Мятежный князь

Глава 19

Ну, здравствуй, дружок-пирожок! Или точнее первый кандидат в список «наминания боков под бодрую музыку».

А кто это рядом с ним был? Какой-то напыщенный аристократ с длинной челкой, что он из раза в раз был вынужден поправлять, чтобы не походить на типичного эмо из 2007-го.

— Как это понимать? — возмутился избранный с нашей стороны переговорщик. Широкоплечий, рыжеволосый, не уступавший тому же Воронцову в атлетике, парень.

Кого-то он мне отдаленно напоминал, вот только понять бы еще кого…

— И что же вас смущает? — ответил тому эмо, вальяжно оперевшись на парапет надвратной башни.

— По какому праву вы нас не впускаете? Нам всем было приказано укрыться на территории донжона! Так что… — парня прервал хохот дружков эмо, пока он сам вовсю давил лыбу. Воронцов же мрачно косил взгляд на своего «лидера», и особо не отсвечивал.

— По той же причине, что и сподвигла вас идти к нашей базе. На «Куб» напали. И более того! Следует полагать, что не обошлось без предателя в рядах студентов, иначе как бы противник сумел так всё ладно выстроить? Моя группа и те, с кем я объединился, захватили этот оплот еще до рассылки сообщения, а значит вероятность нахождения предателя в наших рядах маловероятна. Но вот вы… С вами дела обстоят иначе, — усмехнулся «босс качалки», то есть донжона.

— Вы смеете подвергать сомнению нашу честь? — выгнул бровь рыжий.

Боже мой, парень. Ты родился в веке восемнадцатом и попал в наше время? Какая, к черту, честь? Тут все одни пидор*сы, а я Дартаньян!

— А вы кем приходитесь, собственно, уважаемый? — ушел от ответа эмо.

— Хорошим тоном считается сначала представиться, а уже после спрашивать имя у своего собеседника, — не стал идти у того на поводу крепыш.

Эмо хохотнул, но всё же соизволил ответить.

— Граф Евгений Нарышкин, собственной персоной, — и не забыть раскланяться в притворном поклоне.

— Светлейший князь Константин Громов, — сказал, как отрезал рыжий здоровяк.

Сюр, вот просто, дикий сюр, дамы и господа. У нас тут по округе бегают обученные маги-головорезы, а эти два неугомонных меряются вовсю своими пипи… титулами, короче, да у кого происхождение благородней.

Так и знал, что тут хоть аристо и не идиоты, но зацикленные на иерархии, будь здоров.

Меж тем лицо лидера донжона скривилось, как от съеденного лимона, что вызвало у меня тихий смешок.

— Ксюх, а скажи-ка, — обратился я к златоглазке, что вовсю терлась своей щекой о кошкодевушку и не позволяла той выпутаться из своих крепких обьятий.

Я даже той посочувствовал, так жалобно и недовольно выглядела Рика, едва ли не царапая прицепившуюся к ней, подобно банному листу, брюнетку.

Эх, идиллия, право слово. Не будь сейчас наше положение столь неопределённо, то не прочь был бы присоединиться.

Но, нет, так нет…

— Да-да? — Райзе повернула голову в мою сторону, всё еще не позволяя выбраться из хватки Рике.

Мда, понятно почему «лиа» частенько ассоциировались людьми с животными. Ведь действительно ведёт себя как кошка, которую взяли на руки, и которой срочно захотелось свалить куда подальше.

— Чего этот вупсень так скукожился? — указал я на помрачневшего эмо, на что Райзе презрительно фыркнула. Ответил же мне Менделеев.

— Громовы — чистильщики Императорской семьи. Они поколениями служат Империи верой и правдой и карают любого, на кого им укажет Император. Даже если его палец будет направлен на члена семьи чистильщика. Ту же Викторию Громову, нынешнюю директрису, назначили на свой пост за карательную экспедицию на Кавказе, — ответил он, пока Райзе снова занялась Рикой, что едва-едва сумела выползти, точно желе, из смертельных пут.

— Мьях! — воскликнула алоглазка, но я уже не стал обращать внимания, на обнимающихся девушек.

Ведь нас всё же соблаговолили пустить.

— Что же. Раз сам светлейший князь берет ответственность за себя и остальных, то кто я такой, чтобы его останавливать. Впустить их! — скользкий уж, непонятно почему носящий имя Евгений оправдал наличие у себя остатков мозга и не стал идти на конфликт.

Стоило его противнику в этой словесной баталии раскрыть свою личность и всё. Тому поставили шах и мат.

Запретить входить он уже не мог. Более низкий статус не позволял, да и не поймут. Потому как кто вообще в здравом уме будет обвинять будущего охотничьего пса Императора в измене?

А до его окружения уже фиг дотронешься. Хозяин не позволит обижать своих слуг или товарищей. Репутация-с.

Как же всё муторно с этими дворянами…

В общем, мы преспокойно прошли внутрь стен базы, где на входе нас опрашивала пара человек под формальным предлогом сбора списка тех, кто уцелел и так далее.

Стоило же нам с химиком и девушками подойти к одному из таких ребят, как он равнодушно окинул меня и Михаила взглядом и сильно дольше задержался на жмущихся друг к другу девушкам.

Да, Ксения всё еще не выпускала Рику из объятий. Да, ушастая продолжала тщетные попытки побега. И да, я в душе не еб… понятия не имею, почему та ее так и не отпустит.

— Сбежит! — лишь коротко мне ответила перед воротами Райзе, на что я был вынужден согласиться. После такой пытки Рика к ней и на десяток метров не подойдёт, будет шипеть, кусаться и царапаться, но и в жизнь больше не подойдёт.

— Имя, — произнёс очкастый студент с перевязанной головой, внося в «гапс» список имен.

Девушки назвали свои имена и парень сноровисто их записал, а затем вопрошающе вперился в меня.

Менделеев, что стоял сзади, тяжело вздохнул, уже предчуствуя как всё обернётся.

Ох, что сейчас начнётся…

— Марк Ливен, — монотонно сказал я, а глаза клерка опасно сузились.

— Тот самый? — переспросил он.

Чувак, я для тебя какая-то шутка или как?

— А о ком, собственно, речь? — перешел я на заговорческий шепот.

— Ну, который, предатель Империи… — также зашептал клерк.

Вот же… Это клеймо меня рано или поздно в могилу сведёт. От какой-то удачной подлянки врагов рода или от усталости, когда придется заняться их планомерной зачисткой.

— Не слышал о таком. Наверняка однофамилец, — пожал я плечами.

— А разве… так бывает? — смущенно спросил он.

— Ты разве не знал? У моей прапрапрабабки вообще и имя и фамилия и отчество совпадало с тогдашней великой княгиней. Каково да? Вот только ты куда выбрался, а все тебя за императорскую особу воспринимают. Представь, как стыдно потом было ей каждый раз раскрывать правду, что он не та, за кого ее воспринимали! — не ожидал, что химик выскочит из-за моего плеча и станет заговаривать клерку зубы.

Приятно удивил, чертяка, что уж тут говорить. А может просто ему не хотелось огрестт ворох проблем, потому как шел со мной в одной группе и вообще… Ведь и ему могло достаться. Так, по остаточному принципу.

— М-м-м, ладно. Проходите. Не повезло же тебе, — ещё больше я удивился, когда химик таки сумел заговорить зубы парню.

Он украдкой показал мне большой палец.

Реально?

А ты не так бесполезен, приятель!

Во внутреннем дворе нас тут же встретил лазарет и посещения, смахивающие на бараки. Удобством, конечно, и не пахнет, но ничего лучше у нас под рукой не имелось.

Только сейчас я увидел глазами реальное положение дел.

И оказалось оно… плачевным.

Было много раненных, в то время, как самих целителей или хоть сколько-нибудь обученных для оказания первой помощи подростков можно было по пальцам одной руки пересчитать.

А раненных же были десятки. Кто-то тяжело, кому-то досталось не так сильно. Многие девушки всхлипывали, проливали слезы, смотрели пустым взглядом в пустоту, обняв колени.

Среди парней многие ходили темнее тучи, подавленные, бледные.

Война. Я снова ощутил ее столь знакомый аромат. Всюду, куда падал мой взор, я видел ее следы.

А мозг всё продолжал анализировать и скапливать информацию, что я получал прямо сейчас.

Запасов наверняка на базе не так уж и много. Это же застава разведчиков, а не полноценный опорный пункт. По регламенту подобные точки обычно использовались для перегруппировки лазутчиков и диверсантов во время подхода армии монстров, а после преспокойно бросались во время подхода оных.

Она не предназначена для полноценной обороны, так, только чтобы не биться в голом поле.

Студенты, что здесь собрались, сейчас едва ли не поголовно имеют низкую мораль. Они подавлены и истощены смертельной гонкой в лабиринте.

И как с такой армией следует сражаться против обученных магов?

Очень непростой вопрос.

За относительно короткое время мы сумели выбить себе небольшой закуток в дальнем бараке, где и сумели позволить себе небольшой перерыв.

Как никак хоть я и восстанавливал тело из раза в раз при помощи маны, но полноценно отдохнуть времени не было.

Так что я с превеликим удовольствием разложился на деревянном полу барака, использовав ножки Райзе в качестве подушки.

Она особо была и не против, потому как сама лежала использовала Рику как подушку-обнимашку.

И только Михаил с огоньками зависти в глубине глаз лег в стороне. Чтобы через парк минут начать храпеть, как заведенный самосвал…

Но покой нам только снится. Вот и меня разбудили примерно спустя два часа короткого сна.

Потревожившим оказался тот самый клерк, что осторожно тыкал меня в плечо своим указательным пальцем.

— Тебя зовет Евгений, — коротко сказал он.

— Кто? — не понял я о ком идет речь.

— Евгений Нарышкин.

— Который из 2007-го? — всё еще не понял я.

— Чего? — уже спросил парень.

— Ладно. Чего ему надо? — ясно. Этот тип не сечет фишку.

Даже стало как-то грустно.

— Мне-то откуда знать? Сказали привести, что я и делаю. Не того полета птица, — здраво рассудил тот и я, со вздохом, поднялся на ноги.

Ладно. Посмотрим, чего это вдруг потребовалось местному «начальнику». Хотя какой он начальник?

Первым забрался в донжон и теперь играет из себя роль мелкого царька. В обычных условиях остальные аристократы подобного поведения не простили, но ситуация сейчас настолько плачевная, что все как-то смирились.

Людям нужно на кого-то опереться и скинуть ответственность на чужие плечи. Это свойственно любому человеку. А когда и кандидат вполне себе неплох, то и вообще это дело происходит само по себе.

Здесь же были вокруг сплошь подростки. Да, получившие образование, да в массе своей зрелые не по годам. Но всё еще дети.

О чем я себе вновь напомнил, когда покинул барак. Студентов заметно прибавилось. Под сотню так точно число перевалило, а, возможно, и за две.

Правда, большая часть даже едва в состоянии ходить, а потому реальных боевых единиц едва ли наберется пару десятков.

Прям какой-то передовой лазарет, честное слово.

Пока мы шли в суровом молчании, параллель отметил, что небо стемнело еще сильнее. Даже в подземелье, где над головой не видно было звезд и солнца, имелись свои аналоги дня и ночи.

Вот и сейчас, мрак становился всё плотнее, тени чернели, а свет от работавших ламп казался всё слабее и немощнее.

Идеальное время для атаки, скажу я вам. Пара заклинаний в главные ворота, прорыв через них и всё. Местных детишек нашинкуют, как нехрен делать.

И самое поганое, что ничего поделать я особо не согу сейчас. Покидать базу глупо — больше шансов нарваться на отряд белоряженных и сдохнуть собачьей смертью.

Попытаться встать во главе донжона? А кто мне это позволит. Те же Громов и Нарышкин имеют при себе статус. Не то что я.

Хоть чисто формально я был выше Нарышкина по статусу и немного уступал Громову. Но, эх, ошибки предков, чтоб их.

У входа в башню донжона нас встретила двойка крепких парней. После чего, перекинувшись парой слов с клерком, уже они повели меня наверх.

Как тут всё строго…

С другой стороны, дает надежду на то, что нас не прихлопнут с наскока враги.

Меня же провели на самый верхний этаж четырёхэтажной башни под конвоем после чего приказали ждать у тяжелой дубовой двери.

Выполнявший функцию охранника или подпорки для каменной стены студент постучал в дверь.

— Входите, — и лишь когда уверенный женский голос изнутри дал команду меня запустили внутрь.

Охо-хо, а это что-то новенькое. За дверью меня ждал просторный кабинет с длинным столом в центре помещения с подробной картой местности.

Мои глаза сразу зацепились за отметки, явно отмечавшие лабиринт, крепость и сам наш донжон, что формировали углы гигантского такого по площади треугольника площадью в несколько квадратных километров.

За столом же сидели трое.

Громов Константин по одну сторону в гордом одиночестве и эмо-бой, то есть Нарышкин напротив него со стоявшим по правую руку Воронцовым.

Но самое весёлое, что во главе этой группы восседала неизвестная мне девушка.

Обворожительной красоты незнакомка посмотрела на меня поверх своих густых ресниц.

Фиолетовые длинные и вьющиеся локоны. Холодные радушки цвета стали и пухлые губы, что застыли в надменной улыбке.

— Так ты и есть тот самый Марк, о котором мне уже все уши прожужжали? — подобно змее, произнесла она. Ласково, с ленцой, будто ее ничего не интересовало.

Но почему-то небольшой червячок сомнений не желал меня отпускать, лишь усилив подозрения.

— Смотря, что обо мне говорили и в каком ключе, — несмотря на всё улыбнулся я и, пройдя несколько шагов, уселся на последний свободный стул.

— Кто тебе позволял смерд… — вспылил тут же эмо-бой, но его остановила незнакомка.

— Евгений, я тебя попрошу не раскидываться словами в моём присутствии. Ты и так едва не наломал дров с также присутствующим здесь светлейшим князем, — хмуро сообщила она, и, что удивительно, Нарышкин обиженно замолчал, скрестив руки и сдув сбившуюся челку с лица.

— О, я нисколько не обижен, госпожа Черная, — примирительно поднял ладонь Константин и улыбнулся краешком губ.

— И всё же…

— И всё же будьте любезны ответить на мой вопрос, госпожа Черная. Потому как подобное времяпровождение в лице вашей компании хоть и льстит мне, но мои раны требуют от меня здорового отдыха, — помассировал я виски от начавшейся было мигрени.

Ребята, мне вообще не было дело до вашего передела власти и домашних интриг. Вот вообще фиолетово. И наблюдать за данным спектаклем, конечно, было любопытно, но не тогда, когда я мог за это время полноценно отдохнуть и восстановить силы.

— Близкий мне человек высказал столь много комплиментов в ваш адрес, что я непроизвольно была заинтригована. Буду честной я представляла… вас несколько иначе, — сложила она пальчики домиком и опустила на те свой подбородок.

— Даже так? И как же вы меня представляли? — поинтересовался я.

— Ну, не знаю. На белом коне, с копьем наперевес и в начищенных до блеска доспехах, — хохотнула она.

Это ж кто ж меня так нахваливал? О чем я и спросил у девушки.

— Это была я, — вот только ответили мне со спины.

Я резко обернулся на знакомый голос, чтобы застать в полуметре от себя… Элизу?

Хотя да. Раз Воронцов тут то и другие поди здесь. Вся компания значит в сборе. А значит и долг с тех выбить будет много проще…

— И тебе здравствуй, — хмуро поприветствовал я, что не избежало внимания всех присутствующих.

— Собственно, я хотела поделиться с тобой некоторой информаций и заодно спросить мнения, — перехватила моё внимание сероглазая.

— Но, госпожа Черная… — снова взбрыкнул Нарышкин, но когда девушка хотела уже того осадить влез третий участник.

— Он же Ливен, — спокойно произнёс Громов.

Оп-па. Ты ж смотри, как отношение переменил. Хотя да. «Песик Императора».

А я думал это шутки у местных такие. Но нет, сидит, едва ли не молнии в меня кидает. А казался еще недавно такой паинькой.

— Именно потому, что он — Ливен, я и позвала его. Вам следует напомнить, что Марк является князем. Хоть многие об этом сейчас и забывают. И более того, если верить словам моей сестры, то он более чем достоин сидеть сейчас здесь. Или вы хотите поставить под сомнения слова моей родственницы, как и мои? — громогласно ударила она по столу, отчего все вздрогнули.

Мда, девушка умеет ошарашивать. Да еще и сестра Элизы…

Хех, как любопытно всё скалывается.

— Так зачем я вам? — перешёл я к делу.

— Сперва я попрошу от тебя слово дворянина, что всё произнесённое здесь не покинет стен кабинета, — осекла она меня.

— Даю слово. Так что… — беззастенчиво поклялся я.

Что вообще такого могли тут обсуждать студенты, что…

— Мы только что выяснили, что на нас движется орда монстров…