице мороз, там ему ничего не будет.

Для Вики не пожалел денег и купил букет роскошных роз. Не жмотничал: сразу пятнадцать штук взял! Цветы явно оранжерейные, с гладкими стеблями и крупными тугими бутонами. Жаль, не пахнут. Я даже знаю, где их зимой выращивают — на улице Ленина, в оранжерее, что напротив нашего крайкома.

А вот цветы в салоне могут и помёрзнуть за время сеанса. «Придётся брать их с собой, или оставить в кабинете у Сашки», — размышляю я, пока мы с Викой идём к машине. Она болтает без умолку, я же слушаю девушку невнимательно, пока краем уха вдруг не зацепил другой интересный разговор.

У входа в институт стояли двое крепких парней и смолили папироски. Обрывки фраз их разговора, сказанные с глухими, тяжёлыми интонациями, резко контрастировали с радостной болтовнёй Вики.

— Ну а вы чего? — спросил один из них, быдловатого вида бугай.

— Да вломили ему! — продолжил второй. — Он аж с копыт слетел! Быстро шёлковым стал, покладистым. Всё, что было в кассе, забрали. За остальным сказали — завтра придём! — хвастался парень, явно пытаясь произвести впечатление на собеседника.

Это что, уже бандосы новой формации у нас на горизонте нарисовались? А ведь год-то ещё только восемьдесят девятый. Скоро их будет, как дерьма за баней, простите за мой французский. Время такое грядёт, когда вся эта шваль полезет из каждой щели. Ещё пару лет — и они везде будут: у рынков, на заправках, в ресторанах. Братки с их тупыми ухмылками и «понятиями», силой забирающие то, что никогда не смогли бы заработать честно. А пока они только набирают обороты, понтуясь друг перед дружкой, будто мир уже им принадлежит.

И ведь не боятся же статьи 148 УК РСФСР, которая чётко предусматривает уголовку за вымогательство. В других республиках номера статьи не знаю, ведь УК везде свой, а вот в РСФСР специально поинтересовался, после того как Власов однажды рассказал мне про дело рэкетира по кличке «Монгол».

Внедрили тогда они своего сотрудника к нему в банду… Операция сложнейшая была, но в итоге всё так блестяще провернули, что она вошла в учебники МУРа. Вообще Власов много рассказывал подобных историй из своей практики — хоть книги пиши. Вот хороший сюжет, например, — старый полкан-мент попадает в прошлое, в тело молодого милиционера, и понимая службу «от и до», и не будучи отягощенным моралью строителей коммунизма, начинает лихо строить карьеру. Жёстко, быстро, с умом. И, конечно, всё это на фоне перестройки и борьбы с бандюками. Хотя, бред… Кто это читать-то будет⁈:)))

— Чё⁈ — угрожающе быканул один из парней, хмуро сверля меня глазами, будто искал повод.

Оказалось, я, задумавшись, слишком пристально разглядывал эту парочку, и они это явно не оставили без внимания. Вика ощутимо напряглась рядом, нервно сжав мой бицепс под тёплой кожаной курткой.

— Чё — по китайски «жопа», — добродушно просвещаю я парней, попутно стараясь запомнить их приметы.

— Чё? — повторил парень уже в раздражённой тональности.

— Тихо, Марат, люди кругом, — второй, тот, что базарил за делюгу, осадил своего приятеля, быстро оценив обстановку.

У меня в руках покупки, сбоку висит Вика, нервно сжимая мою куртку. Но мне плевать — этих ушатаю влёт, и ничего мне за это не будет.

— Испугалась немного, — призналась подружка уже в машине.

— Наглые, но инстинкт самосохранения работает, — самодовольно сказал я, заводя тачку.

Едем в видеосалон. Выходя из машины с удовлетворением замечаю чистоту и порядок возле вверенного Александре заведения. Около входа стоит урна, ни одного бычка нигде не валяется. Горят фонари, причем не только над дверью, но и по дороге к остановке.

Тут дверь распахивается, и из салона вываливается шумная ватага ребятни. По афише видно, что им показывали мультик про Гарфилда. Возбуждённые увиденным, они громко обсуждают рыжего, наглого и жирного котяру, восхищаясь его проделками. Смеются, спорят — детвора в полном восторге. А детей, надо сказать, много, так что мои доходы явно не упали.

Следующим на афише стоит как раз наш «Крепкий орешек», а за ним — «Робокоп». Тоже отличный фильм, между прочим! Но я, честно говоря, надеюсь, что смотреть его с Викой мы не будем. После «Крепкого орешка» уже можно и поехать «чаевничать». Чай, закуски и букет в багажнике ждут своего часа, а мне куда интереснее будет провести время с девушкой, чем за просмотром ещё одного блокбастера, тем более к чаю есть и резиновые изделия индийской промышленности. Сейчас считается они хорошего качества, хотя если судить по количеству народа в Индии… Или это из-за камасутры?

Спускаемся с Викой в полуподвал, сворачиваем направо и направляемся прямиком в кабинет Сашки.

— Толя! Ну наконец-то! — восклицает Александра и, не обращая внимания на присутствие Вики, бросается ко мне с объятиями, прижимаясь своим сочным третьим размером.

Моя директорша, как всегда, выглядит шикарно: волосы идеально уложены, одежда подчёркивает стройную фигуру. Умеет она произвести впечатление.

Вика едва слышно фыркнула, но промолчала — права на меня у неё пока нет, а я заранее успел рассказать, что Александра — просто старая знакомая, и все дела. Про то, что салон мой частично, решил умолчать.

— Зачем искала меня? — интересуюсь, и, не теряя времени, сразу лезу за подарком.

Я прекрасно знаю, что любит моя компаньонка: чулки и колготки всех возможных фасонов и расцветок. Поэтому подарок оказался для меня весьма бюджетным. Однако Сашка, машинально поблагодарив меня, в подарочный пакет даже не заглядывает. Её мысли явно заняты чем-то более важным, чем новый комплект чулок, и это уже вызывает у меня лёгкое беспокойство.

— Девушка, мне бы Толе пару слов наедине сказать… — без лишних церемоний начинает Александра.

— Я пойду пока места нам займу, — пожала плечами Мурашина, на удивление равнодушно. Это равнодушие почему-то задело меня больше, чем хотелось бы. Как будто той всё равно, что за тайные разговоры у нас с Сашкой.

— Ну, колись, что за срочность и чего ты такая взъерошенная? — спрашиваю, чувствуя, что дело явно неладно.

— Да п…ец у нас тут! — прямо выпалила Сашка, не выбирая слов, и в её голосе было отчаяние. — Что делать — не знаю! — нервно продолжала она. — К Илье уже заехала, но он в больнице, представляешь⁈ Раньше надо было его тревожить, он бы всё разрулил! А я, дура, не паниковала, привыкла, что у нас всё тихо и спокойно…

— Илья? Что-то от исполкома, или комсомольцев прилетело? Наехал кто? — пытаюсь выяснить суть дела я.

— Да причём тут комсомольцы? Я к Илье, как к афганцу, поехала, ну и как к просто здоровому мужику…

— Так! Не части, подробно рассказывай, — торможу я девушку.

— А нас ведь, Толя, грабить собираются! Бандиты! — почти истерично выдала Александра.