Обгоняя время

Глава 21

Этот голос я узнал до того, как обернулся. Уверенный, даже властный, хотя, как по мне, чин у его обладателя невелик, но, очевидно, по местным меркам котируется. К ментам обратился мой недавний знакомый — районный прокурор Пётр Евгеньевич. Хотя, чего это не котируется? Ясно, что не генерал-лейтенант или член политбюро, но тут в городе, похоже, это весьма козырная должность. Особый статус моего знакомого был заметен и по его возможностям, и по обстановке его рабочего кабинета. А сейчас ещё и по компании Петра Евгеньевича, которую я, однако, до сей поры не замечал. Сидела она у окна в небольшой нише, закрываемой шторкой — самое удобное место: от громыхающей басами сцены далеко, изумительный вид из окна на море, ну и от лишних глаз легко укрыться можно.

Прокурор, который в данный момент уверенным шагом приближался к нам, был за столиком в сопровождении двух подполковников: военного и милицейского, и… Олега Романцева! Вот так встреча. Он играет или уже тренирует? Вот не помню этого. Что же он тут в Сочи делает? Скорее всего, очередные сборы у «Спартака». Чемпионат СССР должен начаться уже скоро, 11 марта, и первым соперником у московского клуба будет вильнюсский «Жальгирис». Точно! Я вспомнил тот чемпионат, смотрел некоторые его матчи ещё в армии, но уже будучи «дедушкой», ну или «черпаком», так как только старослужащие у нас в части имели доступ к телеку.

Оказывается, Романцев уже тренер! В памяти сразу всплыл случай, о котором читал в интернете, как перед одним из матчей его припугнул сам Старостин: мол, если сольёте литовцам, исключат из партии и тебя, и меня заодно. Врал, конечно, — в те времена исключение из партии уже не было столь решающим ударом, но Романцев тогда ещё салагой был, вот и повёлся. Молодой, неопытный, с головой полной мыслей о карьере и ответственности. Старостин знал, как надавить.

Однако, что ни говори, конец 80-х и начало 90-х были для «Спартака» золотыми временами. Я хорошо помню, как в 90-м они блистали в Лиге чемпионов, громили всех подряд: «Наполи» с самим Диего Марадоной, «Реал Мадрид» и прочих. И только в полуфинале с «Марселем» что-то пошло не так, да там ещё и судейство было… ну, скажем так, крайне странным. Но сейчас, думаю, мужик перед предстоящим матчем мандражирует.

— Петр Евгеньевич, вот так встреча! — радуюсь я, и спохватившись, оправдываюсь: — Вы не подумайте — я трезвый. Просто он грубо с моей знакомой разговаривал, вот я и вскипел.

— Да видел я. Сам хотел вмешаться, но ты меня опередил. Я тебя, Толя, давно тут заприметил, но общаться с друзьями не хотел мешать, — трясёт мою руку прокурор, пока мент шустро проверяет документы у всего соседнего столика.

Но паспорта нашлись только у Макса и его девушки. Актёр, его приятель и вторая девушка — хотя, какая там девушка — уж больно стара и вульгарна: морда в морщинах, голос с хрипотцой, да и манеры те ещё — оказались без удостоверений личности. Или не пожелали предъявить их, что, конечно, не добавляло им симпатий в глазах милиции.

Документов не оказалось и у моей бывшей любовницы, которая, словно в ступоре, очумело наблюдала за этим действом. Её глаза были широко распахнуты, как будто она и сама не могла поверить в происходящее. Впрочем её личность я подтвержу, если понадобится.

— Эта… проверил, — скривил и так не шибко красивую морду сержант, выполнив поручение.

— А кто эти трое? — ткнул на лиц без документов дотошный прокурор, наблюдавший за всем процессом проверки от и до.

— Да вы что творите⁈ Я — Михаил Карцев, артист московского театра…, — очухался красавчик и сразу стал предъявлять претензии.

— Сержант, ты тут закончил? — Карцева перебивает подошедший к нам милицейский подпол.

— Документы есть не у всех, но они представились, — пробормотал младший по званию.

— Вези в отделение, пусть пальчики откатают и личности проверят, — лениво приказывает старший.

Судя по звёздочкам, должность у него на уровне начальника УВД города, и сержанту только и остаётся что взять под козырек. Впрочем предъявить гостям Сочи особо нечего, тут я больше виноват, но личности задержанных установить стражи порядка имеют полное право. Да и документы у тех, скорее всего, в порядке и находятся в номере, так что и до отделения везти не придется.

— Я все связи подниму, вы у меня ответите, — шипит актёр и вдруг совершает рывок в сторону выхода.

Бежит он так резво, что натыкается на возвращающегося к своему столу офигевшего Максима. Падают оба, и тут во всей красе себя проявляет сержантик — коренастый парнишка с кривым носом. Он в несколько прыжков достигнув беглеца, успешно применяет на нём спецсредство под хитрым название «БКС- Нежность». Почему «Нежность»? Да чтоб, бля, никто не догадался!

— Мужики, что там у вас происходит? Помочь? — кричит через весь зал военный подполковник, которому, наверное, стало скучно развлекать Романцева.

— Во даёт! — раззявил рот я, глядя на то, как разворачиваются события.

— Скорее всего, Толя, никакой это не артист и, возможно, вовсе не Михаил Карцев… А может, и при себе что-то имеет запрещённое. Дурь, например, — задумчиво произносит прокурор, словно размышляя вслух, не вмешиваясь при этом в борьбу благородно красивого зла и коренасто неказистой справедливости.

— Понятых надо, — заёрзал подполковник, тоже поняв что к чему.

Понятых тут человек под сто, кажется. И все, кто ещё оставался трезв, сгодились бы на эту роль, так что желающие помочь советской милиции нашлись моментально. В итоге, к нам подошли две дамочки второй молодости, каждая поперёк себя шире. Судя по всему, из отдыхающих.

— Галка, у него пистоль! Ой, матушки! — почти с восторгом выказала своё деревенское прошлое одна из них.

Упомянутая Галка тоже глядела на проходящий обыск с удовольствием. Вечер, очевидно, у них был скучный по причине не шибко выдающихся внешних данных. А тут такой экшн — милиция, пистолет, преступник!

— Сержант, оружие отопни и глаз с этого актёра не спускай. А я наряд вызову! — командует подполковник и быстро выходит в фойе гостиницы.

— Да это зажигалка, — шипит страдалец.

— Катька что за х… — емко выругался Максим. — Ты зачем меня позвала сюда?

— А я знаю⁈ — огрызнулась девушка, почему-то глядя на меня не как на спасителя, а как на врага.

Нехороший, но такой много объясняющий взгляд. Всё она знает, уверен, но своими догадками с окружающими я делиться не спешу.

— Ребят, я вас покину, мне надо поговорить со знакомыми, — говорю я, после того, как Мишу (или кто он там?) и его некрасивую даму увез «луноход», и атмосфера в зале ресторана успокоилась, а точнее, устаканилась.

— Толя, это бандит? Тот, которого увели? — воодушевлённо пытает меня Петер.

— Толя, это Романцев? — одновременно с ним задает вопрос и Борут, узнав защитника сборной СССР.

— Не знаю пока, — усмехнулся я, пожав плечами. — А этот, да, Олег Романцев. Любишь футбол? — кивнул я в сторону Пахора.

— Попроси автограф у него, если нетрудно? — суетится коммунист и лезет в карман пиджака, где находит блокнот.

— Ну, дела, Анатолий! Каковы приключения, а⁈ — встретил меня Пётр Евгеньевич с широкой ухмылкой, когда я, наконец, отделавшись от своих товарищей по застолью, решил подсесть к компании старших. — Ты садись, не стой. Генка уже не вернётся, задал ты ему работёнку на всю ночь. Сейчас будут твоего недруга колоть, и что-то мне подсказывает, что такой тип не сразу начнёт откровенничать.

Парни, впрочем, отпускать меня не хотели, интересно им было — что и как. Даже наши девочки нетяжелого поведения, на время потеряв интерес к иностранцам, смотрели на меня весьма заинтересованно. Обе сразу.

— Спасибо, что помогли. Меня Анатолий зовут, — представляюсь я для военного и футболиста.

— Виктор, одноклассник Петра. Я тут на отдыхе, — тянет руку подполковник.

— Олег, — тоже не гнушается дать краба известный спортсмен.

— Я знаю, всё-таки болельщик «Спартака». Как не знать заслуженного мастера? — расплываюсь я в улыбке, не веря что здороваюсь за руку с самим Романцевым.

— Спешишь ты, парень — до заслуженного мастера спорта я пока не дорос, международник только, — усмехается легенда футбола. — Пётя сказал, что ты тоже красноярец?

— Ага. Земляки, получается. Вообще, я из Ростова, но последние пять лет в Красноярске живу.

— А вот Толя у нас как раз заслуженный мастер спорта! — хвастается за меня Евгеньевич, явно пробивший мою биографию до последней строчки. — Олимпийский чемпион по боксу!

— Неужели⁈ — хором воскликнули собутыльники прокурора.

— Извини, не узнал, — добавил Романцев.

— Да что уж там? — я махнул рукой и усмехнулся. — Я ведь не футболист. Кто нас, боксёров, знает?

Сидим, общаемся уже больше часа. Атмосфера лёгкая, без лишнего напряжения. Никто никуда не спешит. Времени до закрытия ресторана вагон — заведение работает до двух ночи. Димон свалил по-английски, не прощаясь, а парочки из девушек и иностранцев всё ещё сидят за столиком. Они звали меня обратно, когда я вернулся с автографом Романцева, но по тону было понятно, что не особо-то и хотели этого — зачем им лишний? Компания Кати и Макса ушла почти сразу, и, думаю, все в зале уже забыли про недавний захватывающий инцидент.

Оба одноклассника, Пётр и военный, оказались из Челябинска родом, просто жизнь кочевая их поразбросала: военный сейчас недалеко от меня, в Омске, обустроился, а Петр тут укоренился.

— Как оно, жить в Сочи-то? — спросил я, чтобы поддержать разговор.

Пётр махнул рукой, подбадривая меня, и, улыбнувшись, отпил из своего бокала. — Сочи — это… это город для тех, кто ценит стабильность. Тут жизнь течёт как море — иногда штиль, иногда шторм, но в основном ровно. Привыкаешь к его ритму. Ты вот в Красноярске привык к суровости, наверное, а здесь, знаешь ли, оно помягче. И это затягивает.

Рассказываем интересные истории: кто-то из своей жизни, а кто-то, как мы с Романцевым, из своей спортивной карьеры. Я даже не думал, что когда-нибудь окажусь за одним столом с кумиром своей прошлой молодости, да ещё и буду вести с ним такую камерную, почти домашнюю беседу.

— Сделаете вы «Жальгирис», ручаюсь, — уверенно говорю Романцеву, хотя сам матч не помнил и о победе знал лишь из-за курьёзного случая со Старостиным. — И чемпионат ваш будет!

— Твои слова да богу в уши, — вздохнул он, не стесняясь проявить свою религиозность, хоть и коммунист. На лице его мелькнула тень сомнений — видно, что груз ответственности давил.

Иду отлить в туалет и натыкаюсь там на вернувшегося милицейского подполковника, зашедшего сюда с той же целью.

— Не актёр это вовсе думаю, признался что фамилия не Карцев, хотя и Михаил. Как бы не в розыске дядя. Жаль пистолет ненастоящий, — сетует довольный мент.

— Быстро вы его раскололи, — уважительно кивнул я.

— Ещё бы! — гордо ухмыльнулся мент. — У нас такие профи работают, что и… гм-м-м… — осёкся он, но тут же поправился: — В общем, дела раскрывают на раз-два.

Но бандюгу мне совсем не жаль, поэтому решаю подбодрить подпола.

— Анекдот хотите? — и я рассказываю байку про двух ментов и фараона:

Наши археологи нашли мумию и гадают, кто бы это мог быть. Решили вызвать милицию. Приехали двое сотрудников, заперлись с мумией в склепе на один час, выходят и говорят:

— Это Тутанхамон.

— Откуда вы узнали?

— Так он сам признался!

Подполковник громко ржёт, и вместе мы возвращаемся за столик.

Романцев уже собирается уходить — в девять утра у его команды тренировка. А «Спартак»-то, оказывается, в этой самой гостинице проживает! И (случайно узнал — Олег мимоходом проболтался) тут и волейбольная «Уралочка» сейчас находится, в перерыве между своими кругами! А не навестить ли мне мою давнюю знакомую? Хотя, поздно уже, но, мало ли, вдруг не выгонят?

Во мне грамм двести водки, а этого напитка я не пил уже очень давно, поэтому храбрость зашкаливает, а ещё немного потряхивает от того, что Катькин ухажер мог запросто и пулю бы мне в лоб пустить! Осознание этого пришло только сейчас, когда страсти поулеглись.

С номером комнаты олимпийской чемпионки мне помог Пётр Евгеньевич, его тут знают и любую информацию предоставляют по первому требованию. Валя проживала на втором этаже, но к сожалению, не одна, а с ещё одной известной мне спортсменкой — Юлькой, той самой подружкой Цзю. А вот это даёт надежду, что сразу меня не погонят.