Ненормальный практик 2

Глава 9

Возвращаться победителем, когда все вокруг считали тебя клоуном, занятное ощущение. Идя по коридору к раздевалке своей команды, прекрасно слышу летящие фразы и чувствую взгляды, преследующие по пятам. Удивлённые, недоверчивые, восхищённые. В них всё, и не нужно никаких слов.

Дохожу до двери Городской Военной Академии Практической Эфирологии. Ёпрст. Чуть не вспотел, мысленно произнося название. Нельзя было придумать нечто покороче? Толкаю дверку, не успеваю сделать и шага, как тут же на меня обрушивается лавина от «товарищей по команде».

— Волков! — воскликнул рослый парень с копной рыжих волос, второкурсник, судя по значку. — Ты как это сделал⁈ КАК⁈

— Ты уделал его! Молодчина! — вскинул кулак, кто это? Тренер? Впервые вижу его.

— Блестяще! — вскидывала кулачки стройная девица в узких очках, точь библиотекарша. — Абсолютно блестящая тактика!

— А мы считали, ты струсил, — протянул третьекурсник, растягивая губы в улыбке, которая вообще не походила на искреннюю, ну он даже и не старался. — А ты, оказывается, просто ждал момента для эффектного появления, герой блин.

Снимаю синюю кофту, оставшись в штанах и майке. Что там девица в очочках? Покраснела, но взгляд не отвела. Подхожу к раковине и умываюсь, наслаждаясь тишиной, что повисла в ожидании моего ответа.

— Не думал, что вызову такой ажиотаж, — произношу, поворачиваясь ко всем и вытираю лицо полотенцем. — Ещё и из-за такой простой техники, что мы все изучали.

— Что изучали? — не понял крепко сбитый третьекурсник с квадратным лицом, что казалось вырубленным прямо из дубового полена.

— Теорию контроля эфира, — пожимаю плечами. — Лекции первого курса. Там чётко сказано, что плотность эфира в контуре обратно пропорциональна площади конструкции. Наумов построил слишком большую клетку для своего объёма эфира. Вот я и воспользовался этим слабым местом.

Повисла тишина.

Множество пар глаз уставились на мою тушку с таким изумлением, будто я только что сообщил, что Земля плоская, а Луна сделана из сыра.

— Слушай, я третий курс заканчиваю, — выдавил из себя Квадратное Лицо, — и никогда не думал применять теорию контроля эфира так… практично.

— Практично? Имеешь в виду — думать головой во время боя? — даже не сдерживаю сарказм.

Ожидал услышать от него оскорблённый ропот, но вместо этого разразился хохот.

— А он дело говорит! — воскликнул рыжий, пихая локтем девицу в очках. — Мы столько зубрим, а элементарное применяем через зад!

— У меня есть конспекты первого курса, — задумчиво произнесла та. — Надо бы перечитать! Особенно раздел о структурных дефектах эфирных конструкций!

— Думаешь, там найдётся что-то полезное для следующего боя? — спросил Квадратное Лицо, хлопая меня по плечу с такой силой, что я еле устоял на ногах. — Ты, Волков, оказывается, не такой уж оболтус!

— Вот спасибо, — хмыкаю, отстраняясь от новоявленного приятеля. — Лучший комплимент за сегодня.

— Кстати, — вклинилась в разговор худощавая третьекурсница, которую также вижу впервые, — Следующий бой у тебя с Молотовым из Гранитного Института. Настоящая восходящая звезда, так что осторожней. Турнир — турниром, но калекой стать так себе перспектива.

Рыжий кивнул:

— Я тоже слышал, что он из «физиков». Они хоть и бьют не крепко, но если схватят — пиши пропало.

— А ещё крепкие, как камни, — поддакнула девица-библиотекарша.

— Удачи, Волков, — Квадратное Лицо ухмыльнулся. — Соперник у тебя крепкий до абсурда. Видел я его в деле. На региональных соревнованиях между физиками, он сломал челюсть инициированному третьей ступени. Слухи ходят, что Молотов в шаге от ранга адепта.

— Спасибо, ребят, вам тоже всем удачи, — киваю им с благодарностью, и, поймав взгляд библиотекарши, не знаю, почему так мысленно называю её, но она была бы очень сексуальной библиотекарем, отхожу к свободной скамейке. Стелю кофту, после чего ложусь и закрываю глаза. Настроение хорошее. Турнир тоже интересный, как и соперники. Ко всему прочему, мои внезапные «коллеги по команде» — не такие раздражающие, как предполагал. Ляпота? Ляпота.

…

В императорской ложе Виктория внешне выглядела спокойной, но внутри! Настоящий шторм! ЧТО ЭТО БЫЛО⁈ ЧТО⁈ Волков победил⁈ Его победа стала для неё таким же потрясением, как и для остальных! Как у него получилось⁈ Неофит, победивший инициированного второй ступени! Снова⁈ Он сделал это снова!

— Должен признать, Виктория, — голос ректора Гвардейского Училища, Семёна Петровича, прервал её размышления, — ваш курсант впечатлил меня. Использовать теоретические знания с такой практической сметкой, да ещё в столь юном возрасте…

С пышными усами и брюшком, нависающим над ремнём, он выглядел необычайно смущённым. Десять минут назад, как и остальные, предрекал позор команде Городской Военной Академии Практической Эфирологии, а теперь рассыпался в неловких комплиментах.

— Курсант Волков отлично изучал теорию, — сдержанно ответила Виктория. Сама же думала. Серьёзно⁈ Волков действительно хорошо учился⁈ Да он же злостный прогульщик! Ещё и с телегой проблем! Да его только утром из тюрьмы вытащили!

— Теория… — задумчиво хмыкнул тот в ответ. — Нет, я серьёзно впечатлён, если говорить начистоту. Такая изобретательность в применении базовых знаний восхищает. Мы слишком часто зацикливаемся на сложных техниках, забывая простые истины. — и взмахнул рукой, чуть не опрокинув бокал с шампанским. — Однако, Виктория Александровна, не обольщайтесь. Чтобы победить в следующем туре, одной теории будет мало.

Понятное дело, что он имел ввиду следующих гениев, с которыми Волкову придётся сразиться. Если не вылетит на втором круге.

И был прав. Здесь нет слабых. И если в первом поединке Волкову удалось найти уязвимость в технике контурщика, то против физика никакая теория не поможет. Только сила. Но что может неофит первой ступени против того, кто в шаге от ранга адепта?

«Волков не выиграет, — мелькнула у Вики мысль. — Подобное просто невозможно с такими конкурентами. Всё это за гранью реальности, если уж быть объективной.»

Она, конечно, помнила про заключённую с ним сделку. Если он победит в турнире, ей придется исполнить любое его желание. Если проиграет, желание загадывает она.

«Чего бы ты не пожелал, я не узнаю,» — с лёгким сожалением подумала она.

Воронцов, до сих пор хранивший молчание, внезапно обратился к ней:

— Ваш подопечный, Виктория, любопытный экземпляр. Я чувствую в нём потенциал, выходящий за рамки обычного неофита.

Он не улыбался, глаза же смотрели на дверь, за которой пропал Волков, расчётливо, холодно, как коллекционер на редкий артефакт.

— Надеюсь увидеть, как далеко он продвинется в турнире, — продолжил Воронцов, потирая перстень архимагистра на среднем пальце. — В любом случае, даже если Волков проиграет в следующем бою, он уже произвёл впечатление. Я удовлетворён.

— Благодарю, архимагистр, — кивнула Виктория и подумала об эффекте метаморфозы. Как легко изменилось отношение к Волкову всего за один поединок! От нелепого отщепенца до объекта всеобщего интереса. Ещё до боя едва ли кто-то знал имя этого курсанта. А сейчас?

«От ненависти до симпатии — один умный ход, — подумала она. — Волков продемонстрировал это, при том так очевидно. Он создал вокруг себя всеобщее предубеждение неудачника своим нелепым выходом на арену, и обратил себе на пользу. Он изначально задумывал это? Или же всё было случайностью?»

Её сомнения были понятны. Разве мог первокурсник продумать всё настолько? Использовать чужие ожидания против них самих? Превратить насмешки в овации? Если это так, то Волков пугает. Но Вика жаждала увидеть, чем всё закончится! И что-то ей подсказывало, что сюрпризы ещё не окончены.

…

Первый круг турнира пролетел вихрем. Одна за другой академии теряли представителей. Половина участников каждого курса отправилась на трибуны, глотать горечь поражения и мечтать о реванше в следующем году.

За несколько часов турнир превратился в настоящее пиршество для зрителей. Бои становились более зрелищными и техничными. Аутсайдеры отсеивались, слабые отступали, и только сильнейшие продолжали битву.

Церемониймейстер объявил следующую пару бойцов среди первокурсников, и стадион зарукоплескал.

— И вновь на арене Николай Молотов, Инициированный третьей ступени, представитель Гранитного Института Основ Эфироборства!

Из ворот вышел чуть ли не Геркулес. Внушительный парнишка. Не только в рост, но и в ширь.

Зрители взревели, повскакивали, приветствуя богатыря-молодчика.

— Он точно человек⁈

— Его кулак, как твоя башка!

— Может, как твоя⁈

Первый бой Молотова впечатлил публику — ещё бы, победить Лисицына, одного из фаворитов, да ещё столь эффектно!

— А его противник — Александр Волков! Неофит первой ступени, Городская Военная Академия Практической Эфирологии!

Если раньше публика встречала этого юношу насмешками и недоумением, то теперь всё изменилась, при чём разительно. Зазвучали возгласы поддержки, выкрики.

— Ставлю две сотни на Волкова!

— Три на Молотова!

— Неофит против почти адепта⁈ Ты рехнулся⁈

— Ты чё не видел, как он Наумова уделал⁈ Это же гений!

Трибуны гудели, спорили, кричали. Императорская ложа находилась в неком ожидании от данного поединка. Мало кто верил в то, что неофиту удастся пройти дальше. Ведь против него — голая мощь. Без настоящей силы такую не остановить, какими бы ты теоретическими знаниями не владел.

…

Выхожу из ворот на песок арены. Такой прохладный воздух, а вокруг в противовес — распаленный народ.

— Волков! Победишь, и угощу лучшим вином! — раздалось из толпы.

— Победи, красавчик!

Красавчик? Бросаю взгляд в сторону подобных криков, а там девицы, лет по тридцать. Куртизанки, что ли? Иль же незамужние барышни? Да какая разница! Подмигиваю им и в ответ получаю ещё более яростные визги. Отворачиваюсь. Порцию эмоций получил, теперь пора и настроиться.

Второй бой всегда сложнее первого. В первом ты — загадка, во втором тебя уже пытаются разгадать. И этот громила наверняка видел мой поединок с Наумовым. Анализировал, готовился. Значит, определённо, не даст заскучать.

Иду по арене, чувствуя песок под подошвами сапог. Тысячи глаз следят за каждым моим шагом. Разве всё это не похоже на шоу? Очень даже. Да и, Воронцов вытащил меня из тюрьмы не просто так. Пора отплатить ему, не разочаровав. Уверен, он, как и все здесь, ждёт от меня не каких-то невероятных способностей, а зрелища. И кто если неофит может предоставить им их? Улыбаюсь, ощущая себя прямо гладиатором, мать их.

Остановившись в центре, встречаюсь взглядом с Молотовым. Он ещё больше, чем мне рассказывали в раздевалке. Но до Карабаса-Барабаса и компашки всё ещё далеко. Зато как смотрит, а? Серые глаза впились в меня, будто сожрать хочет. Неужели решил напугать своими глазенками? Забавный малый.

— Неофит, — прохрипел Молотов, разминая внушительные кулачища. — Ты хитростью победил Наумова, но со мной этот номер не пройдёт. Я не строю клеток. Я их ломаю.

Улыбаюсь, при чём молча.

Тот хмыкает:

— Ты, наверное, в курсе, что говорят о нас, Физиках? — он расставил ноги, принимая боевую стойку. — Будто мы держим удар, но бьём слабо. Брехня. Мы просто экономим силы до тех пора, пока не доберемся до вас ближе.

Судья поднял руку и произнёс:

— Бойцы, правила вам известны. Поединок идёт до сдачи или невозможности продолжать бой. Смертельные приёмы запрещены. Готовы?

Мы кивнули, не сводя друг с друга глаз.

Судья отступил, и рука рассекла воздух:

— Бой!

Молотов не стал медлить. Мгновенно активировав эфир, окутался синей аурой и неспешно, как бронированный рыцарь, направился ко мне. Ещё и разминая локтевой сустав. Вот, показушник!

Что ж, признаю, техника защиты у него отпад. Почти адепт, говорите? Верю. И в то, что он — гений, тоже. Придётся попотеть. В отличие от первого боя, где мне удалось разыграть комедию беспомощности, сейчас публика ждала от Сашки Волкова реального сопротивления. Так что нужно грамотно распределить крохи эфира и сохранить образ неофита, но при этом всём — дать достойный бой.

Молотов прыгнул на добрых три метра. Приземлившись, поднял песок. Пыль улеглась, и надо мной нависла сияющая синими доспехами фигура. Точь голем.

— Надо же, такой маленький. А сломал клетку Наумова, — прогудел он, медленно ухмыляясь. — Лови подачу!

И взмахнул правой, целясь мне кулаком в голову. Приседаю под ударом, ощутив, как поток воздуха над головой шевельнул волосы. Тут же выпрямляюсь и отталкиваюсь от него ногами. Полёт. Мягко приземляюсь с кувырком и снова на ногах. Дистанцию разорвал. От удара ушел. Молодец? Молодец.

— Прыгаешь, как заяц, — усмехнулся Молотов. — Так весь бой и будешь скакать⁈

На трибунах послышались смешки.

— Волков удирает от него, как от волка!

— Эй, «городские», ваш боец — трус!

— Прыгает, как блоха! Когда драться начнёт⁈

Эх, любовь фанатов так непостоянна! Но как же плевать.

Продолжаю уворачиваться от атак Молотова. Один удар. Второй. Третий. Боги, как прямолинейно. Топорно. Как можно полагаться только на стиль физика? Крайне заурядно. При всей своей силе, Молотов имел кучу недостатков. Например — инерцию. Поворачиваясь, он неизбежно оставлял бреши в защите. Может для неопытного практика и незаметные, но для меня слишком очевидные. Я убил бы его уже раз восемь. Однако, на данный экспонат у меня иные план. Вернее, один. Проверить изученную теорию на практике.

Молотов мотнул головой в поисках моей тушки, после очередного уклонения с прыжком. И нашёл меня среди облака песка. Только теперь не он бросился в атаку, а я. Что явно застало его врасплох. Сокращаю дистанцию, бью ладонью ему в солнечное сплетение. С виду обычный удар, однако, смысл мне бить простым ударом физика, заточенного на стойкость? Конечно мой удар с сюрпризом!

На мгновение ничего не произошло. Затем по защитному полю Молотова пробежала рябь. Он вздрогнул, глаза расширились, но устоял. Затем мотнул башкой, отгоняя наваждение. Видимо, решил, что показалось? Как наивно.

— Это всё, на что ты способен⁈ — расхохотался он, впитывая мощнее окружающий эфир и укрепляя защиту.

Отпрыгиваю, возвращая безопасную дистанцию. Интересно. Как и предполагал, узлы Физиков всегда заполнены эфиром под завязку. Главное в их стиле — его аккумуляция через всё тело, для быстрого восстановления запасов. Но это также означает, что их узлы работают на предельной нагрузке. Слабость? Неочевидная, но да. И я собираюсь воспользоваться ей.

Не знаю, инстинкты то были или что-то ещё, но Молотов поспешно рванул на меня, собираясь поскорее закончить поединок. Неужели разволновался от того единственного удара? А что за скорость, ух, да он прям торопыга! Его кулачище просвистел в воздухе, и осознаю, без активации ядра, не увернуться.

Поздно.

Удар пришёлся вскользь по рёбрам.

Но… я всё ещё на ногах?

Вот как.

Значит слухи не врут.

Физики реально бьют слабо!

Хотя стойкости у них будь здоров.

По трибунам в очередной раз пронёсся разочарованный гул. Для них бой казался односторонним — мощный бычара преследует вёрткого, но слабого противника. Вот только есть же среди них и высокоранговые практики. Раскусят ли они секрет только что придуманной мной техники? Или не поймут? Что ж, если поймут — скажу прочитал в книге. В какой? Да той, что сгорела.

— Эй, неофит, не позорь академию! Дерись как мужчина!

— Первый раз повезло, второй — нет!

— Сдавайся!!!

Молотов, взбодрившись поддержкой публики, усилил натиск. Тяжёлые сапоги сотрясали песок, а мощные удары рассекали воздух. Один из них достиг цели, угодив мне в плечо. Я даже проехался тройку метров, проскользив. Больно, но терпимо.

— Хватит бегать, Волков! — прорычал «бронированный», наступая. — Дерись!

— Дерусь! — и резким рывком оказываюсь с ним вплотную. Его глаза расширились от удивления, но прежде, чем успевает среагировать, моя ладонь прижалась к его животу. Это не был удар. Скорее толчок. А если уж совсем точно — контакт с эфирным узлом. В этот момент активирую простейший контур, а затем деактивирую и убираю ладонь. Всё заняло меньше секунды. Снова со стороны выглядело как обычный удар.

Вот только…

Защитная аура Молотова пошла волнами. Сам он непроизвольно оступился. Затем с абсолютным недоумением взглянул в мои улыбающиеся глаза и пробормотал:

— Что ты сделал…

Не отвечаю и просто прыжком разрываю дистанцию. Тот тряхнул головой, и с удвоенной яростью бросился в атаку. Сколько раздражения в нём. А эти удары… Больше не контролируемы, как в начале боя.

Если бы я хотел его покалечить, мог бы перегрузить узел ещё первым ударом. Тот просто разорвался бы, и здоровяк стал бы калекой. Но это не бой насмерть. Да и привлекать к себе слишком много внимания тоже не стоит.

Ныряю под размашистый удар, и снова прижимаю ладонь к его животу. Второй мощный импульс эфира устремился ему в узел. Аура Молотова замерцала, став полупрозрачной, а он сложился пополам и хватанул ртом воздух.

— Что ты… делаешь⁈ — истекая потом, просипел он.

По арене пронёсся удивлённый возглас. Зрители, насмехавшиеся над моей тактикой, теперь привставали, пытаясь понять, что происходит?

К чести Молотова, он не собирался сдаваться. Молодец, паренёк. Восстановив дыхание, снова побежал на меня, но, как-то уж чересчур осторожно.

— Не знаю, какую технику ты используешь! — процедил он сквозь зубы, — но второй раз это не сработает!

Ещё как сработает, глупый мальчишка.

Неопытный противник всегда спасает атакованное уязвимое место. И Молотов не стал исключением. На инстинктах защищает живот, оставляя открытыми другие зоны. Только вот, загвоздка в том, что эфирная сеть организма — единая система. Один перегруженный узел влияет на все остальные.

Позволил ему сблизиться. Бьёт. Уклоняюсь, зашагивая ему за спину. Бью ладонью. Да, с другой стороны живота, но импульс проникнет через плоть и достигнет узел.

Готово.

Ого…

Прям вот так?

Эфирная защита Молотова вспыхнула ослепительно ярко…

И погасла, как задутая свеча.

Он застыл, а затем задёргался, как от электрошокера. Глаза закатились, колени подогнулись. И вот, гора мышц рухнула на песок, распластавшись в полной беспомощности.

На стадионе, что? Забыли как дышать? Так тихо. Какие все впечатлительные, хе-х.

Молотов лежал на спине неподвижно. Уставшие глаза открыты, широкая грудь под серой спортивной кофтой тяжело вздымается. Да, он пытался пошевелиться, но не выходило — перегруженные эфирные узлы временно парализовали мышцы.

— Что… ты… со мной… сделал? — выдавил он, с трудом шевеля губами.

Присаживаюсь рядом на зад и вытряхиваю с сапога песок.

— Вызвал перегрузку в твоих узлах, — отвечаю тихо, чтобы слышал только он. — Как? Не спрашивай. Секрет. И не парься, скоро пройдёт.

Судья подбежал к нам, всё ещё удивлённо глядя на поверженного Физика.

— Господин Молотов, вы можете продолжать бой? — спросил он, но всё итак было очевидно.

— Н-не могу… двигаться, — прохрипел тот.

Судья поднял флажок:

— Победа присуждается Александру Волкову! Городская Военная Академия Практической Эфирологии!

Взрыв аплодисментов и восторженных криков. Те же зрители, которые минуту назад называли меня трусом, теперь скандировали моё имя.

— Волков! Волков! Волков!

— Видел, как он уложил этого громилу⁈

— «Городские», ваш парень — гений!

— Мастерство против грубой силы!

— Ненормальный практик!

— Волков — Ненормальный практик!!!

— Ненормальный практик! Ненормальный практик! Ненормальный практик!!!

Протягиваю руку Молотову, помогая ему сесть. Его тело всё ещё плохо слушалось, но паралич отступал.

— Ты хорошо сражался, — говорю ему, похлопав по плечу.

Он смотрел на меня и с уважением и с досадой.

— Это была… какая-то техника?

— Ага. Прочитал в одной старой книге, — и помогаю уже ему подняться на ноги.

— Дашь почитать? — прокряхтел он.

— Она сгорела вместе с моим домом, — и улыбаюсь ЧУТОЧКУ, САМУЮ МАЛОСТЬ печально.

— Не свезло, — кивнул он. — В таком случае, в следующий раз я буду готов, — и произнёс это без сомнений. — Но… это был хороший бой. Ты честно заслужил победу.

Киваю ему, и мы вместе покинули арену под гром аплодисментов. Напоследок бросаю взгляд на ложу. Встречаюсь глазами с Викой. Ну, что, кошечка, уже волнуешься? Широко улыбаюсь и отворачиваюсь, покидая арену…

Интерлюдия

«Волков перегрузил узел противника тремя последовательными ударами. Нет, не просто ударами. Он высвобождал эфир, при чем с помощью простейшей техники контура! В момент удара формировал самую обычную линию и тут же отменял. Таким образом эфир и проникал в узел Молотова… — Воронцов потирал перстень на среднем пальце. — Всё это было не случайно, а целенаправленно… Ты, правда, гений. Нет. Даже для гения это ненормально.»

— Волков впечатляет, особенно для неофита первой ступени, — произнёс Архимагистр вслух, тоном человека, обнаружившего редчайший самородок. И повернулся к Виктории. — Должен признать, обучение теории в вашей академии выше всяких похвал, Виктория Александровна.

Та, не моргая, благодарно кивнула. А сама всё ещё НЕ МОГЛА ДЫШАТЬ! Её тут хвалит столь значимый человек, а она молчит, как рыба, вцепившись в подлокотники, будто мчит на скоростном аттракционе! В другое время упивалась бы триумфом, но сейчас её мысли были не здесь, не в императорской ложе.

«Ты серьёзно собрался победить⁈ — безотрывно смотрела она на удаляющуюся фигуру юноши. — И вообще⁈ Как додумался до такого⁈ Ты хоть понимаешь, что ломаешь концепцию всех устоявшихся систем боевых искусств! Перегрузить узел у физика⁈ На ранге неофита⁈ Да кто же ты такой…»

Сделка.

Сделка…

СДЕЛКА!

Как безопасное пари, стало ТАКИМ НЕБЕЗОПАСНЫМ⁈ Против адептов и инициированных неофит не имел ни единого шанса!

Так говорила логика!

Опыт!

Все законы эфирологии!

Но Волков опрокидывал эти законы, как костяшки домино!

Что, если он правда выиграет? Чего попросит? От этих мыслей по спине Виктории пробежал холодок. Но страх это? Или же нечто другое.

Юный Волков, покидая арену, внезапно обернулся и посмотрел на неё. Прямо глаза в глаза.

Глоть. Проглотила слюну Виктория.

Он ещё и насмехается⁈

Есть ли границы у его наглости⁈

Он отвернулся и покинул арену. Вика же выдохнула. Взяла кубок и выпила вино до дна. Почему так жарко⁈ Разве не зима на дворе⁈

На трибунах также бушевали страсти.

— Вы видели⁈ Он же его тупа одной рукой толкнул, и здоровяк упал! — захлёбывался от восторга новоиспеченный фанат Волкова.

— Может это техника какая⁈ — не менее бурно поддакивал его приятель.

— Он точно НЕНОРМАЛЬНЫЙ ПРАКТИК! — загорланил третий.

Тем временем церемониймейстер объявил следующую пару:

— На арену приглашается! Евдокия Дубова! Первый курс Имперской Столичной Академии Эфира и Боевых Искусств! Адепт первой ступени!

На арену грациозно вышла высокая блондинка с точёными чертами лица и голубыми глазами. Волосы связаны в тугой хвост. Голубые глаза смотрят на публику с холодом. Белый спортивный комбинезон, идеально подогнан по фигуре. Она выделялась, определенно. И тут же заняла умы всех зрителей.

— Адепт первой ступени на первом курсе? Шутите⁈

— Это же третья принцесса! Тише ты!

— Серьёзно⁈ Какая красотка! Я б её…

— Если че, я тя не знаю…

Церемониймейстер уже готовился объявить противника, как к нему подбежал запыхавшийся мужчина в форме распорядителя и что-то прошептал на ухо. Лицо церемониймейстера изменилось. Он вздохнул и объявил:

— Соперник представительницы Имперской Академии, к сожалению, внезапно почувствовал недомогание и снимается с поединка. По регламенту турнира, госпоже Дубовой присуждается победа без боя!

Евдокия сжала пальцы и поджала губы. На лице мелькнула гримаса ярости.

«Снова… — подумала она с обидой. — Уже второй раз на этом турнире. Я сражусь сегодня или, как всегда, нет? Надеялась, что хотя бы здесь найдутся соперники…»

Она развернулась и стремительно покинула арену, всем своим видом показывая досаду и неудовлетворение.

— Третья дочь Императора опять осталась без соперника, — усмехнулся пожилой дворянин, сидевший на нижних рядах. — Каждый раз одно и то же.

— А что вы хотите, сударь? — отозвался сосед. — Кто рискнёт поднять руку на принцессу? Одно неосторожное движение — и твоя карьера окончена, если не голова с плеч.

— Несправедливо, — вздохнула молодая дворянка. — Ей ведь так хочется по-настоящему сразиться…

— Жизнь вообще несправедлива, дорогая, — хмыкнул её ухажёр, лет эдак за шестьдесят. — Особенно для тех, кто родился слишком высоко.

Пролетел час. Уже стемнело. Четыре академии провели основную часть поединков, и остался финал у каждого курса. Добрались до него самые сильные, или же везучие. Однако, на одной удачи добраться до последнего круга сродни чуду.

— Волков, ёшкин кот! Просыпайся! — тряс за плечо юношу сокомандник. — Через минуту у тебя финал! Ты один остался!

Тот приоткрыл глаза, недовольно прищурившись от яркого света. Спать на жёсткой скамейке в раздевалке было не лучшей идеей, но предыдущие бои выжали из него все силы. Не физически, конечно, скорее, морально. Постоянно сдерживаться, играть роль, дозировать силу. Так утомительно.

— Значит, есть ещё секунд тридцать подремать, — пробормотал Саша, переворачиваясь на другой бок.

— Какие ещё тридцать секунд⁈ — воскликнула библиотекарша, залетев через дверь. — Тебя уже вызывали! Скорее!

Тогда юноша сел, потирая глаза:

— Вот же, морока, — он широко зевнул и поднялся, пристукивая сапогом, нога что-то не влазила. — И кто мой противник?

Его товарищи по команде переглянулись.

— Ты же издеваешься, да? Дубова! Третья Принцесса Империи!

— Да? — Саша пригладил копну волос. — Не припоминаю такую. Ну, ладно. Я пошёл.

По пути он взял пряник с общего стола и, закусив, направился на выход, как в спину донеслось:

— Может лучше откажешься⁈ Скажи, что болен!

— Да пусть идёт. Сам разберётся. Чай, не маленький.

Стадион гудел. И откуда у людей столько сил? Шумели ещё громче, чем в начале турнира. Все жаждали увидеть финальное противостояние первокурсников.

Церемониймейстер озвучил первого финалиста. Точнее, финалистку. И Евдокия Дубова вышла на арену. Трибуны приветственно взревели:

— Принцесса! Вы лучшая!!!

— Леди Евдокия! Вам нет равных! Мы ваши фанаты!!!

— За третью принцессу!

— Покажите неудачнику его место, ваше высочество!

Гордая и прекрасная Евдокия дошла до центра и откинула хвост золотых волос. Сколько грации и утончённости в одном движении, по трибунам даже пролетели вздохи. Народ восхищался ей. Чтобы наследница императора снизошла до боевых искусств? Ещё и выступала наравне с одногодками? Не это ли стоит уважать? Вот только принцесса была не так благородна, как считали люди. Она попросту любила драться. Но тренера всегда поддаются. На поле боя её не пустит отец. А что до равных спарринг-партнеров… никто не осмеливается встать против.

— На арену приглашается финалист Александр Волков! — объявил церемониймейстер. — Городская Военная Академия Практической Эфирологии

И ажиотаж на трибунах достиг пика накала. Зрители вскочили с мест, скандируя имя нового фаворита.

— Ненормальный практик!

— Ненормальный практик!

— Ненормальный практик!!!

Прошло десять секунд. Двадцать. Тридцать.

По трибунам пробежал растерянный гул.

— Он, что⁈ Струсил, как и все⁈

— Тоже решил не связываться с принцессой! А он не дурак!

— Точно! Жить всем хочется!

Евдокия вздохнула и пнула мелкий камешек. Разочарование. Очередной противник не явился, испугавшись её титула.

Но в этот самый момент, когда трибуны поутихли, на арену вышел юный Волков. Надетая наизнанку спортивная кофта. Сам широко-широко зевает. Руки в карманах. Затем почесал щеку. Потёр глаза.

— Он вышел!!!

— Он чё⁈ Спал⁈

— Смотри! Он такой милашка!

— Как же бесит, скотина! Ему просто повезло! Не обольщайтесь! Ему трындец!

Трибуны встретили его появление рёвом. Сашка, не обращая внимания на ажиотаж, неторопливо шёл к центру арены.

Едва он дотопал до места, где уже стояли принцесса и судья, как из прохода выскочил тренер Городской Академии. Он подбежал к судье, активно жестикулируя:

— Господин судья! Курсант Волков отказывается! Признаёт техническое поражение!

Саша удивлённо поднял брови:

— С какой, простите, стати я отказываюсь? Тренер. Я прекрасно себя чувствую. А приз на турнире такой крутой, что только дурак откажется.

Тренер покраснел, как переспелый помидор:

— Глупый мальчишка! — он понизил голос до свистящего шёпота. — Перед тобой принцесса! Где твои манеры⁈

Юноша перевёл взгляд с него на блондинку напротив. Медленно окинул её оценивающим взглядом с ног до головы. Да-да, при том таким, каким обычно разглядывают товар на рынке. Провокационно. Вызывающе. Он вдруг улыбнулся и сказал без насмешки, а наоборот, с азартом:

— Принцесса? Я вижу перед собой лишь бойца, готового к схватке.

Глаза Евдокии на миг расширились. Никто и никогда не говорил так прежде. Она даже улыбнулась. Однако, не с благодарностью, а на кураже.

— В таком случае… начнём! — и, не дожидаясь сигнала судьи, бросилась в атаку. На ходу активируя ранг адепта первой ступени.

Вопиющее нарушение всех правил и этикета поединка! Но как взорвалась публика! В императорской ложе тоже все сосредоточились. Кажется, никто не собирался останавливать принцессу! Так долго жаждавшая настоящего боя, она наконец-то получила соперника, который видел в ней бойца, а не титул. Упускать такой шанс? Да ни за что!

Принцесса хотела меня.

Убить.

Ха-х.

Ей так не понравился мой взгляд?

Вот это скорость! Пора защищаться!

Евдокия разорвала дистанцию так быстро, что едва успеваю активировать эфир.

Первый удар — нечто. Взмах ногой, и вот она показывает чудеса растяжки, ударяя по траектории с прицелом мне в голову! Её ботинок просвистел в миллиметре от моего носа, разрезав воздух, как коса. Успел отклониться! А как подскочил адреналин. Она точно хочет меня убить!

Не останавливаясь, Евдокия крутанулась и без заминки нанесла второй удар с разворота. Шустрая! Приседаю, пропуская удар над головой, и выпрямляюсь прямо перед её носом. Время замедляется. Наши глаза встречаются:

— Нырять между твоих ног — одно удовольствие, — говорю ей, не отводя взгляд от её голубых глаз.

Её лицо…

Ох.

Взрывается?

Нет! Бабахает яростью!

— Урррррод! — зарычала она, и время полетело.

Евдокия выбросила три молниеносных удара — левый хук, правый прямой и снова левый, но уже снизу, метя в печень. Кулаки двигались так быстро, что сливались в размытую синюю полосу. Обычному человеку пришёл бы конец — пропусти хоть один. Даже неофит отправился бы в больничку.

Вот только у меня другие планы.

Впервые за турнир активирую духовное ядро, тут же применяя технику ночного эфирного зрения. Глаза вспыхивают синевой. Но это лишь ширма. Под ней настоящие изменения — чёрные бездонные провалы. «Глаза бездны» — часть маски фантазма.

И мир замедлился.

Я вижу каждый удар Евдокии.

Уклоняюсь от всех трёх. Её кулаки прошивали воздух в миллиметрах от меня — так близко, что чувствовался жар эфира.

Фыркнула? Серьёзно? И меняет стойку. Готовит следующую комбинацию. Отдаю ей должное — старательная.

Пора было отвечать. Делаю резкий выпад и наношу простой джеб в голову. Принцесса предсказуемо поставила блок. Они все ведутся на эту уловку? Надо бы проверить и мастеров, что ли. В ту же секунду пробиваю ей точно в под дых — коротко, резко, с расчётом причинить боль, но не нанести серьёзных повреждений.

Евдокия с глазами, будто её конь лягнул, выплюнула воздух. Уверен, этот удар нарушил все её представления о мире. Наверняка её никто и никогда не бил по-настоящему.

— Принцесса⁈ Он посмел ударить принцессу!

— Псих! Ему конец!

— Волков! Ударь и меня!!!

— Врежьте ему, ваше высочество!

Народ неистовал.

— Ты… — прохрипела Евдокия, скрючившись от боли, но тут же выпрямилась на силе воли. — Убью!

В голубых глазах вспыхнула синева. И в этом взгляде было всё. И восторг, что ей оказали сопротивление. И аристократическая надменность, что желала порвать меня на куски.

— Техника лазурного Рассечения! — выпалила она, сложив пальцы в сложную фигуру.

Один из судей дёрнулся, готовый вмешаться. Неудивительно. Техника-то близка к грани дозволенного. Но главный судья покачал головой. Негласное послание было ясным: «Волков должен понести наказание от принцессы лично. Здесь и сейчас. Даже если покалечится.»

В обеих руках Евдокии материализовались два длинных кинжала из чистого эфира. Естественно, они не так крепки против настоящих мечей, но тело режут на ура. Она ухмыльнулась, как охотница перед зайцем, и бросилась в атаку с новыми силами.

Сближается.

Правой наносит режущий.

Маховым движением корпуса ухожу от траектории. Эфирный клинок срезает мне пару волосков. В этот же миг второй кинжал устремился к моему боку. Выворачиваюсь. Сука, я в танцах⁈ Принцесса наносит тычок. Нет уж. Покружили — Хватит. Перехватываю её запястье и разворачиваю спиной к себе, заключая в объятия.

Со стороны приём мог выглядеть как классическая техника «Медвежьи лапы» — захват, нейтрализующий противника путём блокировки рук. Но на самом деле просто удерживаю её голой силой.

— Кинжальчики значит? Теперь мне стало правда страшно, — шепчу ей на ухо со смешком. И зачем только усложняю себе жизнь? Вдруг она всё расскажет своему папе? Ну или моей бабуле? Только не бабуле!

Принцесса покрылась пятнами от унижения. Мне-то вообще прекрасно видно, как она поменялась в лице. Не говоря ни словечка… а этой ой какой недобрый знак, она удлинила один из своих эфирных кинжалов и воткнула прямо в песок арены.

Трибуны замерли в недоумении.

Зачем?

Ответ пришёл мгновенно. Вернее, чуть не пробил меня насквозь!

Из-под песка вырвался эфирный меч, целясь прямо мне между ног! Бросаю принцессу! Отпрыгиваю в сторону. Остриё срезала штанину у лодыжки.

— Эй! — хлопаю глазами, глядя на эту безумную мегеру. — Могла бы просто попросить, чтобы я их снял!

Ух. Казалось, что разозлить злюку больше невозможно… Но нет. Всегда есть куда стремиться.

На трибунах же кричали:

— Принцесса использовала технику контурщиков!

— Так она универсал, баранья ты голова!

Повезло же мне. Адепт-универсал. Ещё и принцесса.

Из песка вылетали мечи один за одним! Кувыркаюсь, как обезьянка — туда-сюда.

— Как ненормальный практик уклоняется⁈ — визжал кто-то из зрителей.

Хороший вопрос. Ничего сложного. Просто чувствую вибрацию под подошвами сапог и меняю позицию.

О, вибрация.

Прыгаю в сторону.

Эфирных мечей было всего пять. Принцесса, погрузив обе руки в песок, управляла ими с поразительной точностью, заставляя меня отступить.

Наконец, когда дистанция между нами увеличилась, она выдернула руки, и эфирные мечи растаяли в воздухе.

— Всё только начинается, Собакин, — процедила она сквозь зубы.

— Волков я, — и подмигиваю. Надо же, даже мою фамилию исковеркала. Так сильно обиделась?

Её тело окутало новое свечение. Более насыщенное. Защита физика? А вокруг рук синие нити, как вены. Это уже стиль кританов. Так называют практиков-ассасинов, что наносят мощный урон, но хрупки до абсурда. Выходит, она соединила эти два стиля разных школ. Не идеально, но заслуживает уважения. И это только первый курс. Если кого бы я и назвал гением, то только её.

Так что с моих уст слетает свист:

— Отличный контроль эфира, ваше высочество.

— Молчать! — гаркнула она и буркнула под нос, что не будь у меня духовной силы, и не услышал бы. — Что за выскочка. Пытается хвалить меня? Ясное дело, мы на разных уровнях. Сейчас он поймёт…

Она рванула вперёд, на бегу активируя новую технику. Судья снова дёрнулся. Ведь Евдокия активировала условно запрещённую технику — «Пепельные копья» считалась опасной для турнирных боёв. При чем, двусторонне. Те, кто применял её, обычно теряли как минимум ступень в ранге, а их эфирные каналы блокировались на несколько месяцев для восстановления.

Но главный судья снова покачал головой. Его взгляд так и говорил: «Если прервать её прямо сейчас, когда она уже активировала технику, рискуя своим здоровьем, то наши головы точно слетят!»

Принцессу окутала пепельная аура. Вместо синевы в глазах теперь серый дым. Любой разумный боец на моём месте сейчас бы отступил, позволив судьям остановить бой. Или сдался, признав превосходство соперника. Всё же, как ни посмотри, а неофит против универсала — безвыигрышная ситуация.

Но разве я похож на разумного бойца. Безумец. Псих. Вот кем всегда меня считали. Бросаюсь навстречу принцессе.

Дистанция сокращается.

Сближаемся.

Её первый удар пепельным кулаком устремился прямо мне в нос. Не уклоняюсь. Не блокирую. Удар достиг цели, и чувствую, как голова откинулась назад. Но устоял.

— Смотрите! Ненормальный практик в ауре физика!

— Ага!

— Но не полностью! Он тоже универсал⁈

Вообще-то все неофиты — универсалы! Хотел я крикнуть, да вот только некогда! Голову-то я прикрыл аурой, а вот туловище…

Буф!

Принцесса не мелочилась — ударила от души прямо в печень.

Ноги проелозили по песку с тройку метров. Но я всё ещё стою.

Воодушевлённая успехом Евдокия пошла ва-банк. Вернее, побежала, да. Разбежавшись, прыгнула в воздух, выполняя идеальный удар ногой с разворота. Красивый завершающий приём Императорской школы.

Но как же брешь в защите, малышка?

Вместо того, чтобы уклоняться или принимать столь тяжёлый удар на блок, делаю рывок и перехватываю её ногу в воздухе. Маневр нарушил прыжок принцессы, и…

Мы рухнули на песок арены.

В не самом приличном положении к тому же.

Я на спину, она сверху, её бёдра по обе стороны от моей головы.

— Задуфыфь! — кричу ей, впиваясь губами к её белоснежным брюкам. Да, именно там. От её персика отделяла лишь тонкая ткань.

Евдокия вздрогнула. Всего на миг. И мгновенно вскочила. Тут же на её лице сформировались парочка слоев аурной синей брони, скрыв пылающие щёки. Но я-то успел их заметить.

Тоже вскакиваю на ноги, придавая глазам намеренно похотливое выражение. Это я умею, хе-х.

— Что за запрещённый приём! — возмущаюсь громко, а затем добавляю тихо, только для её ушей: — На самом деле, мне понравилось. Только между нами, идёт?

— Ничтожество! — взревела принцесса и бросилась в атаку.

Только вот…

В её натиске не было прежнего хищного энтузиазма. Что-то изменилось.

Легко уворачиваюсь от первого удара, затем второго, и наношу короткий ответный ей под рёбра.

Намеренно пропускаю её следующий выпад, позволив зацепить моё плечо.

— Тебе настолько нужен этот артефакт? — спрашиваю тихо, когда мы снова схлестнулись.

— Заткнись! — прошипела она. — Просто сражайся в полную силу!

— Не могу. Ты слишком милая.

Принцесса вспыхнула, на лице тут же новый слой брони.

— Порву! — пообещала она, нанося очередной удар.

Но очевидно, на этом всё. Её атаки слишком слабы. Она выдохлась. Потратила эфир на показательные техники, да и та запретная техника, видимо, начинала давать откат. На последнем ударе принцесса споткнулась, потеряла равновесие и полетела пластом вперёд. В голубых глазах чистая паника. Великая Евдокия Дубова, принцесса Империи сейчас позорно упадёт лицом в песок из-за собственной гордыни и переоценки сил. Так она думала.

Но вместо позорного падения зависла над землей. Да. Я вовремя поддержал её, помогая устоять на ногах. Её взгляд в этот миг был забавным. Не ожидала, понимаю. Но для меня это всё игра, девчонка. Биться с женщиной — неблагодарное занятие. И пусть в моём взгляде сейчас было высокомерие, но я громко крикнул:

— ЧТО НАСЧЁТ НИЧЬЕЙ⁈ ВЫ ОЧЕНЬ СИЛЬНАЯ СОПЕРНИЦА!

Евдокия уставилась на меня так, будто я только что объявил на весь стадион, что сам Император приходится мне двоюродным дядей. Она всё поняла: этот странный курсант-неофит фактически победил, но предлагает ничью, спасая её честь перед десятками тысяч зрителей.

«Этот наглец не так прост, — мелькнуло в голове принцессы. — И понятие о чести при себе. Что ж… живи пока, смерд.»

Евдокия выпрямилась с достоинством. И прозвучал её уставший, но хорошо замаскированный голос:

— ЧТО Ж, ВОЛКОВ, ТЫ ПОКАЗАЛ СЕБЯ ДОСТОЙНЫМ КУРСАНТОМ СВОЕЙ АКАДЕМИИ. В ДАНЬ УВАЖЕНИЯ К ВАШЕМУ УЧЕБНОМУ ЗАВЕДЕНИЮ, ТАК И БЫТЬ, ПУСТЬ БУДЕТ НИЧЬЯ НА ЭТОТ РАЗ.

Миг тишины.

И стадион накрывает волна криков и аплодисментов. Все вскочили с сидений, приветствуя столь неожиданное завершение финального поединка. Ничья — это же невиданное зрелище! Сколько среди трибун восторга.

Судья, явно обрадованный таким исходом, быстро поднял оба флага:

— Боевая ничья! Оба финалиста объявляются победителями турнира среди первокурсников!

Интерлюдия

В императорской ложе воцарилась странная тишина, так контрастирующая с бушующим морем восторга, захлестнувшим стадион.

Аристократы, ректоры и высшие чиновники империи находились в тягостном молчании, переваривая увиденное.

Воронцов первым подал голос:

— Вот это поворот, — и повернулся к Виктории. — Волков ваш умеет удивлять. Сначала теория против инициированного, затем эфирная перегрузка против физика, а теперь ничья с принцессой в ранге адепта.

Так Вика сама в шоке! Зачем у неё-то что-то спрашивать⁈ Он хоть видит её лицо⁈ Мумия во плоти!

«Он победил, — стучало у неё в висках. — Мог уложить принцессу, но выбрал ничью. Понимал, какие последствия принесла бы настоящая победа над членом императорской семьи. Но откуда такая прозорливость? Да плевать на это! ОН ПОБЕДИЛ! Победил… А это значит…»

— Курсант Волков удивил сегодня нас всех, — ответила она вслух, тщательно подобрав слова.

Толстяк Семён Петрович ёрзал в кресле, не находя себе места:

— Мальчишка просто гений в применении базовых техник, — бормотал он без умолку. — А как использует элементарные приёмы… Это же просто ненормально!

— Именно так его и прозвали на трибунах, — кивнул худощавый старик с орлиным носом. — «Ненормальный Практик». Забавное прозвище, не находите?

Воронцов улыбнулся, поглаживая аккуратную бородку:

— В бою не всегда нужны сложные техники высших рангов. Иногда достаточно идеального исполнения простейших приёмов. И Волков идеально это продемонстрировал. Но признаюсь, я не видел подобного абсолютного контроля эфира на уровне неофита.

Все взгляды обратились к Виктории. Конечно она чувствовала гордость — её курсант стал настоящей сенсацией турнира.

— Наша академия всегда славилась тем, что поощряла нестандартное мышление среди студентов, — ответила она дипломатично. — Волков всегда творчески подходит к применению даже базовых техник.

Чинуши закивали.

— Как бы то ни было, — произнёс Воронцов, — мне бы хотелось более детально обсудить его обучение. Такой талант нуждается в особом подходе.

Виктория ощутила укол. Волков принадлежал её академии! Её находка! Её секретное оружие в вечном соперничестве академий за финансирование и престиж! И сейчас Воронцов открыто проявил к нему слишком большой интерес.

— Разумеется, — сухо ответила она. — Будет полезно обсудить это… после завершения текущего семестра.

В ложу прошёл церемониймейстер, сопровождаемый двумя пажами, несущими парчовые подушки. На них лежали призы турнира.

— Уважаемый архимагистр, — церемониймейстер склонился в глубоком поклоне. — Как вы помните, по регламенту турнира, ничья в финале означает, что оба финалиста получают равноценные награды. Но у первокурсников в качестве награды только один Кристалл Чистого Потока…

Воронцов кивнул и ответил:

— Передайте принцессе, с ней я рассчитаюсь позже. Только сделайте это до награждения, дабы у неё не возникло недопониманий.

— Сделаем, архимагистр. Простите за уточнение. Значит ли это, что кристалл получит курсант Волков? — на всякий случай спросил церемониймейстер.

— Именно.

…

Стадион всё ещё не унимался. Двадцать тысяч зрителей обсуждали невероятный финал.

— Видели, как он применил базовую технику уклонения? Но с такой скоростью!

— А принцесса-то хороша! — цокал языком пожилой дворянин. — Столько разных стилей в одном бою! Настоящий универсал!

— Не могу поверить, что они завершили вничью, — недоумевал паренек.

— Именно поэтому все и радуются, — отвесил ему подзатыльник старший. — Ничья в финале! Такого не было уже лет пятнадцать!

И лишь несколько практиков высших рангов, наблюдавшие бой, заметили истинное положение вещей. Принцесса исчерпала свои резервы. Ещё немного, и она бы рухнула на песок перед всей элитой Империи. Волков мастерски остановил бой, сохранив лицо её высочеству. Малец оказался далеко не глуп. Котелок варит не только за эфир, но и жизнь.

Среди курсантов Городской Военной Академии Практической Эфирологии царила эйфория. Они кричали, обнимались, хлопали друг друга по плечам, точь сами только что одержали великую победу. Однако, чуть поодаль, сидела фигура, не разделявшая всеобщего ликования.

Игнат Ковалёв.

Ну и скрипел же он зубами от злобы. Победа Волкова была как соль на раны его униженной гордости.

— Чёртов выскочка… — процедил он, сжимая кулаки, что ногти впились в ладони.

К нему подошёл один из его телохранителей и тихо произнёс:

— Господин, насчёт вашего кольца…

Игнат резко обернулся, глаза полыхнули:

— Ну? Нашли?

— Нет, господин. Обыскали все места, где вы были. Остаётся только… — и тот сказал ещё тише. — Та сожжённая лавка Волковых. Может, вы обронили его там? Когда включали нагреватель?

Лицо Игната исказилось.

— Идиот! — прошипел он, опасаясь практиков вокруг, мало ли услышат. — Кольцо не могло оказаться там! Я не имею отношения к этому пожару, тупица! А если бы и имел — никогда бы не оставил там фамильную реликвию!

Тот сжался, ожидая удара, но Игнат лишь махнул рукой.

— Продолжайте поиски. Проверьте везде. Найдите это проклятое кольцо, или клянусь, я вас всех…

Фразу он не закончил, но и по взгляду ясно — что всех ждало.

Тем временем сотрудники на арене завершали приготовления к церемонии награждения. Вынесли подиум, постелили красную дорожку. Даже гвардейцы выстроились почётным караулом.

Сама церемония прошла с подобающей пышностью. Принцесса Евдокия держалась с королевским достоинством, принимая поздравления. Её даже не волновало, что рядом на подиуме стоял курсант Волков. Он, кстати, тоже не обращал на неё никакого внимания. Никаких улыбок. Они разошлись, так и не сказав друг другу ни слова. Она старалась не смотреть в его сторону. А он, подкидывая в руке полученный приз, покинул арену под всеобщие возгласы:

— Ненормальный практик! Мы запомнили тебя!

— Буду ждать нового выступления!

— Я люблю тебя, Волков!

— Да хорош тебе, дед, он же парень, фу!

— Как внука, извращуги, ёлки-палки!

И все рассмеялись.

Юный Волков же перед выходом бросил взгляд на арену и улыбнулся:

«Турнир — какая глупость. Мои планы на этот мир простираются куда выше…»