Мечников. Том 4. Открытие века

Глава 5

— На шаг, говоришь, опережает? — усмехнулся я. — Ну Сеченов даёт! Вот это я понимаю — хороший ум!

Синицын удивлённо вылупился на меня. Так, будто я нёс какую-то несусветную чушь.

— Алексей, ты чего? — прошептал он. — Переутомился? Ты чему радуешься?

— Так ведь это же здорово! — усмехнулся я. — Меня радует, что кто-то кроме нас создаёт новые технологии в сфере лекарского дела. Но знаешь, что меня радует ещё больше?

Илья Синицын промолчал.

— Меня радует, что он пока что пытается вылавливать мелкую рыбу, — произнёс я. — Но щука достанется нам! Понимаешь, о чём я?

— Это ты опять про свои антибиотики? — нахмурился коллега.

— Именно. С завтрашнего дня начнём собирать новую лабораторию. У меня уже появилась идея насчёт одного места. Я недавно прогуливался вдоль одного крупного здания на окраине города. Оно полностью заброшено. Хотя я слышал, что раньше там занимались производством.

— А-а-а! — воскликнул Синицын. — Это ты про улицу Суворова? Дом номер шестьдесят семь?

— Скорее всего, именно о нём, — прикинул я.

— Там был завод по производству оружия, — сказал Илья Синицын. — Но там что-то случилось. Рабочих выгнала какая-то дьявольская сила!

— Может, просто финансировать перестали? Владельцы обанкротились? — предположил я.

— Нет-нет, — не согласился со мной Синицын. — Ты просто тогда ещё не жил здесь, Алексей. У нас ведь и вправду было хорошо налаженное производство в Хопёрске! И, насколько я знаю, владелец завода получал очень много денег! Рубли за рублями! Вот только потом сотрудники начали увольняться. Цеха опустели. В итоге он перешёл к другому хозяину, который не стал ничего предпринимать и окончательно забросил здание завода.

— Так кто новый хозяин? — поинтересовался я.

— Барон. Иннокентий Сергеевич Елин, — ответил Синицын. — Но у тебя же с ним контакт налажен! Может быть, сможешь упросить его продать это здание за бесценок? Правда… Мне всё равное кажется, что мы там не сможем расположить свою лабораторию. Уж больно жуткая там аура. Туда бы всю церковь Грифона, пару проклинателей, и… Всех местных лекарей. На случай если там завелась некротика!

— Илья, ну ты ведь преувеличиваешь! — воскликнул я. — Мне ни разу не доводилось слышать, что на территории Хопёрска есть проклятый заброшенная завод.

— Да боятся люди! Понимаешь? Там ведь половина города работала, — объяснил Илья Синицын. — У всех были хорошо оплачиваемые места. Но в итоге всех выгнали. Половина рабочих ушли на поля — работать за бесценок. А другая половина спилась.

А вот это — очень интересная информация! Получается, что, если я открою там свою лабораторию, половина жителей города с радостью пойдёт производить вместе со мной препараты. А люди там точно понадобятся. Правда, не в ближайшее время.

Пока что мне и двух магов хватит.

— Пойдём домой, Илья, — посоветовал я. — По дороге расскажешь, какие Сеченов успел препараты зарегистрировать?

Мы вышли из здания вокзала и прогулялись по главной площади Хопёрска.

— Слабительное, снотворное и препарат-энергетик — вот это он у нас отобрал, — вздохнул Синицын. — И обозвал ещё их так странно… Туалетный порошок, сонная таблетка и силовое зелье.

— Стоп, что ты сказал⁈ — воскликнул я. — Серьёзно? Так и назвал?

— Да… А ты чего так встрепенулся? — испугался Синицын.

Все названия из книги Парацельса. С одной стороны, это плохо, но… Нет. Теперь я знаю, как он действует. Теперь я точно уверен, что работает Иван Сеченов именно по этому учебнику.

Туалетный порошок! Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм такое сочинил и ты туда же, Сеченов? Теперь я точно знаю, какие шаги он предпримет дальше.

И антибиотик он будет производить строго по книге. Но мы его обгоним. Должны обогнать!

— Послушай, Илья, доверяю тебе поиск помощников, — произнёс я. — Выбери людей, в которых можешь быть уверен. У тебя ведь много знакомых в Хопёрске?

— Смотря каких! — усмехнулся Илья. — Если речь о моих товарищах из кабака… Эти вряд ли пригодятся!

— Не факт.

— А что нужно сделать-то?

— Принести плесень. Как можно больше образцов, — объяснил я. — А если среди твоих знакомых найдутся те, кто хочет вернуться на завод — зови их. Составь список и принеси мне. Для создания антибиотиков нам понадобятся все.

— Ага! — обрадовался Илья. — Так в этом заключается твоя контратака! Хочешь задушить его антибиотиком, который приобретёт всемирную известность?

— Именно, — улыбнулся я. — Если продолжим работать в том же духе, то однозначно проиграем ему. С нами перестанут считаться. Пройдёт год, и фамилии Мечников, Синицын, Щеблетов все забудут. Наша троица канет в небытие. Понимаешь? Но как только мы сделаем хотя бы один препарат мирового масштаба… Он уже никогда нас не обгонит.

Нет, обгонит, но только в том случае, если у него в наличии будет антибиотик нового поколения. Для девятнадцатого века и пенициллин с сульфаниламидом пойдут. А вот дальше… Дальше нам придётся создать совсем другие машины. Электрические микроскопы, настоящие лаборатории со множеством сотрудников. Это уже — уровень конца двадцатого века. Но мы и его нагоним, я даже не сомневаюсь.

— Если честно, Алексей… — задумался Синицын. — Я уже принял решение. Я не стану дожидаться, когда ты обгонишь Сеченова.

— Что ты имеешь в виду? — удивился я. — Ты собрался выйти из игры?

— Ха! — воскликнул он. — Шутишь, что ли? Наоборот! Мне надоело постоянно отпрашиваться у Кораблёва. Я решил уволиться из нашей амбулатории.

— Погоди, Илья, ты уверен? — уточнил я. — Ты точно хорошо взвесил своё решение? Мы ведь познакомились всего два месяца назад и…

— И я уже понял, что только с тобой смогу доказать отцу, что лекарское дело и финансовая грамотность могут принести в разы больше пользы, чем военка, которую он мне так настойчиво пытался привить!

Синицын явно не шутил. Похоже, он решил пойти ва-банк. Поставить всё на наше дело.

— Но ты ведь понимаешь, Илья, что риск всё равно есть? — на всякий случай напомнил я. — Тот же Сеченов может неожиданно обогнать нас.

— Ничего, отыграемся! — усмехнулся он. — Ты не смотри, каким грустным я приехал из Саратова. Я ведь очень отходчивый. Как видишь, уже готов бороться дальше. Но без работы я сидеть не буду. В свободное время буду практиковать деятельность частного лекаря. А как только надо будет уезжать в Саратов, буду прикрывать лавочку и укатывать по нашим с тобой общим делам.

— Если ты уверен в своём решении — можешь увольняться, — предложил я. — Лично я не отступлюсь. А твоя помощь мне в любом случае пригодиться.

— Вот и я так подумал! — обрадовался Синицын. — Значит, завтра пойду к главному лекарю. Говорят, обычно, Иван Сергеевич требует, чтобы сотрудник отработал неделю перед полным уходом.

Ого! Почти так же, как и в моём современном мире. Только у нас обычно требовалось отработать четырнадцать дней перед увольнением. Это правило существовало для того, чтобы работодатель успел найти за этот период нового работника на замену уволившемуся. Только зачем здесь придумали подобное правило — я искренне не могу понять! В моём мире врача было найти нетрудно. А здесь… В девятнадцатом веке, в Хопёрске! П-ха! Да Кораблёв ни за что в жизни не найдёт замену Синицыну. Вероятность этого близка к нулю.

— Тогда поступим следующим образом, Илья, — подытожил я, когда мы добрались до перекрёстка наших улиц. — Ты дорабатываешь и собираешь людей, которые готовы вернуться на завод. А я пообщаюсь с бароном, выкуплю у него завод и буду решать вопрос его технического оснащения.

— План отличный, но я бы посоветовал тебе взглянуть на него перед этим. Правда, клянусь тебе — завод очень плохой. В нём что-то поселилось. Иначе мы бы его не закрыли, — прошептал Синицын.

Комментировать это я никак не стал. Если Синицын прав, я скоро это узнаю. Мы с коллегой попрощались, и я направился домой.

Тем более, перед встречей с бароном у меня ещё намечалась очередная трудовая ночь.

Боги, сколько же я зелий-энергетиков потратил… Штук тридцать — не меньше! Можно было бы давно распродать их, если бы Саратов дал мне добро на продажу чуть раньше.

Дома меня терпеливо ждал Ярослав Мечников. Однако больше меня удивил тот факт, что рядом с ним за одним столом сидели и Доброхот и Токс.

— Ух… — устало выдохнул я, снимая с себя ботинки. — Даже не знаю, как реагировать на то, что вижу.

— Лёш, я просто хотел почитать книги из библиотеки дяди. А вот эти… Твари! Они накинулись на меня, утащили на первый этаж, усадили за стол и запретили из-за него выходить! — объяснил Ярослав.

— Нехрен было лезть в книги, которые принадлежат только нашему хозяину! — рыкнул Доброхот.

— Ж-жу! Ж-жу! — прожужжал Токс.

Похоже, Ярослав добрался до книг Асклепия и Парацельса. Что ж, мои слуги всё правильно сделали.

— Молодцы, — кивнул я. — Можете оставить Ярослава в покое. Я ему объясню, что можно читать, а что — нельзя.

— Сумасшедший дом, Алексей! Правда! — возмутился брат. — Я отродясь не видел таких существ. Домовой и разумный мана-клещ! Где ты таких раздобыл?

— Иди за мной, — проигнорировал его вопрос я. — Неделю назад я подготовил кое-что для нашего микроскопа. Он ведь тебе понравился, не так ли?

— Ещё спрашиваешь! — вскинул брови Ярослав. — За этим изобретением — будущее! Помяни моё слово.

— В таком случае мне вдвойне интересно, как ты отреагируешь на то, что я покажу тебе через полчаса, — улыбнулся я.

Почти треть месяца назад я заготовил среду для бактерий. Чашку Петри. Этот сосуд должны, по идее, придумать только через год. Смысл его заключается в том, чтобы взрастить колонию бактерий в закрытой среде.

Я поместил питательные вещества — бульон. И запустил туда бактерий — взял мазок из необработанной раны одного из своих пациентов. Не ожидал, что получится с первого раза, но на высохшей поверхности чашки уже появились цветные круги. А это — и есть бактерии, которые решили создать свою колонию.

Я открутил объектив микроскопа и аккуратно добавил в него ещё одну линзу, которую наш местный кузнец Петрович создавал особенно долго.

Во-о-о! Теперь увеличение будет совсем другим. Мы увидим не только внутриклеточные структуры, но и сами бактерии. Правда, чтобы комфортно рассматривать микроорганизмы, обычно требуется особая окраска. Но создавать знаменитые «Циль-Нильсен», «Гематоксилин-Эозин» и прочие методы я пока не мог. Поэтому решил подготовить бактерий обычной лекарской магией.

Мозга у микроорганизмов нет. Поэтому я могу без лишней траты магии убедить их столпиться в одном месте и показать свои внутренности.

Прежде, чем показать своё достижение Ярославу, я взглянул в микроскоп сам.

Вот оно! То, что я хотел увидеть. Органеллы бактерий. Почти те же, что и у привычных нам клеток. Только ядро с генетическим материалом найти невозможно. Ведь у бактерий, как правило, вместо ядра содержится кольцевая ДНК.

— Судя по форме, мы поймали стрептококков, — улыбнулся я. — Вот уж любители забраться в рану!

— Покажи! Покажи мне! Пожалуйста! — затараторил Ярослав.

Я не стал ему препятствовать. Брат заглянул в микроскоп и оторопел. Как раз в этот момент я позволил бактериям двигаться.

— Утопи меня, Морской Бог! — выругался Ярослав. — И вправду… Вижу… Вижу! Мелкие ублюдки так и копошатся между тканями, которые ты сюда поместил. Только я до сих пор не понимаю, что это значит…

Ярослав вопросительно взглянул на меня, с трудом оторвавшись от излюбленного микроскопа.

— Кашель, насморк, мокрота, боли в пояснице, рвота, диарея, раны, гной, — перечислял я. — Почти всегда — это бактерии. Или их более мелкие собратья. А точнее — конкуренты. Вирусы.

— Суть я уже понял, — кивнул Ярослав. — Я буду описывать их сутками напролёт, если потребуется. Нужно доказать, что эти мелкие твари способны жить в человеке.

— Они живут не только в больных людях, — объяснил ему я. — Ты, я… Да абсолютной любой человек! Во всех живут бактерии и вирусы. Просто некоторые из них помогают человеку. Некоторые не играют никакой роли. А некоторые вызывают заболевания.

С этим, кстати, связано одно из са-а-а-амых распространённых заблуждений. Чуть ли не все жители земного шара считают, что простуда — это не инфекционное заболевание.

Ну простыл человек! Замёрз! Вот и кашляет!

Ха-ха!

Как бы не так!

Помню, как часто я спорил с пациентами, которые убеждали меня, что не может из-за переохлаждения к ним присоединиться вирус.

К сожалению, может. А всё дело в том, что низкие температуры подавляют иммунную систему. И тогда человек может заболеть даже из-за тех слабых вирусов, которые живут в его теле или летают в его собственной комнате.

Другими словами, если человек будет сидеть взаперти и не станет контактировать с посторонними людьми, в случае переохлаждения он всё равно может подхватить инфекцию.

Вот это — и есть простуда. Точно такое же вирусное заболевание, как грипп или коронавирус. Только немного слабее. И то — его слабость зависит от иммунитета заболевшего.

Чёрт… А ведь в этом мире люди даже не знают про иммунитет! Такой теории пока нет. А разработал её в моём мире…

Мечников.

Клеточную теорию иммунитета создал человек с точно такой же фамилией, как у меня. Кто знает? Может, когда-нибудь я донесу до лекарей информацию об этом механизме.

— Действуем следующим образом, Ярослав, — произнёс я. — Ты здесь всего на пару недель. Занимайся изучением бактерий. Я дам тебе для этого всё. Но перед этим я должен запатентовать микроскоп. Так что… — я устало протёр глаза. — Сегодня у нас с тобой будет бессонная ночка, брат!

Следующие восемь часов мы трудились, не покладая рук. Ярослав готовил основу для будущей статьи, описывал бактерии и их механизм действия. Я же создавал запасной микроскоп, поскольку один из них нужно срочно отправить в Саратов.

Если Сеченов опередит нас и с микроскопом — это будет очень тяжёлый удар. Не победа в войне — нет. Но очень крупное поражение в одной из главнейших битв.

Мы были ограничены во времени со всех сторон. У Ярослава меньше двух недель в Хопёрске. А уж с какой скоростью Сеченов произведёт новый препарат… Что ж, этого предсказать не сможет никто.

В течение следующих нескольких дней я занимался медицинской деятельностью по утрам, днём отдыхал, а вечером и в начале ночи занимался посадкой приобретённых семян, саженцев и вливался в работу в лабораторию, куда я уже допустил Ярослава.

За пять дней мы достигли многого. Илья Синицын сторговался с Кораблёвым и убедил его, что уйдёт раньше на два дня. И в первый же день свободной от амбулатории жизни, он направился в Саратов с новым микроскопом и…

Запатентовал его!

Это был первая победа, которая была очень важна для нашего боевого духа. Тем временем научная работа, которую мы готовили с братом, уже насчитывала чуть больше двух десятков страниц.

Доброхот уже починил весь дом, и я мог позвать Олега с его семьёй назад. Однако пока что не стал спешить с этим решением. Лучше перенести лабораторию в другое здание и только потом переселять изгнанных Мечниковых в полностью безопасный дом.

Наступила ночь с пятницы на субботу. На следующее утро я собирался посетить барона Елина, чтобы обсудить вопрос покупки принадлежащего ему завода.

Однако кое-кто нарушил мой ночной покой.

Пелена сна рассеялась, и туда проникли образы лекарских богов. Никого кроме Гигеи я до сих пор не могу разглядеть. Они скрывали себя за пеленой тумана.

— Ну здравствуй, Гигея! — улыбнулся я.

Не знаю, было ли видно мою улыбку внутри моей же собственной головы, но, кажется, богиня поняла, что я пытался до неё донести. Светловолосая женщина ответила мне такой же тёплой улыбкой.

Я видел только её лицо — ничего более. Возможно, такова воля богов. А, может быть, у меня просто недостаточно витков, чтобы взглянуть на всех посетителей моего сна чистым взглядом.

— Здравствуй, Мечников, — кивнула богиня. — Мы сильно изменили своё мнение о тебе за этот месяц. Поначалу нам казалось, что ты не сможешь тянуть груз клятвы лекаря. Однако ты справился с ним даже лучше, чем двое других магов.

— Я старался изо всех сил, — честно сказал я. — Не только из-за данной клятвы. Просто такова моя судьба.

— И это впечатляет! — заявила Гигея. — Я видела многих лекарей, которые искали власти. И давали клятву только для того, чтобы обрести новую силу. Ты же никогда об этом не думал. Не удивляйся — я могу читать твои мысли.

Вот даже как… Значит, за мной постоянно наблюдают.

— Ты много раз бился с некротикой. Спасал всех, до кого мог дотянуться. Даже отъявленных негодяев, которые просили о помощи, — намекнула на Рокотова Гигея. — И самое главное — продвигал лекарское дело в массы. Прорвался через тернии в самое сердце ордена. Они приняли тебя. А потому тебя ждёт вознаграждение.

Я услышал, как другие боги принялись между собой шептаться.

— Я буду рад принять его от тебя, Гигея, — ответил я.

— Но вознаграждением будет не новый виток. Я хочу дать тебе информацию. Хотя другие боги и выступили против этого, — заявила она. — Я открою для тебя сто страниц трактата моего отца.

— Ты про трактат Асклепия? — уточнил я. — Так я в любом случае собирался его прочесть.

— Но на это ушло бы почти двадцать лет, — сказала Гигея.

— Двадцать⁈ — удивился я. — Следующие страницы начнут требовать больше магии?

— Да, — кивнула богиня. — Именно поэтому я раскрою тебе весь раздел о борьбе с некротикой. Скоро он тебе понадобится. Сейчас середина февраля. Пока что мёртвая магия спит. Но как только наступит праздник Грифона — она проснётся. И землям, в которых ты живёшь, придётся несладко.

Я захотел ответить Гигее, но она насильственно прервала наш контакт. Сон моментально прекратился.

А когда я проснулся… На часах был уже полдень.

— Ну ты даёшь, богиня! — усмехнулся я. — Заставила меня проспать почти половину суток.

Я не стал спешить с прочтением трактата. Ведь в этот день у меня уже была запланирована встреча с бароном. Оставив брата работать над статьёй, я промчался через половину Хопёрска до особняка Елиных

— Стоять! — рявкнул солдат около ворот поместья.

— Да стою-стою, успокойся, — улыбнулся я. — У нас с бароном договорённость.

Стоило мне назвать свою фамилию — и меня без лишних вопросов пустили на территорию особняка. Меня порадовало, что у Елиных наконец-то появилась настоящая охрана. Сложно даже представить, сколько лет они жили без неё. Кособоков и Рокотов не позволяли барону нанять больше людей.

Я поднялся на третий этаж громадного особняка, где меня ожидал Иннокентий Сергеевич. Однако, когда я вошёл в его кабинет, барон без лишних приветствий произнёс:

— Ох и зря вы это затеяли, Мечников. Ох, зря…

— Вы про завод? — переспросил я. — Поверьте, он сыграет большую роль в развитии Хопёрска. Когда я возглавлю его…

— Нет, погодите, — перебил меня барон. — Вы ведь не думаете, что все окна и двери этого здания забиты просто так, Мечников?

Барон выдержал паузу, а затем добавил:

— Удивлён, что жрец ничего вам не рассказал об этом месте. Его у меня отняли. Не люди. И если вы правда хотите его забрать… Вам придётся рискнуть жизнью.