Лекарь в мире ЗОМБИ

Глава 13 На грани смерти

Я приподнял голову, готовясь к неизбежному, когда с противоположной части комнаты донеслось утробное рычание, которое невозможно спутать ни с чем другим. Все головы синхронно повернулись к источнику звука.

Раненый мужчина, которого я несколько часов назад оперировал, медленно поднимался с койки. Его движения были дёрганными, неестественными, а из горла вырывалось то самое жуткое бульканье. Его кожа приобрела сероватый оттенок, а глаза… глаза затянуло мутной плёнкой. Только сейчас я заметил, что банка с водой, в которую был опущен дренаж, разбита, а сама трубка выдернута из раны. Кровь и жидкость растеклись по полу тёмной лужей.

— Что за хрень? — главарь мародёров поморщился, явно раздражённый незапланированным вмешательством. — Пристрелите этого ублюдка.

Один из его людей, бритый амбал с монтировкой, без лишних слов направился к зомби.

— Давай, красавчик, — он замахнулся железякой, ухмыляясь. — Пора тебе спать вечным…

Он не договорил. Рука мертвеца дёрнулась в воздухе, и монтировка внезапно вырвалась из пальцев мародёра, зависла на секунду в воздухе, а затем с чудовищной силой рванулась вперёд, вонзившись в горло амбала снизу. Острый конец вышел из затылка, разбрызгивая кровь и осколки кости.

В комнате повисла оглушительная тишина. Все застыли, тупо пялясь на происходящее. Я-то хотя бы понимал, что за хрень творится, а вот остальные, видимо, думали, что просто сходят с ума.

Мертвяк с телекинезом. Охуеть просто. Редкая дрянь даже по меркам апокалипсиса. Мужик получил способности перед смертью, но, похоже, не врубился, как ими пользоваться. А теперь его мёртвое тело двигало предметами на чистых инстинктах. И это была полная жопа — даже в моей прошлой жизни зомби-телекины считались одними из самых опасных тварей. Их приходилось уничтожать целыми отрядами, и не всегда успешно.

Хорошо хоть этот только-только обратился…

Секунда ступора — и началась паника. Мертвец спрыгнул с койки с нечеловеческой лёгкостью, его движения стали неожиданно стремительными и точными. Два ближайших мародёра вдруг взмыли в воздух, словно их дёрнули невидимые верёвки, и полетели прямо к зомби.

— Какого х… — только и успел выкрикнуть один из них, прежде чем труп схватил его правую руку с зажатым пистолетом и одним рывком оторвал её полностью, как куриное крыло.

Кровь хлынула фонтаном, брызнув во все стороны, а мародёр завыл от невыносимой боли. Второй не успел даже среагировать — мертвец впился зубами в его горло, вырывая кусок плоти с влажным хрустом. Артерия разорвалась, заливая всё вокруг алыми струями, но зомби невозмутимо продолжил терзать свою жертву.

Комната превратилась в кровавый хаос. Крики, выстрелы и рычание слились в оглушительную какофонию. Мародёры палили по зомби-телекину, но тот создал вокруг себя барьер из летающих предметов, отклонявший большинство пуль.

— Мочите всех, нахуй! — орал главарь, брызжа слюной. — Палите в башку этому дохлому уроду! Прикрывайте друг друга!

Мертвец раскачивался в центре помещения, управляя окружающими предметами дёргаными движениями рук. Медицинские инструменты, мебель, осколки стекла кружились вокруг него, периодически срываясь и летя в сторону живых.

Гражданские метались в панике — женщина с детьми забилась в угол, прикрывая дочерей собой, другие искали укрытия или пытались прорваться к выходу.

Я увидел свой шанс на свободу. Заметив труп мародёра с ножом на поясе, перекатился к нему и зубами выдернул лезвие из ножен. Зажав рукоять между коленями, перетёр пластиковые стяжки. Руки свободны. Далее подхватил валявшийся рядом пистолет и всадил пулю в затылок ближайшему бандиту. Его череп взорвался кровавой кашей.

— Алина, спрячься! — крикнул я, замечая, как она пытается маневрировать в этом хаосе.

Гончий действовал с холодной эффективностью — даже со связанными руками сумел сбить с ног охранника, завладеть его ножом и освободиться. Через секунду его лезвие уже вошло в горло следующей жертвы.

Первые убитые мародёры уже начинали подниматься, превращаясь в обычных зомби. Один, дёргаясь как марионетка, вцепился зубами в ногу бывшего соратника. Тот закричал, пытаясь стряхнуть мертвеца.

Я заметил, как главарь пробирается к выходу, прикрываясь одним из своих людей. Наши взгляды встретились — он осклабился, будто волк перед прыжком, и направил пистолет прямо мне в лицо.

Выстрел! Я инстинктивно дёрнулся влево, и пуля прошла в миллиметре от уха.

Холодная ярость накрыла меня волной. Я вскинул пистолет и выстрелил трижды в быстрой последовательности. Первая пуля попала в голову живого щита, вторая — в плечо главаря, третья — в его ногу.

Он взвыл, отлетев к стене, но всё ещё сжимал оружие. Я рванулся вперёд, перепрыгивая через трупы и раненых, и с размаху врезал ему ногой в руку. Пистолет отлетел в сторону, а я навалился всем весом, прижимая ублюдка к полу.

— Отпусти, сука! Я с тебя шкуру живьём сдеру! — прохрипел он, брызжа кровавой слюной.

— Не думаю, — холодно ответил я и одним движением рассёк ему гортань от уха до уха. Кровь хлынула фонтаном, заливая мне руки по локоть. Главарь захрипел, выпучив глаза, и через пару секунд обмяк.

— Макар! Помоги с телекином! — крикнул Гончий, вскидывая подобранный автомат.

Зомби-телекин швырял в него металлические подносы и осколки стекла, двигаясь рывками, как сломанная кукла. Несколько мародёров уже лежали с размозжёнными черепами и перерезанными глотками.

— Синхронный огонь! — скомандовал я, подхватывая с пола второй автомат. — По моему сигналу!

Мы заняли позиции по разные стороны от мертвяка. Тот пытался отслеживать нас обоих, но его мутный взгляд метался между целями, а телекинетические способности явно работали неровно. Предметы вокруг него дёргались, то взлетая к потолку, то падая обратно.

— Три! — крикнул я, целясь в голову зомби. — Два! Один! Огонь!

Мы открыли огонь одновременно. Две очереди из разных точек — мертвец не мог блокировать их обе. Пули вошли в его тело со всех сторон, превращая плоть в фарш. Голова взорвалась от точного попадания разрывной пули Гончего, разбрызгивая мозги и кости по стенам.

Тело рухнуло с глухим стуком, а все парящие предметы рухнули вместе с ним, создавая какофонию звона и грохота. Некоторые мародёры всё ещё отстреливались, но большинство уже бежало к выходу.

— Трусливые суки, — прорычал я, добивая ещё одного.

Когда последний живой противник скрылся за дверью, мы замерли, тяжело дыша и оглядывая бойню вокруг. Половина гражданских лежала мёртвыми — кто от пуль, кто от зубов мертвецов. Среди выживших — Алина, спрятавшаяся за перевёрнутой койкой, и несколько перепуганных людей, включая женщину с дочками.

Снизу вдруг донёсся грохот выстрелов и дикие крики.

— Блядь, — выругался Гончий, перезаряжая автомат. — Эти мудаки в панике открыли нижние двери.

Мы быстро прошлись по комнате, методично добивая всех мёртвых мародёров и тяжелораненых, которые вот-вот могли обратиться. Работали молча, чётко — пуля в голову каждому телу. Никакой сентиментальности. В таких делах колебания — прямой путь к новым трупам.

— Мертвяки прорвались внутрь, — я подошел к Алине, помогая ей подняться. — Ты как?

— Жива, — её голос дрожал, но взгляд оставался решительным. — Что делаем?

— Перекрываем первый этаж, — Гончий уже собирал оружие с убитых. — Иначе они заполонят всё здание.

Мы быстро вооружились — я взял два пистолета и дробовик, Гончий — автомат и несколько гранат, Алина — мачете и пистолет. К нам присоединились очкарик и двое крепких мужиков из числа выживших.

— Остальным запереться здесь, — скомандовал я. — Забаррикадировать дверь и палить во всех, кто не похож на нас.

Мы бросились вниз по лестнице. С каждым пролётом звуки борьбы становились громче. Когда ворвались в холл первого этажа, открылась жуткая картина — десятки мертвяков вливались через разбитые двери, нападая на отступавших мародёров.

— Прикрывайте фланги! — крикнул Гончий, занимая позицию за колонной.

Я выстрелил трижды, попадая то в плечо, то в грудь, то наконец в голову ближайшего зомби. Алина судорожно нажимала на спусковой крючок, морщась от отдачи — из шести её выстрелов только два достигли цели. Очкарик размахивал мачете, неуклюже рубя всё, до чего мог дотянуться, чаще задевая стены и мебель, чем мертвяков.

Мы отбивались как могли, но без особого мастерства — адреналин и усталость делали движения дёргаными, неточными. Мертвяки падали, но медленнее, чем хотелось бы. Кровь заливала мрамор пола, превращая его в скользкое красное месиво. Воздух пропитался запахом пороха и гнилой плоти.

— Патроны кончаются! — выкрикнул один из гражданских, отступая к лестнице.

Я бросил ему запасную обойму, и вдруг заметил, как очкарик вскрикнул — один из мертвяков вцепился зубами в его предплечье, разрывая плоть до кости.

— Сука! — он вырвался и снёс зомби половину черепа из пистолета. Кровь струилась по его руке, но он продолжал стрелять, стиснув зубы от боли.

Гончий метнул гранату в самую гущу мертвяков у входа. Взрыв разбросал их, как кегли, давая нам передышку. Мы перегруппировались и начали теснить оставшихся к выходу.

— Прикрой меня! — крикнул Гончий, выхватывая вторую гранату. — Нужно взорвать колонны у входа, обрушить козырёк!

Я прикрывал его огнём, пока он примеривался для броска. В этот момент из-за угла выскочил окровавленный мародёр с автоматом наперевес. Вскинув оружие, он прицелился в Алину, которая стояла к нему спиной.

— АЛИНА! — я бросился и, не думая, сбил её с ног.

Автоматная очередь прошила воздух там, где она только что стояла, и впилась мне в спину. Огненная боль пронзила тело от поясницы до лопаток. Я почувствовал, как пули входят в плоть, дробя кости и разрывая внутренние органы.

Гончий мгновенно среагировал, всадив пять пуль в мародёра. Тот рухнул, захлёбываясь кровью.

— МАКАР! — крик Алины звучал так, словно доносился из-под воды. — Не отключайся! Пожалуйста!!!

Я попытался что-то сказать, но изо рта вырвался только кровавый пузырь. Мир начал темнеть по краям, звуки стали приглушёнными. Гончий что-то кричал, Алина плакала, хватая меня за плечи.

А потом наступила темнота. Глубокая, всепоглощающая. И где-то в этой темноте мне почудился знакомый голос сестры…

«Макар, держись. Я жду тебя».

Мне снился сон.

Я медленно открыл глаза и обнаружил себя в до боли знакомом помещении. Разрушенные стены НИИ, обгорелые балки, торчащие из потолка как сломанные кости, груды осколков бетона на полу. Это было то самое место, где я подорвал себя вместе с ордой мертвяков, закончив свою прошлую жизнь.

Только сейчас я был жив. И стоял на ногах.

Воздух пах гарью и разложением, смешанными в тошнотворный коктейль. Едкий дым щипал глаза, а в лёгкие с каждым вдохом попадала мелкая пыль от разрушенного бетона. Я кашлянул, пытаясь прочистить горло, и огляделся вокруг. Потолок провалился в нескольких местах, оставив зияющие дыры, через которые проникали тусклые лучи света. Стены были покрыты паутиной трещин, а на полу валялись обломки мебели, расплавленные куски металла и что-то, что когда-то было лабораторным оборудованием.

У противоположной стены стояла одинокая фигура, неподвижно уставившись в обугленный бетон. Характерные дёрганые движения, сутулые плечи — типичный мертвяк. Видимо, один из тех, кто уцелел после взрыва. Тварь медленно покачивалась из стороны в сторону, будто пьяная, периодически ударяясь лбом о стену с глухим звуком. Бесцельно, монотонно, как заводная игрушка с почти севшей батарейкой.

Странно, что он меня не почувствовал. Обычно мертвяки реагируют на любое движение, на запах живой плоти. Но этот как будто застрял в каком-то ступоре, полностью поглощённый созерцанием стены.

Я осторожно поднял увесистый кусок бетона, прикидывая, хватит ли силы одним ударом размозжить череп твари. Обломок был размером с кирпич, с острыми краями и шершавой поверхностью. Взвесил его в руке — тяжеловато, но сойдёт. Нужно будет ударить точно в висок или в затылок, чтобы пробить череп с первого раза. Промахнёшься — и тварь успеет среагировать.

Медленно приблизился, стараясь не шуметь. Мои ноги утопали в мелком мусоре — осколках стекла, кусках штукатурки, обрывках бумаги. Каждый шаг мог выдать меня треском или скрипом, но, к счастью, зомби продолжал стоять неподвижно.

Ещё пару метров. Я замахнулся, готовясь нанести удар, когда мертвяк медленно повернулся.

И я увидел своё собственное лицо.

Сероватая кожа, покрытая тёмными пятнами разложения. Мутные глаза, в которых не было ни капли разума. Окровавленный рот с обломанными зубами. Но черты были определённо моими. Шрам на подбородке от драки в студенческие годы, когда какой-то мудак в баре разбил мне бутылку о лицо. Сломанный когда-то нос — результат неудачного падения с велосипеда в детстве. Даже родинка под левым глазом, которую я с детства считал своей особой приметой. Всё совпадало до мельчайших деталей.

Это был я. И я был каким-то через чур мертвым.

Кусок стены выпал из моих рук, глухо стукнувшись о пол. Звук разбил тишину, эхом отразившись от разрушенных стен. Мой мёртвый двойник отреагировал на шум — его мутные глаза сфокусировались на моём лице с пугающей осмысленностью. Губы разомкнулись, выпуская тихое, влажное рычание. Из горла сочилась тёмная жидкость — смесь крови и гноя.

Я отшатнулся, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Видеть собственное лицо на мертвеце — это за гранью любых кошмаров.

Зомби-двойник сделал неуверенный шаг в мою сторону, волоча ноги по обломкам. Его движения были медленными, но целеустремлёнными — он явно учуял живую плоть.

— Что, не нравится видеть себя в таком виде?

Голос прозвучал сзади, полный едкой насмешки. Каждое слово сочилось ядовитой иронией, как будто говоривший получал удовольствие от моего шока. Я резко развернулся, инстинктивно приняв боевую стойку, и замер от изумления.

Передо мной стоял… человек? Да нет, какой к чёрту человек. Он только похож на человека — ростом со меня, но кожа синяя. Морда почти обычная, только нос приплюснутый и в щеках железки торчат. Пирсинг такой, серебристый, но не барахло какое-то, а солидная штука. Одет во что-то тёмное — хрен поймёшь, то ли ряса, то ли костюм.

В его чёрных глазах плескалось что-то древнее и холодное. Когда он смотрел на меня, у меня мурашки по коже пробегали. Взгляд такой, будто он знает обо мне всё и оценивает, как хищник добычу. И что самое хреновое — может прикончить в любой момент.

— Кто ты такой? — прохрипел я, не в силах оторвать взгляд от его необычной внешности собеседника. Голос звучал хрипло, как будто я не говорил несколько дней. — И почему я снова здесь?

Синекожий улыбнулся, обнажив идеально белые зубы.

— Просто хотел напомнить тебе, чем именно закончилась твоя прошлая жизнь, — он небрежно махнул рукой в сторону зомби-двойника, который продолжал стоять и пялиться на нас мёртвыми глазами. — Весьма печальный финал, не находишь? Взорвать себя вместе с кучей мертвецов… а потом стать одним из них.

Я сглотнул, чувствуя, как пересыхает во рту. Воздух вокруг синекожего как будто стал плотнее, тяжелее. Дышать становилось труднее.

Хотя чему я удивляюсь? Я же сам понимал, что за моим возвращением в прошлое кто-то стоит. Так почему не представители другой расы? Конечно, быть избранным каким-нибудь богом было бы покруче. Но приходится работать с тем, что есть.

— Зачем мне это знать? — с трудом выдавил я. — Что ты от меня хочешь?

— Чтобы в этот раз ты выбрал другой путь, — его голос стал серьёзнее, но насмешливые нотки никуда не делись. — Когда получишь способности, не повторяй прежних ошибок и иди путем Тёмного Лекаря.

Его слова ударили меня как обухом по башке.

— Нет, — твёрдо сказал я, качая головой. — Тёмные Лекари всегда находятся на грани срыва. Их способности требуют слишком больших жертв. Причём не только мертвецов, но и живых людей.

Я видел, на что способны эти ублюдки. Они высасывали жизненную силу из других, чтобы усилить себя. Лечили одних за счёт убийства других. Превращали исцеление в пытку, а врачевание — в некромантию. Их прикосновение могло как исцелить смертельную рану, так и за секунду состарить человека на десятки лет. Они питались болью, страданием, смертью. И чем сильнее становились, тем больше им требовалось этой тёмной энергии.

Я помнил одного такого, которого встретил в четвёртый год апокалипсиса. Наши прозвали его Чумой. Когда-то он был обычным врачом, спасал людей в больнице. Но когда получил способности, что-то сломалось в его голове. Он начал экспериментировать, пытаясь найти способ усилить свой дар. И нашёл. Только цена оказалась слишком высокой.

К тому времени, когда я его встретил, Чума уже не был человеком. Его тело было изуродовано собственными экспериментами — кожа покрыта язвами и нарывами, пальцы превратились в когти, а из глаз сочился гной. Но силы у него было, как у десятка обычных Лекарей. Он мог убить одним прикосновением или воскресить труп. Мог превратить здорового человека в зомби или наоборот — вернуть разум обращённому мертвецу.

Но за каждое такое «чудо» он требовал плату. Жизни. Много жизней.

В конце концов, его пришлось убить. Целой группой псиоников. И даже тогда он едва не вынес нас всех.

— Зачем мне это всё? — спросил я, глядя синекожему прямо в глаза. — И какая тебе выгода? Что ты получишь, если я стану одним из этих монстров?

Синекожий уклончиво пожал плечами. Движение было слишком человеческим для его нечеловеческого облика.

— Придёт время — всё узнаешь. А пока что просто поверь: это единственный способ избежать прежней участи, — он кивнул в сторону моего мёртвого двойника. — Обычный путь Лекаря привёл тебя сюда. К смерти и поражению. Может, стоит попробовать что-то другое?

— Нет, — отрезал я. — Со своими тёмными способностями можешь идти к кому-нибудь другому. Я видел, во что превращаются Тёмные Лекари и точно не пойду этим путём. Лучше сдохну, как в прошлый раз, чем стану таким чудовищем.

Существо усмехнулось, и в его глазах мелькнуло что-то хищное.

— Не торопись с решениями, Макар, — его голос стал ниже, — В жизни бывает всякое. Особенно в той жизни, в которую ты направляешься. Возможно, настанет момент, когда тебе придётся выбирать между смертью близких и тёмным путём. И тогда мы посмотрим, насколько принципиальным ты останешься.

Его слова прозвучали не как угроза, а скорее как пророчество. Как будто он знал что-то, чего не знал я. Что-то о моём будущем, о том, что ждёт меня в этой новой жизни.

Он поднял руку, готовясь щёлкнуть пальцами. Его пальцы были длиннее человеческих, с острыми ногтями, больше похожими на когти.

— Мы ещё увидимся, Макар Волков, — произнёс он. — Очень скоро. И тогда ты вспомнишь мои слова.

Щелчок. Звук прозвучал неестественно громко, как раскат грома. И мир растворился в пелене, унося с собой разрушенный НИИ, моего мёртвого двойника и синекожего незнакомца.

Я резко открыл глаза и увидел знакомый потолок бизнес-центра. Алина сидела рядом, держа меня за руку. Её пальцы были холодными и дрожали. Щёки блестели от слёз, которые она явно пыталась сдержать.

— Ну наконец-то очнулся, — облегчённо выдохнул Гончий, оказавшийся с другой стороны. — А мы уж подумали, что потеряли тебя. Двое суток провалялся без сознания, симулянт.

Двое суток? Мне казалось, что я провёл в том видении всего несколько минут.

Попытался пошевелиться — острая боль пронзила спину. Тело было туго перемотано бинтами, но даже через них чувствовалось, что раны заживают слишком быстро. Кожа зудела и покалывала, будто под ней что-то шевелилось.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила Алина, сжимая мою руку сильнее.

— Как будто меня переехал танк, — честно ответил я, пытаясь сесть.

— Не напрягайся, — Гончий положил руку мне на плечо. — Пули прошли насквозь, но задели несколько рёбер. Одна чуть не зацепила лёгкое. Тебе очень сильно повезло.

Полагаю, что дело совершенно не в везении. Я уставился в стену напротив, чувствую прилив радостного возбуждения.

— Что такое? — встревожилась Алина, заметив мой взгляд. — Что-то не так?

В правом углу зрения висел полупрозрачный интерфейс: «Здоровье: 47/100. Энергия: 23/50. Лекарь, уровень 1».

Еще как — так. Все просто отлично!

Мои губы растянулись в довольной улыбке:

— Наконец-то…