Кровь в его жилах

Глава двадцать шестая Боевые маги разрабатывают планы по поимке змея

В кабинете было душно и жарко — Ивашка расстарался с печью, хорошо её растопив. Тяжелый аромат роз, резкий запах портупей боевых магов, духи Екатерины Андреевны, вакса и несколько терпких одеколонов смешали в дикую какофонию, не давая дышать полной грудью. Боевые маги, столпившись у стены с картой, галдели, то есть степенно обсуждали, конечно, просто очень громко и горячечно, ловлю огненного змея. Они собирались заморозить Идольмень и открыть единственную полынью, возле которой и собирались ждать змея. Что-то в этом было, конечно. Светлана на миг задумалась: напомнить им про крылья у змея или сами вспомнят? Екатерина Андреевна ловко ввинтилась в толпу, то и дело давая разъяснения Репнину, которому сведений о том, что змей живет в Идольмене, было мало.

Светлана хмурилась, наливая чернила в чернильницу и проверяя красящую ленту в пишущей машинке. Утро пройдет в бумагах и отчетах — вчера было не до Муратово. Голова пухла от происходящего в городе и вокруг неё, а тут еще и Калина подкинул кучу странных фактов. Его слова не давали Светлане покоя. Верить им или нет? Он утверждал, что отец, точнее император Павел был Медный. Она с детства гордилась отцом — тем, что он тот самый Золотой сокол. Это постоянно звучало в семье как предмет гордости. Мама не раз повторяла, что страна и министры обязаны склоняться перед Золотым соколом и его мудростью, дарованной Богом, а сокол оказался подделкой. Тогда совершенно непонятно, как Наталья, Мария, Анна и Елена были Серебряными соколицами, а Митенька — Золотым. Впрочем, скорее всего их сокола тоже подделка, как и отцовский. Только о Елизавете и не скрывали правды. Впрочем, что точно говорили о ней в стране, она не знала. Об императорской семье ходило столько домыслов и слухов, что верить им нельзя. Одно точно: Мишкин сокол — настоящий. Она его собственными глазами видела! Как он оказался золотым, рожденным от медного сокола и бывшей Вороновой, которой сокол вообще был не положен? И ведь ни у кого не уточнить такое — нельзя раскрывать Мишино происхождение. Одно ясно — на вид сокола влияет не только чистота крови. Есть что-то еще, что скрыли от народа, в том числе и от самой Светланы. Господи, ей столько всего надо обдумать и понять, но тишины сегодня в управе можно было не ждать. Может, сбежать куда-то на задание? Вдруг подвернется подходящий вызов.

Она потерла разболевшийся висок. Все так и угрюмо подпиравший подоконник Дашков — и кто так расстарался, отправляя сюда такой типаж, ведь чем-то напоминает Сашу? — внезапно открыл окно, запуская в кабинет свежий воздух. Маг поймал благодарный взгляд Светланы и чуть наклонил голову.

Как всегда опоздавший Михаил попросил Ивашку принести из архива карту с глубинами Идольменя, заодно и доску для заметок где-нибудь раздобыть. Пыльную карту, заставившую всех магов чихать, повесили рядышком с картой губернии, а потом и школьную доску рядышком разместили. Дашков наконец-то оставил в покое любимый Сашин подоконник и направился к доске, что-то принявшись на ней размечать мелом, то и дело поглядывая на карту Идольменя. Его действиями тут же возмутились: кто-то твердил о формуле Потемкина, тут неприменимой, кто-то о переменной Брюса, о постоянной Планка…

Светлана, разбирая утреннюю почту и готовясь к составлению отчета по Муратово, пыталась не обращать внимания на царивший в кабинете гвалт, но получалось плохо. Проще было всех испепелить, чем наложить звукопоглощающий щит — сил уже у Светланы хватало, а знаний — нет. Теорию эфирных плетений она знала плохо — на курсах ей почти не уделяли внимания ни преподаватели, ни сама Светлана с ей тогдашним четвертым рангом без возможности дальнейшего роста.

Среди почты с уже привычными жалобами на «рябую Авдотью, набросившую приворот на кузнеца Борисова» и «кривой глаз Семенихи, отправивший на тот свет не одного уже мужика в деревне» — совсем не те случаи, чтобы нестись прочь из управы, — она нашла присланную Петровым из Сыска записку. Оказалось, что Демьян благополучно добрался до дома и уже даже умудрился телефонировать с первым утренним отчетом. С его слов получалось, что огненный змей испокон веков жил на берегах Идольменя. Во всяком случае с одиннадцатого точно — тогда купец Руслав, ходивший по Идольмень-окияну со товарищами и попавший в гости к царю морскому, и прослышал первый раз об змее огненном. Светлана поморщилась — странно былина о Садко аукнулась тут, в Идольмене, на сотни верст дальше от Великого Новгорода. Или это разные былины и истории в их основе лежат другие, просто созвучные?

Светлана тихо спросила Калину:

— Сведения о старинных могилах могущественных колдунов начала десятого-одиннадцатого веков вокруг Идольменя есть?

Алексей откровенно зевнул где-то в кромеже:

— Нет, но скоро будут, Елизавета Павловна. Вот дался вам этот змей. Лучше посмотрите, как наши боевые маги споро его приканчивать собираются. Лепота же!

На черной школьной доске уже мелом были выписаны цепочки непонятных символов и формул, которые упорно и сухо отстаивал Дашков. Светлана нахмурилась, прислушиваясь к обсуждению. Споры шли вокруг обсуждения толщины ледового покрытия: от аршина до двух саженей. Сторонники двух саженей сильно, конечно, польстили змею, но в чем-то были правы — Светлана еще хорошо помнила, что змей легко менял размеры, и его истинный облик не видела даже она сама.

План боевых магов был хорош, за один исключением — приманки на змея у них не было. Екатерина Андреевна, стрельнув глазками в сторону Светланы, тихо подсказала Репнину:

— Так кресты же…

И даже не ойкнула, чтобы показать, что случайно проболталась!

Репнин, тут же оправдывая родовое имя, вцепился в нее репьем, медленно вытягивая из Екатерины всю историю Лапшиных.

Калина рассмеялся в кромеже:

— Какая прелесть! Елизавета Павловна, вас сдали и, кажется, переиграли!

Она надеялась не только на кресты. О привлекающей всякую нечисть крови в её жилах Калина, видимо, не знал. Или не задумывался? Мысли Светланы скакнули дальше. Понять бы еще, как мертвую кровь смог добыть Волков-старший. Добыть живую для него не было трудностью — Миша не раз добровольно давал ему свою кровь для исследования. Это только кровь Светланы защищена правилом добровольности, потому что уникальна: и жива, и мертва? Или это касалось только живой крови? Или царского происхождения? Если дело в царском происхождении, то, получается, ни один из опричников не защищен. Его кровь в любой момент могут использовать для своих дел всякие Волковы. Впору пугаться. Может, в суматохе Катькиной истерики погибло много опричников и по этой причине? Их пускали на лекарства для своих? Княжьи рода не откроют свои секреты.

Пока только вопросы, а ответов нет. Светлана даже до конца не уверена, что Волков — не волкодлак. Может, на нем уже само давно зажило все. Хотя, если он волкодлак, то вся затея с браком на Светлане для него невозможна. Только Екатерина Андреевна и Дальногорский его всерьез рассматривали в качестве супруга. Светлана машинально принялась набрасывать на листе бумаги доводы «за» и «против» волкодлачьего происхождения князя.

За: родовое имя, постоянные слухи о волкодлаках в роду Волковых, феноменальный нюх князя, волчья преданность даже оступившейся Софье. Муратово? Довод «за» или случайность? Вдруг пришло время делиться даром, как принято у колдунов и ведьм, а наследника и нет? Миша — не его по крови, тем более маг. Иных сыновей у Волкова нет. Вдруг это неудачная попытка передать дар? Надо обдумать.

— Список всех колдунов Суходольской губернии, пожалуйста, — бросила она мимоходом. Пригодится!

Против…

Светлана, забывшись, погрызла кончик деревянной ручки.

Против: Дальногорские, которые рассматривали его в качестве жениха, скит — очень даже против, но главное: он так и не был заловлен за все время. Никто из его рода не был заловлен за превращением в волка. Если Софья уйдет в скит — Волков однозначно не волкодлак. И тогда надо всеми силами не оказаться в его женах.

— Елизавета Павловна, — еле слышно позвал её Калина. Она вздрогнула, отвлекаясь от записей. С чего она начала? С крови! Мертвой крови. Как там в сказках было? «И поймал волк вороненка, и велел ворону, его отцу, принести воду живую и мертвую взамен жизни вороненка.» Тут ни о каком согласии со стороны источника живой и мертвой воды ни шло. Хотя сказки и былины не то, на что можно опираться без оглядки.

Она сожгла листок — никто не должен прочитать, в чем она подозревает князя.

— Да, Алексей Петрович?

Голос из кромежа ехидно подсказал:

— Вы пропустили оформление заявки на передачу нательных крестов Лапшиных боевым магам. Убедить Аксенова это настоятельно не делать?

Она смахнула пепел на пол и вытерла платком руки, встала из-за стола — разговор обещал быть долгим. Светлана подошла к окну, чтобы не было видно, что она говорит с пустотой.

— Можно подумать, у вас в планах не было чего-то подобного. Вас же точно так же не устраивает мое желание самой разобраться со змеем.

Город за двойными зимними рамами уже проснулся и спешил куда-то по своим делам. Неслись магомобили, медленно катились сани — извозчики искали пассажиров, прогуливались горожане… Магуправа, образец сонной жизни Суходольска, сейчас тоже бурлила. А где-то Матвей, а где-то Саша, а где-то спит Баюша… И ждет своей участи всепролазный змей.

Калина легко подтвердил:

— Елизавета Павловна, не без этого. — Интересно, он хоть краснеет, когда его залавливают на горячем? Но не идти же в кромеж ради этого… — Разработано уже два плана, как вас остановить, но мы работаем не так топорно, как княжна Дальногорская.

Светлана прижалась пылающим от боли лбом к холодному стеклу:

— Первый план: запереть меня где-нибудь. Второй план: самим поймать змея.

— Это один план — запереть и поймать. У нас есть и другой план, как не дать вам пойти на змея. Вам не кажется, что у вас какая-то одержимость решать все самой?

Она согласилась с Калиной — это глупо отрицать:

— Это привычка. Я всегда была одна.

— Дурная привычка — теперь вы не одна. Так что с крестами и Аксеновым?

Светлана прикрыла на миг глаза. Кровь все же предпочтительнее. Вдруг… В голове мелькнула шальная мысль… Вдруг змея вызвали не Лапшины?

— Да пусть забирают, — все же решилась она.

— Может, тогда и змея на них оставить? — коварным голосом предложил Калина. — Пусть сами ловят.

— У них нет Агрикова меча.

Он возмутился:

— У нас тоже. Их явно больше: они возьмут, если не качеством — Агриковым мечом, — так количеством точно.

Светлана не знала, что ответить Калине. Объяснять ему, что глупо отправлять на убой магов, у которых нет ни единого шанса победить, странно — он сам это понимает. Для него это приемлемо. Неприемлемо — отправлять Великую княжну на змея. Светлана задумалась: а ведь у нее тоже нет ни единого шанса выжить. И в тоже время…

Перед глазами как живой встал змей, огненным столбом улетающий в небеса. Он мог сжечь её одним залпом. Он мог раздавить её своей тушей. Он мог залить её ядовитой кровью и наблюдать, как она агонирует на его глазах. Светлана посмотрела на свои руки — кожа до сих пор была чистой, а вроде пора бы язвам появиться… Змей не сделал ничего из этого. Он просто улетел прочь. Зачем он вообще напал тогда? Только и оставалось, что ругаться на саму себя: глупая свиристелка, что же ты ничего не понимаешь в происходящем⁈

Она шикнула на Калину:

— Не мешать!

— Есть не мешать! — гаркнул в кромеже Калина. И за что его к ней прикрепили? Или за что её наказали им⁈

Светлана задумчиво вернулась за стол и вновь принялась проверять письма. Одно из них содержало описание эфирного статуса княжича Юсупова — и года не прошло, как из Магической канцелярии соизволили ответить на запрос. Смешно — сейчас уже было неважно знать: настоящий Юсупов или нет. Расследование ушло в другую сторону. Забавно будет, если змей и будущее может предсказывать… Тогда его победить нереально.

Пухлый конверт из опричнины на имя Светланы Богомиловой содержал отчет о случившемся в Муратово. Светлана принялась быстро разбирать все бумаги — их в конверте было много. Допрос школьной учительницы госпожи Карповой. Светлана пробежалась глазами по напечатанным строчкам: опоздала к открытию школы, заночевала в селе, у подруги — приехал на один день из Суходольска жених Карповой некто Ершов, мещанского сословия. Тут же были листы допроса подруги, которая полностью подтверждала слова Карповой. Допрос самого Ершова, который Суходольск не покидал. Опросы свидетелей, подтверждающие это.

Светлана бросила листы на стол. Змей! Опять змей! И зачем в этот раз он влез⁈

Она вспомнила, как сопротивлялся кромеж, не пуская её в Муратово. Точно так же он сопротивлялся и во время пожара в доме Лапшиных. Кромеж и его шутки — дело рук змея? Но как⁈ Как… Если он… змей.

— Елизавета Павловна, что-то не так? — участливо спросил Калина.

— Доклад по детям Муратово…

— Еще не готов! — громко отрапортовал опричник. — Удвоим усилия, ваше им…

Она его оборвала — любит Калина поспешить:

— Уже не нужен. Только доклад по братьям Муровым, подвергшимся воздействию проклятью. Только по ним.

— Будет сделано, — как-то растерялся Калина. — Что-то еще?

— Еще… Правда, не мешайте пока, Алексей Петрович. Мне надо отчет по Муратово напечатать. Все потом… Потом. Хорошо?

— Хорошо, — покладисто согласился кромеж. Светлана даже думать боялась, сколько же опричников одновременно отвечают за неё. Ведь там в кромеже Калина не один. Сидит в теплой компании таких же закованных в черное сукно кафтанов и… И что? Обсуждают её? Осуждают? Поддерживают? Или им плевать, у них всего лишь приказ.

Она закрыла, успокаиваясь, глаза. Сейчас важнее доклад. Она придвинула к себе пишущую машинку и начала печатать.

Её все же отвлекли — когда отчет был почти закончен: оставалось его подписать и отдать письмоводителям для копирования. Миша поставил перед ней чашку с чаем:

— Свет моей души, отдохни. Наши маги тоже сделали перерыв — рванули в трактир, весьма обиженные твоим пренебрежением. Я сказал, что ты пепелишь всех, кто не вовремя лезет тебе под руку. Мне поверили. Представляешь? Кажется, они все знают, что ты в состоянии устроить нечто Катькиной истерики.

Она размашисто подписала отчет, убрала его в стопку документов, предназначенных для копирования, и улыбнулась Мише, придвигая чашку с ароматным чаем к себе:

— Очень может быть. Подозреваю, что они все знают, кто я.

Её окутала тишина звукопоглощающего плетения — Екатерина Андреевна обиженно выпрямилась за своим столом и занялась бумагами.

— Феноменально у нас слухи разносятся. — Миша неожиданно присел возле стола, снизу вверх рассматривая Светлану: — не бери в голову — я и Саша защитим тебя.

Вот зря он это напомнил — она чуть не поперхнулась чаем.

— Саша в тюрьме.

Тот расплылся в своей самой искренней улыбке:

— Вытащим, душа моя. Поймаем змея, и вытащим Сашу. Просто верь. Он не нежная фи… — он бросил взгляд на букет цветов: — не нежная астрочка. Он все вынесет. И не смотри так…

— Как.?

— Как будто хочешь заплакать.

Светлана собралась с силами и возразила отрешенным голосом:

— Я не плачу.

— А вот иногда зря, — как-то нелогично сказал Миша. — Иногда полезно. Кстати, ты слышала, до чего договорились наши маги?

— Нет. И что же они решили?

Он послушно принялся рассказывать:

— Они забирают нательные кресты Лапшиных и едут по расчетным точкам на берегах Идольменя, чтобы запереть змея в озере. Отлов змея и его возможное уничтожение назначено, как ты и просила, на двадцать третье ноября. Это какая-то особенная дата или просто так?

— Просто так. В этот день я буду занята, мне будет не до змея.

— Это, наверное, хорошо… — он замолчал и задумчиво встал, боком опираясь на Светланин стол. Его что-то грызло, но прежде всего он волновался о ней, а не о себе.

Светлана прямо его спросила:

— Миша, что-то случилось? Что тебя грызет?

— Не обращай внимания! — он улыбнулся самой своей очаровательной улыбкой.

— Что-то с Зерновым? Ты знаешь, что там произошло?

Он тут же потерял свою улыбку и посмурнел:

— Не бери в голову. Саши это не коснется. Все повесят на меня, скорее всего. На меня и Рогозина. Не бойся — я княжич, много не дадут. Одна трудность — сокола могут найти.

— Не найдут.

— Ты уверена? — с сомнением в голосе сказал Миша. — Ты же нашла.

Светлана поморщилась — той историей она не гордилась, плохо тогда все получилось с Мишей:

— Ты не хочешь об этом знать.

Миша поправил пальцем выбившийся из низкого пучка Светланин локон — руки у него так и остались беспокойными и невоспитанными совершенно! Хорошо еще, что пальцы не скользнули дальше по щеке, как раньше.

— Я знаю одно: ты боишься причинять кому-нибудь боль, о неожиданно боевой маг! Потому точно знаю, что иглу воткнул кто-то другой.

— Другого не было.

— Тогда это был я! — легко улыбнулся он. Вот откуда в нем эта быстрота понимания? Пока сама Светлана бродит где-то в потемках, этот все схватывает на лету. — Если сокола не найдут, то и волноваться тебе не зачем.

— Миша…

Он снова повторился:

— Не волнуйся! И ты просила про скит узнать у матери. Сегодня я её пригласил в ресторан на ужин. Ты тоже приглашена. Тогда и расспросишь. Все устраивает?

— Все. Спасибо! — Она нахмурилась: — Миш…

— Что, свет моей души? Ты так серьезна. Меня можно спрашивать обо всем. Честно.

Она прямо посмотрела в глаза Миши:

— Твой отец — волкодлак?

Тот пожал плечами:

— Мне он передать дар не предлагал. Так что я понятия не имею: волкодлак он или нет. Но про волчью преданность мне все детство говорили. Волковы никогда не предают. — Он что-то еще хотел добавить, но его прервал звонок телефона. — Извини…

Миша направился к столу Матвея, разрывая звукопоглощающее плетение, и поднял трубку:

— Надворный советник Волков, слушаю…

Что ему говорили, Светлана не слышала — видела только, как Миша улыбнулся:

— Да, отец… Спасибо… Сейчас позову, конечно.

Он закрыл ладонью микрофон на телефонной трубке и позвал:

— Светлана, с тобой мой отец, Константин Львович, хочет поговорить.

— Сейчас, Михаил… — Она встала, пытаясь понять, что князю нужно от неё? Может, Муратово его заинтересовало, если он, конечно, волкодлак… Может, что-то подскажет? Или на такое глупо надеяться? Волков последнее время странно вел себя с ней. Странно, потому что до этого она его не интересовала три года. — Титу…

Голос предательски сел, заставляя прокашливаться и представляться снова в трубку:

— Титулярный советник Богомилова, слушаю вас.

Голос Волкова звучал подозрительно ласково:

— Светланка, откуда опять этот официоз? Или у вас в управе женихи бузят? Так отправь их в Зерновое — все дело будет.

Она сухо сказала:

— Боевые маги, Константин Львович, увы, приехали на огненного змея. Проделки чуди их не интересуют.

— Вот и интересно, почему бы? Боюсь, Мишка, обалдуй мой, обмишурился в Зерновом… Он хоть прошения в министерство магии отправлял, запросы делал, чтобы ему поддержку прислали в виде команды боевых магов?

— Не знаю, Константин Львович…

— Не бери в голову — я разберусь.

— Вы что-то хотели, — напомнила она.

— А хотел я, Светланка, чтобы ты помогла мне добраться до Зернового. В опричнину мне теперь не с руки обращаться, я всего лишь губернский советник. Не того полета птица. Сам хочу посмотреть, что творится в Зерновом. Если Мишаня виноват — мешать властям не буду, просто хочу убедиться, что сделал все, что мог. Только я калека, Светланка. Дорогу в шесть часов до Зернового я уже не выдержу. Поможешь?

Она задумалась. Она помнила слова Калины, что туда приехало много чиновников, и перед ними светиться и выдавать себя не хотелось. С другой стороны, она уже потеряла Матвея и Сашу. Если сейчас по надуманным поводам потеряет Мишу… Надо самой посмотреть и узнать, что же за настроения царят в Зерновом, раз это даже Волкова заинтересовало.

— Да, конечно, — согласилась она.

— Спасибо, Светланка. Я сейчас подъеду к управе. Не бойся — магомобиль не попрошу тащить в кромеж — наслышан от Соколова, как тяжело тебе вчера пришлось. Ты молодец там была — волкодлака не каждый опытный маг вычислит, а ты справилась. Умница! Горжусь тобой.

Светлана скомканно попрощалась с князем и положила трубку. Надо признать: мотивы Волкова-старшего она не понимала совсем. Не будет ни один женихаться словами: «Я калека!»

Она посмотрела на замершего рядом Михаила:

— Я в Зерновое вместе с твоим отцом. Возможно, надолго. Номер кристальника все тот же. Если что — телефонируйте.

— Светлана, все хорошо?

Она кивнула, принялась одеваться под тревожным взглядом Екатерины Андреевны, а потом все же спросила у Миши — нельзя забывать, что иногда он бывал безголовым:

— Миша, а ты запросы о предоставлении боевых магов для Зернового писал?

— Свет моей души… Я каждый день телефон обрывал и министерства магии, и комитета при Госдуме, и магуниверситета… Везде был отказ — времена тяжелые, все маги заняты, справляйтесь своими силами. Как-то так.

— Что ж… Это… Необычно… — только любимое Сашино слово тут и подходило.

Необычно. И непонятно.

Скомандовав Калине не показываться на глаза Волкову-старшему, она сопроводила в Зерновое князя и его лакея — все того же громилу, выполнявшему роль няньки при Волкове.