Ложные Боги

Глава 18

Осень сказала, что ещё несколько часов должна пробыть у трупа мясного зверя, чтобы деактивировать магию бессмертия. Мы не стали ей мешать. Просто вернулись к тропинке и сделали там привал.

Я глянул на Арайта. Интересно, не передумал ли он становится мясным лордом после ситуации в руинах хазгат? Если нет, то жаль, что парень не поспел на ритуал упокоения зверя. Почувствовал бы отголосок ощущений, которые ждут его на пути эволюции плоти.

Наш проводник вернулся к аванпосту. Дальше нас поведет Осень. Найдем двоих ее товарищей и вперед в Пустоты.

— Эта белая может сколько угодно трепаться о милосердии… — тихо произнес Рок, когда мы ждали плакальщицу. — Но оружие носит и убивать умеет. Я не заметил как она подошла. Дело не в звере. Я всегда стараюсь смотреть по сторонам, но она скрывалась до последнего. Опыт.

Да уж. Самое интересное, что плакальщики реальных цели и состава нашей экспедиции не знают. Что будет когда таки придется раскрыть карты? Впрочем, если на них действует голос Ульмы, то справимся без проблем.

Осень вышла к нам и предложила идти дальше.

— До следующего поселения доберемся к темноте. Лучше переночевать там. Рядом должны быть Гайд и Крыло. Мы разделились, когда нашли следы больного бессмертием.

— Его было так сложно найти? — с провокационной интонацией произнес Рок.

— Найти легко, — без тени конфликта в голосе ответила плакальщица. — Но я не хотела сражаться с ним сразу. Использовала отнимающий силы состав, чтобы ослабить его. Если бы удалось подождать ещё день, то больной бы совсем не сопротивлялся.

Ага. Значит отравила монстра и ждала пока жертва ослабнет, но мы появились слишком рано. Мощный яд, однако, раз даже на мясного зверя действует. Или какой-то особый. Именно против больных бессмертием.

До самой темноты мы шли за Осенью, которая ступала легко, шагала быстро и казалась неутомимой. Интересно, это часть ее магической силы или просто опыт долгих походов налегке?

А погода портилась. Ветер усилился. Он безжалостно хлестал жалкие мочалки здешних листьев. Скрипели и стонали деревья. В носу чесалось от мелкой пыли. А затем я услышал этот звук. Долгий, протяжный гул, который раскатами шел с юго-запада. Казалось, что все внутренние органы сжимаются от этого звука. Ясно, почему здешние пустоши прозвали Ревущими.

В темноте, под сухим порывистым ветром и после долгой дороги я ощущал себя паршиво. Использовал лечебную точку, но настроения она мне не прибавила. Казалось, что былой запас мотивации уже растрачен и я зря записался на этот квест. Напрасно не остался в руинах. Бреду вот теперь за спиной Арайта, слушаю рев ветра, а впереди у нас ничего хорошего, ничего светлого и уж совсем точно ничего приятного.

Когда стемнело, то практически кромешный мрак опустился на полудохлый мирок. Тучи, подозреваю состоящие из пыли и пепла, закрыли небо. Не видно было даже смутные контуры огней древних станций.

Хастл освещал себе путь каким-то магическим кристаллом. Ещё один из его отряда зажёг обычный фонарь. Я как раз собирался достать телефон, но мы дошли до пункта назначения. Это был уже не просто аванпост, а целая мини-крепость.

Высокие стены сложены из бревен местных деревьев. Они здесь достаточно ровные для этого. Вся растительность вокруг крепости была вырублена. Почва представляла из себя сухую потрескавшуюся землю с наносами пыли.

В трех деревянно-металлических башнях крепости светились магические кристаллы, словно маяки ведущие нас к безопасности.

Железные ворота не распахнулись, а поднялись на цепях. Серьезная тут оборона. Впрочем, большую часть укреплений мне сейчас мешала рассмотреть темнота.

За воротами нас ждал просторный внутренний двор и шестеро человек с парой магических фонарей. В двоих я сразу опознал плакальщиков, еще двое были просто райдхор, а остальные… меченосцы? Да. Не могу рассмотреть татуировки, но их броня мне слишком знакома. Откуда они блин тут?

— Приветствую наших гостей, — произнес один из плакальщиков пока мы заходили внутрь.

— Мы добрались без потерь, — ответила Осень. — Есть ли вести из храма, Гайд?

— Подкрепления прибывают. У нас хватит людей отразить удар, но идти сейчас в Пустоты… Я бы посоветовал нашим гостям хорошенько подумать над планами. Грядет противостояние Ордена и чародейского сообщества. Последние, чтобы отвлечь силы меченосцев, использовали свое влияние в Пустотах. Оттуда сейчас идет множество монстров.

Опять предлагают нам повернуть. Тем временем ворота за нами закрылись. Из внутреннего двора мы перешли в небольшое помещение с низким потолком, где Осень и Гайд отошли в сторону. Сначала обнялись, а потом долго шептались. Они же кажется женаты?

Гайд рядом с ней смотрелся не очень выгодно. Какой-то помятый, одно плечо выше другого на пару сантиметров, левый глаз с деформированным зрачком. Но кое в чем они были похожи — говорили чрезвычайно спокойными, смиренными голосами.

С нами остался третий плакальщик.

Хм. А во внешности Крыла, действительно, было нечто воздушное. Болезненно худой, с выпирающими скулами, тонкими птичьими чертами и крупными глазами как у совы.

— Давайте отдохнем, — предложил он высоким неприятным голосом.

И опять приняли нас довольно хорошо. Спальные места, еда, гигиена — все на высоком по местным меркам уровне.

— Плакальщики позвали на помощь мечей… — задумчиво бубнил Рок перед сном. — Не слышал о таком раньше. У мечей похоже людей стало в разы больше. На все направления хватает.

Разговаривать на более откровенные темы мы не стали. Вдруг подслушивают. Мечи в округе — потенциально проблема. Однако плакальщики тут все же главные. У нас с ними вполне конкретный договор, так что можно рассчитывать на их помощь.

Нас расселили по четырем комнатам. Я проснулся один из первых и пошел умываться во внутренний двор. Там меня встретилась Осень. Ощущение, что она специально ждала меня.

— Можем поговорить за стенами крепости? — тихо спросила плакальщица.

Я кивнул.

— Гайд сказал, что гарнизон и мечи видели странные следы в получасе пути отсюда. Можно сходить туда. Заодно поговорим.

Я пожал плечами и согласился. Мы знакомы не так давно, но плакальщики почему-то вызывают у меня некоторое доверие. Они религиозны? Слегка диковаты? Да. Но это к лучшему. У них явно есть некий кодекс грехов/благих дел, который они соблюдают.

Я захватил копье. Нам двоим открыли ворота, выпуская в ещё сумеречный лес. Ветер утих. Стало прохладно и приятно свежо. Пыль не так сильно раздражала слизистые.

Я рассмотрел на башнях тяжелые стационарные арбалеты. Плакальщики тут знатно окопались.

Мы прошли где-то метров десять от стены, и Осень спросила меня:

— Пилюли ещё не закончились?

— Нет. Пока пью.

— Хорошо. Мы принесли ещё на всякий случай. А приступы?

— Их стало меньше.

— Хорошо, — кивнула она, заходя с открытой местности в чащу. — Сколько раз с момента нашей первой встречи ты использовал магическое лечение для исцеления серьёзных ран?

— Не помню, — честно ответил я.

— Значит много. Это плохо. Магия лечит раны тела, но память о боли остается. — тихо произнесла девушка. — Человек не должен испытывать слишком много боли. Она откладывается и накапливается. Слово яд разъедает в душе все мягкое.

— Разъедает мягкое? — переспросил я. — Но так даже лучше. Мягкому в этом мире не выжить. Получается, боль не яд, а горькое лекарство.

— Люди страдающие любят придумывать своей боли оправдания, — ответила Осень. — Это тоже попытка защититься. Объявить свои страдания испытаниями. Но ни тело, ни душу так не обмануть.

Боль это боль, как её ты не назови.

— Странные вы, плакальщики, люди, — честно сказал я.

— Возможно, — согласилась Осень. — Но мы делаем то, что должно. Идём по пути, указанному богиней. Миру нужна не только кровь, но слезы, чтобы её оплакать.

Осень. Я удивился, когда впервые услышал ее имя. Разве к белым локонам, ресницам и бледной коже не подходит лучше Зима или Метель? Но чем больше времени я проводил с этой женщиной, тем чаще думал, что имя подходит идеально. Она очень похожа на Осень. Немного тепла, чуток увядающей, болезненной красоты и бесконечно много грусти.

— Это все о чем хотела поговорить? — спросил я, заходя дальше в лес.

— Кто-нибудь из вас уже был в Ревущих Пустотах?

— Да. Искра была, но рассказать об этом не может.

— Шарбаз, — кивнула Осень. — Проклятая рана. Ей следовало давно посетить наш храм. Возможно, мы сумеем ей помочь. А теперь о важном. Ваш маршрут уходит за границу Зоны Смерти.

— Это ещё что?

— Зона Смерти это грань, пройдя через которую, человек начинает постепенно умирать. Там слишком сильны ветра магии. Они иссушают нас изнутри. Ослабляют, сводят с ума, вызывают отек легких и мозга. Есть разные способы этому противостоять. Заряды лечения могут помочь. Сколько их у тебя? Знаю, что маги не любят раскрывать пределы своих сил, но ситуация требует понимания. Я поведу группу и должна знать наши возможности.

— Ты? Не Гайд?

— Я старше и была рукоположена раньше. У нас свои правила.

— Ясно.

— Повторю свой вопрос, — терпеливо продолжила Осень. — На какое количество лечебных зарядов мы можем рассчитывать?

— Два, — ответил я, наблюдая за лицом Осень. — Два, каждые два с половиной часа.

— Они постоянно обновляются сами собой? Не сталкивалась с таким. Значит будет несложно противостоять воздействию Пустот. Это хорошая новость.

О плохих я пока рассказывать не буду. Так то идти нам сильно дальше, чем думают плакальщики.

Впереди между деревьев мы увидели пятерых райдохор. Один меченосец и четверо из гарнизона крепости. Они стояли над небольшим оврагом, смотря вниз.

— Госпожа Осень! — крикнул один из райдохор.

Судя по голосу женщина, хотя внешне довольно мужеподобная. Ростом и весом она ненамного мне уступала, а я по местным меркам был здоровяком. Короткая стрижка, на лице несколько шрамов.

Мы ускорили шаг, а райдохор помахала нам рукой в латной перчатке.

— Что тут у вас, Герма? — деловито спросила Осень.

— Сами посмотрите, госпожа, — хриповатым голосом ответила райдохор. — Никогда такого не видели. Следы появились вчера после утренней бури, затем мы нашли трупы животных около крепости, а теперь это.

— Хорошо. Сейчас посмотрю.

Райдохор у овражка расступились, пропуская Осень. Внизу краем глаза я заметил кости. Точнее скелетированные останки какого-то существа, на которые налипла пыль. Будто бы свеже обглоданные или свеже ободранные кости бросили здесь во время бури, несущей песок. Осень склонилась над оврагом. Подняла левую руку, в ладони которой начал разгораться магический свет.

— Это ведь… — начала было говорить плакальщица, но завершить речь не успела.

Стоявшая рядом женщина-райдхор коротким и очень быстрым движением ударила ее длинным ножом в шею. Я был вынужден отпрыгнуть назад, чтобы не получить копье под ребра. Засада.

Броню я не надевал. Не думал, что придется драться. Шли же буквально на несколько сот метров от крепости. Но ничего страшного. Вопрос первый: сумею ли я ещё помочь Осени? Похоже, что нет. После удара в шею убийца выдернула кинжал и вонзила его плакальщице в глаз. Причем оставила оружие там, схватившись за меч. Даже если у меня получится дистанционно исцелить Осень, то она не выживет из-за кинжала в глазнице.

Пятеро противников. Два широких копья, глефа, щит-меч и двуручный топор. Все в доспехах. Однако сейчас для противников это было даже минусом. Я побежал прочь. Ломанулся от форта, легко маневрируя среди прямых редких деревьев. Однако старался бежать не слишком быстро. Я не хотел оторваться от преследователей. Лишь увлечь их за собой. Параллельно я проделал ещё кое-что. Достал с пояса свой длинный кинжал и глубоко надрезал левую руку. Рана обильно кровила. Я бежал прочь, оставляя красные пятна на деревьях. А за мной, бряцая металлом и тяжело дыша, ломились сквозь лес райдхор. Ближе, ещё чуть ближе. Я давал им вкусить азарта погони. Они думают, что беглец серьёзно ранен. Видят следы крови, но не могут понять — это сигнал не для них.

Через десять минут погони я услышал из леса тонкий звук. Крик или вопль. Это знак. Теперь пора выбирать место.

Я остановился на плоской полянке, заполненной обоженными пнями. Будто нечто огненное прилетело сюда, уничтожив растительность.

Через две минуты на поляну ворвались райдхор. Они сильно запыхались, но явно были довольны результатом погони.

— Добегался таки… — усмехнулся меченосец-копейщик.

Они еще не заметили, что я дышу ровно и спокойно. Бегать без доспехов сильно проще, а физуха у меня сейчас фантастическая.

Вспоминалась Осень. Она, вероятно, умерла почти мгновенно от пробитого клинком позвоночника. Иронично. Столько лет защищала людей от всякой нечисти, а убита ими же. Бывшими союзниками, которые помогали охранять границу Ревущих Пустот.

— На наших в крепости уже напали? — спросил я.

— Ими скоро займёмся, — кивнула райдхор.

Теперь её короткую стрижку закрывал шлем на манер орденского.

— Как вы узнали о нашей экспедиции? Догадались? Кто-нибудь слил?

— Это о чем он брешет, Герма? — спросил меченосец.

— Да плевать. Они охотники за сокровищами. Небось думает, что мы Осень из-за них кончили.

Хм… Так это не из-за помощи нам? Ладно. Они подходят уже слишком близко. Пора начинать.

— Ясно, — кивнул я. — Подробности мне расскажет последний выживший. А пока надо вас немножечко перебить.

— Каков говнюк! — усмехнулся меченосец-копейщик. — Сам пол леса кровью замарал, а пугает.

— Я мог убить вас сразу. На месте. Сжечь магическим огнем одного за другим. Но это немного рискованно плюс не хочется тратить ценные заряды. — усмехнулся я, показывая рану на ладони. — Это не вы меня задели. Сам порезался. Просто в этом лесу обитает кое-что. И оно уже учуяло запах моей крови. Начнем.

Ответить райдхор не успели. Крайний слева тонко вскрикнул, припадая на колено. Его правая нога была почти отрублена сзади по сгибу. Кровь хлестанула так, что рана может быть смертельной.

Райдхор не заметили нового врага. Лишь тень, метнувшуюся между деревьев.

— Я и Уголь кончаем этого, — приказала Герма, поднимая треугольный щит. — Вы прикрывайте сзади.

Грамотно. Щит-меч и глефа против меня. Копье и топор против моего «загадочного» союзника. Только вот я сам нифига не безобиден. Тут же пошел в сторону, не давая себя прижать. Рана на руке мне орудовать копьем не помешает, а оно у меня длинное и с крюком.

Прикрывавший Герму копейщик попытался сделать выпад. В ответ я использовал старый трюк. Сделал якобы выпад мимо, а обратным ходом резанул противника крюком по запястью.

Тем временем «таинственный союзник», роль которого играла сегодня Гелла, пошел в атаку на вражеский тыл. Суккуба молниеносным движением вынырнула из-за дерева, сначала бросившись на врага с глефой. Перевёртыш не читала его мысли. Она была на связи со мной. Я же отскочил в сторону от Гермы, давая Гелле мысленные инструкции. Она пропустила мимо удар глефы, сблизилась, вскрыла врагу горло, толкнула его на другого противника с топором и, воспользовавшись его заминкой, ударила сбоку прямо из-за умирающего райдхор. Хлесткий выпад, который обычному человеку не исполнить. Когти перевертыша прошили кольчугу. Пробили бок, но не застряли в ране, а тут же размягчились. Утекли сквозь пробитые ребра и прорванные звенья кольчуги.

Теперь нас двое на двое.

Копейщика убил я. Гелла отвлекла Герму, дав мне возможность добить раненого врага тремя выпадами в лицо.

Затем разделались с Гермой. Сначала я сзади уколол ее под клено. Райдхор отвлеклась и Гелла добавила ей в бедро. Затем снова я. Укол в район стопы. Потом Гелла — удар когтями по незащищенному месту правой руки. Герма рухнула, истекая кровью. На ее грубом шрамированном лице смешались усталость и отчаянье.

— Зачем вы убили Осень? — спросил я. — Если не из-за помощи нам, то за что?

— П-приказ… — тяжело дыша, произнесла райдхор. — Это… Они сказали, что если…

— Они сказали, что если не подчиниться, то их всех перебьют заодно. — расшифровала Гелла речь раненной. — Приказ поступил от верхушки Ордена меченосцев. Вся эта большая компания собрана не против магов. Главная цель — приспешники ложной богини. Плакальщики.