Обгоняя время

Глава 22

Администратор позвонила дежурной по этажу, и меня беспрепятственно пропустили к объекту моих желаний. Сейчас эта дежурная наверняка сидит и гадает, что за фрукт, ради которого так легко нарушаются правила проживания в гостинице! А я тот ещё перец! Хотя, перец — это овощ.

— Кто там? — раздался за дверью голос Вали, причем совершенно не сонный.

— Не бойся, не гости, — шучу я.

— Не может быть! Толя? Ты откуда? — послышался опять голос подруги после некоторого замешательства.

Дверь открылась и Валька силком затащила меня к себе в комнату.

— Заходи быстрее, что замер? — пояснила свою прыть она. — Никто не видел тебя?

Приличных размеров комната была рассчитана на троих. Свои туалет и ванная в номере также имелись, как и телевизор с холодильником. Неплохо девочки живут на сборах! С любопытством рассматриваю обитателей комнаты, а их двое — Валентина и Юлька. Растрепанные девчонки уже успели что-то натянуть на себя, но вид у них всё равно фривольный.

— Меня к вам официально пропустили, проверить вашу физ подготовку!

Черт! Их же двое! И гулять Юльке уже поздно. И чего я припёрся в таком разе?

— Ага, проверятель. Как ты узнал, что мы тут живём, и вообще, как сам в Сочи очутился? Тоже сборы? — усаживает на свою кровать Валя.

— Типа того… — неопределенно ответил я и тут же не удержался от того, чтобы не похвастаться: — А сказал Романцев Олег, новый главный тренер футбольного «Спартака». Мы в ресторане вместе сидели.

— Точно! От тебя пахнет! — поводила носом Юлька, вмешиваясь в наш разговор, на что Валя поморщилась.

— Бывает, — философски ответил я. — Девчонки, а давайте завтра погуляем по городу? Когда у вас тренировки проходят?

— Утром физо на улице, вечером — в зале. Вечерняя с трех до пяти, потом ужин, — успела ответить Валя, видя, что подруга тоже открыла рот.

Я бросил взгляд на Юльку. Она выглядела моложе и, на удивление, даже симпатичнее Вали в этот момент. Что-то в её лице, в её свежести сейчас привлекало больше внимания. Ну, моложе — это точно, да и по выражению лица было видно, что интерес ко мне у неё тоже более живой, чем у подруги.

Мы ещё немного поболтали, и я решил, что пора сворачиваться. Всё-таки вечер выдался не совсем таким, как я планировал, но и жаловаться не на что.

Администратор, та же, что меня пропустила, без лишних вопросов вызвала такси. Я сел в машину, и к ночи уже был дома.

А у соседей моих, судя по всему, «катка» идёт полным ходом. Свет горит, и на улице стоит машина, причем цивильная «Волга». Да пес с ними, спать охота.

Но пока топил печку, пока она согрела комнату, сон куда-то улетучился. Тут ещё и голоса с улицы доносятся — на повышенных тонах общаются. Любопытство взяло верх, и я решил проверить, что там за кипиш. В темноте ноги сами нащупали калоши, и, выйдя во двор, я решительно открыл калитку.

Только открыл, как тут же её захлопнул — в меня летело чьё-то тело. На улице драка, человек пять колбасятся, но при плохом освещении не разглядеть толком ничего. Оторопев, я осторожнее приоткрыл калитку снова, но меня тут же снесло ворвавшимся во двор соседом. Не то чтобы он собирался на меня нападать, скорее, наоборот — спасался бегством. Не сказав ни слова, Толик рванул в сторону туалета, а за ним во двор забежали менты!

Оп-па! Это милиция там вяжет соседских гостей! Заскочивший старшина с досадой посмотрев на сбежавшего в темноту ловкого Толика, перевёл взор на меня. Его взгляд, скользнув по моей мятой физиономии, остановился на галошах, надетых на босые ноги.

— Ну и вечер! — пробормотал я, пытаясь выглядеть невозмутимо.

— А ну, идём со мной! — невежливо дернув за рукав куртки, строго приказал он.

Принял за другана беглеца? А сосед-то ловкач! Он тут жил и все дырки в заборе знает и куда бежать тоже понимает, лучше, чем я или этот самый мент.

— Руки убрал! И представься, старшина! — грубо на это сказал я, с силой вырвав рукав куртки из цепкого захвата. — Я не при делах, и ваших терпил не знаю!

— «Делах»… «терпил»… Вижу по оборотам речи и морде твоей бандитской, как ты не при делах! Сопротивление не советую оказывать — я боксёр, могу и помять немного, — грозится мент, вытаскивая наручники и одновременно пытаясь посмотреть, как там на улице дела обстоят.

— Я тоже боксер. Штыба фамилия, может, слышали? — устало спрашиваю я, понимая, что старшине нужен хоть какой-то результат вместо сбежавшего соседа и силу он применить все равно попытается.

Мне же драться с ментом не с руки. Мало ли, вдруг и стволы у них есть? Вон и ещё одна морда защитника порядка показалась в проеме калитки, а световое моргание и сирена явственно обозначили наличие «лунохода» поблизости.

— Свистишь⁈ — осекся мент и принялся внимательно разглядывать мою физиономию, что при свете тусклого уличного фонаря сделать было непросто. Да и трудно узнать меня — мы же в шлеме на ринге выступаем. Но старшине, как ни странно, это удаётся.

— Ипическая сила! Точно! Похож! Документы есть?

— В доме.

— А что ты тут в Сочи делаешь? — теперь мужик задает вопрос уже не как служитель порядка, а просто как любопытствующий.

— Так сборы у меня, готовлюсь к соревнованиям в Норвегии. Наша делегация туда едет весной, — на этот раз действительно «свищу» я в надежде, что он отстанет.

— Ладно, тащи паспорт… Хотя… не надо. Я недавно в «Советском спорте» фото твоё видел… Эх, жаль, ловкач этот убёг. Отписывайся теперь, почему упустили, — с досадой произносит старшина и выходит на улицу, где заваруха подходит к своему логическому завершению.

Всех гостей притона, ну, кроме Толика, повязали и уже заталкивают в бобик, чтобы отвезти, куда следует.

Да, я напомнил сегодня прокурору об его обещании заняться моим соседом. Надо же — пары часов не прошло, а моя просьба почти выполнена! Вот это оперативность!

Проводив взглядом милицейскую машину, захлебывающуюся сиреной, возвращаюсь в дом с единственным желанием — хоть немного поспать.

— Толян, спасибо, что отвлёк мента, — слышу я шепот соседа, который подкарауливал меня около сортира.

— Да подавись! Спать мешаете своими разборками, — недовольно ворчу я. — Уехали они, к себе иди.

— Ох, грехи мои тяжкие. Чую, этот красноярец сдал нас, падла. Ещё отыгрываться не хотел, гад, — доверительно шепнул сосед мне на прощанье.

Я усмехнулся про себя. Знал бы он, как близок к истине. Красноярец, да не тот!

Утром снова накупил у местной торговки всякой снеди: яйца, пироги, и парочку беляшей — жирных, горячих, с паром. После плодотворной тренировки и плотного завтрака, когда тело чувствовало приятную усталость, решил прогуляться до моря. Хотелось просто посидеть, посмотреть на волны, подышать этим особым, морским воздухом.

Потом, как по привычке, зашёл в свою любимую кофейню. Местечко уже стало для меня чем-то вроде укромного уголка, где можно отвлечься от всех дел. Выпил крепкого кофе, почувствовал, как возвращаются силы, и решил, что пора двигаться дальше.

Следующим пунктом был Сочи, вернее, автобусная остановка, откуда я должен был поехать в город. Надо навестить Димона. Он приютил мои покупки, и теперь пришло время их забрать, да и заодно узнать, как у него дела.

— Ну чё? Было с кем или нет? — спросил первым делом физрук, едва я переступил порог.

— Если и было, то точно не у меня, — ответил я. — Но ничего, я сегодня к другим девочкам собираюсь. Тут «Уралочка» на сборах, оказывается. Есть там у меня пара знакомых волейболисточек. Хочешь со мной?

— Сама «Уралочка»?.. Эх, занятия у меня до четырех часов, ещё один урок провести надо. А так — я не против!

— Ладно, подожду. Иди, свисти в свой свисток, — соглашаюсь я.

Зачем мне Димон? Да уж больно хищно вчера Юлька на меня смотрела, ну и машина у парня… А мне, честно говоря, уже надоело передвигаться на общественном транспорте. Думаю, предложить девочкам съездить ко мне на дачу: баня, отдых — всё как полагается, а потом Димка их обратно в гостиницу и отвезёт. Такой вот нехитрый план созрел у меня в голове. А что? Всем должно понравиться.

Едем в спортзал Профсоюзов, что на Ленина — там проходит тренировка у «Уралочки». К началу мы немного припоздали — Димку зачем-то дернули к завучу по учебной работе, вроде как, какую-то бумажку заполнить, потом в общаге мой новый друг непременно решил сходить в душ, хотя насчет бани я его поставил в известность.

В зал нас сначала не хотели пускать. Охрана смотрела на нас, как на очередных зевак, что пришли полюбоваться спортсменками. Но как только Карполь заметил нас и узнал меня, он махнул рукой охранникам, мол, пропустите этих. Видно, что он меня с той самой «песни» запомнил — «Давай, Уралочка, мочи!» — когда мы здорово подбодрили команду. Надо сказать, после того случая Карполь относился ко мне с уважением. Ну, а в мире спорта такое отношение чего-то да стоит.

Оказалось, что «Уралочек» в Сочи две! И обе выступают в чемпионате СССР. Зал просторный, одна команда играет, вторая силовые упражнения делает у стенки. Ещё один тренер тусуется возле второго состава «Уралочки», которая сейчас проводит междусобойчик на площадке.

Рядом со мной за всем этим делом наблюдает сын массажиста, пацану лет пять от силы. Он с важностью, явно понимая больше, чем любой пятилетний, шепнул мне:

— Это дядя Серёжа там командует.

Я глянул на площадку. Тренер у второй «Уралочки» — довольно молодой мужик. Движения уверенные, наблюдает за игрой, не вмешивается по мелочам, но видно, что всё держит под контролем. Очевидно, тот самый «дядя Серёжа», как его окрестил юный эксперт.

Сейчас обе свердловские команды в лидерах чемпионата, но патронируются они разными предприятиями. Если основную, то бишь первую Уралочку, содержит мощный «Уралтрансмаш», то вторую спонсирует «Оптико-механический», масштабом поменьше. Серёга, хоть и в дружеских отношениях с Карполем — главным тренером первой «Уралочки» и сборной СССР — как тренер тому явно уступает. Сравнивать их бессмысленно: Карполь — это весовая категория топового уровня, и Серёга до него не дотягивает. Да ещё и кричит на своих подопечных. Видно, что нервничает — плей-офф уже на носу. Оказывается, в конце февраля у обеих команд намечаются важные матчи. Первая «Уралочка» будет биться с мощным ЦСКА, а вот второй команде выпала более скромная «Заря» из Ворошиловограда. Но даже с таким соперником Серёга явно напрягается.

Тренер второго состава против нашего с Димкой присутствия явно не возражал — видно, мои заслуги в прославлении «Уралочки» ему известны. Он только мельком взглянул на нас, коротко кивнул и снова переключился на своих подопечных, продолжая командовать, периодически повышая голос. Видно было, что работа кипит, нервы на пределе, но наше присутствие его ничуть не смущало.

Димка тоже вроде проникся атмосферой, хотя ещё утром, наверное, и не думал, что окажется в эпицентре тренировочного процесса волейбольных чемпионов. А я… Ну, я наслаждался моментом.

— Светка! Ты деревянная совсем! Вон того модного поставь вместо тебя, и никакой разницы не будет.

— Вообще-то, я в волейбол играть умею, — обиделся вслух я на это сравнение.

— Вижу, что и костюм сборной СССР у тебя, и кроссовки модные. Ну иди, покажи нам своё мастерство, — то ли в шутку, то ли серьёзно предложил тренер.

«Вот ещё! Была бы охота позориться!» — думала моя умная голова, пока бестолковые ноги уже несли тело к площадке.

Играть я, конечно, умел, но на уровне, который был… ну, скажем, значительно ниже «деревянной» Светки. Примерно на уровне той самой уборщицы, которая сейчас вышла со шваброй подтереть влажные пятна на полу. И это не шутка. Не приходилось держать волейбольный мяч в руках со школы. Да и там не особо блистал. Я мог лишь надеяться, что мои кроссовки и костюм сборной СССР хоть как-то компенсируют отсутствие мастерства. Шутка ли, рядом волейболистки из «Уралочки» — элита! А я, значит, сейчас выйду и всем покажу, как можно эффектно опозориться.

— Давай на подачу! Покажи класс! — выкрикнул Сергей с каким-то нехорошим азартом в голосе. В зале раздался лёгкий смешок, явно никто не ожидал, что я смогу что-то стоящее изобразить.

— Так, Шамина — с поля, на приём — Острикова! — продолжал он, скомандовав замену так, словно дело было серьёзное.

Беру в руки волейбольный мяч и с сомнением смотрю на сетку. Она внезапно кажется выше, чем должна быть. Краем глаза замечаю, как и первая «Уралочка», закончив силовую часть и переходя к заминке, получили возможность поглазеть на мой предстоящий позор. Валя и Юлька, разумеется, тоже смотрят, ехидно давя улыбки на лицах.

Накатила не злость, скорее, раздражение. И в первую очередь на себя — зачем лезу? Подбросил мяч вверх и, не думая, врезал по нему со всей дури. Спортивный снаряд со страшной скоростью прошил площадку насквозь, и принимающая Острикова запулила при приёме его в сетку, причём сама от силы удара села на пятую точку! Зал ахнул.

— Один ноль, — невозмутимо произнес Сергей. — Подавай!

Я смотрю на мячик, который катится ко мне и думаю, что лучше: уйти победителем сейчас, или все-таки остаться и облажаться? Сергей, уловив мои сомнения, кричит:

— Стоишь правильно, но можешь ещё сильнее подать!

— Конечно, вон он накаченный какой, — буркнула уборщица, тоже наблюдавшая за игрой.

— Сила подачи зависит не от верхней части тела, а от ног. Для сильной подачи необходимо правильно переместить вес с задней ноги на переднюю, — тут же опроверг её тренер. Видно было, что тренерские принципы не позволяют ему игнорировать такие заявления, даже от уборщицы. И продолжил, показывая на себе работу ног. — Левое бедро должно начать движение одновременно с левым плечом. Затем правое бедро создает ускорение, которое высвобождается правой рукой.

— А куда бить? Ну, по какой части мяча? — решил уточнить я, ведь наверняка есть свои хитрости и тут.

— Можешь попробовать чуть выше центра, но тут главное — хлесткий удар кистью, а у тебя он получился. Так что не мудри, просто повтори. Внимание… подача!

Тдыщ-щ-щ! — мяч с хлёстким звуком ушёл через сетку, и, не успев толком понять, что происходит, принимающая волейболистка снова отправила его прямиком в сетку.

— Самородок! — выдохнул поражённый Сергей. — Ещё!

— Тренер, смени меня, — крикнула психующая Острикова.

— Ты же у нас лучшая, кого на приём поставить? — огрызнулся тренер. Видимо, у него это был воспитательный момент — заставить бороться до конца.

Бдщщщ! На этот раз ради разнообразия мяч улетел вбок и вверх, но с тем же конечным результатом.

— Три ноль! Подача! — азарт в словах тренера можно черпать ложкой.

— Них.я себе! — вдруг в тишине раздался детский писклявый голосок пятилетки, так бесхитростно выразивший общую мысль.