Молоко и мёд

Печать пятая – Феликс – Курочка, Доктор Пеппер, Ку-клукс-клан

В начале века, на который и пришлись времена моей человеческой жизни, трудно было себе представить, что можно просто взять и попасть на другой конец планеты за считанные часы. Авиация, что ещё пятьдесят лет назад казалась фантастикой, благодаря целой декаде войн, быстрыми темпами прошла путь от бумажных корыт, которые только чудом не разваливались при взлёте, к цельнометаллическим самолётам на реактивной тяге.

Таким, как Saab 105. Это был небольшой учёбный шведский самолёт, на котором мы с Памперо за несколько часов тайно пробрались в воздушное пространство США, в глубины владений Либеччо. При чём, моя спутница самолично вела "птичку", чувствуя себя за ручкой управления, как рыба в воде.

Она уверенно вела сааб на восьми сотнях километрах в час, прижимаясь к земле и петляя между горами и ущельями. Вела она настолько низко, что на огромной скорости вихрила вековые снега на склонах Анд. Всё для того, чтобы пройти под радарами.

Хотя лично мне, не привыкшему летать, тем более на боевых самолётах, казалось, что с таким уровнем пилотажа нам не страшны ни ракеты, ни вражеские самолёты, даже если бы те нас всё-таки заметили. Но этого не случилось, и мы оказались над территорией Штатов. Сели в неприметном поле под городком Малдро, что рядом с Луисвиллом. Самолёт спрятали в одном из местных амбаров.

Затем направились в сам скромный городок, прихватив лишь пару сумок со снаряжением. В них содержались пара "рабочих лошадок" Холодной войны – винтовок FN FAL, а также небольшой разобранный автоматон Памперо. В общем, лишь необходимое нам оружие для поимки кролика. Всё же, мы не планировали оставаться здесь на долго.

Даже отель решили не снимать. Обосновались в местной закусочной, она называлась "У Спиффо". Владелец, которого звали совсем не Спиффо, получил на руки огромный чек за то, чтобы освободить для нас помещение и накрыть на стол. Можно было сказать, что это была и сумма за его молчание, но даже если бы он и рассказал кому-нибудь, что у него в кафе сидело два антропоморфных зверя, кто бы ему поверил?

В общем, уселись мы, напротив, друг друга за уютный и уединённый столик у высокого окна. Городок был столь крошечный и малолюдный, что можно было особо и не боятся, что кто-то с улицы нас увидит. Да и опять же, если и увидит, то кто ему потом поверит?

Из музыкального автомата по всему залу разносилась песня Элвиса “Blue Moon of Kentucky”. Памперо заказала нам еды и, пока мы её ждали, стали обсуждать дальнейший план. Начал говорить я:

– В общем-то дело обещает быть не сложным. Мауи, он же Реджи, скрывается среди местной секции организации ККК. Довольно умно, учитывая, что он может приходить на их собрания, скрывая свой нечеловеческий вид под белым колпаком.

– Только вот что он забыл в такой глуши? – спросила Памперо.

– Здесь, неподалёку, находится главный золотой резерв США, Форт-Нокс. Если хочешь и насолить Либеччо, и устроить хаос в этой части света, лучше места для удара не найти. Уж не знаю, как он планирует взломать эту огромную крепость, примыкающую к военной базе... Однако найти для этого союзников лучше, чем расистов-террористов, у которых на каждого по три винтовки и нельзя. Тем более, что тех и уговаривать долго не надо, им только дай повод по правительству в Вашингтоне ударить.

– И что, Либеччо не замечает, что происходит?

– Вряд ли. Думается, что все действия Мауи пока вполне укладываются в контролируемые волком склоки между людьми. Я имею ввиду, Либеччо же, по сути, дал волю теневому государству с армией, авиацией и своими собственными судами. А противостоят ему такие же подпольные и хорошо вооружённые группировки, секты, мафия и национальная гвардия. И все они постоянно устраивают стрельбы друг с другом, потому что в этой стране куча оружия. Пока наш кролик не нанесёт болезненный удар по хрупкой вертикали власти, наш ужасный волк наверняка будет считать, что контролирует этот хаос.

– Может позволим хаосу его поглотить?

– Предлагаешь не мешать Реджи?

– Да. Если у него есть план, как уничтожить огромное хранилище золота, то пусть его реализует. Хочу увидеть, как "главный в этой эпохе" будет рвать на себе волосы, смотря как его империя насилия рушится. Ну или, если ты не боишься рискнуть, можем и сами попробовать...

– Объявить Либеччо настоящую войну?

– Да, ему давно пора на покой! Видишь ли, в смерти Мартина было кое-что ещё, помимо того, что баланс сил пошатнулся. Кое-что, из-за чего эти сволочи так радовались. Видишь ли, прецедент смерти кого-то из нас, будто бы открывает нам саму возможность смертоубийства, понимаешь?

– Вполне. Значит, не стоит сидеть сложа руки, иначе рискуем оказаться там же, где сейчас Австер?

– Именно, ибо ты тогда будешь первым идти на списание, Зефир вторым, а я буду идти третьей. Потому что наши силы не то чтобы прямо жизненно необходимы для Общества. Ради власти нами можно будет пожертвовать. Поэтому пока Либеччо медлит и настраивается на то, чтобы нас помучать, мы должны ударить наперёд. Ну, как такая возможность выпадет, так что, когда мы... – она прервалась, так как в этот момент хозяин заведения принёс заказ и всё её внимание внезапно ушло в еду.

Нам налили по стаканчику вишнёвого "Доктора Пеппера" со льдом, поставили огромный лоток жаренной во фритюре курочки в нежной панировке и принесли ведёрко картошки по-французски. Памперо, с неожиданной для меня, страстью набросилась на ножки. Любой хищник бы позавидовал прыти, с которой козочка рвала мясо, щуря глаза от удовольствия. Расправившись с одной ножкой, она запивала её огромным глотком солодовой газировки и тут же бралась за следующую. На четвёртой, она заявила:

– Вот ты вчера говорил, что искусство это эмоции. А искусство это вот оно. Еда всё равно что чистая деструкция!

– Еда? Деструкция?

– Ну да. Кулинария же это что? Разрушение материи. Тебе нужно убить курицу, разрубить её на куски, а затем с помощью абсолютно хаотичных вещей, вроде огня и воды, продолжить разрушать её ткани, чтобы получить нечто абсолютно невероятное. При чём сделать действительно вкусно у тебя получится только если ты делаешь это интуитивно. Попробуй, вот... – она протянула мне ножку, которую только что укусила.

Я аккуратно оторвал от курочки кусочек и сунул в пасть. Стоило мясу коснуться языка, как я тут же ощутил, будто бы мне в рот налили кипятка. Голова загудела, весь рот жгло так, что я в бессилии вскочил и стал метаться по залу. Это было, кажется, самое острое, что я когда-либо ел.

Памперо искренне расхохоталась, но всё же остановила мои метания, влила мне в пасть холодного Доктора Пеппера и только тогда меня немного подотпустило:

– Как?! Как, чёрт возьми, ты это ешь?

– Люблю очень острое. Нет ничего вкуснее перца, при чём такого, при производстве которого необходимо носить костюмы химзащиты и противогазы.

– Чёрт, это же практически химическое оружие!

– Да, только съедобное и довольно вкусное, если распробовать и привыкнуть. А ещё ничего так не прочищает голову, как капсаицин. Вот тебе и лучшая метафора искусства.

– Ради этой метафоры прямо обязательно было кормить меня этой адской штуковиной? – я всё ещё не мог отдышаться от пожара во рту.

– Потому что только через страдание рождается просветление и удовольствие. Никакая любовь не даст тебе того же экстаза, как еда. Особенно если эта еда тебя убивает.

– Ты небось ещё и рыбу фугу любишь.

– Ещё бы!

Как только она сказала последние слова, я вдруг краем уха уловил звук скрипящих шин. Памперо тоже его уловила, так что мы синхронно бросили взгляды в окно. На парковку закусочной выкатило четыре джипа, набитых грозными людьми в белых балахонах.

Секунда и стекла ресторанчика разлетелись от автоматных очередей. Мы еле-еле успели пригнуться, укрывшись за массивными диванами. Нападавшие поливали нас свинцом не переставая, так что я всем телом вжался в своё не слишком надёжное укрытие. Кое-как я смог дотянуться до своей сумки, в которой лежали винтовки.

Но даже несмотря на то, что я оказался вооружён, высунуться, чтобы перестрелять наглецов, я едва ли мог. Под таким плотным огнём едва ли было возможно надеяться успеть прицелиться. Даже с моим проклятым глазом, делавшим это моментально.

Памперо тем временем вскрыла свою сумку и высыпала на пол детали своего "клятотеха". Ей стоило только коснуться стальной машины, как она тут же сама собой собралась в высокого гуманоида с руками-лезвиями. Выглядел он довольно тонким и невесомым, но всё равно достаточно угрожающе, чтобы клановцы перестали на мгновение палить из всех орудий.

Повисла угрожающая тишина. Козочка кивнула мне и показала большой палец.

Автоматон рванул на улицу с невероятной скоростью. Снова послышалась стрельба, значившая, что капюшоны отвлеклись на новую цель. Тут и я вступил в дело, вскинул свой FAL и точными выстрелами в голову, одного за другим, стал снимать нападавших. Несмотря на то, что по мне не стреляли и мой проклятый глаз позволял мне не тратить много времени на одну цель, я всё равно не поспевал за разрушительным механизмом, который рубил противников исключительно быстро и точно.

Минута и перед закусочной лежало сорок трупов и четыре покорёженных пикапа. Мы с напарницей, без лишних слов, дали друг другу пять. Затем было необходимо собираться и собираться быстро. Военная база была слишком близко, чтобы такой погром могли не заметить. В конце концов, это всё было невероятно громко.

Автоматону было приказано устранить свидетелей, тем более что Памперо была уверена, что кто-то из ресторанного персонала мог нас сдать, если Мауи поставил его для наблюдения за возможным появлением кого-то из Общества. Вернее сказать, кое-кого конкретного из Общества, ведь, как я сам уже додумал, Реджи мог помнить, насколько козочка любит поесть и поставил ловушку в самом логичном для её перевалочной базы, месте.

В общем, разбираться в реальных причинах того, как именно нас заметили, времени не было, так что пришлось убирать всех, кто мог нас видеть. Затем мы быстро, насколько это только можно, свалили по дороге на шестьдесят втором кадиллаке, позаимствованном с ближайшей парковки. Теперь, раз уж о нашем присутствии знают, надо было быстро найти достойное укрытие и обдумать следующий шаг...