Кромешник. Том 1

Глава 7

Перестав удивляться местным закидонам, посторонился, пропуская делегацию из трех человек.

— Где Стефа?

— На втором этаже. Только вы аккуратней, там лестница хлипкая, можно свалиться.

Вообще не представлял, как мы будем спускать тело бабки, а если учесть, что Мишка попер гроб наверх, то и подавно.

Я стоял внизу лестницы, готовясь подстраховать в любой момент, но, как ни странно, ни одна ступенька под ногами «гостей» даже не скрипнула, не то — что не пошатнулась.

Вот и как это понимать?

Почему, когда поднимался я, создавалось ощущение, что ступаю по минному полю, один неверный шаг и подорвусь?

— Ты идешь, наследничек? — послышался со второго этажа голос Марты.

Сделал первый шаг и остановился, втянув носом воздух от резкого жжения на ладони.

Встряхнул рукой и поднял её к лицу, чтобы получше рассмотреть повреждения. Сразу предположил, что увижу пару порезов, ибо не стоило хвататься за шершавые перила, о которые преспокойно можно содрать кожу, но не тут-то было.

Я даже моргнул пару раз от недоверия.

Приплыли называется.

На ладони отчетливо-ярко проступала татуировка, словно её только что выжгли калёным железом.

— Какого…

— Алексей, — вниз по ступеням сбежал Прохор, — нам бы это… Молоток и гвозди, Мишка забыл… и чем быстрее — тем лучше.

— Ага, сейчас.

Пришлось разворачиваться и топать в сарайку. Насколько помнил с детства, инструменты у Стефы всегда хранились именно там. Не хотелось бы переворачивать весь дом вверх дном, чтобы достать искомое.

Хлипкое, накренившееся на бок строение, тускло поблескивало одним оконным проёмом.

Нахмурился.

— Не понял? А почему свет горит?

Стоило подумать, как изнутри сараюхи раздался треск, словно на пол уронили что-то весомое.

Ну и кто тут решил похулиганить? Наверняка местное пацанье, ищущее на свою задницу приключений, или забравшееся внутрь мелкое животное, вроде кошки.

Я слонялся ко второму варианту, потому как дверь была заперта снаружи.

— Но кто тогда включил свет?

Связка ключей, которую я нашел по приезду, лежала в кармане брюк.

Осталось выяснить который из них подойдёт к ржавому замку.

— Ага, вроде этот.

Получилось с первого раза.

Резко распахнул дверь и на всякий случай отскочил назад.

Вдруг там действительно супостат какой?

Выскочит, да засадит по голове ломиком или лопатой, а я присоединяться к бабе Стефе пока не готов. У меня куча жизненных планов и первый из них — найти убийцу жены, а дальше видно будет.

Никто на меня не кинулся, никто не издал испуганных воплей. В сарае стояла полнейшая тишина. Я даже, грешным делом подумал, что шум мне почудился.

Перешагнул выступающий над землёй порог и покачал головой. Пол почти полностью сгнил, превратив доски в труху. Под подошвой кроссовка чавкнуло.

Огляделся. Со всех сторон сверху донизу расположились серые, покрытые пылью и паутиной полки. Почти все они были пустыми за исключением двух. На них лежали несколько отверток, пара молотков, долото, рубанок и ещё какая-то мелочь — всё ржавое и допотопное.

Единственное, что порадовало, так это старенькая дрель и электропила.

На скособоченном деревянном столе, тускло освещая сарай, неустойчиво стояла керосиновая лампа.

У задней стены были разбросаны лопаты и вилы.

Вот, значит, что упало.

Ещё раз осмотрел маленькое помещение, делая вывод, что спрятаться тут абсолютно негде.

Видимо днем заходил кто-то из соседей. Мало ли что могло понадобиться. Стефании в последнее время ничего из здесь находящегося точно не было нужно.

Похоже, забыли погасить лампу. Руки бы таким гостям оторвать. А если бы упала?

Ещё раз оглянулся в поисках гвоздей.

— Ага, вот они.

Цапнул небольшую коробку и поспешил прочь. Уже на выходе заметил бросившуюся в угол серую тень.

Всё-таки кошка.

Это хорошо, значит о мышах можно не беспокоиться.

Сзади послышалось недовольное шипение, а когда начал закрывать дверь, до слуха донеслось человеческое бормотание.

Остановился, и резко развернувшись, ввалился в сарай, крутя головой направо и налево.

Никого.

Очередной бред? Да хрен его знает.

— Потом буду разбираться, сейчас бы бабу Стефу похоронить по-человечески, — пришёл я к заключению и потопал в сторону дома.

Гроб с телом старушки уже спустили на первый этаж.

Оперативно.

Мишаня как раз поднял крышку, намереваясь приладить сверху.

— Погоди, — становил парня, отталкивая назад и офигевая от происходящего, — Вы чего, белены объелись? Какого лешего творите?

— Не упоминай лесного хозяина без надобности, он этого не любит, — недовольно проворчал Прохор, на что я просто отмахнулся.

— Это уже не в какие ворота не лезет, — указал на гроб, — Нельзя так! Не по-христиански это!

Баба Стефа лежала на голых досках, причем лежала лицом вниз.

— Помолчи, приёмыш. Ты ничего не знаешь. Так положено. Если хочешь, можешь одело подстелить, но не советую. Время идёт. Вечереет, а это значит, если не успеем вовремя, то беды не оберёмся.

— Какой беды?

— Восстанет покойница-то, — пояснил протрезвевший Прохор и нервно дернул плечом, — В прошлый раз, когда Томка возвратилась, пятерых с собой забрала. Только благодаря Стефе справились. Твоя бабка слаба уже была, выложилась по полной, но загнала Тамару на кромку. Ты же пока не готов к такому. Тебе даже проход туда не откроется, а ежели откроется, так тебя её обитатели за раз схарчат.

— Хватит лясы точить. Гвозди давай, — одёрнула нас Марта, — Мишка, заколачивай гроб и пошли. Вам и Прошкой ещё могилу копать, а тебе, — перевела на меня взгляд, — осиновые колья точить.

— Мы что, поле погребения на охоту за вампирами отправимся? — съязвил я.

Марта злобно сверкнула глазами. Показалось, словно меня с ног до головы окатили ледяной водой.

— Скоро узнаешь.

Раздался глухой удар молотка, и только тут я заметил, что на крышке гроба с каждой стороны имеются по три небольших отверстия.

Марта кивнула на выход, и Прохор с Мишей быстро подхватили гроб, закинув его себе на плечи.

Кладбище оказалось совсем недалеко. Всего-то нужно было выйти за околицу с западной стороны деревни.

Когда поднялись на пригорок, где располагался погост, парни уверенно пошагали между рядами могил. Даже скорее не рядами, а извилистыми тропками, потому как захоронения были расположены в хаотичном порядке. Иногда ограды полностью соприкасались, не давая возможности протиснуться между ними. Приходилось двигаться зигзагами.

Вообще, любое кладбище всегда производило на меня удручающее впечатление, но это — особенно.

Несмотря на то, что могилы были ухоженными, дорожки протоптанными, ограды покрашены, мне с каждой секундой становилось не по себе.

Казалось, что со всех сторон на меня смотрят десятки, а то и сотни глаз.

Высоченные, вековые деревья, расположенные по периметру кладбища, словно отгораживали его непроницаемой стеной от остального мира.

Вороны сидели почти на каждой ветке, образуя сплошной черный ковер, сквозь который можно было с трудом разглядеть пятачки серого неба. Моросящий дождик дополнял мрачную картину. Хорошо, что гроза прошла стороной, иначе было бы действительно жутко.

Гулкое карканье раздавалось со всех сторон и било по ушам словно набатом.

Поморщился.

— Не обращай внимания, — заметив выражение моего лица, бросила Марта, — Вороны каркают — что собаки брешут. Пустое.

— Почему нельзя могилу на окраине выкопать? — поинтересовался я, сообразив, что идем мы в аккурат к центру кладбища.

— Потому-что в середине Велесова сила сильнее. Удержит неприкаянную душу. Не даст вырваться на свободу.

— Ясно, — пробормотал себе под нос, хотя ясно мне как раз ничего не было.

Вообще, чувствовал себя попавшим в какой-то сумасшедший дом или фэнтезийный роман.

Самое смешное, я отчётливо понимал, что всё происходит на самом деле, а я каким-то невероятным образом стал частью чего-то непостижимого, того — что нельзя объяснить рационально.

Наконец, оказались на месте.

В центре кладбища располагалось свободное пространство около сорока метров в диаметре.

Именно на этом клочке земли и было решено похоронить бабу Стефу.

— Здесь для самых сильных из нас место оставлено. Остальных можно и с краю закопать, — резюмировала Марта, — Что встали, мальчики? Давайте, за дело. Живее-живее, — поторопила наших спутников женщина.

— А мне чего делать?

— Тебе? Видишь вон ту могилу? — указала рукой направление.

— Ага.

— Там яма небольшая, пожухлой травой заваленная. Развороши. Достань осиновые ветки, те — что потолще.

Я с опасением посмотрел на женщину.

Она сейчас что, серьёзно? Значит в доме не шутила про осиновые колья?

— Послушай, приёмыш, я понимаю, тебе сейчас трудно уложить в голове всё происходящее, но так надо. Ведьмой твоя бабка была: древней и сильной. Нельзя допустить, чтобы она с того света вернулась в виде навьи или упыря.

— Навьи? — переспросил я.

— Иди, принеси ветки, пока будешь колья выстругивать, так и быть, расскажу.

Пришлось поторопиться.

Когда вернулся обратно, в руках у Марты был острый нож, который женщина мне протянула.

— Начинай, — бросила с усмешкой, словно сомневаясь, что я справлюсь с поставленной задачей.

Да мы с ребятами в детстве столько копий выстругали, что с закрытыми глазами сумею сделать.

Заметил в паре шагов небольшое полено и поставив, уселся на него.

А что? Удобно.

Не на мокрую же землю задницей плюхаться. Можно, конечно, и стоя, но зачем, если есть возможность устроиться поудобнее.

Марта лишь хмыкнула.

— Тоже мне, джентльмен. Нет бы даме предложил посидеть.

— Ну, простите великодушно. Не подумал. Минуточку.

Второе полено нашлось быстро.

Поставил, немного вбил в землю, чтобы не раскачивалось.

— Прошу.

Женщина достала из кармана свернутый шейный платок, встряхнула и постелила его на деревянную поверхность.

— Вот теперь сгодится.

— Так что там про навьи и упырей? — поинтересовался я, затачивая край кола.

— Упыри — это ожившие мертвецы, те же зомби, чтобы тебе было понятнее. Тупые и злобные. Навьи — чем-то похожи на них, но сохраняют разум, правда многие понятия у них искажаются. Добро и зло часто меняются местами.

— Вообще, не бывает абсолютного добра и зла, всегда есть середина.

— Пофилософствуй мне тут, — усмехнулась Марта, — Дальше знать хочешь?

— Ага.

— Покойники восстают довольно редко. На освящённых могилах практически никогда, но у нас…

— А что у вас? Если так боитесь, можно вызвать батюшку. Пускай кадилом помашет.

— Не в этом случае. Навьями и упырями становятся по разным причинам. Ими могут оказаться люди, покончившие жизнь самоубийством, проклятые своими родственниками, умершие насильственной смертью, неправильно похороненные… Здесь всё немного сложнее. Ведьмаки и ведьмы — дело особое. Тут мало одного покаяния. Церковь не допустит похоронить ведьму на освящённой земле, впрочем, как и самоубийцу. Нужен особый ритуал погребения.

— Я почему-то считал, что ведьмы если и восстают, то вурдалаками. Встают по ночам из могилы, залезают в дома и пьют кровь у мирных жителей.

Посмотрел на скептическое выражение лица Марты, в глазах которой так и читалось: — Откуда ты взял такую дичь?

— Ну, в книгах написано. В фэнтези.

— А-ха-ха, в фэнтези. Насмешил ты меня, приёмыш. Вурдалаки действительно пьют кровь, но уж точно не вылезают из могил. Если говорить на твоём языке, то они больше похожи на вампиров. Уроды ещё те… Живут кланами. Уверена, ты их встречал не раз, просто не обращал внимания.

— Обалдеть. И что эти вурдалаки умеют? В чём их особенность, кроме того, что они кровососы. В летучих мышей превращаются?

— Нет. Опять сказки. Почему ты рассуждаешь как невежда?

— Невежда?

— Непосвящённый, невежественный, не знающий, то есть — обычный человек, а ведь ты из древнего рода, пусть и не относишься к прямой линии. Неужели никто ничего не рассказывал?

— Нет, — помотал головой.

— А родители?

— Погибли, когда маленьким был. Меня тётка с дядькой воспитывали, но те… Не знаю, может сами не в курсе были.

Именно сейчас, в эту самую минуту, я полностью принял то, что моя жизнь никогда не будет прежней. Всё, к чему я шёл год за годом, день за днем — сегодня свелось в одну точку и возврата назад уже не было. Моё наследие настигло меня в самый неожиданный момент, и от этого понимания стало тоскливо.

Из-за дурацкого дара, точнее — из-за меня, погибла Светлана.

Я мог уехать и забыть Тумановку с его обитателями как страшный сон, только знал, что это не поможет. Судьба настигнет меня в любом месте.

К тому же, найти убийцу жены и доказать его виновность — мало. Если эта тварь, как и я, владеет способностями, то наказать ублюдка будет сложно. Правду сказала баба Стефа, мне необходимо овладеть знаниями и набраться опыта, прежде чем соваться в пасть ко льву. Главное — терпение, а его мне не занимать.

Понять бы ещё, что за дар такой мне достался от родственницы.

— Так что насчёт вурдалаков? Такие страшные? — решил уточнить, пока ещё оставалось время.

Сейчас мне необходимо было получать информацию из любого источника, так как чувствовал я себя щенком, которого кинули в горную реку и сказали: плыви.

— Почему страшные?

— Так ты же назвала их уродами, — с удивлением заметил, что начал обращаться к Марте на «ты», но раз женщина не оговорила, значит, была не против.

— Это я образно. Просто характер поганый. Считают себя выше других. Живут по своему кодексу чести. Вот только срываются часто, особенно обращённые. Накроет кровавое безумие и всё, тушите свет.

— Убивают?

— Да, но таких свои же и уничтожают.

— А как с ними бороться?

— Ты собрался выступить против вурдалака? Тогда я советую тебе крепко подумать.

— Нет, конечно. Я даже ни одного из них не знаю, — хмыкнул в ответ, — но, как говорят: «кто владеет информацией — тот владеет Миром».

— Однако, высоко замахнулся.

— Не претендую. Просто хочется быть в курсе, на будущее. Вдруг доведётся встретиться. Кстати, у вас в деревне вурдалаков нет?

— Нет. Я же сказала: они кланами живут. Одиночек практически не встречается. Предпочитают большие города. Ведут преимущественно ночной образ жизни. Солнечного света не боятся. Он им неприятен, но реального вреда причинить не может, разве что вновь обращённым. Очень быстрые, хорошо видят во тьме. Могут отращивать клыки и когти. Сильны, выносливы.

— И как их убить?

— Хм-м, тебе зачем это знать?

Пожал плечами.

— Для общего развития.

— Сжечь или колом в сердце, — флегматично произнесла моя собеседница.

— А святая вода, крест и чеснок на них действуют?

— Чеснок — чушь собачья. Святая вода оставляет ожоги. А что ты собрался с крестом делать? Махать перед носом?

— Приложить ко лбу, например.

— Ага, так тебе и позволят это сделать. Вот если крест этот большой и увесистый, тогда смело бей по кумполу со всей силы, тогда хоть дезориентировать сможешь, но лучше возьми палицу, а ещё лучше — не вступай в противоборство с вурдалаком. Так, всё, мальчики закончили, пора Стефу предать земле. Бери осину и пошли.

Только сейчас понял, для чего были сделаны маленькие отверстия в гробу. В них удобно было забивать колья.

Михаил взял молоток, но не успел ничего предпринять, как Марта взволнованно произнесла:

— Миша, ты полынь применил по назначению?

Парень вскинул голову, зажмурился, а затем отрицательно замотал головой.

— Забыл.

— Балбес, бестолочь! — рявкнула женщина, — Быстро открывайте гроб.

Прохор молча попятился, явно не собираясь исполнять приказ Марты.

Я не стал ждать, сам схватился за крышку и дернул вверх.

— Ну и чего так переполошились? Как лежала бабка, так и лежит, подумаешь тело чуть на бок перевернулось.

— Мишка, живее, засовывай полынь ей в глотку! Что столбом встал?

— Я? — испуганно прошептал парень.

— Ну, не я же! — зло процедила Марта.

Михаил достал из кармана пучок помятой травы, но приближаться к покойнице не спешил.

Пришлось протянуть руку.

— Дай сюда.

Парень с облегчением вложил мне в ладонь скомканные листья полыни.

— Аа-аа, что за… — заорал я, почувствовав, как руку обожгло огнём в том месте, где недавно появилась татуировка.

Секунда и боль стала распространяться всё выше и выше.