Меченый. Том 1. Второй шанс

Интерлюдия 5 Советские компьютеры

Из автобиографической книги Игоря Ашманова «Рождение Гиганта», Москва, Издательство Диалектика 2024 г.

Первый раз я встретился в Михаилом Сергеевичем Горбачевым в где-то в середине лета 1985 года. Точную дату вот так навскидку не скажу, да и не так важна она, чтобы сейчас пытаться найти упоминания о том затерявшемся в истории событии.

Я тогда только-только защитил диссертацию, получил кандидата и влился в бесконечные — и не очень, если говорить честно, стройные — ряды советских МНСов. Получал сто двадцать рублей на основной работе, — плюс шестьдесят за научное звание, — еще около сотни, как репетитор по математике, а все свободное время посвящал программированию.

В те времена вычислительная техника развивалась столь стремительными темпами, что современному человеку использующему условный текстовый редактор «Азбука» пятнадцатой версии, который при том визуально практически не менялся последние десять лет, очень тяжело даже представить. Все бурлило, кипело, каждый пытался на коленке создать что-то новое и великое. А главное — и это опять же практически невозможно в наши дни — у многих это действительно получалось.

На той же конференции, о которой сейчас пойдет речь, я познакомился с широко известным в узких кругах Алексеем Пажитновым, создателем знаменитой игры «Тетрис». В 1985 году его еще никто не знал, а стремительный взлет, связанный с фактически основанием отечественной электронно-игровой индустрии был еще впереди. Это сейчас «Тетрис» и последовавшие за «Змейка», «Шаролинии» и другие хиты считаются классикой, регулярно входящей в различные рейтинги самых значимых игр в истории мировой индустрии… Впрочем, история зарождения отечественное игровой индустрии заслуживает отдельной книги, а скорее всего даже не одной, нет смысла на это отвлекаться тут.

Увидел я тогда еще только-только избранного генсека на конференции посвященной советским компьютерам и их программному обеспечению, проходящей в Зеленограде. Изначально никто не предполагал визит первого лица страны, поэтому появление Горбачева вызвало среди участников немалый переполох.

Тут опять же нужно сделать отступление и дать короткую характеристику — очень субъективною, конечно же, — тому историческому моменту в контексте изменения политической жизни страны. Очень долго в Союзе царила обстановка затхлости и болота, которую в те времена называли стабильностью и движением к коммунизму. В принципе в Москве это движение даже местами чувствовалось, но вот если отъехать чуть дальше от столицы… В школьные годы летом я регулярно катался в Тамбов, где жили родители отца, и вот там все прелести этой стабильности были видны куда как лучше. Пустые полки в магазинах, драки подростков «район на район», ветхие деревянные дома и вообще большая часть жилого фонда заставшие еще царей. Причем вероятно даже не последних.

Цензура в газетах, телевидение существующее только номинально и практически полностью заполненное никому не интересными репортажами с колхозных полей и вереница сменяющих друг друга генсеков, каждый из которых был старше предыдущего. Приход Горбачева воспринимался нами — молодежью в смысле, особенно, как тогда было принято говорить, «думающей» ее частью — подобно глотку свежего воздуха.

Новый генсек отличался от предыдущих как катер на подводных крыльях от весельной лодки. Он одевался по-другому, выглядел по-другому, говорил без бумажки то, что люди хотели слышать. Не о Марксизме-Ленинизме и не о голодающих детях в Африке, а о наших проблемах. О плохом снабжении, нехватке квадратных метров, о поголовном пьянстве, о преступности, в том числе среди подростков и партийных работников. Еще пару лет назад о таком никто даже подумать не мог, а просто за разговор на подобные темы могли легко выгнать из института или уволить с работы.

Я помню то интервью, которое брал Познер — тогда еще тоже молодой и не забронзовевший — у Михаил Сергеевича. Мы смотрели его на кафедре, засидевшись на работе до вечерних «Вестей» и не могли понять, что происходит вокруг. Казалось бездна сейчас разверзнется под ногами, и мы туда все скопом и провалимся. Это была настоящая контрреволюция, генсек-диссидент, ниспровержение всех устоев.

А первые «частные» парикмахерские? До этого приходилось ходить в государственную с ее непременным хамством и гадательным результатом. А тут меня по имени отчеству назвали и постригли аккуратно, предложив выбрать какой-нибудь интересный фасон из пачки модных — западных, что интересно, откуда они у обычной парикмахерши Люды с района, я до сих пор не представляю — журналов, надушили потом хорошим одеколоном еще и кофе предложили в процессе. Разница была столь разительна — в том числе правда и по оплате, пришлось отдать немыслимые ранее пять рублей за простейшую вроде бы услугу, — что я целую неделю потом ходил под впечатлением.

Или история с регистрацией себя как самозанятого для оплаты взносов от репетиторских доходов. До этого репетиторство хоть и было насквозь незаконным, но фактически никаких статей в Уголовном Кодексе на этот счет не имелось, поэтому никто особо не переживал. Ну то есть опять же с работы могли тебя выгнать или по партийной линии пропесочить за такую подпольную деятельность, но в тюрьму бы ты не попал. А тут появилась натуральная статья — уклонение от уплаты налогов, с вполне реальной перспективной уехать в места не столь отдаленные на несколько лет. Тут поневоле задумаешься.

Генсек при этом стал регулярно мелькать в ящике, причем не только в качестве бронзового памятника или говорящей всякую кондовую ересь головы. Его образ был куда человечнее, Михаил Сергеевич посещал школы и университеты, делал внушение нерадивым руководителям среднего звена, не стеснялся встречаться с обычными людьми и говорить им то, что те желали услышать. До сих пор помню репортаж из столичного зоопарка о том, что там родился какой-то то ли львенок то ли тигренок, и что по этому поводу зверинец посетил генсек, выдав заодно явно импровизированную речугу о любви к братьям нашим меньшим. Выглядело в те времена для нас, неискушенных дешевым популизмом советских людей, это не наигранно и свежо.

Короче говоря, Горбачев в те первые месяцы — хотя конечно потом это ощущение притупилось, не без того — ощущался настоящим глотком свежего воздуха, смесью суперзвезды и одновременно персонифицированной надеждой на лучшее будущее. И вот именно такой человек приехал к нам очень узко профильную конференцию, вызвав ажиотаж невиданной ранее силы.

Опять же нужно сказать, что я сам попал на это мероприятие совершенно неожиданно. Почему пришедшее на кафедру приглашение было именным и более того — содержало мои данные, никто не знал. Как я упоминал выше, летом 1985 года я был еще только-только защитившимся кандидатом, и не успел отличиться чем-то хоть сколько-нибудь серьезным. В любом случае переться в Зеленоград никто у нас особо не желал, поэтому и попыток отобрать у меня именное приглашение в итоге не случилось.

Количество представленных на выставке в Зеленограде компьютеров поражало воображение. Большинство названий современному человеку далекому от истории этой отрасли ничего не скажут, однако пытались собирать собственные машины тогда едва ли не в каждом техническом вузе и НИИ соответствующего профиля. Были представлены ЭВМ из Львова, Перми, Киева. Был Московский «Агат», Ленинградская «Искра» и еще, наверное два десятка других моделей, чьи названия не помнил даже я. Это именно ПК, про всякие программируемые калькуляторы и прочую подобную более специализированную технику и говорить смысла нет, ее было очень много.

Примечательно, что весь этот зоопарк использовал совершенно не стандартизированные компоненты, имел несовместимые программные решения и вообще характеризовал компьютерную отрасль СССР — с плановой как бы экономикой, при которой по идее подобного быть не должно — скорее с худшей стороны. Опять же нужно признать, что мы в тот момент имели определенное отставание по технической и компонентной базе. Местами три года, местами пять лет. Кажется, очень много с учетом того, как быстро в те времена появлялись новинки и с какой скоростью развивалась индустрия по всем у миру. С другой стороны именно скорость развития давала осознание того, что отставание это не критично, тем более что Союз имел прекрасную математическую школу и зачастую мог компенсировать несовершенство своего железа качеством используемого программного продукта. Впрочем, до периода расцвета русской школы программирования было еще далеко, хоть можно сказать, что его предпосылки можно было увидеть — и услышать — именно на этой конференции в Зеленограде.

— А теперь слово мы представляем нашему дорогому гостю. Михаил Сергеевич не планировал к нам заезжать, его выступления нет в списке мероприятий, но я уверен, что никто не будет против того, чтобы послушать нашего высокого гостя.

— Здравствуйте, дорогие товарищи, — даже сейчас я помню как меня поразил внешний вид Горбачева. Во-первых, он улыбался и всячески демонстрировал открытость и расположение. Среди советских руководителей такая манера держать себя была совершенно в новинку. А еще он был явно в приличной форме физически, у генсека не было традиционного пуза, он не потел в свете ламп и не вытирал через каждую минут лоб. Наоборот, казалось, что на сцене ему комфортно. — Не буду утомлять вас идеологическими подробностями, рассказывать, что корифеи коммунистической науки думали про развитие вычислительной техники, просто предлагаю вам сегодня помечтать. Давайте сделаем это вместе. Пройдет немного времени, думаю не больше двадцати лет, и персональные компьютеры будут стоять в каждом доме. Не секрет, что уже сейчас ведутся работы по соединению отдельных машин в единую сеть, а представьте себе такую сеть охватывающую целый город. Целую страну, весь мир.

Помню еще тогда подумал, зачем кроме игр может понадобиться вычислительная техника обычному человеку дома, что он на ней считать-то будет. И надо сказать, что тут же получил ответ от генсека, причем судя по его точности аналитики в Кремле тогда очень плотно размышляли над этой темой, никак иначе объяснить великолепные прогнозы выданные в тот день Горбачевым просто невозможно.

— Подошел к домашней ЭВМ, написал письмо, отправил, через секунду не том конце провода уже можно его прочитать. Не нужны будут телефоны, можно будет звонить друг другу через компьютер и даже с использованием видеокамер, причем это не фантастика дальнего прицела, цифровые видеокамеры уже вполне реально существуют, вопрос тут только в ширине информационного канала, который позволит передавать подобный объем информации. Однако я хотел бы все же поговорить не об этом. И звонки и текстовый редактор на компьютере и уж тем более электронная почта — это всего лишь эволюция уже существующих систем. Давайте попробуем представить, что можно будет делать, имея под рукой подобную сеть из миллионов связанных между собой абонентов. Есть предложения? Ну давайте, накидывайте идеи, пусть даже самые фантастические, не нужно стесняться.

Передаю выступление Горбачева по памяти, поэтому если кто-то додумается отыскать стенограмму его реальной речи — не уверен, что такая вовсе сохранилась, но тем не менее — не нужно ругать меня за неточности, все же почти сорок лет прошло, и Михаила Сергеевича уже нет с нами, да и у меня самого память совсем не та, что в молодости. Тем не менее уверен, что основную суть того выступления я передал тут без искажений.

— Библиотека всех книг? — Кто-то из сидящих в аудитории слушателей поднял руку, и робко предложил идею. Генсек улыбнулся и кивнул.

— Прекрасная мысль. Все доступные человечеству книги, собранные в одном месте. Не нужно ходить в библиотеки, заполнять учетные карточки, ждать пока тебе найдут нужную литературу а потом сидеть в читальном зале и что-то себе выписывать. Сел дома в кресле, включил компьютер, ввел адрес такой общей библиотеки, там поиском нашел нужный том и загрузил себе на домашнюю машину. Все сидишь читаешь. Хочешь с экрана, хочешь — распечатал тут же на домашнем принтере текст, а дальше просто лежишь на диване и наслаждаешься книгой. Представляете какая экономия для государства, мы ежегодно тратим десятки миллионов рублей на книги. Содержим десятки тысяч библиотек, здания, рабочие места. Да просто время. Уйдет навсегда в прошлое и дефицит книг. Сейчас как? Пришел ты в библиотеку за «Тремя мушкетерами», а книгу кто-то забрал. И все, нужно ждать. С электронными книгами эта ситуация станет невозможной, одну и ту же книгу смогут читать абсолютно неограниченное количество людей.

— А как же авторские гонорары тогда? — Последовал вопрос из зала. Очевидно денежный вопрос как всегда стоял на первом месте. Чтобы не говорили теоретики Марксизма-Ленинизма, до полного отказа от товарно-денежных отношений нам было еще далеко. Да и сейчас, оглядываясь вокруг, я не могу сказать, что мы так уж сильно приблизились к заветной цели.

— Очень просто, — кажется у генсека на все были ответы. — За доступ в Сеть будет взыматься определенная абонентская плата, условные десять рублей в месяц. Как за телефон, электричество или горячую воду. Там на странице библиотеки будет добавлен счетчик посещений, и вот прочитали твою книгу сто раз — получи условный рубль. Прочитали миллион — получи тысячу, но не забудь заплатить налог на доходы физических лиц. Представляете себе простор для творчества, это сейчас издательства объективно не могут выдать в бумаге результаты творчества всех советских граждан. А если нужно будет всего лишь клацнуть пару кнопок, буквально каждый сможет почувствовать себя писателем.

— Нас захлестнет волной графомании, товарищ Горбачев, качество книг сильно упадет, — тот выкрикнувший с места еще не представлял даже на сколько сильно. С другой стороны, потребность в самореализации закрыта, а читают эти опусы кто-то или нет вопрос пятнадцатый, главное, чтобы теоретическая возможность презентовать свои работы миру у человека была. В конце концов и в те времена миллионы граждан пробовали писать, только делали это «в стол», так что разница не такая уж и большая.

В зале послышались смешки, я тогда еще поразился насколько комфортная атмосфера была в зале. Обычно советские руководители даже гораздо более низкого ранга любили когда их речи слушают раскрыв рты, а прерывать их можно обычно только аплодисментами. Непременно бурными и продолжительными.

Обсудили еще несколько предложений разно степени удачности, их я уже за давностью лет не помню, даже пытаться не буду что-то соврать. Ну а после уже сам Михаил Сергеевич принялся набрасывать идеи. И от них у меня даже спустя десятилетия шевелятся волосы в разных местах, настолько точны были эти попадания.

— С помощью Сети — уже тогда Горбачев отчетливо произносил это слово «с большой буквы», — можно, например, покупать билеты на поезд или самолёт. Заходишь на страницу Аэрофлота, выбираешь из списка доступных рейс, место и бронируешь, а потом уже на месте оплачиваешь в кассе. Или можно подумать дальше и нафантазировать платежную систему. Вводишь номер своего паспорта, номер счета в сберкассе и, скажем, личный пароль, который никто не знает. И оп, билет куплен, а в аэропорту его можно будет просто распечатать в специальном автомате. Или не печатать, ведь на стойке проверки билетов тоже есть компьютер, и работник авиакомпании имеет на руках список пассажиров, достаточно просто предъявить паспорт. Бронирование гостиниц, которые не нужно обзванивать и искать свободные номера. Удаленная покупка продовольственных и промышленных товаров. Нужен тебе, скажем, стол определенной формы, а в местном мебельном таких не держат. Заходишь на соответствующую страницу, где собраны каталоги мебели разных фабрик всего Союза или даже СЭВ, и заказываешь то что тебе нужно, останется только подождать доставку.

Нарисованная тогда генсеком картина с одной стороны меня поразила, а с другой вызвала здоровый скепсис. Все эти разговоры о яблоневых садах на Марсе к середине восьмидесятых уже воспринимались не как ближайшее будущее, а как раздражающая сказка про белого бычка. В тот момент я еще не знал степень той решимости генсека, с которой он взялся за развитие компьютерной промышленности в стране. Уже сильно позже сам превратившись в руководителя сначала группы, потом направления, а потом доползя до министерской должности — мне кстати повезло задеть краешком эпоху Горбачева и поработать с Михаилом Сергеевичем лично, впрочем, об этом будет дальше — я узнал о том, какие средства были выделены на развитие компьютерной Сети в СССР. Точные цифры до сих пор держаться в секрете, однако порядки их не слишком уступали «ядерному» или «ракетному» проекту сороковых и пятидесятых годов 20 столетия. Ну и результат в итоге известен каждому.