Мечников. Том 4. Открытие века

Глава 18

— Здравствуй, Кирилл, — сказал я и пожал крепкую руку своего старшего брата.

Хватка у него, стоит отметить, была просто невероятная. Казалось, он мог одними лишь пальцами раздавить чью-нибудь кость. Не так я себе представлял полевого лекаря. Думал, что он выступает в качестве поддержки у бойцов. Но такой верзила, как Кирилл мог и самостоятельно вступить в бой.

А судя по его внешнему виду, он делал это не один раз.

Интересная у меня, однако, семейка. Всех трёх братьев не перепутаешь. Толстый, тонкий и качок. Это хорошо ещё, что я немного привёл своё тело в порядок. А то мой предшественник, похоже, вообще никогда спортом не занимался.

— Пойдём, карета уже ждёт, — сухо сказал Кирилл и, поманив меня рукой, пошагал к выходу из вокзала.

Вот уж не думал, что снова окажусь в Санкт-Петербурге после своего изгнания. А Кирилл, между тем, явно не был рад моему визиту. Его приветствие — лишь формальность. Он явно относится ко мне не так, как Ярослав. Хотя, возможно, Кирилл просто не умеет прямо выражать свои эмоции.

Мы покинули территорию вокзала и оказались на Знаменской площади. В моём мире её уже переименовали в Площадь Восстания. Но здесь вряд ли история пойдёт по тому же сценарию.

В Санкт-Петербурге жизнь кипела. Народ носился туда-сюда, толпы людей, десятки карет. Оживлённо, особенно в сравнении с Хопёрском. Не так, как в Питере двадцать первого века, но всё же впечатляет. Когда я уезжал отсюда, даже не обратил внимание на то, как выглядит старый Санкт-Петербург.

— Ярослав не солгал? — с сомнением в голосе спросил Кирилл, когда мы уселись в карету. — У тебя действительно пробудился обратный виток?

— Не солгал, — коротко ответил я. — Только ты хотя бы не проси меня его на тебе использовать.

— А что, Ярослав тебя просил о таком? — вскинул брови он.

Я молча кивнул.

— Вот уж не думал, что ему хватит духу, — усмехнулся Кирилл. — Нет, я тебе верю. Можешь ничего не доказывать. Однако не понимаю, откуда он у тебя взялся. Ты ведь даже прямым витком толком никогда владеть не умел.

— Знаешь, изгнание меняет людей, — ответил я. — Оно определённо пошло мне на пользу. В каком-то смысле я даже рад, что оказался один.

Кирилл нахмурился. Похоже, он был со мной не согласен. Воспринял мои слова, как оскорбление.

— Ну да, — кивнул он. — Тебе всегда было плевать на семью. Я бы и не приехал на этот вокзал, если бы не вся та шумиха, которая поднялась над твоим именем.

— Вот теперь я точно вижу, как на самом деле ты рад меня видеть, — рассмеялся я. — Лучше не играй со мной в вежливость, Кирилл. Говори то, что думаешь. Я ценю откровенность.

У меня не было желания с ним спорить, но и выслушивать враньё из разряда «я рад тебя видеть, брат» мне не хотелось. Пусть лучше говорит прямо. Всё равно его обида нацелена на бывшего Алексея Мечникова, а не на меня.

— Откровенно поговорить хочешь? — просипел он. — Тогда скажи мне, Алексей, как так вышло, что после твоего изгнания отец стал суетиться и говорить о тебе даже больше, чем прежде?

— Понятия не имею. Я с ним общаюсь редко, — признался я. — И со всеми проблемами справляюсь сам. Без его помощи.

— И это единственное, за что тебя можно похвалить, — сказал он. — На мой взгляд, отец допустил большую ошибку. Ему нужно было отнять у тебя магию, как это обычно делается при изгнании. Но он, похоже, не думал, что она у тебя вообще есть.

— Если ты встретил меня только для того, чтобы отчитать — не утруждайся, — сказал я. — Меня твои слова не задевают.

И этот факт только сильнее разозлил Кирилла.

— Послушай, Алексей, — вздохнул брат. — Вы с Ярославом можете крутить свои дела, сколько вам влезет. Только не заставляй отца беспокоиться. Клянусь, если у него из-за тебя сдадут нервы, я сам лично тебя придушу. Из родителей у нас никого больше нет. Не знаю, как ты, но я отцом дорожу.

Точно, а я ведь ничего не слышал о матери Мечниковых. Но, что с ней стало, мне неизвестно. А спрашивать об этом слишком глупо.

— Угрозами пустыми не кидайся, — предупредил его я. — Отец мне тоже дорог. Именно поэтому я к нему за помощью не обращаюсь.

— Это — не пустые угрозы, Алексей, — насупился Кирилл. — За отца я правда могу порвать кого угодно. Даже тебя. И твой обратный виток тебя не спасёт.

— Успокойся уже, — вздохнул я. — Если ты не понял, я приехал сюда не драться, а решить ещё одну проблему самостоятельно.

— А вот и первая проблема… — резко вскочил со своего сиденья Кирилл.

Поначалу я подумал, что мой брат совсем спятил и хочет меня атаковать. Однако Кирилл выглянул в окно, и как раз в этот момент наша карета остановилась.

— Что случилось? — спросил я и на всякий случай подготовил обратный виток.

— Юсуповы, — произнёс он и тут же вздрогнул, почувствовав магию моей левой руки. — Спрячь это. Я сам буду с ними говорить.

— Нет уж, проблемы мои, значит, и общаться с ними буду я сам, — сказал я.

Кирилл прищурился, но всё же одобрительно кивнул. Мы вместе вышли из кареты. Дорогу перегородили три повозки, из которых уже выбрались десять вооружённых солдат. Не исключено, что и маги среди них есть.

— Это люди Юсуповых, — прошептал мне Кирилл. — Однако самого графа я не вижу. Только его солдат. Видимо, они откуда-то узнали, что ты сегодня приезжаешь.

— Думаешь, отец сказал? — спросил я.

— Вряд ли. Он бы не стал тебя так подставлять. Никто из Мечниковых бы так не поступил, — ответил Кирилл. — Думаю, дело в их информаторах.

— Да много ума для того, чтобы узнать о моём прибытии, не нужно, — заключил я. — Скорее всего, они заранее договорились с сотрудниками железной дороги, чтобы те сообщили, как только я приобрету билет.

— Ты прав.

Из отряда бойцов вперёд вышел лишь один. Крепкий мужчина средних лет. Он провёл рукой по редким зачёсанным назад волосам, отдающим редкой сединой, и приготовился приступать к переговорам.

— Мечников! — крикнул мне командир личной охраны графа. — Просим вас пройти с нами. Дмитрий Павлович Юсупов желает с вами повидаться.

— Воздержусь, — коротко ответил я. — Я направлюсь домой и сам посещу графа, как только закончу с остальными делами.

— А нам казалось, что у вас больше нет дома, — пожал плечами солдат. — Странно, может, Дмитрий Павлович нам обманул, господа? Экий негодяй!

Бойцы громко рассмеялись.

— Довольно! — рыкнул Кирилл Мечников. — Не лезьте в наши дела. У Алексея есть дом. Да, он изгнан. Но отношения внутри нашей семьи вас не касаются. Ни вас, ни вашего графа.

— К вам, Кирилл Александрович, у нас нет никаких претензий, — сказал командир. — Более того, вы — единственный член семьи Мечниковых, которого глубоко уважают все — и Юсуповы, и мы — их солдаты.

— Единственный, кого уважаете? — стиснул зубы Кирилл. — Это вы так попытались оскорбить моего отца?

— Ни в коем случае, — помотал головой командир. — Я всего лишь высказал мнение, которого придерживаются все, кого я знаю. Кирилл Мечников — будущий глава рода и многоуважаемый лекарь, который своими силами создал своё имя на фронте.

— Не надо подлизываться, — процедил сквозь зубы Кирилл. — Вы не имеете права останавливать нашу карету. Если об этом узнают, вы пострадаете вместе со своим графом.

— А кто об этом узнает? — пожал плечами командир. — Кирилл Александрович, если вы не заметили, в округе кроме нас больше никого нет.

И вправду. Нас поймали на узкой улочке. Люди, которые наблюдают за нашим спором из домов, вмешиваться в дела дворян точно не станут. В лучшем случае скажут, что ничего не видели. В худшем — будут свидетельствовать против нас, если Юсуповы их подкупили. А такой вариант тоже исключать нельзя.

— Хватит лебезить перед моим братом, — крикнул я. — Вы пришли за мной, а не за ним. Так что и разговаривайте со мной, Грифон вас раздери!

— Грифон? — усмехнулся командир. — Да вы, Мечников, похоже, уже насквозь прогнили верованиями Саратовской губернии! Стали обычным Хопёрским простолюдином, который забыл, кого чтят жители Санкт-Петербурга. Всё, заканчиваем эту бесполезную беседу. Проходите в нашу карету, иначе…

— Зря вы сказали, что нас здесь никто не видит, — оскалившись, перебил его я. — Вам же хуже.

— Не провоцируй их, — прошептал Кирилл. — Против нас десять солдат. Я с ними легко справлюсь, но устраивать резню в центре Санкт-Петербурга… Мы не можем этого допустить.

— А резни не будет, — ответил ему я. — И убегать я тоже не собираюсь.

— Разумеется, мы не будем убегать! Побег — это позор, — согласился Кирилл. — Но что ты предлагаешь нам сделать?

— Простой стой и смотри, — сказал я.

Не зря я перед отъездом перекинул три своих витка в обратный. Как знал, что лекарские навыки здесь мне вряд ли пригодятся. А если и придётся ими воспользоваться, у отца есть ещё одна ритуальная лекарская плита. Смогу перераспределить силы назад.

Я сделал несколько шагов вперёд и остановился в метре от командира.

— Одумались, наконец, Мечников? — ухмыльнулся он.

— Нет, это я даю вам последний шанс одуматься, — произнёс я. — Уберите с дороги кареты, и мы спокойно поедем домой. Если вы этого не сделаете, вам придётся сильно пожалеть об этой ошибке. Потом пеняйте на себя. Сами вынуждаете меня выходить против вас.

Повисла гробовая тишина, а затем на всю улицу раздался хохот десятка солдат.

— Мечников, заканчивайте этот цирк, — утирая слёзы, пыхтел командир. — Мы прекрасно знаем, что вам удалось отбиться от убийц. Но не стоит сравнивать с нами шайку бандитов, которых вы каким-то чудом положили на лопатки. И не держите нас за дураков! Наёмного мага прикончил Леонид Рокотов. Нам всё об этом известно. Имейте хоть какую-то гордость, не забирайте чужие заслуги.

— Что ж, не говорите потом, что я вас не предупреждал, — вздохнул я.

Затем поднял левую руку и выпустил волну обратного витка. Моя магия пронеслась дистанционной атакой через ряд вооружённых бойцов и вызвала острое воспаление всех тех болезней, которыми страдали воины.

Кто-то схватился за живот, кто-то за голову. Смертельных увечий я им не нанёс, но заставил почувствовать сильнейший дискомфорт.

Некоторых, однако, эта сила не взяла. Видимо, чересчур здоровыми оказались. Но и это я могу исправить. Пришлось потратить чуть больше маны и выполнить мой традиционный спазм сонных артерий, который я использую и для усыпления пациентов, и для отключения врагов.

Весь отряд разом рухнул на землю. Один лишь командир опустился на колени, изо всех сил пытаясь сохранить сознание.

— Что такое? — спросил его я. — Пожинаете плоды своих ошибок? Ничего, это — хорошо. На ошибках, как говорится, учатся.

— Мечников, вы пожалеете… — попытался произнести он, но всё же рухнул лицом на холодную брусчатку.

Уцелел только кучер, который стоял около одной из карет, удивлённо раскрыв рот.

— П-пожалуйста, не трогайте меня! — испугался он.

— И не собираюсь, — помотал головой я. — Убери одну карету. Дай нам проехать. А потом можешь грузить этих молодцев внутрь. Не хватало ещё, чтобы они пневмонию подхватили.

Пока кучер отгонял карету, расчищая нам путь, я повернулся к Кириллу и увидел…

Кто бы мог подумать?

Ярость.

Почему-то он был взбешён, но с большим трудом пытался скрыть свои истинные эмоции.

— Что-то не так? — спросил брата я.

— Нет, — замотал головой он, стараясь не сталкиваться со мной взглядом. — Всё в порядке. Хорошо ты их уделал. Заслужили, ублюдки.

Странно, злился он явно не на них. Создавалось впечатление, что его вывело из себя что-то другое. Я? Но почему? Я ведь расчистил нам путь. И сделал это, во многом потому, что Кирилл тоже не собирался сбегать.

Похоже, брата терзают какие-то мысли, о которых я пока что узнать не смогу.

— Надеюсь, ты никого из них не убил? — спросил Кирилл.

— Нет, через несколько часов придут в сознание, когда отоспятся, — ответил я. — Может, кому-то понадобится помощь лекаря. Ничего особенного.

— Ладно, — вздохнул брат. — Тогда едем дальше.

Мы сели в карету и продолжили путь в особняк Мечниковых. Вот только Кирилл больше со мной заговорить не пытался. Лишь задумчиво смотрел в окно.

Неужели его так шокировала сила моего обратного витка? Странно. Я бы понял, если бы он просто удивился. Но откуда такая ярость? Он ведь её еле сдержал!

Через час передо мной предстал тот самый дом, который я покинул, казалось, так давно. На деле же с того момента прошло всего лишь несколько месяцев.

Громадный особняк Мечниковых располагался на окраине города — на юге Санкт-Петербурга.

Я вышел из кареты и прошёл к главному входу, мысленно готовясь к встрече с отцом. В последний раз мы с ним разошлись после громкой ссоры, когда меня и изгнали из рода.

Но всё это время отец всё равно присылал мне письма и беспокоился о моей судьбе. Хоть он и не является отцом лично мне, но я всё равно глубоко его уважаю. Александр Мечников создаёт впечатление тяжёлого, но очень хорошего человека.

— С возвращением вас, Алексей Александрович, — поприветствовал меня пожилой дворецкий, который тут же забрал у меня пальто, стоило мне войти в прихожую особняка. — Нам очень вас не хватало. Вы уж простите, пожалуйста, что я не разговаривал с вами несколько недель перед вашим отбытием в Хопёрск. Так пожелал ваш отец.

— Всё в порядке, — улыбнулся я. — В этом доме слово моего отца — закон. Кстати, где он сейчас? Мне бы хотелось с ним поговорить.

— К сожалению, ваш отец уехал по личному делу. Кто-то из местных графов попросил его оказать лекарскую помощь. Думаю, он вернётся поздно вечером, — сказал дворецкий.

— Поздно вечером? — переспросил Кирилл. — Это хорошо. Я как раз смогу побыть с тобой наедине, Алексей. Хочу кое-что тебе показать.

Кирилл неожиданно оживился. Вся его задумчивость улетучилась, будто и не было той вспышки гнева, которую я увидел после схватки с людьми Юсуповых.

Меня преследует плохое предчувствие. Ярослав читался, как открытая книга. Я понимал все его мотивы, а вот Кирилл оказался не так уж и прост. Он хочет сделать что-то, о чём мы оба впоследствии пожалеем.

Но что?

Я решил тщательно следить за Кириллом. Слуги пригласили нас в обеденный зал и накормили до отвала. Меня чуть не сморило после столь плотного обеда, однако Кирилл не дал мне возможности отдохнуть.

— Пойдём, брат, — сказал он. — Я должен показать тебе кое-что, пока отец не приехал. Это важно.

— А почему мы не можем дождаться отца? — поинтересовался я.

— Потому что это дело касается только нас двоих, — заявил он.

Что ж, я пойду на большой риск, если пойду за ним, но иного выбора у меня нет. Он — мой брат. Один из самых близких людей в этом мире. Если он захочет причинить мне вред, я буду готов.

Однако пока что я не вижу причин, по которым Кирилл может так поступить. Он явно не тот человек, которого могли подкупить какие-нибудь Юсуповы или Мансуровы. Но у него точно есть свои мотивы, которые Кирилл скрывает ото всех — даже от семьи.

Я последовал за братом на улицу — к небольшому каменному зданию, которое располагалось за садом. До меня сразу дошло, что это — склеп. Место, где покоятся все члены семьи Мечниковых.

В какой-то момент я подумал, что это хорошая возможность выяснить, что случилось с моей матерью. Куда-то ведь она должна была исчезнуть!

Однако, когда мы вошли в холодное здание склепа и оказались в центральном зале со множеством вмонтированных в стену могильных плит, я почувствовал знакомые колебания энергии.

В центре зала находилась платформа. Точно такая же, как и у Олега. Лекарский камень, который позволял обмениваться витками с другими целителями.

Не стану лгать, я был готов услышать этот звук. Скрежет металла. Кирилл за моей спиной достал клинок из ножен и направил его на меня.

— Что ты делаешь? — спокойно спросил я.

— Клади руки на платформу, Алексей. Только без глупостей, — твёрдо сказал он.

— И зачем же?

— Ты должен передать мне силу обратного витка, — заявил он.