Лекарь в мире ЗОМБИ

Глава 9 Тихий уголок

— Что не так? — спросила Ника, пытаясь перекричать шум ливня.

— Дождь смывает городские запахи, — резко объяснил я, внимательно наблюдая за группой мертвяков у автобуса. — Наш запах теперь как маяк для них. Чистый, яркий. Нет других примесей. Они мгновенно нас учуют…

Я не успел договорить, когда десятки мертвых голов, как по команде, повернулись в нашу сторону. Даже сквозь стену воды я видел это жуткое, механически синхронное движение, словно у них был общий разум, управляющий каждым гниющим телом. Десятки пустых глаз уставились прямо на нас, а в следующий момент орда сдвинулась с места — сперва неуверенно, но с каждой секундой набирая темп.

— БЕГОМ! СЕЙЧАС ЖЕ! — крикнул я, толкая Алину в спину. — Все за мной!

Мы бросились прочь, под дождем, который продолжал хлестать с чудовищной силой. Видимость упала до нескольких метров — серая мутная завеса скрывала всё вокруг. Я едва различал здания и повороты улиц. Вода заливала глаза, каждый вдох давался с трудом, словно мы пытались дышать под водой.

— Сюда! — скомандовал я, ныряя в узкий проход между домами. — Не отставать!

Я обернулся, проверяя, все ли следуют за мной. Декан, прижимая раненую руку, бежал последним, прикрывая отход. Вика и Алина держались вместе. Лёха бежал сам, хотя и выглядел всё еще ослабленным после трансформации, а Ника и Ксюша двигались рядом с ним, готовые поддержать в случае необходимости.

Узкий проход между высотками превратился в настоящий ручей. Вода хлестала с крыш, подхватывая мусор, ветки и даже мелкие камни. Идти было тяжело — ноги постоянно скользили, а уровень воды уже поднялся выше щиколоток.

— Давайте! Ещё немного! — подбадривал я, оглядываясь.

Мы выскочили на небольшую детскую площадку между домами. Металлические конструкции качелей и горок зловеще поблескивали в темноте под струями дождя. Я повернулся, чтобы убедиться, что все на месте, и замер — Лёхи и Ники не было видно.

— Стоп! — крикнул я, вскидывая руку. — Где Лёха? Где Ника?

Все обернулись, тяжело дыша. Декан нахмурился, всматриваясь в стену дождя. Алина покачала головой, водя рукой по мокрому лицу, чтобы стереть воду.

— Они были позади меня… — прохрипела Ксюша, согнувшись и упираясь руками в колени. — Только что были…

— Чёрт! — я рванул обратно в проход между домами, вглядываясь сквозь пелену ливня. — Лёха! ЛЁХА! НИКА!

Мои крики тонули в шуме дождя. Мертвяки рычали где-то совсем близко — отвратительные хриплые звуки, напоминающие предсмертный хрип, прорывались даже сквозь грохот воды. Я побежал дальше по проходу, готовый к любой опасности, но надеясь, что они просто отстали.

— ЛЁХА! НИКА! — продолжал кричать я, сознательно рискуя привлечь мертвяков. Риск был оправдан.

В голове мелькнула чёткая мысль: зомби-телекин опаснее целой стаи обычных мертвяков. Я видел, как одна такая тварь разорвала двадцать человек и обрушила здание, прежде чем ее остановили. А Лёха с его потенциалом в будущем станет одним из сильнейших. И если он заразится — удержать его смогут только другие мощные псионики. Которых рядом может не оказаться.

Выскочив обратно к выходу из прохода, я увидел массивные силуэты, надвигающиеся сквозь дождь. Первые мертвяки из той стаи, что нас обнаружила. Они двигались на удивление быстро, не обращая внимания на ливень. Хуже того — за ними виднелось не меньше трёх десятков таких же стремительно приближающихся тварей.

— Пиздец, — выдохнул я, понимая, что уже не смогу найти отставших. Если Лёха и Ника где-то там, в этой мешанине из дождя и мертвецов, то они уже…

Я не позволил себе закончить эту мысль и, развернувшись, помчался обратно к остальным.

— Их слишком много! — выпалил я, хватая Алину за плечо. — Нужно уходить, иначе всех накроет!

— А Лёха? — Ксюша ошарашенно уставилась на меня. — Ника? Мы не можем их бросить!

— Если они живы, то мы их найдем! Но позже! — оборвал я её. — А если нет, то мы ничем не поможем. Надо двигаться!

Я подавил мимолетную вспышку злости. Пять лет войны с мертвяками отучили меня от сантиментов. Потери — часть выживания. Кто не понимает этого — подыхает первым.

— Быстрее! — скомандовал я, увлекая всех дальше, к выходу с детской площадки, ведущему в следующий двор.

Пересекая открытую площадку, я внимательно осматривался по сторонам. Ливень — хреновая штука для выживальщика. Ни черта не видно, ни хрена не слышно. Вода хлещет отовсюду — сверху, из труб, с крыш, бурлит под ногами. Добавь сюда грохот грома и собственную одышку, и получится идеальная маскировка для мертвяков. А я на своей шкуре выучил: если ничего не слышишь — совсем скоро почувствуешь, как тебя кто-то жует. Надо быстрее сваливать с открытого места — тут мы как на ладони.

Мы нырнули в узкую арку старого дома, ведущую во внутренний двор-колодец. Типичная петербургская архитектура — высокие стены, сходящиеся так близко, что неба почти не видно. Мокрый гранит стен отбрасывал тусклые блики от редких вспышек молний. В таких местах даже днем темно, а сейчас, в ливень и грозу, мы буквально продирались через чернильную темноту, едва различая силуэты друг друга.

Внезапно я услышал характерный влажный звук — хриплое бульканье, которое не могло принадлежать живому существу. Я вскинул автомат, всматриваясь в темноту впереди. Из глубины двора-колодца показалась шатающаяся фигура. Затем ещё одна. И ещё.

— Блядь, и здесь! — процедил я сквозь зубы, снимая автомат с предохранителя.

Я выстрелил короткой очередью. Три вспышки прорезали темноту, на мгновение осветив искажённые лица мертвяков и мокрые гранитные стены, покрытые плесенью. Грохот выстрелов отразился эхом от стен колодца, но быстро потонул в шуме дождя. Две фигуры рухнули, но за ними из тёмной глубины двора показались новые.

Щёлк. Щёлк.

Автомат заклинило.

— Сука! — я яростно дёрнул затвор, пытаясь вытащить застрявшую гильзу. Ничего. Механизм намертво заело от попавшей внутрь воды.

Мертвяки приближались, их силуэты черными пятнами выделялись на фоне серых гранитных стен. Шесть или семь тел, шатающихся, с вытянутыми руками. В тесноте петербургского двора-колодца у нас не было пространства для манёвра — арка за спиной и каменные стены с боков.

— Назад! — крикнул я, но в этот момент обернулся и понял: в арке, через которую мы вошли, послышалось такое же влажное рычание. Мы оказались в ловушке.

— Что нам… — начала Вика, её голос сорвался от ужаса.

— Драться, — обрезал я, перевернул бесполезный автомат и ухватил его за ствол как дубину. — Михалыч, берешь тех, кто слева! Алина — за мной!

Мы выстроились, готовясь принять бой в этом каменном мешке. Ксюша, Вика — в центре, вооружённые чем попало. Мы с деканом встали по краям, прикрывая их с флангов.

Первый мертвяк подобрался вплотную. Я замахнулся и обрушил приклад автомата на его голову. Удар вышел мощным — череп треснул, забрызгав гранитную стену тёмной жижей. Тело рухнуло, но на его место тут же пришло следующее.

— Держитесь вместе! — выкрикнул я, снова замахиваясь.

На нас навалились сразу несколько тварей. Приклад автомата с хрустом впечатался в первый череп, мозги брызнули на стену. Я крутанулся и снёс челюсть второму мертвяку, но третий уже тянул ко мне руки. Рядом Алина метнулась вперед, пытаясь ударить зомби в висок, но промахнулась — лезвие скользнуло по черепу, оставив глубокую борозду. Тварь продолжала наступать, и девушке пришлось отпрыгнуть. Только со второго удара она попала в цель — нож вошел в висок зомби на несколько сантиметров. Этого хватило, чтобы тварь рухнула на колени, но она всё ещё шевелилась, пока я не добил её ударом приклада по голове.

Декан старался держаться, но раненая рука явно мешала. Он неловко орудовал катаной, больше отталкивая мертвяков, чем убивая их. Когда один из зомби подобрался слишком близко, декан ударил его в глаз — скорее от отчаяния, чем от умения. Повезло — лезвие вошло глубоко, и тварь рухнула к его ногам.

Остальные справлялись ещё хуже. Ксюша отчаянно размахивала молотком, но её удары были слабыми и неточными. Вика вообще застыла от ужаса, только визжала, когда мертвяки подбирались слишком близко. Одна из тварей схватила её за рукав, и она завопила так, что заложило уши.

— Помогите! Он меня сейчас укусит!

Я рванул к ней, с размаху вбивая приклад в затылок мертвяка. Тварь обмякла, но на её место уже лезли новые.

Тридцать секунд чистого адреналина и крови. Дождь смывал бурые потёки с наших рук и лиц, а вода вокруг уже окрасилась в тёмно-красный. Семь мертвяков с размозженными черепами валялись на мокром асфальте, но из темноты выступали новые силуэты.

Внезапно я услышал крик Ксюши. Обернувшись, увидел, как она, поскользнувшись на мокром асфальте, падает на спину. Из темноты на неё набросился мертвяк в синей рабочей робе — наверное, бывший сантехник или электрик. Его зубы щёлкнули в опасной близости от её лица.

— Держись! — крикнул я, отбросив очередного зомби и бросаясь на помощь.

Я подскочил и с размаху опустил приклад на затылок мертвяка.

— Цела? — я схватил Ксюшу за руку, рывком поднимая на ноги.

— Да… вроде, — она тяжело дышала, одежда была измазана кровью и грязью. — Просто ушиблась…

Я окинул её быстрым взглядом — видимых укусов не было, но в такой темноте, под проливным дождём, сложно было что-то разглядеть.

— Уверена? — переспросил я.

— Да, — она кивнула, избегая моего взгляда. — Всё… всё нормально.

Очередной мертвяк уже тянул ко мне свои руки. Я развернулся и ударил его прикладом автомата. На этот раз что-то хрустнуло не только в черепе зомби, но и в самом оружии. Взглянув на приклад, я увидел, что пластик треснул и начал разваливаться.

— Сука! — выругался я, ударив ещё раз. Приклад окончательно развалился, оставив в моих руках бесполезный кусок металла. — Вот же дерьмо! Хотя дубинка была неплохая.

Я отбросил бесполезное оружие и вытащил катану из ножен за спиной. На поясе длинный клинок стал бы помехой — при беге бил бы по ногам, цеплялся за углы, стучал о стены в узких проходах. А крепления за спиной надежно фиксировали оружие даже при резких движениях. Лезвие тускло блеснуло в темноте, когда я высвободил его плавным движением.

Из темноты выполз особо крупный мертвяк — судя по форменной куртке с нашивками и мощному торсу, при жизни он был охранником или инкассатором. Его массивная фигура заполнила собой почти весь проход. На поясе висела пустая кобура, а резиновая дубинка болталась на запястье, привязанная темляком.

— Ко мне, уродец, — прошипел я, замахиваясь катаной.

Мертвяк двинулся вперёд, неуклюже, но с пугающей целеустремлённостью. Я резко рубанул его сверху вниз, целясь в голову. Лезвие вошло в череп, но под неудачным углом. Вместо того чтобы расколоть кость пополам, катана застряла, глубоко войдя в кость.

Я дёрнул оружие на себя, пытаясь высвободить лезвие. Мертвяк пошатнулся, но не упал. Его руки продолжали тянуться ко мне. Я ещё раз рванул рукоять, и тут раздался металлический скрежет. Лезвие катаны сломалось пополам, оставив в моих руках лишь рукоять с жалким обломком.

— Сука! — выругался я, глядя на сломанный клинок. Катана служила верой и правдой весь этот безумный день, но даже хорошая сталь имеет предел прочности. После десятков ударов по черепам, костям и твёрдым поверхностям металл просто устал. Микротрещины, невидимые глазу, превратились в фатальный излом в самый неподходящий момент.

Зомби-инкассатор продолжал наступать, несмотря на застрявший в его черепе второй обломок. Я перехватил остаток катаны как кинжал и нырнул под руку мертвяка, вонзая обломок лезвия прямо в основание черепа, где он соединяется с позвоночником. Наконец-то тварь рухнула, дёргаясь в агонии.

— Все целы? — спросил я, оглядывая нашу потрёпанную группу.

Декан тяжело дышал, придерживая раненую руку. Повязка промокла от воды и крови, но он не подавал виду. Алина выглядела относительно бодрой, хотя и она заметно вымоталась. Вика нервно оттирала с лица брызги крови, а Ксюша молча поправляла сбившуюся во время схватки одежду.

Я окинул взглядом выживших, оценивая их состояние. В этот момент сзади раздалось рычание — ещё мертвяки приближались из глубины двора.

— Ходу! — скомандовал я. — Еще одной такой схватки мы не выдержим!

Мы побежали дальше, шлёпая по лужам и грязи. С каждой минутой дождь, казалось, только усиливался. Небо раскалывалось от молний, гром грохотал прямо над головами. Вода уже текла по улицам небольшими реками, превращая город в подобие Венеции.

На углу одного из домов мы наткнулись на группу людей — семья с двумя детьми и пожилой мужчина пытались завести заглохшую машину. Увидев нас, окровавленных и вооруженных, они замерли.

— Уходите отсюда, — крикнул я им на бегу. — В центре небезопасно!

— Куда бежать? — крикнул в ответ отец семейства, прижимая к себе испуганную дочь лет восьми.

— В Красное Село, — бросил я, не останавливаясь. — Там будет безопасная зона.

Мы не могли задерживаться, чтобы помочь. Каждая минута промедления увеличивала риск нарваться на зомби или военных.

Мы добрались до нужной девятиэтажки минут через двадцать. Пришлось делать большой крюк — прямой путь оказался перекрыт целой ордой мертвяков.

Двор встретил нас видимым спокойствием. У подъезда стоял синий Ситроен в хорошем состоянии — видимо, машина Кости. А вот второй автомобиль, старая Лада, врезался в стену дома. Сквозь разбитые стекла были видны три фигуры, беспорядочно дергающиеся внутри.

— Надо их убрать, — кивнул декан в сторону машины. — Могут выбраться.

— Не сейчас, — отрезал я, оценив ситуацию. — Стекла целые, дверцы заблокированы. Никуда они не денутся, а звук может привлечь других.

Дождь постепенно ослабевал, переходя из сплошной стены воды в обычный сильный ливень.

— Вот здесь, — Ксюша указала на пятый подъезд. — Пятый этаж, квартира 137.

Подъезд был заперт — стальная дверь с домофоном.

— Подождите, — Ксюша протиснулась вперед и набрала на панели «*4230#». — Это технический код, Костя как-то узнал его от электрика. Работает почти на всех домофонах в этом районе.

Домофон пискнул, и электронный замок щелкнул, открывая нам путь.

— Заходим, — скомандовал я, толкая дверь. — Михалыч, прикрывай спину.

Внутри подъезда нас встретила темнота. Электричество почему-то не работало, а окна были слишком маленькими, чтобы пропускать достаточно света с улицы. Воздух казался густым и затхлым, с примесью странного медного запаха — запаха крови.

Я щёлкнул зажигалкой, найденной в кармане Семёна. Тусклое пламя осветило тёмный подъезд. Мы начали подниматься по лестнице, осторожно ступая по мокрым ступеням и прислушиваясь к каждому звуку.

— На каком этаже? — тихо спросил я у Ксюши.

— На пятом, — она еле слышно выдохнула.

Наконец, мы добрались до пятого этажа. Затхлый воздух разбавлялся сквозняком из разбитого окна на площадке. В слабом свете зажигалки я разглядел узкий коридор и несколько дверей.

— Сто тридцать седьмая, — прошептала Ксюша, указывая на дверь в конце короткого коридора.

Я подошёл и прислушался. Изнутри доносились слабые звуки — шорохи, скрип половиц. Кто-то определённо был внутри.

— Костя писал, что его соседи по квартире обратились и бродят внутри, — тихо сказала Ксюша. — Что он забаррикадировался в своей комнате.

— Сколько у него соседей?

— Двое. Паша и Андрей. — ответила она, нервно кусая губу.

Я снова прислушался к звукам за дверью. Ничего похожего на рычание зомби или звуки борьбы. Только тихие, одиночные шаги.

— Ладно, — я огляделся, ища что-нибудь подходящее для вскрытия замка.

Заметил тонкую металлическую шпильку в волосах Вики — идеальный инструмент.

— Одолжишь? — кивнул я на её голову.

Вика нахмурилась, но молча вытащила шпильку и протянула мне.

Я выпрямил шпильку, согнул кончик под нужным углом и вставил в замочную скважину. В прошлой жизни мне часто приходилось вскрывать замки подручными средствами — навык, необходимый для выживания в апокалипсисе.

Несколько точных манипуляций, чуткие пальцы ощущали каждое движение пружин внутри механизма. Я работал методично, не торопясь — вскрытие замка требует терпения.

— Где ты этому научился? — шепотом спросил декан.

— На войне с мертвяками и не такому научишься, — коротко ответил я.

Наконец механизм поддался — раздался тихий щелчок. Я осторожно толкнул дверь, держа обломок наготове, готовый к любому дерьму, что могло ждать внутри. В нос ударил затхлый воздух закрытого помещения, но не тот гнилостный запах, который всегда сопровождал мертвяков.

— Чисто, — шепнул я, обводя коридор взглядом.

В квартире царила тишина. Никаких зомби, никаких следов борьбы, только брошенная на тумбочке кружка с засохшим чаем и скомканная куртка на вешалке.

— Костя? — Ксюша протиснулась мимо меня, её голос дрожал от напряжения.

Тишина. Секунда, две, три. Я уже собирался двинуться вглубь квартиры, когда из-за двери в конце коридора донесся шорох.

— Кто там? — хриплый от страха мужской голос. — У меня оружие!

— Костя! — Ксюша дернулась вперед, но я удержал её за плечо. Слишком много раз я видел, как подобные воссоединения заканчивались трагедией.

— Ксюша? — в голосе послышалось недоверие. — Это правда ты?

Дверь медленно приоткрылась. Сначала показалось лезвие кухонного ножа, потом бледное лицо парня с испуганными, воспаленными от недосыпа глазами. Увидев Ксюшу, он замер на секунду, словно не верил своим глазам, а потом лицо исказилось от облегчения.

— Ксюша! — он выскочил из комнаты, всё ещё сжимая нож, и буквально налетел на девушку, обнимая её с такой силой, что она охнула. — Я думал… я думал…

Пока они обнимались, я быстро обошёл квартиру, заглядывая в каждую комнату. Нигде никаких следов борьбы. Никакого хаоса. Никаких тел, ни живых, ни мёртвых. Ни выломанных дверей, ни кровавых разводов на стенах.

Я вернулся в коридор, где Костя всё ещё сжимал Ксюшу в объятиях, шепча что-то ей на ухо.

— А где твои соседи? — спросил я, прислонившись к дверному косяку. — Паша и Андрей, которые, как ты писал, превратились в зомби и не давали тебе выйти.

Костя застыл, его руки на спине Ксюши напряглись. Я заметил, как его зрачки расширились от страха.

— Они… они ушли, наверное, — его голос дрогнул. — Когда началось всё это… Я слышал, как они выбегали, кричали что-то…

Ксюша медленно отстранилась, недоумённо глядя ему в лицо:

— Но ты писал, что они заражены. Что они пытаются прорваться в твою комнату.

— Я… наверное, они увидели кого-то в коридоре и погнались за ним, — Костя облизнул пересохшие губы, избегая её взгляда. — Поэтому их сейчас нет. Они выбежали и…

— И вежливо закрыли за собой дверь на ключ? — я хмыкнул, указывая на нетронутый замок.

Ксюша перевела взгляд с меня на Костю, в её глазах медленно разгоралось понимание.

— Ты соврал, — шокировано произнесла она. — Всё это время… пока мы пробивались сюда… пока люди гибли… ты просто сидел здесь?

— Ксюш, ты не понимаешь! — Костя попытался взять её за руку, но она отдёрнула её, как от раскалённого металла. — Я реально испугался! Я видел в окно, что творилось на улицах! Эти твари жрали людей заживо!

— Поэтому ты написал мне, что не можешь выйти из-за соседей-зомби? — её голос звенел, как натянутая струна. — Придумал эту ложь, чтобы не пришлось идти за мной? Чтобы я не ждала тебя?

Ксюша отступила на шаг, потом ещё на один. Её лицо было белым как мел, руки дрожали:

— Чужие люди сегодня несколько раз спасали мне жизнь, — её голос дрожал от ярости и боли. — Люди, которых я еще вчера даже не знала! А ты… тот, кто клялся мне в любви, просто струсил и соврал…

Костя протянул к ней руку, отчаянно пытаясь удержать её.

— Ксюша, пожалуйста… Я всё исправлю, я…

— Не прикасайся ко мне! — она буквально выплюнула эти слова ему в лицо. — Никогда… больше… не прикасайся.

Ксюша рванула в дальнюю комнату и заперлась там. Сквозь тонкую дверь было слышно, как она всхлипывает — тихо, надрывно, пытаясь сдержаться.

— Оставь её в покое, — сказал я, схватив его за руку. — Дай время остыть.

Костя кивнул и отошёл к окну, понуро опустив плечи. Ксюша за дверью всё ещё всхлипывала, но уже тише.

— Надо обустраиваться на ночь, — обратился я к остальным. — Завтра рано выдвигаемся.

Мы быстро распределили места в квартире. Алина и Вика заняли комнату одного из соседей — там им пришлось делить односпальную кровать. Ксюша заперлась в комнате второго соседа и не выходила. Костя забился в свою комнату, дрожа от пережитого. Декану пришлось устроиться на кухне на стуле, старательно не показывая, как болит раненая рука. А я расположился в кресле тут же, у окна, откуда был виден весь двор.

Мы договорились о дежурствах — каждый по два часа. Первым заступал я, потом Алина, затем декан. Остальных к дежурству не привлекали: Ксюша сейчас в расстроенных чувствах, Костя может в очередной раз обосраться от страха, а Вика… с этой блондинкой пока вообще ничего не понятно.

Через час я решил проведать Ксюшу. Передав наш «импровизированный пост» Михалычу, тихо прошёл по коридору и постучал в дверь её комнаты.

— Ксюш, это я, Макар. Можно войти?

— Отвали, — донеслось изнутри, но голос звучал не так резко, как час назад.

— Открой. Поговорим.

Послышался шорох, потом щелчок замка. Дверь медленно открылась. Ксюша выглядела паршиво — глаза красные и опухшие от слёз, лицо бледное.

— Входи, — тихо сказала она, отступая в глубь комнаты.

Я бросил сломанный клинок на столик и тяжело опустился на потертое кресло, краем глаза наблюдая за Ксюшей. Её плечи всё ещё подрагивали.

— Слушай, — начал я, откидываясь на спинку, которая опасно заскрипела, — ты слишком строго к нему относишься.

Она резко обернулась, глаза блестели от сдерживаемых слез:

— Серьёзно? Он соврал мне, Макар! Даже несмотря на то, что я была в смертельной опасности, он все равно предпочел соврать!

— Да, он не герой. Да, соврал. — Я встретился с ней взглядом. — Но ты подумай объективно — если бы он высунул нос из квартиры, то скорее всего уже сейчас бы бродил мертвым по улице, а его кишки волочились бы за ним по асфальту.

— И это должно меня утешить? — она скрестила руки на груди.

Я вздохнул.

— Не все парни сильны, Ксюш. И уж точно не все готовы к такой жести, как зомби-апокалипсис.

— Ты вот спокоен!

— Потому что прожил в этом дерьме целых пять лет, — я потер заросший щетиной подбородок. — А в своей прошлой жизни… — я хмыкнул, — первые месяцы я был в том еще ахере.

Уголок её губ дрогнул в намеке на улыбку, но она быстро подавила его.

— Ты думаешь, я не права? — спросила она тише, отворачиваясь к окну, за которым моросил дождь.

— Думаю, мы все сегодня наделали глупостей и пытались выжить как могли, — я пожал плечами, морщась от боли в ушибленном плече. — Кто-то дрался, кто-то бежал, кто-то прятался. В этом новом мире нет правильных решений. Есть только те, что позволяют дожить до следующего рассвета.

Я потер шею, глядя в окно на тёмный двор.

— Не говорю, что он молодец или что ты не имеешь права злиться. Просто… в такой жопе, как сейчас, некоторые люди ломаются. А другие находят в себе силы, о которых даже не подозревали.

Я встал и подошел к ней, но не прикоснулся — только встал рядом у окна.

— В конце концов, главное — что вы оба живы. А мертвецов вокруг и так дохрена, чтобы ещё и вам друг друга хоронить.

Она слабо улыбнулась, вытирая рукавом глаза:

— Наверное, ты прав. Просто… я так боялась, что его уже нет. А когда узнала, что он всё это время…

— Злость — это нормальная реакция, — я перебил её. — Но не дай ей съесть тебя заживо. В этом новом мире и так полно дерьма, с которым придется справляться.

Она грустно усмехнулась и кивнула.

— Спокойной ночи, Макар. И… спасибо. — Её голос был тихим, но искренним.

— Не за что, — я кивнул и, развернувшись, направился к двери, стараясь игнорировать ноющую боль во всем теле.

Я вышел, прикрыв за собой дверь, и прислонился к стене в коридоре. День выдался адский. Но мы выжили. По крайней мере, пока.

По пути на кухню наткнулся на Вику, которая как раз выходила из спальни в одной длинной футболке с логотипом какой-то рок-группы. Судя по размеру, вещица явно принадлежала одному из соседей Кости. При виде меня она замерла, а потом медленно подошла ближе, покачивая бёдрами.

— Макар, — её голос звучал совсем иначе, чем днём. Мягко, почти мурлыча. — Мне не спится.

Я окинул её взглядом. Фигура у неё действительно была что надо — длинные ноги, узкая талия, высокая грудь с отчётливо виднеющимися сквозь тонкую ткань сосками. Лифчика на ней явно не было. В полумраке коридора её силуэт казался почти нереальным. В мирное время я бы не устоял. Но сейчас меня раздражала её фальшь.

— Ну так почитай что-нибудь, — равнодушно ответил я, проходя мимо.

— Подожди, — она схватила меня за руку, легко проведя ногтями по коже. — Я хотела извиниться за то, что происходило днём. Ты спас нам всем жизни, а я… я была дурой.

Она подошла ещё ближе, так что я почувствовал тепло её тела и лёгкий запах духов, которым она, видимо, успела побрызгаться перед «случайной» встречей.

— Бывает, — пожал плечами я.

— Может, поговорим? — она сделала шаг ближе, её пальцы скользнули по моей руке вверх к плечу. — Я понимаю, что в такие времена… мне нужен сильный мужчина. Такой как ты.

Вика прикусила нижнюю губу и посмотрела мне прямо в глаза тем самым взглядом, который наверняка срабатывал со всеми её «защитниками» до апокалипсиса. Она медленно прижалась ко мне, позволяя ощутить каждый изгиб своего тела. Её руки скользнули по моей груди, а горячее дыхание обожгло шею.

— Я могу быть очень… благодарной, — прошептала она, слегка потёршись бёдрами. — Никто не узнает. Просто нам обоим нужно… расслабиться.

Я аккуратно отстранил её, держа за плечи:

— Вика, не тебе я нужен. Тебе нужен защитник, и этот человек точно не я. Завтра я иду в самое пекло города искать сестру, и тебе туда совершенно не нужно. Вы едете в Красное Село — там будет много военных, спецназовцев. Настоящих героев в форме. Думаю, они больше подойдут твоим запросам.

Она отступила на шаг, её глаза блеснули от обиды и злости:

— Ты очень жестокий.

— Ты хотела сказать — честный? — поправил я.

Она развернулась и ушла, демонстративно виляя бёдрами. Я проводил её взглядом, чувствуя лёгкое сожаление — всё-таки красивая девушка. В другое время, в другом месте… Но сейчас мне не нужен был такой балласт.

В прошлой жизни таких, как она, было пруд пруди. Красивые, умеющие соблазнять, но абсолютно неприспособленные к выживанию девушки, которые всю жизнь рассчитывали только на внешность. В апокалипсисе они либо быстро учились быть полезными, либо становились разменной монетой для более сильных мужиков. А я не собирался ни защищать её, ни быть тем, кто выменяет её на патроны или еду.

Вернувшись к окну, я устроился в кресле, отправив декана немного поспать — выглядел он очень усталым. Дождь наконец закончился, но город не утихал. С разных сторон доносились автоматные очереди, вой сирен и крики. На горизонте полыхали пожары, окрашивая низкие облака в кроваво-красный цвет. Где-то недалеко громыхнул взрыв, и на мгновение ночное небо осветилось оранжевым заревом. Петербург умирал на моих глазах — красивой, но мучительной смертью.

В нашем дворе было относительно тихо. Только в разбитой Ладе изредка шевелились зомби, бессмысленно царапая стекло изнутри, но выбраться они не могли.

Время тянулось медленно. Я несколько раз обходил квартиру, проверяя, всё ли в порядке. В половине третьего меня должна была сменить Алина. Но часы показывали уже без четверти три, а она всё не приходила. Я подошёл к спальне и тихонько постучал.

— Алина? Твоя смена.

Дверь открылась почти сразу. Алина была полностью одета, видимо, уже проснулась.

— Извини, задремала на пять минут, — она потёрла глаза. — Как дела?

— Тихо. Никого во дворе, зомби в машине сидят спокойно. Ксюша с Костей помирились?

— Не знаю, не слышала, — она пожала плечами. — А что?

— Да так, просто интересно.

Передав оставшуюся целой катану, направился в гостиную. Михалыч крепко спал, тихонько похрапывая. Усталость и стресс состарили его лицо — сейчас он выглядел гораздо старше своих лет.

Удобно устроившись в свободном кресле, закрыл глаза. Сон приходил тяжело — слишком много адреналина в крови, слишком много воспоминаний. В голове крутились картинки дня: обезглавленный Семён, растерзанная Юля, Лёха с его новыми способностями…

Несмотря на напряжение, усталость всё же взяла своё. Проваливаясь в черноту, успел поймать последнюю мысль о том, что нужно проснуться через пару часов на смену караула…

Сквозь тяжёлую пелену сна почувствовал лёгкое прикосновение к плечу.

— Макар, — шёпот Алины. — Проснись.

Мгновенно открыв глаза, напрягся всем телом:

— Что случилось?

— Ксюша зашла в ванную полчаса назад и не выходит, — её голос дрожал. — Я стучала, но она не отвечает.

Мы подошли к ванной комнате. Дверь была заперта изнутри. Я приложил ухо к двери — изнутри доносилось тихое рычание и чавканье.

— Ксюша! — позвал я. — Ты там? Ответь!

Тишина. Ни звука.

— Что-то не так, — пробормотал я, хватаясь за ручку.

Сильно дёрнул дверь раз, другой. Она не поддавалась. Навалился всем весом, выламывая замок. С треском дерева и скрежетом металла дверь наконец распахнулась.

В полутьме я различил тело Ксюши, распростёртое на кафельном полу. Она лежала неподвижно, лицом вниз, словно потеряла сознание.

Сделал осторожный шаг вперёд, держа кинжал наготове.

Внезапно тело Ксюши дёрнулось. Резким, неестественным движением, будто через него пропустили электрический разряд. Затем ещё одно судорожное движение — и она начала медленно подниматься, опираясь на руки. Кожа приобрела серо-зелёный оттенок, глаза помутнели, из приоткрытого рта сочилась тёмная слюна.

— Бля-я-ядь… — только и успел выдохнуть я. — Как же так, Ксюша…