Лекарь в мире ЗОМБИ

Глава 5 В поисках оружия

Время замедлилось, как это всегда бывает в моменты смертельной опасности — секунды растянулись в минуты, каждое движение казалось чётким и выверенным, словно мир вокруг перешёл в замедленную съёмку. Монтировка в моей руке казалась тяжелее обычного, холодный металл впивался в ладонь, оставляя на коже глубокие следы.

Ближайшая тварь уже тянула ко мне свои руки, когда позади что-то громыхнуло, а из глубины аудитории раздался знакомый голос.

— Макар, пригнись!

Я инстинктивно упал на колено, когда из дверного проёма аудитории выскочил Лёха. Он с размаху впечатал стул в ближайшего зомби. Тварь впечаталась в стену, оставив на штукатурке бурый кровавый след.

— Быстрее! Сюда! — крикнула Ника, высунувшись из-за двери аудитории. — Они вот-вот прорвутся!

Снаружи раздался грохот — словно перевернули что-то тяжелое. Затем послышался звон разбитого стекла и отчаянные крики людей. С улицы доносились сирены, визг тормозов и удары металла о металл — машины врезались друг в друга в панике.

Ника выставила огнетушитель и направила раструб прямо в морды наступающих мертвяков.

— Получайте, твари! — выкрикнула девушка, распыляя пену широкой струёй.

Белая пена залила глаза и пасти ближайших зомби. Они слепо закрутились на месте, натыкаясь друг на друга, беспорядочно хватая воздух руками. Некоторые просто застыли, издавая гортанное рычание, неспособные определить, где находится добыча.

Я воспользовался секундным замешательством и рванул что было сил к аудитории. Лёха схватил меня за куртку и с неожиданной силой дёрнул внутрь. Для щуплого ботаника он оказался неожиданно крепким. Возможно уже сейчас в нём просыпались те способности, которые в будущем сделают его одним из самых опасных псиоников.

— Ника, назад! — проорал я, видя, как мертвяки начинают снова ориентироваться.

Она швырнула опустевший огнетушитель в ближайшего зомби и отступила к двери. Но в последний момент поскользнулась на луже крови, её ноги разъехались, и она упала на колени прямо в дверном проёме.

За её спиной уже снова сформировалась плотная стена из оскаленных мертвецов. Один из них, высокий мужик в лабораторном халате, почти схватил её за волосы. Я рванулся вперёд, вцепился в её запястье и одним рывком втащил внутрь.

Лёха тут же захлопнул дверь, буквально за секунду до того, как в неё врезались первые мертвяки.

— Баррикадируйте! — рявкнул я, поднимаясь на ноги и помогая Нике подняться.

Дверь содрогалась под натиском десятков тел. Петли скрипели, дерево трещало, готовое вот-вот поддаться.

— Парты! — скомандовал я, указывая на ряды тяжёлых деревянных столов.

Лёха и ещё несколько парней мгновенно схватились за ближайшие парты и потащили их к двери. Я присоединился, навалившись всем весом на тяжёлую преподавательскую кафедру. Вместе мы прижали её к двери, а сверху навалили ещё несколько столов, формируя импровизированную баррикаду.

Удары с той стороны не прекращались ни на секунду, но наша конструкция выдерживала. Из-за двери доносилось утробное рычание и скрежет ногтей по дереву. Для этих перепуганных студентов звук был кошмарным, я видел, как они вздрагивали от каждого удара. Для меня же за пять лет апокалипсиса этот «концерт» стал чем-то вроде фоновой музыки — привычный, почти обыденный саундтрек к выживанию.

Только теперь у меня появилась секунда, чтобы осмотреться.

Аудитория представляла собой типичную лекционную: двадцать парт, расставленных друг за другом. Студенты, которым посчастливилось попасть внутрь, жались по углам.

У окна сгрудилась группа девчонок — все в слезах, одна тихо шептала что-то, судорожно сжимая в руке маленький амулет на цепочке. Несколько крепких парней заняли позицию возле второго выхода, держа наготове подручные средства — стулья, цветочный горшок и даже чей-то ноутбук, который вряд ли мог послужить серьёзным оружием. В дальнем углу какой-то нескладный парень в очках что-то настраивал в портативной рации, периодически прикладывая её к уху и хмурясь.

— Замрите, — жестом остановил я всех присутствующих. — Звук привлекает их. Если не будем шуметь, возможно, они потеряют интерес.

В аудитории воцарилось безмолвие, нарушаемое лишь тяжелым дыханием выживших. Я оглядел помещение, оценивая ситуацию. В комнате было человек двадцать пять — все напуганные, многие в крови, но вроде не укушенные.

Ксюша забилась в угол, обхватив колени руками, её трясло. Рядом с ней пристроилась худая девчонка с длинными рыжими волосами — она обнимала Ксюшу за плечи, что-то шепча ей на ухо. Странно, но это успокаивало их обеих.

Лёха стоял рядом со мной, его очки сидели криво, а рубашка была порвана на плече. На бледной коже виднелись свежие синяки — видимо, зацепило в давке. Ника тяжело дышала, прислонившись к стене, но явно держалась лучше остальных.

Прошло несколько мучительно долгих минут. Удары в дверь постепенно становились реже, рычание тише. За окнами пронеслась пожарная машина, её сирена на мгновение заглушила все остальные звуки. Затем снова крики, звон разбитого стекла, грохот падающих тел.

Внезапно откуда-то из коридора донёсся отчаянный крик:

— Помогите! Кто-нибудь! Помогииитеее!

Голос был мужской, полный паники и отчаяния. Несколько человек в аудитории дёрнулись, инстинктивно подавшись к двери, но я остановил их решительным жестом.

— Даже не думайте, — процедил я сквозь зубы.

— Но там человек! — воскликнула какая-то девчонка со второго ряда, её глаза были полны слёз. — Мы должны помочь!

— Считай, что он уже мёртв, — отрезал я. — И если откроем дверь, то тоже сдохнем. Их там слишком много, а мы практически безоружны.

Крики в коридоре становились всё отчаяннее, пока внезапно не послышался удаляющийся топот — стая голодных мертвецов бросилась за новой жертвой. Давление на баррикаду ослабло. Лишь одинокий зомби продолжал скрести по дереву, не желая отступать.

— Что теперь? — шёпотом спросила Ника, подходя ближе. Её чёрная футболка была заляпана кровью, а из рассечённой брови сочилась тонкая струйка. — Мы заперты.

— Зато живы, — ответил я, вытирая пот со лба. — И это уже неплохо для первого часа апокалипсиса. Хотя в прошлый раз всё было немного проще.

— В прошлый раз? — ошарашенно переспросила Ника. — О чём ты говоришь?

На улице что-то взорвалось — вероятно, автомобиль. Стёкла в аудитории задребезжали, а одно даже треснуло. Студенты вздрогнули, кто-то из девушек негромко вскрикнул.

Я медленно обвёл взглядом всех присутствующих. Перепуганные лица, дрожащие руки, широко раскрытые от ужаса глаза. Обычные студенты, которые ещё час назад жили в привычном мире, где самой большой проблемой была пропущенная лекция или забытый дома реферат. Если рассказать им о том, что произойдёт дальше, это может спасти многим жизнь. Наверное. Хотя с другой стороны — кто поверит в такую хрень?

Ладно, надо попробовать. В конце концов, я ничего не теряю.

— Да, в прошлый раз, — повторил я, опускаясь на край парты. — Я уже прошел через всё это дерьмо. Пять лет. Весь этот пиздец от начала до самого конца.

Воцарилась тишина. Кто-то нервно хихикнул, решив, что я несу бред от стресса.

— Макар, — осторожно начала Ника, — ты точно в порядке? Может, ударился головой, когда дрался с этими тварями?

Я смерил её холодным взглядом. Пять лет войны с ходячими мертвецами, псиониками и мародёрами научили меня говорить так, что даже самые дерзкие затыкаются.

— Я никогда не был более в порядке. Слушайте меня внимательно, потому что от этого зависят ваши жизни. Сегодня, одиннадцатого мая, начался апокалипсис. Через час по городу будут рыскать десятки тысяч зомби. К завтрашнему утру Москва падёт. Через неделю правительство перестанет существовать. Через месяц девяносто процентов населения будет мертво. По-крайней мере, так было в прошлый раз…

Лёха снял очки и начал протирать их дрожащими руками — привычный жест, когда он нервничал.

— М-макар, — заикаясь, произнёс он, — это звучит как б-бред из фильма ужасов…

— Именно так я и думал в первый раз, — кивнул я. — Когда мне было девятнадцать, как сейчас большинству из вас. Когда я был наивным студентом-филологом, который верил, что худшее, что может случиться — это завал на экзамене.

Одна из девчонок всхлипнула и прижала руки ко рту. Высокий парень в спортивной куртке обнял её за плечи, хотя сам выглядел не менее напуганным.

— Но это же невозможно! — воскликнула она сквозь слёзы. — Зомби — это фантастика! Это из фильмов!

В аудитории повисла напряжённая тишина. Только с улицы доносились далёкие крики и вой сирен. За окном мелькнули огни проезжающей спецтехники — тусклые отблески красного и синего плясали на потолке и стенах, создавая тревожную атмосферу.

— Д-допустим, — медленно произнёс Лёха, водружая очки на место, — д-допустим, ты не сошёл с ума. Но как это вообще в-возможно? Путешествия во в-времени?

— Понятия не имею, как это работает, — пожал я плечами. — Знаю только одно — я прожил в этом аду пять лет, а потом взорвал себя вместе с огромной толпой мертвецов, когда мы пытались остановить одного садиста-псионика. И вот я снова здесь, в самом начале. Всё можно было бы списать на обычный кошмар, но история начала повторяться. Просто в немного ускоренном варианте.

— Псиоников? — переспросила Ника, нахмурившись. Она машинально коснулась засохшей крови на лбу и поморщилась от боли.

— Через пару дней после заражения у выживших начнут проявляться способности, — объяснил я. — Телекинез, неуязвимость, ментальный контроль, исцеление и еще кое-что. Звучит круто, но на практике большинство псиоников превращаются в монстров похуже зомби.

Снизу донесся громкий грохот — судя по звуку, кто-то опрокинул или разбил что-то тяжелое. Возможно, баррикаду в одной из аудиторий. Девчонка у окна тихо вскрикнула, вцепившись в руку подруги.

Ксюша подняла голову, её глаза были красными от слёз.

— И что нам теперь делать? — тихо спросила она.

— Выживать, — просто ответил я. — И для начала нужно выбраться из этого здания. Здесь мы просто отсрочили смерть на несколько часов.

Парень с задних рядов, высокий спортивного вида, резко встал со своего места. У него была рассечена губа, а на футболке виднелись пятна чужой крови.

— Хватит этой хрени! — выпалил он, ткнув пальцем в мою сторону. — Ты несёшь полную чушь! Путешествия во времени, псионики, конец света — это бред сумасшедшего!

— Семён, успокойся, — попыталась его утихомирить Ксюша.

— Да не буду я успокаиваться! — он подошёл ближе, нависая надо мной. — Этот псих запугивает всех своими дебильными рассказами! А вы сидите и уши развесили!

Я поднялся, встречая его взгляд. Он был на полголовы выше меня, но это меня не смущало. После пяти лет выживания среди зомби и псиоников-убийц, обычный качок из спортзала вызывал только усмешку.

— Какие именно рассказы тебе кажутся дебильными? — спокойно спросил я. — То, что мертвецы рыскают по коридорам в поисках живого мяса? Ты же видел их своими глазами.

— Зомби — это одно, — Семён махнул рукой. — Но вся эта хрень про путешествия во времени и конец света — бред сумасшедшего! Наверняка какая-то дрянь из секретной лаборатории вырвалась наружу. Сейчас правительство введёт войска в город и быстро зачистит улицы. У них на подобные случаи разработаны целые протоколы.

Я вздохнул. Качок, конечно, был прав — протоколы на такие случаи действительно существовали. Только вот в первые дни апокалипсиса большинство военных похватали оружие и рванули к своим семьям. Они не видели смысла дохнуть за правительство или чужих людей, пока их близких жрали заживо.

А оставшиеся упёртые вояки засели в своих частях за городом. Думали, колючая проволока и пулемёты спасут их задницы. Нихрена. Первое же массовое нашествие превратило казармы в братские могилы, а КПП — в груды окровавленного металла. До сих пор, блядь, в холодном поту просыпаюсь от этих воспоминаний.

Представьте себе: все мертвяки города — и обычные, и отожравшиеся, и те, кто уже успел обрести псионические способности — движутся единой волной в одном направлении. Сметают всё, как цунами из гниющей плоти и костей. Целые поселения исчезали за считанные часы. Кровавое, блядь, месиво.

Снаружи снова что-то взорвалось — на этот раз ближе. От удара даже стёкла задребезжали. Через мгновение раздались крики — много голосов, они доносились со двора перед корпусом.

— Поверь мне, от армии лучше держаться подальше, — продолжил я, не обращая внимания на шум. — В первые дни солдаты будут нервными и будут валить всех без разбору. Особенно когда поймут, что люди скрывают укусы, чтобы добраться до безопасного места.

— Тогда объясни мне, умник, — Семён обернулся ко мне с вызовом, игнорируя нарастающий хаос снаружи, — если ты уже всё это проходил, то почему ты до сих пор здесь? Почему не эвакуировался из города заранее?

— Потому что я очнулся всего час назад и до конца не верил в происходящее, — честно ответил я. — А когда понял — было уже поздно. Всё началось раньше, чем в первый раз.

— Раньше? — переспросила Ника, машинально заправляя прядь волос за ухо.

— В прошлой жизни первый заражённый появился только через несколько часов. Сейчас же всего полдень, а город уже кишит мертвяками. Что-то изменилось. Не знаю что, но заражение сильно ускорилось.

Тишину нарушил треск рации у одного из студентов — Максим, худощавый парень с острыми чертами лица и всегда взлохмаченными волосами, достал из рюкзака небольшую портативную рацию и начал крутить ручку настройки. Этот тихоня с первого курса практически не общался с группой, предпочитая сидеть в углу с наушниками или возиться с какими-то техническими штуковинами.

— Откуда у тебя это? — удивилась Ника.

— Радиолюбительство, — пояснил Максим, не отрываясь от приёмника. — С детства увлекаюсь. Перехватываю частоты экстренных служб, авиации, иногда военных…

Внезапно из динамика прорвался чёткий голос:

— … код красный по всем районам… эвакуация жилых кварталов невозможна… потери среди личного состава критические… повторяю, потери критические…

Максим побледнел, продолжая настраивать частоты. Его руки заметно дрожали.

— Это МЧС, — прошептал он. — Они говорят о массовых нападениях по всему городу.

Я нахмурился, слушая сводки. Слишком быстро. В прошлый раз понадобились сутки, чтобы ситуация дошла до такого уровня. А сейчас всего за час город уже горел. Это означало только одно — заражение началось одновременно по всему Петербургу. Координированно. Кто-то явно управлял этим пиздецом.

Новый голос пробился сквозь статические помехи — более панический, срывающийся:

— … больница имени Боткина… пациенты ведут себя неадекватно… напали на медперсонал… не реагируют на слезоточивый газ… просим немедленного вмешательства… они как будто не чувствуют боли…

Третий голос, судя по всему, сотрудник полиции:

— … отряд в Московском районе несёт тяжёлые потери… нападающие игнорируют ранения… огонь малоэффективен… требуется подкрепление…

А затем связь оборвалась в шипении помех.

— Это просто какая-то массовая истерия, — неуверенно произнёс Семён. — Или теракт с психотропным газом…

— Да, конечно, — усмехнулся я мрачно. — Газ, который воскрешает мёртвых и заставляет их игнорировать пулевые ранения.

Семён открыл рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле. Он слышал те же сводки, что и мы — про нападающих, которые не реагируют на слезоточивый газ и игнорируют огонь стрелкового оружия.

— Но как… как это возможно? — пробормотал он.

— Пока не важно как, — отрезал я. — Важно, что нам делать дальше. У нас есть несколько часов, прежде чем положение станет совсем критическим.

— И что теперь? — спросила Ника, нервно теребя порванный рукав. — Сидеть здесь и ждать помощи?

— Какой, нахрен, помощи? — я покачал головой. — Через час весь район будет кишеть этими тварями. Сюда никто не сунется, даже спецназ. К тому же, у них сейчас есть дела поважнее, чем спасать парочку выживших студентов.

— Тогда что? — подал голос Лёха, протирая запотевшие очки.

— Пробиваться наружу, — я похлопал монтировкой по ладони. — На крышу уже не вариант — у пожарной лестницы толпа мертвяков, а спускаться получится только по одному. Поэтому придётся искать другой путь.

Семён с сомнением покосился на мое оружие.

— И ты думаешь у нас получится прорваться, имея из оружия только монтировку? Эти твари сожрут нас прежде, чем мы доберёмся до выхода.

— Вот тут я с тобой полностью согласен. Нам нужно что-то посерьёзнее. Можно, к примеру, вернуться в аудиторию, где я взял эту штуку, — слегка приподнял монтировку. — Там ещё куча всякого инструмента валялась — молотки, кусачки, разводные ключи, пара ломов. Даже электродрель была, правда, против тварей от нее нет никакого толку.

— Это через весь этаж, — покачал головой Лёха. — Надо прорываться через холл, а там, судя по шуму, целая толпа этих…

— Зомби, — подсказал я. — Называй вещи своими именами.

— Как-то не укладывается в голове, — он нервно хмыкнул. — Все эти ходячие мертвецы…

— Поверь, к этому быстро привыкаешь.

В аудитории повисла гнетущая тишина, но вдруг её нарушил голос откуда-то сзади:

— Не обязательно пробиваться к аудитории, — Вика, та самая блондинка с шикарными формами, поднялась со своего места. — Есть более простой вариант.

Все повернулись к ней. Даже посреди этого кровавого дерьма она выглядела как чёртова фотомодель — ни пятнышка на белой блузке, волосок к волоску. Только взгляд холодный, как у снайпера перед выстрелом.

— И какой же? — спросил я с недоверием.

— Кабинет декана. Он совсем рядом, — она указала рукой в сторону, противоположную той, откуда доносилось рычание. — Наш Михалыч — фанат холодного оружия. Особенно восточного. У него целая коллекция на стене — катаны, нунчаки, сюрикены. Даже лук со стрелами есть, кажется.

— Чего? — переспросил Семён. — Ты серьезно?

— Абсолютно, — кивнула Вика.

— И откуда ты так хорошо знаешь его кабинет? — с язвительной ухмылкой спросила одна из девчонок.

Щёки Вики неожиданно вспыхнули. На идеальном лице проступили красные пятна. Она нервно поправила блузку и отвела взгляд.

— Часто бывала на… консультациях, — пробормотала она. — Он показывал мне свою… коллекцию.

По аудитории пробежал приглушённый смешок. Некоторые студенты многозначительно переглянулись.

— На «консультациях», значит, — протянула та же девчонка. — А мы-то думали, почему ты единственная сдала курсовую с первого раза.

— Не твоё собачье дело, — огрызнулась Вика, но румянец выдавал её с головой. — Важно то, что я точно знаю: у него там целый арсенал холодного оружия.

— Только есть одна проблема, — добавила она, немного помедлив. — Всё это добро хранится в специальных бронированных витринах, которые запираются на ключ. Он говорил, что это условие ректора.

— И где ключ? — я уже прикидывал шансы на успех.

Вика пожала плечами.

— Обычно он носит его с собой. На той же связке, где ключи от машины.

— Охренеть, — я раздражённо провёл рукой по волосам. — То есть нам надо найти декана, который, скорее всего, уже превратился в ходячего мертвеца, обыскать его и забрать ключи?

— Ну, вообще-то… — Вика снова покраснела и опустила глаза. — Я знаю, где запасной. Он держит его в верхнем ящике стола. На всякий случай.

— Повезло, — хмыкнул я. — А то представляю, как бы мы носились по всему зданию, выискивая, кого из мертвяков раньше звали деканом.

Время поджимало. Нужно было действовать, пока зомби не заполонили всё здание.

— Значит так, — я осмотрел нашу импровизированную баррикаду. — Пробиваться всей толпой к кабинету декана — самоубийство. Шум привлечет каждого мертвяка на этаже.

— И что предлагаешь? — спросил Лёха, нервно протирая очки.

— Пойду один, — ответил я, взвешивая монтировку в руке. — Там недалеко, метров пятьдесят по коридору.

— Но там же эти твари! — Ника схватила меня за рукав. — Ты не пройдешь.

— Основная масса зомби сейчас у лестниц и возле главного холла, — сказал я, прислушиваясь к доносящимся звукам. — В этой части коридора тише. Похоже, тут их немного. Проскользну вдоль стены, по-тихому. Они реагируют в основном на звук и движение. Если не шуметь и двигаться медленно — есть шанс.

Семён скептически хмыкнул.

— Да ты спецназовец прямо. Откуда такая уверенность?

— Поверь, я знаю, как они себя ведут, — процедил сквозь зубы. — В первую очередь они идут на громкие звуки. А тихо крадущегося человека могут и не заметить, особенно в полумраке.

Ксюша нервно теребила рукав свитера.

— А мы? Что нам делать?

— Сидеть тихо и ждать. Вернусь с оружием, тогда решим, как выбираться отсюда всем вместе.

— Последний вопрос, — Вика подалась вперед. — Ящик стола заперт. Если декан… ну… уже того, то ищи на нём связку. Нужен маленький желтенький ключик с черной штукой на конце.

— Разберусь, — коротко кивнул я.

Больше не тратя времени на разговоры, перехватил монтировку поудобнее и осторожно отодвинул часть баррикады. Прислушался к тишине коридора и выскользнул наружу, тихо прикрыв за собой дверь.

Коридор встретил меня напряженной тишиной, которая казалась особенно странной на фоне хаоса, творящегося в остальном здании. Откуда-то снизу по-прежнему доносились отчаянные крики и звуки борьбы. С улицы слышался рев моторов — кто-то пытался прорваться на машине сквозь толпу мертвяков. Но здесь, в этом узком проходе, царило зловещее спокойствие.

Только у одной из дверей дальше по коридору монотонно бился одинокий зомби — судя по форменному пиджаку, бывший охранник. Он методично колотил кулаками в деревянную панель, словно чувствовал кого-то с другой стороны. К счастью, тварь была настолько сосредоточена на своей цели, что не обращала внимания на происходящее вокруг.

Прижимаясь к противоположной стене, я медленно продвигался вперед, стараясь ступать максимально бесшумно.

За первым поворотом наткнулся на зомби — какой-то студент в толстовке с логотипом универа бесцельно шатался вдоль стенда с расписанием. Кровь из укуса на шее запеклась и потемнела, заляпав капюшон и плечи. Мне повезло — парень стоял спиной. Я подкрался ближе и одним точным движением опустил монтировку на его затылок. Удар получился глухим, как по переспелому арбузу. Тело рухнуло, не издав ни звука.

Метров через пятнадцать коридор разветвлялся. Левый поворот вел к лестнице — оттуда доносилось мерзкое чавканье и влажный треск костей. Кто-то жрал там от души. Правое ответвление вело к кабинету декана.

Не доходя до развилки, замер и прислушался. Со стороны деканата донеслись приглушенные всхлипы.

Осторожно выглянув за угол, увидел двух студенток — живых, прижавшихся к стене между кабинетами. Одна зажимала рот другой рукой, не давая той закричать от страха.

Медленно, стараясь не делать резких движений, приблизился к ним. Девушки вжались в стену сильнее, в глазах плескался чистый ужас. Я приложил палец к губам и жестом показал, что не представляю угрозы.

— Там, дальше по коридору, аудитория 306, — прошептал я, наклонившись к ним. — Скажите, что от Макара. Впустят.

Девчонки переглянулись, одна из них кивнула. Они были слишком напуганы, чтобы говорить, но, похоже, поняли меня. Я указал им направление и дождался, пока они скроются за поворотом, двигаясь как можно тише.

Коридор впереди был пуст, только опрокинутые урны и разбросанные конспекты свидетельствовали о панике, охватившей здание. Через двадцать метров я увидел нужную дверь с табличкой «Деканат». Она была приоткрыта, изнутри не доносилось ни звука. Слишком тихо.

Прижавшись к стене рядом с входом, я прислушался. Приглушенное хрипение. Кто-то точно был внутри, и этот кто-то уже не человек.

Одним быстрым движением я распахнул дверь и замер на пороге. В центре приемной старая секретарша, пожилая женщина в сером костюме, склонилась над чем-то на полу. Судя по хлюпающим звукам и резким движениям головы, она жадно пожирала какую-то жертву. Услышав скрип двери, она медленно повернулась, демонстрируя окровавленное лицо с кусками плоти, застрявшими между зубов. Мутные глаза уставились прямо на меня, а из горла вырвалось утробное рычание.

Рядом с картотекой стоял парень — стажер или лаборант, в белой рубашке, заляпанной кровью. Услышав шум, он тоже развернулся ко мне, щелкая челюстями как голодное животное.

Мне нужно было действовать быстро. Я метнулся к парню, который был ближе, и с размаху опустил монтировку на его голову. Череп треснул с влажным хрустом. Тело рухнуло на пол, дёргаясь в конвульсиях.

Секретарша оказалась шустрее, чем я ожидал от старой карги. Оттолкнувшись от своей добычи, она бросилась на меня с утробным воем. Я едва успел отпрыгнуть, и она врезалась в стеллаж с документами. Папки разлетелись по полу, но эту тварь такая мелочь не остановила. Развернувшись с нечеловеческой быстротой, она снова кинулась вперед.

— Вот же отожравная сука! — выругался я, перехватывая монтировку.

Встретил её ударом прямо в висок. Металл вошел в череп с мерзким хрустом, но зомбячка продолжала цепляться за меня скрюченными пальцами. Пришлось ударить еще раз, перемешивая мозги. Только тогда она наконец обмякла.

Отбросив тело ногой, быстро осмотрелся. Дверь в кабинет декана заперта. Подёргал ручку — не поддается. Неудивительно.

Из коридора донеслись шаркающие шаги и рычание — целый хор голодных глоток. Твари услышали шум и теперь стекались к приемной со всего этажа.

Рванул к входной двери, захлопнул и подпер тяжелым креслом секретарши. Хлипкая преграда, но даст пару минут форы. А мне больше и не нужно.

Вернувшись к двери декана, сунул монтировку в щель между косяком и замком. Навалился всем весом — ни хрена. Второй рывок, еще сильнее — что-то внутри заскрипело. Третий, вложив все силы — и дверь с треском распахнулась.

Влетев в кабинет, я буквально врос в пол от увиденного.

— Охренеть…