Меч души

Глава 10 Учеба, или Когда сложно увернуться от войны

Воля императора была настолько щедра, что мне бонусом выделили допуск в совсем уж секретные клубы для избранных. Конкретно — в кружок артефакторов пространства.

Я-то наивно думал (или, точнее, не задумывался об этом), что наша группа является привилегированной, но по факту сословное общество делилось на допущенных к кормушке и всех остальных. Тех, кто качественно присел на какие-то темы, и тех, кому не посчастливилось родиться в правильной семье или с выдающимся талантом.

В этот серпентарий я входил с лёгким чувством любопытства. Не удивлюсь, если медведь испытает такое же любопытство, входя в болото с лягушками. Если наступить, то получится смачный чавк. Нельзя упомянуть и то, что Зануда в этот раз отработал на все сто десять баллов, заранее предупредив меня о вероятных проблемах и скинув аналитику по вероятному развитию событий. Я сильно удивился, когда получил, если честно. Меня не втягивали в интриги, не проворачивали ничего за спиной… Ладно, ладно, шучу. Конечно же, втягивали, но в этот раз с предварительной подготовкой.

Зайдя в мастерскую, увидел то, о чём мне говорили, наяву.

Есть три клана, что держат тему артефактов пространства. Кланы обширные, главные секреты у главных семейств. Клан ведь — это не один род. Обычно это несколько семей, объединённых между собой. Так Григорий Старов относился к клану Скворцовых. Сам мужчина решал всякие делишки, не всегда законные, а род его жены занимался… Как бы так помягче сказать. В любом деле есть сливки — самое сложное, интересное и прибыльное, а есть рутина. Вспомогательные роды занимались как раз рутиной. Темками, которыми им дозволяли заниматься. Так как жизнь штука сложная, а комплексного образования никто не отменял, все причастные к большой тройке детишки получали классическое образование на почве здешних институтов. С одной стороны, учились по широкому профилю, а с другой — состояли в закрытом кружке только для своих.

Пустить меня сюда — это как пустить лису в курятник или засунуть раскалённый улей в зад. Шансов разойтись миром и тихонечко влиться в коллектив не предполагалось. Так зачем я сюда пошёл? Любопытство. А зачем меня сюда направили? Так потыкать большую тройку, которой я уже на личные интересы наступил, выкинув на рынок десятки продвинутых артефактов.

Стоило зайти внутрь, как на меня уставились десятки пар глаз. Человек тридцать здесь набралось, не меньше. Разных возрастов, с разных курсов, поэтому здесь весь цветник большой тройки, в возрасте от восемнадцати до двадцати трёх лет. Я тоже на них уставился, лениво зевнув.

— Это здесь клуб «Очумелые ручки»? — спросил я.

— Вы ошиблись дверью, — пискнула девушка в строгой блузке и таких же строгих противозачаточных очках.

— Да нет, не ошибся, — оторвалась от своей работы за мастерским столом другая девица, куда более горячая. — Давид Эварницкий? — спросила она, сканируя меня с интересом.

— Он самый, милая, — подмигнул я. — Мне шепнули, что здесь соображают в магии пространства, но пока лишь вижу дамские посиделки. Так чем ваш кружок занимается? Вяжете? Сплетничаете? Смакуете свою исключительность?

— Мой тебе совет, — сказал единственный парень. — Беги отсюда, пока они не втянули тебя!

— Аркаша, следи за языком! — бросила узнавшая меня. — А то у господина Эварницкого сложится о нас ложное представление, — облизнула она губы, бросив ещё один оценивающий взгляд, характерный такой.

— О, милая, не переживай, — улыбнулся я. — Моё мнение о высшей аристократии в целом и людях в частности не столь уж и высоко. Издержки третьей жизни, перерождений и обширного жизненного опыта. Так чем вы здесь занимаетесь, детишки?

— Учимся, дорогой, учимся, — направилась представительница клана Скворцовых в мою сторону. — Позволь провести тебе экскурсию.

— Куда же ты так подорвалась, — вмешалась другая девушка. — Я, как старшая, могу и сама провести экскурсию.

Первая девушка — Евгения Скворцова. Талантлива, горделива и наглядна, в плане демонстрации стереотипов, как выглядит отбитая золотая молодёжь. Участие в самых разных инцидентах, склонность к краткосрочным горизонтальным связям и многое другое. Вторая — Камелия Свортова. К связям не склонна, но тоже не подарок, стервозна, умна, держит этот кружок в своих ручках.

— Да ну вас, — прошёл я мимо них и достал из кольца бутылку отборного алкоголя. — Аркаша, а давай с тобой выпьем да душевно поговорим?

— Терзают меня смутные сомнения, — сказал он величаво, — что эти штучки не выпустят тебя после такого отсюда живым.

— Мы и тебя, Аркаша, не выпустим, — ласково пропела Скворцова.

— Ух, — похлопал я его по плечу. — Тяжела ноша подкаблучника.

— Но-но, — возмутился Аркаша.

— А ты, значит, дорогой, не подкаблучник? — обвила мою шею Скворцова.

— Самый чудовищный подкаблучник, а ещё хам, абьюзер и просто занудный парень, — заверил я. — В общем, ходячий набор самых антисексуальных качеств, хотя здесь можно подискутировать. А ты, милая, лучше не ручками своими обниматься лезь, а мастерство своё покажи. Я из тех мужчин, кого возбуждает интеллект, а не вульгарность.

— С удовольствием покажу свой интеллект, — проворковала она, явно насмехаясь.

— Когда начнёшь? — лениво спросил я.

— Фу, — отлипла она наконец. — И правда хам. С таким подходом непонятно, зачем ты сюда пришёл.

— Конечно же, влиться в дружную семью трёх больших кланов, чтобы отжать вашу сладкую поляну, вогнать вас всех в нищету и пустить по миру. Зачем же ещё?

— Ты это серьёзно? — напрягся Аркаша, посмотрев на меня по-новому.

— Да сдались вы мне, — отмахнулся я. — Не поверите, но я здесь и правда, чтобы учиться. Конкретно в этой аудитории — обменяться опытом, если найдётся с кем. Кто же из вас самый знающий и талантливый?

— У самого-то талант имеется? — с вызовом спросила Скворцова.

Остальные, кто здесь сидел, предпочли вжать голову в плечи и старательно на нас не глазели, бросая взгляды украдкой.

Я подошёл к одному из верстаков, ковкой отделил кусок металла, свернул его в кольцо, на ходу выгравировал руны и внедрил стабилизирующую структуру. Свернул волей пространство и вложил внутрь.

— Где-то пол кубического метра, — бросил я кольцо Скворцовой. — Сможешь повторить, госпожа с интеллектом?

Девушка покраснела. Оглядела кольцо. Её взгляд расплылся, она удостоверилась, что внутри действительно есть свёрнутое пространство.

— Слухи о тебе не врут, — сказала она, вернувшись вниманием к нам.

— Первые свои знания я получил у атланта. Потом полтора года учился у могущественного архимага из другого мира, — не стал я говорить про другую вселенную, чтобы не усложнять. — Мои знания и навыки простираются далеко, в самых неожиданных направлениях. Поэтому вопрос, есть ли здесь те, с кем получится обменяться знаниями, вовсе не праздный. Пока же я теряю время. Впустую.

Не дождавшись реакции, я махнул рукой и отправился на выход.

— Да и хрен с вами. Детский сад, блин, — сказал я в сердцах.

Ответка мне прилетела в тот же вечер. Мы с Еленой вышли из здания института, с целью запрыгнуть на крылья и отправиться домой. Небесный взор, который я перенял от Радамира и который развил в значительной степени, позволял мне контролировать пространство, не напрягаясь, на сотню шагов вокруг. Поэтому один агрессивный организм, который отлип от своей машины и направился в мою сторону, я заметил почти сразу.

— Подожди, — сказал я Елене. — Со мной пообщаться хотят.

— Снова? — закатила она глаза. — Да сколько можно?

— Господин Эварницкий? — обратился ко мне заряженный парень.

Заряженный во многих смыслах. Ещё один образец стандартов золотой молодёжи. С кучей звёзд, весь лощёный, спортивный, уверенный в себе и так далее.

— Он самый. А ты чей подхалим будешь? — любезно спросил я.

— Кхм… — сбился он с мысли. — До меня дошли слухи, что вы оскорбили госпожу Скворцову.

— Ты и это успел? — удивилась Елена. — Впрочем, чего это я.

— Ну и? — глянул я на парня, проигнорировав девушку.

— Я вызываю вас на дуэль, — заявил организм.

— Да неужели? — расплылся я в улыбке. — Вызов принимаю и, как принимающая сторона, выбираю дуэль Голосом, здесь и сейчас. Готов?

— Я… — снова он сбился и сглотнул. — Готов.

— Тогда… — перешёл я на Голос и подался вперёд. — Раздевайся догола, иди ищи госпожу Скворцову, и….

— Давид! — воскликнула Елена.

— И читай ей стихи, признавайся в любви и делай всё, что подскажет сердце! Всё, вали. Бегом-бегом! — надавил я.

С остекленевшими глазами, скидывая на ходу одежду, паренёк умчался куда-то в сторону. Некоторые студенты, заставшую эту сцену, достали мобильники. Голый поэт скоро станет звездой.

— Ты жесток, — осуждающе сказала Елена.

— Думаешь, надо было срубить ему голову?

— Нет, но разве обязательно провоцировать всех подряд?

— Кхм… Это ты просто Скворцову не видела, — хмыкнул я. — Погнали. Не хочу тратить на эту ерунду время.

На следующий день ко мне снова пришли разбираться. И снова подкараулили на машинах.

О чудо, в это невозможно поверить, но господин Зануда отработал как надо и в этот раз. Во-первых, он меня предупредил. Во-вторых, сам вышел разбираться, встретив гостей. Поэтому, когда я подошёл, профилактическая работа уже была проведена.

Зануда отошёл в сторону, а господин лет так тридцати, напоминающий вчерашнего парня, только старше, направился ко мне.

— Господин Эварницкий, — обратился он ко мне, смотря оценивающе.

— Вчера ко мне так же обратились, а потом бегали, стихи читали. Чем обязан?

Мужчина заиграл желваками.

— Уже ничем. Вчера вы уничтожили репутацию моего младшего брата.

— И вы теперь желаете вызвать меня на дуэль? — любезно спросил я.

— Не желаю, — поджал он губы. — Успел навести о вас справки, да и господин Суслов, — кивнул он в сторону зануды, — просветил, что император будет очень недоволен в случае конфликта с вами.

— Погодите, погодите, — заволновался я. — А как же эскалация конфликта?

— О том, что у вас специфическое чувство юмора, мне тоже рассказали, — сухо ответил он.

— Похвальная осведомлённость, — начал я терять интерес к беседе. — Но зачем явились сюда?

— Я вчера узнал подробности инцидента. Мой брат был одурачен. Натравила его вовсе не госпожа Скворцова, а госпожа Камелия Свортова.

— Какие интриги, — покачал я головой. — Я вас услышал, господин… Эм, только сейчас понял, что не знаю, как вас зовут.

— Это не так важно. Всего доброго, господин Эварницкий, — попрощался он и свалил.

Я же направился к Зануде.

— Поражает твоя способность предотвращать проблемы.

— Если бы ты ещё не задирал молодёжь, — покачал он головой.

— Да меня чуть не стошнило, когда я огляделся в этом классе для особых детишек. Зачем было меня туда отправлять?

— Я предложил, ты сам пошёл.

— Я заинтересовался возможностью узнать что-то новое и полезное, а не смотреть на группу бездарей, которые считают себя крутыми артефакторами. Сразу тебя предупреждаю, прямо сейчас я собираюсь ещё разок шугануть молодёжь…

До того как Зануда успел что-то сказать, я переместился к одному из корпусов, на уровень четвёртого этажа и замер у окна напротив Камелии Свортовой.

Разумеется, старшему брату вчерашнего поэта на слово я не поверил. Пусть сказанное и укладывалось в общую логику. Скворцова не самая умная, но самая активная в их гадюшнике. Свортова — самая умная, ну, или считающая себя таковой, склонная к теневому управлению коллективом.

Девушка отшатнулась от меня. Я открыл телекинезом створку окна, запрыгнул внутрь и подошёл прямо к ней.

— Это ты вчера поэта натравила на меня? — спросил я Голосом.

Произошло забавное. Сразу несколько артефактов затрещали и перегорели на теле девушки.

— Обвешалась защитой? — понимающе спросил я, продолжая давить Голосом. — Против высокорангового Голоса нет спасения. Отвечай, — надавил я. — Ты послала?

— Я… — ответила она, вжавшись в стену.

— В следующий раз, если кто-то захочет со мной поиграть, отправлю прямиком в инферно. И это не шутка.

В тот же день Скворцова решила то ли подшутить, то ли ещё что.

Здесь надо сказать, что у нашей троицы был отдельный для каждого график и список лекций, который мы посещали. Поэтому ходить на разные пары и периодически пересекаться для нас было нормой. Скворцова решила меня подловить в общей столовой одного из институтов, где я собирался встретиться с девушками, чтобы пообедать. Эта дамочка, в смысле Скворцова, подошла ко мне и с ходу начала вешаться. Прямо на глазах у Елены.

Тупая провокация, согласен.

Я её проигнорировал и не очень ловко, девушка зацепилась за мои плечи. Вышло так, будто я взял её на буксир.

— На тебя налипло что-то, — заметила Даура, которая уже сидела здесь.

— Совсем в институте за уборкой не следят, — вздохнул я.

— Эй! — возмутилась Скворцова. — Мог бы и притормозить, здоровяк!

— Давид, — мягко сказала Елена. — Что это?

— Это Скворцова. Я же сказал, впечатление она произвести умеет. А теперь, дамочка, избавьте нас от своего общества, будьте добры.

— Ну Давид! — надула она губки. — После того, что ты устроил вчера, не находишь, что несколько задолжал мне? Как насчёт совместного ужина?

— Отправляйся в самый строгий женский монастырь, прими постриг и дай обет безбрачия, — ответил я ей Голосом. — Исполняй.

Новая вспышка защитных амулетов, и чужая воля была подавлена. Скворцова со стеклянным взглядом направилась на выход.

— Постриг? — заинтересовалась Даура. — Ты её отправил к храмам? Я и не знала, что есть женские монастыри.

— Может, и нет, — пожал я плечами. — Не мои проблемы.

— Кхм, кхм, — глянула Елена выразительно. — Она же из могущественной семьи.

— Гриша из её клана, ага, — покивал я. — Забей. Просто скоро снова кто-то придёт разбираться, и эта чехарда будет продолжаться вечно. Достали.

Удивительно, но на какое-то время от меня отстали. Скворцова вернулась в институт на следующий день. Специально мне на глаза показалась, взглядом не обещая ничего хорошего. Я лишь вздохнул. Что ещё мне оставалось? Не отправлять же эту дуру в инферно. Вот если кто старший из её родни явится, какой-нибудь архимаг…

Но не явились. Зато другой посетитель нарисовался спустя пару дней. Пришёл к нам в офис.

Который мы так и продолжали арендовать всё это время. В смысле, пока мы отсутствовали, Кристина вносила аренду и присматривала за помещением. Что со всем этим делать, я пока не решил. Отказываться от рабочего места вне чужих мастерских не хотелось. Вести серьёзную работу здесь тоже не вариант. Заниматься всякой мелочёвкой ещё можно, а так — нет. По-хорошему требовалось обосноваться где-то всерьёз. Мне уже и варианты родовой земли предоставили, которые требовалось очистить от проклятости да забрать себе. Но и этим мне прямо сейчас не хотелось заниматься. Земля — это работа на очень большую перспективу. Куда актуальнее для меня было позакрывать все те вопросы, что накопились во время двухлетней практики.

Подводя итог, офис был, клиенты туда не шли вроде как. Тем удивительнее было то, что один нарисовался. Как вскоре выяснилось — бывший клиент, прикупивший у меня недавно меч.

Пока я добирался, Фло развлекала гостя. Когда я вошёл, мужчина сидел на диване, пил кофе и рассказывал глохарке про войну.

— Господин Эварницкий, — поднялся он. — Рад встретиться.

— Чем обязан?

— Вот, — взял он ножны с мечом, которые лежали рядом с ним. — Это ваш меч.

— Технически — он ваш, раз вы его купили, — поправил я. — Только не говорите, что его сломали.

— Нет-нет, — заверил он. — Недавно я участвовал в боях против Рима… — заговорил он поспешно. — Ну, вы понимаете, времена сейчас такие. Ваш меч, без всяких сомнений, велик…

— На сколько рубанул? — перебил я его.

— Больше чем на тысячу шагов, — улыбнулся он, и эта улыбка мне сказала о многом.

— Хорош, хорош, — уважительно произнёс я. — Так и в чём проблема?

— Орбитальный удар накрыл большую площадь, но его мощь слабовата. Разве что рядовую пехоту косить, но маги прикрывают её щитами. Я подумал, может, у вас есть какое-то решение…

— А если сфокусировать?

— Сфокусировать? — вскинул он брови.

— Хм… Базовая физика… — произнёс я со скепсисом, но не увидел понимания. — Господин… Вы не представители, но не суть. Чтобы на дистанции в тысячу шагов, а это почти километр, покосить рядовую пехоту, нужно потратить довольно большое количество энергии. Что приводит нас к целому ряду проблем и решений. Во-первых, ваш меч эту энергию активно поглощает и эффективно удерживает в больших объёмах. Думаю, вы это и сами заметили.

— Так точно, — вытянулся он, внимательно меня слушая.

— К сожалению, выдать серию особо мощных ударов подряд не получится. Нужна перезарядка. Вы можете ускорить процесс, если положите меч рядом с сильным источником. Напрямую тоже вливать можно. Во-вторых, площадь удара. Сила приложения, распределённая по большой площади, нанесёт куда меньше урона, чем та же сила, сфокусированная в одной точке.

— Как-то я об этом не подумал, — смутился мужчина.

— Я же выдавал инструкции Огнебьёнову, — вздохнул я. — Походу, старик что-то напутал или информация до вас просто не дошла. Потренируйтесь. Рекомендую опробовать связку из площадного удара, а потом одного точечного, против самого неприятного врага. Меч хорошо усиливает атаки. Но это вы на практике уже или опробовали, или вскоре опробуете.

— Вот я дурак, — усмехнулся мужчина самоиронично. — До такого простого решения не додумался. Решил, что меч надо доделать или ещё что… Раз уж я здесь, может, у вас ещё какие артефакты интересные найдутся?

— Под заказ. Опишите свои пожелания, и я подумаю, что можно сделать.

— Да так сразу и не знаю, — почесал он макушку. — Что-нибудь, чтобы этих гадов бить! — добавил он простодушно в сердцах.

В тот раз мы с ним много чего обсудили. Мужчину звали Иваном. Из знатного, богатого рода потомственных военных. Новые артефакты я ему не создал по причине того, что на следующий день мужчина отбыл обратно на фронт.

А спустя пару недель до меня дошли новости, что Иван пал. Пал, убит, героически отдал свою жизнь, совершил невозможное — его кончину можно было описать по-разному. Её и описывали. Выдали посмертно какие-то серьёзные награды, сам император высказался о его заслугах.

Владельцы моих мечей объединились в одну группу. Их прозвали семью великими мечниками. Красивая история, спору нет, только вот сражались они против Рима, который больше двух тысяч лет аккумулировал в себе лучшие таланты и ресурсы. Чем ответить на эту историю, им нашлось. Собственно, Иван так и погиб. В ходе операции, где римские легионы поставили целью захватить мой меч. И захватили. Там на помощь подошли остальные шесть мечников и наваляли как следует захватчикам, отбив меч обратно. Судя по новостям, битва там знатная вышла. С применением современных артиллерийских систем, участием архимагов с обеих сторон и задействованием всякого разного.

Тут надо сказать, что Рим засуетился не только из-за качественного пиара. Причина есть и в самих мечах. Ранг великого артефакта не даётся за просто так. Можно долго рассуждать о качестве изделия, особых свойствах, но ключевое — эти артефакты способны изменить ситуацию. Километровый разрез — это само по себе не так уж круто. Нечто аналогичное, а то и похлеще, способен любой архимаг выдать. Нюанс в том, что Иван архимагом не был. Не рядовой мечник, но и не великий. С моим же артефактом, судя по слухам, он стал тем, кто меняет ситуацию. А уж объединившись с другими мечниками, то и вовсе. Они стали остриём армии, главным ударным отрядом. Что не осталось незамеченным, но такова суть человеческих отношений — действие порождает противодействие.

Я, как живущий не первую жизнь, и как человек, который прошёл свою войну, старался от всего происходящего держаться подальше. Что было сложно. Потому что чем дальше, тем сильнее общество погружалось в этот конфликт. В институтах только о том и говорили. Желая того или нет, случайно, намереваясь просто реализовать несколько задумок в семи мечах, я тем не менее принял пассивно-активное участие в происходящем. Ко мне подходили с вопросами студенты. Меня пытались вовлечь в военные проекты преподаватели и кураторы. Зануда передал вопрос от императора, не собираюсь ли я разродиться чем-то эдаким. Я не хотел. Но сначала согласилась Даура. Связка была проста. Её мужик как раз таки принял самое активное участие в разборках, вот и она подключилась. Следом сдалась Елена. Оказалась, что моя няшка-заучка — настоящая патриотка, и, когда империя сказала надо, она снова вписалась в разработку военно-боевых дронов малого размера для самых разных операций.

Попробуй увернуться от войны, когда все вокруг говорят о ней. И ладно все, но твоя подруга и девушка — тоже. Да и наставник свои пять копеек вносил в это дело. Так ещё и черти на мои артефакты посягнули.

Как гласит народная мудрость, если говорить с девушкой о сексе, то этот секс вскоре случится. Если же говорить с кузнецом о войне, то рано или поздно он согласится что-нибудь сковать.