Неверный муж Грустной герцогини

Глава 9. Условие.

Анна Баксли.

Кириан Баксли не мог посещать бордели, но запретить ему наведываться в мужской клуб я не могла и не стала пытаться. Последствия не заставили себя долго ждать.

Следующий месяц, каждое утро вместо букета цветов, как было вначале, Кики “радовала” меня ночными новостями.

Молодой граф регулярно возвращался с клуба пьяный или приходил не один, продолжая напиваться с мистером Кеннеди в библиотеке. А потом, несколько дней откровенно избегал нашего общения, покидая особняк рано утром и запираясь в комнате после обеда. Если это было его способом мстить мне или демонстрировать своё отвращение, у него получалось.

Но я молчала, выслушав новости, спускалась к завтраку и молчала. Лишь приказывала слугам принести графу отвар от головы. О причинах утреннего недомогания супруга я молчала.

После того разговора и вынужденного возвращения Кириана в особняк, всё стало хуже, намного хуже.

Неизвестно, что именно Шон сказал старшему мистеру Баксли в обмен на деньги. Но гордость младшего графа была задета, и этого он не простил, конечно же, мне.

Первую неделю я писала губернатору гневные письма, но ни одно так и не решилась отправить. Я уверяла себя, что, если бы Шон не вмешался, Кириан сам бы вернулся домой — пусть не сразу, но вернулся бы.

Так я успокаивала себя вначале, в первую неделю, но потом это перестало помогать. Злость на Шона утихла, а все письма отправились в камин. С каждым разом, когда Кириан приводил своего друга, я всё больше понимала, что мои надежды на то, что граф вернулся бы сам, были лишь ложью, которой я пыталась себя утешить.

Несмотря на горьковатый осадок от странного брака, я пыталась достучаться до Кириана. Выяснить, что происходит и как долго мой супруг намерен демонстрировать свое пренебрежение ко мне и нашим договоренностям. Бальный сезон вот-вот начнётся, и наверняка нам придёт не одно приглашение. Если раньше они были лишь формальностью, в этом сезоне нам с молодым супругом предстоит посетить как минимум несколько самых громких балов.

Как сделать это, учитывая поведение Кириана, я не представляла. А потому запивала горечь от обиды кислым успокоительным напитком Кики и продолжала соблюдать приличия.

Во время каждого совместного завтрака, на который соизволил явиться дорогой супруг, я продолжала интересоваться его делами и планами. Но чем больше я старалась, тем раздражительнее становился граф Баксли, особенно когда речь шла о его семье.

Раньше, супруг охотно делился тем, как идут дела у брата, как продвигается ремонт поместья и своими планами. Сейчас, на вопросы о своей семье Кириан отвечал неохотно или менял тему, говоря о каких-то глупостях: кто устраивал чаепитие, кого пригласили в клуб и как он едва не проиграл в карты. Супруг говорил обо всём, только не о том, что касалось его семьи или наших странных отношений.

Беседы велись натянуто и как между малознакомыми людьми, вынужденными жить под одной крышей, какими мы по сути и являлись.

Но даже такое соседство длилось недолго.

***

Все изменилось, после того как мой “заботливый” кузен прислал гневную записку, которую мне подали вместо завтрака.

— Граф уже встал? — спросила у Кики, надевая очередное светлое платье.

— Нет, еще нет. Они с мистером Кеннеди пили в библиотеке до полуночи, а потом снова ушли, — виновато ответила служанка.

— Кики, у тебя такое виноватое лицо, будто ты составила им компанию, — я натянуто улыбнулась. — Или он снова распускал руки? — задала вопрос, поворачиваясь и осматривая девушку.

— Нет, мисс Анна, что вы! Больше нет. Кроме Амоса, им больше никто не прислуживал. Молодой граф сам приказал. Когда он приходит выпивший или с другом, велел, чтобы выходил только здоровяк, — всхлипнув сказала Кики.

— Не понимаю, чего ты тогда такая хмурая? — снова села, позволяя уложить волосы.

— Вас жаль, леди, вы такая светлая и такая одинокая, — просипела Кики, утирая слезы.

— Ну где же я одинокая? У меня есть ты, Устос, Юго, Амос, Сол и Тоби. Таких преданных слуг еще поискать. А если мой супруг перестанет пить как не в себя, то и ребенок появится. Тогда всем некогда будет скучать, — снова попыталась улыбнуться.

Внутри была пустота, и про ребенка я сказала скорее утешая служанку, чем веря в возможность его появления. Кириан специально напивался до беспамятства, чтобы не было речи ни о каком графике и ни о каком Договоре. Вряд ли в таком состоянии он способен на что-то большее, чем уснуть.

Да и я слабо представляла его в своей постели, а потому эту тему даже не затрагивала. Тот молодой граф, которого я видела вначале, и этот любитель бренди были разными людьми. Или просто по-разному относились ко мне. Любить грустную герцогиню легко, еще легче — прекрасную, но невыносимо терпеть рядом гнусную герцогиню — порченую и изувеченную.

Новым прозвищем “гнусная герцогиня” вместо привычного “старая вдова”, меня наградил Тейлор Кеннеди. Он не стеснялся повторять его даже в моем собственном доме. А еще намеренно делал это так, чтобы я слышала даже в своей комнате. Они специально не запирали дверь в библиотеку, позволяя всем наблюдать картину пьянства и слушать похабные речи младшего мистера Кеннеди.

Почти до полуночи я слушала громкий мужской смех, а потом открывала окно. Звуки снизу заглушал только громкий бой барабанов во дворе. Мерный гул и три стакана успокоительного отвара позволяли уснуть.

Но этим утром мое негодование не заглушили бы даже сотня барабанов, а нервы не успокоили бы даже тысячи костров. Разве что один большой костер, в котором горели бы мистер Кеннеди, самый популярный бордель Чарльстона и мой глупый пьяный супруг.

“Этой ночью. Ваш дорогой супруг, пьяный и в компании небезызвестного мистера Тейлора Кеннеди, оплатил Салон Мадам Дюваль до утра и устроил там “ночь любви”.

Я предупреждал вас, Анна. Еще одна подобная выходка, и регент прикажет мне содействовать в сохранности нашего общего капитала. Последствия такого приказа предугадайте сами, вы разумная женщина,” — было сказано в письме губернатора.

Бумажка отправилась в камин, а я, вместо того чтобы отправиться в столовую, направилась в кабинет.

Аппетит пропал, а злость на графа разгорелась ярким огнем. Неужели быть нищим аристократом, жалким картежником, не имеющим возможности оплатить собственной сестре бальный наряд, было лучше, чем брак со мной?

Пока Кириан не явился в кабинет, гнев и негодование росли. Раньше я не считала графа глупым, но его недавние поступки говорили об обратном.

— Сядьте, Кириан Баксли! У меня к вам только один вопрос, — зарычала я, едва мужчина вошёл в кабинет.

Этим утром, хотя полдень сложно назвать утром, мне было безразлично его мигрень, его чувства и всё, что связано с этим лживым глупцом.

— И вам доброе утро, супруга. Хотя, судя по виду, ваше утро не задалось, — устало сказал граф.

От потока язвительных заявлений наглеца, мой гнев хлынул наружу.

— Вы потратили средства, которые я дала вам для оплаты пансиона Эммы, на то, чтобы снять на ночь Салон Мадам Дюваль? — зло прошипела, поднимаясь с кресла.

— Вы уже следите за мной? Это недостойно герцогини, Анна, — улыбаясь, сказал граф. — Вас это не должно волновать, это мои средства, — всё же ответил он.

— Что ж, в таком случае у вас есть два выхода. Первый — долговая тюрьма для вас и вашего брата. Второй — вы выплачиваете мне компенсацию, возвращаете средства по договору, и наш брак будет расторгнут, — сказала я, опираясь ладонью о стол.

От таких перспектив Кириан перестал скалиться, мгновенно протрезвел и встал.

— На каком основании? — громко спросил граф.

— Вы читали договор. А я устала объяснять вам ваши обязательства, Кириан. Пока что все, что Я получила от этого брака, — это расходы и вечно пьяного ни на что негодного мужчину. Надоело! — холодно сказала, возвращаясь в кресло.

— Так это все из-за того, что я отказался спать с вами, Анна? Вы уничтожите мою семью из-за того, что я больше не ублажаю вас в постели? Из-за того, что не хочу вас как женщину? — граф сыпал вопросами, а потом его красивое лицо исказила гримаса отвращения. — Это низко. Вы желаете, чтобы я исполнил свои обязательства, значит, я их исполню. Этой ночью и следующей. Я задолжал вам две, — выплюнул он, не скрывая своей брезгливости, и собирался уйти.

— Я запрещаю вам посещать бордели. Еще один случай, и я сама напишу регенту о расторжении этого брака, — холодно кинула в спину злому мужчине.

Кириан резко развернулся и зарычал: — Вы забываетесь, герцогиня!

Если взглядом можно было пронзить как копьем, то в меня уже полетел бы десяток.

— Нисколько, граф Баксли. Прежде чем прикрываться семьей и называть меня жалкой, посмотрите в зеркало. Вы готовы пустить своих родственников по миру ради пьянства и дешевых шлюх. Вот что воистину недостойно и низко. Идите, Кириан, мне нечего вам больше сказать, — махнула рукой, отпуская супруга.

— Я не ваш слуга, и вы не смеете мне указывать, — все так же зло рычал молодой граф.

— Как видите, смею. Все согласно договору. Это научит вас читать то, что подписываете, и видеть что-то дальше, чем сумма большими цифрами, — так же холодно сказала.

Смотреть на мужчину я больше не могла, ощущать его прожигающий взгляд тоже, а потому встала и подошла к окну, поворачиваясь спиной. Даже почти не хромая от злости.

Еще какое-то время Кириан Баксли гневно сопел за спиной, а потом понял, что возразить ему нечего, и покинул кабинет, громко захлопнув дверь.

Как только экипаж с злым графом миновал поместье, я осела на пол и зарыдала. Маска холода могла скрыть мои чувства, но от этого они никуда не исчезли. Противно, обидно и больно.

Его взгляд, жестокая улыбка.

Даже если Кириан придет этой ночью, я не могла представить, как позволить ему себя коснуться. После всего сказанного это будет по меньшей мере странно.

Не менее странно, чем то, что произошло вечером.

***

Чтобы избежать очередного скандала с Кирианом, я поступила единственно возможным способом — решила спрятаться. Лучшего места, чем моя спальня и моё одеяло, придумать не смогла.

Распустив волосы и натянув рубашку, я уже почти уснула. Уснула бы, если бы напуганная помощница с грохотом не влетела в комнату.

— Леди Анна, вставайте, прошу вас, вставайте, — пропищала Кики, стаскивая мое одеяло.

— Что, пожар, что? — я устало застонала, спуская ноги с кровати.

— Вам нужно спуститься. Он требует, снова пьян, а ещё зол и не один, — шёпотом сообщила девушка.

Подавить очередной мученический стон я даже не пыталась. Утром предстоит написать регенту, как я и обещала графу.

Я устала от этого брака, не думала, что может быть хуже, чем год, проведенный с герцогом, но снова ошиблась. Кириан и правда показал, что брак может быть не таким ужасным, а потом всячески демонстрировал, насколько легко это может рухнуть, насколько легко способен предать тот, кто рассуждал о доверии.

Письмо Шона, пожалуй, стало последним, что я готова была простить молодому франту. Ждать, пока на моём пороге появится беременная бастардом куртизанка или любовница, я не стану.

Внутри кольнуло разочарование с привкусом горечи. Я всерьёз полагала, что угрозы подействуют на графа. Но увы.

Слишком ужасными оказались мои шрамы на спине. Настолько, что Кириан лучше всё своё семейство пустит по миру, чем снова посетит мою спальню и будет мирно существовать под одной крышей.

Что ж, он сам сделал этот выбор.

Осталось сообщить мужу, что с этой ночи ему стоит искать деньги, а не пропивать. Очень скоро мистеру Баксли пригодится каждый пенни.

Решительно спускаясь по лестнице, я запахнула халат. Притормозила только, когда в библиотеке вместо привычного противного смеха мистера Кеннеди послышался звонкий женский голос.

— Я никогда не бывала в таких домах. Тут, наверно, ванна больше, чем вся моя комната. Чего мы ждём, Кириан, мне раздеваться или как? — звенел голос молодой куртизанки.

“Значит, вот как? Я запретила Кириану ходить по борделям, и он привёл шлюху в мой дом,” — прозвенело внутри, и я выше вздернула подбородок.

Похоже, это последняя ночь графа в моём доме. Точнее, последние минуты. Амос был поблизости, и вскоре его мощные руки вышвырнут продажную девку и неверного мужа за порог. А я снова буду спать спокойно.

Вероятно, я сильно переоценила умственные способности мистера Баксли. К долгам своей семьи Кириан решил добавить еще и публичный скандал.

Вдохнув поглубже, я вошла в библиотеку, наблюдая удивительную картину.

Кириан в расстегнутой рубашке, явно выпивший, почти лежал в кресле, а напротив него, усевшись на низкой кушетке, была симпатичная молодая куртизанка.

Заметив меня, девушка нахмурилась и вопросительно посмотрела на своего любовника.

— Ты желаешь втроем? Я не уверена, — сказала она.

Кириан хрипло засмеялся:

— О нет, Рози, что ты, моя супруга — благородная леди. Она тщательно блюдет совместную верность и преданность в браке, — улыбнулся граф.

Резко вскочив, он подошел, отодвинул меня от прохода, закрыл дверь на ключ и поставил меня у стены.

— Вам придется наблюдать, не нарушен ли договор, дорогая супруга. А то я пьян и ни на что не годен. Могу не вспомнить и невольно сделать Рози бастарда, — шипел Кириан, снова развалившись в кресле.

— Вы совсем разума лишились, мистер Баксли? Желаете, чтобы я наблюдала, как вы занимаетесь непотребствами с куртизанкой? — тихо сказала, опешив от подобного заявления.

— Все согласно договору, дорогая супруга. Я все прочел, как вы и приказали. Речь шла о бастардах, связях и любовницах. Но вот одного ваш старый адвокат не учел — удовольствие можно получить, не сделав бастарда. Мне даже касаться к этой прелестной даме не нужно. Есть еще много различных способов, — довольно оскалился Кириан и, подойдя к своей любовнице, расстегнул ее корсет.

— Избавьте меня от этого. Я завтра же напишу регенту. Довольно! — сказала я и попыталась покинуть комнату.

Кириан быстро пересек библиотеку и прижал меня к двери.

— Определитесь, Анна. Я соблюдаю договор, как вы и хотели. Что еще? Или думаете, только вам есть что рассказать? Если вы будете играть низко, я могу поступить так же, — зло сказал мужчина, а потом, прижав меня к себе, тихо зашипел прямо в ухо:

— Ваши слуги магичат прямо во дворе. У вас очень занятные следы по всему телу. Может, я женился на ведьме, мм? — едва слышно выдохнул Кириан.

От такого заявления я буквально вздрогнула. Если он посмеет выдвинуть обвинения, не спасет даже протекция губернатора. Регент тем более не станет идти против решения епископа.

— Вы мне угрожаете? — прошептала в ответ.

— Ни в коем случае, моя дорогая супруга. Просто предупреждаю. Мало ли что я ляпну в долговой темнице с горя да с пьяну. Жаль, если ваших так горячо любимых слуг казнят из-за вашей неудачной сделки. Вам-то ничего не будет — ссылка или монастырь, а вот им… — зло шипел в ухо Кириан.

— Чего вы хотите? — спросила я, ощутив, как дрожит рука и подгибаются ноги.

Притянув меня ближе и не позволяя осесть на пол, мужчина шумно вздохнул. От запаха крепкого алкоголя вместо привычного жасмина, я едва сдержала дурноту.

— Как вы и предлагали, Анна. Я хочу оплату за верность. И вот первый платеж. Смотрите и не мешайте. Если вам понравится, можем повторить завтра, — довольно сказал Кириан и отступил.

Заметив, как я прикрыла рот рукой, чтобы удержаться от потока колкостей, улыбка графа стала шире. Оперев меня на стену, он вернулся к диванчику, на котором сидела ошарашенная и напуганная куртизанка.

— Рози, покажи моей супруге, как нужно стонать женщине от удовольствия. А мы посмотрим, — довольно сказал мистер Баксли, погладив девушку по голове.

Пошатываясь, Кириан вернулся в кресло и, устроившись все в той же вальяжной позе, неожиданно расстегнул брюки.

Из-за текущих слез я не видела, что происходило дальше. Слышала только отвратительные стоны куртизанки, лежащей на диване, который я непременно выкину, и такие же стоны Кириана. Не прикасаясь к любовнице, граф сидел в кресле и вел себя так, как не подобает воспитанному джентльмену, особенно при свидетелях.

Сегодняшнее поведение Кириана никак нельзя назвать приличным, да я даже слов таких не знала, чтобы описать поведение супруга. Это было за гранью всех возможных приличий, за гранью допустимого и дозволенного.

Такого унижения я прежде никогда не испытывала, но ничего не могла поделать. Почти по-звериному угрожающий взгляд мужчины, четко дал понять: если я не подчинюсь, он утянет меня на дно следом за собой.

После всего, вполне допускала, что граф Баксли на это способен.

Я хотела закрыть уши, но до боли сжимала дверной откос, чтобы не упасть. Только слезы сдержать не пыталась.

Несколько раз я закрывала глаза, тут же слыша громкий хриплый рык графа.

— Так не пойдет, Анна! Вы должны смотреть, иначе мы повторим все завтра и до тех пор, пока вы не оплатите свою часть сделки и не будете смотреть, — звучал его голос.

Каждый раз, как Кириан открывал рот, в меня летели помои. После очередной угрозы повторить эту пытку, я перестала сопротивляться. Слезы стали спасением, ведь, согласно условию пьяного безумца, я смотрела, но не видела.

Наконец всё закончилось, судя по звукам, которые издавала девушка, и протяжным, наигранно громким стонам графа. Он и правда прочел договор и отомстил. Не касаясь своей любовницы, нашел как унизить меня, продемонстрировать свое отношение и мнимое превосходство.

— Вот, от этого бастардов не будет, все согласно договору. Правда, Рози? Пойдем, я провожу тебя до экипажа, — хрипло сказал мужчина и, наконец, приводя себя в приемлемый вид, открыл дверь.

Прежде чем куртизанка оделась, я похромала в сторону лестницы и едва не на четвереньках забралась наверх.

— Не засыпайте, Анна, я еще должен вам ночь сегодня, — прозвучало довольное снизу.

***

Я сама пустила этого жестокого монстра в дом, сама поставила под удар не только себя, но и семью Кики, которую когда-то спасла от казни. От этого осознания стало по-настоящему дурно.

До ванны я брела как в тумане, и, скрывшись за дверью, упала на пол, склонившись над фарфоровой чашей. Ужин я пропустила, а потому мучилась от болезненных спазмов, не имея возможности ни позвать служанку, ни доползти до колокольчика.

Когда боль и чувство отвращения отступили, я отползла к ванне. Прислонившись к холодному дереву, рыдала как в детстве, а окончательно выбившись из сил, там же отключилась.

Долго спать мне не позволили. Кто-то поднял на руки и отнес в кровать, а потом попытался снять халат.

— Что? Кики, оставь, утром, — оттолкнула служанку.

— Уже утро. Вы проспали всю ночь на полу в ванной, — ответил мужской голос.

Распахнув глаза, я посмотрела на помятого Кириана.

— Не прикасайтесь ко мне, — оттолкнула мужчину, кутаясь в одеяло.

— Мне жаль, Анна, я был пьян, очень сильно пьян и зол, — вздохнул муж и отодвинулся.

— Это не оправдание. То, что вы сделали, это мерзко, — тихо зашипела.

— Не спорю. Но вы должны понять, дорогая супруга, я тоже могу быть жестоким. Особенно защищая свою семью. А еще я устал играть с вами в любезности. Вы так легко сыпете угрозами и манипуляциями... — заявил граф.

— Ах, так это я во всем виновата? Ну простите, граф, может вас пожалеть? — рыкнула на наглого мужчину.

— Нет, Анна, виноваты мы оба. Вы забыли, что я не ваш слуга, не ваш раб и не ваша собственность. Я перестарался с демонстрацией, и мне жаль, что вам было плохо. Но это станет уроком. Ваш договор может работать против вас, как и ваши сделки. Учтите это, прежде чем угрожать моей семье. Это работает в оба направления, как и доверие. Отдыхайте, герцогиня, — сказал Кириан, поднимаясь с кровати.

— Сообщите, когда отвращение пройдет, и я исполню долг по графику, — добавил тихо, прикрыв дверь.

Я куталась в одеяло и дрожала, пока не пришла растерянная Кики.

— Горячую ванну, пожалуйста, — попросила помощницу, роняя слезы на серую ткань.

__________

Анна.

__________