Небеса Умоются Кровью 8. Воля Небес

Глава 3

Буря битвы почти улеглась, и столица, некогда яркая и величественная, наполненная шумной и бурной жизнью, погрузилась в тревогу и звенящую напряжённую атмосферу.

С высоты птичьего полёта открывается мрачный пейзаж. Запах смерти пронизывает воздух. Ветер приносит с собой аромат горящей плоти, разложения и пепла. Повсюду царит смерть в самых извращённых формах — демоны со всем старанием приложили к этому свою когтистую лапу.

Несокрушимые вот уже тысячи лет стены испещрены трещинами, в некоторых местах зияют дыры. А небольшие участки обрушились на строения каменным дождём. Они пали, впервые за своё существование.

Повсюду лежат развалины зданий. Улицы города, еще недавно манившие своей красотой и очарованием, особенно впечатляя приезжих, впервые ступивших на мощеные плитами дороги, теперь вызывают лишь ужас и отчаянное желание сбежать. И кто-то действительно бежит, бросив свой дом. Бросив родных и близких умирать, или уже погибших, а кто-то пытается достать их из-под завалов.

Смерть всё ещё бродит по улицам и может настигнуть любого. Демоны не истреблены до конца. Как всегда, коварные и хитрые, они забились в тёмные углы и поджидают людей, чтобы свершить то, зачем они пришли, — отведать человеческой плоти. Однако и защитники ещё не пали духом, хоть они изранены и измотаны, а многие, очень многие отдали свои жизни. Люди так просто не сдаются, они верят в лучшее и с неукротимой решимостью преследуют этих тварей, методично истребляя их до последнего.

Масштабное сражение закончилось, но местами продолжаются локальные стычки, быстро угасая. Сил нет уже ни у кого. Дымящиеся обломки и руины после разрушительных техник — вот как выглядят некоторые проспекты сейчас, став ничем не лучше затаившихся на самых окраинах трущоб.

Слышны крики людей, которым чудом удалось уцелеть под завалами, а иные молчат, быстро найдя свою погибель. На некоторых улицах возвышаются руины домов, напоминающие обнажённые скелеты. Эти здания, некогда роскошные, теперь стоят с обрушенными крышами и выбитыми окнами. Пустые оконные проёмы, тёмные и безжизненные, словно слепые глаза, молчаливо свидетельствуют о постигших город утратах. Даже камень оплавился и стал бесформенным, добавляя в разруху что-то гротескное и чуждое.

Сердце Империи сейчас как разбитая чаша, из которой вытекает самое ценное — жизни её граждан. Сражение прошлось беспощадной разрушительной бурей по всей столице, оставив гигантские шрамы. От городских стен и вглубь, к центру исполинского города, туда, где развернулась решающая битва. Исход которой должен был решить судьбу Империи.

Демоны ударили с двух сторон: изнутри — из центра города, а также со стен, обрушившись на сердце Империи. Люди сражались стойко и самоотверженно, и, увы, не только против отродий Подземного Царства. Истинным защитникам столицы, преданным Император, пришлось также драться с давними соратниками. Человек обратился против человека, словно следуя извечному закону природы. Этот конфликт кажется неизбежным, вписанным в саму суть человеческого существования.

Благодаря этой причине количество погибших в этом сражении возросло многократно. Несмотря на угрозу общего врага, некоторые всё же выбрали не ту сторону, воспользовавшись заветом «враг моего врага — мой друг». Увы, Не этот принципе работает не всегда. У трупоедов нет друзей — только корм.

Члены знатных кланов, адепты Пути, стража и обычные люди объединились с каждой из двух сторон. И каждая — для достижения своих целей. Участники вложили в эту битву, всё что могли.

Несмотря на численный перевес врагов и подкрепление со стороны демонов, победа всё же досталась сторонникам Императора. Предатели пали. Когда сражение перекинулось со стен на улицы города, демоны уже не разбирали, где свой, а где чужой. Начался настоящий хаос, который и несут эти отродья. В этом их суть, а люди, попавшие в ловушку собственных амбиций, в очередной раз оказались жертвами собственной жадности и следующей из неё глупости.

Уцелевшие и выжившие пытаются устранить последствия разрушений, насколько это сейчас возможно. Для полного восстановления понадобятся месяцы, а возможно и годы.

Стража уводит людей в безопасные места. Практики помогают разгребать завалы. Работы — непочатый край. Даже в этом мраке отчаяния теплится огонёк надежды. Надежды на то, что жизнь продолжается. Что Империя выстояла. И что однажды, пусть и ценой неимоверных усилий, столица возродится из пепла ещё более величественной и прекрасной. Так же, как много веков назад, когда она только-только поднималась из руин прошлых войн.

Сейчас понятие личных владений не важно. Уцелевших горожан собирают в районах знати, где много простора и постройки не так сильно пострадали. Не всем это по нраву, но сейчас личные эмоции и чувства аристократов отходят на второй план. Важно сохранить людей, сохранить их веру в Империю и Императора. После произошедшего это будет весьма сложно.

Среди выживших вопреки здравому смыслу поднимается волнение и недовольство — последствия разрушительной битвы и наваждения, что демон Мен Талос наслал на умы и сердца жителей. Солдаты методично отделяют недовольных от основной массы людей, стремясь предотвратить распространение паники и беспорядков. Действуют сдержанно: даже самых дерзких пока лишь изолируют, воздерживаясь от жестких мер наказания. Это тонкий баланс между поддержанием порядка и избеганием обострения напряженности.

Многие защитники дворца — самые сильные адепты и практики, те, кто уцелел, несмотря на ранения, — расходятся по столице, активно участвуя в спасательных операциях.

На центральной площади, способной вместить население нескольких небольших деревень, некогда окружённой рынками и шумными тавернами, где торговцы предлагали диковинки из дальних уголков мира, теперь раскинулись груды тел. Мечи давно выпали из рук, доспехи пробиты, а лица застыли, искаженные ужасом. Кровь, чёрная и густая, затопила улицы, растекаясь по трещинам в каменных мостовых, как грязные ручьи, обволакивая всё вокруг.

Среди мёртвых можно увидеть изуродованные тела демонов: некоторые были столь огромны, что когтистые лапы навсегда вцепились в каменные обломки, словно в последнем предсмертном рывке. Другие были настолько чужды этому миру, что их разлагающиеся останки источают серный запах. Гниль и разложение правят здесь.

Дворец Советов в центре столицы — монументальный и величественный комплекс — лежит в руинах. Центральная пагода покосилась, но выстояла. Построенная ещё при отце Альдавиана, она оказалась гораздо прочнее даже столичных стен. А вот те башни, что поменьше и соединены с ней красивыми переходами, превратились в горы обломков.

Здесь тоже активно трудятся выжившие, разгребая завалы и доставая тела соратников, достойных подобающего погребения. Всем этим твёрдой рукой правит Альдавиан, направляет и указывает, заботится о каждом уцелевшем. И вроде бы надежда ещё жива, но её омрачают кровавые картины окружающей действительности.

Меня мучают страшные кошмары. Я чувствую себя птицей, парящей в Небесах. А там, внизу, разворачивается ужасающая картина — город в огню. Повсюду идут сражения. Одновременно я ощущаю себя их участником там, где возвышается Дворец Имперского Совета. Где содрогаются и сталкиваются мощные эманации Ки, а само пространство искажается.

И в то же время я — крылатый наблюдатель, способный видеть то, что сейчас недоступно взору обычного человека. Дым поднимается над крышами, а они обрушиваются вниз, погребая бегущих людей. В какой-то момент всё ускоряется, и я оказываюсь там, где сражался вместе с Сакурой. Момент кульминации нашей битвы повторяется раз за разом. Моё ядро вспыхивает, а вместе с ним оживает талисман, дарованный ученицей Аранга. И что происходит дальше, я не вижу — и так раз за разом, пока…

Меня бросает в жар, и я просыпаюсь на скрипучей кровати, весь мокрый от пота. Всё тело горит от множества ранений, боль импульсами раскатывается по телу, терзая меня. Силюсь подняться. Ложе надрывно стонет под весом моего тела. Каким-то чудом эта кровать ещё жива и способна меня удержать.

Расфокусированный взгляд оббегает по комнате. С трудом мне удаётся осмотреться, хотя каждое движение даётся с большим трудом. Сказываются последствия битвы с чудовищным Архидемоном, а также использование Крагов на грани разумного и возможного. Феррон был прав, когда предупреждал меня об их мощи.

Мы победили?..

Да! Несомненно. Оба Архидемона были повержены. Я слышал крик, который издала та громадная тварь, когда Альдавиан отсёк её уродливую голову. Тогда почему я в какой-то душной пыльной комнате? Прибраться здесь явно пытались, это видно по следам. Однако сделали это наспех. Окна заколочены, но я отмечаю, что на кровати новое постельное бельё. Рядом стоят тумбочка и одинокий стул.

Глубоко вздохнув, осторожно поднимаюсь и сажусь. Руки покрыты окровавленными и засохшими бинтами. Придётся их размачивать, чтобы позже снять. Всё тело перевязано, и очень умело. Моё ядро как-то странно ощущается — оно горит ровно и спокойно. С каждым ударом сердца по меридианам пробегает бушующая волна, усиливая боль и даруя наслаждение возросшей Ки.

Однако я чувствую себя как-то странно. Прощупываю грудь и обнаруживаю уплотнения в центре. Осторожно содрав несколько слоёв бинтов, вижу, что в центр груди вросло то самое сердце, подаренное Сакурой.

Концентрируюсь и обращаю свой внутренний взор на ядро. Оно сейчас беспокоит меня больше всего. Его оттенок сменился на алый, подобный сиянию драгоценного камня. Я прорвался на новый этап Рубинового Феникса. Подозреваю, что руку к этому приложил артефакт Сакуры. Возможно каким-то образом уловил часть мощнейшей духовной энергии Мен Талоса? Лишь этим я могу объяснить прыжок сразу на пять ступеней. Кстати, на какой именно я ступени? Первой?

Успокоив дыхание, пытаюсь разобраться в своем текущем уровне развития, замедляя бушующий бег Ки, но…

Дверь скрипит, возвращая меня в реальность. В комнату входит знакомый человек, которого я совсем не ожидал когда-либо увидеть вновь.

Майор Кантор.

— Как ты себя чувствуешь? — холодно интересуется он, взглянув на меня.

Пожимаю плечами:

— Жить буду.

— Тогда нам надо поговорить, — он подходит к кровати, отряхивает стул и садится передо мной.