(Не) любимая жена. Развод с оборотнем

Глава 2

О-о-о как болит голова! Марьяна тихонько застонала и попыталась повернуться на бок. Зря! Перед глазами взорвался багровый салют, отдавая пламенной канонадой куда-то под затылок.

- Тш-ш-ш… - зашипела чуть слышно.

Язык не двигался, в горле сушь, под веки как будто песка насыпали… Худшего похмелья у не в жизни не было! Может, поспать еще немножко?

Но над ухом что-то грохнуло, и скрипучий старческий голос ржавой пилой проехался по мозгам.

- Батюшки светлые! Очнулась! Вот радость-то!

«Не ори!» - хотелось крикнуть Марьяне, но получилось только невнятное:

- М-м-м…

- Лекаря, лекаря сюды… Княгиню смотреть надобно!

Кня… Кого?!

Марьяна села одним рывком. Проморгавшись, глянула вокруг и чуть не рухнула обратно в обморок. Что это за хрень? Где она?! Бревенчатые стены, разукрашенный орнаментом потолок и печка, окна с резными ставенками и, как вишенка на торте, – бабуля!

Марьяна протерла кулаками глаза, но бабуля не исчезла. Стояла рядом, в платочке такая, добренькая… вылитая нянюшка из старого фильма про Варвару-красу, длинную… ох! Косу?!

Пальцы сами схватились за толстенный золотой жгут.

- Ой ё-ё-ё… - заскулила тихонечко, обнаружив рядом второй.

Это не ее волосы! И… и… руки тоже не ее!

Натруженные кисти массажиста пропали, и Марьяна не могла оторвать взгляда от тонких пальчиков с бледно-розовыми, аккуратными ноготками. Исчезли родинки, выступающие вены, заработанные ею шрамы и все остальное тоже!

А лицо?!

Марьяна быстро ощупала аккуратный носик, острый – совсем чужой! - подбородок, а потом припухшие губы… и вдруг расхохоталась не своим звонким голоском. Все ясно! У нее просто делирий. Белая горячка! Бред горячечный!

А нянюшка вдруг тревожно разохалась.

- Девонька моя, Марьюшка милая… никак худо тебе горемычной?

И с неожиданной для такого почтенного возраста силой уложила ее обратно на кровать.

- Ты полежи маленько, - зачастила, трогая лоб. – О хорошем подумай, о узорах своих любимых...

- Н-но…

- …а я лекаря приведу. Никак с утра браги налакаться успел, пес смердячий…

И старушка бодро засеменила к выходу. Проводив ее обалдевшим взглядом, Марьяна спрыгнула с постели и подбежала к окну.

- Твою ма-а-ать… - простонала, оглядывая открывшиеся виды.

Что за долбанная фентезийная пастораль?! Марьяна еще раз протерла глаза, но заливные зеленые луга и бревенчатые хатки никуда не исчезли. А если добавить ко всем этому бездонное голубое небо, пушистые облачка и шумящие на холмах березки, то создавалось впечатление, что вокруг самая настоящая древнерусская сказка. Ну такая, которая с Бабой Ягой, Кощеем, Змей Горынычем и прочей нечистью.

А перед глазами мелькнули вдруг белоснежные клыки и горящий ненавистью взгляд. Пошатнувшись, Марьяна без сил опустилась на лавку, обитую золотистой тканью.

Точно! Был же какой-то мужик! Но, хоть убей, Марьяна не могла вспомнить его лица. В памяти отпечатался только звериный оскал и густая ярость, исходившая от незнакомца. Марьяна аккуратно помассировала виски.

Так… Ей надо выдохнуть и действовать разумно. Вполне возможно, она сейчас в палате с мягкими стенами, а рядом заботливые санитары.

- Мне мерещится другой мир! – объявила громко.

Может, ее услышат и вколют лекарство? А иначе она так и будет себя чувствовать ужасно глупо!

Но прошла секунда, другая, а реальность и не думала меняться. Поколебавшись, Марьяна глубоко вздохнула, чтобы уже громче позвать на помощь, но ее перебил скрип распахнувшейся двери. Опять нянюшка?! Но нет, порог переступил мальчик. Интересный такой, в одежде на славянский манер.

Цокая подбитыми сапожками, он подскочил к Марьяне и с размаху ткнул кулачком в плечо.

- Вот дурища! – зарычал зверенышем. – И утопиться как след не могла!..

А Марьяна только охнула, глядя на ещё маленькие, но вполне заметные клычки.

- …Камень на шею надо было! – продолжал ругаться малыш. – Пустая твоя башка. Тьфу!

И сплюнул на пол. А потом снова ударил в плечо. Да так больно, что Марьяна мигом пришла в себя. Вскочив на ноги, она перехватила наглеца за рубашку и легонько встряхнула

- Не смей распускать руки! – рявкнула негромко, но угрожающе.

Светло-зелёные глазенки округлились в пятаки. Кажется, такого отпора хулиган не ожидал. Значит, надо ковать железо, пока горячо.

- …А если посмеешь ещё раз тронуть - я с твоим отцом поговорю!

Мальчишка дернулся в сторону, и пришлось отпустить. Отбежав на несколько шагов, он поправил домотканую рубаху, заложил пальчики за поясок и независимо вздернул носик.

- А мой папка лапой тебе ка-а-ак даст - вмиг язык прикусишь! Тетёха!

И ушел. Но через плечо все же оглядывался.

Дождавшись, пока дверь закроется, Марьяна побрела к кровати. И ничего она не толстая, а очень даже наоборот. Грудь почти троечка – упругая и высока, попка тоже есть, а талия узенька… Так, стоп! Откуда она вообще знает, что «тетёха» – это про фигуру?

Но ведь знала же… И не только это! Вон тот сундук с плоской крышкой у печки – это залавник, а там, рядом с ведром, висит горлица – рукомойник такой. А если выйти из горницы то через два десятка локтей попадешь на гульбище – лоджию, то есть.

Марьяна без сил рухнула на кровать и схватилась за голову. Не только тело было чужим, но и память! Только как-то избирательно, кусками, что ли. Названия предметов – пожалуйста, а вот о своем, тьфу ты, о прошлом этой… Марьи - ничего. Пустота!

Марьяна не могла сказать ни сколько ей лет, ни откуда она, ни кто эти люди, ни как называется это странное место.

Может, все-таки делирий? Но плечо все ещё болело от удара детских кулачков! И в туалет хотелось… Марьяна осмотрелась по сторонам. Где-то тут должно быть отхожее место, она это знала. А, точно - вон там, за ширмой!

Подобрав шелковые юбки сарафана, она кинулась проверять, верно ли вспомнила. И точно, за тоненькой перегородкой из ткани и дерева пряталась дверца, а за ней…

- Ох ты… Ничего себе!

Чего никак не ждёшь от древней Руси, так это наличия водопровода. Баня – да, трубы – нет. Но стоявшая у стены бадья щеголяла медным краном. Ла-а-адно… Допустим, в Римской империи тоже были подобные фишки. Может, и канализация имеется? Но нет, к великому огорчению, нашлась только тумба наподобие унитаза, внутри которой пряталось ведро. А чтобы запах не беспокоил, по стенам и на потолке густенько висели пучки трав.

Кое-как справившись с ворохом ткани, Марьяна опробовала сие чудо инженерной мысли.

Непривычно, но могло быть хуже. Например, необходимость носить трусы-шаровары, которые, видимо, полагались местным женщинам. Привыкшая к танга Марьяна сначала не поняла, что это за парашюты на ней, а теперь вот рассмотрела как следует. Честное слово, лучше вообще без белья!

Но пока пусть остаётся. Мало ли… Ещё раз поправив юбки, Марьяна решила отправиться на поиски зеркала. Нужно же изучить себя новую! Однако стоило открыть дверь, как Марьяна тут же ее захлопнула. А потом снова открыла, и… ничего не поменялось.

В горнице хлопотала нянюшка. Которая чудесным образом обзавелась двумя клонами. Одинаковыми от внешности до одежды.

Заметив ее, старушки встрепенулись.

- Девонька!

- Марьюшка, милая!

- А чёй-то ты на ножки выскочила?

- Отдыхать надобно! - воскликнули хором и кинулись на нее морщинистыми коршунами.

Марьяна пикнуть не успела, как ее снова уложили на постель.

- Отдохни, молодая княгиня.

- Наказ господина!

- Похлёбки откушай, пирожком закуски…

- Да поспи сладенько.

- Сил тебе надо побольше.

- Скоро наш князь из лесу вернётся.

- Приголубит тебя как следует…

Марьяна аж подпрыгнула. Приголубит?! Нет-нет, на такое она не подписывалась!

- Мне… мне дурно, - охнула, хватаясь за сердце.

Почти не соврала ведь! А бабули ещё больше раскудахтались.

- Сейчас лекарь придет, дитятко.

- Он тебя глянет.

- Может, в тягости ужо.

- Вот было бы счастье!

А Марьяна все ж таки прилегла на подушки. Если она окажется ещё и беременной, то это полный капец. Нянюшки же будто не заметили, что их подопечная притихла. Квохтали рядом, пытались кормить-поить, и, наверное, затискали бы ее насмерть, но пришел лекарь. И осмотр начался.

***

- Ой, речка-реченька, светлая водица…

- Светлая водица, водица-сестрица…

- Забери хвори, забери горе…

- Ой люди-люли, даруй счастья болей…

И на голову обрушился пахнущий травами водопад, вымывая из волос отвар мыльнянки. Да, тут существовал аналог шампуня. И геля для эпиляции, ведь «деве пристало ногами и руками глаже шелка быть». Хотя у Марьи и так все было в порядке. Волосы росли только в подмышках и по линии бикини, которую бабки не тронули ибо «срамота». А Марьяна отчаянно жаждала натереть едкими мазями хоть голову, только бы избежать вечернего рандеву.

Девка-то оказалась не беременна. Нужно исправлять. И проблем с этим у князя не будет.

Потому что такую кралю, как она теперешняя, не захочет только импотент. Когда бабки все-таки притащили ей зеркало, Марьяна чуть не захлебнулась гремучей смесью ужаса и восхищения. На нее смотрела волоокая синеглазая нимфа.

Личико-сердечко казалось вылепленным из тонкого фарфора, каждая черточка удивительно гармонична: и губы бантиком, и брови дугой... В общем, этакая Барби славянского разлива.

И сейчас ее будут подкладывать под местного Кена.

Марьяна вздрогнула и покосилась на дверь. Вряд ли этот… князь разлегся на постели с розой в зубах. По рассказам бабуль, все происходило максимально буднично. Ей нужно было войти в горницу тихонько, поклониться низенько, а потом забрать подол, лечь и думать об Англии, то есть о детях. Так себе перспектива!

Но хуже всего было то, что Марьяна не знала об этом мужике нихре-на. Даже имя! А на робкие вопросы, как же ей князя величать, бабули удивленно вздергивали бровки, синхронно жали плечиками и выдавали: да как прежде звала.

А потом щупали ей лоб и сетовали, что их милое дитятко уж очень неудачно навернулось с моста. И Марьяна была согласна! Ох, лучше бы тот мужик дал ей утопиться… Или загрыз. Нянюшки же не обращали внимания, что их подопечная вся на нервах. Восхваляя девичью красу, промокнули волосы полотенцами, заставили надеть тонкую сорочку длиной в пол и, набросив на плечи шерстяной плащ, повели прочь из купальни.

- Скоро князь придет.

- Ласкова с ним будь, делай, что скажет.

- Благодатные деньки упускать нельзя…

- Благодатные? – повторила эхом.

Бабки одновременно кивнули.

- Да, так, когда чрево женское силу имеет и понести способно.

Значит, в этом мире знали об овуляции. Уж не поэтому ли Марья побежала с мостика нырять?

- А если не получится? Князь меня выгонит?

- Что ты, что ты! – раскудахтались нянюшки. – Саму Марью Искусницу, за которой иноземные королевичи хвостиком ходили? Не таков наш князь!

- К тому же есть у нашего господина наследники…

Ну-ка, это уже интересно!

- Сынок да дочка…

Мальчик! Ну точно, к ней сын князя прибегал!

- И тебе надобно.

- Уж постарайся, милая наша…

Выпалив это, няньки впихнули ее обратно в горницу. Где уже ждал князь. И этот клыкастый оскал Марьяна узнала бы и на смертном одре.

Ноги затряслись и ослабли, в животе скрутился свинцовый ком. Теперь Марьяна могла рассмотреть князя как следует. Но лучше бы в горнице царила кромешная тьма! А предательницы-бабки пихнули ее ближе.

- Доброй ночки, господин наш!

- Спите сладенько!

А потом исчезли, оставляя их наедине.

- Раздевайся, - прогудел мужик.

Но Марьяна только головой мотнула. Ни за что! Она в жизни не ляжет с этим… этим… монстром! Огромным, в два метра ростом мужиком, рядом с которым Марья Искусница чистой воды шмакодявка! Одной рукой прихлопнуть можно!

Мужик не по-княжьи поскреб бороду. Неожиданно короткую и аккуратно стриженную, в отличие от неряшливого пучка, собранного на затылке. Темно-русые пряди топорщились во все стороны, как будто неандерталец просто сгреб волосы в кучу, игнорируя наличие расчески.

- Раздевайся! – рявкнул громче.

И вдруг стянул с себя вышитую алым рубаху.

Марьяна беспомощно моргнула. Божечки… вот он – тот самый богатырь из сказок! Гребанный Илья Муромец с косой саженью, широкой грудью и прочими атрибутами. Не перекачанный, но рельеф есть. Особенно хороши руки – крупные, с чуть узловатыми пальцами и выпуклым узором вен. Настоящее пособие для художников. И маленький фетиш Марьяны Алексеевны… Если бы не ужас, растущий в геометрической прогрессии.

Потому что мужик начал терять терпение. И без того резкие черты заострились, придавая лицу совершенно зверское выражение… Будто медведь клыки скалил.

- Оглохла, что ли? – качнулся в ее сторону. – Тряпки сымай, живо!

Чтобы от нее остались рожки да ножки?! Ни за что!

- М-м-может, до-о-оговоримся? – проблеяла, прижимаясь к стене.

Но Медведь не хотел договариваться. Медведь хотел бабу, поэтому моментально сгреб Марьяну в охапку, содрал с нее плащ и швырнул на постель.

- Не-е-ет! – заорала не своим голосом, когда мужик навалился сверху.

Брыкалась, как могла, царапалась, кусалась, но ей раздвинули ноги коленом и прижали еще сильней, аж дыхание пропало.

Марьяна зажмурилась изо всех сил. От бурлящего ледяным кипятком ужаса волосы на загривке дыбом встали! Господи, только бы это быстрее закончилось. Только бы она выжила и не сошла с ума! Потому что завтра наизнанку вывернется, но найдет нож и прирежет этого ублюдка без жалости. Ну и пусть ее потом казнят! Да хоть что делают! Но она не сможет терпеть и…

Мужик вдруг откатился в сторону.

- Хватит верещать, дура! – зарычал шепотом.

А потом как стукнул кулачищем совсем рядом с ее головой, аж стенка кровати хрустнула, повернулся на бок и затих. И всё! Всё!

Марьяна лежала ни жива, ни мертва. Сорочка задрана, трусы-парашюты треснули по шву – Медведь просто разорвал их! – но… даже пальцам не тронул. Она это точно знала! Может, решил, что девка буйная и не стоит связываться? Но нет же, Марьяна помнила характерные толчки бедрами. А вот эрекции, кажется, не было… С ней имитировали секс? Ну да, похоже.

Мужик шумно выдохнул. Повозился еще немного и снова замер. Но не спал. Марьяна это задницей чувствовала. Так и лежали в темноте, как два идиота. За окошком подвывала собака, изредка пищали летучие мыши и что-то шуршало.

Прошла минута, пять, десять…

По чуть-чуть сердце перестало так больно бухать о ребра, а дрожь немного утихла. Марьяна робко попыталась успокоить себя тем, что если бы этот монстр хотел, то супружеский долг давно бы был исполнен.

Но какого-то хрена вместо интима случился спектакль. А с учётом бескрайней ненависти в мужском взгляде, получалось что… Ох, неужели князь нетрадиционных ценностей? Пока она размышляла, мужик засопел. А через пару минут и захрапел.

Господи… Неужели обошлось?!

Марьяна тихонечко двинула рукой, застыла, послушала и снова задвигалась.

Князь реально спал. А она наконец могла поправить сорочку, трусы-до-колен и заодно водички выпить. Очень предусмотрительно рядом с кроватью на украшенном резьбой и костью сундуке стоял кувшин.

Взгляд упал на лавку под окном. Может, туда сбежать? Вроде она мягкая, обита тканью, похожей на атлас, и по ширине нормальная. Но если Медведь разозлится? А хотя плевать. Лежать рядом с этой тушей вообще не хотелось.

Аккуратненько, почти ползком, Марьяна стекла с кровати и на цыпочках прокралась к новому лежбищу.

Мужик все так же спал. Ну и отлично!

Марьяна тихонечко прилегла на лавку и зажмурилась. В глубине души ещё жила призрачная надежда на то, что если уснуть, то проснется она уже в привычном мире, на даче, и под хохот сестры расскажет, какой дурацкий сон ей приснился.

Но время все шло, лежать на лавке было зябко и жёстко. Собаки все так же изредка тявкали, князь буднично всхрапывал, а над ухом звенел комар.

Марья промучилась до рассвета. Замёрзла, как скотина, отлежала себе все на свете, ещё и косы эти дурацкие неудобные. Думала, хоть от усталости выключится. Но с первыми петухами Медведь подскочил, как солдат на плацу. И вот теперь-то Марьяна увидела, что с эрекцией у Медведя полный порядок.

Страх вдарил по нервам с утроенной силой. Ее затрясло, как в лихорадке, накатила дурнота. Но мужик, не обращая внимания на обморочную девку, с хрустом потянулся, поправил дубинку и, подхватив разбросанные вещи, ушел. Только дверь хлопнула.

- А п-поцеловать? – истерично хохотнула Марьяна.

И наконец-то выключилась.