Начни говорить правду

16. Выход на остановке

— Ну всё, паденция на Ню-Йорск выполнена, — сообщила паутина Мишке. — Пока тепломаты охлаждают дыхательный путь, будем готовить тебя на выход, ездок.

— Да я вроде и сам давно готов… — пожал плечами Мишка.

— Растяпа, ты как станешь возвращаться домой, в свою Вшивую Нгтонь? Пешком? Или, может, верхом на быконе? Хорошо, что богомистр поручил дракону обеспечить тебя дальней связью…

— Ой, и правда, — заулыбался Мишка. — Совсем забыл про эту связь. Из-за впечатлений от полёта. Ну и как же с вами связываться?

— А сколько раз думаешь связываться? Рассчитывай с запасом, случиться может всякое.

— Ребята, при чём тут количество раз? Как вообще действует ваша связь?

— Неважно, как действует. Главное, сколько раз её можно включать, — сообщило облако паутины. — Потому что устройством для связи будет твоё, ездок, тело. Чем сильнее мы его переделаем, тем дороже нам это обойдётся.

— А со мной плохого не случится? — испугался Мишка.

— Не бойся, не случится, — уверил Мишку фонарик. — Следы переделки исчезнут с окончанием последнего включения. Ну что, давай считать: сколько раз мы понадобимся?

— Одно включение нужно, чтобы договориться о моём возвращении, — начал Мишка.

— Прибавляем к этому ещё одно включение, — произнесло облако паутины, — вдруг мы не сможем прилететь в срок? Тогда придётся договариваться о новой встрече.

— А можно предусмотреть ещё одно включение, третье? — попросил Мишка. — Вдруг дело не ограничится единственным срывом? Да и вообще мне так будет спокойней…

— Ладно. И в третий раз срыва точно не будет, — поручился фонарик. — Даже если застанешь нас в ручейном состоянии. Выходит, нужны три включения. Нет, четыре: ещё одно пробное. Ну что ж, ездок, приложи обе ладони к Одетому-во-дракона.

Мишка приложил руки к облаку паутины и почувствовал жжение в центре левой ладони. Чуть слабее зажгло указательный палец правой руки. Мишка посмотрел на него и обнаружил на подушечке метку в виде чёрного крестика. Такой же крестик возник и на левой ладони.

— Ага, — обстоятельно произнесло облако паутины, — сейчас проверим, всё ли получилось. Ездок, когда выйдешь из Медресеса, трижды проведи пальцем с меткой вокруг другой метки. Если связь не появится, возвращайся. Буду всё переделывать.

— Ну что, ездок, подсадить тебя? — хихикнул фонарик. — Или сам выберешься из зоба?

Мишка поднял глаза на лаз — высоковато, не дотянуться.

— Ребята, а наклонить зоб можно?

— Конечно, можно. Вы, идейцы, выбираетесь только этим способом.

Зоб сильно накренился, и Мишка, держа в руке заплечный мешок, протиснулся сквозь лаз. А затем выбрался наружу через пасть лежащего на боку рептилоида.

Мишка оказался на краю обширной котловины. Её склоны были покрыты редколесьем, а вершины окружающих котловину горновалов с бурным рельефом сияли в лучах восходящего солнца.

Мишка проверил, во-первых, сохранность мешков, связку которых дракон выпустил из одной лапы. А во-вторых, состояние быконя — его богомистр Менделенин на всякий случай привязал к другой лапе. Мешки были в порядке, а Вредноут уже высвободился из лапы дракона и спокойно щипал траву.

Мишка трижды прочертил пальцем круг в середине левой ладони, и та постепенно приняла вид окошка с живой картинкой. На картинке различалось мерцающее облако паутины. А сама картинка была тем, что, судя по всему, видел фонарик.

— Ага: всё в порядке, — послышался голос паутины. — Ну, до следующей связи.

Ладонь приняла прежний вид, но одна чёрточка у чёрной метки исчезла. Метка на пальце тоже стала выглядеть как широкая буква "т".

Мишка поскорее отвязал быконя от дракона и привязал к деревцу — чтобы не потерялся. Теперь надлежало устроить тайники для больших мешков — каждому отдельный. Мишка начал оглядывать окрестности, присматривая подходящие места. А когда вновь обратил внимание на Шестисотого Медресеса, тот уже словно растворялся в воздухе: сквозь рептилоида всё отчётливее проглядывала местность.

"Приводит в действие невидимость, — понял припрятствующий Мишка. — Вот, оказывается, для чего пропаданцу нужно умение переливаться огоньками: чтобы рисовать ими на себе картины окружения и скрываться за ними".

Распрятав груз по примеченным местам и хорошенько укрыв от дождя, Мишка вспомнил подходящие боговорки и начал делать косу. Из тонкого де́ревца он вырубил черенок и накрепко привязал к нему удобный лучок. А затем насадил на черенок привезённое в одном из грузовых мешков лезвие косы.

Через пару часов косьбы и сгребания скошенной травы удалось наскирдовать три небольших, проветриваемых стожка рядом с привязанным быконём. Впрочем, тот был заражён кормовирусом, что при необходимости позволяло питаться даже землёй.

О питье же для тягловой силы Мишка не беспокоился: рядом протекал ручеёк, до которого стреноженный Вредноут легко мог дотянуться.