Мера Магии

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Внезапная встреча застала всех троих врасплох. В течение одной бесконечной секунды они замерли, застыли на месте, как будто превратились в камень. Казалось, даже дикие и возбужденные крики снаружи замолкли.

Потом Айслинн Крэй, уставившись прямо в лицо Скила Эйла, увидела, как его карие глаза изменились в кроваво–красные, и она отпрянула.

Что же ты такое?

Черты Серафика невозможно было не узнать, но также было что–то еще: что–то проглядывало через эти красные глаза и омрачало это морщинистое лицо.

— Куда–то собрались? — прошептал он.

Брики отреагировал мгновенно, прыгнув на Скила Эйла и отбросив Серафика обратно в коридор. Жесткий и цепкий, он атаковал с яростью дикого зверя, нанося удары противнику в область живота, пока оба не сбились с ног и покатились по твердому земляному полу клубком из рук и ног.

— Бегите, Айслинн! — прокричал маленький человек.

Она так и поступила, минуя сражающихся, лупящих друг друга, заметив блеск кинжала Брики, как он поднимался и опускался, вонзаясь снова и снова в тело Серафика.

Она смогла услышать хрипы последнего, когда кинжал достигал цели, звук изменений в его дыхании. Однако он не прекращал своих усилий, чтобы освободиться, и у нее появилось ужасное, непоколебимое предчувствие, что кинжал не наносит никаких повреждений.

Она миновала их и побежала вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку при каждом шаге, пока не добралась до приемной, входа, двери и наконец не оказалась снаружи, где ее встретила мягкая, бархатная ночь. Толпа все еще слонялась без цели после прошедшего собрания, и она без остановки продиралась сквозь нее, отбиваясь от рук, которые тянулись к ней. Она глубоко вдохнула лесной воздух, когда оказалась на открытом месте, ощущение свободы наполняло ее надеждой на возможность сбежать.

Она не замедлилась, продолжала бежать по лесным дорожкам, по маленьким переулкам, направляясь к своему дому. Она не могла ясно мыслить, но, по крайней мере, думать она могла. Она понимала, куда она идет. Она знала, что ей нужно найти. Она сознавала, как важно, чтобы ее не заметили и не узнали.

Чего она не могла уяснить, так это куда она пойдет, как только покинет Гленск Вуд.

Она на мгновение подумала последний раз о Брики, которого, как она уже поняла, больше никогда не увидит. Храбрый друг, подумала она. Он отдал за нее свою жизнь.

Внезапно она передумала. Она намеревалась дойти до своего дома, забрать походный плащ и оружие, и бежать на юг в один из поселков. Но для первого не было времени, а последнее было уж слишком очевидным выбором — а она не могла позволить себе сделать ошибку. Вместо этого, она повернула на север к густым лесам на высокогорье. В страну Сидера. Она пойдет туда. Она достаточно хорошо знала, как туда добраться. Она направится в дом его детства, сейчас уже заброшенный, запущенный, и найдет там все, что ей нужно.

Она бежала изо всех сил и скоро у нее сбилось дыхание, а мышцы заныли. Она оставила позади поселок с наполнявшими его безумием и хаосом. Но даже побег не смог освободить ее от шока и чувства неверия.

Эта — эта тварь — вселившаяся в тело Скила Эйла, не была Серафиком. Сами собой всплыли старые сказания — истории о том времени, когда Ястреб привел свой народ в эту долину. Их преследовали армии злобных тварей, но главными среди них были демоны.

А теперь в их среде оказался один, прячущийся под личиной Скила Эйла. У нее не было сомнений в том, с кем столкнулись она и Брики. Она внезапно остановилась, охваченная ужасом.

Тот старик, старьевщик, пытался очаровать ее, чтобы узнать у нее о Сидере и его талисмане. Тот старик, который угрожал ей своим пугающим мягким голосом, с ужасающей уверенностью, давая ей понять, что если она рассердит его, то очень сильно об этом пожалеет. Она до сих пор могла чувствовать, как обмякла под силой его слов, стараясь выстоять из последних сил.

Скил Эйл был всего лишь пешкой в этой игре, а не подстрекателем, как она считала. Глаза выдали демона; ошибиться было невозможно. Однако этот демон не всегда был там; иначе она бы заметила это. И Сидер заметил бы. Демон появился недавно и принял облик Серафика, именно поэтому он так легко сумел убить ее мужа, именно поэтому он смог очаровать людей ее поселка, тогда как настоящий Серафик никогда не был на это способен, именно поэтому он перевернул жизни всех за одну ночь фальшивыми обещаниями и извращенными мечтами. Он был причиной освобождения Арика Сика и у нее в этом не осталось никаких сомнений. Именно из–за него все так перекрутилось и перевернулось.

Она чуть не рухнула под грузом своего откровения. Ей с большим трудом удавалось идти, переставлять ноги одну за другой.

Она заставила себя двигаться быстрее. Она не могла позволить, чтобы ее снова схватили.

Она добралась до густых лесов неподалеку от поселка и без промедления углубилась в них, намереваясь побыстрее их проскочить и попасть на высоты. Она устала, не в силах бежать, не в состоянии найти резервы, которые ей понадобятся, если ее преследуют. Когда–то в молодости она могла бегать целый день. Когда–то вместе с Сидером она так и делала, соревнуясь с ним бок о бок, такая же сильная, как и он, не уступающая ему ни в чем. Единственное, что она потеряла с тех пор, была боль, которую она носила с собой. Но сейчас, убегая от демона, эта боль появилась с новой силой и заставила ее заплакать.

Почувствовав головокружение, она наконец остановилась, чтобы прислушаться к тишине. Как ни старалась, она ничего не услышала. Ночь была глубокой и безмолвной; даже не было птичьих выкриков. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, думая, что наверное она оторвалась от него, оставила его позади — демона, который притворялся Скилом Эйлом, монстра, который, как она опасалась, будет продолжать ее преследовать.

А может быть и нет. Может нет.

Она с трудом сглотнула и снова тронулась в путь, шагая медленно, но неуклонно.

Она находилась в чаще леса и густой траве и не могла двигаться быстрее. Но, пожалуй, все–таки достаточно быстро.

— Айслинн? Ты там? Ведь так? Я могу учуять тебя.

Она почувствовала, как съеживается от страха, но продолжала идти.

— Нет никакого смысла убегать от меня. Ты не сможешь никуда уйти, чтобы я тебя не нашел. Почему бы просто не положить этому конец?

Каким–то образом он сумел выследить ее. Каким–то образом он смог ликвидировать тот разрыв, который, как она считала, она сделала между ними. Она бежала как могла быстро, но он был тут, почти догнал ее. Она ощутила, как свежие слезы потекли по ее щекам, однако продолжала молча прокладывать свой путь среди деревьев.

— Я сделаю это быстро, если ты просто подождешь, когда я дойду до тебя. Просто скажи или дай мне знать, что ты предпочитаешь именно это. Твой маленький друг больше не поможет тебе. И твой глупый муж. И тот человек, что носил черный посох, пока не умер от рук Друджа. Они все погибли. Ты осталась совсем одна.

Ей захотелось закричать, переломать ему кости силой своей ярости. Но она ничего не могла с ним сделать. У нее даже не было оружия.

— Айслинн, ты слышишь? Я знаю, что ты можешь слышать меня.

Убежать от этого существа было нельзя, однако она должна найти способ. Она собрала всю свою решимость и упорство, скользя как призрак через лес, осторожно, беззвучно делая шаги. Не оставляй следов там, где ты прошла. Не оставляй отпечатков или каких–либо знаков. Сосредоточься на самом необходимом. Не поддавайся влиянию его слов. Это всего лишь слова и они не могут тебе навредить.

Но они могли. Они резали, как нож.

Она сейчас находилась в глухом лесу, так далеко, что с трудом находила дорогу от одной полоски лунного света до другой, вокруг все было душным и темным, погруженное во мрак. Ее захватывало ощущение необходимости спешить, которому она должна была сопротивляться. Один шаг за раз, говорила она себе. Демон шел молча, но она знала, что он сзади, упрямо преследуя ее, намереваясь схватить ее и положить ей конец.

Если ей повезет. Если же не повезет, то будет гораздо хуже.

Потом ее путь впереди пересекла какая–то тень, не совсем реальная, не совсем темная, а светящаяся изнутри. Она резко выдохнула и чуть не оступилась от страха, который сдавил ее. Но затем призрак исчез и она отвернулась от него.

Она неуверенно моргнула. Ей, должно быть, показалось. Там ничего не было, и вряд ли было до этого. Однако что–то в этом призраке — что–то в том, как он двигался — было знакомым.

— Айслинн?

Снова демон, но теперь подальше, его голос исходил издалека.

Она осторожно продвигалась вперед, ожидая чего–то еще. Вдруг перед ней снова появился призрак, слабое свечение, лесной дух, пришедший из ниоткуда, чтобы преградить ей дорогу. Она снова повернула, торопясь как можно быстрее избавиться от него. Он находился перед ней всего мгновение, а потом пропал. Как и до этого, он казался не более чем плодом ее воображения.

Но на этот раз у нее возникло странное впечатление, что он чем–то походил на Сидера Амента.

Пока она пробиралась через переплетение стволов и травы, через ямы и узловатые корни, призрак появлялся и исчезал через равные промежутки, каждый раз заставляя ее повернуть в новом направлении, каждый раз напоминая ей Сидера.

Она только еще раз услышала демона. Он звал ее по имени откуда–то очень издалека, а потом больше она его не слышала.

Уже близился рассвет, когда она вышла из леса и стала подниматься к старому дому Сидера. Ночной воздух повеял холодом по ее коже; на ней была только та одежда, в которой ее заключили в тюрьму, и у нее не было времени, чтобы найти что–нибудь еще, поэтому она дрожала от предутреннего холода. Но она продолжала двигаться, чтобы сохранить тепло, чтобы добраться до места назначения, и спустя какое–то время она перестала замечать, что ей холодно.

Она подумала о том духе в лесу, призрачном образе с внутренним свечением, и решила, что он не был ее воображением или галлюцинацией. Он был чем–то совершенно другим. Это Сидер пытался дотянуться до нее, сохранить ее в безопасности, даже после своей смерти. Она не знала, верила ли она, что такое возможно, но именно это она чувствовала.

Она спустилась в заросший молодняком овраг и начала подниматься к рассеянным домам на верхних склонах. Хотя дом Сидера был заброшен, другой фермер взял на себя распоряжение полями его родителей и обрабатывал их, как часть своей собственности. Сидер никогда ни слова не сказал этому мужчине и его жене о компенсации, а просто пустил все на самотек. Этот фермер с женой уже жили неподалеку, когда Сидер покинул дом с прежним носителем черного посоха. После смерти его родителей дом оставался незанятым — и уже начал превращаться в руины.

Сидер никогда не возвращался, насколько это было известно. Это было на него похоже, подумала она. Он никогда ни к чему не возвращался. Прошлое его не интересовало.

Но при данных обстоятельствах, дом приютит ее. Если она и могла где–нибудь быть в безопасности, так это здесь.

Продолжая осматриваться в поисках демона, все еще боясь, что он сможет ее найти, она с усердием поднялась на склон к началу старой усадьбы Сидера, а оттуда вокруг засеянного поля к останкам его заброшенного дома. Она приблизилась с опаской, понимая, что не вооружена и испытывает недостаток боевых навыков. Но здание было темным и тихим и, в итоге, пустым. Мыши, крысы да пара птиц, свившие гнездо внутри дома, но ничего, что представляло бы опасность.

Она шагнула внутрь через открытый дверной проем, поскольку сама дверь давно пропала, и стала всматриваться в темноту, пока ее глаза не привыкли. Она услышала звуки хлопающих крыльев и снующих лап, а потом двинулась через крохотную гостиную, миновала небольшую кухню и дошла до комнаты в задней части дома, которая принадлежала Сидеру.

Оказавшись внутри этой комнаты, она снова остановилась. Лунный свет струился через открытое окно, освещая кровать, сундук у ее подножия, а также маленькие стол и стул. Больше ничего, все остальное было разбито, сломано и не представляло ничего полезного. Кости другой жизни, скелет из лучших времен — это снова заставило ее заплакать.

Но потом она вытерла слезы, перевела дыхание и направилась к одному углу.

Доски, которые скрывали отделение, которое Сидер построил своими собственными руками, все еще были на месте. Она нашла хитро сконструированный замок, отодвинула небольшую деревянную защелку и подняла доски. Под ними она нашла то, что искала, сверток почти шести футов в длину, завернутый в холст и перевязанный кожаными веревками, прямо там, где его оставил Сидер много лет назад. Она извлекла его из тайника, положила на пол и ослабила веревки.

У нее перехватило дыхание. Они по–прежнему были тут.

Перед ней лежали лук из ясеня и колчан стрел со стальными наконечниками. Сидер сделал их сам, выбрав дерево, вырезав лук и каждую стрелу, натянув тетиву, давая советы кузнецу в поселке при ковке металлических наконечников, сшивая колчан и ножны. Он их сделал вскоре после того, как встретил ее, и учил ее ими пользоваться. Он хорошо владел луком, но она была лучше. Однажды, говорил он ей, после того, как мы поженимся, они будут принадлежать тебе. Это будет свадебным подарком.

Он пытался отдать их ей, когда стало ясно, что никакой свадьбы не будет, но она отказалась. Но несмотря на это, она не забыла про них. Она знала, где он их прячет, как устроен его тайник, чтобы сохранить их в целости. Она не была уверена, что найдет их здесь, но знала, что он никогда не носил другого оружия после того, как получил черный посох.

Пока она стояла на коленях на полу коттеджа, рассматривая лук и стрелы, воспоминания, которые она считала забытыми, нахлынули на нее, и она задумалась, что заставило ее прийти сюда. Если она хотела получить оружие, чтобы защищаться, то это она могла сделать и другими способами.

Почему же она пришла именно сюда?

Потеряв так много, наверное, она хотела что–то получить взамен. Сидер, Пог, Брики, ее друзья, ее дом и ее место в этом мире, все пропало. Все, на что она могла рассчитывать многие годы — исчезло. Она чувствовала, что никогда ничего из этого не получит обратно, что она должна начать все заново и найти новую жизнь.

А лук и стрелы оказались тем, что она могла взять с собой. Они придавали ей чувство защищенности, если бы за ней пришел демон. Они принадлежали Сидеру, и она теперь поверила, что он всегда будет с ней.

Истощенная, она забрала лук и стрелы и пошла обратно в гостиную этого развалившегося дома. За исключением тетивы, разорванной в клочья, оружие находилось в отличном состоянии. Утром она найдет замену этой тетиве в одной из окрестных ферм или в охотничьих хижинах. Если понадобится, она сама сплетет ее. А сейчас ей нужно отдохнуть. Она присела в одном из углов, где была скрыта от взглядов, но сама могла наблюдать через щели в досках за окрестностями в этой части долины.

Если демон все еще преследовал ее, то она сможет увидеть его приближение.

Она понимала, что принимает желаемое за действительное, считая, что сможет остановить демона, если тот найдет ее. Также она понимала, что убежать было маловероятно. Но вера это все, что у нее осталось, и поэтому она вцепилась в нее.

Снаружи ее маленького убежища уже наступал рассвет.

Она заснула, наблюдая, как светлеет все вокруг.

— Жители Гленск Вуда! Обратите пристальное внимание на меня!

Демон, появившийся в образе Скила Эйла, оглядел озабоченные лица толпы.

Кроваво–красным шаром на восточном горизонте вставало солнце, как предзнаменование чего–то невысказанного.

— Начинается новый день, день, который увидит всех нас в нашем путешествии, чтобы соединить наши сердца, умы и руки с тем, кто привел нас сюда много лет назад и теперь снова собирает нас, как овец в стадо!

Демон стоял на ступенях здания зала Совета перед толпой, которую он созвал, перед мужчинами и женщинами поселка, до сих пор раскрасневшимися после дикой, лихорадочной предыдущей ночи, помнящим, что им было обещано, жаждущим стать свидетелями грядущего. Он заворожил их всех, очаровал темной магией своего голоса, вливаясь в их ощущения, привлекая их к себе, если вдруг кто–то — хотя таких почти не осталось — пытался отступить.

— Вам было обещано, что этот день придет. Со времен ваших предков, вы были в этом уверены. Ястреб смело привел вас в эту долину и сделал ее вашим домом. Но однажды, как вам было сказано, защитная стена магии, которую он создал, падет, и он вернется за вами. Вам это говорили и вы верили. Теперь этот день настал. Стена пала, магия исчезла и старый мир притаился как дикий зверь у вашего порога. Но вас не бросили. От вас не отказались. Ястреб пришел, чтобы отвести вас в безопасное место.

Раздались разрозненные крики и возгласы, но даже в глазах тех, кто ничего не говорил, а лишь слушал, отражались доверие и слепая вера, околдованные магией демона. Не было ни намека на сомнения, никто не оспаривал слова говорившего.

Это оказалось так легко, подумал демон, поднимая руки приглашающим жестом, призывая их к вниманию. Они были овцами тогда — остались овцами и сейчас. Жалобно блея, готовые поверить самым диким, самым невероятным мифам — мифам, которые она сами же и создали и взрастили, как цветы в саду, хрупкими, красивыми и эфемерными. Они так жаждали, чтобы кто–то заверил их, что яркое и светлое обещание исполнится, как они и верили, поэтому они с готовностью восприняли его слова. Обеспечь нашу безопасность. Сохрани наши жизни. Забери нас туда, где ничто не будет угрожать, туда, где все мирно и так будет продолжаться.

Вот такие овцы.

Если бы не Айслинн Крэй, он был бы поистине довольным. Но после того, как выследил ее в глухом лесу, он потерял ее, и это тревожило. Было невозможно представить, что подобное могло произойти, как только он почуял запах своей добычи, однако это случилось. Это беспокоило его даже сейчас, спустя несколько часов, после того, как он вернулся с пустыми руками. Однако, это было не так важно в большой схеме событий, рассудил он. Она не доставляла ему ничего, кроме раздражения, и не играла никакой роли в его планах насчет носителя посоха и магии этого посоха. Он получит их обоих, причем довольно скоро.

— Мы должны верить обещанию, что то место, которое мы ищем, ждет нас и Ястреб поведет нас туда. Я видел его. Я разговаривал с им. Он будет забирать нас по одному поселку за раз туда, где никакая опасность до нас не доберется. Он начнет с нас, с этого поселка, с людей из Гленск Вуда, потому что мы находимся ближе всех к опасности и требуем наибыстрейшего реагирования. Остальные тоже увидят его, когда он вернется за ними, но мы будем первыми.

Он сделал многозначительную паузу.

— Но только, если вы верите! Только, если вы действуете по вере вашей! Только, если вы верны вашей приверженности его учению, вашей секте и вашему Серафику!

Он выглядел больше и драматичнее, чем настоящий Серафик, когда тот был жив. Он изменил его черты и голос, и общее впечатление, которое он создал, было ощущением силы и величия. Собравшиеся увидели, как в него, в их духовного лидера, влилась сила; они оказались свидетелями того, с какой легкостью он расправился с теми, кто оспаривал его власть. Хотя ночью тело унесли, никто не забыл участь Пога Крэя. Такая сила внушала уважение и рассеивала все сомнения. Именно такой Серафик сейчас и был им нужен.

— Верите ли вы? — вдруг вопросил Скил Эйл, его голос прогремел через всю площадь и по всем дорожкам и переулкам, которые были забиты людьми поселка. — Достаточно ли вы верите, чтобы пойти со мной? Достаточно ли вы верите, чтобы сделать все необходимое, чтобы найти свой путь? Совершите ли вы все, о чем вас попросит ваша вера? Отбросите ли вы все свои сомнения и страхи и смело покинете эту долину ради вашего нового дома? Кто из вас со мной?

Рев приверженности был оглушительным и всеобщим. Голоса как один громко выражали подтверждение и доверие.

— Дайте мне вас услышать! — сквозь этот рев прокричал демон. — Пусть весь мир услышит вашу песнь веры!

Толпа взбесилась, поднятые руки и сжатые кулаки взмывали вверх в ритме какофонии их голосов. Они теперь принадлежали ему, преданные его делу — делу, такому же тонкому и прозрачному, как воздух, которым они дышали, столь необходимому в их отчаянии. Они пойдут с ним и найдут то, что он обещал.

Однако не найдут то, во что они верили. Они обнаружат, что новый мир полон сюрпризов.

— Собирайте своих детей и стариков! Берите оружие, пищу и воду! Мы выступаем сейчас же!

Он наблюдал, как они расходятся по своим домам, чтобы выполнить его указания, и он испытал огромное чувство удовлетворения. Его власть над ними была полной, а темная магия, которой он обладал, непреодолимой. Никто не противостоял ему, ни один голос не раздался в знак протеста, ничто не сбило их с того курса, который он проложил.

Они ни на секунду не задумались, что же потребуется от них. Они последуют за ним куда бы он их ни повел, каково бы ни было место назначения, сколько бы это ни стоило.

Они пойдут за ним, и они дорого заплатят за это.

Близился полдень, когда Пру Лисс добралась до склонов, ведущих к Гленск Вуду.

Она следовала за алым голубем всю ночь и все утро, не останавливаясь на отдых более, чем на пять минут, призывая все резервы своих сил, которыми она и не знала, что обладает. Главным движителем для нее была необходимость найти Пана, добраться до него прежде, чем случится что–нибудь недоброе. Она понятия не имела, возможно ли это.

Даже сейчас, дорога, по которой она следовала, казалось ведет ее обратно в Гленск Вуд, куда, как она была уверена, он не придет. Она боролась со своими сомнениями во время ходьбы, не раз думая свернуть в сторону к более вероятному месту назначения. Однако голубь вел ее сейчас точно так, как и в первый раз, когда она добралась до Пана, и она не смогла заставить себя покинуть его.

Но с восходом солнца ее силы начали таять, и теперь она спрашивала себя, стоит ли ей так напрягаться, даже если она его найдет.

Впереди появились руина какого–то дома, молчаливо и заброшенно стоявшего среди полей, недавно вспаханных и ожидавших весенних всходов. Голубь полетел к нему и теперь сидел на почерневшем карнизе, поджидая ее. Она плелась к дому, мышцы ног работали на полном автоматизме. Она понимала, что ей срочно нужно выспаться. Даже если голубь полетит дальше, она не сможет идти. Она слишком устала. Она должна отдохнуть.

Она почти подошла к руинам, когда услышала шорох за разрушенными стенами и увидела движение какой–то тени у дальней стены.

— Эй? — позвала она.

Когда из–за угла дверного проема появилась Айслинн Крэй — грязная, растрепанная и мрачная — со стрелой и луком без тетивы, зажатыми в одной руке, она в полном молчании испытала шок.

— Пру? — в недоумении спросила та. — Это ты?

Они бросились друг к другу с облегчением и надолго крепко обнялись.

— Я не знала, что стало с тобой после того, как тебя забрали Тролли, — сказала Айслинн. — Как ты освободилась? Что привело тебя сюда? Где Пан?

Она оторвалась от Пру и ахнула:

— Твои глаза! Ты ослепла!

— Не так слепа, как это может показаться! — рассмеялась Пру. — Просто теперь я не могу различать цвета. Все остальное я по–прежнему могу видеть. Я объясню. Но что Вы делаете в такой дали от дома? Кажется, Вы несколько дней ничего не ели и не пили, а ваша одежда… Айслинн, что случилось?

Они присели на краю поля и начали обмениваться историями, и этот процесс занял у них довольно много времени. Они не виделись с тех пор, как Айслинн бросили в тюрьму, а Пру сбежала от Друджей и встретилась с Королем Серебряной Реки. Когда они рассказали друг другу все, что с ними произошло, и что именно привело их сюда, они надолго замолчали, оказавшись в неловкой тишине, не имея больше, что еще рассказать.

— Что вы теперь будете делать? — наконец спросила Пру. — Куда пойдете, если не можете вернуться в Гленск Вуд? Есть ли семья, которая вас приютит?

Айслинн покачала головой:

— Далеко есть семьи, люди, которых я знаю, они живут в других поселках, но я несколько лет их не видела. А некоторых совсем давно. Больше никого нет. Теперь даже Брики. А также тебя или Пана. Я пришла сюда, потому что не могла представить, куда еще пойти, и потому что почувствовала, что Сидер зовет меня сюда. Это глупо, я знаю. Безумно. Но я думала, что видела его, когда бежала, и я так боялась того существа…

— Когда он пришел за мной в тех руинах, — перебила Пру, — я едва могла дышать. Все, о чем я могла думать, это убраться оттуда. Я ни за что не хочу еще раз его увидеть, однако, знаю, что должна. Король Серебряной Реки прояснил, что рано или поздно Пану придется с ним столкнуться. Когда это произойдет, я должна быть там, чтобы попытаться его защитить.

— Но что ты сделаешь? Как ты поможешь?

Пру пожала плечами:

— Не знаю. Я сделаю все, что смогу. Ведь меня вернули назад именно с этой целью, Айслинн. Мое зрение ослабло, но мне вернули мою способность предчувствовать опасность, так чтобы я смогла ему помогать. Я должна постараться.

— У тебя гораздо больше мужества, чем у меня. — Айслинн отбросила назад пряди своих седых волос, открыв свое постаревшее и изможденное лицо. — Я бы никогда не смогла сделать то, что сделала ты, если бы мне это предложили. Я даже не смогла заставить себя пойти с Сидером, когда он решил принять черный посох.

— Он никогда не просил вас об этом. — Девочка улыбнулась. — Кроме того, вы не знаете, что можете сделать, а что нет, пока не будете вынуждены это выяснить. Я открыла это, находясь среди Друджей.

Айслинн кивнула, вздохнув:

— Итак, насчет этого алого голубя? Ты и дальше намерена следовать за ним?

Пру кивнула:

— Я считаю, что должна. Он за этим и пришел ко мне. Как и раньше, он приведет меня к Пану. Но я думаю, что наверное в этот раз, учитывая то, что вы мне рассказали, там будет ждать демон. Голубь ведет меня к Гленск Вуду, а демон именно там. И даже если Пана там сейчас нет, то он может скоро прийти. Я должна поторопиться.

Айслинн задумалась:

— Демон намеревается увести людей из этой долины, поэтому он не задержится там надолго. Но где бы ни был Пан, именно туда собирается идти и демон. — Айслинн покачала головой. — Думаю, мне следует пойти с тобой.

— Но это не ваша…

— Не моя битва? Не моя проблема? Не моя обязанность? — Айслинн улыбнулась. — Нет, Пру, я считаю все это мое и даже больше. Кроме того, что еще мне делать? Прятаться здесь, в этих руинах прошлого Сидера? Разве я похожа на труса? Нет, я хочу пойти с тобой.

Она приподняла ясеневый лук и посмотрела на него:

— Я не знаю, что заставило меня прийти сюда и найти это, но, думаю, это был Сидер. Он погиб, но у меня такое чувство, что он до сих пор присматривает за мной. Знаешь, он предназначал этот лук для меня. Это должен был быть подарок. Но я не приняла его. Нет, если он не собирался оставаться со мной. Однако, когда–то я хорошо владела им, пользовалась им и, думаю, по–прежнему умею с ним управляться. Я не знаю, насколько он поможет, но это все–таки что–то. Пожалуйста, позволь мне пойти с тобой.

— Вы сделали для нас более чем достаточно…

— Пожалуйста, Пру. Позволь мне пойти.

Пру никогда не видела Айслинн такой. Всегда уверенная в себе, всегда справлялась с любой ситуацией, всегда брала бразды лидерства, когда другие не могли — теперь казалось, в ней ничего этого нет. Она была простой женщиной, ищущей причину продолжать жить, старающейся найти способ излечить те повреждения, которые ей нанесли. Она столько потеряла. Наверное, она имела право получить что–то взамен.

— Ладно, — сказала она старшей женщине. — Мы пойдем вместе.

— И будем присматривать и заботиться друг о друге.

— И найдем Пана.

Айслинн протянула руки и обняла девочку.

— Как ты выросла, Пру Лисс. Что бы ты не потеряла от своего зрения, ты компенсировала это своей смелостью. Я горжусь тобой.

Пру покраснела. Они обменялись улыбками; никаких слов больше не потребовалось. Потом Пру заметила, как алый голубь взлетает из руин заброшенного дома Сидера Амента, и вместе с женщиной они поднялись на ноги и отправились вслед за ним.