Мечников. Том 5. Избранник бога

Глава 4

А ведь отец говорил, что пришлёт Олегу письмо с предложением. Однако, насколько я помню, он хотел предложить ему помощь и принять в род. Но почему же тогда Олега так взбесило это послание?

— Что конкретно предложил отец? — спросил я. — Какие у него планы?

— Он настаивает на том, чтобы я отдал ему Серёжу, — нахмурился Олег. — Якобы он сможет дать ему место в роде, образование и совершенно другую жизнь.

— Погоди, но ведь это же хорошо, разве нет? — уточнил я. — У мальчика есть шанс гарантированно получить своё место в жизни. И раскрыть свой потенциал, который у него, как ты мог заметить, очень велик.

— Племянник, — медленно помотал головой дядя. — Ты, кажется, ничего не понял. Он собирается забрать его не когда-нибудь потом. И не на время. Он хочет, чтобы мы отвезли ему Серёжу уже сейчас. Навсегда.

А вот этого отец не упоминал… Речь изначально шла о том, что он поможет мальчику добиться статуса лекаря. Поможет стать дворянином.

— Он хочет лишить меня сына, — выдохнул сквозь стиснутые зубы Олег. — Понимаешь? Александр считает, что Серёже вообще не стоит знать о том, кто его настоящий отец. Да что б мне Грифон голову отклевал, я ни за что в жизни на это не соглашусь. Уж лучше я сдохну в нищете, оплачивая обучение своего сына, но не откажусь от него.

— Погоди, уж в крайности бросаться не будем, — остановил его я. — Но я с тобой согласен. Он не имеет права отбирать у тебя Серёжу. Не стану лгать, дядь, отец говорил со мной об этом.

— Говорил⁈ — Олег вцепился в мои плечи. — И ты всё это время молчал! Почему⁈

— Он сказал, что будет помогать Серёже, но не более того. Я и вовсе предложил ему не забирать мальчика в Санкт-Петербург, а помочь ему в дальнейшем поступить в Саратовский лекарский университет. Он сказал, что обдумает этот вопрос, и просил меня молчать об этом, — объяснил я.

— Похоже, ты плохо знаешь своего отца, Алексей, — вздохнул Олег. — Он ведь всё что угодно готов вывернуть наизнанку ради своей пользы. Здорово он, однако, придумал! Обменяемся сыновьями. Тебя ко мне, а Серёжу к нему. Великолепный план. Вот только не выйдет у него это. Я костьми лягу, но не дам ему реализовать эту подлую идею.

— Так в чём сложности? — не понял я. — Ты ведь можешь отказаться — и всё на этом. К роду Мечниковых ты никакого отношения не имеешь, как и я. Он не может нами помыкать.

— Да. Вот только Серёжей сможет, — заявил дядя.

— Каким боком? — спросил я. — Он ведь сын изгнанника и простолюдинки.

— Твой отец может подписать указ о принятии мальчика в свой род, независимо от нашего желания. Дворянин имеет право признать любого крестьянина или просто гражданина членом своего рода. Просто обычно от таких предложений ни один дурак не отказывается.

— Теперь я понял, — кивнул я. — Если Серёжа войдёт в род Мечниковых, мой отец сможет на законных основаниях забрать его к себе. А вот это уже действительно плохо.

— О чём я тебе и говорю! — нахмурился дядя. — И мы ничего не сможем ему противопоставить. У нас права такого нет. А уж если и подать в суд, то все законы будут на стороне Александра. Мальчик родственен ему по крови. У него есть лекарская магия. И его родители не имеют никакой власти! Всё против нас, чёрт возьми!

— Успокойся, — велел я. — Я подумаю, как можно решить эту проблему. Для начала сам напишу отцу, попробую его переубедить. Возможно, он послушает меня.

— А знаешь, что самое неприятное? — горько усмехнулся дядя. — Этот мальчик бы ему не понадобился, если бы у него не было магического потенциала. И особенно если бы у него не было так много сходств со своим дедом. Попробуй, Лёш, напиши ему. Я понимаю, что ты из благих побуждений рассказал ему о магическом потенциале Серёжи. Я тоже много раз обманывался, доверяя Александру. Но хотя бы не заблуждайся. Он нам уже не семья. Просто чужой человек, который косвенно может влиять на нас — хопёрских Мечниковых.

Мою голову разрывало от столкновения всех этих фактов. Мне жутко не хочется вступать в прямую конфронтацию с собственным отцом. Однако Олег пытается донести до меня, что этому человеку и вовсе нельзя доверять.

Хотя мне в общении с отцом показалось, что он и вправду хочет помочь маленькому племяннику. И кому верить?

Нужно составить своё мнение. Для начала посмотрим, что ответит мне отец.

— О, припёрся, хромоножка! — послышалось ворчание Доброхота. — Что-то давно тебя видно не было. Я уж думал, что ты больше сюда не приковыляешь.

— Отвяжись! — огрызнулся Олег. — Ещё от тебя оскорбления выслушивать не хватало!

— Кстати, Доброхот прав, — подметил я.

— Чего? — удивился Олег.

— Проклятье уничтожено. Все химикаты из подвала я перевёз на завод. В доме теперь безопасно. Я думаю, вам пора возвращаться сюда, — сказал я.

— Да мы уже привыкли в квартире ютиться, — пожал плечами Олег. — Ты лучше продолжай заниматься своей деятельностью. Можешь занимать дом, сколько хочешь. Мы не хотим тебе мешать.

— Нет, дядь, я не согласен, — помотал головой я. — Если предположить, что отец примет Серёжу в род и пришлёт сюда людей, чтобы забрать его… Лучше уж рядом буду я, чтобы дать им отпор.

— Отпор? Шутишь, что ли? Ты понимаешь, чем это чревато? — спросил Олег. — В итоге тебя же выставят нарушителем имперских законов. И я сильно сомневаюсь, что твой отец побрезгует осудить сына, которого уже однажды изгнал.

— Вот и посмотрим, — продолжил убеждать его я. — Нет, дядь, серьёзно, я настаиваю — переезжайте уже в ближайшие дни. Здесь вы будете под защитой. В соседнем доме теперь живёт хороший лекарь. Тоже с обратным витком. И мы с недавних пор с ним соратники. Так будет куда безопаснее.

Дядя недолго подумал, но всё же кивнул.

— Хорошо, Алексей, убедил. Пойду договорюсь насчёт повозки. Завтра же перевезём сюда наши вещи.

— Ура! Катюша вернётся! — воскликнул Доброхот.

— Ж-жу! — зачем-то поддержал домового Токс.

— Так, но вот эта живность пусть держится подальше от моего сына! — попросил дядя.

— Не беспокойся, они смирные, — улыбнулся я. — Более того, они тоже защищают дом. Токс запросто может обездвижить человека. А Доброхот…

— Башку сверну, если кто-то Катюшу обидит, — хмыкнул домовой.

— Да, примерно это я и хотел сказать, — рассмеялся я.

Дядя похромал в съёмную квартиру, а я отправился завершать оставшиеся дела. Нужно хотя бы начать подготовку чертежа эндоскопа. Но перед этим нужно сделать ещё кое-что.

Отправить три письма.

Первым делом я подготовил сообщение отцу, в котором высказал своё неодобрение его поступку. И вежливо, но настойчиво попросил его пересмотреть свои планы на Серёжу.

Следующие два письма я адресовал военным. Ещё неизвестно, как пройдут переговоры с отцом Синицына. А кристаллы нам уже нужны, причём в промышленных масштабах.

Я отправил два письма: одно Андрею Бахмутову, второе — Кириллу Мечникову. Обращаться за помощью к брату мне особенно не хотелось, но я решил не идти на поводу у гордыни. В конце концов, это выгодно нам обоим. И он это должен понять, если, конечно, сможет задавить и свою гордыню в том числе.

Затем, отправив письма, я посидел ещё час над чертежом для патента и после этого лёг спать.

Мы с Синицыным договорились отъехать в Аткарск в полдень. С утра я помог Олегу, Кате и Серёже заселиться назад в свой особняк, затем дал указания Доброхоту и Токсу. А то эта парочка запросто может вытворить что-нибудь, чем испугает вернувшихся в свой дом жильцов.

Ровно в полдень мы с Ильёй встретились на вокзале.

— Как же мне надоело кататься на этом поезде, ты бы только знал… — пробурчал Синицын. — С тех пор, как началась вся эта заваруха с патентами, я побывал в Саратове больше раз, чем за всю свою жизнь до этого. Каждую неделю… Туда-сюда, туда-сюда! Может, нам теперь Сеченова подстёгивать на эти поездки? А то чего это я один отдуваюсь?

— Нет уж, дружище. Мои изобретения будешь регистрировать ты. Или ты после предыдущего нашего разговора изменил своё отношение к Сеченову? — произнёс я. — Это, конечно, хорошо, но я сам пока не готов дать ему доверенность и право на мою подпись. Это дело я могу поручить только тебе.

Синицын самодовольно хмыкнул, удовлетворившись моим доверием.

Вскоре подошёл поезд, мы забрались внутрь и направились в Аткарск.

Если до Саратова мы обычно добирались за два-три часа, то в родной город Синицына поезд доехал всего лишь за один час.

И стоит отметить, город выглядел куда хуже Хопёрска. Захолустный, неблагоустроенный. По большей части был заполнен деревянными домами, крытыми соломой и камышом. Улиц как таковых не было. Обычные тропы между домами — не более того. В Хопёрске хотя бы центр был вымощен.

— Да, не смотри на меня так, — отмахнулся Синицын. — И вот это всё я в теории могу унаследовать. И то вряд ли. У меня есть старший брат, который уже вовсю обучается у отца руководству городом.

— Сколько здесь людей-то живёт? — поинтересовался я.

— Две с половиной тысячи голов, — ответил Илья. — Не больше.

Мы прошли к центру города и, как оказалось, там Аткарск выглядел несколько иначе. Вдоль улиц тянулись громадные здания из красного кирпича.

Местная амбулатория, школа, полиция. И все эти «крепости» окружали большую территорию, на которой располагался особняк Синицыных.

— Сразу видно, что твой отец военный, — отметил я.

— Это ты к чему? Аа… Ты про здания? Да, это их по его приказу так выстроили. Огородил себя стенами со всех сторон, будто готовится в любой момент принять осаду. У него после войны осталась… Как это правильно назвать-то?

— Паранойя, — подсказал я.

— Да, вроде того. Так что, думаю, теперь от знакомства с ним ты не так сильно удивишься.

Мы прошли между школой и амбулаторией и оказались у главных ворот поместья Синицыных. Я заметил, что город находится на широком холме, а сам особняк расположен как бы на его пике. Отсюда открывался красивый вид на заснеженный горизонт и окраины города, где, между тем, виднелись какие-то предприятия.

— А что это у вас там? — поинтересовался у Синицына я. — У нас в Хопёрске-то завод всего один. А тут, вижу, сразу несколько имеется.

— Мой отец любит вкладываться в промышленность, — объяснил Синицын. — Там на окраине два кирпичных завода, две паровые и две водяные мельницы около реки Аткары. Ещё мыловарня в другом конце города есть. Другими словами, работой обеспечены все местные жители. Городские обычно трудятся на предприятиях, а сельские на полях. У нас тут чёткое разделение труда.

— Разрази меня гром… — выругался молодой охранник, стороживший вход в поместье. — Илюшка, ты, что ли⁈ Ты зачем себе эти усы дурацкие нарастил?

— А ты так и не научился вежливо обращаться к своему господину, — задрав нос, гордо хмыкнул Илья. Затем резко опустил голову и громко рассмеялся. — Давно не виделись, Влад!

Илья, к моему удивлению, крепко обнял бойца и звонко постучал ему ладонью по спине.

— Это — мой старый друг, Алексей, — сказал Илья. — Владислав Опрелов. Мы с ним всё детство вместе провели.

— С ностальгией вспоминаю времена, когда ваш отец гонял нас и учил драться, Илья Андреевич! — встав по стойке смирно, выдал Влад. Хотя в его голосе явно был сарказм. Я уже понял, что они с Ильёй всегда были на «ты», хотя такое редко встречается в подобной разнице положений.

— Алексей Мечников, — представился я и пожал руку бойцу. Решил не выглядеть на фоне Ильи каким-то напыщенным дворянином. Тем более я им по факту и не являюсь.

— Очень приятно, — он потряс мою руку, затем аккуратно оглянулся, чтобы убедиться, нет ли поблизости других людей, после чего произнёс:

— Илья, а ты чего вернулся? Я думал, что ты всё уже — с концами.

— Да вот появилось желание поболтать со своим папашей, — ответил Синицын. — Он как там? В добром здравии?

— Да разве ж его чем убьёшь? — усмехнулся Апрелов. — А вот насчёт вашего с Алексеем здоровья я бы побеспокоился. Боюсь, Андрей Константинович может самую малость сорваться. Он сегодня не в настроении.

— Впрочем, как и всегда, — пожал плечами Илья.

— Не беспокойся, мы сможем за себя постоять, — уверил его я.

— В таком случае, милости прошу, — сказал Владислав и открыл нам ворота. После чего поклонился Илье и добавил:

— С возвращением, мой господин!

— Да тьфу на тебя! — отмахнулся от него Синицын.

Пока мы шли по вымощенной камнем тропе к особняку, я решил завести разговор.

— Да ты, как я посмотрю, не только с дворянами прост в общении, — подметил я.

— Это у нас нормально. Отец воспитывал своих детей и детей своей гвардии одинаково. Всех гонял, учил драться. Никогда не гнушался взаимодействовать и делиться опытом даже с простолюдинами.

— Я бы назвал это хорошей чертой.

— Скажи это бедным мальчишкам, которых он забивал тупым мечом до переломов, — усмехнулся Синицын. — Хотя, стоит отметить, из них после этого вырастали сильные мужчины.

Да уж, Андрея Синицына расписали в таких красках, что будь в этом мире огнестрел, я бы ожидал, что нас встретят выстрелом из мушкета в ноги.

Я поднял взгляд и заметил, как на втором этаже кто-то мелькнул в окне.

— Да-да… — вздохнул Илья. — Похоже, нас уже заметили.

Однако не успели мы войти в дом, как из главных дверей выскочил высокий, крепкий мужчина и перегородил нам проход. По общим чертам я сразу понял, что перед нами старший брат Ильи.

— Ну здравствуй, Дим! — улыбнулся Илья. — Давно не ви…

Удар. Кулак старшего брата врезался в челюсть Ильи, и тот сразу же рухнул на землю. Мужчина перевёл взгляд на меня, видимо, оценивая мои силы. Но как только взглянул мне в глаза и заметил, как напряглась моя левая рука, резко остановился.

— Как ты посмел сюда вернуться⁈ — крикнул он Илье.

— И я рад тебя видеть, Дим, — потирая челюсть, сказал Илья. — А ты ничуть не изменился. До сих пор бьёшь, как баба.

Дмитрий Синицын оскалился и сделал шаг вперёд, чтобы ещё раз врезать Илье, но я встал у него на пути.

— А ну, прочь с дороги, — прорычал он, надменно осматривая меня сверху вниз. — Ты ещё кто такой? Кто пустил постороннего⁈

— Алексей Мечников, — коротко представился я. — И я — не посторонний. Меня сюда пригласил твой брат. А это у вас традиция такая — встречать родственника ударом в лицо?

— А ты не лезь не в своё дело, — прошептал Дмитрий. — И настоятельно рекомендую расслабить свою руку. Если я почувствую, что ты колдуешь, твою левую руку уже никакая лекарская магия пришить обратно не сможет.

И это мы ещё до отца Синицына не добрались! Вот так семейство. Не удивлён, что Илья отсюда сбежал.

— Не надо, Алексей, — попросил меня Илья, заметив, что я продолжаю набирать магию обратного витка в левую руку. — Он того не стоит.

— Ещё раз повторяю свой вопрос, Илья, — произнёс Дмитрий. — Зачем ты вернулся?

— Если я скажу, что соскучился по своему брату и отцу, то снова получу по морде, да? — уточнил Илья.

— Если продолжишь юлить, вылетите отсюда оба, — сказал Дмитрий. — Последний раз спрашиваю…

— Это не Илья пришёл к отцу, — перехватил инициативу я. — Это я воспользовался им, чтобы переговорить с Андреем Константиновичем с глазу на глаз.

Оба Синицыных удивлённо взглянули на меня.

— А… Да, это его идея, — закивал Илья.

Я понял, что нужно брать ситуацию в свои руки, поскольку Илья не остановится и продолжит подначивать своего брата на конфликт. В итоге это закончится тем, что нас в лучшем случае выгонят. В худшем — вызовут кого-то на дуэль.

— Не понял, — нахмурился Дмитрий Синицын. — Я что-то не расслышал твой титул.

— У меня его нет, — ответил я. — Это помешает мне встретиться с бароном?

— Однозначно, — отрезал Дмитрий.

— Странно, а мне говорили, что господин Синицын не стыдится общаться с простым народом. Тем более у меня есть для него серьёзное предложение. Уверен, оно его заинтересует.

— В таком случае озвучь его мне, — сказал он. — Я передам отцу.

— Об этом я могу сказать только ему лично. Это дело касается военной сферы. Разговор не для посторонних ушей, — прямо сказал я.

— Это ты меня назвал посторонним? — вновь разозлился Дмитрий и, кажется, захотел наброситься на меня.

Однако его прервал разнёсшийся по всей территории звук грома. По крайней мере, так мне показалось поначалу. На деле же это был чей-то голос.

— А ну, быстро прекратили этот балаган! — проорал стоящий на балконе Андрей Константинович Синицын.

Я поднял взгляд и, к своему удивлению, обнаружил, что над нашими головами парит огромный камень идеальной шарообразной формы.

— Иначе я его случайно на вас уроню, — закончил свою фразу барон.

Геомант, значит. Кажется, так в этом мире зовут магов земли. Теперь я прекрасно понимаю, какую роль он мог играть на фронте. Если он силой мысли способен поднимать такие камни… Никакие снаряды армии попросту не нужны. Всех сотрёт с лица земли каменным дождём.

Отец Ильи и Дмитрия оказался старее, чем я думал. Полностью седой, низкорослый, но очень крепкий мужчина лет семидесяти. Лекарских привычек не отнять, я сразу же заметил, что у старика нет левой руки, а глаз на той же стороне слеп из-за увечий, которым покрыта половина лица.

— Рад тебя видеть, отец! — неуверенно пропел Илья, глядя на камень над своей головой. — Может, уберёшь эту глыбу? А то ещё и Диму случайно заденешь. Совсем без наследников останешься.

— Помолчи! — рявкнул он. — Ты меня не интересуешь. Мне больше хочется поболтать с твоим спутником. Вы что-то обронили про военную сферу, молодой человек?

— Так точно, господин Синицын, — кивнул я. — Есть дело, с которым можете помочь только вы. Я могу обеспечить военных очень полезным товаром.

— Так, допустим, — кивнул Андрей Константинович, продолжая поддерживать над нашими головами камень. — А я здесь при чём? Почему вы пришли именно ко мне?

— Потому что у нас больше нет знакомых людей, обладающих влиянием в военной сфере, — прямо сказал я. — Именно поэтому я решил воспользоваться знакомством с вашим сыном, чтобы устроить эту встречу.

БУМ.

Камень с грохотом рухнул прямо за нашими спинами и раскололся на десятки неровных кусков. Нас с Ильёй окатило волной пыли.

— В таком случае — проходи, — сказал он, покидая балкон. — Поговорим.

Илья взглянул на меня, пожал плечами, а затем сделал шаг вперёд, однако Дмитрий остановил его, толкнув рукой в грудь.

— Отец сказал, что войти может только Мечников. Ты будешь ждать здесь, — холодно сказал он.

— Что ж, оно и к лучшему, — усмехнулся Илья. — Мне же меньше тумаков достанется.

— Я бы на твоём месте не был в этом так уверен, — с угрозой ответил ему брат.

Илья кивнул мне, дав знак, что я могу оставить его наедине с братом. Удовлетворившись решимостью друга, я прошёл в особняк. Самое любопытное — меня никто не сопровождал. Всё совсем не так, как на встрече с Юсуповыми. Там меня чуть ли не в клетке тащили на переговоры.

И дело здесь вовсе не в том, что у Синицыных слабый гарнизон. Это скорее говорит о силе самого главы семьи. Он не боится встретиться со мной один на один.

Я поднялся на второй этаж и сразу же увидел открытую дверь в кабинет барона. Он сидел за столом и даже не смотрел на то, как я к нему приближаюсь. Я неспешно прошёл внутрь и, не дожидаясь приглашения, сел на стул напротив Андрея Синицына.

— Не знаю, с каким предложением ты пришёл, но в людях ты совершенно не разбираешься, раз выбрал Илью себе в друзья, — произнёс Андрей Константинович. — Или же ты просто пользуешься моим сыном?

— Я бы сказал, что мы — деловые партнёры, — произнёс я.

— Что ж, в таком случае я точно могу сказать, что ты — дурак, — заявил он. — Я бы своему младшему не доверил даже комнату от пыли чистить.

— Давайте обойдёмся без оскорблений, — спокойно попросил я. — Ссору мне с вами затевать незачем, но если я ещё раз услышу, как вы нелестно высказываетесь обо мне или об Илье, я буду вынужден уйти, а вы так и не узнаете, что я хочу предложить военным.

— Хо… — прищурив здоровый глаз, усмехнулся он. — Тебя, вижу, мой камешек не напугал. Совсем умереть не боишься?

— Я уже много раз слышал этот вопрос. Сами делайте вывод, как обычно, я на него отвечаю, раз сижу здесь — перед вами, — произнёс я.

Я знал, как нужно разговаривать с этим человеком. Андрей Синицын — мужчина жёсткий и прямолинейный. Однако такой, как он, не будет рад, если перед ним станут пресмыкаться. Он попросту не станет уважать такого человека.

А мне его уважение нужно. Иначе он не поверит моим словам.

— Что ж, в таком случае переходи к делу, Мечников, — сказал старший Синицын. — Я тебя слу…

Андрей Константинович резко замолчал. Его лицо покраснело. Мужчина схватился за шею и громко закашлялся. А затем рухнул со стула, перевернув своим массивным телом широкий письменный стол.