Мне написал покойник

ЭПИЗОД 28. Нежданные гости

Виски был хорош. Смакуя напиток, Трекер погрузился в размышления. Так, значит, и эта выпивка, и всё вокруг — сплошное очковтирательство? А может, этот мир существует только потому, что веришь в него? Стоит только закрыть глаза — и всё развеется в пыль, как рассыпается пожухший осенний лист в неловко сжатой ладони?

Алан прикрыл веки и представил, что лежит где–то в коридорах ИГЗ, прикованный к кушетке. В голове мелькали картинки из реальной жизни. Почему–то представился Сэр Барон, шипящий на кого–то невидимого. Тощий, шерсть в колтунах и сосульках… Эх, пропадёт животинка! Нет, дочка его обязательно заберёт, не бросит… Как там Джесс? Вот бы увидеть её ещё хотя бы разочек…

Несколько минут Трекер медитировал, представляя реальность. Потом медленно открыл глаза, огляделся. Всё как прежде: тот же салун, скошенная трава на полу, недопитый стакан виски с бьющим в нос ароматом… Как же выбраться из этого дерьма?

— Если бы ты знал, как я бесился, когда узнал о вашей свадьбе, — послышался голос Рона. — Я ведь даже билет до Гвентлина купил. Но… Не мог же я в угоду своим чувствам рушить ваше счастье? Вот и ушёл с головой в науку, спрятался, как в коконе. Всё ждал, пока рана затянется.

Алан не сразу сообразил, о чём речь. Он с удивлением посмотрел в глаза друга. Тот улыбнулся.

— Не злись. Потом–то я понял, что всё было правильно. Венди любила именно тебя. Всегда любила, — Рон примирительно похлопал Алана по плечу.

— Да я и не злюсь. Просто подумал: вдруг всё сложилось бы иначе? Даже представить такого не могу.

— А я… Как только я снова появился в её судьбе, сразу всё разрушил. Хоть косвенно, но я виновен в гибели Венди, — вздохнул Ллойд.

Алан хотел признаться, что у него проскакивали мысли о причастности друга к аварии, но передумал.

— Ты тут ни при чём, — произнёс он. — Это всё делишки Фриза. Он сам признался. Выберусь — пришибу ублюдка! И его уничтожу, и всю его адскую систему!

— Не стоит.

— Что ты такое говоришь, Рон? Он же…

— Я не о Фризе. Систему не стоит. Во–первых, в ней много чего полезного, а во–вторых, тут люди. Много людей. Конечно, не такие, как задумано природой, но всё же они самые настоящие. Думают, живут, чувствуют. Да и выбраться отсюда уже не удастся. Вход сюда — это дверь в одну сторону.

— Погоди, погоди. Как не выбраться? Разве мы не живые и здоровёхонькие лежим на кушетке, спим, как заколдованная красавица из сказки? Стоит только разбудить, прервать связь с компьютером, и готово — очнёмся в реальности.

— Если бы… Человек, подключенный к этой системе, через год умирает. Нейронные связи разрушаются, не выдержав напряжённой работы, а мозг превращается в никчемную жижу.

Алан хмыкнул. Год? А ведь он почти поверил в виртуальность мира. И на тебе, нестыковка: Майкл с Селиной тут уже больше пяти лет, а те трое из круга света в Храме и вовсе до пятидесяти дожили.

— Ошибаешься, — покачал головой Трекер. — Я встречал людей, которые тут гораздо дольше года. И врать им нет никакого смысла.

— Они и не врут. Время! Время течёт по–разному. Для подключенного разума оно растягивается. За год в реальном мире здесь проходит целых пятьдесят лет. В этом–то и изюминка Фризиума.

Алан с недоумением посмотрел на Рональда.

— То есть человек может перейти во Фризиум, там быстренько, минут за десять реального времени, выспаться, и вернуться обратно полным сил и энергии?

— Э, нет. Для тела–то время будет идти по–прежнему. Ему потребуется полноценный отдых. Скорее, наоборот — в виртуальном мире можно будет заниматься своими делами. Но в этом как раз и заключается проблема — если разум находится в системе без перерыва дольше реального часа, то начинается необратимая реакция. Человек уже не сможет существовать без поддержки компьютера.

Алан кивнул скорее самому себе.

— Так вот почему и Стэн, и другие старожилы у бродяг с ума посходили!

— Верно. Отслужив положенный срок, мозг приходит в негодность. И его обладатель живёт в состоянии безумия до самой смерти. Это может продлиться и год, и два. Максимум, о котором я слышал — три фризиумных года. Чтобы не доводить до сумасшествия, всех отключают раньше, но на бродяг система не обращает внимания.

От досады Алан поморщился. Неужели придётся торчать здесь полвека? Это же целая жизнь! Хотя, стоп! Рон сказал, что один реальный год — пятьдесят во Фризиуме. Значит, час это… больше двух дней. А он здесь… Трекер принялся лихорадочно высчитывать. О–у–у! Да у него ещё есть время! Ошарашенный своим открытием, Алан уставился на друга.

— Ро–он.

— Да, Ал? — А ведь я здесь меньше двух суток.

На несколько мгновений Ллойд замер.

— Та–ак… — наконец, ухмыльнулся он. — Когда, говоришь, ты появился в Шайнинге? Только точно!

— Из Бюро адаптации я вышел вчера, примерно в три пополудни. Ну, может быть, без четверти. До этого беседа с куратором заняла с полчаса, — перебирал в памяти Трекер.

— А сейчас почти полночь, значит в нашем распоряжении… — Рональд посмотрел в потолок, — …часов одиннадцать–двенадцать!

— Угу, у меня так же получилось.

— Отлично! Вот только непонятно, с чего ты так рано в Храме оказался? Неофитам нужно там появляться только через неделю после «рождения». Да и то почти все по незнанию опаздывают.

— За компанию, любопытство замучило.

— Что ж, я даже мечтать не мог, что всё так удачно сложится, — улыбнулся Ллойд. — Есть у меня вариант и на такой случай. Считай, ты уже вернулся. Чтоб не светиться лишний раз пару часиков в моём салуне перекантуемся. Дождёмся правильного момента — и в путь!

Губы Трекера сами собой растянулись в широкой улыбке. Захотелось кинуться к другу, сжать его в крепких объятьях, но он тут же спохватился и нахмурился.

— А как же ты?

— Не заморачивайся. Главное, чтоб ты выбрался. Я для земной жизни давно покойник. Ни мне, ни тысячам других во Фризиуме уже не помочь. А вот у тебя есть шанс. Сможешь предотвратить новые жертвы.

Алан даже слегка растерялся от этих слов. Он беспокоился о себе, о Роне, о том, что не увидит дочку. А о том, что здесь море пострадавших, которые для кого–то тоже очень близки и дороги, даже не подумал. Сколько их? Тысячи? Десятки тысяч?

— Сколько ж человек Фриз уже затащил сюда? — прошептал вслух Трекер.

— Давай прикинем, — Рональд прищурил один глаз, делая в уме подсчёт. — Сейчас синкеров, не выработавших ресурс, порядка ста пятидесяти тысяч… Это за вычетом досрочно вознесённых… Первые годы были единицы. Затем по нарастающей… Значит… Думаю, тысяч триста — триста пятьдесят. Но это довольно грубая оценка.

— Ничего себе! — присвистнул Трекер. — Где такую гору тел разместить можно? Это ж все кабинеты и коридоры Института должны быть забиты кушетками с первого до последнего этажа. И то, наверное, не хватит. Не, Рон, я там такого не видел.

— Под клиникой целый подземный город. Люди лежат в саркофагах, наполненных специальным гелем. К каждому подходят питательные трубки, коммуникативные сети и прочее. Фриз всё отлично продумал.

Трекер в мельчайших деталях вспомнил тело на операционном столе. Точно! Рядом находилась капсула! Тогда он не обратил на неё внимания, потому что был шокирован просверливанием черепа, но сейчас… Выходит, в одном из таких саркофагов лежит и его тело? Или его труп?

Он передёрнулся. Алану живо представился египетский зал Британского музея. Только в его воображении он был гораздо больше реального — огромный, с бесконечными рядами мумий и саркофагов. И в одном из этих ящиков, глубоком, почти бездонном, лежит он — Алан Трекер, весь утыканный проводами. Он пытается выбраться, цепляется руками за стенки. Вот вроде бы уже и самый край саркофага… Алан делает последний рывок и… срывается. Склизкое, зловонное желе не даёт ни за что ухватиться, и он снова погружается в мутную глубину.

Алан представил всё настолько ярко, что его губы скривились в отвращении.

— Бр-р… — тряхнул он головой и принялся шоркать себя руками, словно его облепил целый рой мерзких насекомых. — Я сейчас, значит, плаваю в какой–то мерзкой жиже, а где–то в соседних гробиках бултыхаешься ты и ещё полторы сотни тысяч таких же, как мы, горемык… Стоп! Ты ж маботов не посчитал. А их куда больше, чем синкеров!

— Больше, но они не в счёт. Если понадобится, Фриз их сколько угодно закачать может. Это мезоандроидные роботы. Искусственный интеллект. Функционируют на нейронных сетях, имитирующих биологические.

— Маботы не люди?! — От удивления Трекер всплеснул руками.

— Нет. Похожи, но всё же нет. Им недостаёт творческого потенциала человека, нет нужной мотивации. Их задача — помогать синкерам, оберегать от рутины и создавать иллюзию настоящей жизни.

— Так ты же сам…

Алан хотел сказать что–то ещё, но проглотил фразу. Он заметил, что лицо Рона внезапно окаменело, словно он действительно был роботом и внутри у него что–то сломалось.

— Сэр, у вас неплохой вкус, — ни с того ни с сего произнёс Ллойд совершенно бесстрастным голосом. — Но чтобы выполнить этот заказ, мне придётся связаться с коллегией виноделия и получить экземпляр из их коллекции. Приходите через два часа.

Трекер с удивлением уставился на друга. Что за бред он несёт? Алан открыл было рот, но тут же передумал. Рон смотрел поверх его плеча, куда–то в сторону входной двери. За спиной послышался шум. Трекер обернулся. В салун ввалилось четверо подвыпивших мужчин. Трое из них были в комбинезонах цербов, а один в обычной гражданской одежде.

Алан машинально прижался спиной к барной стойке. Вот невезенье! Этим–то что понадобилось? Неужели узнали, о чём они тут болтают?

Церб, самый высокий среди четверых, с широченными плечами и рыжей взлохмаченной бородой викинга, решительно шагнул к барной стойке. На его манжетах было вышито гораздо больше молний, чем у других. А на поясе висело целых два излучателя. Сразу видно — главный. Словно пушинку, он отодвинул Алана в сторону и пробасил:

— Слушай сюда, лизун, мы ангажируем твою пивнушку. Выгребай из запасников всё, что горит!

Чтоб не оставалось никаких сомнений, рыжебородый угрожающе положил огромные кулаки на стойку.

— Как пожелаете, господа. Предлагаю начать с этого. Замечательная вещь. — Без малейших эмоций Рон вытащил несколько бутылок и, повернувшись к Алану, произнёс: — От того, что вы стоите здесь, ваш заказ быстрее не выполнится. Не теряйте время, приходите через два часа.

— Какие два часа? — возмутился «викинг». — У нас праздник! Не каждый же день в отряд пополнение присылают. Так что до утра парень, до утра.

Мужчина, что был в гражданской одежде, похоже, самый пьяный среди всех, расплылся в счастливой улыбке. dd> − Я церб! Эх, вот жизнь начнётся!

Он подскочил к рыжебородому и, неожиданно отстегнув с его пояса один из жезлов света, направил его на Трекера. Алан почувствовал, что внутри всё сжалось, а в кончики пальцев будто бы вонзились тысячи маленьких иголок. Что творит этот идиот?! Только не…

— О, совсем свеженький неофит, — еле ворочая языком, выдал «гражданский».

Через секунду недоцерб, как про себя окрестил его Алан, отвёл оружие. Трекер с облегчением выдохнул.

— А этот… — недоцерб продолжил свои эксперименты, теперь уже целясь в Рона.

— Эй, эй, Сид! Мозги, что ли, забродили. А ну верни! — заорал рыжебородый.

— Но это же мой жезл. Он на меня настроен.

— Твой?! Пока я не посчитаю, что ты прошёл подготовку, даже не прикасайся! — Викинг выхватил оружие из его рук. — Вознести всех собрался, придурок?!

— Да ладно тебе, командир, лизуны же не возносятся. Просто проверить хотел…

— Что проверить? Как кто испаряется? Идиот!

Викинг поднял руку и замахнулся. Сид испуганно втянул голову и промямлил:

— Ну извини. Хотел посмотреть, правда ли у них такая лояльность, как говорят.

— Убедился?

— Ага, аж зашкаливает. И почему они с такими данными в цербы не идут? Карьеру бы сделали…

— Ты и в самом деле дурак? Маботы в ЦЕРБС! Во сказанул. Да их специальными таблетками пичкают, чтоб в суп тебе не плюнули, когда отвернёшься. Хрен с ними, с лизунами! А если б ты с этим неофитом что сделал? Или кого из наших бы зацепил? На эмиттерах все манипуляции фиксируются. После такой выходки служба стражем тебе будет заказана, да и мне не поздоровится.

Алан стоял, поджав губы. Это ж надо: «хрен с ними»! Ничего себе экспериментики! А вдруг и вправду испарили бы? Теперь–то уже ясно, что Рон никакой не мабот. Скрывается, потому японцем и прикинулся. Трекер посмотрел на друга. Его лицо было абсолютно спокойным, ни один мускул не дрогнул. Вот это выдержка!

— Я же аккуратно, — оправдывался Сид. — Ну прости, командир.

— Как напьются — хуже детей малых. Ладно, чтоб в первый и последний раз. Ещё такое отчебучишь — вылетишь из отряда. Будешь на курорте для бродяг загорать! — Выплеснув негодование на подопечного, рыжебородый повернулся к Алану и с силой ткнул мясистым пальцем ему в грудь. — А ты, неофит, иди отсюда, или можешь забыть о том, что доживёшь до празднования своего пятидесятилетия.

Слова звучали настолько убедительно, что Трекер растерялся. Он решительно не мог сообразить, что делать.

— Ты что, не понял? Уматывай! — рявкнул рыжебородый.

Трекер нахмурился и сжал кулаки. Как «уматывай»? Он ведь тогда тут навсегда застрянет. Как же одолеть этих вооруженных уродов? Дёрнется — только смертный приговор подпишет. И себе, и Рону заодно. Алан посмотрел на друга в поиске поддержки, но тот даже не взглянул в его сторону. Так… Рон сказал прийти через два часа. Что ж, пока ничего другого не остаётся. Алан ещё раз кинул на него взгляд, но, не дождавшись реакции, еле заметно качнул головой и вышел на улицу.

Нервно кусая губы, Трекер шёл вперёд, сам не зная, куда и зачем. Он чувствовал, как от злости пульсирует вена на виске. И надо было этим сволочам именно сейчас припереться? Только о спасении подумал… Всего бы два часика — и свобода. А тут… Будто специально всё подстроено. В Шайнинге развлекалочки на каждом шагу, так нет же, им именно салун Рона понадобился. Да и зачем вообще ботам что–то праздновать? Ведь цербы боты? Одна из разновидностей этих мега… межа… дрянных роботов, или как их там Рон называл?

Внезапно перед Трекером выросла стена. Тупик? Алан осмотрелся — маленькая тёмная улочка. Куда он забрёл? Так и потеряться недолго. Он покрутил головой. Где–то вдали над тёмными крышами домов мелькнул купол нордэндского Храма. Слава Богу! А то б заблудился — и кранты.

Алан развернулся и пошёл к ориентиру, продолжая размышлять. Итак, цербы… А может, они и не роботы вовсе. Судя по поведению — тупые, как пробки. Его подружке Синди и в подмётки не годятся. Да и не эффективны будут роботы против человеческих хитростей. А вот из таких безголовых костоломов лучшие охранники и получаются. Без лишних вопросов за хозяина глотку порвут. Такая версия постройнее будет. И парня в Храме жрец в цербы произвёл из синкеров.

Ну и ладно, что нет мозгов, зато высокий коэффициент лояльности, максимум преданности Фризу, и ты в дамках. Главное — не забывать, кто тут небожитель. Алан усмехнулся собственной мысли. Ха! Фриз — небожитель. Смешно. Скорее владыка преисподней с дрессированными церберами.

Раз уж они обыкновенные люди, да ещё и не семи пядей во лбу, есть шанс, что Рон с ними справится.

Вот и салун!

Алан осторожно заглянул сквозь витрину: Рон по одну стороны стойки, цербы — по другую. Всё по–прежнему. А ведь прошло уже больше часа. Ничего, Рон умный, он сможет избавиться от этих псов.

Алан отошёл в тень и сел на парапет. Остаётся только ждать. Ждать и надеяться. Он верил в друга, но где–то в глубине души понимал, что с каждой минутой шансов на освобождение становится всё меньше. Ещё немного, и последняя надежда рассыплется в прах, раздавленная реалиями этого нереального мира.