Неправильный лекарь. Том 1

Глава 12

Утром проснулся до будильника, чувствуя себя невероятно бодрым и полным сил, готовым к новым трудовым подвигам. Для большего эффекта принял контрастный душ и привел себя в порядок.

Желудок жалобно курлыкнул, но я его уговорил немного подождать, для семейного завтрака ещё рано, а несколько овсяных печенек, коробочку с которыми я предусмотрительно положил в верхний ящик стола мне в этом помогли. Жаль нет под рукой молока.

Хотел уже закрыть ящик, но взгляд настойчиво притягивал выглянувший из-под стопки бумаг чёрный блокнот. Я всё-таки думаю, что благодаря этому амулету бывший хозяин моего тела хорошо продвинулся в лекарском искусстве, а погубил в итоге золотой. Хотел большего, а получил проблемы.

Я достал блокнот и положил перед собой. После пары минут разглядывания кожаного орнамента обложки, открыл его и перевернул последнюю целую страницу. Этот экземпляр смотрелся проще, чем его золотой собрат, но тоже выполнен довольно искусно, не как-то, что висело у меня на шее. Медальон, кстати, я не снял даже ночью и под душем, надеясь, что так он лучше сработает. Так может лучше повесить на цепочку то, что гарантированно лучше сработает? Раз уж я решил для себя, что корень зла в золотом.

Я провёл пальцем по гравированной поверхности серебряного эллипса, стараясь не трогать камни, соблазн использовать его прямо сейчас был очень велик. Если всё получится, как я думаю, моя жизнь быстро пойдёт в гору. Если на коллегии увидят, что дар лекаря при мне, они не смогут меня дисквалифицировать. Наказать за оплошность с трагическим финалом — могут, ограничить деятельность на какое-то время — тоже, но не лишить возможности продолжить работать. По крайней мере так говорил отец.

На мой взгляд — это несправедливо, я бы упёк такого раздолбая в тюрьму. Но я за его согрешения отвечать не рвусь. Само прикосновение к прохладному металлу уже вызывало трепет. Не от необычных ощущений, а от мыслей о том, насколько сильно мне это сможет помочь.

Стоп, Саша! Остановись! Я резко закрыл блокнот и отодвинулся от стола. От волнения пульс участился. Может этот артефакт запрограммирован на то, чтобы привлекать к себе внимание и соблазнять покупателя хорошей жизнью? Я же не знаю суть истории, почему Александр Петрович решил переключиться на другой, более сильный амулет. Есть вариант, что золотой притягивает к себе ещё сильнее, а не потому, что возникла острая необходимость. Этими свойствами артефакта как раз могли воспользоваться злоумышленники. Я почему-то был уверен, что без злого умысла тут не обошлось.

Всё, решено. Блокнот с амулетом отдам сегодня дяде Вите, пусть он его спрячет, как и более дорогой вариант. Так мне будет спокойнее. В конце концов надо надеяться на себя и верить в свои силы, а поможет мне в развитии этот относительно невинный серебряный медальон с яшмой, который в ближайшее время я не буду снимать, придётся носить постоянно. Остаётся актуальным ещё один вопрос, как продолжать дурачить Андрея и Тимофея, чтобы не отдавать им драгоценный амулет. Или оба, хотя не факт, что золотой мне тоже предоставили они. А если не они, тогда кто? То-то и оно, что непонятно. В одном я точно был уверен, отдавать это нельзя, они могут принести много бед кому-то ещё. Когда разберусь с этой ситуацией окончательно, тогда решу, куда их деть.

Прибыв в клинику, первым делом направился к Корсакову. Он просил прийти как можно раньше, так как потом дел будет невпроворот. Если я правильно понял, отец что-то задумал, чтобы нагрузить меня по полной. День открытых дверей что ли? Или беспрецедентные скидки?

— Здравствуй, Саша, — произнёс Борис Владимирович, а я почувствовал, что сеанс уже начался. В каждом производимом им звуке, жесте и выражении лица было заложено определённое воздействие на пациента. — Проходи, располагайся. Сегодня мы попробуем другую методику. Она более жёсткая, чаще используется мастерами дознавателями, но эффект должен быть лучше. Если и это не поможет, тогда я умываю руки, мы заканчиваем. Что ты думаешь по этому поводу?

— У меня уже вчера такие мысли были, что пора заканчивать. Думал сегодня вам об этом сказать. После последнего сеанса в голове только мусора прибавилось, а важные вещи вспомнить не могу. Давайте уж попробуем эту методику. Надеюсь это не больно?

— Физическая боль отношения к процессу не имеет, но будет очень неприятно, будь готов.

Я не раздумывая кивнул, постарался расслабиться и закрыл глаза. Мне на лоб легли неожиданно холодные пальцы мастера, я даже чуть не подскочил от неожиданности, но он быстро меня успокоил, сказал, что так надо. Я даже не заметил, как быстро заснул. Холод распространялся по всему телу, меня безбожно колотило в ознобе. Об мои мурашки можно точить боевые топоры. Вокруг меня снег, темнота и сильный пронизывающий ветер. Странно, зачем погружать меня в столь странный сон? Но в тот момент мне всё казалось максимально реальным. В том числе мурашки.

Внезапно я увидел сквозь метель какой-то отсвет и направился в его сторону по колючему снегу босиком. Сначала мне показалось, что это чьё-то окно, но, когда подошёл вплотную, увидел уютную комнату, отделённую от меня невидимой стеной. Нарядная маленькая девочка с пышной каштановой шевелюрой, на которой красовалась изящная шляпка, как у взрослой дамы. Скорее всего это её день рождения. Ну точно, на столе стоит торт с четырьмя свечками. Открылась дверь справа, зашли красивые и нарядные мужчина и женщина, с ними светловолосый паренёк лет восьми. У пацана в руках знакомого вида белый плюшевый медведь, которого он дарит младшей сестрёнке, а та плачет от счастья и бросается ему на шею. Мальчик с удовольствием отвечает на объятия, видно, что брат с сестрой любят друг друга и я понял, что это я и Катя, а рядом стоят ещё молодые родители. Да, здесь мать ещё больше похожа на современную Катю. Точнее наоборот, Катя похожа на неё.

Картинка резко смазалась и исчезла, оставив передо мной лишь светящийся квадрат, а буран вокруг меня всё крепчал. Я уже перестал чувствовать пальцы на ногах и на руках. Старался растирать себя, чтобы хоть как-то согреться. Картинка снова пришла в движение, мальчик с девочкой играют в песочнице, им стало примерно на два года больше. Видно их тёплые отношения, полное отсутствие конкуренции, только забота друг о друге. Смена картинки. Кате уже лет пятнадцать на вид, она стоит на ступеньках театра, оглядываясь вокруг, словно кого-то потеряла. Догадываюсь, кого она потеряла. Это я должен был пойти с ней на спектакль. Но, вместо того, чтобы исполнить обещание укатил с друзьями. Девушка в слезах, рвёт билеты и убегает в темноту.

Появилась картинка, как я вышел тайком за калитку и сел в ту самую машину, за которой наблюдал вчера. Передо мной Проскурин. Вежливая улыбка, хитрые глаза. Из-за его спины на меня смотрит ещё кто-то, от кого я чувствую угрозу. Но полностью лицо рассмотреть не получается, только глаза. А ещё в машине сидит та самая дамочка, в моём столе целая кипа листов с её изображением. Она мне приветливо улыбается, мне кажется это наигранно, не искренне. Так вот ради чего я обманул сестру и уехал с друзьями? Проскурин вручает мне знакомую жестяную коробочку, дама кокетливо смеётся, а неизвестный за спиной Тимофея хищно улыбается одними глазами в предвкушении победы. Над кем, надо мной?

Снова смена декораций. Манипуляционная, на столе лежит раненая девушка и истекает кровью. Вижу себя со стороны, лицо без эмоций и волнения, даже с лёгким налётом скуки. Прикладываю руку к ране, девушка начинает кричать от боли и теряет сознание. Кровотечение из раны усилилось, вижу, как она умирает. На лице у моего двойника лишь злость и раздражение, ни малейшего сожаления о содеянном. Картинка резко поблекла, меня подхватило снежным вихрем и швырнуло в пустоту.

Я резко глубоко вдохнул и открыл глаза. Подпрыгнуть на кресле мне не дала рука Бориса Владимировича. С помощью дыхательной гимнастики я начал бороться с сердцебиением, стараясь успокоиться.

— Я так понимаю, этот сеанс больше помог? — вкрадчиво поинтересовался Корсаков.

— О, да! — ответил я и попытался встать, но его ладонь снова прижала меня к спинке кресла.

— Не стоит торопиться, — спокойно ответил Корсаков на мой недоумевающий взгляд. — Процедура мобилизует многие скрытые резервы организма и его функции в ближайшие несколько минут находятся в раздрае с реальностью. По быстро меняющемуся выражению твоего лица я никак не могу понять, ты удовлетворён полученной информацией или не очень?

— Ну, как сказать, всё я конечно не вспомнил, но некоторые ключевые моменты начали прорисовываться. Думаю, на этом лучше пока остановимся, а если понадобится, то повторим, хорошо? Поздно не будет?

— С этой процедурой никогда не поздно. Если ты перенёс её хорошо, то к стандартному варианту возвращаться нет смысла. Да с ним через пару дней уже будет поздно.

— Понял. Буду действовать по обстоятельствам. А что по поводу дара?

— Я думал, что ты уже всё знаешь, — хмыкнул он.

— Кое-что знаю, но хотелось бы услышать ваше мнение.

— Он жив и есть перспективы, но тебе придётся очень постараться. Работай не покладая рук, попроси у отца ночные подработки. Всё в твоих руках и твоей власти, надо лишь приложить усилия.

— Спасибо, Борис Владимирович, обнадёжили.

Я чувствовал себя уже вполне нормально. Встал с кресла и вышел из кабинета. Значит дар есть. А во время вчерашнего сеанса не было. Без медальона он пока возвращается в спячку. Попробую выкупить этот простенький артефакт у Николая. А точнее у Тимофея, это ведь его собственность. Правда неизвестно каким путём добытая, вполне возможно, что нелегальным, эта мысль немного напрягает. Да как следует напрягает, не хватало, чтобы за мной ещё семейство Вяземских начало охотиться.

Первым делом я наведался в приёмное отделение и манипуляционную, везде пока тихо. Навестил вчерашнего лётчика с лесов, он слёзно умолял отпустить его домой, работа стоит без него, никто не знает, что делать без его мудрого совета и золотых рук. Я внимательно осмотрел незаменимого строителя, проверил восстановление функции левой нижней конечности, грудной клетки, всё в полном порядке. Под свою ответственность разрешил идти по своим делам. На одного счастливого человека на свете стало больше. Несмотря на возраст, он бежал только пятки сверкали. Ну, значит здоров.

По пути в свой кабинет попросил первую попавшуюся медсестру, чтобы ко мне в кабинет принесли кофе и выпечку, потом пригласили Виктора Сергеевича. Подумал про Илью, но его уже второй день не было видно в клинике. Как хороший друг я должен был бы позвонить, поинтересоваться, но мне всё было некогда. А сейчас он трубку не берёт.

Пока было немного свободного времени, решил немного почитать. Но, когда уселся с книгой за стол, взгляд намертво зацепился за лежащий на краю стола чёрный блокнот. Серебряный амулет дал Андрей, это вполне очевидно. Золотой мне вручил Проскурин, но предоставил тот загадочный господин, который так странно смотрел на меня при вручении. Ещё более странный, чем Тимофей.

Теперь у меня нет сомнений, что главным источником бед является золотой вариант, а серебряный позволил быстро поднять уровень мастерства. Так может тогда просто надеть его и активировать? И перестать пудрить мозги? Я теперь знаю, что Андрей мой друг и зла не желает, чего нельзя сказать о тёмной лошадке Проскурине, затесавшемся к нему в доверие. Надо бы при первой возможности открыть на него глаза Андрею, но сначала у меня должны появиться доказательства.

Я открыл блокнот и снова уставился на амулет, он теперь не казался мне таким уж страшным. Ничего не стоит прочитать инструкцию, активировать артефакт и нацепить на шею. До заседания коллегии у меня ещё три дня, включая сегодняшний, успею освоиться и смогу показать чудеса. Тогда дисквалификации точно не будет.

В дверь постучали, не дожидаясь ответа вошёл Виктор Сергеевич. Я успел закрыть блокнот и смахнуть его в верхний ящик стола. Если бы я знал, что это дядя Витя, не стал бы этого делать, ему я доверял полностью.

— Так, и что ты там прячешь? — ехидно улыбаясь спросил старик, закрывая за собой дверь, но в неё тут же постучала санитарка, прикатившая небольшую тележку со всем необходимым для утреннего кофе. Когда она удалилась, дядя Витя закрыл дверь и пошёл не к дивану, а ко мне. — Давай, показывай уж, за этим звал небось?

— Да я не от вас прячу, — честно ответил я, не обращая внимания на его недоверчивый взгляд.

Я достал из ящика черный блокнот и шлёпнул его на стол. Виктор Сергеевич с интересом прикоснулся к кожаной тиснёной обложке, потом открыл его. При виде исполненного из серебра полного аналога найденного ранее амулета, он удивлённо вскинул брови. Потом поднял взгляд на меня.

— А это откуда?

— Дома нашёл. Насколько мне стало известно, этот мне давал в пользование Андрей, а то, что у вас спрятано, скорее всего недоброжелатель. Кто этот таинственный незнакомец я скоро вычислю, уже на верном пути.

— Корсаков помог?

— Частично. Кое-что сам откопал.

— И что сам думаешь об этом? — он кивнул на изделие из серебра.

— Думаю, что благодаря именно ему я стал интенсивно развиваться за последние пару месяцев, о чём все говорят. А вот золотой скорее всего использовал последние несколько дней. Это из-за него дар в итоге почти пропал, задохнулся. А когда понял причину — спрятал его обратно в коробочку и под стол. Но, как мы уже убедились, это не сильно помогло. Не надо было его брать. Или взять, но не использовать.

— Тот, кто тебе его дал, знал, что именно так и будет, я уверен, — тяжко вздохнул Виктор Сергеевич. — Тебя хотели вывести из строя.

— Но зачем? Кому это нужно?

— Ты же сказал, что на верном пути, значит скоро узнаешь.

— Я тут вот что подумал, — сказал я, разглядывая амулет. — А может мне всё-таки его нацепить? Зато появится возможность быстрее вернуть дар и отстоять своё право на заседании коллегии.

— Не думаю, что это хорошая идея, — покачал старик головой. — Сам посуди, дар у тебя сейчас совсем слабый, а когда ты это начал носить, у тебя и так были неплохие данные. Этот амулет менее мощный, я согласен, угроза минимальная, но для тебя может оказаться роковой.

— Именно такие мысли меня и сдерживают, поэтому он до сих пор не висит у меня на шее, а лежит в коробочке.

— Тогда давай я его у тебя заберу и припрячу в укромном месте, как и его собрата. Не знаешь где они и лучше спать будешь. А всем этим сомнительным личностям будешь в нос своей амнезией тыкать.

— Полностью озвучили мой план за меня, — улыбнулся я. — Давайте уже кофе пить, пока он совсем не остыл.

Стоило нам усесться на диване и начать разливать кофе по чашкам, как дверь распахнулась настежь и ворвался пухлый вихрь по имени Илья.

— А чё это вы без меня начинаете? — возмутился он и облизнулся при виде выпечки. — А где моя чашка?

— В шкафу возьми, — хмыкнул я, балдея от его непосредственности. — Ты где пропадал-то всё это время? На телефон не отвечаешь.

— Так батя твой меня на вызовы отослал, — обиженно прогундосил он, жуя первый пирожок. — Сказал к клинике пока даже не приближаться.

— Тогда как ты сюда попал, — решил я уточнить, наливая кофе в третью чашку.

— Не понял, ты мне не рад что ли? — возмутился дружбан. — Амнистию дали, сказали, что тебе сегодня моя помощь потребуется. Сегодня намечается какой-то крутой замес?

— Ага, буду тренироваться по Бразильской системе, — хмыкнул я.

— А это как?

— А это когда сразу в пекло, чтобы неповадно было.

— Ясно, значит сегодня повеселимся. Надо про обед и ужин заранее подумать, — пробормотал он, пытаясь засунуть в рот половину пирожка.

— Обед понятно, а ужин зачем? — удивился я.

— Батя тебе ещё не сказал? — вскинул брови Илья. — Странно. Он нас на ночное дежурство оставляет. Вместе с Вами, кстати, Виктор Сергеевич.

— Для меня только новость, что Александр с нами остаётся, а то, что мне тебя ночью развлекать придётся, я уже знаю.

Юдин на него как-то странно посмотрел, потом махнул рукой и снова потянулся к тарелке. Дверь в кабинет так и осталась распахнутой настежь, закрыть за собой пухлячок не потрудился, поэтому медсестра зашла без стука.

— Приятного всем аппетита, но надо поторопиться в манипуляционную, там тяжёлого пациента привезли. Пётр Емельянович изволит нервничать.

— Уже идём, Светочка, — ласково произнёс Виктор Сергеевич, незаметно пряча чёрный блокнот в карман халата. Хорошо, что Илья его не заметил. — Ребята уже бегут, а я подойду чуть позже.

— Да вы можете не торопиться, Виктор Сергеевич, — улыбнулась она. — Там и так сейчас полная манипуляционная будет. Главное, чтобы Александр Петрович не задерживался, его все ждут.

— Уже бегу, — сказал я, допил кофе и направился вслед за ней.

Юдин не отставал ни на шаг, дожёвывая на ходу последнюю булочку. И как он худеть собирается, ума не приложу. Может и правда погонять его по Невскому в пять утра в одних труселях? Для конца сентября самое то.

События в манипуляционной разворачивались стремительно. К моему приходу даже на всякий случай был накрыт стол с инструментами. На столе в центре кабинета лежал молодой мужчина, на котором буквально живого места не было. Одежду с него уже срезали ножницами, переломы конечностей было видно невооружённым глазом. Корсаков уже погрузил его в сон, чтобы избавить от страданий, осталось только определиться с чего начать.

И тут не обошлось без экзаменов. Разбираться с повреждениями и определять последовательность действий отец заставил меня. Тоже мне, испугал ежа, я в этом деле далеко не новичок, просто он об этом не знает. Тяжёлая политравма, характерная для мотоциклиста, попавшего в аварию. Хотя такой вид транспорта я здесь ещё не встречал, но это не значит, что его не существует.

После определения последовательности действий началась командная работа. Я останавливал кровотечение, у меня это уже получалось лучше и быстрее, чем вчера. Отец сопоставлял отломки и сращивал между собой. Илья восстанавливал мягкие ткани, но надолго его не хватило, поэтому последнюю рваную рану на голени отец поручил мне.

— Попробуй тогда ты, твой друг выдохся.

— Ладно, — я пожал плечами и приложил ладонь к ране. Сам уже чувствовал себя не в лучшей форме, но обещал же по Бразильской системе, вот и делай!

Быстренько промотал в голове последнее, что читал в учебнике и начал собирать энергию тела в ладони, а потом направлять в рану. Контроль над потоками магии удавался пока плохо, но заметно лучше, чем вчера, теперь я его хотя бы чувствовал, а не воображал. Под ладонью стало тепло. Первая мысль — возобновилось кровотечение. Я решил прерваться и заглянул в рану. Нет никакого кровотечения, а на стенках раны я заметил грануляции. В обычном мире этот признак начала регенеративных процесов появляется через день-два, а тут за пять минут! Вернул ладонь на место и приложил удвоенные усилия, внутренне торжествуя от своего маленького успеха. Я настолько увлёкся процессом, воодушевлённый первым достижением, что проигнорировал появление кругов перед глазами. Как потерял сознание даже не понял.