Ненормальный практик 4

Эпилог

Пять дней прошло с падения форта. Пять дней, как Морозный Клык из британского стал российско-северным. Прогресс, чёрт возьми.

И сейчас городок кипел как муравейник. Чиновники из Петербурга экстренно прибыли аж на трёх каретах — с печатями, мандатами и важными физиономиями. Северяне притащили своих вождей, включая легендарного Хальвдана. Я его, кстати, так и не видел — всё время либо медитирую, либо… сплю.

— М-м-м… — Мари оторвалась от своего занятия, смущённо улыбаясь. — Не думала, что заниматься этим так приятно…

— Угу, — соглашаюсь, глядя в потолок.

Она легла рядом, раскрасневшаяся, с растрёпанными волосами.

— А сколько тебе правда лет?

— Восемнадцать.

— И у тебя уже две жены? — в её голосе удивление и капля ревности. — Кстати, о них… Та, что постарше, кажется Фрея… если узнает, что мы… кхм… Ты же не расскажешь?

— Не-а.

Мари просияла, чмокнула меня в щёку:

— Ты такой хороший!

— Ты тоже.

И смотрю на неё многозначительно:

— Ты не могла бы… продолжить?

Взглядом красноречиво указываю вниз.

Мари хитро улыбнулась, собрала волосы в хвост:

— Ты уже готов? Я с радостью…

Она приступила к делу, и возвращаюсь к размышлениям.

Так, на чём я остановился? Ах да, послевоенная суета.

Гражданских немцев и англичан сейчас сортировали как белорусы картошку. Невиновных на обмен, виновных в рабстве и убийствах — под трибунал. Нашлись, конечно, и те, кто сразу начал сотрудничать.

Потери…

Тут веселья мало.

Алиев, Куракин, Стрельцов — все полегли. Ещё около тысячи северян и имперцев осталось под стенами форта. Такова кровавая цена за кусок камня посреди снегов. Хотя стратегически, форт того стоил. Контроль над северными путями, плацдарм для дальнейшего наступления… Командование знает, что делает. Наверное.

— Ох… — Мари подняла голову и подала голос. — Я хочу сверху. Можно?

— Ага.

Она присела сверху и стала раскачиваться.

Что до медитации, то она шла полным ходом. Эфириум магистров — не шутки. Духовное ядро работало как печка, переплавляя их энергию в свою. Процесс небыстрый, но Мари… помогала расслабиться.

Фрея с Ингрид переселились в другую таверну, когда приехал Хальвдан с другими вождями. Нужно соблюдать приличия. Но каждый вечер они заглядывали. Ужинали, болтали о новостях. Фрея под столом постоянно гладила меня по ноге, и не только. Ингрид же вела себя странно. Краснела, когда встречались взглядами. Отводила глаза. Боится? После того, что видела в башне? Или что-то другое?

С Абызовой мы так и не пересекались. Ни разу. Как и с Разиным. Ну, у них там сейчас адский график. Шлемоголовая не вылезает с форта, работая сверхурочно над барьером и всеми имеющимися контурами в крепости. У генерала — встречи с вождями, питерскими представителями. Переговоры, планирования. Но через посыльного пригласил меня на ужин через пару дней. И сказал, что меня ждёт какой-то особенный сюрприз. Я конечно ничего не понял из послания, но предчувствие не очень хорошее. Не люблю сюрпризы. Особенно от старых генералов!

Ладно, прорвёмся.

Сейчас, в этой комнате таверны, с девушкой под боком и духовным ядром, полным качественного эфириума, жизнь кажется не такой уж и паршивой.

— А-а-ах, — простонала Мари. — Я сейчас…

— Я тоже.

Да, после трансформации мои чувства слегка одубели. Ну, ничего, Мари разберётся с нынешним буратино Волковым, хе-х…

Что до меня, то всё только начинается. И пусть впереди много испытаний, но я готов… Готов взобраться на вершину этого мира.

Санкт-Петербург

Питер встретил Василия Анисимова промозглым ветром и мелким дождём. После вечных северных снегов сегодняшняя столичная слякоть казалась тропической жарой.

Дома. Наконец-то дома.

Но сначала — долг. Письмо в нагрудном кармане, что нужно было доставить по адресу. Не каждый день выполняешь поручение для человека, спасшего тебе жизнь.

Адрес привёл его в приличный район. Не богатый, но добротный. Дома из красного кирпича, чистые улицы, редкие прохожие. Квартира на третьем этаже.

Постучал. Ждать пришлось недолго.

— Да? — дверь приоткрылась, показав пожилую женщину в простом домашнем платье.

Вера Николаевна. Сходство с внуком было неуловимым, но несомненным. В разрезе глаз, в упрямой линии подбородка.

— Добрый день. Вы Волкова Вера Николаевна?

— Да. А вы?

— Василий Анисимов, сержант. Служил с вашим внуком. У меня письмо от него.

Глаза старушки расширились. Дверь распахнулась полностью.

— Сашенька! Он жив⁈ Здоров⁈

— Жив-здоров и уже капитан, — улыбнулся Василий, достав письмо. — Вот. Просил передать лично вам в руки.

Она приняла конверт дрожащими пальцами, прижала к груди.

— Спасибо вам, милый! Спасибо! Проходите, я чаю поставлю! Расскажете о нём…

— Благодарю, но не могу, — Василий покачал головой. — Ещё дома не был. Жена с детьми ждут. Первым делом к вам зашёл. Обещание дал.

Вера Николаевна понимающе кивнула:

— Конечно, конечно. Бегите к семье. И ещё раз… спасибо. Вы не представляете, как я волновалась…

— Представляю. У самого двое. Берегите себя, Вера Николаевна! И не волнуйтесь за внука! Он из тех, кто всегда выкрутится!

Анисимов ушёл, оставив Веру Николаевну наедине с письмом.

Она закрыла дверь на все замки — привычка, выработанная годами осторожности, и прошла в спальню.

Съёмная квартира была скромной. Две комнаты на Васильевском острове, вид на задворки соседнего дома. Ничего общего с роскошью дворца в Северном Княжестве, где она провела молодость. Но после двадцати лет скитаний научилась ценить безопасность выше комфорта.

Села в кресло у окна, где свет был лучше. Пальцы всё ещё дрожали, когда вскрывала конверт.

— Успокойся, Вера… — подбадривала она себя.

Но как не волноваться? Письмо от её внука! Как он там⁈

Быстренько развернула листок. Его почерк, такой неряшливый. Как у отца.

"Дорогая бабушка!

Ну как ты поживаешь? Всё хорошо?

Многое произошло за эти короткие дни. «Чёрный Лебедь» не так и плох, так что не волнуйся. Здесь я многому научился. Не только бою, но и жизни.

Кстати, главная новость — меня произвели в капитаны! Представляешь? Твой внук теперь офицер Империи. За особые заслуги в недавней операции. Подробности рассказывать не могу, военная тайна, извини. Если вкратце, то командование довольно моими успехами.

Более того — есть возможность о пожаловании мне среднего титула дворянства. Пока не официально, но начальство намекнуло. Если всё сложится, то вернусь в Петербург уже как барон Волков. Забавно, правда?

Обещаю вернуться этой зимой. Соскучился по твоим пирогам! Кстати, армейские койки — пытка для спины!

Ну всё!

Береги себя, бабушка. И не волнуйся обо мне! У меня всё хорошо. Лучше, чем ты думаешь!

Целую. Твой внук Саша. "

Вера Николаевна опустила руку с письмом. Первым делом спросил как у неё дела…

Слеза прокатилась по старой, морщинистой щеке. Уже пятая по счёту.

Старушка встала, подошла к комоду. Выдвинула нижний ящик, нащупала потайное дно. Щелчок, и в руках оказалась шкатулка из морёного дуба.

Открыла её.

Внутри, на чёрном бархате, лежал перстень. Массивный, золотой. На нём печатке — герб: волк под северным звёздным небом. Родовой знак князей Северовых.

Двадцать лет. Двадцать проклятых лет поисков.

После падения княжества многое было утрачено. Земли, замки, богатства. Но кое-что удалось спрятать. И самое главное — этот перстень, символ власти над Севером.

Её муж успел передать доверенным людям кольцо перед смертью. Но оно затерялось. Потом были годы поисков, ложных следов, предательств. Сколько раз старушка думала, что реликвия потеряна навсегда…

И вот…

Неделю назад Михаил Савельев принёс весть. Нашли. В тайнике, где и предполагали. Теперь перстень у неё в руках, и ждёт своего часа.

И своего хозяина.

Вера Николаевна повертела кольцо. Тяжёлое, грубое. Не какое-нибудь придворное украшение, а символ реальной власти. Власти над землями. Над людьми, которые помнят старых правителей. Над кланами, что до сих пор хранят верность роду Северовых.

Её внук Александр — законный наследник. Единственный.

И раз перстень найден, не пора ли начать битву за Север? Связаться со старыми союзниками. Напомнить о клятвах верности. Подготовить почву для возвращения.

Но.

Старушка вздохнула, убирая перстень обратно в шкатулку.

А захочет ли этого сам Саша?

Будет ли он рад, если втянуть его в политическую игру, где ставка — жизнь? Где враги не дремлют, где каждый неверный шаг может стать последним?

Готов ли он принять наследие, со всеми его тяжестями и опасностями?

Нет.

Она не может начинать без его согласия.

Не имеет права решать за него.

Спрятала шкатулку обратно в тайник. Села в кресло, взяла письмо.

«Вернусь этой зимой».

Что ж. Она подождёт. Двадцать лет ждала, так что ещё немного — не проблема. А когда Саша приедет…

Тогда и поговорят. О прошлом. О будущем. О том, готов ли последний из Северовых вернуть то, что принадлежит ему по праву рождения.

А пока…

Вера Николаевна встала, подошла к письменному столу. Достала бумагу, перо.

«Дорогой Саша! Я так горжусь тобой! Поздравляю с повышением…»

Пока она будет просто любящей бабушкой, которая ждёт внука домой. Всё остальное — потом. Когда придёт время.

За окном садилось петербургское солнце. Где-то далеко на севере её внук служил Империи, не зная, какая судьба его ждёт.

— Скоро, мой мальчик. Скоро ты узнаешь, кто ты на самом деле. Вопрос только — захочешь ли ты это принять…