Могучий маг-универсал в школе заклинателей (СИ)

Глава 9

Первая партия ликусов на ходу врезалась в невидимую стену, которую я создал, сгустив на их пути энергетический «кисель». Существа ломали себе морды и шеи, а бежавшие следом твари налетали на своих сородичей. Сразу же образовалась куча мала.

Но на этом дело не закончилось. Я стал менять структуру праэнергии, раскаляя воздух в том месте, где скопилось больше всего четвероногих монстров. Какой тут поднялся вой! Их кожа покрывалась пузырями и поджаривалась, словно шашлык. Существа дохли, постепенно превращаясь в кучи обугленного мяса.

Весь наш отряд стоял, не понимая, что происходит. Но некоторые ликусы всё же сообразили обежать поджарившихся сородичей, а вместе с ними и стену, и тут заклинатели стали работать по ним магией. Трое ликусов замёрзли на бегу благодаря Норову, ещё нескольких раскидали в разные стороны воздушные удары. А те твари, которые прорвались к нам, были заколоты копьями и зарублены глефами.

Четвероногие оказались действительно очень быстрыми, как и предупреждала Салтыкова. Я даже не успевал воздействовать на структуру их тела. Но зато с помощью стены и изменения температуры легко зажарил более десятка существ, и теперь дохлые твари у ворот смердели горелым мясом на всю округу.

— И это тоже вы сделали? — удивилась Марианна Васильевна, когда последний монстр пал, проткнутый копьём Седова.

— Да, с помощью воздействия на праэнергию.

— Очень похоже на сильные воздушные чары.

— Только тем, что и те и другие невидимы. Природа и вибрации их в корне разные.

— А вы хорошо разбираетесь в этом.

— В общих чертах.

В лесу как будто стало потише. Кажется, основную массу вторгшихся в наш мир существ мы перебили, а те, кто остался, решили сюда не ходить. Но расслабляться было нельзя. Никто не знал, сколько ещё тварей бродит по лесу и в городе за ним.

Опять пришёл директор, и после его визита Норов объявил, что нам надо сходить до городских кварталов и посмотреть, что творится там. Но не пошли не все. Заместитель взял с собой меня, Седова, Брюхова и ещё двух заклинателей — земли и огня.

Мы осторожно вышли за ворота, готовясь продолжать бой. Несколько ликусов, вынюхивавших что-то поблизости, в панике разбежались, как только по ним стали бить магией.

Внимательно глядя по сторонам, мы двинулись по дороге, ведущей в город. В лесу слышался рык ракшасов. Монстров здесь было по-прежнему много, только вот на нас они не нападали, словно понимали, что тут их не ждёт ничего хорошего.

Среди деревьев мелькнули две серые фигуры с красными глазами, рискнувшие подобраться к нам поближе. Норов и заклинатель огня стали стрелять по ним магией. Не попали. Зато пламя и ледяные шипы распугали тварей, и те с воплями убежали, скрывшись среди зелени.

Шли мы недолго. Медленным шагом пересекли лес минут за пятнадцать. И вот за деревьями показались постройки. Там начинался город, и оттуда тоже доносились рык существ и тяжёлый топот какого-то огромного ракшаса.

Город встретил нас старыми цехами с потемневшими от времени кирпичными стенами и поросшими травой крышами. Вначале подумалось, что здания заброшены, но очень скоро за длинной одноэтажной постройкой я обнаружил сушащееся бельё, а в двухэтажке на другой стороне улицы в окне мелькнуло чьё-то лицо. Сооружения эти не предназначались для жилья, и всё же в них обитали люди.

На дороге лежали разорванные человеческие тела. Ракшасы уже похозяйничали здесь, однако каких-либо разрушений не наблюдалось, если не считать старой машины на обочине, которую безжалостно смяла чья-то огромная лапа. Её обладатель ходил поблизости, за домами, и сотрясал землю тяжёлым топотом. Норов велел всем быть начеку.

Брюхов взлетел на крышу двухэтажки, чтобы осмотреть местность вокруг, но едва он это сделал, как на перекрёстке показался очередной трёхпалый монстр с серой кожей. Издав угрожающий рёв, он потопал к нам.

Ледяные шипы ударили в существо, выбив кровавые брызги, а сгусток пламени опалил серую кожу, которую, по словам Салтыковой, огонь почти не брал. На полпути Норов приморозил трёхпалого к дороге, и пока тот пытался высвободить задние лапы, Седов и заклинатель земли подбежали и закололи здоровенную тварь копьями.

Я не вмешивался, хотя мог бы сделать всё быстрее. Заклинатели тоже справились без особого труда, и трёхпалый завалился на дорогу, загородив своей тушей пол-улицы. Из ран его текла тёмная жижа, скапливаясь в большую вязкую лужу.

Пройдя квартал с одноэтажными трущобами, мы оказались на следующем перекрёстке. За ним белели раскалённые на солнце двух-трёхэтажные панельные здания — такие же, какие были у нас на полигоне. Единственное отличие — в этих жили люди.

Тесные бетонные коробки испуганно жались друг к другу. Высокие цокольные этажи не имели окон — похоже, так их строили специально для защиты от ракшасов. А из крыш, а то прямо из стен торчали железные дымоходы. Слева же в конце улицы виднелась проходная завода, трубы которого нещадно травили небесную лазурь.

Когда я на такси проезжал бедняцкие районы по главной улице, они хоть и выглядели ужасно, но производило не столь удручающее впечатление, как сейчас, когда мы углубились в кварталы.

И среди этих бетонных бараков раздавалось рычание, переходящее порой в скорбный, жуткий вой.

Вскоре мы обнаружили источник этих звуков. По улицам бродила большая стая ликусов. И едва мы вышли на перекрёсток, как они показались справа от нас. Вся эта орава тут же ринулась в бой, забыв о страхе. Их жуткие окровавленные пасти жаждали новых жертв.

Норов раскинул на дороге шагах в пятидесяти от нас ледяное полотно, и лапы нескольких тварей примёрзли. Но не всех. Другие продолжили бег, но впереди их ждала созданная мной зона раскалённого воздуха, и ликусы, забегая в неё, кубарем катились по растрескавшемуся асфальту, поджариваясь заживо. Кожа их пузырилась, а из пастей вырывались душераздирающие вопли.

Несколько существ всё же успели остановиться. Я направил жар на них, и они тоже стали корчиться в муках и подыхать. Потом то же самое случилось и с теми, кто вмёрз в лёд, тут же растаявший под моим воздействием.

Пока наше внимание было занято стаей ликусов, с другой стороны из-за домов вылезли несколько рослых антропов. С ними Норов расправился сам, продырявив тварей большими ледяными шипами.

— Ну что вы, господин Ушаков, мешаете, — возмутился он. — Я тут заклинания создаю, чтобы тварей остановить, а из-за вас весь лёд расплавился.

— Ну простите, что убил тварей быстрее вас, — ответил я с иронией. — Не думал, что вы так огорчитесь.

— Так вы хотя бы предупреждайте в другой раз, чтоб мы силы не тратили попусту. А то делаешь заклинание, а вы всё портите… Ладно, господа, идём обратно. Тут уже не наша забота, пускай жандармы разбираются. Мы и так далеко забрели.

И мы пошли обратно. Наверняка многие устали, да и мне отдых не помешал бы.

По возвращении Норов отправил меня домой. Сказал, позовёт, если понадоблюсь. Когда я пришёл в общежитие, все наши были уже там.

— Ну что, как оно там? — тут же набросился на меня с вопросами Аркадий. — Всех ракшасов убил? Сколько их было?

— Много. Несколько десятков. По лесу до сих пор бродят, и в городе их полно.

— В город, что ли, ходили?

— Да, сходили до города и обратно. Там улицы все опустели, только ракшасы бегаю, да трупы лежат.

Я подошёл к окну и выглянул на улицу. На территории монстров не было, и только в роще у ограды виднелись среди листвы трупы серы существ, да топтались несколько человек в зелёных кителях. Вечерело, солнце садилось за лес, жара стала спадать, хотя воздух по-прежнему был душный и тяжёлый.

— А нас только недавно отпустили, — сказал Жеребцов, читавший на кровати книгу. — В спортзале держали всё это время. Мы там чуть с ума не сошли от жары.

— Совсем ополоумели, уроды, — ворчал недовольный Аркадий. — И куда только жандармы смотрят? Как они вообще допустили, что рядом с Москвой столько тварей появилось? Как на заводах чистки устраивать — это они быстро, а как делом заниматься — нету их.

— Где народу много, особенно заклинателей, туда ракшасы и прут, — проговорил Жеребцов. — И никак их не удержишь.

Я был голоден, как стая ликусов. Мало того что пообедать не успел, так ещё и во время сражения сил много потратил. Долго болтать не стал, сразу отправился на кухню

Вятский только что пообщался с жандармским капитаном, прибывшим вместе с отделением, и теперь сидел в своём кабинете, раздумывая, как распланировать работу школы с учётом сложившейся ситуации. Атака была мощная, ракшасов прибежало много, были среди них крупные, стену в двух местах проломили. Но основную часть тварей к вечеру вроде бы перебили, и новые не нападали. Поэтому сохранялась надежда возобновить занятия завтра утром.

Тем не менее некоторых преподавателей, наставников и учеников всё-таки пришлось задействовать. Жандармы прибыли не сразу, да и вообще они планировали, по большей части, зачищать городские улицы, а сюда прислали лишь два десятка человек. А, между прочим, рядом — лес, и кто знает, сколько там ещё тварей шастает.

После некоторых раздумий Вятский взял ручку и стал записывать на листе бумаги фамилии преподавателей, которые понадобятся в обязательном порядке. С учащимися пока непонятно, что делать. Возможно, их и не придётся дёргать лишний раз. К тому же Воротынский завтра требовал отправить на нижний слой группу старателей, и его не волновало, что рядом со школой случился выплеск. «И что ему эти школьники сдались? — думал Вятский. — Как будто своих людей мало».

В дверь постучались, и в кабинет вкатился Норов.

— Позволите, Пётр Валерьевич?

— Заходите, присаживайтесь. Что у вас?

— Я по поводу нашего уникума.

— Ушакова, что ли? Что с ним?

— Да всё с ним хорошо. Просто посмотрел я, что он умеет, и честно говоря, до сих под впечатлением, — Норов тяжело опустился на жалобно скрипнувший стул.

— Что именно вас так удивило, Лев Степанович?

— Видите ли, Ушаков умеет много чего такого, чему сам никак не научился бы, тем более за одну седмицу. А он утверждает, якобы недавно у него сила открылась. Врёт, получается. Но, во-первых, он управляет архэ, причём манипуляции совершает весьма тонкие и точные. Он триадактелю так башку сдавил, что та раскололась. А более мелких ракшасов убивает, что называется, взглядом. Воздействует на их энергетическую структуру, причём делает это играючи, без всякого труда.

— Хм, — Вятский нахмурился. — Действительно, этому просто так не научишься, даже если есть определённые склонности.

— Вот именно, Пётр Валерьевич! И это ещё не всё. Изменение температуры воздуха. Как вам такое? Он штук тридцать ликусов живьём поджарил. Невозможно это сделать интуитивно, нигде не обучаясь. Для этого годами надо упражняться.

— Значит, Ушаков нас обманывает, и он где-то обучался данному искусству… Странно. Тогда зачем он скрыл свои навыки? Он бы мог попасть в элитную школу.

— А сам он ничего не рассказывает? Вы же с ним общались.

— Да ничего он не говорит, — с досадой махнул рукой Вятский. — Какую-то ерунду мелет…

— Странный молодой человек…

— Странный. А что делать? Пускай учится, пока его никто не забрал. А вы попробуйте разузнать что-нибудь о нём через других учеников или наставников. С кем он живёт? Вот у них и поспрашивайте, только чтобы Ушаков ничего не заподозрил.

Всю ночь хлопали винтовочные выстрелы, и сквозь распахнутые окна до нас доносилось далёкое рычание ракшасов. Но я уснул быстро. Звуки меня не тревожили. Да и ничего серьёзного за ночь не произошло. Существа больше не нападали такими крупными стаями, как днём.

Утром же из окон коридора мы увидели людей в чёрных кителях, вооружённых длинными пиками. Они толпились возле бреши в ограде.

— Жандармы приехали, — недовольно буркнул Аркадий, словно те были его заклятыми врагами. — Явились не запылились, чёрные мундиры.

Истреблением ракшасов входило в обязанности жандармерии, точнее, одного из её отделов. Но штат был рассчитан на небольшие порывы. Когда же тварей становилось слишком много, подключалась аристократия, вставая единым фронтом против общей угрозы.

Учащиеся надеялись, что уроков сегодня не будет, но после завтрака в общагу пришёл Барашкин, собрал нас и объявил, что фехтование отменяется (тренер был занят), а вот история состоится. Более того, поскольку обстановка сохраняется напряжённая, нам не только запрещено покидать территорию школы, но и ходить на полигон без сопровождения старших.

Конечно, все расстроились. Жеребцов и остальные мои соседи уже строили планы, как провести неделю, а тут — такое разочарование. И на историю, естественно, никому не хотелось идти, поскольку злобная старая карга-преподавательница не нравилась всем.

Но делать было нечего. Мы какое-то время торчали в коридоре, наблюдая за тем, что творится на территории, а потом пошли на уроки.

В столовой, когда мы ели, ко мне подошёл Барашкин:

— Господин Ушаков, после обеда вас ждут в спортзале. Не задерживайтесь.

— Кто это тебя там ждёт? — сразу же спросил любопытный Аркадий, как только наставник ушёл. — Опять ракшасов бить пошлют?

— Может быть, — ответил я. — Посмотрим.

Я и сам думал, что меня отправят уничтожать монстров. Для чего ещё могли вызвать? Угроза нападения до сих пор сохранялась, и кому-то надо было защищать школу. Жандармов приехало не так уж и много.

В зале на скамейке вдоль стены вразвалочку сидели одиннадцать парней. Двенадцатый, заложив руки за спину, прохаживался перед ними. Я сразу заметил среди собравшихся рыжего дворянина, с которым подрался в прошлый преднедельник, и ещё несколько знакомых лиц.

— Добрый день, господа, — поздоровался я. — Кого ждём?

— Добрый день, — отозвался расхаживающий по залу парень со стильными тонкими бакенбардами. — Вы новенький? Вы с нами раньше не ходили.

— Куда?

— А вы не знаете? На нижние слои.

— Знаю, конечно же. Просто не думал, что нас отправят туда сегодня. За стеной твари кишмя кишат.

— Уже нет. Ещё вчера жандармы приехали, теперь лес чистят. Вы с какого курса?

— С первого.

— С первого? Как интересно… и чего это директор решил посылать на нижние слои перваков?

— Спросите у него.

— Кажется, я догадываюсь, — проговорил рыжий дворянин. — Он Высокову, Чижову и Иванову все кости переломал.

— Что, правда? — несколько человек обернулись к нему.

— Да. Я был в «трущобах» в тот день. И не только я, — он покосился на восьмерых учеников, которые сидели как бы отдельно, хоть и на одной скамейке.

— Верно, это он, — проворчал парень, лицо которого мне показалось знакомым.

— Тогда добро пожаловать в отряд старателей, — сказал ученик с бакенбардами. — Меня зовут Валерий Журавлёв, и я — один из старших. Второй у нас — Высоков, но вашими стараниями он сейчас на больничной койке.

— Вячеслав Ушаков, — я пожал руку провожатому. — Это всё? Так мало людей пойдёт? — я ещё раз окинул взглядом собравшихся.

— Дамы ещё должны подойти. После Нового года наберут ребят со второго курса, а сейчас — только мы.

— Давно ходите?

— Полгода уже. Нас, как набрали, так мы одной командой и работаем… точнее, двумя, — он покосился на восьмерых обособившихся учащихся. — Видите ли, простолюдины с аристократами не хотят ходить под одним началом. Поэтому мы — отдельно, а они — отдельно. Ну и дамы тоже сами по себе. А вы, простите, кто будете? Дворянин?

— Дворянин, — ответил я.

— Ну что, господа, все в сборе? Готовы выдвигаться на исходные позиции? — в зал бодрым шагом вошёл Седов. — А где наши дамы?

— Не могу знать, — ответил Журавлёв. — Наверное, скоро будут.

— Ладно. Подождём. Отряд, стройсь!

Все учащиеся встали по стойке смирно, словно солдаты на построении. Седов до сих пор не вытравил из себя армейские замашки, хоть давно уже не служил. На уроках он не командовал, а тут, видимо, были свои порядки.

— Господин Ушаков, рад приветствовать, — сказал он. — Господин Ушаков теперь будет ходить с нами. Так решил директор. Господин Ушаков учится на первом курсе, но он обладает достаточными навыками для выполнения задания. Я в этом отряде — провожатый, — объяснил мне Седов. — У нас есть трое старших: двое у парней… один временно отсутствует, и одна — у девушек. Сейчас выдвигаемся на базу, там берём снаряжение и отправляемся на задание. Сразу предупреждаю, деньги выплачиваются на отряд и делятся на всех, поэтому заработок — общий и зависит от каждого. Выплата через седмицу, как правило, перед следующей вылазкой. Сейчас там, на втором слое, хорошее место, говорят, нашли, так что есть возможность неплохо подзаработать. Что ещё? Остальное расскажу по ходу дела. Ждём наших дам и выдвигаемся. О, а вот и они. Опаздываем, барышни.

В зал вошли четыре девушки, и я с удивлением обнаружил среди них Виолетту. Она тоже не ожидала меня увидеть.

Когда мы направились к выходу, я кивнул в знак приветствия и поздоровался.

— Здравствуйте, — еле слышно ответила Виолетта и потупила взгляд.

Теперь я понял, где она с Марком Высоковым познакомилась: во время походов на нижние слои. Только белобрысый, видимо, хотел развития отношений, а Виолетта — не очень. Она ведь благородная, просто так ноги перед всякой чернью раздвигать не станет. Ну и вышел конфликт на этой почве. Высоков почему-то посчитал, что его подруга ему что-то должна.

Возле ворот нас ждал небольшой зелёный автобус со скруглённым капотом и плавными обводами крыльев и корпуса. Виолетта села вместе с какой-то своей подругой, а я расположился позади них:

— Не ожидал вас здесь увидеть.

— Я тоже не думал, что вас сразу отправят на нижние слои, — покосилась на меня Виолетта.

— Думаю, справлюсь. Вряд ли будет сложнее, чем вчера.

— Я вчера тоже видела вас среди защитников. Вы обороняли стену?

— Да.

— Там ужас, что творилось.

— И не говорите. Твари так и лезли. А как у вас была обстановка?

— А мы со стороны полигона отбивали атаку. Там тоже ракшасы лезли. Но на слоях их поменьше. Слои зачищают специальные люди, прежде чем туда идут старатели, поэтому тварей там остаётся немного. Но всё равно опасно. В прошлом году четыре ученика погибли.

— Давно ходите?

— Полгода уже. А этим летом меня старшей назначили среди девушек.

Так, за непринуждённой болтовнёй мы доехали до базы. Это было старинное здание с колоннами, расположенное на закрытой территории далеко за городом.

Автобус заехал на территорию и остановился у крыльца. Мы все вышли и вслед за Седовым отправились в здание. Внутри оно казалось мрачным и пустующим, хотя люди тут были: снаружи возились два мужчины в серо-зелёной униформе, похожей на военную, ещё один такой же встретился в холле.

Наш отряд отправился в раздевалки (имелись как женская, так и мужская), а меня Седов повёл на склад снаряжения. Тут было несколько комнат, где хранилось всё необходимое. Кладовщик выдал одежду и обувь по размеру, вещмешок и ещё много чего. Из оружия мне полагалось копьё со специальной петлёй, чтобы носить на плече. В наконечнике у него был такой же красно-фиолетовый камень, как и в копьях, хранящихся в школьной оружейной.

— Мы не на прогулку идём, а выполнять опасное задание, — объяснял мне Седов, когда я осматривал выданное снаряжение. — Поэтому запоминайте всё, что я скажу. От этого зависит ваша жизнь. Ходим мы на первый и второй слои. Они считаются наименее опасными, но это не значит, что можно расслабиться и разевать рот по сторонам. С тварями со второго слоя вы уже сталкивались. Среди них есть такие, что способны даже заклинателя порвать на куски.

— И много там таких сильных тварей? — спросил я.

— Не так, чтобы много, но иногда встречаем. Но это не единственное, что нам угрожает. На нижних слоях есть много такого, что может убить даже сильнейшего в мире заклинателя. Это аномалии. Например, провалы и искажения. Этой зимой два учащихся в провалах сгинули. Под ноги невнимательно смотрели. Или туман. Если надышитесь им, умрёте через два дня. Поэтому вот это, — Седов взял со стола и продемонстрировал небольшой подсумок, — одна из важнейших вещей при походе на нижний слой. Противогаз. Умеете с ним обращаться? Потренируйтесь, пока есть время.

Я вытащил резиновую маску с двумя окулярами и тяжёлым круглым фильтром. Надел, снял. Сидит нормально, проблем никаких.

— Также вам понадобится вот это, — Седов поднял небольшую кирку, которую мне выдали вместе с вещами, и круглый прибор, похожий на компас. — Не ждите, что чудо-камни будут валяться на каждом шагу. Поиски их занимают иногда много времени. Камнеискатель поможет определить их примерное место нахождения, а дальше внимательно смотрите под ноги. Они растут в особой породе, называемой ляпис виртус. Придётся поработать кайлом, чтобы их выковырять. Подробности объясню по пути. А сейчас переодевайтесь, получайте сухпайки, и надо уже отправляться. Смена — пятнадцать часов. Раньше выйдем, раньше вернёмся.

Мы отправились в раздевалку, где имелось множество шкафчиков. Один из них выделили мне. Все парни уже были облачены в серо-зелёную форму. Я переоделся в такую же. Голени пришлось обернуть обмотками — это получилось не сразу.

У меня, как и у всех остальных, с собой была куча вещей. Помимо противогаза и кирки, я нёс холщовый заплечный мешок, сухпаёк, флягу, нагрудный фонарь, большой нож, а на печах висели ремни, поддерживающие два пустых подсумка. У некоторых парней, в том числе у Журавлёва, на поясах по-ковбойски висели револьверы, а Седов на плече вместе с копьём нёс обычный на вид карабин со скользящим затвором, только заряженный зачарованными пулями, которые были особенно эффективны против монстров и заклинателей. Также мы тащили бушлаты, поскольку нам сказали, что на втором слое холодно.

Девушки переодевались в отдельной комнате, и вскоре тоже присоединились к нам. Все вместе мы вышли через заднее крыльцо и оказались на большой зелёной поляне.

Под брезентовым навесом, спрятавшись от палящего солнца, сидели два парня в такой же, как у нас, форме. Когда мы подошли, один принялся настраивать прибор, представлявший собой куб на треноге, а второй поправил два воткнутые в землю шеста, на каждом из которых краснел чудо-камень.

— Ну вот и всё, — сказал Седов. — Отправляемся. Готово? Открывай!

Первый боец покрутил ролики с цифрами и вдавил рукоятку. Пространство между шестами заискрилось, засверкало, исказилось и… разорвалось, гостеприимно разверзнув чёрную дыру, в которую нам предстояло шагнуть.