Начни говорить правду

42. Праздник совершеннолетия

Найдя рядом с полем подходящие деревца́, Мишка срубил их и достал из мешка железный сошник. Затем, повторяя производственную боговорку и используя складную длиннейку, долоток и хорошо заточенные остроме́нты, сделал соху-косулю самого свежего дизайна: с ограничителем углубления в почву. После чего запряг быконя и в течение дня распахал и засеял участки, где уже была скошена трава.

__________________________________________________________________________________________

На следующий день Мишка встал поздно: от вчерашней пахоты тело ломило вроде не сильно, но зато очень хотелось спать. Он сходил к раздаче петербулок, получил там от Утильды и Мутильды пищёнку из макароллов с луксусом на наливковом масле и, насытившись, поплёлся обратно в гостевой недоскрёб.

Проходя мимо зернохранилища, Мишка услышал знакомые звуки визгливой музыки. От нечего делать он побрёл в сторону звуков и на главной улице единца увидел сопровождаемую музыкантами процессию девушек — совершенно обнажённых.

"Ага, — подумал Мишка, — вот, наверное, почему дикари называют себя Голосексуалистами…"

Он, разумеется, был не прочь безнаказанно полюбоваться на красивые тела и, поскольку девушки двигались в его сторону, присоединился к немногочисленным зрителям.

Восхищение вызывали все юные дикарки, но Мишкино внимание застряло на красавице с самой тонкой талией и с полными прямыми ногами при узких коленях.

Когда девушка подошла ближе, Мишка отметил её округлые груди с высоко расположенными сосками, длинную шею и небольшую голову. А затем увидел, что у дикарки странно трепещут ресницы огромных миндалевидных глаз.

Вместо обычного однократного мигания девушка проделывала три-четыре быстрых взмаха ресницами, а затем несколько секунд как ни в чём не бывало спокойно смотрела на окружающий мир. Это нервное трепетание напомнило Мишке, обретавшему всё больший восторг, порхание бабочки.

Пока дикарка приближалась, Мишка успел рассмотреть её накудренную причёску, полные яркие губы и прямой нос с тонкими ноздрями. Девушка поравнялась с Мишкой, и стало видно, что у неё ещё и выпуклые ягодицы.

— Весь набор, сдохнуть мне на этом месте… — пробормотал Мишка по-расселянски вослед дикарке: такой бешеной красоты он не видел даже на старинных картинках.

Разумеется, Мишка слышал от Менделенина, готовившего его к поездке: мол, у дикарей есть древний обычай устраивать шествие голых девушек в знак того, что они достигли брачного возраста. Но всё же никак не ожидал, что это шествие будет выглядеть столь волшебно.

— О архиблагой Сукинберг, — Мишка обернулся и увидел стыдливо опечаленную Молотильду, — не судите наше племя строго: сие всего лишь местный праздник, ежегодный Девицит. Каждая подросшая девушка в этот день обязана быть памятником одежде…

— Эй, Терпсихоза хренова, — раздался с другой стороны улицы окрик Всёониста, — ты куда унесла танцевалограмму?

— Простите, о архиблагой Сукинберг, — развела руками Молотильда, — пойду устраивать эти танцентрические круги…

Распираемый мыслями о прошедшей мимо юной полонезийке, Мишка махнул рукой на предстоящие сельхозработы и направился в ту сторону, где исчезала процессия девушек.

Оказалось, что сразу за околицей единца на большой плащади, разложенной прямо на траве, дикари устроили праздничный объед. Мишку окончательно восхитило то, что блюда на объеде разносили так и не одевшиеся участницы процессии.

Мишка уселся у одной из сторон плащади и сделал вид, будто пьёт едокол. Но в действительности не мог оторвать взгляда от голой красавицы, которая ходила от кормиссии к пирующим, скромно приседая и вставая, чтобы поставить блюда и забрать пустую посуду. И Мишку совершенно не расстроило, что к его месту у плащади девушка так и не подошла.

Потом начались хоровые танцы под музыку Муцартского и Брахманинова. Но даже дикарские движения этих танцев прекрасная незнакомка — как Мишка нарёк для себя девушку — проделывала с невыразимо притягательной грацией.

Поэтому он словно невзначай пересел ближе к танцамблю и мрачно уставился на ноги девушек. У прекрасной незнакомки были самые высокие подъёмы и самые длинные голени. А уж когда она вставала на цыпочки, пропорции и формы ног выглядели вообще блажественно.

Конечно, Мишку пугало, что его голова вскружилась с такой быстротой и силой. Но, с другой стороны, радовало то, что предмет воздыханий объективно безупречен.