Мечников. Том 4. Открытие века

Глава 17

А здорово Юсуповы придумали! Нашли способ выбраться из безвыходной ситуации. Я устало рухнул на старинный стол, что стоял в моём заводском кабинете.

— Значит, матрилинейный брак… — произнёс я вслух. — А не пошли бы вы все!

Матрилинейный брак, это как стандартный общеизвестный брак, только наоборот. Муж берёт фамилию жены. И если в условиях двадцать первого века это не повлияло бы ни на что, кроме гордости мужчины, то здесь дела обстоят совсем иначе.

Я буду вынужден вступить в род Юсуповых. Причём буду подчиняться не только их главе, но и собственной жене. Которую я знать не знаю!

Проклятье! Я надеялся, что после того, как я отобьюсь ото всех наёмников, которых на меня натравили, Юсуповы и Мансуровы, наконец, отстанут. Судя по всему, они потратили очень много денег на то, чтобы меня ликвидировать. И ничего не вышло. Совершили ребята вложение в ничто.

Всех наёмников я покалечил, а огненного убийцу в итоге сделал одним из своих главных напарников. Для них-то Игорь, конечно, мертвец, но сути это не меняет.

Да пошли бы они все! Конечно, сейчас же поеду вступать в брак! Делать-то мне больше нечего, разумеется. Передам своей будущей супруге все права на патенты, плюну на изобретения и останусь с двумя копейками в кармане. Буду до конца жизни вымаливать деньги у её папочки. А когда он умрёт, стану подкаблучником его дочери. Такое меня совсем не устраивает.

Пока я размышлял над письмом Юсупова, ко мне прилетел ещё один ворон. Вот только в его лапах была целых два письма. И на обоих была указана фамилия «Мечников».

Вот только были они от разных людей. Одно письмо от отца, а второй от Ярослава.

Первым делом я решил посмотреть, что мне скажет отец. Однако… Его сообщение меня сильно разочаровало.

«Соглашайся, Алексей. Это — твой последний шанс».

И всё. Одна-единственная строчка. Да он с ума, что ли, сошёл⁈ Вот так просто готов отдать сына за… Ах да, точно… Он, скорее всего, считает, что это — единственный способ сохранить мою жизнь.

Но это — не самый лучший выбор, отец. Совсем не лучший. Куда справедливее будет, если я справлюсь с этой проблемой сам. Но перед тем как готовить план действий, я посмотрю, что написал мне Ярослав.

Письмо брата, в отличие от отца, было просто огромным. Я откровенно устал читать его благодарности и извинения за то, как он неловко себя повёл с химикатами. Ярослав много писал про статью, про то, как радушно его приняли в академии после того, как он закончил нашу общую статью.

Однако в конце текста находилась информация куда более важная, чем все его извинения и благодарности.

«Я поговорил с отцом. Рассказал ему о твоём обратном витке и прочих достижениях. Он был нацелен взять тебя назад в род Мечниковых, но я чётко дал ему знать твою позицию. И всё было хорошо. Мы оба порадовались за тебя. Решили, что ты, возможно, сможешь создать свой собственной род — с нуля! Однако отец вскоре изменил своё мнение. Алексей, то что я тебе сейчас напишу — это тайна. Отец не в курсе, что я отправил это письмо. Он не хочет, чтобы ты знал. Но буквально вчера вечером он встретился с графом Юсуповым. Лично. Юсупов был в нашем доме, поэтому я смог подслушать их разговор. Стоял в прихожей и не давал никому знать о том, что вернулся».

Я сделал короткую паузу и оторвался от письма.

Воевать с другими семьями я готов. Да сколько угодно — плевать! Но с собственным отцом… Не хочу. Это против моих принципов. Однако и соглашаться на это безумное предложение у меня нет никакого желания. Сейчас меня интересует только развитие медицины. А отношения, брак, да ещё и матрилинейный… Нет, это уж чересчур.

Я выпустил пар и продолжил читать письмо Ярослава.

«Отец и Юсупов говорили о тебе. Обсуждали твои способности, твой потенциал. И твои грехи. Юсуповы так и не простили тебя за то, что ты сделал. Однако они шокированы тем, как ты оказал сопротивление всем наёмникам, которых они отправили. Алексей, Юсуповы поняли, что ты очень сильный маг. Они зацепились за это и захотели укрепить новую магию в своих будущих поколениях. Поэтому хотят, чтобы ты женился на той же девушке, которую обесчестил. Её больше никто не пожелает брать в жёны, когда в первую брачную ночь вскроется то, что Юсуповы скрывают. Но всё это — ерунда! Отец согласился на это. Теперь и Мечниковы, и Юсуповы хотят этого брака. Брака, в котором ты станешь лишь… Никем. Алексеем Юсуповым. Моя задача — предупредить тебя. Думай, брат. Уверен, что ты не станешь соглашаться на это».

Алексей, чёрт меня подери, Юсупов! Да это даже не звучит. Нет, не дождутся они от меня такого. И деньги их семьи меня не подкупят. Даже тот факт, что я однажды стану графом… Да какой в этом смысл? Я буду графом, над которым стоит графиня! Может, многие на моём месте и согласились бы! Безбедная жизнь. Статус. Но нет… Для меня есть вещи важнее статуса.

Если захочу — я обязательно верну себе титул. Найду способ. Но пока что это не имеет значения. Я — безродный Алексей Мечников. Лекарь-инноватор. И это меня устраивает. Такова моя новая жизнь. А как она будет развиваться дальше, я решу сам.

Что ж, ладно. Ярославу стоит сказать отдельное спасибо. Он сразу же прислал мне информацию о текущей ситуации. Хороший парень. Неуклюжий, во многом чудаковатый, но всё же хороший. За эти две недели мы с ним успели создать крепкие отношения, которых раньше между моим предшественником и Яром никогда не было.

Вот только эту ситуацию я отсюда никогда не смогу решить. Мне дали выбор — свадьба или каторга. И сослались на законы Российской Империи. Думаю, имеет смысл поговорить с моим советником по финансам и юриспруденции. Он должен что-то об этом знать.

Перед тем как вернуться домой, я проверил, как чувствуют себя мои растения, и лишь после этого покинул завод. Свой кабинет запер на ключ. Даже на всякий случай наложил немного магии обратного витка на дверь. На тот случай, если кто-то решит ворваться туда. Я пока не знал, как будет действовать эта магия в отдалении от меня. Вот заодно и проверю.

На следующее утро я пришёл в амбулаторию и обнаружил, что во дворе организации остановилась карета. И оттуда вывалился Иван Михайлович Сеченов.

Мужчина еле передвигался. Казалось, будто он не спал всю ночь. Стоп… Так он и не спал! Это ведь не какое-то такси! Передо мной карета, в которой он ещё вчера отправился осматривать хронических больных.

Боги… Да он ведь в пути больше суток пробыл!

— Как у вас самочувствие, Иван Михайлович? — спросил его я.

— Лучше не спрашивайте, — вздохнул он, пошатываясь и шагая к зданию амбулатории. — Я думал, что этот кошмар никогда не закончится. Не так уж много и пациентов, но дорога… Как вы вообще выживаете в этом Хопёрском районе?

— Стараемся, — пожал плечами я. — Вы сами решили сюда переехать. Придётся мириться с нашей местностью и всеми пациентами. Здесь очень много людей, которые нуждаются в помощи квалифицированных лекарей.

— Я это уже понял, — кивнул Сеченов. — У двоих были жуткие проблемы с животом. Ещё у одного полностью отказали ноги. А про последних двоих мне даже говорить страшно. Кажется, они собрали все хронические заболевания, какие известны лекарскому сообществу на данный момент.

— Скажите честно, Иван Михайлович, вы не успели пожалеть, что оказались здесь? — спросил я.

— Нет, что вы! — улыбнулся он, поправляя трясущимися руками свои очки. — Здесь многие люди вообще лекарей никогда в жизни не видели. Если честно, я лечил не только тех, кто был в списке. Ко мне многие люди из сёл подтянулись. Помочь им мне удалось, но… Кажется, я растерял большую часть своей магии. Даже пяти витков не хватило.

Пяти? Сеченов так устал, что случайно проговорился о количестве своих витков. Что ж, ну пять — это не так уж и много, в сравнении с моими. Я в данный момент успел накопить четыре лекарских витка и один микроскопический зародыш будущего пятого уровня силы. Я отстаю от него, но не сильно. Скорее всего, уже очень скоро смогу его догнать и даже обогнать.

— Подождите, — опомнился я. — Вы сказали, что потратили большую часть энергии. А вам на приём-то хватит?

Сеченов замялся.

— Не думаю, — признался он. — Одного человека может и восстановлю, но это будет моим пределом.

— Тогда идите домой, — заявил я.

— Что? — удивился Сеченов.

— Я приму ваших пациентов сам, если потребуется. Мне не привыкать.

— Нет, нет и ещё раз нет! — воскликнул он. — Мы с вами соперники. Конкуренты! Я не могу позволить…

— Да что вы сейчас можете сделать? Правда, господин Сеченов, у любой конкуренции есть свои пределы. Возвращайтесь домой, отдохните. Я объясню главному лекарю, что случилось. Не думаю, что господин Кораблёв воспримет это в штыки.

Сеченов хотел со мной согласиться, но ему было крайне трудно это сделать. Более того, он, скорее всего, считал, что таким образом ему предстоит унизиться передо мной.

Однако усталость дала о себе знать. И он всё же согласился.

— Ладно, Алексей Александрович, — кивнул он. — Вы меня убедили. Наверное, и вправду стоит поспать немного. В благодарность, я не стану проводить новые исследования, пока вы не вернётесь домой.

— Договорились, — улыбнулся я.

Сеченов ушёл, а я направился к Илье Синицыну, пока ещё не начался новый рабочий день.

— Илья, есть вопрос. Срочный, — произнёс я. — Отлагательств не терпит. Если его не решить, вся наша организация развалится. А я попаду на каторгу.

— Разрази гром тех людей, которые решили встать против нас! — рявкнул Илья Синицын, резко вскочив со своего стула. — Где угрозы? Где документы? Показывай, живо!

— Против нас пошла моя бывшая семья, Илья. И не только, — объяснил я. — Сейчас сам всё поймёшь.

Я показал Синицыну письму и кратко рассказал о том, что произошло со мной, а точнее — с моим предшественником, в прошлом.

Илья долго думал о сказанном мной. И лишь когда пациенты начали барабанить в дверь его кабинета, он ответил:

— Беда, Алексей. Очень большая беда. Делов ты наворотил, конечно, много. Пока что не могу даже представить, как тебе выкрутиться из этой ситуации. Если ты говоришь правду, значит, пока что Юсуповы пытались решить проблему, не привлекая закон. Но наши законы здесь тоже могут сыграть роль. Если дочь графа осмотрит лекарь и подтвердит, что ты… Ну… Воспользовался ей…

Ну и ситуация! Да если на то пошло, я ведь не знаю наверняка, делал с ней что-то прежний Мечников или нет!

— Но ведь никто не докажет, что с ней переспал именно я, — мне захотелось зацепиться хотя бы за один шанс выкрутиться из этой ситуации.

— Нет, — помотал головой Синицын. — Если в столице найдут знающего лекаря, он сможет найти твои следы. Следы твоей магии. Ведь наше колдовство — у нас в крови. И не только в крови, если ты понимаешь, о чём я. Поэтому я всегда действую крайне осторожно.

Попробуй тут действовать осторожно, когда понятия не имеешь, что полгода назад делало твоё собственное тело!

— Твой совет, Илья? — спросил я. — Игнорировать или…

— Ни в коем случае! — воскликнул он.

Дверь в кабинет открылась, и к нам заглянул сморщенный старичок.

— Илья Андреевич, вы сегодня принимать будете или…

— Закройте дверь! У нас идёт консилиум! — прокричал Синицын.

Как только мы вновь остались наедине, он продолжил:

— Если лекарям из Санкт-Петербурга удастся подтвердить твоё… участие в этом деле. Что ж, тогда ты будешь у них на крючке. А судя по тексту письма, они, возможно, уже подтвердили это. Я бы на твоём месте поехал туда. И решил ситуацию лично. Нужно разобраться, чего Юсуповы от тебя хотят на самом деле.

Я уже думал об этом. Если продолжу игнорировать проблему, то нападки наёмных убийц так и будут продолжаться. Рано или поздно очередной маг убьёт меня, а в худшем случае ещё и ранит дорогих мне людей.

Нет. Так дело не пойдёт. Придётся ехать. Может, всё не так уж и страшно, как кажется на первый взгляд. Поговорю с Юсуповыми, с отцом…

Чёрт! Но перед этим придётся снова говорить с главным лекарем. Кораблёв уже устал отпускать меня в увольнительные. Но в целом, сейчас ведь у амбулатории есть Сеченов! Пусть отдувается! Как раз из-за этого у него будет меньше времени для того, чтобы создавать новые лекарства.

И я принял решение.

Этим же вечером я поговорил с главным лекарем. Пришлось объяснить Кораблёву в чём суть проблемы, но он не стал препятствовать. Позволил мне отлучиться на несколько дней.

Но прогулы в амбулатории — это меньшая из моих проблем. У меня ведь простаивает целый завод!

Ровно в семь часов вечера я пришёл к воротам своего предприятия вместе с Ильёй Синицыным. И там уже стояла целая толпа во главе с пиромантом Игорем Лебедевым.

— Ровно двадцать человек, — гордо заявил он. — Я и сам не ожидал такого результата.

Крестьяне, местный кузнец и его подмастерье, лжелекарь Денис Чижиков и несколько рукастых мужиков из Саратова. Все пришли, чтобы стать частью моего завода.

Похоже, нужно произнести речь.

— Друзья! — воскликнул я. — Я собрал вас здесь не для того, чтобы обогатиться. Начну, пожалуй, с этого. Хочу быть с вами честен. Этот завод станет первым производственным центром фармакологических веществ. Лекарств. Препаратов, которые смогут лечить людей без помощи лекарей. Ведь таких, как я, в мире очень мало. Лекарей всегда не хватает, чтобы помочь людям. Однако вам удастся это исправить. Мы создадим массу препаратов, которые будут спасать людей. На фронте и на поле с пшеницей. Дома и на улице. Везде! Каждый получит возможность быть здоровым. И эти изменения возможны только в том случае, если вы будете готовы выложиться на полную.

Я сделал паузу. Вдохнул побольше воздуха, чтобы продолжить. Все молчали. Лишь хрустящий снег под ногами будущих работников завода нарушал абсолютную тишину.

— Так создадим же Российской Империи здоровое будущее! — прокричал я.

И все, кто пришёл к воротам завода, громогласно проревели. Каждый из присутствующих был готов стать новым винтиком в фармакологической системе.

— Всё, Илья, — прошептал я своему партнёру. — Начало положено. Дальше тебе придётся действовать самому. Чертежи, списки, планы — всё я оставил в твоём кабинете, мой заместитель. Переходить к финальной стадии производства без меня категорически запрещено. Её я буду контролировать сам.

— Не беспокойся, Алексей, — улыбнулся Синицын. — Я со всем разберусь. Можешь уезжать в Санкт-Петербург с чистой совестью. Только, пожалуйста, вернись оттуда. Если тебя заберут на каторгу, эти работнички меня с потрохами сожрут после твоей речи!

На следующее утро я сел в поезд «Астрахань — Санкт-Петербург».

Не думал, что мне придётся в ближайшее время вернуться в столицу. На этот раз весь путь прошёл без происшествий. Никто не пытался на меня напасть, больных в поезде не было. Более того — я смог хорошо выспаться. Даже в положении сидя.

Перед отправлением послал магической почтой письмо своему брату Ярославу. В целом в Санкт-Петербурге я ориентировался и мог найти дорогу к особняку Мечниковых. Но всё же хотел, чтобы брат меня встретил.

Однако через двадцать часов, когда я вышел из поезда, меня встретил совершенно другой человек. Поначалу я подумал, что передо мной кто-то из службы охраны рода Мечниковых.

Но оказалось, что это не так.

На перроне появился высокий, крепкий мужчина, чьё лицо было покрыто множеством шрамов. На нём была надета военная форма.

И чисто с лекарской точки зрения его шрамы выглядели неестественно. Будто мужчину, что стоял передо мной, сжигали заживо. Или… Или били молнией.

— Рад встрече, брат, — низким голосом сказал он. — Не думал, что мы с тобой ещё раз встретимся.

Теперь у меня нет сомнений. Это — полевой лекарь. Кирилл Мечников. Старший из трёх сыновей моего отца.