Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь

Глава 16 Темные времена

Ева

Большое зеркало в моей уютной свежеотремонтированной ванной комнате, отражает задумчивый взгляд и лицо с веснушками в обрамлении ярких, почти высохших локонов.

За последнюю неделю, спасибо средствам Ом Хелии, волосы стали ещё мягче, ещё послушнее и наполнились здоровым шелковистым блеском.

Медленно провожу по ним гребнем из тёмного дерева, любуясь тем, как пряди рассыпаются по плечам… но мысли мои далеко, и заняты они строчками из гадкого стишка Валентайна Винлоу.

Нетрудно догадаться, что для выведения лжеца на чистую воду, необходимо его на этой лжи поймать. Другое дело — как это сделать?

'Когда две милых родинки у основанья шеи

с ума сводили, разгоняя кровь…'

Вот тут совсем несложно… потому что родинок возле шеи или на шее у меня нет и не было.

На всякий случай поднимаю волосы и осматриваю себя со всех сторон с помощью ручного зеркала.

Нет. Только бледные веснушки.

И всё же с родинками есть проблема, так как праведные платья не предполагают открытой шеи, а тем более (о ужас, ужас) обнажённых ключиц.

С другой стороны… раз уж меня авансом заклеймили грешницей, то с меня и не убудет. Как говорится: если вас незаслуженно обвинили — вернитесь и заслужите.

Так? Так.

Надо продумать подходящее платье.

Наверняка Винлоу даже в голову не приходило, что такая опрометчивая ложь может обернуться против него. Этими строками он явно хотел дать понять окружающим, что видел то, что может увидеть только любовник. Хорошо хоть ему не хватило дерзости приписать мне родинки на более интимных частях тела. Хотя тут и не удивительно — при всей своей наглости, он старается придерживаться некоторых рамок «праведности»…

Леди Милс, конечно, может быть сколь угодно порочной, но сам лорд Винлоу не такой. Он не нарушает конов Варрлаты, опускаясь до откровенного разврата даже в постели с грешницей!

Лицемеры! Ненавижу.

Со злостью бросаю гребень на резной столик и выхожу в свою гостиную-спальню. В голове крутятся другие строки, врезавшиеся в память:

'Спит сладко грешница моя в своей постели,

Её плеча касается моя ладонь…'

Лжец Винлоу заявляет, что провёл ночь в моей спальне.

Вероятно, по мнению лордов, раз уж я живу самостоятельно, то должна обязательно использовать это, чтобы свободно принимать у себя в гостях мужчин.

Чем же ещё заниматься одинокой девушке, да?

А у меня даже кровати до сих пор нет! Я обхожусь диванчиком, потому что до некоторых пор не была уверена в успехе своей затеи с салоном белья и старалась экономить. Новую кровать я заказала лишь пару дней назад, но изготовить её обещают только через неделю…

Так что можно сделать с заявлением Винлоу о проведённой со мной ночи?

Ммм…?

Задумчиво останавливаюсь посреди комнаты, рассматривая отремонтированные месяц назад тёмные стены с графитовыми вставками шелковых обоев.

Свидетели! Мне нужны свидетели! Точнее, свидетельницы!

Устрою чаепитие в собственных комнатах и приглашу леди, из числа постоянных гостий особняка Флюмберже.

Вот только леди не придут к «незнакомке», так что для начала мне придётся самой отправиться на полуденный чай к Флюмберже и официально представиться другим дамам.

Подбираю волосы шпильками в свободный пучок и переодеваюсь в своё «модернизированное» платье с имитацией, надетой под низ, праведной сорочки.

— Лоривьева, там внизу некая фира Ом Хелия, — после стука в дверной проём заглядывает леди Тайлин. — Пригласить её подняться?

— Благодарю, я сама… о, леди Тайлин, погодите! — останавливаю её, выбегая следом в коридор.

— Да, дорогая?

— Я собираюсь сегодня на полуденное чаепитие в особняк Флюмберже, не желаете составить мне компанию? Ведь вас леди тоже приглашала.

Она мгновение думает, затем кивает:

— Хорошо, я только приведу себя в порядок.

Фух. Пожалуй, с леди Тайлин мне будет не так волнительно. Всё же прошлый опыт знакомства со столичными фифами не был для меня удачным.

— Фира Ом Хелия, я рада вас видеть! — свешиваюсь через перила лестницы, завидев гостью в холле. — Поднимайтесь ко мне!

Ом Хелия загадочно улыбается и по-кошачьи грациозно преодолевает лестничный пролёт.

— И я рада видеть тебя, деточка, — протягивает руку и легко касается моего плеча. — Как понимаешь, я не с пустыми руками…

Она проходит в мои комнаты и достаёт из холщёвой сумки две изящных шпильки, похожих на короткие китайские палочки. Сверху палочки украшены мелким жемчугом, а книзу заострены.

Ом Хелия поворачивает резной декоративный кончик шпильки, и из него высовывается игла.

— На иглах слизь дарцехской лазурной лягушки. Врага этим не убъёшь, но обезвредить сумеешь. Действует очень быстро.

Беру палочки в руки и пробую крутить навершие, доставая и убирая иглу внутрь. Какая прелесть.

— Спасибо! Это именно то, что мне было нужно! — вставляю обе шпильки в свой низкий пучок.

Искренне надеюсь, что мне оно не понадобится, но чувствую себя теперь как-то спокойнее.

— Фира Ом Хелия, а что скажете по веществу, которым меня отравили во дворце? — в прошлую встречу я описала травнице своё состояние, и она обещала подумать.

— Я всё ещё не уверена, потому что свойства похожи и на крепкий отвар из корня чёрной питорхии, и на слюну длиннохвостой пустынной ящерки.

— Пустынной? — название режет ухо. — Разве в нашем королевстве есть пустыни?

— В королевстве Ариханд нет, а в соседнем Дарцехе, откуда я родом, очень даже имеются.

— Получается, это был корень чёрной питорхии, — задумчиво киваю. — Его же проще добыть у нас.

— Не скажи, деточка. Некоторые растения отыскать довольно сложно, тогда как длиннохвостых пустынных ящерок в дарцехских пустынях даже дети ловят десятками.

— Чтобы собрать их слюну? — ужасаюсь.

— О нет, деточка, — по комнате разливается смех. — Они просто запекают ящерок к ужину. Мало кто знает, как правильно использовать их слюну для изготовления несильного яда.

Я ещё некоторое время болтаю с травницей и помимо опасных шпилек приобретаю у неё порошок для окраски бровей и баночку с твёрдым маслом для ухода за кожей. Масло пахнет мёдом и какими-то специями, напоминающими корицу.

Когда провожаю фиру Ом Хелию, леди Тайлин уже стоит в холле, готовая отправиться на чаепитие.

— А вы знаете, почему в последние дни мы не видели леди Ташэль? — всё внимание леди обращается к элегантной брюнетке средних лет. — Поговаривают, что у неё багряная лихорадка!

Мы комфортно расположились в сиреневой гостиной особняка леди Флюмберже и наслаждаемся затейливыми пирожными, которые лакей подал к горячему свежезаваренному чаю.

Помимо хозяйки особняка и нас с леди Тайлин, за столом сидят ещё четыре гостьи. Три из них — вдовы разных возрастов и одна — «старая дева». Старой деве навскидку лет тридцать, и выглядит она свежее майской розы.

Я ожидала и здесь встретить косые взгляды, но дамы приняли меня на удивление радушно. Возможно, всё дело в сидящей слева от меня леди Флюмберже?

— Какая ужасная новость! — ахает девушка напротив меня.

— Это уже не первый случай багряной лихорадки за последнюю неделю! Неужели королевство ждёт новый мор?

— Будем молиться, чтобы этого не случилось! Мы ещё не оправились от прошлых потерь, — всхлипывает блондинка лет сорока.

По спине прокатывается холодок, и поднесённое было к губам пирожное, так и не достигает своей цели. Возвращаю его на блюдечко.

Я сама попала в это тело, когда прошлая хозяйка не справилась с багряной лихорадкой. И вот как-то мне совсем не улыбается перспектива так быстро покинуть новый мир. Вроде же только начала осваиваться…

— А я слышала, что на третий день празднования Осеннего Благоденствия церковь Варрлаты собирается совершенно бесплатно разлить просящим по чаше наисвятейшей воды!

— Будем молиться, что это остановит мор! Да славятся боги Варрлаты, ибо пусть они не гневаются, но защищают нас от скверны!

— Тц… — слышу тихое цыканье от леди Флюмберже и успеваю заметить на её лице выражение полного скепсиса.

Похоже, она не очень-то верит в эту воду… или сомневается в помощи богов?

— Ходят слухи, что бесплатную воду получат не все, а только гвардейцы королевского полка! Так архиепископ хочет защитить наших доблестных воинов!

— Как это правильно! Ведь гвардейцы охраняют порядок в королевстве!

— Не соглашусь! У гвардейцев есть деньги на лечение, поэтому правильным было бы раздать воду беднякам! Это они разносят болезнь, потому что не могут себе позволить лечиться наисвятейшей водой!

Леди продолжают спорить, а я чувствую, что от этих новостей у меня начинает ломить виски. Леди Флюмберже правильно понимает моё состояние и сама объявляет, что леди Милс и леди Тайлин вынуждены сие уютное мероприятие покинуть. Перед уходом приглашаю всех на чаепитие в свой особняк и получаю заверения, что леди обязательно будут.

— Леди Флюмберже, вы можете оповестить меня, когда лорд Орнуа и лорд Винлоу снова окажутся у вас в гостях? — спрашиваю, когда мы выходим в холл. — Мне нужно, чтобы присутствовали они оба.

— Обязательно, леди Милс, — она хитро улыбается, и на прощание тепло сжимает мою ладонь.

Моё настроение остаётся мрачным до самого вечера, и даже подсчёт прибыли за прошедшую неделю не поднимает упавшее настроение. Внутри гложет ощущение какой-то муторности.

— Итого… — старательно вывожу цифры и буквы в толстой тетради, сидя напротив приоткрытого окна.

Люблю свежий воздух, хотя вечерами уже довольно холодно.

— Ибо грядут тёмные времена! — с улицы доносятся крики. Я вздрагиваю и ставлю кляксу.

Поднимаюсь, закутываюсь в вязанный плед и выхожу на балкон. Со стороны площади приближается факельная процессия, и на фоне темнеющего багряного неба, факелы в руках шествующих выглядят откровенно жутковато.

— Ибо среди нас есть грешники! Ниорли! Они попирают коны Варрлаты! Они сеют грех и гневят богов! Они заслуживают кары! — процессию возглавляет церковник в традиционной белой шелковой рясе с золотой перевязью.

Толпа вторит ему нестройным хором, наполняя округу гневным гулом.

Сглатываю и ёжусь, делая маленький шажок к своему каменному чудищу.

Процессия сворачивает на мою улочку, усиливая ощущение гадкой муторности внизу живота. И чего бы им не пройти другим путём?

— Да очистит нас гнев богов от неправедных! Ибо грядёт мор!

Церковник резко поднимает руку с вытянутым вверх указательным пальцем и задирает голову:

— Покайтесь!!!

На мгновение наши взгляды встречаются, и я отпрыгиваю назад, прижимаясь к спине своего каменного чудища. Сердце загоняется, заставляя меня хватать ртом холодный осенний воздух.