Лекарь в мире ЗОМБИ

Глава 7 Прорыв и первый Отожранный

— УБИЙЦА! — визг Вики ударил по ушам как сирена. — Ты убил его! УБИЛ!

И тут все как с цепи сорвались. Кто-то заорал как резаный, кто-то завыл, какой-то чувак просто рухнул на колени и блеванул прямо на пол. Одна из девчонок забилась в углу и начала раскачиваться взад-вперёд — будто пыталась стереть из памяти то, что только что увидела.

Бритоголовый качок из шестёрок Семёна попятился, размазывая по роже кровищу друга, которой его обдало, как из шланга. Его глаза остекленели, а нижняя губа ходила ходуном:

— Ты… ты его… одним махом… — его голос сорвался как у девчонки. — Ёбаный ты выродок… у него башка… как мяч…

Второй дружок, рыжий амбал с челюстью как у бульдога, побагровел от злости. Вены на лбу вздулись канатами, а ноздри раздувались, как у быка перед атакой. Он схватил ножку от сломанного стула и шагнул вперёд:

— Я тебе глотку вырву, падла! — прорычал он, брызжа слюной. — Сема правильно говорил, что ты псих ебанутый!

По аудитории пробежала волна — несколько парней сбились за спиной рыжего, хватая что под руку попадётся. Обломки парт, учебники, ремни с тяжелыми пряжками. В их глазах не просто злость — дикая ярость загнанных в угол зверей. Тот самый момент, когда люди перестают быть людьми и превращаются в стаю, готовую разорвать любого на части.

— Хватай его! — проорал кто-то из толпы. — Держи психа!

Рыжий дёрнулся вперёд, замахиваясь для удара, ну а я поднял катану, готовясь одним движением разрубить его башку. Прикинул на автомате: от макушки до паха — такой удар распополамит его как курицу на разделочной доске. Это непросто, но зато эффектно и точно впечатлит остальную толпу.

Боковым зрением заметил, как декан за спиной беззвучно натянул тетиву, выбирая, кому первому засадить стрелу в глаз. А слева мелькнула Алина, сжимающая нож обраткой, её тело напряглось, как у пантеры перед прыжком. В глазах ни капли страха — только холодный расчёт хищника, решающего, какую артерию перерезать первой.

— Да вы совсем с ума сошли⁈ — вдруг выкрикнула девушка, за которую мы заступились. — Этот урод хотел убить меня из-за обычного пореза!

— ЗАТКНИСЬ, ШЛЮХА! — взревел рыжий, делая шаг к ней. — Все видели, что ты заражена! А эти и сами все в крови, поэтому тоже наверняка заражены и рано или поздно превратятся! Я видел такое в фильмах! Кровь попадет на слизистую и все, человеку конец!

Толпа заволновалась сильнее. Я понял, что мы на грани массовой драки.

— ХВАТИТ! — мой голос рассёк воздух как хлыст. — Заткнулись все!

Может, это была сила тона, может, вид окровавленной катаны, или выражение моего лица, но аудитория внезапно затихла. Я медленно обвёл всех взглядом, будто выбирал следующую жертву.

— Я не стану извиняться за то, что снёс башку вашему дружку, — голос прозвучал обманчиво спокойно. — Этот долбоёб хотел зарезать девчонку с обычным порезом. А потом и всех, кто встал у него на пути. И если кто-то из вас не видит, что он конкретно ебанулся, то у вас у самих проблемы с кукухой.

Я указал катаной на растекающуюся по полу кровь Семёна:

— Я просто выбрал, кто сегодня останется жить — он или она. Не нравится мой выбор? Дверь там, — кивнул в сторону выхода. — Но учтите: мир, в который вы попали, уже не тот, где можно поплакаться мамочке. Здесь каждый может стать убийцей. Просто одни убивают, чтобы защитить других, а другие — потому что наложили от страха. И не дай бог вам повернуться спиной к такому вот обосравшемуся.

Рыжий оскалился, набычившись:

— Кто ты такой, чтобы решать, кому жить, а кому умирать?

— Я тот, кто знает, что будет дальше, — отрезал я, глядя ему прямо в глаза. — И единственный в этой комнате, кто может вывести вас из этого ада живыми. Поверь мне, рыжий, некоторые выйдут, а некоторые сдохнут. И твоя судьба решается прямо сейчас.

Катана в моей руке словно сама потянулась в его сторону. Я знал, что могу снести ему башку быстрее, чем он успеет моргнуть. И, судя по тому, как он подался назад, он тоже это понял.

— У вас простой выбор, — продолжил я, оглядывая всех. — Идти со мной и, возможно, выжить. Или продолжать строить из себя крутых парней и подохнуть в ближайшие пару часов. Мне, в общем-то, похуй. Я-то выберусь в любом случае.

Я уже был готов к тому, что придётся прорубать путь наружу по трупам ещё нескольких студентов, когда вмешался декан.

— Спокойно, — Михалыч сделал шаг вперёд, и в его движениях чувствовалась нечеловеческая уверенность, несмотря на нелепый вид голого мужика с луком. — Предлагаю всем успокоиться и начать действовать сообща. И тогда, возможно, больше никто не умрет.

Он повернулся к толпе:

— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, — голос декана звучал неожиданно твердо. — Два часа назад вы сидели на лекциях и думали о свиданиях, зачетах и летних каникулах. Но тот мир умер. Навсегда. И вы умрете вместе с ним, если будете цепляться за его правила.

Он обвел аудиторию взглядом, и даже самые агрессивные студенты притихли:

— Мы все теперь в мире, где человек с катаной и холодной головой ценнее того, кто хочет казаться хорошим. Жестокая правда лучше милосердной лжи, если правда сохраняет жизни. А Макар, каким бы безжалостным вам ни казался, похоже, единственный здесь, кто действительно понимает, во что мы все попали.

— Да кто вы такие⁈ — взвизгнула Вика, всё ещё показывая на меня пальцем. — Откуда вы вообще взялись? Декан, вы… вы вообще голый! А этот… этот убийца! Он просто отрубил Семёну голову, и даже не колебался ни секунды!

— Потому что в экстренной ситуации сомнения убивают, — спокойно ответил декан. — И да, я голый. Так вышло. А подробности вас интересовать не должны.

Охренеть. Мужик стоит перед толпой студентов голышом с луком в руках и рассуждает о выживании таким тоном, будто читает лекцию о средневековой философии. Стальные яйца у декана, ничего не скажешь.

— Вот именно, — подхватил я. — А теперь слушайте сюда. Времени у нас в обрез, поэтому буду говорить быстро. Прямо сейчас, за этой дверью, город превращается в кровавую мясорубку. Там не просто парочка психов — там тысячи мертвяков, которые хотят сожрать вас заживо. И это не какая-то, блядь, метафора, — это реальные ходячие трупы с чувством вечного голода. Можете забыть всё, что знали раньше — старые правила больше не действуют. Скоро ваши мобилы перестанут ловить, а полиция и военные скорее прострелят вам голову, чем помогут. Через день от вашего уютного мирка останется только память и огромная куча трупов.

Я сделал паузу, давая им осознать услышанное.

— У вас есть выбор: принять это как факт и действовать по моим правилам, или уйти и попытаться справиться самостоятельно. Решайте прямо сейчас.

Студенты переглядывались, переваривая слова декана. В аудитории повисла тяжелая пауза — каждый пытался осознать новую реальность, в которой они оказались. Но рыжий качок, видимо, решил, что терять ему нечего:

— Никто не пойдёт за каким-то психом с катаной! — он шагнул вперед, обводя взглядом остальных, словно ища поддержки. — Вы что, не видите? Он только что грохнул Семена, а теперь хочет нами командовать!

Несколько человек одобрительно загудели, чувствуя поддержку. Рыжий воспрянул духом и указал на дверь:

— Зачем нам вообще куда-то с ним идти? Там снаружи всего несколько этих тварей, так что мы сможем прорваться, если ударим все вместе! — его голос окреп, набирая уверенность. — Нужно добраться до полиции или военных — они разберутся с этой хренью! Кто со мной?

Бритоголовый дружок Семёна немедленно встал рядом. К ним присоединились ещё четверо — три парня и девушка с длинными рыжими волосами. Что удивительно, Вика решила остаться вместе с нами.

— Уверены? — я поднял бровь, глядя на них. — Там не «несколько тварей», а куда больше. И с каждой минутой их число только прибавляется.

— Не слушайте его! — рыжий выхватил металлическую ножку от сломанной парты у одного из студентов. — Этот псих пытается запугать нас, чтобы захватить власть! Мы сами может со всем разобраться!

— Удачи, — я отступил, показывая, что не буду их останавливать. — Дверь там.

Рыжий недоверчиво прищурился, будто ждал подвоха. Но я просто отвернулся и начал перебирать оставшееся оружие.

— Пошли отсюда, — скомандовал он своей группе. — Этот ублюдок за всё ответит, когда прибудет полиция.

Они сдвинули часть баррикады и выскользнули в коридор один за другим. Последней уходила рыжеволосая девчонка — в дверях она обернулась, будто колеблясь, но потом решительно вздёрнула подбородок и выскочила в тёмный проём.

С десяток секунд было тихо. А потом из коридора донёсся душераздирающий крик.

Тот самый звук, который издаёт человек, когда от него отрывают кусок плоти. Не киношный драматичный вопль, а реальный, полный такой боли, что мурашки ползут по коже. За ним последовал тяжёлый топот, звуки ударов, хрипы и бульканье.

— Бегите! — орал рыжий, его голос прерывался паническими всхлипами. — Их тут дохуя! Блядь!

Его крик оборвался на полуслове, а спустя секунду раздался отчаянный женский визг. Затем — удаляющийся топот, будто кто-то из группы сумел вырваться и теперь спасался бегством.

Оставшиеся в аудитории студенты замерли. Кто-то тихо заплакал, закрыв уши руками. Аудитория погрузилась в мёртвую тишину, нарушаемую только звуками кровавой трапезы за дверью и удаляющимися воплями.

— Твою мать, — прошептал кто-то в углу. — Там… там их всех…?

Отвечать было бессмысленно.

— Ещё раз. Я могу попытаться вывести тех, кто согласен следовать моим правилам, — я опёрся на катану, обводя всех внимательным взглядом. — А они простые. Первое: я принимаю решения, и они не обсуждаются. Второе: паникёры, истерички и герои остаются умирать здесь. Третье: укус или царапина от зараженного смертельно опасны. Пропустите такой и очень быстро превратитесь в подобную тварь. Остальное объясню по ходу дела.

— А если мы не согласны? — подала голос девушка из дальнего угла.

— Дверь там, — я кивнул в сторону коридора, откуда всё ещё доносились влажные чавкающие звуки. — Вон они как рады гостям. Ну или можете остаться здесь, мы-то все равно уходим.

Больше вопросов не возникло.

Оставшиеся студенты сбились в кучу, нервно переглядываясь. Но теперь в их глазах читалось не столько возмущение, сколько первобытный страх.

Ника подошла к девушке в углу, которая всё ещё прижимала к себе раненую руку. Кровь просочилась сквозь ткань, которой она обмотала порез.

— Надо обработать, — сказала девушка, доставая из своей сумки маленький пузырёк. — У меня есть перекись.

— Я помогу, — вызвалась полненькая блондинка с косичками, доставая из рюкзака пачку пластырей и эластичный бинт. — Меня Юля зовут. Не бойся, всё будет хорошо.

— Спасибо, — девушка благодарно кивнула. — Я Марина.

Юля принялась аккуратно обрабатывать рану, стараясь не смотреть в сторону обезглавленного тела Семёна, кровь которого уже начала подсыхать по краям.

Я повернулся к Алине, которая всё ещё стояла полностью обнажённая, прижимая к себе собранное оружие. Девушка выглядела так, будто не замечала своей наготы, сосредоточившись исключительно на выживании.

— У кого-нибудь есть запасная одежда? — обратился я ко всем присутствующим. — Им, — кивнул на Алину и декана, — нужно что-то надеть.

— У меня есть! — отозвалась Юля. Она быстро сняла с себя спортивную куртку и протянула её Алине. — Держи! И в сумке ещё спортивные штаны есть, у нас сегодня физра была.

Декан кашлянул, явно чувствуя себя неловко, но продолжая сохранять профессиональное спокойствие.

— А для мужчины найдётся что-нибудь? — спросил он, стараясь говорить так, будто это самая обычная ситуация.

Все взгляды упёрлись в тело Семёна. Его спортивная форма — мастерка и штаны — была заляпана кровью, но большая часть ткани оставалась чистой.

— Мерзко, конечно, — поморщился я, — но вариантов нет.

Все взгляды упёрлись в тело Семёна. Его спортивная форма — мастерка и штаны — могла подойти декану по размеру.

Михалыч, не тратя времени на церемонии, сам подошёл к телу и стал стягивать с него одежду. Движения были чёткими и прагматичными — ни брезгливости, ни колебаний. Лишь на мгновение его взгляд задержался на месте отсечения головы, но он тут же продолжил своё дело.

— В таких ситуациях нет места для сентиментальности, — негромко произнёс он, натягивая окровавленную мастерку. Одежда сидела мешковато — Семён был крупнее и шире в плечах.

Алина уже облачилась в спортивную куртку Юли, натянула штаны и теперь выглядела почти нормально. Впрочем, даже в мешковатой спортивной одежде она умудрялась выглядеть сексуально. Алина была из тех девушек, что будут притягивать взгляды хоть в вечернем платье, хоть в арестантской робе.

Тем временем Вика, до этого зыркавшая на меня, как на серийного убийцу, потихоньку перебралась ближе к окну. Она всё ещё тряслась, обхватив себя руками, но уже не истерила. Момент был подходящий.

— Вика, надо поговорить, — я подошёл к ней, отводя в сторону.

Она дёрнулась, как от удара, но не отстранилась. В её глазах плескался страх, смешанный с отвращением.

— Я… я не буду с тобой разговаривать, — прошептала она, нервно оглядываясь по сторонам, явно выискивая путь к бегству.

— Сейчас не до твоих истерик, — оборвал я. — Что ты знаешь про того парня, с которым видели мою сестру? Ты же с ним общалась, верно?

Вика сглотнула и отвела взгляд:

— Не знаю, о чём ты…

— Слушай сюда, — я схватил её за плечо, пальцы впились в кожу до боли. — Моя сестра где-то там, совсем одна. И если ты знаешь что-то, но решила строить из себя недотрогу, то клянусь — ты пожалеешь. В этом новом мире я могу позволить себе гораздо больше, чем просто угрозы. Поняла меня?

Она помолчала, закусив губу, а потом нехотя кивнула:

— Ладно. Да, я встречалась с ним пару раз. Его зовут Игорь, он… довольно состоятельный. Женат, конечно.

— Фамилия?

— Басов, кажется. Или Бабинов. Не помню точно, он не особо распространялся.

— Знаешь, где он живёт?

Вика поморщилась:

— Он снимает хату для своих… развлечений. Где-то в районе Академической. Сразу за выходом из метро — большой такой дом. Какой подъезд и этаж — понятия не имею.

— Ты никогда там не была?

— Нет! — она вскинула подбородок. — Я принципиально отказывалась подниматься в его блядушник. Мы всегда…ну это… в машине. Я же не шлюха какая-то!

Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться ей в лицо. Потрахаться на заднем сидении с женатым мужиком за подарки — это, конечно, верх принципиальности.

— Значит, ты не знаешь точного адреса? — уточнил я.

— Нет, — она отвела взгляд. — Только то, что дом сразу за выходом из метро. Белый такой, кирпичный. И если твоя сестрёнка согласилась туда подняться — значит, она не такая принципиальная, как я.

Её попытка уколоть меня вызвала только усмешку. Я видел таких, как она, сотни раз — и до апокалипсиса, и после. Типичная приспособленка, которая всю жизнь торговала внешностью, получая выгоду от мужского внимания. В ближайшие дни, если выживет, она первая побежит искать «защитника» посильнее. Такие всегда выживают, цепляясь за более сильных, как паразиты. А все эти разговоры о «принципах» испарятся быстрее, чем закончится её дорогая помада.

— Спасибо за информацию, — сухо поблагодарил я и вернулся к остальным.

В голове уже прикидывал маршрут. От нашего корпуса до метро Академическая километров десять, если не больше. В обычный день — пол часа на метро с пересадкой. Сейчас, когда город превращается в кровавую баню, и нам придётся петлять дворами, обходя толпы зомбаков и военных, — это может занять целый день или даже больше. И это если передвигаться только днем, так как ночью улицы города станут еще опаснее.

Но выбора нет. Скорее всего Виталина там, в этой квартире. Возможно, ещё жива. Возможно, уже превратилась в одну из этих тварей. Но я должен был убедиться лично. В прошлой жизни я так и не узнал её судьбу. Теперь же у меня есть шанс всё исправить. И я этот шанс не упущу.

В центре аудитории Лёха и Ника уже сдвигали парты в сторону, освобождая пространство для движения. Декан выложил на преподавательский стол найденное в его кабинете оружие — катаны, кинжалы, нунчаки, сюрикены и даже самая настоящая булава.

— Запомните главное, — я указал катаной на голову воображаемого противника. — Зомби можно остановить, только повредив мозг. Бейте в голову — в глаза, виски, затылок. Даже с оторванными конечностями эти твари продолжат на вас нападать. Тело не трогайте — пустая трата сил.

Декан коротко кивнул, проверяя натяжение тетивы на луке:

— И держитесь ближе друг к другу. Увидите зомби — не паникуйте и не кричите. Шум привлекает их как магнит. Просто укажите направление и отходите.

— А как быть тем, у кого нет оружия? — спросил худощавый парень в очках.

— Импровизируйте, — я кивнул на ножку от стула, которую держал один из студентов. — Подойдет любой тяжелый предмет — молоток, огнетушитель, даже увесистый учебник. Главное — бить в голову, желательно в висок или глазницу. Чем сильнее повредите мозг, тем лучше. Повторяю: удары по телу бесполезны. Эти твари не чувствуют боли.

Алина неуверенно шагнула вперёд, а в ее руках оказался длинный кинжал с изогнутым лезвием. Её голос дрожал, но движения оставались на удивление чёткими:

— Если приходится использовать нож… — она сглотнула, — … есть определённая техника.

Она продемонстрировала несколько быстрых движений — колющие удары, направленные снизу вверх под подбородок.

— Целимся под челюсть, в основание черепа, — её голос срывался, но движения оставались безупречными. — Или… через глаз. Так нож доходит прямо до мозга.

Я удивлённо приподнял бровь, наблюдая этот странный контраст между её испуганным лицом и профессиональными движениями:

— Впечатляет. Где научилась так обращаться с кинжалом?

— Отец — бывший спецназовец, — она нервно заправила прядь волос за ухо. — Заставлял тренироваться с самого детства. Говорил… говорил, что женщина должна уметь постоять за себя.

Она опустила взгляд, и я заметил, что её руки начали мелко дрожать:

— Я всегда считала его параноиком… А теперь…

— А теперь оказалось, что папу надо слушать, — закончил я за неё. — Хотя вряд ли он представлял именно такой сценарий.

Мы распределили скудный арсенал между людьми. Нунчаки и сюрикены оставили в аудитории, так как толку от них рне было — красивые, но бесполезные игрушки, которыми можно поранить разве что самого себя. Ника взяла себе один из кинжалов — у неё были быстрые руки и хорошая реакция. Лёха получил небольшую булаву с шипами — легкая, но смертоносная штука, как раз для его щуплой комплекции.

Алина оставила себе второй кинжал, с которым обращалась так, будто родилась с ним в руке. Парень, похожий на спортсмена, получил монтировку, а Максим-радиолюбитель — тяжелый молоток. Остальным достались импровизированные дубинки из ножек от парт. Не идеальный арсенал, но хотя бы не голые руки.

— Главное — не размахивайте этим направо и налево, — предупредил я, глядя на нервничающих студентов.

Когда базовая информация была озвучена, я собрал всех в круг и обвел взглядом бледные, напряженные лица:

— Слушайте внимательно, — мой голос звучал жестко и уверенно. — Выбираться отсюда будем через спортзал в восточном крыле. Оттуда есть запасной выход прямо на улицу. Передвигаемся плотной группой — никто не отделяется, никто не геройствует, никто не отстает. И самое главное, — я сделал паузу, убеждаясь, что все слушают, — если кого-то из нас укусит зомби, не питайте иллюзий — этот человек останется здесь. Никаких исключений, даже если это будет ваш лучший друг или любимый человек. Сантименты оставьте для лучших времен.

Все мрачно кивнули. Атмосфера была напряжённой, но уже без истерики. Выживание требовало холодной головы.

Вдруг из рации, которую Максим держал на поясе, донёсся мужской голос:

— … филологический корпус Северного гуманитарного университета оцеплен согласно протоколу «Чистая зона». Группы зачистки, приступайте к операции. Напоминаю, что все потенциально заражённые подлежат немедленной ликвидации. Повторяю: всех выживших считать потенциально заражёнными. Действовать по протоколу.

Мы переглянулись. Максим побледнел, крутя колёсико настройки:

— Это же про нас… Они зачищают наш корпус…

— Да, — кивнул я мрачно.

— Но они же не могут просто… убить всех? — пролепетала Юля, обнимая себя за плечи. — Они же должны эвакуировать выживших?

— Им плевать на выживших. Они считают всех потенциально заражёнными, — я подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. — Во дворе уже как минимум два БТРа и взвод солдат. Они окружают здание.

Декан бесшумно подошёл ко мне, вглядываясь в происходящее:

— Судя по экипировке — спецназ. Возможно, группа «Альфа».

Вдруг снизу донёсся грохот выстрелов. Короткие, чёткие очереди из автоматического оружия. За ними последовали крики — не животное рычание зомби, а человеческие вопли.

— Боже мой, — прошептала Ника, подходя к окну. — Что они делают?

Внизу, во внутреннем дворе корпуса, мы увидели, как группа военных в полной боевой экипировке и защитных костюмах методично выстраивалась перед входом. Они двигались чётко, профессионально, как на учениях. Командир отдавал короткие приказы по рации, а три бойца с автоматами заняли позиции по периметру, прикрывая основную группу.

Первыми, кого они встретили, оказались… те самые студенты, которые покинули нашу группу и каким-то чудом выжили в коридорах института. Их было только трое — бритоголовый друг Семёна, какой-то невысокий парень и рыжеволосая девушка. Все трое были в крови, с дикими глазами, но явно живые.

— Помогите! — крикнул бритоголовый, бросаясь навстречу солдатам. — Слава богу! Мы думали, что…

Он не успел договорить. Короткая очередь из автомата прошила его грудь. Парень рухнул, как подкошенный, из рта хлынула кровь. Девушка завизжала, пытаясь убежать, но вторая очередь догнала её у самого поворота. Она упала лицом вниз, её рыжие волосы окрасились в тёмно-бордовый цвет. Третий студент даже не пытался бежать — просто застыл на месте с поднятыми руками:

— Я не заражён! Клянусь, я чист! — парень рухнул на колени, умоляюще сложив руки. — Пожалуйста, не стреляйте!

Солдат даже не ответил. Просто поднял автомат и выстрелил. Пуля вошла точно между глаз, выбив фонтан крови и мозгов на стену позади. Тело обмякло и рухнуло на асфальт, а военные уже двигались дальше.

Юля в ужасе закрыла рот руками, подавляя крик. Остальные застыли, не веря своим глазам.

— Вот, значит, как, — тихо произнёс декан. — Они стреляют во всех без разбора.

— Выполняют протокол, — процедил я сквозь зубы. — В их мире для выживания нужно уничтожить всех потенциально заражённых. Логично, если смотреть с их колокольни.

— Так мы в ловушке? — Лёха нервно поправил очки. — Снаружи зомби, внутри военные, готовые нас пристрелить…

— Нет, — я отошёл от окна. — Это даже хорошо. Большинство мертвяков побежит на шум выстрелов и крики. Военные займутся ими, а мы тем временем выскользнем через спортивный зал. Надеюсь, они еще не успели оцепить здание.

Я обвёл взглядом оставшихся в аудитории. Теперь нас было всего одиннадцать человек — перепуганных, растерянных, но всё ещё живых. Большинство уже приняло меня как лидера — скорее от безысходности, чем от доверия. Но это не имело значения. Важно было только выжить.

— Собирайтесь, — скомандовал я. — Берите всё оружие и любые полезные вещи. У кого есть рюкзаки?

Нашлось всего три рюкзака — остальные таскали модные сумки или портфели, от которых сейчас было мало толку. Мы сложили в них всё самое ценное. Марина и Юля собрали несколько бутылок воды из чьих-то спортивных сумок. Ника нашла в своей косметичке пачку влажных салфеток и пару пластырей — мелочь, но может пригодиться.

— Готовы? — спросил я, поправляя рукоять катаны за спиной.

Все кивнули.

— Идём цепочкой. Я впереди, за мной Алина и Ника, затем девушки и те, у кого нет серьёзного оружия. Декан и Лёха замыкают. Держимся плотно, не отстаём. В случае атаки образуем круг — спина к спине.

Я осторожно открыл дверь и выглянул в коридор. Пусто. Только кровавые следы и разбросанные внутренности рыжего качка и его приятеля, решивших уйти.

Мы выскользнули из аудитории и двинулись к лестнице в дальнем конце коридора — не той центральной, по которой, судя по звукам, поднимались военные, а боковой, ведущей напрямую к спортзалу. В обычные дни студенты редко ей пользовались — слишком далеко от основных аудиторий, но сейчас это было нашим преимуществом.

Спускаться пришлось осторожно — некоторые ступеньки были скользкими от крови. Один неверный шаг, и можно скатиться кубарем прямо в объятия зомби. Или того хуже — военных.

На втором этаже мы замерли, услышав шаркающие звуки из бокового коридора. Я поднял руку, призывая всех к тишине, и осторожно выглянул за угол.

Там, в нескольких метрах от нас, бродил одинокий зомби — судя по стильным шмоткам и дорогим часам на запястье, типичный мажор с экономического. Его движения были заторможенными, неуклюжими, будто он плыл в густом киселе. По подбородку стекала тёмная кровь, глаза были мутными, как у мёртвой рыбы.

Я посмотрел на декана и молча указал на лук. Он понял без слов — медленно натянул тетиву, целясь твари в голову. Стрела со свистом рассекла воздух и вошла точно в глаз. Зомби дёрнулся и рухнул без единого звука.

— Чисто, — шепнул я, и мы продолжили спуск.

На первом этаже ситуация осложнилась. Слева, со стороны главного входа, доносились выстрелы и крики — военные продолжали зачистку. Справа, в направлении спортзала, было тихо, но это ничего не значило. Зомби часто затаивались, почти не двигаясь, пока не чуяли добычу.

Мы пробирались вдоль стены, стараясь ступать бесшумно. Коридор был завален опрокинутыми шкафами, разбросанными учебниками и… частями тел. В одном месте на полу лежал торс без головы и конечностей, кишки вывалились наружу, образуя жуткий кровавый узор.

Юля беззвучно заплакала, но продолжала идти. Ника держала её за руку, что-то успокаивающе шепча. Парни старались не смотреть по сторонам, сосредоточившись на затылке впереди идущего.

Наконец мы добрались до поворота, за которым находился спортзал. Я выглянул и замер — дверь была заперта, а перед ней на полу валялось с десяток тел. Судя по всему, обычные студенты, пытавшиеся укрыться в зале. Все мертвы. Их тела были буквально разорваны на части, будто кто-то с нечеловеческой силой выдирал конечности из суставов.

— Что там? — шепнула Ника из-за спины.

— Бойня, — тихо ответил я. — Но дверь заперта. Это хороший знак — значит, внутри никого.

Я осторожно двинулся вперёд, перешагивая через тела. Декан прикрывал тыл, держа лук наготове. Судя по всему, у входа в спортзал произошла отчаянная битва. Но что могло разорвать здоровенных парней, как тряпичных кукол?

Дойдя до двери, я увидел, что она приоткрыта — дверной косяк был сломан, а сама дверь держалась на одной петле, но была почти прикрыта. Кто-то явно пытался забаррикадироваться изнутри, но безуспешно.

— Там кто-то есть, — прошептал Лёха, указывая на тёмную щель.

Я осторожно потянул дверь на себя. Петли жалобно скрипнули, открывая проход внутрь спортзала.

Там было темно — только тусклый свет из окон под потолком давал возможность различать очертания баскетбольных щитов и скамеек вдоль стен. В воздухе висел характерный запах спортзала — резина, пыль, немного хлорки от недавней уборки, но примешивался к нему и другой аромат — сладковатый, тошнотворный, как запах гниющего мяса.

— Заходим, — скомандовал я шёпотом. — Тихо, не шумите.

Мы осторожно вошли внутрь, держа оружие наготове. Спортзал казался пустым, но что-то не давало мне покоя. Этот запах… слишком знакомый. В прошлой жизни я научился распознавать его за километр.

— Запасной выход там, — указал декан на противоположную стену. — За учительской раздевалкой.

Мы двинулись через зал, стараясь не шуметь. Я всматривался в темноту, прислушивался к каждому звуку. Чувство опасности нарастало с каждым шагом.

Вдруг со стороны баскетбольных колец донёсся влажный чавкающий звук. Мы замерли. В тени под щитом что-то зашевелилось — большое, массивное, с неясными очертаниями.

— Не двигаться, — одними губами произнёс я.

Существо под щитом не спешило нападать. Оно методично пожирало что-то, издавая те самые влажные звуки. Я прищурился, пытаясь разглядеть детали.

То, что мы увидели, заставило кровь застыть в жилах. Это был зомби, но не обычный. Высокий, жилистый мужчина с неестественно вытянутыми конечностями. Его кожа была бледной, почти прозрачной, сквозь неё просвечивались тёмные вены. Пальцы вытянулись, превратившись в изогнутые когти, способные, казалось, пробить сталь. Челюсть неестественно выдавалась вперёд, полная острых, как бритва, зубов. В его пасти торчала человеческая рука, которую он методично перемалывал, хрустя костями.

— Отожравшийся, — прошептал я, узнавая тип мутанта. — Первая стадия эволюции.

— Что это, блядь, такое? — едва слышно произнёс Лёха, его глаза расширились от ужаса.

— Тварь, которая сожрала слишком много людей, — объяснил я. — Они становятся больше, сильнее и быстрее с каждым съеденным телом.

— У нас есть шанс обойти его? — спросил декан, натягивая тетиву.

Я оценил расстояние до запасного выхода. Слишком далеко — придётся пройти почти вплотную к монстру.

— Нет. Придётся убить.

— Как?

— В голову, как обычно. Только бить нужно сильнее — у них череп толще.

Декан кивнул и прицелился. Стрела со свистом рассекла воздух, но тварь каким-то невозможным образом уловила движение и резко дёрнула головой в сторону. Стрела лишь слегка оцарапала ухо, выбив клок гниющей плоти.

— Твою мать, — выдохнул декан. — Оно уклонилось.

Существо медленно поднялось на ноги — высокое, более двух метров ростом, с непропорционально длинными руками, заканчивающимися скрюченными когтями. Его движения были текучими, почти грациозными — ничего общего с неуклюжими шараханьями обычных зомби.

— БЕЖИМ! — крикнул я, понимая, что скрытность уже бесполезна.

Мы бросились к запасному выходу. Юля споткнулась о скамейку и с криком рухнула на пол. Тварь мгновенно среагировала — оттолкнувшись от пола с нечеловеческой силой, она прыгнула, преодолев добрых десять метров одним махом, и приземлилась прямо перед девушкой.

Декан выпустил ещё одну стрелу, но она лишь вонзилась в плечо монстра, не причинив ему особого вреда. Я рванулся к Юле, выставив катану перед собой.

— Отвлеките его! — крикнул я остальным.

Лёха и Максим принялись швырять в тварь всё, что попадалось под руку. Ника метнула нож, и он вонзился монстру в шею, но это его только разозлило.

Чудовище схватило Юлю огромной лапой, поднимая над полом. Девушка визжала и билась, пытаясь вырваться, но хватка была железной.

Я подбежал сзади и с размаху опустил катану на шею твари. Лезвие глубоко вошло в плоть, но существо даже не вздрогнуло. Оно просто повернуло голову и с нечеловеческой скоростью ударило меня свободной рукой. Я отлетел на несколько метров и врезался в стену, выбив из лёгких весь воздух.

Тварь тем временем поднесла Юлю к своей пасти. Раздался отвратительный хруст, когда челюсти сомкнулись на её голове. Кровь хлынула фонтаном, заливая пол, а тело девушки задёргалось в конвульсиях, пока монстр методично пережёвывал её череп.

— БЕГИТЕ! — прохрипел я, пытаясь подняться на ноги. — К выходу!

Группа в панике бросилась к двери в дальнем конце зала. Я попытался последовать за ними, но боль в рёбрах была такой сильной, что перед глазами плыли чёрные пятна. Тварь уже расправилась с головой Юли и теперь принялась за шею, с влажным чавканьем отрывая куски плоти.

Декан вдруг остановился и развернулся:

— Назад! — он натянул лук и выстрелил в монстра.

Стрела вонзилась твари в глотку. Существо захрипело, дёрнулось, и на мгновение замерло. Этих секунд хватило, чтобы я добрался до остальных.

— Ходу! Ходу! Ходу! — декан толкал застывших студентов к двери.

Монстр уже оправился, его хрипы перешли в рычание. Мы бросились к запасному выходу, толкаясь и спотыкаясь. Максим и еще пара студентов замешкались в панике.

— Бегите! — декан выхватил последнюю стрелу.

Тварь прыгнула. Максим закричал, когда когти вспороли его спину. Кровь брызнула на стены. Два других студента рванули в разные стороны, но монстр был слишком быстрым. Одного он схватил за ногу, второго прижал к полу.

Декан выстрелил в упор, но тварь дёрнулась, и стрела лишь скользнула по плечу, оставив глубокую борозду. Монстр заревел, замахиваясь когтистой лапой на декана. Я схватил старика за шиворот и дёрнул в сторону:

— Учительская! Туда!

Мы бросились к небольшой двери в углу зала, ведущей в тренерскую раздевалку. Крики разрываемых заживо студентов били по ушам. Лёха и Алина проскочили первыми, за ними Ника с Викой. Я втолкнул декана и заскочил последним, захлопывая дверь перед самой мордой монстра.

— Держите! — прохрипел я, навалившись на дверь всем телом.

Удар с той стороны чуть не вышиб её с петель. Лёха и декан присоединились ко мне, удерживая хлипкую преграду. Алина метнулась по тесной комнате, выискивая чем подпереть:

— Вот! — она указала на металлическую штангу для отжиманий в углу.

Ника и Вика схватили тяжелый снаряд и с трудом просунули между дверной ручкой и металлическим шкафчиком. Дверь содрогалась от ударов, древесина трещала, но пока держалась.

— Запасной выход! — выдохнул я, указывая на противоположную дверь. — Быстрее!

Мы протиснулись через узкую раздевалку к запасному выходу, ведущему прямо во двор. Позади раздался оглушительный треск — монстр прорывался в тренерскую. В тот же миг со стороны основного входа в спортзал донеслись автоматные очереди и командные крики.

— Что это за хрень⁈ Огонь! ОГОНЬ! — прорезали воздух резкие команды.

Мутант развернулся к новой угрозе, забыв о нас. Жуткий рёв перекрыл первые выстрелы, но затем послышались десятки автоматных очередей одновременно. Тварь взвыла от боли, что-то с грохотом разбилось, затем наступила тишина, прерываемая только отрывистыми командами и щелчками перезаряжаемого оружия.

— Цель нейтрализована, — донеслось до нас. — Биологическая угроза класса два. Отправьте образцы в лабораторию.

Мы оказались во внутреннем дворе, все задыхались от бега и напряжения. Декан согнулся пополам, хватая ртом воздух, его лицо было бледным как мел.

— Повезло, — прохрипел он, утирая пот со лба. — Ещё чуть-чуть и эта тварь бы нас достала.

— Уходим, — шепнул я. — Пока военные заняты мертвецами, у нас есть шанс.

Двор казался пустым, но со стороны главного входа доносились выстрелы и крики — другие группы зачистки продолжали свою работу. Мы пригнулись и осторожно двинулись вдоль стены, стараясь держаться в тени деревьев.

— До забора метров пятьдесят, — прошептал Лёха, указывая в сторону спортплощадки. — Если перемахнем через него, окажемся на соседней улице.

Мы уже почти добрались до угла здания, когда я резко остановился, выставив руку. За поворотом послышались голоса и тяжелые шаги. Мы прижались к стене, затаив дыхание.

— Сектор четыре, приступаем к зачистке, — донеслось из-за угла. — Подтвердите данные сканирования.

— Сектор чист от крупных форм, — ответил второй голос. — Проверяем периметр на наличие выживших.

Из-за угла медленно показались двое солдат в полной боевой экипировке. Они еще не видели нас, но двигались точно в нашем направлении, методично проверяя каждый сантиметр территории.

Я оглянулся — за нами открытое пространство, спрятаться негде. Если попытаемся бежать, нас заметят и застрелят. Если останемся на месте — через пару секунд буквально столкнемся с ними нос к носу.

Я повернулся к Алине и молча протянул руку. Она мгновенно поняла, без слов вложив в мою ладонь свой кинжал.

Времени на раздумья не осталось. Либо мы, либо они.

Я собрался, глубоко вдохнул и одним молниеносным движением выскочил из-за угла. Солдат даже не успел среагировать — мои пальцы крепко сжимали рукоять кинжала, когда лезвие со свистом рассекло воздух и вошло точно в незащищенный участок между шлемом и воротником бронежилета. Сталь глубоко вошла в плоть, перерезая артерию и трахею одним плавным движением. Кровь хлынула пульсирующим фонтаном, заливая защитный костюм и мои руки. Военный захрипел, его пальцы разжались, выпуская автомат, а затем он медленно осел на колени, безуспешно пытаясь зажать страшную рану ладонями.

Второй солдат успел вскинуть оружие, но я был быстрее. Перекатившись по земле, я подобрал выпавший пистолет первого военного и выстрелил точно в визор шлема. Пуля пробила защитное стекло и вошла прямо между глаз. Солдат упал навзничь, его тело ещё подёргивалось в агонии.

Я быстро обыскал тела, забрав рацию, два пистолета с запасными магазинами, армейский нож и один из автоматов с полным боекомплектом. Второй автомат передал декану.

— Держи, — я протянул пистолет Нике. — Это вам с Алиной один на двоих. Стрелять умеете?

— Даже не держала никогда, — Ника смотрела на оружие, как на ядовитую змею.

— Дуло во врага, палец на курок и целиться в голову. Главное, в своих не попадите.

Вдруг первый солдат, которому я перерезал горло, дёрнулся и захрипел, пытаясь что-то сказать. Кровь пузырилась у него на губах, но глаза были осмысленными и полными мольбы.

Я молча направил пистолет ему в лоб и спустил курок. Выстрел прогремел в тишине двора. Мозги и кровь забрызгали асфальт. Тело дёрнулось и обмякло. Никто даже не вздрогнул.

— Уходим, — скомандовал я. — У нас минута, не больше, прежде чем они хватятся своих.

Внезапно в ясное дневное небо взметнулись огненные трассеры — вертолёт открыл огонь по зданию. Крупнокалиберные пули крошили кирпич и стекло, превращая университет в решето.

— Они не рискуют, — прокомментировал я, наблюдая за бойней. — Зачищают всё одним махом.

Мы бежали от университета, петляя между домами и дворами. Дважды натыкались на группы зомби — пришлось отстреливаться, привлекая лишнее внимание. В одной подворотне чуть не столкнулись с военным патрулём — едва успели спрятаться за мусорными контейнерами.

А всего через час, израсходовав практически все боеприпасы и чудом не потеряв никого из группы, мы добрались до небольшого продуктового магазина на углу жилого квартала. Стальные рольставни были опущены, но замок на боковой двери мы взломали без проблем.

— Здесь передохнём, — решил я, оглядывая полутёмное помещение. — Михалыч, возьми Алину проверь, нет ли кого внутри. Остальные — собирайте всё полезное.

Магазин был заполнен товарами — обычный рабочий день был прерван внезапно, и персонал просто бросил все и сбежал. Мы нашли целые стеллажи с водой, энергетическими батончиками, консервами и другими продуктами длительного хранения. Ника быстро отбирала самое необходимое и компактное, распихивая припасы по рюкзакам.

— Бери только то, что можно нести долго, — инструктировал я. — Вода, калорийная еда, ничего скоропортящегося.

Лёха устроился между стеллажами, прижав колени к груди. Он дрожал, но не от холода, а скорее, от пережитого стресса.

— Эй, — я подошёл к нему, протягивая найденную в холодильнике бутылку воды. — Ты как?

— Нормально, — он сделал глоток и вернул бутылку. — Просто… это всё слишком.

— Знаю, — я опустился рядом. — Но ты держишься молодцом. Не каждый бы выстоял.

— Я боюсь, — вдруг признался он, снимая разбитые очки. — Боюсь стать… таким как те твари.

Я вспомнил будущего Лёху — безжалостного Телекина, способного разорвать человека на части одним движением пальца. Того, кто упивался страхом окружающих и устраивал публичные казни для неугодных.

— Каждый выбирает сам, кем ему стать, — произнёс я, глядя ему в глаза. — Даже в аду.

Он кивнул, не подозревая, о чём я на самом деле думаю.

Вдруг снаружи раздался странный звук — низкий, гудящий, словно где-то включили гигантскую турбину. Земля слегка задрожала под ногами.

— Что за хрень? — Вика вскочила на ноги, уронив банку с консервами.

С передней части магазина донёсся крик декана:

— Макар! Сюда! Быстрее!

Я бросился вперёд. Декан и Алина стояли у витрины, глядя сквозь щель в рольставнях с выражением полного шока на лицах.

По всему городу, насколько хватало глаз, из неба били столбы ослепительного света. Они возникали один за другим, как гигантские прожекторы, несмотря на яркий дневной свет.

— Началось, — прошептал я, чувствуя, как внутри всё сжимается.

Один из столбов света ударил прямо в наш магазин, пробив крышу. Мертвенно-белое сияние залило помещение, на мгновение всех ослепив. Когда я проморгался, то увидел Лёху — его тело дёргалось в воздухе, зависнув в полуметре над полом. Из глаз, ушей и носа сочилась кровь.

— Все назад! — крикнул я, оттаскивая остальных. — Не трогайте его!

Я знал, что происходит. Этот свет не убивал — он трансформировал. Но почему так рано? В прошлый раз псионические способности начали проявляться только через несколько дней после заражения.

Когда свет погас, Лёха рухнул на пол. Я быстро перевернул его, проверяя пульс — неровный, частый, как у перепуганной птицы.

Вдруг его глаза распахнулись. Они светились голубоватым светом, неестественным, нечеловеческим. Вены на его висках вздулись и почернели, кожа приобрела странный оттенок, словно под ней разливалось жидкое электричество.

— Что со мной? — прохрипел он, хватаясь за голову.

Его пальцы слабо шевельнулись, и ближайшая стопка консервных банок подлетела на полметра и рухнула вниз, рассыпавшись по полу.

— Распределение сил началось, — произнёс я, отступая на шаг. — Теперь, Леха, ты Телекин.