Мстислав Дерзкий часть 1

Глава 16

Глава 16

Тьма в пещерах была не просто отсутствием света. Она была живой, плотной, липкой, как деготь. Она затекала в легкие, давила на виски, шептала на ухо древними, забытыми страхами. Воздух пах сыростью, плесенью, дымом от далеких костров и… людьми. Потом, перегаром, страхом и глупой бравадой. Запах дикого зверя, загнанного в логово.

Мы двигались как призраки. Тихомир шел первым, его темный плащ сливался с тенями. Я — следом, меч в руке, чуть тлеющий холодным синим светом, освещая на пару шагов вперед скользкий камень под ногами. Наталья — в центре, с арбалетом наготове, ее лицо было маской холодной концентрации. Вера замыкала — от нее исходило легкое, едва уловимое свечение, готовое в любой миг вспыхнуть ослепительной вспышкой.

Первая пара бандитов попалась на пути минут через пять. Сидели они у тусклой масляной лампы, играли в кости. Услышали наши шаги, подняли головы. Увидели нас — и глаза полезли на лоб. Они даже не успели вскрикнуть. Тихомир, как тень, метнулся вперед. Два быстрых, точных движения — и тела беззвучно осели на камень. Я даже меч не поднимал.

— Слишком громко, — прошипела Вера, морща нос. — Хруст костей слышен за километр.

— Тише, чем их вопли, — парировал Тихомир, вытирая клинок о плащ одного из мертвецов.

Пошли дальше. Пещера разветвлялась, но Ласточка дала точные указания. Двигались мы против слабого сквозняка — он шел из главного зала. Вскоре наткнулись еще на троих, шедших нам навстречу. Пьяных, громких. Увидели нас и замерли в нерешительности.

— Эй, вы кто та… — начал один.

Вера не стала ждать. Ее рука метнулась вперед, и воздух перед бандитами сгустился, превратился в невидимую, упругую стену. Они ударились о нее лицами, захлебываясь от неожиданности. В тот же миг я был уже рядом. Меч описал короткую дугу — горизонтальный, сокрушительный удар лезвием по шеям. Двое рухнули, расставшись в пустыми головами. Третьего добил Тихомир уколом в горло.

— Можно было и без шума, — проворчал я, счищая с клинка капли крови. — Утопила бы их, да и все.

— Мне понравилось, — с легкой усмешкой сказала Вера. — Эффектно.

Я лишь фыркнул в ответ. Баловство.

Дальше мы двигались быстрее. Временами приходилось прятаться в боковых ответвлениях, пропуская патрули или группы бандитов, таскавших бочки с вином и провизию. Они явно готовились к долгой осаде или к большому празднику.

Наталья метко стреляла из арбалета в тех, кого нельзя было обойти, ее болты с оперением ночной птицы находили цели в почти полной темноте без единого звука. Иным оружием не пользовались — слишком оно шумное.

Но чем глубже мы забирались, тем уже становились ходы. И вот мы уперлись в развилку. Две абсолютно одинаковые галереи, уходившие в темноту. Схема Ласточки тут была бесполезна — она отмечала только главный путь.

— Черт, — выругалась Наталья тихо. — Надо разделиться.

Тихомир тут же шагнул к ней.

— Я с вами, госпожа графиня. Защищать вас мой долг.

Я вздохнул. Это оставляло мне только один, хреновый вариант.

— Значит, мы с гадюкой пойдем по левому тоннелю, — буркнул я, кивая на Веру.

Разделяться было очень плохо, но если пойдем вместе, можем сильно нашуметь, и этот гад успеет сбежать.

Вера только ядовито улыбнулась, и в ее глазах вспыхнул тот самый знакомый, предвкушающий огонек. Да, легко не будет. Придется следить не только за врагами, но и за тылом. Хотя… Ударить в спину она вряд ли решится. Слишком труслива для открытого предательства. А вот «случайно» подставить, отвлечь, подшутить — это запросто.

— Двигайтесь быстро, — приказала Наталья, уже поворачивая в правый проход. — И… постарайтесь не убить друг друга.

— Постараемся, — процедила Вера, не отводя от меня взгляда.

Мы разошлись. Я шагнул в левую галерею, и тьма сомкнулась за нами еще плотнее. Проход был узким, низким, приходилось идти согнувшись. Воздух стал спертым, пахнущим лишь сыростью и пылью. Ни звука. Ни признаков жизни.

— Ну что, дедушка, — тихо, прямо у меня за спиной, прошипела Вера. — Мы остались одни. Никто не помешает.

— Будь я помоложе, это прозвучало бы как предложение завалить тебя на спину. Но сейчас просто сосредоточься на задаче, — огрызнулся я, не оборачиваясь. — Иди сзади, смотри в оба.

— О, я смотрю, — ее голос был приторным, как испорченный мед. — Очень внимательно. На твою спину, например. Широкая. Удобная мишень.

Я стиснул зубы, продолжая идти. Меч светил тускло, выхватывая из мрака стены, покрытые склизким мхом. Мы прошли с полсотни шагов, как проход резко расширился в небольшой грот. И там… сидели двое. Не обычные бандиты. Судя по одежде, те самые деревенские ведуны, о которых докладывала Ласточка. Они находились спиной к нам, у небольшого огонька, что тлел в глиняной чашке, и что-то тихо бормотали, перебирая кости и камешки.

Они нас не слышали. Но Вера… Вера наступила на какой-то камень. Он с громким хрустом покатился по полу. Вот как знал, что эта все испортит!

Головы ведунов резко повернулись в нашу сторону. Их глаза, тусклые, с расширенными зрачками от каких-то трав, уставились на нас. Рты раскрылись для крика.

Я рванулся вперед. Но Вера была быстрее. Она не стала ничего говорить. Просто резко выбросила руку вперед. Воздух в гроте дрогнул, и оба ведуна сдавленно ахнули, схватившись за горло. Они закашлялись, задыхаясь, их лица стали синеть. Она их душила. Просто. Без изысков.

Я подошел и быстрыми, точными ударами рукояти меча вырубил их обоих. Они рухнули на камень.

— Можно было просто оглушить и допросить! — прошипел я, поворачиваясь к Вере. — Зачем сразу убивать?

— Они подняли бы тревогу, — холодно парировала она, опуская руку. — Я действовала эффективно. И в отличие от некоторых, я не сентиментальна. Ты же сам говорил про утопить? Но это долго. Воздухом я не очень владею, но пару фокусов показать могу.

— Это не эффективность, это жестокость, — я повернулся и пошел дальше, в следующую узкую щель за гротом. — Ты можешь ненавидеть врага, но жестокость в бою излишня.

Она последовала за мной, ее дыхание стало чуть громче, злее.

— О, извини, великий защитник слабых! А эти «слабые» готовили бы сейчас заклятье, чтобы содрать с нас кожу! Или ты забыл, для чего мы здесь?

Я не ответил. Спорить было бесполезно. Мы шли еще несколько минут молча. Проход снова сузился, и впереди показался свет и донесся гул голосов. Главный зал? Или еще один лагерь?

Я притормозил, прижался к стене, давая знак Вере замолчать. Прислушался.

…Голоса. Несколько человек. Спорят о чем-то.

— … А я говорю, надо было сразу резать, а не ждать этого вашего Хозяина с его мертвяками…

— Да заткнись ты про Хозяина! Он и так нам жизнь не сахарной сделал! Сидим тут, как крысы в норе…

— Зато платят хорошо. А ты бы пошел против него? Я — нет.

Я рискнул выглянуть. Небольшая пещера. Трое бандитов. Двое сидят у костра, один прогуливается рядом. Оружие — на виду. Магов, похоже, нет.

Я отступил назад, к Вере.

— Трое. Обычные. Берем тихо. Ты — того, что ходит. Я — сидящих.

Она кивнула, и в ее глазах снова вспыхнул азарт. Мы синхронно шагнули в пещеру.

Действовали быстро. Я — как тень, меч плашмя по затылку первому сидящему, затем — резкий бросок ножа в горло второму. Беззвучно, за долю секунды.

Вера… Вера поступила иначе. Тот, что ходил, обернулся на шорох. Она не стала его душить или оглушать. Она щелкнула пальцами. Прямо перед его лицом с громким хлопком лопнул шар сжатой воды. Бандит отшатнулся, ослепленный и оглохший на мгновение, и в этот миг она метнула в него тонкую, как игла, сосульку из льда, которая вонзилась ему прямо в глаз.

Он рухнул с коротким, пузырящимся стоном.

Я замер, смотря на это. Опять. Опять ненужная жестокость.

— Зачем? — тихо спросил я, подходя.

— Быстро и надежно, — она пожала плечами, с удовлетворением глядя на результат своего «труда». — А что? Жалеешь его?

Я не успел ответить. Из темноты в глубине пещеры, из-за груды ящиков, за которыми оказался скрытый проход, раздался хриплый смех.

— Ну вот, опять мой народ режете. Нехорошо, гости незваные. Кто ж приходит в гости с оружием и ведет себя как хозяин?

Мы резко развернулись, становясь спиной к спине. Из-за ящиков вышел человек. Невысокий, коренастый, с лицом, изборожденным шрамами, и мехом на плечах. В руках — огромный, увесистый бердыш. За ним появились еще двое, с арбалетами. А следом еще восемь человек — маги. Вот это попали!

Федька Холодный. Сам. Я узнал его по фото в телефоне, что показала мне Наталья. Он смотрел прямо на нас и ухмылялся. И его ухмылка говорила об одном — он нас ждал.

— Ну что, милок, — обратился он ко мне, игнорируя Веру. — Пришел, значит, к нам с мечом? И ведьмочку привел гламурную? Давайте, порадуйте старого Федьку. А то я уже заскучать успел, в темноте-то сидючи. Мы вас не сразу убьем — сначала поговорим немного. А потом извиняйте — старый в могилу, а девка парней моих порадует, да и меня заодно. Эх, не зря у меня сегодня левый глаз чесался, а это к удаче!

Вера уже заводилась, я чувствовал, как эфир вокруг нее закипает от готовой сорваться магии. Я же просто вздохнул. Так и знал. Легко не будет.

— Молчи, гадюка, — тихо сказал я ей. — Действуем по моей команде.

А сам приготовил меч. Охота только начиналась. И главная добыча сама вышла на охотника. Но увы, когда при рождении детей раздавали мозги, эту явно обделили. Эх, отодрать бы ее ремнем по заду еще раз, увеличив время наказания, да поздно уже.

— Это кого ты там этим импотентам отдавать собрался, выродок?

Выйдя вперед, она уставилась на него своим фирменным взглядом. При этом я видел, как напряглись ее ноги, обтянутые узкими штанами. Эх, зад-то роскошный, даже бить по такому жалко.

— У вас же тут все давно усохло, наверное?

— Ничего. Потеребишь, и все восстановится, — усмехнулся он.

— Ладно. Предложение, конечно, заманчивое, — протянула она. — Но вас, мальчики, слишком много на меня одну. Стоит, наверное, позвать помощь…

Она, не оборачиваясь, шепнула, обращаясь уже ко мне:

— Стой за спиной и не дергайся. Я уже подала сигнал тревоги. А пока тянем время.

После чего она на деле показала, что такое мастер иллюзий.

Миг, и ее стало трое, еще миг — шестеро. И вот уже впереди меня стоят одиннадцать плотных ее иллюзий, где даже я не могу сказать, кто из них реальная она, а кто нет. Черт, для меня и одной-то ее много, а тут целая толпа!

Нормальный человек, увидев подобное, явно бы задумался, поняв, что перед ним не самый слабый маг. Но эти идиоты видели только девку в боевом раскрасе, и все мысли у них ушли совсем не в сторону боя. Одичали они тут без женской ласки.

— Ох, как же хорошо! — заржал Федька, правда, при этом благоразумно сделал шаг назад, прячась за спинами своих людей. — Чем больше, чем лучше. Но прежде чем мы начнем праздновать, я бы хотел задать простой вопрос, ответ на который вам ничего не будет стоить. Что вам надо? Вы ж слуги рода — это видно по вашей одежде. Но против аристократов я не выходил и дорогу им нигде не переходил. Так чем такой маленький я заинтересовал таких больших вас?

— Ты дурак? Нет, не так — ты дурак! Сам не помнишь, как послал своих псов в поместье Темирязьевых? Так вот он стоит, сам к тебе пришел. Последний, так сказать, выживший. Он, кстати, твоих-то и прирезал, — кивнула она на меня.

Черт, девка вообще не умеет держать язык за зубами! Вот на хрена ей было об этом говорить? Теперь точно его придется убить, чтобы потом лишнего не болтал.

— Что⁈ Темирязьевы⁈ Бейте их!!! — взвизгнул он, и пошла потеха.

Свист болтов, вспышки кустарных огненных шаров, шипов изо льда — все это обрушилось на полукруг иллюзий. Несколько копий взорвались в облаках дыма и света, но остальные… остальные ответили.

Вода хлестнула, как бич, сбивая с ног одного мага. Ледяная стена выросла перед другим, отразив его же огненный шар. Иллюзии Веры не просто стояли — они атаковали, повторяя ее движения, ее заклятья, внося полнейшую неразбериху в ряды бандитов.

Я же использовал эту панику и уже был у ящиков. Первый арбалетчик развернулся ко мне, но я оказался быстрее. Мой меч коротко блеснул, отсекая тетиву его арбалета, и тут же рукоятью я ударил его в висок. Он рухнул. Второй арбалетчик выстрелил. Я едва успел отпрыгнуть за ящики, и болт с глухим стуком вонзился в дерево в сантиметре от моего лица.

— Вера! Левая двойка! — крикнул я, выглядывая.

Одна из копий — или она сама? — метнула в арбалетчика сгусток замороженной воды. Он отбил его прикладом арбалета, но отвлекся. Этого мне хватило. Я перекатился через ящики, оказался рядом с ним, и моя сталь молча и эффективно нашла щель между его ребер. Второй арбалетчик затих.

Федька взревел от ярости и ринулся в бой сам. Его бердыш свистел, описывая смертельные дуги, он рубил направо и налево, не разбирая — иллюзия перед ним или настоящий маг. Две копии Веры разлетелись в клочья под его яростью.

— Держи его! — закричала мне Вера, ее настоящий голос пробивался сквозь гам и крики. — Я занята!

Она и правда была занята. Девушка и ее оставшиеся копии сдерживали натиск восьми магов. Пещера превратилась в адский вихрь стихий. Взрывы огня шипели, гасимые ледяными струями, молнии били в призрачные образы, земля под ногами вздымалась и трескалась. От нее пахло теперь не только озоном, но и потом, и кровью — одна из копий, приняв на себя мощный удар, рухнула, искаженная болью, и на миг я увидел, как Вера-оригинал вздрогнула, будто ее саму ударили.

Я бросился к Федьке. Он был силен, яростен, но груб. Его бердыш был страшен в открытом поле, но здесь, в тесноте пещеры, он оказался слишком неповоротлив. Я не стал с ним скрещивать клинки. Уворачивался, отскакивал, заставлял его рубить по пустоте, по ящикам, по камням. Он пыхтел, краснел от злости, осыпая меня матерной бранью.

— Стой, ты, крыса! Дерись как мужик!

— Как только его встречу, обязательно с ним подерусь, — огрызнулся я, уклоняясь от очередного сокрушительного удара, который оставил глубокую выбоину в каменной стене.

Сбоку один из магов, поняв, что бьется с иллюзиями, рванулся к Вере. Настоящей. Я видел, как она занервничала, пытаясь одновременно контролировать копии и отбиваться от него.

— Спина! — рявкнул я ей.

Она резко развернулась, послав в нападавшего сосульку из льда, но это ослабило иллюзии. Еще две копии погасли.

Федька, видя это, ухмыльнулся снова и сделал хитрый ход. Он не стал атаковать меня, а рванулся к Вере, подняв бердыш для удара по ее голове.

Черт! Я кинулся наперерез, подставив под удар свой меч. Сталь встретила сталь с оглушительным лязгом. Искры посыпались мне в лицо. Я почувствовал, как дрогнули мои запястья, как старая рана на плече взвыла от боли. Я не удержал удар — я смягчил его, отвел в сторону. Бердыш с грохотом вонзился в пол у самых ног Веры.

Она вскрикнула от неожиданности, потеряла концентрацию. Все ее иллюзии разом погасли.

В пещере на мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием. Мы остались вдвоем против Федьки и пятерых оставшихся магов. Остальные лежали по углам — оглушенные, раненые или мертвые.

— Ну вот и познакомились поближе, красотка, — прохрипел Федька, выдергивая бердыш из пола. — Кончились фокусы?

Вера, бледная, с перекошенным от ярости и страха лицом, подняла руки для нового заклятья. Но маги были уже начеку. Один из них, с обожженным лицом, бросил в нее сгусток тьмы. Она отбила его щитом из воды, но отшатнулась, потеряв равновесие.

В этот миг я принял решение. Глупое наверное, но ничего лучше придумать не смог.

Я бросил свой меч. Не на землю — швырнул его, как копье, в самого опасного из магов, того, что готовил что-то большое и губительное. Клинок вонзился ему в грудь, прервав заклятье на полуслове.

А сам я рванулся к Федьке. Без оружия. Он ахнул от удивления и занес бердыш, чтобы разрубить меня пополам.

Но я был уже внутри дистанции его страшного оружия. Моя левая рука захватила его вооруженную руку у запястья. Правой — жесткий, точный удар кулаком в живот.

Он ахнул, воздух вышел из него со свистом. Бердыш выпал из ослабевших пальцев. Я не остановился. Проворот. Бросок через бедро. Он тяжело рухнул на камень, и я тут же вскочил на него, приставив к горлу свой запасной нож, который секунду назад был за голенищем.

— Шевельнешься — горло проткну, — прошипел я ему прямо в лицо. — Приказ брать живым. Но не обязательно целым.

Он замер, глаза выкатились от боли и унижения.