(Не) любимая жена. Развод с оборотнем

Глава 10

- Вот мой сад, Искусница. Хорош, а?

И Ягша хитро прищурилась. А во взгляде бесенята скачут, мол, ну что, скажешь правду или не рискнешь?

Марьяна растерянно потерла нывшие запястья – мышцы у бабули оказались настолько дубовыми, что прямо ах. Зато мозги соображали отлично, и ложь ведьма сразу почует – к гадалке не ходи.

- Хорош, - согласилась после некоторого молчания, - для тех, кто сорняки любит.

Потому что это был не сад, а джунгли. Только вместо лиан усыпанные шипами лозы, а пальмы сменились на скрюченные яблони.

Ведьма рассмеялась.

- Ай как непочтительно! Помниться, ты, княгиня, лишний раз рот открыть боялась…

Вместо ответа Марьяна предпочла сделать загадочный вид. Что тут возразишь? Судя по всему, Искусница была той ещё фиалкой.

Ягша хмыкнула. Но настаивать на откровениях не стала, а повела по тропинке вглубь сада. И вот удивительно – ветки расходились в стороны будто живые, чтобы вновь сомкнуться за спиной.

- В мой сад чужим ходу нет, - обронила Ягша, не поворачиваясь. – И не думай, что ты здесь своя…

О, как двусмысленно звучит!

- …Лишь мой приказ отделяет тебя от мучительной смерти, Искусница. А не то болтаться бы тебе на дереве, растерзанной и задушенной. Уж постарайся запомнить… А, вот и радость моя, цветочки аленькие! – махнула рукой.

Марьяна выглянула из-за плеча бабки да так и обомлела. На крохотном пятачке, под солнцем раскинулась клумба, а на ней…

- Э-это что за… сорт? – ахнула, разглядывая в прямом смысле огненные цветы.

Отдаленно они напоминали пионы - такая же внешняя неряшливость, за которой пряталась грациозная нежность. Но лепестки… острее, что ли. Более упорядоченно расположены, а центр как будто полыхает.

И запах… Легкий сквознячок принес аромат французских духов… Божественную амброзию… Само олицетворение блаженства…

- М-м-м, - застонала Марьяна. – Какое чудо!

Старуха вновь захохотала.

- Это тебе не иголкой в полотно тыкать, Искусница! Здесь волшба нужна… Силы тайные. Ну давай рви, сколько хотела.

И от чего-то принахмурилась.

Марьяна на негнущихся ногах подошла к клумбе. Протянула руку и тут же отдернула Такую красоту портить? Ни за что!

- А может… выкопать, а? Один только!

Ведьма довольно крякнула.

- Ай, Искусница, ай, разумница… Лопата-то есть?

- Так я руками!

И, присев на корточки, Марьяна принялась разгребать землю.

Непросто это оказалось. За мягким на вид мхом прятались острые камни. И минуты не прошло, а Марьяна все ногти обломала, ещё и поранилась. К тому же в земле показались черви. Белесые такие, противные.

Марьяну чуть не стошнило. Может, действительно лучше сорвать? Чего она здесь пыжится? Сначала вокруг бабки танцевала, мастер классы по массажу показывала, получив в итоге лишь скупое «недурно», а теперь копается в грязи, наполненной паразитами. Тьфу!

Подумаешь, один цветочек взять… пальцы коснулись стебля. Но в последний момент Марьяна заставила себя остановиться.

Нет уж! Если сказала, что рвать не будет, значит не будет, и точка!

За спиной послышался тихий хмык. Или это ветер стонал в колючих ветках? Неважно! Главное, червяки вдруг куда-то пропали. И камни тоже… Марьяна запустила пальцы под корень цветка и легко вытащила его из земли.

- Ну вот, - пробормотала, бережно прибирая тонкие усики, - теперь его надо бы в горшочек…

- Этот подойдет?

И в руках старухи оскалился коровий череп. Думала испугать этим? Ха!

- Да хоть бы такой. Спасибо. Но цветок этот я отдам маленькой девочке. Пересадить потом можно будет? Не извянет?

На тонких губах ведьмы зазмеилась улыбка.

- Ну, ежели девочке… Что ж я, ведьма какая, чтобы дитенка пугать…

И старуха дотронулась костлявым пальцем до цветка. От этого его сердцевина вспыхнула ярче, делая растение похожим на сгусток пламени.

- …Вот, теперь хоть десять раз сажай – красоты не растеряет. Однако знай, - погрозила сердито, - семян он тебе не даст. Даже не пробуй добиться…

- Из меня плохой садовод, бабушка. Но Варе я скажу…

- Скажи, да... И не забудь поведать, что прекрасен мой цветок не только летом, но и лютой зимой. Пусть садит на могилу своей матери безбоязненно. Не испугают его ни морозы, ни дожди.

В груди защемило. Бедная девочка! Как же это все несправедливо… А князь мог бы дочери больше времени уделять! Мужик, блин!

Ведьма снова хохотнула, будто могла слышать ее мысли.

- Пойдем Искусница, выведу обратно. Князь, поди, у ворот лужайку налысо вытоптал. Измаялся весь от волнения.

Этот Медведь толстошкурый? Вот уж вряд ли.

Но спорить Марьяна не стала, а осторожно переместила цветок в коровий череп. Ухватив его за рога, охнула – тяжелый какой! - да и пошла за ведьмой.

Князь и правда слонялся у калитки. Заметив их, бредущих обратно, замер и, кажется, дышать перестал. Только взгляд сверкал ярче звезд, а стальные мускулы бугрились под алой рубахой. Выглядело это… впечатляюще. Но не для Ягши.

- Завтра жду тебя снова, - проскрипела старуха. – Уговор есть уговор.

- Как скажешь, бабушка.

Десять подходов она уж как-нибудь осилит, хотя и от первого непривычные к работе руки Искусницы ужасно ныли.

Бабка что-то пробормотала и, круто развернувшись, захромала к избушке.

Ну а Марьяна направилась к ожидавшим ее мужчинам. Хочешь или нет, а в терем возвращаться надо. К тому же есть к князю разговор. И надо с этим быстрее покончить, пока Медведь не очухался.

***

Дар

- Ох, кня-я-язь... Красота какая!

- Глаз не отвести!

- Куда лучше, чем в сказаниях. Аж светится.

- Хорошо, что ты с княгиней пошел. Ить, задрала бы ее ведьма старая...

Дар аж дернулся. Ох, схватить бы Милюту, да пустой башкой стену в тереме подравнять, а толку?

Советники все, как один, не верили, что лишь усердием Искусницы этот цветок получен. Оно и понятно - уж больно привыкли к девичей трусости. Однако правда была в другом - Искусница приглянулась ведьме. Да так, что Ягша дозволила цветку в полную силу раскрыться, и сейчас на столе перед ними полыхал живой огонь.

‍Слуги, воины, да и просто жители Великовелесья – все устремились в княжью горницу. Страстно желали хоть на мгновение полюбоваться цветком.

А о той, кто его добыл и словечка сказать не хотели.

Но что удивительней всего, Искусница и не пыталась сыскать славы! Как вышла от Ягши, так сразу и сунула ему в руки коровий череп с цветком.

- Дочери сам отдашь, - наказала строго. – Я только рядом постою…

Дар не нашелся, что ответить. А как попробовал возразить, дескать, не его силами добыто, так княгиня мигом подбоченилась.

- Ты – отец! Варвара ждёт от тебя ласки и внимания.

Воины, тершиеся рядом, приосанились и с таким уважением глянули на Искусницу, что медведь заревел от ревности: нечего при чужой жене ус крутить!

Однако Дар лишь зубы стиснул.

Надо помнить, что девка не по доброте душевной старается, а только ради свободы. Однако, как ловко она с цветком дело провернула! Да ещё и выставила себя заботливой мачехой.

- Довольно! – рыкнул на тершуюся в горнице толпу. – Ступайте по домам! Цветок хозяйке надобно отдать. Да поживее.

Варварушка ещё не знала, что ждёт ее драгоценное диво. Дар велел не говорить дочери. Она ведь из ручек его не выпустит, а народ любопытный лезет напролом, испугать может.

Помаленечку в горнице стало пусто. Только одна чернавка все вертелась у стола.

- Князь, - облизнула сочные губы. – Ты с похода вернулся. Должно быть, устал…

- Вон!

И девку как ветром сдуло. Лишь острый аромат злости бередил медвежий нюх. Ведь и вчера Дар не допустил к себе прислужницу.

А может, надо было! Тело отчаянно требовало женской ласки, откликалась манящие изгибы и вкусный запах желания – эта чернавка не играла, а стонала взаправду, но уже второй день к ряду его донимала пестрая круговерть мыслей. И все об Искуснице! Такого не было даже, когда он впервые ее увидал!

Дар подошёл к цветку и бережно тронул полыхавшие алым лепестки. Очень может статься, что труды княгини оказались не напрасны и, увидав огненный бутон, Варварушка подаст голос. Что тогда?

Обещался ведь отпустить княгиню… И сделает это!

Дар встряхнулся и с силой потёр лицо. Да, так и будет. Первая его женитьба была по зову человечьего сердца, другая – по воли звериного, а третьей не будет вовсе!

Подхватив цветок, он пошел прочь из горницы. Пора его хозяйке отдать… И сделает он это сам! Святозара только возьмет.

Только об этом подумал – медведь дуриной взревел. Нельзя! Неправильно этак! Ему вторила невесть откуда взявшаяся совесть. А и правда – старалась ведь девка. Не испугалась Ягши, цветок, который златом купить не вышло, добыла своими руками.

Однако, стиснув зубы, Дар прошел мимо покоев Искусницы и даже шаг не замедлил.

Все-равно недостойна. Она ведь… она… да девка ведь его детей видеть не могла! Варвару так и вовсе отпихнула, едва лишь дочка тронула вышитый алым узором рукав. Никогда Дар не позволял себе ругани на жену, а в тот миг не сдержался. Хотел даже в наказание взять, как полагается мужу, однако не смог. Гадко это… супротив воли-то. И сейчас на сердце такая же муть.

- Святозара найти и привести в сад, - бросил первому попавшемуся стражнику.

- С Варварой он, князь, - ответил воин.

Хорошо… И все-таки дурно!

Как не верти носом, а что-то в нем надеялось дождаться княгиню, пока сына ищут. Вдруг бы она сама пришла?

Однако девка засела в горнице и носа не показывала. Ну и ладно!

Дар прибавил шагу и вскорости оказался около любимой полянки дочери. Его возлюбленная часто играла там с детьми… И в последний свой день велела слугам принести ее туда, чтобы расстаться с жизнью не в четырех стенах, а на приволье.

Слуха коснулось шуршание травы, и через мгновение перед ним очутился Святозар.

- Один пришел! – вздохнул с облегчением.

А Дар еле сдержался, чтобы не зарычать – так уж медведь бесился!

- Один, - процедил сквозь зубы.

- Ну пошли тогда! – нетерпеливо мотнул головенкой в сторону, где на траве сидела Варвара и, как много раз до этого, сплетала из алых цветков венок.

Дар крепче стиснул горшок.

Ох, расшалилось сердце! Никогда так не тревожился, даже когда шел за благословением Велеса. А вот сейчас ног от земли оторвать не мог.

- Варя… - позвал дочь.

Напрасно! Не смотрела на него княжна.

- Батюшка подарок тебе принес! - крикнул Святозар. – Куда лучше цветов, которые жаба из ниток накрутила!

Ну уж тут Дар не выдержал!

- Святка, – окоротил строго.

И хотел было добавить, чтобы помалкивал, однако Варварушка вдруг обернулась и, увидев цветок в его руках, сложила ручки на груди, распахнула глазоньки и… ахнула?!

Дар аж головой мотнул – не привиделось ли?! А цепкие пальчики уже схватились за горшок. Громко сопя, Варварушка рванула к себе подарок и, прижав к груди, кинулась в цветник. Сама грядки развела после кончины Ярославы, как память и место упокоения.

Дар хотел было следом бежать, но Святозар вцепился в него, как клещ.

- Т-ты слышал?! – зашипел, комкая подол рубахи. – Она… она…

- Вздохнула громко.

А ведь мог бы по-другому сказать! Да только медведь лапой на горло наступил – нельзя отпускать княгиню!

Святка хотел было возразить, что другое слышал, однако в этот миг дочь обернулась и глянула прямо на них. Так, как делала это однажды – когда их семья полной была.

- Варька! – ахнул Святозар и бросился к ней.

Дар поспешил следом.

Но сколь бы ни был радостен этот миг, а принять его всем сердцем не выходило, ибо совестно! Не князь он, а вор. Разве это почетно – плоды чужих трудов так нагло присваивать?

Казалось, это понимал даже цветок. Стоило Дару присесть рядом с дочкой и коснуться полыхавших огнем лепестков, как те самую малость потускнели. Пришлось руку отдернуть – а ну как завянет совсем?

Нет уж! Надобно что-то придумать… Дар растерянно оглядел зеленую лужайку, посмотрел на Святозара, на Варварушку ненаглядную. И вдруг как небесным огнем шарахнуло: может, откупить украденное золотом?

Искуснице всегда нравился его блеск. А сверкающее каменьями очелье или бусы завсегда могли осушить девичьи слезы. Да. Так и поступит. Сегодня же сделает! Наберет в хранилище ларец поболее, сам притащит, ласковое слово уж как-нибудь найдет… И никто в обиде не останется.