Любовь сквозь мрак

Глава 11

Утром Эйден снова не разговаривал со мной. Когда я проснулась, он был уже в ванной. Вышел оттуда в наглухо застегнутой форме, даже не взглянул на меня и сел за стол, перебирая пергамент. Я поплелась умываться. В полном молчании мы позавтракали, вернее, я пыталась запихать в себя хоть ложку овсянки, а Эйд залпом выпил стакан крепкого чая и оставшееся время смотрел в сторону. Где-то вдалеке я услышала как обычно беззаботный голос Морта, но не посмела поднять взгляд от тарелки.

В учебном корпусе я хотела свернуть в библиотеку, чтобы скоротать там день, но Эйд потянул меня за рукав, и мне пришлось идти с ним на лекции. Все занятие я бездумно водила карандашом по пергаменту, пытаясь переключить мысли с Эйдена на мои поиски. В Академии мне было больше нечего делать. Но я не могла уйти без Эйда. К тому же его поиски еще не были окончены, а после того, что я узнала, я хотела сделать все, чтобы ему помочь. Хоть у нас и оставалось всего два коротких месяца, я предпочитала думать, что мы найдем то, что ищем.

На следующем занятии я спряталась на самой последней парте и открыла том «Природы алхимии и крови». Месяц постоянного чтения подобных материалов не прошел даром. Я научилась ориентироваться в нагромождении информации, а теперь наконец узнала, что нужно искать. Но каждый раз, когда я отрывала взгляд от пергамента и видела широкую спину Эйда, в груди больно сжималось. Я неслышно вздыхала и возвращалась к алхимическим формулам, пытаясь подавить тревожащую боль.

Вечером, когда мы вернулись в спальню, я больше не могла выносить этого молчания.

— Эйден, я с ума схожу! Скажи хотя бы, за что ты меня наказываешь?

Он замер, стоя спиной ко мне. Я кожей ощущала исходящее от него напряжение. Когда он заговорил, голос его звучал глухо, словно издалека:

— Янг был прав во всем, Линн. Ты не представляешь, как сильно я хочу к тебе прикоснуться. Целовать тебя так, чтобы ты краснела под моими губами, касаться так, чтобы ты не могла сдержать стон.

К горлу подкатил ком. Не может быть.

— Я не хочу причинить тебе боль, Линн. Я не смогу сдержаться, если ты так же будешь вздрагивать под моими пальцами, как под прикосновениями Янга. Я уже чуть не убил тебя тогда. Я не хочу этого.

Я не могла поверить. Боль в груди разрасталась с каждым его словом. Почему он скрывал свои чувства? Я осеклась. А почему я сама их скрывала? Пыталась спрятать от себя самой. Боялась, что его забота окажется просто бережным отношением к инструменту, нужному для достижения цели, что мое признание он встретит равнодушным молчанием.

— Я не хотел, чтобы ты знала. Но ты дорога мне, Линн. Я не хочу тебя потерять.

Я сделала шаг вперед. Еще шаг. Сердце колотилось так, что

в ушах зашумело. Во рту пересохло, а пальцы подрагивали. Он дернулся, когда я коснулась его руки.

— Эйден…

— Нет, Линн. Это невозможно.

— Эйден, мне уже больно. Ты не сделаешь больнее.

Он медленно повернулся, обеспокоенно заглядывая мне в лицо.

— Тебе больно?

Я взяла его руку и приложила ладонь к своей груди.

— Чувствуешь?

Мне казалось, сердце сейчас проломит ребра и выскочит прямо ему в руки.

— Линн…

— Я все бы отдала за твои прикосновения.

Я без стеснения говорила то, что занимало сейчас все мои мысли. Эйден сделал шаг вперед и оказался почти вплотную ко мне. Провел рукой по волосам, и я затрепетала, когда он коснулся кончика уха. Его губы дрогнули. Рука, лежавшая на груди, поползла вверх, касаясь кожи на шее. Я не сдержала стон. Тело отзывалось на его прикосновения во сто крат сильнее, чем на ласки Морта.

Эйден наклонился и губами прикоснулся к губам. Я несмело ответила на поцелуй. Он на секунду отпрянул, тяжело дыша, я увидела, как расширяются его зрачки. Обхватил меня за талию и привлек к себе. С мукой в голосе выдохнул мне на ухо:

— Я не должен…

Я обняла его за шею, потянулась губами. Он осторожно провел языком по нижней губе, прижался, протолкнул язык между моих губ. Я снова застонала. Медленные ласки сводили с ума, я хотела большего. Пусть так же несмело, неторопливо, только бы не останавливался.

— Ты не боишься?

— Боюсь, что ты остановишься.

Он судорожно вдохнул. Подхватил меня на руки и бережно опустил на кровать. Провел рукой по волосам, по щеке, шее, опустился к пуговичкам рубашки и по одной начал их расстегивать. Я зарылась пальцами в его волосы, чуть сжала, когда он скользнул рукой под ткань на груди. Он охнул и поцеловал меня в шею. Я выгнулась ему навстречу и застонала. Когда он взглянул мне в глаза, я увидела, как от зрачков по радужке медленно растекается чернота.

— Линн! Я не могу!

— Эйден, держись, прошу тебя!

Он глухо застонал, утыкаясь мне в шею.

— Линн, уходи! Я не выдержу!

Я поднялась, попыталась взять его за руку, но он отдернул ее и закричал. Я мигом подлетела к двери. В резко наступившей тишине услышала щелчок и обернулась. Рядом с Эйдом, на том месте, где я только что лежала, задрожал воздух, обретая волнующие изгибы обнаженной девушки.

Я отвернулась и бросилась из комнаты.

Я добежала до лестницы и не знала, куда идти дальше. За огромными стрельчатыми окнами уже стемнело, в коридорах Академии под потолком горели желтые огни. Студенты возвращались в свои спальные комнаты, а я так и сидела на ступеньке лестницы, не решаясь ни спуститься вниз, ни вернуться к Эйду. Слез не было, было странное отупение. Я люблю Эйда. А любит ли он меня? Но даже если это так, что нас ждет? Я, как и прежде, мечтала вернуться домой. Вот только до этого момента я не связывала свое возвращение с расставанием. Да и если мы все же останемся вместе, как нам быть рядом, когда он не может прикоснуться ко мне без того, чтобы не перестать себя контролировать?

Я поднялась и побрела обратно. Но, подойдя к нашей комнате, не посмела открыть дверь. Слишком боялась увидеть, что он все еще справляется со страстью с помощью своей идеальной девы-миньона. Прошла дальше, свернула за угол, миновала спальню Морта и уперлась в широкую дверь в конце коридора. Она была не похожа на двери спален. Осторожно толкнула ее, заглядывая внутрь. На меня дохнуло свежим воздухом. Здесь есть балкон! Я вышла на небольшую полукруглую площадку и села на одну из двух лавочек. Между ними стояла кадка с шарообразным кустом, чуть дальше — деревянный круглый столик.

Небо уже почернело, и край леса на его фоне был практически неразличим. Снизу не доносилось ни звука, только ветер гулял, завывая где-то под крышей. Я скинула ботинки и с ногами залезла на скамейку, сжавшись в комочек. Стало холодно, но я не могла пошевелиться. Если шевельнусь — выяснится, что я жива, а все происходящее — реальность. А если замереть, то, может быть, время остановится и мне не придется никуда возвращаться. Пару раз дверь скрипела, но не открывалась. А может быть, мне только так казалось. Может быть, я настолько слилась с чернотой, что перестала существовать и уже не вижу, как тьма сменяется рассветом, на балконе появляются и снова исчезают студенты, выходящие сюда покурить или побыть наедине? Под очередным порывом холодного ветра я сжалась еще сильнее. Глаза начали слезиться,

и я пыталась убедить себя, что это от ветра. Но слезы набухли на веках и пролились вниз. Я всхлипнула и кулаком вытерла глаза. Проклятый ветер!

— Я думал, ты уже не отомрешь.

— Уходи.

— Ну уж нет. Сперва ты мне расскажешь, почему ты тут изображаешь потерянного котенка и что за женские стоны доносятся из спальни Эйда, если ты сидишь тут? Я думал, вы перестали скрываться друг от друга.

— Он с Карой.

Морт постоял немного, а потом подошел ко мне и опустился рядом.

— Мне жаль. Я надеялся, после вчерашнего он сможет держаться рядом с тобой. Ради тебя.

Мы помолчали.

— Линн, я могу помочь, если хочешь.

Я выпрямилась.

— Серьезно, Морт? Хочешь снова затащить меня в постель, зная о моих чувствах к Эйду?

— Глупая. Я о другом. Есть особая смесь, она влияет на те процессы, которые запускает влюбленность. Стирает чувства. И как дополнение — легкий эффект забвения. Ты просто забудешь, что что-то испытывала к Эйду. Не придется больше прятаться от него. Не будет больно.

— Я не хочу забывать. Даже если будет больно.

— Линн, ты ведь все равно уйдешь, рано или поздно. И поверь, как только сердце Эйдена разлетится на осколки после твоего ухода, я помогу ему вновь превратиться в ледышку.

— Предлагаешь закончить все сейчас?

— Я лишь даю тебе выбор. Мне почему-то не хочется видеть тебя грустной. А если вы оба не хотите страдать, у меня хватит смеси на двоих. Утром вы просто проснетесь и не вспомните, что с ума сходили друг по другу.

Я невесело усмехнулась.

— Да ты просто наш аптекарь.

— М-м-м?

— Неважно. Печальная история.

— Просто знай, что можно без боли.

— Спасибо, Морт. Пусть пока поболит.

Мы снова погрузились в молчание. Морт достал сигареты, протянул одну мне.

— Это обычный табак.

Я не стала отказываться.

Когда огоньки погасли, Морт поднялся. Я вместе с ним вышла в коридор. Все равно рано или поздно пришлось бы возвращаться.

— Хочешь остаться у меня?

— Спасибо, но мне лучше вернуться. Надеюсь, они… он уже закончил.

— Доброй ночи, Линн.

— Хотелось бы…

Я тихонько проскользнула в спальню и вскрикнула от неожиданности. Эйден стоял у двери, ожидая меня. Бледный, с темными глазами. Я нашарила ручку за спиной, но увидела, что он в порядке, просто тени залегли под веками. Он не дал мне сделать шаг

в сторону, прижал к себе. Глухо выдохнул:

— Прости.

Я не смогла ответить, что все в порядке. Хотя не имела права злиться. Кара была всего лишь способом выплеснуть энергию, не дать эмоциям разорвать его и выпустить темную сторону.

— Линн, я не хотел тебя обидеть. Поэтому я и пытался подавить эти чувства. Ты слишком сильно действуешь на меня!

Он сжал меня до боли. Я ойкнула, и он тут же выпустил меня из рук.

— Даже сейчас.

Отвернулся и отошел к столу.

— Что нам делать?

Он покачал головой и не ответил.

— Мы ведь можем попробовать без страсти. Без прикосновений. Без поцелуев. Просто быть рядом.

— Я мог бы, если бы не знал, что ты ко мне чувствуешь. Но я знаю, Линн. Одна мысль о тебе заставляет кровь закипать. Если я попытаюсь так держаться, рано или поздно я просто потеряю контроль в секунду, и ты не успеешь убежать.

— Мне уйти?

Он снова покачал головой.

— Я что-нибудь придумаю, обещаю. Прости, тебе сегодня придется побыть одной. Я переночую у Морта.

— Он скоро начнет брать плату за постой.

Эйден грустно улыбнулся, подошел ко мне и нежно поцеловал. Через мгновение я осталась одна.

Ночь я почти не спала. Гадала, как быть дальше. Но ничего толкового в голову так и не пришло. Я понимала, что сама не вынесу, если буду знать о любви Эйда, но не смогу прикоснуться к нему. Предложение Морта начало казаться привлекательным, но я обрубила эту мысль. Первый раз в жизни я почувствовала что-то настоящее, и я не хотела, чтобы оно бесследно исчезло.

Утром Эйден не появился. Я кое-как соскребла себя с кровати, умылась и отправилась на завтрак. В столовой не увидела ни Эйда, ни Морта. Аппетита снова не было, но я влила в себя стакан кефира и вернулась в спальню. Апатия навалилась каменной плитой.

Я свернулась калачиком на кровати, обняв подушку, и лежала так, глядя в стену, пока в комнате не начало темнеть. Может быть, я засыпала, не знаю, но день показался бесконечным. В дверь постучали, но я не ответила. Я никого не ждала, кроме Эйда, а ему стучать было ни к чему. Стук повторился, дверь скрипнула, а я не нашла в себе силы обернуться.

— Ты уверена, что не хочешь все забыть?

Морт сел на край кровати и положил руку мне на плечо. Я прошептала:

— Я хочу помнить свою первую любовь.

— Ох, Линн. Мне жаль. Эйден решил, что не хочет мучить вас обоих. Он выбрал путь без боли и хочет, чтобы ты тоже перестала страдать.

Я повернулась к Морту.

— Но я так не хочу!

— И ты сможешь притворяться, что все в порядке, когда сама будешь каждый день умирать рядом с ним?

— Я буду пытаться.

— Каждый день?

— Каждую секунду.

— А ты сильная девочка, любовь моя. Не зря ты мне так нравишься. — Он отвел взгляд. — Я в свое время не смог.

— Когда Эйд…

— С минуты на минуту. Так что выпей вот это.

Он помог мне подняться и протянул крохотный пузырек с бесцветной жидкостью.

Я вытащила пробку и принюхалась. Ничем не пахло.

— Это не даст подействовать забвению. Ты ничего не забудешь, и твои чувства не исчезнут.

Я залпом опрокинула в себя все содержимое. Горечь заполнила рот, пролилась в желудок.

— Да-да, гадость та еще. Зато действенно.

Дверь заскрипела, и Морт отпрыгнул от кровати, оказавшись возле стола.

— Янг?

— Да, думал, что ты тут. Принес тебе твой заказ. — Звякнуло стекло, и Морт поставил на стол небольшую темную бутылку.

— Спасибо. И не мог бы ты…

Он ушел, не попрощавшись. А Эйден разлил содержимое в два бокала, протянул один мне и опустился рядом. В стеклянном бокале плескалась рубиново-алая жидкость.

— Что это?

Эйден улыбнулся, но я видела в его глазах отражение моей тоски.

— Всего лишь успокоительное посильнее. Кажется, нам обоим не помешает после всего, что было.

Он поднял свой бокал и легонько прикоснулся к моему. Тихий звон был едва слышен.

— Я люблю тебя, Линн. Теперь все будет хорошо. Обещаю.

— Я люблю тебя, Эйден.

Он одним глотком выпил зелье. Я, отчаянно боясь, что нейтрализатор Морта вдруг не подействует, выпила свое. После острой горечи оно показалось сладкой амброзией. Наверное, таким и должно быть на вкус обещание начать все с чистого листа. Для Эйда все так и будет.

Я точно помнила, что спать мы ложились вместе. Эйден нежно обнимал меня, пока я не провалилась в сон. Но проснулась я на своей кушетке в одиночестве. В первые мгновения я не помнила о том, что случилось. Сердце зашлось радостью, когда я увидела Эйдена, входящего в комнату.

— Доброе утро, Линн. — Его голос хоть и был доброжелательным, но звучал не так тепло, как раньше.

Я улыбнулась, хотела сказать, как успела соскучиться, но тут реальность всей неизбежностью обрушилась на меня. Улыбку смыло волной отчаяния, я едва не закричала от боли внутри. Кивнула Эйду и скрылась в ванной, опустилась на пол, прижимаясь спиной к двери, и беззвучно зарыдала.

Растерев глаза до красноты, окунала лицо в таз с ледяной водой до тех пор, пока кожа не начала неметь. Бесполезно. И дурак догадается, что я плакала. Держись, Линн, ты справишься. Не бежать же к Морту за порцией зелья, чтобы сразу же сдаться. Терпи, Линн, терпи. Пусть болит. Болит — значит, ты живая, значит, ты взаправду впервые смогла полюбить до разрыва сердца. Цени это. Он все равно рядом, пусть и не так, как ты хотела, пусть и без того, что чувствовал. Он все еще твой друг, все еще Эйден. Пусть он и был твоим всего несколько счастливейших минут. А слезы высохнут. Рано или поздно. Ты сама сказала Морту, что будешь пытаться — каждую секунду. Так пытайся, Линн, твои бесконечные миллионы секунд начались.

Я глубоко вдыхала и медленно, на счет, выдыхала, снова и снова утирала катящиеся слезы, пока Эйден осторожно не постучал в дверь.

— Линн, нам пора.

Тьма! Я слишком долго пыталась привести себя в порядок. Не получилось, придется идти так.

Я открыла дверь и, опустив голову, прошла за ширму. Переоделась в форму; все так же не глядя на Эйда, покинула спальню. Он догнал меня и схватил за руку.

— Линн, ты плакала? Что случилось?

Он спросил вежливо, сочувственно, заботливо. Но без той неуловимой нежности, которую я слышала раньше. Без любви.

— Я… я очень скучаю по дому, Эйд. Нахлынуло так внезапно.

— Хочешь остаться в спальне?

— Н-нет, все в порядке. Можно я прогуляюсь? Не хочу мешать тебе на лекциях.

— Конечно.

На завтрак я не пошла. Все равно знала, что кусок в горло не полезет. Вышла из замка, пересекла внутренний двор и уверенно зашагала в сторону леса. Эйден говорил, что далеко заходить опасно, но если держаться кромки, то ничего страшного не случится.

К лесу вела узкая, но вполне заметная тропинка. Видно, не я одна была такая «смелая», что решилась на прогулку в ближайших деревьях. Издалека лес казался густым, но, приблизившись, я увидела, что деревья растут не вплотную, через листву пробивается достаточно света, а тропинка уводит дальше в глубину. Я огляделась и, не увидев никого, кто мог бы меня заметить или услышать, дала волю чувствам. Я слепо брела вперед, хватаясь руками за гладкие стволы цвета песка, вместе со слезами изливая по капле свое горе. Время от времени приходилось поднимать голову, чтобы следить, видны ли еще стены Академии, или мне пора возвращаться. Но лес был светел и безопасен на вид, а Академия слишком велика, так что мои ноги в неудобных ботинках ослабели раньше, чем здание хотя бы наполовину скрылось из виду. Я опустилась на мягкую траву среди деревьев, подтянула колени и уткнулась в них головой.