Ненормальный практик 2

Глава 14

Интерлюдия

Ледяной вечер опустился на Петербург, укутав всё морозом. Юсуповский дворец сиял на берегу Мойки, разгоняя тьму декабря, как бриллиант среди камней. Карета за каретой подкатывали к парадному входу. Вороные лошади с белыми от дыхания ноздрями фыркали и ржали. Серебряные бубенцы на упряжах мелодично позвякивали. Всё напоминало сказку. Извозчики в ливреях распахивали двери перед гостями, помогая спуститься по выметенным ступеням. Снег, падавший с неба, мигом налипал тем на меховые воротники и шубы, стоило только покинуть карету. Но вокруг раздавался лишь довольный смех и лёгкое, доброе возмущение.

Молодая баронесса Орловых одной из первых поднялась по ступеням дворца. Следом — пожилой господин с тростью из чёрного дерева, под руку с пышной дамой. Её седые волосы, уложенные в модную прическу, украшала тиара с изумрудами.

— Ужасная погода, — проворчал шедший позади них старик в шубе, поднимаясь по ступеням.

— Зато какая атмосфера, барон! — рассмеялась его молоденькая спутница, изящно поправляя рыжие локоны, выбившиеся из-под собольей шапки.

У дверей несли дежурство гвардейцы в парадной форме — высокие, неподвижные, как вырезанные изо льда. Практики по меньшей мере ранга адепт.

Слуги в ливреях принимали тяжёлые шубы и пальто, помогали снять обувь и надеть бальные туфли, стряхивали снег с подолов платьев.

— Третий год подряд в декабре такие метели, — усмехался грузный мужик в мундире с погонами полковника, отряхивая снег с усов. — Климат меняется, господа. Скоро и лето станет снежным.

— Не преувеличивайте, Всеволод Петрович, — мелодично рассмеялась хозяйка, графиня Белозёрская, встречавшая особо важных гостей. — Ваши прогнозы мрачнее вашего мундира.

Тем временем в главном зале уже собралось около сотни гостей. Музыканты настраивали инструменты, а слуги в белых перчатках разносили бокалы с шампанским и тарелки с изысканными закусками.

За высокими витражными окнами буйствовала метель, а внутри уютно и тепло. Паркет, натёртый до блеска, отражал разноцветные платья дам, будто водная гладь. Стены, украшенные гобеленами и картинами в тяжеленных рамах, демонстрировали богатство хозяев дворца. С верхней галереи звучала арфа — музыкантша разыгрывалась перед началом бала. Внизу же смех и десятки самых разных разговоров.

Через парадные двери прошла Софья Вишневская. Платье цвета слоновой кости с отделкой из тёмно-синих сапфиров выглядело как произведение искусства. Русые волосы украшали живые цветы, чудом сохранившиеся среди зимы благодаря эфирным оранжереям. Она плыла по залу, как корабль по спокойному морю, притягивая к себе множество мужских восхищённых взглядов.

Неподалёку стояла рыжеволосая Лиза в платье цвета осенней листвы, подчёркивающем её не менее яркую внешность. Она оживлённо беседовала с высоким парнем из Гранитного Института, поигрывая веером из павлиньих перьев.

Игнат Ковалёв, окружённый свитой подхалимов, пил шампанское у одного из столиков. Его синий мундир с золотым шитьём наверняка стоил больше, чем годовой доход среднего горожанина.

В углу зала, держась особняком, находилась ни много ни мало — Евдокия Дубова. Третья принцесса Империи, победительница турнира среди первокурсников. На ней изящное платье цвета ночного неба, украшенное созвездиями из мелких бриллиантов, расположенных в точности как на зимнем небосводе. Каждый взгляд — мужской или женский — в её сторону натыкался на ледяной барьер королевского достоинства. Мало, кто мог позволить себе заговорить с принцессой на балу. Попробуй подойти, когда подле неё одна из известнейших телохранительниц империи — «Тяжелорукая Аринет». Ходят слухи, однажды она одним ударом снесла голову мастеру. Так что лучше держаться как можно дальше. И от неё и от принцессы.

Молотов — богатырь Гранитного Института, выглядел странно в тесном для его мощной фигуры парадном мундире. Однако это не мешало ему производить впечатление: где бы он ни стоял, вокруг него образовывалось свободное пространство — люди инстинктивно чувствовали силу, исходящую от этого молодого человека. Но и он нашёл компанию для беседы в лице не менее огромного студента из Имперской Академии.

Мимо проплыли две девушки в одинаковых бледно-голубых платьях — близняшки из Гвардейского Училища, известные абсолютной синхронностью не только в танцах, но и в боях. За ними следовал их вечный поклонник — юноша с лицом херувима и репутацией безжалостного дуэлянта. Но, они по-прежнему не подпускали его ближе чем на пять метров.

Виктория Александровна появилась позже остальных преподавателей. Её платье винного оттенка, расшитое серебряной нитью, подчёркивало идеальную осанку, и не только. Золотые волосы каскадом падали на обнажённые плечи. На шее сверкало колье из рубинов — фамильная реликвия, как поговаривали знатоки. Она прошествовала через зал, принимая приветствия. Взгляд, однако, периодически обращался к дверям, будто ожидала чьего-то появления. Только вот, почему его всё ещё нет?

Оркестр заиграл вступительную мелодию — вальс, приглашающий гостей занять места для первого танца. Пары начали формироваться, дамы кокетливо улыбались, кавалеры галантно кланялись.

Меньшиков — третьекурсник Городской Военной Академии Практической Эфирологии, раскрасневшийся от шампанского, пытался пригласить на танец одну из профессорских дочерей, но получил вежливый отказ. Впрочем, это его не расстроило — он тут же направился к стайке молоденьких девиц, только что прибывших с гувернанткой.

Великолепие бала нарастало с каждой минутой. Свет, музыка, смех, звон бокалов — всё сливалось в единую симфонию. Однако, на данном празднестве весело было не всем.

Игнат стоял у мраморной колонны, стискивая хрустальный бокал. Выражение лица не оставляло сомнений: наследник едва сдерживал ярость.

— Расслабьтесь, господин, — прошептал Демид, склонившись к его уху. — Праздник же, да и люди смотрят.

Игнат злобно зыркнул на него:

— Я не успокоюсь, пока не верну перстень, — прошипел он. — Как я могу расслабиться, старый ты дурень? — И демонстративно повертел рукой с фальшивым перстнем, который пришлось заказать в спешке, дабы скрыть потерю семейной реликвии. — Ещё и эта бутафория раздражает. Ты же всё подготовил?

— Всё под контролем, господин, не тревожьтесь, — Демид сохранял невозмутимость, хотя в глубине усталых глаз мелькнуло раздражение. — Мои люди…

— Я сам разберусь, тревожиться мне или нет, — оборвал его Игнат. — Без твоих нравоучений. — И отвернулся от слуги, скользя взглядом по залу.

В противоположном углу зала собралась группа юных барышень. Катерина в скромном платье цвета лаванды нервно перебирала пальцами на бокале, то и дело глядя по сторонам.

— Никто не видел Волкова? — спросила Марина.

— Нет, — ответила Катя, стараясь, чтобы голос звучал безразлично. — Может, опаздывает?

— Или добирается пешком, — усмехнулась Анастасия Воронцова. Дальняя родственница архимагистра. Её платье из тяжёлого шёлка, расшитое серебряными нитями, выглядело бы уместнее при дворе, чем на академическом балу. — Слышала, у его семьи сейчас не лучшие времена.

— Ещё бы, — подхватила Елена Шувалова, поправляя серьги, стоившие состояние. — Дом сгорел, как и их книжная лавка. Может, ему просто нечего надеть?

Обе девушки обменялись понимающими улыбками.

— Волков выиграл в турнире немалый приз, — заметила Катерина, старательно избегая прямой конфронтации. — Может он слишком увлёкся культивацией? С Кристаллом Чистого Потока я и сама бы вероятно увлеклась.

— Вероятно, он задержался по уважительной причине, — поддакнула Марина.

— Или просто не в его характере торопиться туда, где в нём нет острой необходимости, — раздался низкий девичий голос.

Софья Вишневская подошла к ним, точь королева, снизошедшая до общения с придворными.

— Кстати, Елена, — она окинула Шувалову взглядом, — твои серьги великолепны. Такая смелая имитация настоящих изумрудов. Я видела точно такие же в лавке в Гостином дворе. Для дешёвых побрякушек выглядят прилично. Почти.

Елена побледнела, пальцы невольно дёрнулись к ушам.

— Это не имитация, — выдавила она. — Это…

— Конечно-конечно, — Софья улыбнулась с фальшивым сочувствием. — А моё колье, должно быть, из хрусталя?

Она коснулась рукой тяжёлого колье с бриллиантами, и, не дожидаясь ответа, повернулась к Катерине:

— Волков появится, когда сочтёт нужным. Либо не появится вообще. Тебе ли не знать его характер?

Виктория Державина стояла у высокого окна, глядя на летящий снег.

— Госпожа, вы пьёте уже четвёртый бокал, — тихо произнесла секретарь.

— Не мешай отдыхать, Марта, — Виктория сделала ещё один глоток, не оборачиваясь. — Даже ректоры имеют право на маленькие слабости раз в году.

Лиза с блестящими глазами, нарочито громко смеялась над шуткой молодого кавалера. Её веер из павлиньих перьев то раскрывался, то закрывался.

— Ваша шутка над профессором Каменским просто восхитительна, — улыбалась она широкой улыбкой, хотя на самом деле шутка показалась ей плоской, даже откровенно глупой.

Её взгляд в который раз метнулся к дверям.

«Да когда же Волков придёт и увидит меня с этим придурком? — мысленно вздохнула она. — Уже тошнит от его шуток и парфюма! Надеюсь, он приревнует… А затем не будет отходить от меня весь вечер, чтобы никто не пригласил меня на танец!»

— А знаете, что профессор ответил? — продолжал юноша, не замечая её рассеянности. — Он сказал…

Лиза заставила себя в очередной улыбнуться. Ради того, чтобы увидеть ревность в глазах Волкова, можно вытерпеть и не такое.

В отдалении от общего веселья принцесса Евдокия беседовала с двумя женщинами в военной форме. Несмотря на строгость одежды офицеров, их природную красоту не могли скрыть даже форменные мундиры.

— Ваше выступление на турнире было блестящим, ваше высочество, — произнесла старший лейтенант Дарья Стрельцова — высокая, с короткими волосами и шрамом у подбородка. — Истинное мастерство.

— Именно, — подхватила капитан Алина Воронова. Невысокая, но атлетически сложенная блондинка. — Ваша техника «Пепельного копья» — нечто особенное. В академии говорят, что вы освоили её быстрее, чем кто-либо из инициированных за последние пятьдесят лет!

Принцесса благосклонно кивнула, принимая комплименты как должное.

— Благодарю, — и поправила бриллиантовую шпильку в волосах. — Но я лишь в начале своего пути. Мне ещё много нужно научиться. Не только в проведении дуэлей, но и военному искусству. Поэтому после учёбы в академии, рассчитываю на вашу поддержку.

— Конечно, ваше высочество! — поклонились офицерши.

Евдокия кивнула в ответ. Взгляд же скользнул к дверям. Между идеальными бровями пролегла лёгкая морщинка. Странно, почему Волкова всё ещё нет?

Многих удивило появление принцессы на балу столь скромного дворца — члены императорской семьи редко посещали подобные места. Своей матери она объяснила присутствие простой формальностью: раз участвовала в турнире, должна присутствовать и на данном балу. Но истинная причина была, конечно, иной. Евдокия горела желанием увидеть того самого негодяя и назначить ему ещё один поединок — приватный. Она даже готова была хорошо заплатить за шанс сразиться с ним снова и, естественно, победить. В этот раз подойдёт к поединку с холодной головой! К тому же, придумала несколько стратегий, как одолеть этого странного неофита. При этих мыслях она вдруг хихикнула. Обе офицерши обменялись улыбками, решив, что их похвала юной наследнице пришлась по вкусу.

На галерее второго этажа Дмитрий Скворцов — помощник Воронцова, вёл неспешную беседу с пожилыми аристократами. Его присутствие на балу было данью уважения — сам архимагистр отказался появиться на мероприятии, полностью поглощённый культивацией, что в последние дни захватила его с новым азартом.

— И что же говорят ваши информаторы с границы? — спросил барон Левинский, перекатывая в сухих пальцах набалдашник трости.

— Тревожные вести, — Скворцов понизил голос. — На восточных рубежах назревает столкновение с Китайским царством. По нашим данным, они стягивают силы к границе под предлогом учений.

— Вот оно что. Это усложнит наше положение, — задумчиво произнёс граф Толстой, поглаживая седые бакенбарды. — С одной стороны британцы с союзниками, если с другой подключатся китайцы — станет совсем туго Российской империи.

Оркестр заиграл новую мелодию, приглашая гостей к следующему танцу. Бал был в самом разгаре, но тот, кого многие ждали с нетерпением, так и не явился.

Капли воды медленно скатывались с каменного свода и падали, разбиваясь. Тусклый свет карманного эфирного светильника вырывал из темноты влажные стены канализации, покрытые слизью и плесенью. Здесь, в подземных артериях Петербурга, не было ни блеска балов, ни изысканных нарядов, ни шампанского — только запах гнили, крысиный писк и кропотливая работа.

Саша, стоя по щиколотку в мутной воде, возился с установкой очередного эфирного кристалла. Пальцы, испачканные в грязи, ловко закрепляли тот в трещине между кирпичами.

— Лисичка Ковалёв идёт охотиться в лес — негромко напевал он, закрепляя следующий, — Не знает лисичка — там ждёт его бес…

Обычные бытовые эфирные кристаллы — дешёвка, используемая в домах для освещения, да обогрева. Но в умелых руках даже такую банальность можно превратить в оружие. Волков присоединил к кристаллу тонкую проволоку. Затем активировал эфир и создал контур, соединивший переполненные эфиром кристаллы. Простая деактивация контура нарушит баланс, что вызовет цепную реакцию, а та — взрыв.

— А бес приготовил капканы и сеть. Попавшись, лисичка начнёт громко петь…— напевал он тише, ведь погрузился в особо тонкую работу.

Щелчок. Последняя деталь встала на место. Кристальная сеть тускло засветилась, практически незаметно на фоне заплесневелых стен, а затем свечение постепенно угасло.

Волков выпрямился, разминая затёкшую спину, окинул взглядом своё творение. Улыбка, больше похожая на волчий оскал, проступила на лице.

— Шестая ловушка готова, — произнёс он в пустоту.

После чего повернулся, направив луч фонаря вдоль туннеля.

Интересно, каким был бы Декабрьский бал для предыдущего Волкова? Возможно, он стоял бы сейчас у стены, неловкий и растерянный среди аристократов, не понимающий ни правил этикета, ни тонкостей светской беседы. Или, что вероятнее, кружился бы в танце с какой-нибудь из юных студенток, впервые ощущая себя частью этого блестящего мира.

Но теперешний Саша Волков сделал совсем иной выбор, как только оказался на ярмарке. С одной стороны — элегантный костюм для бала, с другой — два десятка бытовых кристаллов и комплект простой рабочей одежды.

Танцы или кристаллы? Бал или засада?

Решение было лёгким, очевидным. Деньги, полученные от прихвостней Ковалёва, перекочевали в карман продавца кристаллов.

Всё просто. Танцы всегда будут — ещё столько балов впереди, что можно танцевать до старости. А вот такие сделки на крупные суммы, куда реже.

К тому же, опыт прошлой жизни научил его одной простой истине: доверяй, но проверяй. А лучше — не доверяй вообще. Особенно когда вторая сторона сделки — высокомерный аристократ с уязвлённой гордостью. В подобных переговорах всегда есть риск, что партнёр попытается диктовать свои условия. С помощью аргументов в виде мечей и нанятых телохранителей. Но такое с Сашей не прокатит. Неееет, не в этот раз. Проходил уже подобное. Едва не помер. Подстраховка стала его личной религией, выработанной годами выживания в местах, где нет друзей, только временные союзники. Конечно, невозможно предусмотреть всё, но если есть возможность принять меры предосторожности — бери обеими руками и не отпускай.

Уж в этих туннелях он сделал всё, что мог. Если сделка пойдёт по плану — прекрасно. Если нет — что ж, Ковалёв и его люди получат незабываемые ощущения в подземелье столицы. С фейерверком.

Саша перепрыгнул через узкий сток, где бурлила особенно зловонная жижа. Сапоги — грубые, с толстой подошвой, самые дешёвые из тех, что нашлись на рынке — тяжело шлёпнули по камням на другой стороне, подняв брызги мутной воды.

Накидка с капюшоном, купленная у старьёвщика за гроши, пропускала влагу, но хотя бы скрывала лицо и одежду от самых неприятных сюрпризов, капающих с потолка. У пояса болтался дешёвый кинжал. За очередным поворотом забрезжил тусклый свет — выход был близко. Ускорить шаг. Время поджимало. По пути миновал крысиное гнездо — десятки красных глаз проводили его настороженно, но так и не сделали попытки приблизиться. Даже у крыс есть инстинкт самосохранения. Чуяли они в этом двуногом нечто опасное, хищное.

Туннель расширился в небольшой зал с несколькими выходами. Саша остановился, сверяясь с нацарапанной на клочке бумаги схемой, и выбрал проход слева.

Где-то далеко отсюда в бальном зале Юсуповского дворца кружились пары в изысканных нарядах. Играла музыка, лились рекой разговоры и шампанское, звенел женский смех. А здесь, в темноте и сырости, когда-то сильнейший убийца, а ныне курсант-неофит, прокладывал себе путь к очередной цели его маленького плана мести. Кольцо Ковалёва лежало в кармане, надёжно спрятанное в мешочке. Но вот увидит ли Игнат свою драгоценность сегодня? Как говорится, поживём — увидим. А кое-кто, возможно, и не доживёт.