Ложные Боги

Глава 21

«От него надо избавиться. Мы ведь все это понимаем, да?» — произнес бывший меченосец.

За этими слова Рока последовала тишина и в данном случае молчание было знаком согласия. Грызться между собой — последнее дело. Когда-то я думал именно так. Но сейчас готов поменять свою точку зрения. Тем более даже в истории моего прошлого мира много разных экспедиций и походов погибли из-за некомпетентного руководства. Тот же Джон Франклин, который сначала чуть не угробил сухопутную полярную миссию, а затем таки добился своего и угробил морскую. Нет уж. Вступать в дружные ряды верных, лояльных, но мертвых я пока не собираюсь.

«Мне нужна твоя помощь», — обратился я к Первому.

По моему замогильному голосу тот сразу понял, что все очень плохо.

«Какая помощь?»

«Ты лучше меня справляешься с контролем и уничтожением магических машин. Надо грохнуть очень опасного робоскелета».

«Того самого?»

«Да. Иначе никак».

«Хорошо. Тебе виднее».

Как раз вернулся Скейл. Его кособокая фигура резво хромала сквозь набирающий силу пылевой шторм. Остатки искусственного лица трепыхались на железном черепе. Синие глаза в разнобой мигали тревожным холодным огнем.

Его встретили молчанием. Но вой ветра и крики летающих чудовищ ордена не давали тишине воцариться.

— Крайт, отойди со мной, — приказал Скейл.

Он уже знает? Я ощутил как сердце ёкнуло и холодный пот выступил на ладонях.

«Мне начинать?» — спросил Первый.

Сейчас или подождать? Что собрался делать робоскелет?

«Погоди», — передал я Первому.

Затем обратился к Гелле.

«Я отойду вместе со Скейлом. Если он атакует или попытается увести меня слишком далеко, то я позову остальных на помощь через тебя. Первый уже вышел на контакт. Он точно сможет хотя бы замедлить Скейла».

Гелла слегка кивнула мне, когда я уходил вслед за робоскелетом, провожаемый напряженными взглядами отряда. Я дернулся влево. Мимо просвистело два костяных шипа. Чертовы твари! Никак не уймутся.

Скейл даже не обратил внимания на обстрел, но чуть замедлился, чтобы я не отставал. Отойти можно метров на пятнадцать. Дальше уже рискованно. И надо держаться от робоскелета на некоторой дистанции, чтобы он меня одним ударом не прикончил.

Далеко Скейл уходить не стал. Метров на шестнадцать мы удалились от отряда, после чего он повернулся ко мне и ошарашил фразой:

— До тоннеля мы не доберемся.

— Т-точно? — зачем-то спросил я.

Нервы.

— Да. Там уже слишком велико присутствие врага. Мы пришли сюда не подозревая об атаке ордена на плакальщиков и о наличии у них нового оружия. Это не вошло в мои расчеты. Гайд выбрал верный вариант. Вам нужно пробиться к главному храму плакальщиков и помочь им отразить атаку ордена.

— Нам… это в смысле?

— Вам без меня. Чтобы вы смогли добраться до храма, мне потребуется отвлечь на себя вражеские силы. Поэтому…

Раздался звонкий, жужжащий звук. Прорывая ветхую одежду, из района левой части грудины робоскелета выдвинулся тонкий цилиндр с двумя красными точками на концах. Размером эта штука была не больше моего указательного пальца. Носитель данных?

— Это и карта, и ключ. Опытный маг сможет считать с носителя нужную информацию. Гайд доведет вас до храма, но придётся поспешить. Клещи сжимаются.

Забавная штука — отсутствие человеческих эмоций. Скейл без тени сомнения убивал любого подчиненного, который мешал его планам, а теперь собирается пожертвовать собой ради выживания оставшихся.

— Но почему так? — спросил я. — Можно попробовать уйти всеми.

— По моим расчетам нас настигнут слишком быстро, — ответил робоскелет, передавая мне цилиндр. — Если попытаться оставить для прикрытия кого-то из вас, то начнется конфликт. Поэтому я сделаю все сам.

Логично, хотя и парадоксально. Обычно Скейл заставлял нас делать что-нибудь особенно неприятное под страхом смерти. Однако оставить на смерть под страхом смерти не выйдет. Даже если Рок или Хастл для вида согласятся, то не будут нас прикрывать. Постараются сбежать. Вот и приходится Скейлу самому играть роль обреченного отряда прикрытия.

— Время уходит. Действуй, Крайт, — напоследок произнес Хромой.

Ну да. Никакие долгие прощания ему не нужны.

— Да. Ладно. И… спасибо за все.

Произнося это я не надеялся на ответ и не получил его. Надо было спешить. И я трусцой вернулся к отряду, буквально парой фраз сообщив о выборе Скейла.

— У железки проснулась совесть? — усмехнулся Хастл.

Уж кто бы говорил про совесть.

— Это не совесть, а логика, — возразил я. — Для Скейла главное — выполнение миссии. Остальное второстепенно. В том числе и собственное существование. Гайд — веди нас к храму. Гелла, ты у нас теперь главная по части дозора. Или у кого-то еще припрятано сверхвосприятие?

Ответа не было. Едва ли Хастлу понравились моя активность и командирский тон, но спорить сейчас — себе вредить. Мы сорвались с места, побросав все лишнее.

Деньги, припасы, часть снаряжения — столько ценных вещей мы оставляем в пыли, но другого выбора нет.

— Сколько нам до храма? — спросил я у Гайда.

— Пятнадцать-двадцать часов.

Проклятье! Это чертовски долго, учитывая нынешние обстоятельства. Отряд ускорил шаги, если нас ещё можно было назвать отрядом. Лидера больше нет. Единственной общей целью стал спасение собственных шкур.

«Я ещё чем-то могу помочь?» — спросил Первый.

«Пока нет. Отключайся, если есть другие дела».

«Не нравится мне твой голос, братан».

«Ну уж какой есть».

«Лучше еще побуду с тобой».

«Ладно. Но собеседник из меня сейчас говно. В основном буду молчать».

«Без проблем».

Мы шли по наклонной вдоль широкой просеки. Пыль под ногами клубилась чёрно-коричневым удушающим маревом. В глазах уже не хватало слез, чтобы справляться со всей этой гадостью. Снова набирал силу гул из Ревущих Пустот. Но вдруг его на мгновение перекрыл более мощный звук. Взрыв. Я обернулся и увидел как, наверное, в километре от нас над прямо торчащими местными деревьями поднимается к небу облако дыма. Взрыв был достаточно мощным, чтобы у меня уши заложило.

— Скейл? — спросил я Геллу.

— Да.

Она уже как-то упоминала, что робоскелеты могут взрываться перед смертью. Очень надеюсь, его жертва таки поможет нам оторваться от преследователей.

«Ну теперь ты свободен», — типа подбодрил меня Первый. — «И о том, что Скейл передал тебе карту никто лишний не знает. Это открывает нам очень интересные перспективы».

«Только вот не надо про перспективы. У меня сейчас главная перспектива — сдохнуть в пыли».

«Спокойно, спокойно. Ты ведь уже и не из таких передряг выкарабкивался».

Хотелось ответить, что из ТАКИХ передряг в этом мирке никто не выкарабкивался уже лет пятьсот минимум. Со времен Первого Цикла тут не собирались настолько масштабные армии. Чтобы тысячи штыков да ещё куча чудовищ. Но лень было спорить, поэтому промолчал.

У нас в тылу появилась парочка всадников, сопровождаемых тремя птичками. Разведка. Гончие псы, следящие за тем, чтобы дичь не ушла слишком далеко.

Скакуны-мутанты водили своими длинными тонкими мордами, вероятно принюхиваясь. Не удивлюсь, если у птичек, лошадок и прочих тварей есть единая система каких-нибудь сигнальных запахов. Почти уверен, что это так. Уже надо понять, что жрецы с щупальцами работают надежно, эффективно и главное последовательно. Редкие качества для подобного мирка. Жрецы ещё уникальны тем, что не пытаются паразитировать на прошлом. Вместо использования недоломанных чародейских игрушек они создают нечто новое.

Чувствую ли я к ним уважение? Нет. Сейчас я чувствую лишь пыль, что оседает в горле, мозоли на ногах и пот, которым пропиталась одежда. На остальные эмоции нет времени.

«Ты только не падай духом, хорошо?» — с оттенком вины человека, никак не способного улучшить ситуацию, произнес Первый.

«Не волнуйся», — ответил я с ядовитой усмешкой. — «Падать уже некуда. Дальше только копать».

С открытой местности мы ушли в лес, чтобы затруднить птичкам обстрел. А то новая смена из десяти штук прибыла. Опять засвистели костяные шипы. Мы перешли почти на бег.

Паника. Я ощущал её среди оставшихся в живых. Все повторялось как с побегом от перевертышей только масштаб в разы хуже.

Слева раздался крик. Кого там? Слуга? Без разницы. Не думаю, что кто-то из них доберется до храма живым. Не хватает им бронированности.

Черт. Надо хоть немного организации добавить в наш марш смертников иначе точно не дойдем. Я подозвал к себе Геллу и мысленно спросил:

«Они хоть Гайда защищают от обстрела? А то без него нас могут просто не пустить в храм».

— Хастл защищает.

Слава богу. Хоть железнозубый тот еще ублюдок, но своя шкура ему дорога. Понимает, что без плакальщика нам кабздец. Из проблемы было только то, что Хастл и ко, шедшие теперь первыми, втопили так, будто спешат занять последние места в шлюпках на Титанике. Из-за этого наш небольшой отряд умудрился растянуться метров на пятьдесят.

И очень скоро у преследователей возникли по этому поводу мысли.

— Приближаются слева и справа! — передала мне Гелла, — Есть запах красной мази.

Да твою ж!

Я глянул налево в сторону просеки. Ага. К нам движется кавалерия. Четверо всадников и десяток песиков-зерглингов слева. Ещё неизвестно сколько с правой стороны. Вражеские скакуны ловко орудовали тонкими ногами, поднимая клубы пыли. Всадники в очках и платках на лицах были вооружены кто чем. У всех обязательно мечи, но в остальном все индивидуально. Короткие копья, дротики, арбалеты.

«Всем надо остановиться и принять бой. Скажи им! Останови их!» — передал я Гелле.

Перевёртыш устремилась вперед, хватая за плечо сначала Рока, затем одного из райдхор Хастла. Вроде бы хрупкая девушка легко тормозила разогнавшихся мужиков в броне.

Я встал напротив Искры, которая сняла с ремня трофейный щит, а второй рукой взяла полуторный меч. В принципе при ее росте и силе эффективно махать им можно и так.

Зерглинги собирались в волну. Я теперь мог рассмотреть их ближе. Размером примерно с шавкодранку, но более плотные. На спине два или четыре отростка. Этакие клешни богомолов. Ядовитые небось. Цвет у монстриков был разный. Морды тоже отличались. Были относительно собачьи и совершенно монструозные. Цвета варьировались от темно-бардового, до бледно-серого. Причём у некоторых шкура сочетала разные окрасы. Думаю, зерглинги это недавняя разработка жрецов. Четкой схемы пока нет. Разные серии уродцев отличаются друг от друга.

Десяток слева, штук пять справа. Плюс начали снижение птички. Всё враги попытаются атаковать разом. Сначала живность, потом сразу за ними всадники.

Мы такой слаженностью действий не отличались. Отряд, слава богу, остановился. Однако прикрывать друг друга никто особо не спешил.

— Надо смещаться! — крикнул я Искре и начал отходить в сторону Рока, Иглы и Арайта.

«Боевые точки используем?» — спросил меня Первый.

«Попробуем пока без них, но если припрет — фигач».

Мимо пролетел дротик, компанию которому составили пара ядовитых шипов от птичек. Один шип срикошетил от брони на моём бедре. Повезло. Попади в стык и пришлось бы расходовать точку.

На нас уже рванули зерглинги, издававшие громкие щелкающие звуки. Стеной плоти, костей и шипастых клешней они налетели на наш ещё разрозненный отряд.

Нам с Искрой досталось штук пять зерглингов со всех сторон. Я успел нанести лишь три удара копьем, пока не началась куча мала. Два зерглинга кинулись мне под ноги. Пытались повалить, но я уперся как мог. Слышал как по броне скрежещут зубы и клешни. Ищут мое мясо.

В отличие от шавкодранок зерглинги не боялись смерти. Даже пинать их было бесполезно. Я попробовал разок, но лишь сам чуть не упал. Получая тумаки и раны, теряя кровь, биороботы все равно лезли вперед. Их нельзя напугать. Можно только сломать окончательно и бесповоротно.

Этим занялась Гелла. Превратив правую ладонь в длинные когти, она, словно хлыстом махнула рукой, рассекая позвоночник одного из зерглингов.

«Назад!» — скомандовал я Гелле.

Мимо ее лица пронесся дротик всадника, уверен что смазанный ядом. Я получил удар клювом сзади в район шеи. То место прикрывали пластины, спускающиеся со шлема. Но все равно было неприятно. Сверху на меня навалилась одна из птичек. Я упал под ее весом и натиском зерглингов. Попытался сгруппироваться, закрываясь от многочисленных ударов.

«Активируй точку в мече Искры», — попросил я Первого.

Одновременно с этим даже сквозь звуки боя услышал знакомый крик, переходящий в шипение. Геллу ранили ядом. Эта мысль заставила меня собрать все силы. Я подтянул ноги, уперся правой в утоптанную пыль и…

Как же хорошо быть практически психом с расшатанными нервами и приступами ярости. При других обстоятельствах я бы не смог сбросить с себя птичку и одновременно двух зерглингов. А так вышло. Поднявшись я тут же использовал на Гелле ремонтную точку. Темное пятно, образовавшееся на правой части лица, исчезло. Суккуба вырвала оттуда арбалетный болт, продолжив уничтожать зерглингов. Я же старался двигаться, чтобы не прилетело в меня, а заодно искал оружие.

На меня мчал всадник, замахиваясь мечом. Правда он зачем-то стал замедляться. Боится не попасть по мне?

Первый использовал на нем огненный заряд, но пламя не убило противника. Лишь ослепило. Надо было пользоваться этим. Я рванул вперед.

Пять метров, три, два.

Скакуны-мутант встал на дыбы, отбрыкиваясь длинными, тонкими ногами. Я рванул вправо. Туда, где у противника была безоружная рука. Схватил всадника с обожженным лицом за плечи и с размаха выкинул из седла на пыль. Гад быстро оклемался. Даже меч не выронил, но я был чуть быстрее. Просто ударил его ногой в лицо. Тот каким-то чудом оставался в сознании. Хотя какие тут чудеса? Чудеса генной инженерии жрецов разве что. Мой противник явно один из сверхлюдей. Надо бить ещё.

Справа что-то грохнуло. Наверное, Хастл использовал один из своих артефактов.

Я ударил снова, но меня тут же сбил с ног скакун, да ещё и птичка прилетела. Спасают своего хозяина. А мне надо отступать, иначе втроем замордуют и не посмотрят, что я берсерк. Снял с пояса короткий меч, резанув птицу по длинной шее. Одновременно пятился назад, но противник в этот раз не стал драться до талого. Всадник вскочил на своего скакуна и рванул прочь.

Вражеская атака захлебнулась, а я осматривал итоги побоища.

Повезло, что в этом мире давно не было кавалерии. Жрецы сделали для своих подопечных скакунов, но тактика их применения пока не отработана. Догадались с них стрелять, однако до кавалерийских наскоков с пикой или рубки от плеча пока не дошли. Иначе нас бы уже перебили. Хотя и так потрепали нас знатно.

Минус все слуги.

Как потом я узнал, Ульма использовала на них свой голос и пустила в самоубийственную атаку. Это отчасти сработало.

Серьёзно был ранен один из райдхор Хастла, Игла получила болты в плечо и спину, мутант Пузо… С ним было покончено. Три птички и два зерглинга практически разорвали его тушу на части. Не имея брони он стал для них легкой добычей. Прочная шкура и высокая регенерация выручали его во время обстрела ядовитыми шипами, но против клешней, клювов да когтей естественной или скорее противоестественной защиты мутанта уже не хватило.

Искра уцелела. Ценой потраченного заряда в мече она порубила на части четверых зерглингов, троих птиц и одного скакуна с всадником в придачу. Вот уж кто отжег так отжег. Правда особой радости на ее лице я не заметил. Лишь сосредоточенно-обреченный гнев.

Загнанная дичь вырвалась из очередного капкана, но впереди их ещё полно, а охотничьи рожки уже звучат нескончаемым хором за горизонтом.

— Эй-эй! — зло окликнул нас Хастл. — Самоучка, лечи кого можешь и побежали.

Надо глянуть на будильник. Обновление лечебных точек через тридцать шесть минут. Вроде бы недолго, но по факту целая вечность. Рискнуть? Если потеряем слишком много народу, то в следующий раз можем просто не отбиться. Ладно. В этот раз помогу прихлебателю Хастла и Игле. Думаю, получив отпор, вражеская кавалерия возьмет перерыв.

Они потеряли раз, два…. Троих из восьми. Плюс некоторые ранены, как тот с обожженным лицом. Это должно показать им, что мы еще трудная мишень.

Сразу после лечения потрепанный отряд продолжил свой путь. Пыль липла к броне, перепачканной кровью. Крики тварей и гул из Ревущих Пустот сопровождали нас.

Доберемся ли мы до храма? Пустят ли нас? Выстоит ли твердыня плакальщиков перед армией ордена и жрецов? Все эти вопросы пока не имели смысла.

Я жив и поэтому иду вперед. Только это имеет значение. Иду и повторяю про себя старую песню:

'Сумрачный ветер рвется в небо

Сумрачный ветер будит костры

Воздух, до боли, пропитанный бредом,

Теснится в моей груди

Кто будет мертвым, кто будет первым?

Я или ты, или кто-то из них?

Солнце, оскалившись рубит по нервам

Вставай! Нам надо идти.

Левой! Левой! Четче шаг!

Сдохни! И пусть боги смеются

Где ты увидел дорогу назад?

Очнись! Нам уже не вернуться.

Левой! Левой! Жизнь дерьмо!

Так зачем за нее цепляться⁈

Выживут те, кому повезло.

А нам остается одно — не сдаваться'.