Кто ты такой, Саске-кун? Том 1. Разрушенный берег.

Глава 58. Воля огня. Часть 10

Несколько лет спустя.

Выйдя из приюта, я сделал запись о результате тестовой группы проекта Намикадзе.

Прекрасно, развитие образцов с первого по десятый идет в штатном режиме.

Такими темпами рано или поздно я получу рабочий образец просто периодически корректируя развитие этих детей, да и даже если не все испытуемые станут идеальными сосудами, дети проекта Намикадзе все ещё гарантировано будут умнее других шиноби, а раз будут умнее, то проживут куда дольше в наше неспокойное время.

Плюс даже те, кто не пройдут потом в основной проект, сохранят доминантную мутацию мозга, передав её своим потомкам. А это значит, даже если всё пойдет по самым дерьмовым сценариям, Коноху будут населять сильные шиноби, что возможно смогут разгрести всё то дерьмо, что накинули на вентилятор Дейрон и Кагуя.

Надо будет в следующем году подобрать пару самых успешных детей из проекта в напарники для Цунаде, чтобы внученька точно выжила в нашем суровом мире, опять же перестраховавшись на случай полной задницы.

Пока я листал свои записи, я дотопал до квартала Сенджу, войдя в него, поздоровался с соклановцами, которые даже не подозревают, что у них теперь есть генномодифицированные дети… особенно Тобирама — он бы меня точно в приступе злости попытался отлупить.

Но что поделать, всё равно от этого трудоголика племянничков я не дождусь, а так с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Хотя иногда я задумываюсь об этичности всего, что я делаю, но потом, вспоминая, что за дерьмо творится в нашем мире, эти мысли успешно давятся мной, ведь какой толк с этики, если, будучи этичным, я с Мадарой даже Коноху бы не создал? Не говоря о том, чтобы обломать планы мутных сверхсуществ вроде Дейрона, Кагуи да Ишики.

Дойдя до дома, я зашел внутрь и прошел в мастерскую жены, увидев Мито, корпящую над фуин, которую я заказал для своей лаборатории. Я, конечно, тоже подчерпнул науку Узумаки у своей жёнушки, но она в своей стезе общепризнанный гений, и в важных проектах вроде проекта Феникс её помощь была для меня воистину незаменима.

— Ну, как, закончила? — спросил я с интересом у Мито, подходя ближе и наклоняя голову, чтобы лучше разглядеть её работу, с лёгкой улыбкой на лице.

— Да, понаблюдав за работой Риненгана в печати-анализаторе, я смогла переложить часть его техник на фуин, хотя сложность большинства из них… скажем так, даже в Узушио тех, кто могли бы их использовать, можно пересчитать по пальцам одной руки, и я была бы одной из них, — покачав головой с усталым вздохом, протянула Мито, вставая на ноги, чтобы размять шею, и морщась от напряжения в плечах.

— Это уже на четыре человека больше, чем пользователей Риненгана по миру, — пожав плечами с ироничной усмешкой, я обнял свою жёнушку, от чего она смутилась, её щёки слегка порозовели, и она отвела взгляд.

Это её черта, как по мне, крайне забавна: она до сих пор часто смущается, когда я её лапаю, особенно на людях.

— Да, а вот так не может делать даже этот дикобраз, — хмыкнув с притворной обидой, Мито отпихнула меня, её глаза искрились лукавством, и, коснувшись монструозной печати на полу, после чего та, став мешаниной символов, затекла на тело девушки и впиталась в её кожу.

— Хм, значит, и правда получилось? — удивлённо спросил я, приподняв бровь и скрестив руки на груди.

— Частично, только первая часть техники Феникса, — сначала горделиво, с высоко поднятой головой, а потом с ноткой досады, сморщив носик, протянула Мито.

— Это уже больше, чем я планировал за такие сжатые сроки. Эффект такой же, как я предполагал? — задумчиво спросил я у Мито, потирая подбородок.

— Да, печать связывает мой очаг чакры с берегом, позволяя существовать в двух измерениях одновременно, — в доказательство Мито хлопнула ладошами, после чего из её глаза потекла чёрная жижа.

— И что это даёт? — с интересом спросил я, начав сканировать её техникой мистической руки, наклоняясь ближе и хмуря брови в концентрации.

— На берегу время течёт иначе, постоянно искажаясь по воле шинигами, и как его жрица я могу частично управлять этим эффектом, поэтому чакра восстанавливается быстрее, как и само тело из-за локального проявления берега чистилища на теле, — сказав это, Мито моргнула и отключила печать Феникса, её лицо расслабилось, и она устало улыбнулась.

— Ясно, а что до главной функции? — спокойно спросил я, выпрямляясь и глядя на неё выжидающе.

— Теоретически после получения смертельного урона из мёртвого тела исчезнет очаг очаг чакры который слился с печатью, после чего создастся фантом по типу теневого клона, в который будет хранить запечатанную систему циркуляции чакры обитая на беругу пока не появиться сосуд для пере запечатывания очага и сестемы циркуляции чакры в целом обратно в уже подготовленное к этому…хотя развёртывания при наших резервах чакры скорее всего придётся производить в несколько этапов, — задумчиво протянула Мито.

— Это нужно проверить… думаю, стоит устроить семейный кутёж в казино, — с намёком сказал я, подмигивая ей с хитрой ухмылкой.

— Определённо, ведь вторая часть печати в виде приёмника сигнала должна выйти ещё сложнее, хотя это для обычных смертных, — посмотрев на меня с лукавой улыбкой, сказала Мито, на что я лишь неловко улыбнулся, почесав затылок.

Ведь у меня был способ в случае смерти не просто воскреснуть, но и стать в десятки раз сильнее благодаря подтверждённому феномену чакры братьев Ооцуцуки.

— Ну, для меня и Мадары печать стоит переработать отдельно после доработки маяка, — улыбнувшись неловко сказал Мито.

— Но да чего мы всё о скучных планах на будущее, где моя любимая внученька Мито? — расплывшись в счастливой улыбочке, спросил я у Мито, что тут же закатила глаза с притворным раздражением.

— Ну, где же может быть твоя внучка а Хаширама? — с сарказмом передразнила меня Мито, скрестив руки и приподняв бровь, в ответ на что я показал ей язык и потопал в свою официальную лабораторию на территории клана.

Ещё у меня была секретная официальная лаборотория, где Тобирама гоняет троих пацанов, которых он взял в ученики в разработанных лично им техникам и знает о лаборатории помимо брата и клана только лично отобранные Тобирамой шиноби Конохи.

Помимо секретной правительственной лаборатории также у меня есть секретная семейная, о которой знает только Мито, Тобирама и Мадара дочери было не интересно…что кстати обидно.

И все троя считают что это моя единственная тайная лаборотория…

Но, конечно, как у уважаемого себя параноика, у меня была лаборатория, о которой никто кроме меня даже не подозревает конечно её видела моя любимая внученька… но она тогда была совсем мала, да и была там всего пару раз и возможно даже не поняла этого.

В этой лаборатории я храню мой аналог красной кнопки, которую долгие годы клепал мой клон.

Ведь Мадара-кун почему-то ошибочно считал, что особо убойные вирусы для уничтожения чакроюзеров без пробуждения персоны я просто на просто не смогу сотворить, но я смог… правда, против чакроюзеров эффективен только один, причем чем сильнее пользователь чакры, тем лучше работает вирус, так как питательная среда для него его распространения лучше.

Что же делает этот вирус? Оооо, он вызывае и похже стимулирует накапливание злокачественных опухолей, в итоге если враг имеет регенерацию, превышающую таковую у человека, он быстро начнёт подыхать от рака, если он конечно не идеально контролирует своё тело, и даже если у него есть этот контроль, это по идее должно будет замедлить процесс распространения опухолей, а не остановит его полностью, так как вирус встраивается в твой ДНК, и не важно, что ты будешь делать, тебе не спастись от неминуемой смерти.

Даже я не уверен, что без пробуждения персоны смогу от него избавиться, поэтому экспериментирую с ним в строгой секретности и с максимальными мерами безопасности.

Одним из которых служит то, что моя лаборатория не имеет входов и выходов помимо стационарной печати Хирайшина, подключённой к моим накопителям чакры на мокутоне, что пронизывают всю Коноху.

И то комната с входом это просто липа что без специальной печати индификатора убьёт того, кто сунет нос в мои тайны чудовищным взрывом…

На деле же я, ища способы стать сильнее нашел призыв слизней и с их посильной помощью смог продвинуть многие свои проекты…

Хотя без казусов, как всегда, не обошлось…. печать Хирайшина, пока я разбирал её работу в личной библиотеке Мито, свистнул Тобирама и переработал в облегченную версию для боя.

За переработку печати он даже заработал уважительный взгляд Мито, хотя от удара её жреческим посохом по голове это его не спасло, так как по словам моей жёнушки последний Узумаки, что хотел провернуть такой фокус, украсил своим внутренним миром всё Узушио, и вроде как его части тела иногда до сих пор где-то могут неожиданно появиться… жуть одним словом.

С такими мыслями я зашел в свою клановую лабораторию и умилился виду внученьки, что натужно пыжась, пыталась удержать листок на лбу своей чакрой.

— Цу-чан, горшок справа по коридору, — от моего голоса она вздрогнула, потом, осознав, что я сказал, схватила со стола карандаш для конспектов, метнув его в меня, и судя по скорости, в порыве злости внученька инстинктивно усилила бросок чакрой.

Умилившись её скромному успеху, я схватил карандаш двумя пальцами прямо перед тем, как он вонзился мне в глаз, увидев, как удивлённо хлопает глазами Цунаде.

— Ура, я научилась направлять чакру!!! — её лицо разгладилось, а на лице заиграла горделивая улыбка, после чего она начала радостно визжать, прыгая на одном месте, с сияющими глазами и румяными щеками.

— А как же извинения перед любимым дедушкой? — возмущённо спросил я у этой наглой малолетки, притворно надув губы и скрестив руки.

— Бабуля говорит, что твоё лицо выдерживает падение метеорита… я не знаю, что это, но звучало круто, — отмахнувшись от меня с беззаботной ухмылкой, сказала Цу-чан, закатывая глаза.

— Ара, дедушка сейчас заплачет… — карикатурно схватившись за сердце, протянул я, делая грустное лицо с поджатыми губами.

— Пф, я теперь могу направлять чакру, так что научи меня крутым техникам, деда! — проигнорировав театр одного актёра, начала клянчить внученька, подпрыгивая от нетерпения и хлопая в ладоши.

— Эх, ладно, есть у меня на примете кое-что, — сказав это, я вывел радостную внучку во двор, с теплой улыбкой на лице.

— Видишь дерево, Цу-чан? — спросил я, указав на лично выращенное мною дерево ещё при строительстве квартала, и наклонившись к ней с загадочным блеском в глазах.

— Да, деда! Ты научишь меня мокутону? Или плеваться водой, как Тобирама? — с нетерпением спросила меня Цунаде, подпрыгивая на месте и широко раскрыв глаза в предвкушении.

— Нет, сегодня ты должна понять одну вещь! — наставительно протянул я, подняв палец вверх с серьёзным выражением лица.

— Какую, деда? — задумчиво спросила Цунаде, склонив голову набок и наморщив лобик.

— Что гравитация — бессердечная су… — я осёкся, когда увидел Мито, что подошла к нам сзади. — Кхм, сущность.

— Чегось? — удивлённо спросила Цунаде, моргая глазами и открыв рот в недоумении, на что я улыбнулся и начал объяснять внучке, как правильно направлять чакру в ноги, после чего указал пальцем на дерево.

— А теперь сделай, как я сказал, и забеги на дерево, и, если осилишь эту задачу до вечера, дедушка научит тебя реально крутой технике! — посмотрев сначала на меня, а потом на дерево, внучка пожала плечами и легла на траву рядом с деревом, полежав пару минут, она приложила ноги к дереву, после чего просто встала на ноги приложив одну ногу к дереву, сделала пару шагов вверх, потом ещё пару, и оставшуюся половину она и правда бежала, пусть и медленно, при этом жутко качаясь из стороны в сторону.

— Чего так задумался, муженёк? — хмыкнув с лукавой улыбкой, спросила у меня Мито, подходя ближе и скрестив руки.

— Да так, понял, что чувствовали мои клановые учителя, когда я выбивался из их плана моего обучения, которые они переписывали по три раза за месяц, а после появления мокутона иногда и по четыре… — покачав головой с ностальгией, протянул я, смотря, как Цунаде гордо машет мне с верхушки дерева.

(Тем временем в мыслях у Хаширамы.)