Кромешник. Том 1

Глава 21

— Не торопись с ритуалом. Рано тебе пока подобными вещами заниматься, а убийца… он от тебя никуда не денется. Рано или поздно сам объявится. Ты же ему все планы спутал, зол он, поэтому, вернётся за тем, что считает своим по праву.

— Это я и так понимаю, ты лучше скажи: за что Валерий повесил на тебя долг и чем это тебе грозит?

Спрашивал я не любопытства ради, а просвещения для, потому как, только сейчас мне пришло в голову, что невыполнение данной вурдалаку клятвы, могло негативно сказаться на ведьме. Неизвестно, какие у них там были договорённости. Не хотелось потерять временную союзницу раньше времени, раз взялся помогать, придётся довести дело до конца.

Вместе будем выкручиваться из ситуации.

— Откат, в любом случае, произойдёт. Не смертельно, конечно, — Марта поморщилась, — но и хорошего мало. В силе потеряю, если, вообще, ведьмой останусь.

— Нахрена даром клялась?

— А как иначе? Валерий единственную племянницу решил обратить, точнее — не он сам, а один молодой ублюдок из его гнезда. Не место там девочке. Не нужно ей знать эту сторону жизни. Вот я на выкуп и отправилась. Хорошо, что успела и Тане вреда нанесено не было.

— Ясно, — потер лицо руками, — А в обмен, значит, горюнь-камень достать обещала?

— Да, но сроки изначально не обговаривались. Я же знала, что некому меня на кромку сопроводить, поэтому не уточняла временные промежутки, но этот хитрозадый гад нашел лазейку и уже во вторую встречу, подкорректировал условия договора. Стефания в силу своего состояния, не могла помочь, я уже собиралась искать другого Кромешника, но тут появился ты, и…

— Ладно, будем думать, как достать этот сраный камень. Он, вообще, для чего нужен?

— Это оберег от оборотней. Если его правильно настроить, да руны нужные нанести: ни волколак, ни берендей перекинуться в другую ипостась не смогут. Блокирует оборот этот камушек, будь он неладен.

— Ха-ха и ещё раз — ха. Сильно сомневаюсь, что Ратмир отдаст то — что может навредить его виду.

— Правильно думаешь.

— Тогда зачем ты соглашалась на такой неравноценный обмен?

— Для тебя неравноценный, а для меня жизнь племянницы намного важнее, чем сила. Она единственная, кто остался из родни.

— Стоп-стоп-стоп. Ты говоришь, племянница, но тут что-то не сходится…

— Ладно-ладно, внучатая племянница. Так лучше?

— Угу.

— Ведьмы, знаешь ли, тоже могут быть сентиментальны. Я эту девочку с самого рождения воспитывала. Она мне как дочь. Мать её при родах умерла, а я… Как затмение тогда нашло, решила: возьму к себе и точка.

— Она знает, что ты…

— Нет. Не нужно ей такое знание. Я ведь в Чердыни почти двадцать лет прожила, пока девочка не повзрослела, да учиться в столицу не уехала.

— А твою Катерину не смущает, что её тётка за это время не постарела ни на день?

— А-ха-ха, как же мало ты ещё знаешь. Ведьмы могут менять свою внешность по желанию. Это, конечно, очень затратно в плане силы, но вполне реально.

Марта на пару мгновений отвернулась, а когда повернулась вновь, то передо мной сидела совершенно другая женщина, на вид которой можно было дать лет пятьдесят пять, не меньше. Потускневшие глаза смотрели с усталой обречённостью, вокруг глаз и рта залегли глубокие морщины, на шее появился ряд мелких растяжек, в волосах проскальзывала благородная седина.

— Обалдеть, — только и смог выдохнуть я.

— То-то и оно.

— Ты в таком виде предстаешь перед племянницей?

— Ага. Это здесь я — Марта Александровна Лозинская, а там — Марьяна Александровна Лознова.

— То есть, перед Катериной, ты представляешься чужим именем?

— Почему чужим?

— Тогда…

— Не стоит гадать. Оба имени мои. Даже документы имеются. Поживёшь с моё, так же делать станешь. Марьяна доживёт до старости, а потом… в реке утопится или пропадёт без вести. Поищут старушку, да и забудут, а вместо неё приедет в Чердынь молодая девушка лет восемнадцати, у которой украли документы в поезде… Дальше продолжать?

— Не стоит.

— Запомни, всегда должен быть запасной аэродром, куда можно приземлиться. Ты тоже сможешь менять внешность подобным образом. Основные черты никуда не спрячешь, сходство с тобой изначальным будет довольно ощутимо, но вот возраст можно варьировать в широких пределах.

— И что, даже младенцем стать получится?

Ведьма посмотрела на меня как на идиота.

— Нет, конечно. Хотя, из тебя вышел бы забавный карапуз под метр девяносто.

— Понял, вес и рост изменить нельзя.

— Правильно. Ладно, пойду я, а то — что-то притомилась.

Марта поднялась с крыльца, и помахав на прощание рукой, направилась к выходу из сада.

По виду женщины было понятно, насколько она устала. Ещё бы, почти всю ночь спала урывками, да и на восстановление Усудца силы потратила, а если учесть, что начался откат за невыполнение клятвы…

Я тоже, решил наплевать на все дела и прикорнуть хотя бы на пару часов.

Когда вернулся в дом, Кузьма гремел посудой, убирая со стола. Серёги нигде не было видно.

— А куда подевался наш гость?

— Сморило его. Отправил на второй этаж. Пускай передохнёт.

— Правильно. Я тоже пойду подушку давану.

Уже направился в сторону комнаты, как вспомнил вопрос, который хотел задать домовому.

— Кузьма, а почему ты мне сразу не сказал, что после помощи кому-либо, дар Кромешника усиливается?

— Это как? — заморгал глазами домовой, — Быть того не может! Твой дар, хозяин, должон крепнуть от количества переходов на Кромку и обратно, а также при взаимодействии с её обитателями. По крайней мере, Стефания мне всегда говорила именно так.

— Хм-м, интересно, есть над чем подумать.

Думать, конечно же, я не стал, потому что стоило голове коснуться подушки, как я провалился в крепкий сон.

Проснулся часа через три, почувствовав себя если не полностью отдохнувшим, то вполне взбодрившимся. Во всяком случае, глаза уже не слипались.

Усудец так и продолжал дрыхнуть.

— Кузьма, а не сходить ли нам на рыбалку? — решил я воплотить в жизнь, давно намеченные планы.

— Ура-ааа! — завопил домовой, но поняв, что может разбудить гостя, прикусил язык и уже тише добавил, — Рыбалка — это хорошо. Наконец-то я ушицы наварю, да и просто так рыбки в сметане нажарю.

— Её ещё поймать надо, — осадил домового, — А это — не факт, что получится.

— Поймаем, хозяин, точно тебе говорю.

Мне бы его уверенность. С теми снастями, что находились в сараюхе, не то — что нормальную рыбу, уклейку вряд ли вытащить удастся.

Удочка, которую я нашёл, оказалась старой, видавшей виды: леска завивалась кольцами, у поплавка был оторван кончик, а крючок затупился и покрылся ржавчиной.

— Кузя, может сходишь, одолжишь у кого-нибудь новые снасти, потому как с такими идти, только позориться.

Домовой поглядел на удочку в моих руках и покачал головой.

— Мой недосмотр, — повинился он, — Сейчас всё будет.

Пришлось подождать минут десять.

Кузьма появился с добротным удилищем, пластмассовой катушкой, мотком флюкарбоновой лески, набором поплавков и крючков.

Зачем-то притараканил два воблера, джигг-головку и несколько силиконовых приманок.

— А это зачем приволок? — покрутил я в руках виброхвост и вернул обратно домовому.

— Ну как, в хозяйстве всё пригодиться.

— Убери. Я на спиннинг ловить не особо люблю, а вот поплавочка — другое дело, да и нельзя сейчас, рыба на нерест идет. Не хватало ещё речного хозяина разгневать.

— Верно, Лексей, — покивал домовой, — А я, старый дурень, запамятовал. Вот бы водяной на нас обозлился. Брр-рр.

О хозяине рек и озёр я тоже не забывал.

Если существовали домовые, банники, вурдалаки и прочая нечисть, то уж водяной с лешим и подавно.

Странно только, сколько бродил по лесу, последнего так и не встретил.

До речки идти было недалеко, минут пятнадцать. Единственное, случилась небольшая загвоздка, когда мы миновали деревню. Земля кромешника, охраняемая Чурбанами, закончилась. Домовой резко остановился и посмотрел на меня печальными глазами.

— Дальше мне хода нет, хозяин. Погибну. Ты иди один, а я здесь подожду, — Кузьма так горестно вздохнул, что мне стало его жалко, да и с компанией на рыбалке веселее.

— И что, вообще ничего сделать нельзя?

Домовой шаркнул ножкой, и помолчав пару секунд, произнес:

— Можно, но тогда ты останешься без защиты, — Кузя молча уставился мне в район груди, где под рубашкой прятался подаренный им оберег с выгравированной руной Чура.

— Хм-м, ты хочешь сказать, что с оберегом сможешь ходить куда вздумается?

— Ага, но если ты, хозяин, будешь рядом. По-другому, не получится. Я завязан на служение и по своему желанию, отправиться никуда не смогу, только если по твоему приказу.

— Вот, хитрец, а сначала говорил, что привязан к дому без возможности выхода.

— Ну, так я тогда тебя не знал, поэтому сомневался. Не доверял полностью.

— А сейчас, значит, доверяешь? — с прищуром посмотрел на домового.

— А-то ж, хозяин.

— Эх, вот и что с тобой делать?

Особо не раздумывал. Снял с шеи оберег и протянул Кузьме.

— Одевай.

— Эм-м, — растерялся домовой, явно не ожидая от меня столь щедрого жеста.

— Бери-бери. Он мне, по сути, уже не нужен.

Внутри сидела уверенность, что от серьезной опасности деревянная фигурка с ликом Чура меня не спасет, а уж с какой-нибудь мелкой напастью, я сам справлюсь.

Единственное, что беспокоило — вурдалак, который мог ошиваться где-то по близости, но становиться затворником из-за этого «упыря» я не собирался.

Ели вдруг с ним встречусь, у меня найдётся, что сказать в ответ.

Нужен поганцу горюнь-камень, пусть сам идет и забирает у Ратмира, а-то, видите ли, решил загрести жар чужими руками. Я был уверен, что побывав на Кромке, смогу в любой момент открыть туда проход даже без помощи Каркуши, вопрос только в том, куда именно я попаду, а уж утащить за собой вурдалака, не составит труда. Посмотрим, как он запоёт, когда окажется за гранью.

С такими думами, я весело шагал в сторону реки, насвистывая незатейливый мотив одной старой песенки, и выкинув из головы все тревожные мысли.

Шум воды услышал издалека и улыбнулся, ускорив шаг.

— Хозяин, сверни немного правее, там заводь.

— Хорошо.

Действительно, уголок, который указал домовой, подходил для рыбалки как нельзя кстати. Даже место, куда можно примостить задницу имелось.

Собрал удочку, и удобно расположившись, достал из банки накопанных заранее червей. Насадил наживку и сделал пробный заброс.

Ветра не было. В спокойной воде отражались блики заходящего солнца. Прохладный вечерних воздух бодрил, проясняя голову и навевая воспоминания из детства.

А ведь я здесь рыбачил с отцом, когда мне было лет пять.

— Бульк-бульк-бульк, — раздалось у кустов, и штук десять окушков, выпрыгнув из воды, разлетелись в разные стороны.

Огромная щучина вышла на охоту, намереваясь утолить свой голод. Я даже успел увидеть, как она заглотила более мелкую рыбёшку. На этом её вечерний моцион не закончился. Ещё несколько минут щука распугивала обитателей заводи и только потом ушла к противоположному берегу.

Оглянулся на Кузьму, который в это время обкладывал место для будущего костра камнями и складывал в середину сухие ветки. Домовой, как выяснилось, прихватил с собой шампура и очень надеялся запечь на костре свежепойманную рыбу.

— Распугала всех шельма, вряд ли теперь кого поймаю.

— Э-эх, хозяин, глупости говоришь. Подожди немного и клев пойдет.

Последовал совету Кузьмы. С другой стороны, мне не столь важен был улов, сколько само времяпровождение.

Давно я не сидел вот так, ни о чем не думая, не беспокоясь, просто наслаждаясь тишиной и покоем. Понимал, что проблем у меня воз и маленькая тележка, но решать их нужно было постепенно, по мере поступления, а не бежать впереди паровоза.

Поплавок дернулся один раз, и я, прищурившись, внимательно начал за ним следить.

Ещё одна поклевка, за ней следующая…

Я прекрасно видел, что на крючок пока никто не попался, только когда поплавок повело в сторону и начало подтоплять, появился шанс кого-то зацепить.

Подождал ещё немного, до тех пор, пока он не пошел ко дну, и дернул.

Сам не ожидал, что вытащу язя, хорошего такого — килограмма на два.

— Ух ты! Повезло — так повезло. Кузьма, принимай ужин.

Дальше рыбалка пошла веселее. Рыбешки попадались небольшие, но их было много. Я поймал шестерых плотвичек, двух краснопёрок и семерых окушков.

Уклеек тоже натаскал и решил попробовать на живца. Хотелось добавить щуку к своим трофеям.

Жаль, что сделать это не удалось.

Громкий всплеск посреди реки заставил отвлечься и с интересом уставиться на бьющий по воде, явно не рыбий хвост.

Сначала подумал, что это водяной, но ошибся, потому что через пару минут на поверхности показалась симпатичная мордашка с длинными зелёными волосами, в которые были вплетены кувшинки.

— Русалка?

— Хозяин, отойди подальше, — тут же засуетился Кузьма, предостерегая, только я тоже дураком не был, и вынув из воды удочку, сделал несколько шагов назад.

Речная дева подплыла практически к берегу и высунув руку из воды, поманила пальцем.

— Ид-и, ко м-не-е, — протянула она сладким, как ваниль голосом.

В одну секунду на меня обрушился водопад похоти. Захотелось нырнуть в реку, обхватить тонкий стан русалки, прижать к себе и забыть обо всём на свете.

Кажется, Кузьма дергал меня за руку и что-то кричал, но я не реагировал на его потуги, наоборот, блаженно улыбнулся и двинулся вперёд, навстречу «своему счастью».

— Вот так, праа-виль-но, — нараспев прозвучал девичий голос, в котором опять послышались нотки ванили.

Именно это меня отрезвило.

Ваниль?

НЕНАВИЖУ ваниль.

— Да твою же бабушку Стефу! — чуть не получил поцелуй речной девы по своей глупости.

Историй про русалок ходило много, что из них правда, а что ложь, выяснить ещё не успел, но жопой чувствовал, представься находящейся по пояс в воде «милахе» возможность, и она с удовольствием утащит меня на дно.

Почему я так решил?

Потому что прекрасно видел её настоящую суть. Целоваться мгновенно перехотелось. Ещё бы… стоило сфокусировать зрение, как вместо красивой девушки, передо мной предстала страшная нежить. Одни её зубы чего стоили. Любая пиранья бы позавидовала, такая не просто засосёт, пол лица за раз откусит.

— Ну, нафиг, — проворчал себе под нос и отступил назад.

— Куда же ты, милый, — пропела эта бестия, но я уже не реагировал на уловки русалки.

Голос больше не оказывал завораживающего воздействия, наоборот, напоминал звук наждачки царапающей по дереву.

Поморщился.

Речная дева с обидой посмотрела на меня, понимая, что жертва сорвалась с крючка, но признавать поражение не спешила, решив пустить в ход ещё несколько уловок.

Девушка откинула длинные волосы за спину, открывая моему взору высокую грудь, надеясь произвести неизгладимое впечатление.

Окажись на моём месте обычный мужчина, уже давно подавился слюной от желания и бросился в объятия приворожившей его незнакомки, только вот я не был обычным человеком и подобные ухищрения на меня не действовали.

Кузя, поняв, что я не купился на прелести русалки, успокоился и встав рядом со мной, гневно сверлил речную деву взглядом.

— Заканчивай спектакль, — произнес негромко, но так, чтобы она меня услышала, — На меня твои чары не действуют.

— Попробовать стоило, — фыркнула водяная дева и протянула руку, — Помоги вылезти.

Кузьма надул щеки от возмущения и выдал такую матерную цитату, что я заслушался, а потом расхохотался.

— Ты прямо на ходу подмётки рвёшь, — усмехнулся на очередной трюк, который хотела провернуть русалка, — Если так хочется на берег, сама выбирайся. Познакомимся нормально, у костерка посидим, только сомневаюсь, что тебе с твоим хвостом будет удобно, и не надо пытаться меня очаровать. Не выйдет, я вижу твою суть.

— Ой! — воскликнула девица, только сейчас поняв, что перед ней ведьмак, а не простой человек, — И правда видишь.