Монарх IV

Глава 3

Мой новоиспеченный шпион оказался очень полезен. Из-за предпраздничной суеты, царящей вокруг, на Белого никто не обращал внимания. Его скромные размеры и невероятный талант к скрытности с лёгкостью позволяли ему незаметно собирать ценные сведения.

Так, мне удалось узнать, что турки действительно что-то замышляли против меня. Оказывается, вести о доблестном и хитром деснице Николая Годунова дошли до Стамбула. Османы не желали усиления России.

Некоторые князья, что уже прибыли в свои покои, также занимались политикой: сплетали полотно интриг, строили козни друг другу, заключали и разрывали зыбкие союзы.

По большому счёту, во дворце не происходило ничего интересного. Всё вокруг было типичным, привычным, наскучившим.

Только в кабинете Годунова я смог ненадолго задержаться. Документы и записи, что лежали на его столе, говорили о многом. Император тайно вёл подготовку к войне с монстрами.

Чертежи крепостей и бастионов, модернизированных флактурмов, списки всех мировых столпов — всё это указывало на подготовку к серьезной операции в будущем.

А ведь я мог решить его проблемы гораздо более дешёвыми методами.

Набегавшись по дворцу и испытав возможности своей новой разведки, я приказал Белому возвращаться обратно. Покинув сознание паучка, я посмотрел в окно и без удовольствия отметил, что на улице уже вечерело. Пора было выдвигаться в главную залу.

Умывшись и причесавшись, я посмотрелся в зеркало. Удовлетворившись своим внешним видом, я твердым шагом направился в коридор. Спустя несколько минут я оказался в бальном чертоге, — так тут называлось самое огромное помещение.

Но несмотря на свои исполинские размеры, этот зал с трудом вмещал в себя собравшихся здесь людей. И это при том, что множество антресолей, подвешенных под потолком, буквально грозило рухнуть под весом изысканно разодетой толпы.

Я занял самый пустой угол, который только смог найти. В этот момент слуги суетливо понесли тяжеленный трон к невысокому помосту, от которого тянулись ряды гигантских столов.

Император и его семья скоро должны были появиться.

Я, конечно же, тешил себя мыслью, что мне удастся немного побыть одному, но моя слава играла со мной злую шутку. Я чувствовал себя магнитом для всех мало-мальски влиятельных родов.

Пришлось приказать Властью своим эмоциям спрятаться и не высвечивать, иначе я, наверное, кого-нибудь точно убил бы.

Врубив свою очаровательность на максимум, я щедро сыпал анекдотами и комплиментами, блистал эрудицией и подкованностью в военном деле. Мужчины, что уходили от меня, считали теперь Десницу своим лучшим другом, а женщины — потенциальным любовником.

Меня же тошнило от всего этого. И как назло церемониальная часть немного запаздывала.

Благо, ко мне вовремя подоспели Бельские. Артур щеголял в том фраке, что я ему подарил. Его самоуверенная улыбка сверкала чувством превосходства. Парень буквально был счастлив выгулять шикарный костюм. Вот модник-огородник!

Эдуард Геннадьевич был одет скромнее. Дорогой, но неброский костюм надёжно скрывал его грузное телосложение.

— Рады приветствовать Десницу! — подал голос Бельский-старший. Толпа вокруг немного всколыхнулась и слегка поредела.

— К чему такие формальности, граф? — улыбнулся я, заметив знакомые лица. — Мы же друзья!

— Внучок! — медвежий рёв окончательно разогнал толпу вокруг нас. Дед как всегда был в своем репертуаре. Ему было плевать на родовитость и размер кошелька окружающих его людей. В любом случае, брат императора и хранитель Алтая мог позволить себе многое.

Мы крепко обнялись и пожали друг другу руки.

— Прекрасно выглядишь! Истинно моя кровь!

— Спасибо!

— Может, пойдем присядем? — дед махнул рукой в сторону добротного дубового стола, что, как по волшебству, появился перед троном.

— Боюсь, что нам с отцом там сидеть не позволят приличия. Мы птицы не такого полета, чтобы есть за одним столом с императором…

— Ну, ваши заслуги перед Отечеством говорят об обратном. — добродушно улыбнулся я другу и направился к столу. Мои спутники засеменили следом.

Стол вовсю сервировали, и увиденное мне откровенно нравилось. Было много блюд из мяса монстров, черная и красная икра волшебно блестела под светом хрустальных люстр. Горячий хлеб кружил голову сказочным ароматом. Камчатский краб уныло смотрел на меня с тарелки, а я уже представлял, как буду его есть.

— Что-то долго собираются наши венценосные особы… — нахмурился дед, прикипев взглядом к молочному поросенку, запеченному на углях.

— Скоро будут. — без тени уверенности сказал Эдуард Геннадьевич.

— Надо было перед выходом поесть… — уныло пробурчал Артур, голодными глазами рассматривая всё великолепие стола.

— Надо было. — согласился с ним Всеволод.

— Как дела в Москве? — как бы невзначай поинтересовался я у Бельского-старшего.

Эдуард Геннадьевич чуть ли не подпрыгнул от моего вопроса:

— Всё хорошо, Глеб Ярославович! Во всяком случае, лучше, чем было! Работа ведомств настроена и отлажена, всё функционирует, всё исправно, весь бизнес почивших Нарышкиных полностью перешёл под вашу юрисдикцию. Мои управляющие работают над улучшением рентабельности ваших предприятий.

— Рад слышать. — улыбнулся я и краем глаза заметил, как массивные двери, ведущие в императорские покои, открылись.

Глашатаи затрубили в свои позолоченные трубы и объявили выход правящей четы.

Николай Годунов традиционно шел первым. Он нацепил на лицо фальшивую улыбку. Его плащ горел алым пламенем, белый костюм сверкал первым снегом, а ясные глаза мгновенно считывали обстановку вокруг.

Рядом с мужем шла императрица. Женщина выбрала красное платье. Золотые украшения, висевшие на ней, гармонично вплетались в ее образ и сияли россыпью драгоценных камней.

Следом вышагивали сыновья императора. Братья были облачены в военную парадную форму. Золотые эполеты на их плечах слепили глаза, — так ярко они сверкали.

Ну, а замыкала процессию Анастасия. Её черные волосы сумеречным мраком рассыпались по мраморным оголенным плечам. Серые глаза сверкали полуденным солнцем, а полные губы, как бутоны роз, алели сдержанной страстью. Она всё больше походила на Мирру.

Я встал из-за стола в знак уважения. Всё последовали моему примеру. Представители знати, что стояли у фуршетных столиков будто бы проглотили палку. Они вытянулись по струнке и молча аплодировали.

Кивнув гостям, правящая чета рассеялась по своим местам. Моим друзьям пришлось быстро потесниться, чтобы не нарушить этикет. Бельские оказались с краю стола, в то время как дед сел по правую руку от меня, а Анастасия — по левую.

От девушки в мою сторону ударил пряный аромат дорогих духов. Неизменные цитрусовые нотки смешивались с эвкалиптом северной хвои. Единственной новинкой в этой палитре ароматов стала корица.

Я с удовольствием вздохнул полной грудью и с улыбкой посмотрел на принцессу. Она ответила мне тем же и сказала:

— Прекрасно выглядишь, Глеб!

— О, по сравнению с вами, принцесса, я как камень с теневой стороны луны… Вы же… Вы же самая яркая звезда на небосводе!

Девушка опустила взгляд. Её щёчки покрылись румянцем. Она принялась теребить полы своего шикарного кремового платья.

— Дорогие гости! — бас Николая Годунова громом прокатился по залу. — Рад приветствовать вас в этот знаменательный день! Сегодня мы чествуем наших героев! Сегодня мы воздаем хвалу каждому русскому солдату, который проливал пот и кровь в войне с Польшей! Сегодня слава русского оружия гремит на весь мир! Никогда! Еще никогда Россия не одерживала столь стремительных побед над таким сильным противником! И всё это благодаря нашему Деснице! Давайте вместе поаплодируем великому князю Долгорукому Глебу Ярославовичу!

С этими словами император сел на трон и громко захлопал в ладоши. Огромная толпа поспешила повторить за ним. Рой аплодисментов оглушительно ударил в уши.

Я неторопливо встал с места, вежливо поклонился Николаю и, добавив во взгляд чистой власти, взглянул на собравшихся.

— Говорят, несчастна та страна, которая нуждается в героях. — начал я с крылатой фразы. — Но, судя по той публике, что собралась сегодня здесь, я могу сделать вывод, что Российская империя — самая счастливое государство на свете.

Робкие смешки прокатились по залу: многие оценили мою игру слов.

Тем временем я продолжал:

— Всё, чего я добился в этой компании, было бы невозможным без доблестных усилий принцев. Все задуманные планы могли рухнуть в одночасье, если бы не господа Бельские и род Шинских, если бы не Мидлер Марк Георгиевич, если бы не Брюсов Николай Павлович! Армия погрязла бы в бюрократии и воровстве, если бы не генерал Игнат Вячеславович и его верные соратники генералы Ватутин и Миронов. — я поднял перед собой ладонь и сжал ее в кулак. — Вот этот костяк, что смог сломать хребет гидре агрессора! Вот эти люди, вот эти герои!

Толпа дворян по-плебейски заорала и активнее захлопала в ладоши. Я дождался, пока этот бурный океан утихнет, и продолжил:

— С вашего позволения, государь, я требую награды для всех отличившихся! Эти герои — оплот и фундамент самодержавия, оплот России!

С этими словами я еще раз слегка поклонился Годунову и сел обратно за стол. Слово вновь взял император:

— Десница прав… Каждый человек, на которого указал Глеб Ярославович, отныне друг короны! Прошу всех героев построиться перед троном! Я хочу видеть цвет нашей нации!

На минуту в зале повисла тишина, изредка прерываемая шорохами платьев и непонятной суетой. Вскоре перед троном в шеренгу выстроились мои соратники.

Ближе всего к императору встал мой сумасбродный учитель. Его два глаза тонули в скуке. Он смотрел на меня с осуждением, ведь я лишил его возможности тихо потягивать спиртное в сторонке. За ним стояли принцы и Бельский-младший, далее — остальные. Они откровенно робели, но были счастливы. Еще бы! Их заслуги признала корона!

— Каждый из этих людей награждается орденом Андрея Первозванного, высшей государственной наградой! — улыбнулся Годунов, вставая из-за стола. — Каждый из этих людей отныне вхож в императорский дворец! Каждому полагается место на Малом совете!

Пока самодержец говорил, глашатаи с красными бархатными подушечками строились напротив героев. На каждой подушечке золотом горел знаменитый орден.

Император поочередно пожал каждому новоявленному герою руку и нацепил всем на грудь орден. Более того, Николай махнул рукой служкам, и те мгновенно приволокли еще один стол. Они установили его рядом с императорским… Праздновать подле правящей семьи считалось большой честью!

Годунов вернулся на свое место, а я дерзнул еще раз обратиться к государю:

— Император! Не сочтите за дерзость, но род Бельских особенно отличился в подавлении мятежа Нарышкиных! В мое отсутствие граф Эддуард Геннадьевич достойно руководил Москвой. Артур Эдуардович же блестяще руководил защитой Смоленска, внеся немалый вклад в нашу общую победу. Можно ли исходя из вышеперечисленного даровать ему княжеский титул?

Николай слегка сощурился и улыбнулся, выжидательно поглядывая на Бельских. Отец с сыном буквально скукожились под этим венценосным взглядом…

— Пусть будет так! — милостиво махнул рукой император. — После бала, мои люди внесут соответствующую запись в Бархатную книгу! В библиотеках появятся соответствующие правки в книгах «Малые и великие рода», чтобы каждый житель империи мог ознакомиться с ее изменениями.

— Благодарю! — искренне сказал я, отмечая взглядом, как Бельские усиленно кланяются и рассыпаются в благодарностях. Они себе чуть лбы не расшибли в поклонах!

— Но это не всё! — ни на кого больше не обращая внимания, громыхнул Николай. — Традиционно главного героя всегда награждают после первого танца! Он же и начинает бал! Глеб Ярославович, ваш выход!

Я знал, что это было неминуемо. Конечно, в глубине души я надеялся, что мне не придется этого делать, но у судьбы на все были свои планы.

Я встал из-за стола и под удивленный ропот толпы протянул руку к принцессе:

— Анастасия, вы позволите мне пригласить вас на танец?

Глаза девушки сверкнули неподдельным счастьем, и она, не вымолвив ни слова, вложила свою ладошку в мои пальцы.

Музыка полилась, словно золотистый мед, и мы с принцессой выпорхнули на блестящий паркет. Я с предельной нежностью обнял одной рукой девушку за талию и повел ее в сторону, как заправский танцор-виртуоз. Близость к душе Мирры коротким выстрелом вышибла мне все мозги. Мои глаза загорелись солнечной позолотой, и я целиком и полностью отдался чувствам.

В то время, как мы плавно вальсировали, мое сердце отплясывало чечетку… Анастасия разрумянилась еще больше, между нашими глазами сверкали искры, наши дыхания слились в одно целое… И это было прекрасно! Я словно впервые поцеловался. Я словно впервые увидел добрый сон…

Я потерял счет времени и не помнил, как долго мы танцевали. Но пришел я в себя только после того, как музыка утонула в громе оваций, а Анастасия с нескрываемым удивлением дернула меня за рукав, умоляя взглядом, чтобы я остановился. Да уж… Любовь действительно плавит мозг… И Монархи также уязвимы перед этой чертовкой!

Я отошел от принцессы на один шаг и в поклоне поцеловал ее ручку. Далее, повинуясь искреннему порыву и просчитанному до мелочей сценарию, я упал на одно колено перед девушкой и сказал так громко, как только мог:

— Ни княжеские титулы, ни Власть, ни какие-либо еще награды не насытят мое пустующее без твоей любви сердце! Ты выйдешь за меня, Анастасия?

Тишина каменной плитой рухнула на плечи каждому человеку в зале. Сказать, что все были в шоке от такого поворота событий, это ничего не сказать! Лишь император, догадываясь обо всем с самого начала, просто усмехнулся. Доброй улыбкой ему вторил его сын Андрей. Старший же с матерью откровенно недоумевали от того, что сейчас происходило.

Казалось, сама реальность дрогнула, схватила время за глотку и уставилась на принцессу, ожидая ее ответа. Весь мир схлопнулся до этого момента.

Кольцо для помолвки игриво сверкало золотом в моих руках. Крупный бриллиант утренней росой отражался в серых глазах принцессы.

— Я согласна, Глеб Ярославович! Я выйду за тебя! — наконец, сказал девушка, разрушая каменные пластины на моей душе в крошку…

Я надел кольцо принцессе на палец, молча встал и крепко ее обнял. Мое лицо утонуло в ее шелковых волосах.

— И я согласен на такого зятя! — громыхнул император, и его аура вспыхнула всеми цветами радуги, распространяясь по всему залу. — Пусть грянет пир, какого еще никогда не было! Пусть вино и мед льются рекой, а танцы кружатся до утра! Ура молодым! Ура!

Николай Годунов первым запрокинул и осушил свой кубок. Остальные тут же поспешили последовать его примеру. Вновь грянула музыка, но уже в более веселых тонах. Мы с Анастасией, улыбаясь и посмеиваясь, побежали обратно к столу, освобождая паркет для других пар.

Но внезапно всеобщее веселье прервал громкий и яростный крик:

— Я протестую! Это никуда не годится! Принцесса была обещана моему принцу! Я требую дуэли с женихом!

Ломанная русская речь напильником проехалась по моему слуху.

— Как ты смеешь выдвигать подобные требования у меня во дворце, червь⁈ — льдистым голосом Императора можно было замораживать звезды.

— Я, Мехмет Фуата Демир, верный слуга своего господина! Я не допущу самоуправства от северного медведя! Пусть мой верный человек сразится с вашим Десницей! Посмотрим, чья возьмет! Если победит ваш жених, то пусть так и будет! А если нет! То принцесса, как и было обещано, отправится в Стамбул! Всё честно!

— Отец! Можно я лично перережу ему глотку⁈ — вскинулся Андрей, бросая колючие взгляды в сторону турецкого посла.

— Спокойно, господа! — поглаживая руку Анастасии, сказал я. — Всё нормально! Турецкому послу не терпится сразиться? Так я только за! Какая свадьба без драки? Верно⁈