Обгоняя время

Глава 24

В голове родилась мысль — а не посмотреть ли мне на молодого Лепса, раз уж Стас Михайлов якобы сейчас отдает долг Родине? Забегая вперёд скажу, что я все же посетил тот ресторан, где пел свои романсы Григорий, но тот, к сожалению, уехал в Москву с этой самой липецкой группой, в которой он состоит уже больше года, как оказалось. И что самое интересное — эту группу пригласил на прослушивание некий английский продюсер. Точнее, не так, пригласил он, по рассказам местных ресторанных лабухов, более тридцати групп, но выбрал для гастролей по Англии именно ту, в которой сейчас поёт Гриша. Ладно, я большим фанатом «рюмки водки на столе» никогда не был, хотя его известный хит про Лондон сумел припомнить почти полностью. Мысли о том, чтобы украсть шлягер и прославиться, не возникло. Тем не менее сел вечером и старательно записал все, что всплыло в памяти. Заодно попытался, наморщив лоб, припомнить творчество других популярных в будущем групп. Но в голову настойчиво лез один лишь Шнур. Певец, конечно, харизматичный, с зашкаливающей энергетикой, но для текстов его песен время, увы, ещё не настало. Тем не менее с удовольствием напеваю, намывая в доме полы: «Я день рожденья не буду справлять! Всё з. ло, п…ц, н…й, б. дь!»

Как я ни ленился, но хозяйственные дела сами себя не сделают. Кроме того, что перемыл все полы, перестирал всё своё бельё, приготовил куриный бульон на завтра, я ещё и выкинул накопившийся мусор, хотя идти пришлось далековато — баки стоят почти на выходе из садового общества.

Утром после зарядки стал размышлять, чем бы ещё можно развлечься в это время на курорте, и неожиданно понял, что очень соскучился по Красноярску. По его трескучим морозам, по своей уютной квартирке, по друзьям. Даже по работе! Рвануть обратно? Эко меня штормит. Пожалуй, узнаю за билеты. На самолёт, конечно. Поездом неохота четыре дня трястись в плацкарте. Хотя, если билет в СВ приобрести…

По итогу все-таки купил билет на самолет. Правда, прямого рейса в Красноярск нет, и лететь придется через Москву. На обратном пути зашел на переговорный, набрал свою секретаршу Аню — мало ли, может, что срочное на работе? И, конечно же, не забыл позвонить домой родным. Пользуясь случаем мама Вера похвасталась полученными недавно водительскими правами, и намекнула на необходимость покупки в семью второй машины. Я ей что, машину обещал помочь приобрести? Во всяком случае именно такое у меня сложилось впечатление по разговору. Бабушка же моя пребывала в печали: коровка наша заболела, даже ветеринара пришлось вызывать, но вроде шансы на выздоровление у любимой кормилицы неплохие. А на работе сплошная рутина: все обсуждают вывод войск из Афганистана и поступившее, наконец, в крайком финансирование для достройки нового здания. По словам Анюты, люди выражают недовольство последним фактом, говорят, что наше старое здание куда как лучше, а в новом уж очень маленькие кабинеты для рядовых сотрудников. Восемь квадратов на двоих — ну куда это годится? И помещается в них два стола, стулья и пара шкафов! Как бы не побили меня по возвращении из отпуска, ведь, уже все в курсе, что именно Штыба выбил финансирование, и благодаря его неустанной заботе люди теперь будут сидеть друг у друга на головах! На самом деле им бояться нечего — уже скоро не будет никакого крайкома, как и самой КПСС.

В субботу восемнадцатого у меня намечено важное мероприятие — посещение какой-то там горной туристической базы. Не смог отказаться от приглашения прокурора. Причем он как гостеприимный человек предложил мне на выбор несколько вариантов: в Аше, Кудепсте, Дагомысе… ещё где-то. Хвастался своими возможностями? Вполне вероятно, ведь товарищ про меня и мои связи в курсе, так что я ему интереснее, чем он мне. Я ответил, что не разбираюсь, где лучше — в «Космосе» или «Рассвете», главное, чтобы было тихое местечко с красивой природой.

Утром за мной заехала «Волга», причем не прокурорская, а милицейская. Хмурый водила недовольно бросил, что ему приказано отвезти меня на базу и ещё по пути заехать куда-то там и захватить мясо для шашлыка. Оказывается, прокурор с друзьями, с пятницы уже на базе отдыхают. Ну и правильно — чего вечер терять? Я не в обиде, что они переиграли, тем более водила сказал, что за мной в пятницу заезжал, но я ещё не вернулся с прогулки по набережной. Понравилось мне по темноте вдоль моря шляться.

Кроме мяса, которое пришлось таскать мне, нас нагрузили зеленью и овощами с теплицы, а также ящиком пива. Наверное, за пятницу отдыхающие на базе уже всё съели и выпили без меня.

По приезде на базу первое, что увидел — вереницу советских туристов, отправляющихся по горному пешему маршруту. Сразу впомнилась комедия «Спортлото 82», тем более, ворота уж очень похожие на киношные. Отдыхающие встретили меня очень радушно, но почему-то сразу рванули к ящику с пивом, который тащить из машины опять же доверили меня.

— Человечище! — было единодушное мнение пятерых мужиков обо мне.

А компания подобралась непростая. Кроме давешних подполковников и прокурора, тут был, например, второй секретарь сочинского горкома КПСС, с которым меня сразу же познакомили.

— Жаль, Толя, только до завтра тут, на базе, зависнуть можно, ведь девятнадцатого финал конкурса! — пьяно жалуется Петр Евгеньевич.

Мы на небольшой горной базе, принадлежащей профсоюзам. Здесь всё пропитано особой атмосферой. Во-первых, база утопает в снегу!

В Сочи-то снега днём с огнём не сыщешь, а тут — полчаса езды, и ты уже в настоящей зиме. Перепад климатов сбивает с толку: ещё утром ходил по пляжу в рубашке, а теперь вокруг сугробы. Но эта контрастность даже подстёгивает — словно переживаешь два сезона за день. Во-вторых, здесь такая тишина, что хоть ложкой черпай. Ни грохота машин, ни городского шума — только чистое, звенящее спокойствие. И, конечно, третье — природа — с величием возвышающиеся горы и леса, наполненные свежестью. В общем, дух захватывает от такой красоты!

Здесь, помимо небольшой двухэтажной постройки, где всего-то два десятка номеров, есть также столовая, баня и бильярдная для любителей покатать шары. А ещё на территории стоят забавные треугольные домики, похожие на сказочные терема — в таком и буду ночевать. Если повезёт, может, и не один. Среди персонала базы я уже заприметил симпатичных сотрудниц, и одна из них — Марина, красотка лет двадцати пяти, тоже медик, как и Катя. Фигуристая блондинка в белом халате, только жаль, не коротком. Девица уже успела оставить свой след в моей памяти, одарив авансом в виде лёгкого поцелуя. Что ж, интрига завязана, посмотрим, как дальше сложится.

Сидим вечером в столовой, в отдельном кабинете. Нас, мужиков, шестеро, и три женщины. Подполковники наособицу что-то обсуждают между собой, не допуская в разговор посторонних. Надеюсь, не заговор против Советской власти готовят! Мы же, сидя за другим концом стола, беседуем с прокурором и вторым секретарём о жизни — разговор простой, можно даже сказать, душевный.

— А что за конкурс? — между делом спрашиваю я собеседников.

— О, это очень интересное мероприятие. Уже три недели как у нас в Сочи проходит настоящий конкурс красоты! Я в жюри, и завтра финал, — с гордостью отвечает прокурор.

— Вот так совпадение! — оживился я. — Я ведь тоже был в жюри подобного конкурса у нас в крае! Более того, по большому счёту, я первый в стране организовал конкурс под названием «Комсомольская красавица»!

И я с упоением рассказываю о своём, как мне кажется, удачном опыте, стараясь добавить побольше деталей, чтобы выглядело более убедительно. Вижу, как к разговору прислушивается медсестра с базы, её заинтересованный взгляд не ускользнул от меня.

— У меня сестра завтра выступает в финале, младшая, — пояснила она свой интерес, чуть смутившись.

— Это кто такая? — заинтересовался Петр Евгеньевич.

— А у меня карточка её есть! — обрадовалась Марина и, порывшись в кармане халата, достала фотографию.

— Интересная девушка, — сказал он, кивнув с явным одобрением. — В предыдущих конкурсах неплохо себя проявила. Все шансы на призы у неё есть, — обнадежил Марину Пётр Евгеньевич. — Надо обсудить с коллегами, как бы помочь ей в финале.

И судя по тому как загорелись глаза у Марины, ночевать один буду не я, а этот член жюри. И, замечу, мне Маринина сестра совсем не понравилась. Если кто и красотка, так эта медсестра базы, а её младшенькую даже хорошенькой не назовешь. Второй секретарь же, невысокий и грузный мужчина, находится под надежной опекой двух тёток средних лет, возможно, своих подчинённых. На меня эти две матроны особого внимания не обращают, все их внимание достается шефу. Ясное дело следят за ним, обеспечивая тому комфорт на отдыхе. Петр Евгеньевич, кстати, отлично играет в биллиард. И нет, ему не поддаются, как могло бы быть — дядя и сам умеет.

А стол тут, говорят, дорогой! Шашлыки готовил специальный человек, балагур и весельчак абхазец Гамлет. К столу его не позвали, как и местную врачиху Марину, я сам её притащил несмотря на возражения девушки. Думал… да что уж теперь? Пусть кудахчет с прокурором. Тут заметно четче соблюдается субординация, и дистанция между властью и народом видна без микроскопа. Нет, у нас с Шениным тоже панибратства не замечено, даже со мною, молодым. А дистанцию с этим местным партократом держат… да, наверное, из-за его подтянутого и серьезного внешнего вида, четкого командного голоса и немалых связей.

В воскресенье возвращаемся обратно. Марина, конечно, ко мне ночью не пришла, а по Пётру не видать — было чего у них или нет. Я же, разумеется, интересоваться не стал.

Сразу едем в Сочинский дом моделей на финал, хотя он только с двенадцати будет проходить. И первые же девушки-участницы, которых я встретил, оказались моими знакомыми: Лилия и Мари действительно работают тут моделями. Надо же — не соврали!

— Толя, привет! — облапала меня рыженькая Лиля. — А я уже расстроилась, что больше не увижу тебя красивого! Ну, ясно — дел у тебя много! Трудишься, наверное, в поте лица. Идём в буфет, я тебя покормлю. Вижу, недоедаешь!

Я застыл, пытаясь сообразить, когда это я много трудился, недоедал, а самое главное — почему это в глазах девушки я вдруг стал красивым? А потом понял — девчонка говорит это не для меня, а для своих подруг. Ну как же — я зашёл в Дом моделей вместе с председателем жюри конкурса, и тот меня между делом познакомил с директором этого заведения Валентином Сергеевичем, причем представил меня ему в дружеской манере. Получается, что я, вроде как, человек, которым можно и похвастаться. Тем более Лиля помнила, как лихо заступился за меня в ресторане прокурор.

— Ну, покушать я всегда не против! — согласился я с предложением Лили и кивнул её подружке: — Привет, Мари.

— Вижу, Анатолий, ты в надёжных руках! Как освободишься, приходи — подготовим тебе почётное место в жюри, — пошутил (или не пошутил?) прокурор.

Замечаю, как взгляды на меня девиц, стоящих рядом с Лилей и Мари, стали пристальными и откровенно… хищными, так что я заторопился за своей знакомой на второй этаж, где, видимо, и располагался буфет. А вот пожрать тут особо нечего! Бутерброды, в том числе с красной и черной икрой, нарезка сырная, какие-то пироженки, ну и выпивка. Пить мы, разумеется, не стали, заказали пару бутеров и чай.

— Слушай, а ты чего не участвуешь? — добродушно спросил я, любуясь красавицей, сидящей напротив.

— Ха! Так мне двадцать шесть уже, а в конкурсе до двадцати пяти лет включительно можно. Перестарок я, — весело пояснила та.

— Ерунда какая! У нас в Красноярске и замужние участвовали. Сегодня что будет, дефиле в купальниках?

— Ага. Придут посмотреть сластолюбцы. А тебе твой старший товарищ ничего про конкурс не рассказывал? Ну, о том, например, кто там победить может?

— Если смотреть по табелю о рангах, то старший товарищ — это я, а победит, думаю, самая красивая и достойная, — дипломатично ушёл я от ответа, попутно не упустив случая прихвастнуть.

— Толя, привет. Можно с тобой поговорить? — вдруг раздался голос за спиной.

На меня смотрела Катерина. Та, что сбежала от меня к липовому актёру. И вид у девушки был несчастный.