Кречетов, ты не наследник! Том 4

Глава 22 Пир на весь мир

Я остановился, чтобы посмотреть, как дикарь возится с длинной перекладиной и и таскает ветки с соломой, чтобы накрыть крышу. Довольно занятная штука получается.

— Классные штанишки, — вдруг произнесла Финаэль, подойдя ко мне. Детеныш львицы, что был у неё на плече, не долго думая, сиганул ко мне. Я поймал его на лету, а Финаэль уже мерила меня взглядом. У неё тоже были похожие штаны, наверняка из тех, что Дана где-то раздобыла.

— Кожевенник говорил, что китовая шкура сейчас в моде, — сказал я, опуская зверёныша на землю, пока он не начал ныть. — Но я всегда считал, что главное — удобство.

Хотя, если честно, чёрные штаны из мягкой кожи и впрямь сидели шикарно.

— Удобство, — задумчиво повторила Финаэль. — А как ты думаешь, как это объяснить?

— Ну, тут всё просто, — усмехнулся я. — Эти штаны явно идут тебе больше, чем мне когда-либо.

Финаэль сразу покраснела, и я заметил, как она начала нервно перебирать свои кожаные штаны, что торчали из-под простой жёлтой туники.

— Эй, да я серьёзно, — подмигнул я.

— О, богиня… — выдохнула она, заметно волнуясь.

Я только покачал головой и посмотрел в сторону Семена, который волок огромную балку, работники вокруг него суетились, а Метис что-то пытался объяснить Хагалу, который явно не доверял его словам. Афалон водил группу дикарей по объектам, что мы построили у озера и рынка. Толпа собралась вокруг Матвея и раба, которые, кажется, не особо радовались местному празднику.

— Жрица думает, что ты нарочно притворяешься добрым, — вдруг осторожно добавила Финаэль.

— А ты что думаешь?

— Ты пустил меня к себе домой, — ответила она.

— Ну, дом у меня большой, — я пожал плечами. — Знаю, что у вас это может считаться чем-то личным, но для меня — это просто жест. Ты мне нравишься. Жрица может хотеть чего угодно, но королевские запреты не снимут. Что до Даны — она иногда ляпнет что-нибудь не к месту, но у неё нет злого умысла. Узнаешь её лучше — поймёшь.

— Это не ответ, — возразила она, но в голосе чувствовалась благодарность. — Но я ценю твои слова.

— Зови меня просто Владислав, — усмехнулся я. — Ты не глупая, Финаэль, и знаешь, как устроен мир. У всех свои интересы.

Она снова покраснела, потом подняла рычащего котёнка, который отчаянно пытался вырваться из её рук.

— Это, кстати, ещё более личный жест, Владислав, — буркнула она, надув губы. — И я не ребёнок!

— Это от Олафа? — спросил я у Матвея спустя час, когда солнце начало подниматься, а жара делала своё дело, несмотря на влажность возле озера.

— Не все птицы долетают до гор, — карлик оглядел толпу, которая сразу расступилась, когда я подошёл ближе. — Поэтому он продолжал отправлять отчёты, пока не получил ответ.

Я кивнул, проверяя свиток, а потом переходя к следующему. Увидев восковые печати князя и дома Лон-Лона, я усмехнулся. Осторожно вскрыл их, развернул дорогой пергамент.

— Они закончили стену в Золотом Роге, но им нужно финансирование для беженцев, которые стекаются в город, — Матвей продолжал рассказывать, но моё внимание приковало другое письмо.

«Мой Ярослав, милый мой негодник…» — буквы в письме Алтынсу были такими плавными, что читать было всё равно, что разглядывать картину. Я улыбнулся, заметив знакомое влияние её родного языка.

Матвей, видимо поняв, что я его уже не слушаю, недовольно хмыкнул, дернул себя за бороду и велел рабу забрать остальную почту домой.

Сложив письмо, я спрятал его в сумку и огляделся. Караван, который только что прибыл, привлёк внимание всей площади. Повозки, мулы, верблюды — почти сорок штук, и охрана, вооружённая до зубов. Солдаты уже выставили кордон вокруг передних фургонов, нервно поглядывая на толпу.

Я шагнул ближе, и толпа последовала за мной. Офицер скомандовал, один из солдат подбежал к закрытому вагону и открыл дверь. Из неё вышла девушка с рыжими волосами, собранными на затылке.

— Вот так встреча, — подумал я, останавливаясь. Это была Искель.

Толпа вокруг загудела ещё сильнее, когда за ней появилась женщина в белой вуали. Она двигалась спокойно, царственно, несмотря на ропот вокруг. Алтынсу. Моё сердце забилось быстрее.

Я нахмурился, но потом невольно улыбнулся. Как же она умела произвести впечатление!

Она подошла ко мне почти вплотную, и я смог разглядеть её глаза, смеющиеся под вуалью.

— Я бы нашёл тебя в любом случае, — сказал я хрипло. — Никакой город не скроет тебя от меня.

— И тебя от меня тоже. Подойти поближе? — с улыбкой спросила она.

— Ну давай, — я кивнул, и она преодолела пару шагов, остановившись прямо передо мной.

— Привет, — сказал я, разглядывая её фигуру, спрятанную под прозрачной тканью. Алтынсу всегда умела выглядеть соблазнительно, даже в самом простом одеянии.

— Я хочу кое-что показать тебе, — начала она, но я махнул рукой.

— Потом. Я и так уже многое увидел.

— Это было бы неправильно, — ответила она, но я лишь пожал плечами.

Подхватив её на руки, я пошёл в сторону виллы. Она была довольно далеко, и я сразу понял, что этот план не был до конца продуман.

— Ты потяжелела, Алтынсу, — пробормотал я, чувствуя, как её губы касаются моей шеи.

— Я могу идти сама, — прошептала она, но я лишь хмыкнул.

— Да уж, проходили это.

Толпа следовала за нами, не отставая ни на шаг.

— Ты хорошо пахнешь для той, которая провела весь день в дороге, — сказал я спустя пару шагов.

— Я успела искупаться, — ответила Алтынсу, проводя пальцем по моему подбородку.

— От меня пахнет мокрой кошкой? — спросил я, улыбнувшись.

— Вполне возможно. Завёл себе питомца?

— Может, и так, — я усмехнулся, глядя на дверь виллы.

Когда мы вошли внутрь, осторожно поставил её на пол и закрыл за нами дверь, наконец оставив толпу снаружи.

— Это грёбаный большой кот, — невозмутимо заметил я, и на этом разговор закончился.

Я почувствовал, как по лицу пробежала прохладная капля воды. Бочка, в которой я сидел, уже согрелась, а руки и ноги онемели. Почти задремал снова. Вдруг кровать заскрипела, и я услышал, как Алтынсу встала. Она медленно пересекла комнату, приоткрыла дверь. Я уловил тихий шёпот голосов. В доме воцарилась тишина. Попытался вспомнить, что было в постели, но в голове только образы Алтынсу, пылающей в страсти. Ни о чём другом и думать не мог.

В какой-то момент я потерял контроль, но, похоже, Алтынсу всё ещё была в порядке.

— Что задумала? — спросил я, когда услышал, как она вернулась, положив голову на край бочки.

— Хотела убедиться, что о девочках позаботились, — спокойно ответила Алтынсу, и я услышал, как она раскладывает одежду на кровати.

Я всё никак не мог закончить ремонт этой виллы.

— У тебя же есть план, как обставить это место, да? — ухмыльнулся я и попытался поймать её за руку, но она ловко увернулась. — Что ты там делаешь?

— Светильники расставляю, — ответила Алтынсу. — Кстати, где ты нашёл это зеркало?

— А что с ним?

— Это ханский дизайн.

Я закатил глаза.

— Скорее всего, досталось дешево, как добыча.

— Я ещё кое-что привезла.

— Ты взяла с собой зеркало с корабля для спальни? — не удержался от вопроса я.

— Капитанша не возражала.

— Честно, я ей не особо доверяю, — проворчал я.

— У неё новый парень, — с улыбкой сказала Алтынсу.

— Ну хоть что-то хорошее.

— И ещё две подружки, — добавила она со смехом, шурша одеждой.

— Это уже жадность. Другие-то до сих пор в одиночестве, а она развлекается.

— В порту за ней пару часов гонялась здоровенная собака. Конец истории зависит от того, кто рассказывает.

Ах, надеюсь, эта собака ей задницу прокусила.

— Кто этот парень? — спросил я. — Я даже не знаю, сочувствовать ему или поздравить.

— Лучше тебе не знать, — хихикнула Алтынсу. — Я по тебе скучала.

— И всё равно прячешься, — проворчал я.

— В твоей бочке нет места, — усмехнулась она.

— Хах! — расхохотался я. — Ошиблась.

Снаружи вдруг раздался звук рога.

— Что это было?

— Начинается, тебе пора одеться, муженёк, — с усмешкой сказала она. — Я впущу девочек.

— Кто там?

— Твой помощник, — с лёгким раздражением сказала Алтынсу.

— Откуда знаешь?

— Он мне сказал, — спокойно ответила она. — Дважды. Ты долго дрых в этой бочке, Ярослав.

— Это ты меня вымотала, женщина! — возразил я, улыбаясь.

— Надеюсь, что не слишком, — парировала Алтынсу. — Ночь ведь ещё впереди.

Я моргнул, едва заметив, как Искель заканчивала застёгивать мои брюки, потому что сам был слишком поглощён, чтобы двигаться. Алтынсу вздохнула, обхватив себя за талию, и её наряд заискрился. Надо признать, выглядело это чертовски привлекательно.

— На тебе это сидит лучше, — наконец сказал я, прочистив горло, и посмотрел на Искель, одетую в похожий наряд — откровенный топ и мини-юбку. Минимализм, мягко говоря.

— Я пытаюсь похудеть, — вдруг выпалила Алтынсу, слегка покраснев.

— Да не надо тебе, — отмахнулся я. — Ты выглядишь отлично. Но знаешь, может, стоит что-то накинуть? Люди, конечно, здесь не ходят голыми, даже если тепло.

— Это же джунгли, Ярослав, — усмехнулась она. — Здесь нет дресс-кода.

— Ну, всё равно что-нибудь надень, — настаивал я. — Поверь, дикари ещё те извращенцы.

Алтынсу перевела тему, как обычно:

— Не верится, что ты их нашёл. А вор сдержал слово — просто чудо.

— Волноваться не о чем, — я надел кожаный жилет и обернулся. — В общем, нам пора?

— У меня всё ещё твоё кольцо, — мягко напомнила она, когда я подошёл. — Поговорим?

— Если я ещё хоть секунду буду смотреть на твою грудь, — пробормотал, касаясь её через тонкий, расшитый камнями материал, — мы точно никуда не уйдём. Обещаю, любовь моя.

Мы вышли к вилле, где меня уже ждал Корк, мой верный охранник, рядом с рабом, который был в огненно-красной мантии. Густой грим придавал ему вид клоуна, что не сильно меня удивляло.

Взглянул на Алтынсу, медленно идущую к выложенной плиткой дороге. На ней был плащ, напоминающий сетку, который заканчивался у её стройных лодыжек. Босоножки блестели в свете от озера.

Матвей рассказывал, что Ворон хочет установить десятки столбов на пляже, и не соврал. Световые камни сделали ночь светлее дня, доходя до самой виллы. Я предложил руку жене, она положила свою на неё, и мы направились дальше. За нами шли Искель, новая рабыня, раб, Матвей и охрана.

Из дома напротив выскочила полуобнажённая Дана, за ней — смущённая Маэриэль в своём первом коротком платье. Да уж, картина.

— Уйди с дороги, — бросил я, когда они попытались меня поприветствовать. Алтынсу тихо усмехнулась.

— Что смешного? — недовольно буркнул я, переводя взгляд на трибуны. Трёхрядная конструкция позволяла мне наблюдать за всем этим шоу. Пляж превратился в курорт, а новые фонарные столбы освещали всё вокруг.

— Видишь? — Алтынсу усмехнулась снова. — Это просто восхитительно.

— Почти уверен, что нет, — сказал я и помог ей сесть.

Она скрестила свои блестящие от масла ноги и развалилась на стуле, её тело плавно потянулось, и я, к своему неудовольствию, признал, что, возможно, ошибся. Я откашлялся, облизнул губы и повернулся к толпе. Здесь были представители всех рас Королевства, но дикарей было больше всего. Северяне и степняки стояли по краям, налегая на бесплатное вино и закуски.

Мой взгляд остановился на массивной деревянной конструкции, стоящей перед трибуной. Слева от меня спокойно мерцало озеро, на его поверхности серебрился лунный свет, а справа — большая площадка, забитая жителями города и окрестностей.

— Сколько их тут? — хмыкнул я, глядя на Матвея, который, пытаясь усмирить свои растрёпанные волосы, поднялся на трибуну.

— Ты не того спрашиваешь, но думаю, тысяч пять, может, шесть. А может, и все десять, — прошептал он, осматриваясь.

Чёрт возьми.

— У нас еды хватит?

— Каждый что-то приносит, государь, — передразнил меня Матвей. — Хотя ваше превосходительство, конечно, самые щедрые.

— Правда? — я спросил раба, моего камердинера, который рядом что-то бурчал о наряде Искель.

— Вы заплатили за вино, государь, — спокойно ответил раб. — Это была хорошая сделка.

Я кисло подумал, сколько бочек понадобилось, чтобы напоить этих халявщиков.

— Надеюсь, вино нормальное? Не хотелось бы, чтобы их стошнило прямо тут, — пробормотал я, поднося чашу к губам.

Вино оказалось отличным.

— Летнее, — пояснил Матвей. — Привезли из-за озера, из храмовых подвалов Волдомира.

— Я ж за это дерьмо в Новгороде чуть не продал руку и ногу! — воскликнул я, смакуя вино.

— Это был Флэугра, дешёвая подделка, — пояснил он.

Раб прервал нас, прежде чем я успел наговорить чего-нибудь лишнего:

— Государь, вам нужно сказать пару слов.

— О чём?

— Обычай, государь, — вмешался он, поднимая бокал. — Люди надеются на возвращение былых славных дней.

— Ты откуда это знаешь?

— У меня есть информаторы. Все любят блестящие штуки, государь, — Раб ухмыльнулся. Я подумал, что неплохо было бы ударить его, но лицо у него было слишком крепким для этого.

— Поговори о смене времен года, — тихо подсказала Алтынсу. — Расскажи им про традиции и про себя. Им это понравится.

Ну что ж, подумал я, расправляя плечи и улыбнувшись своей коронной ухмылкой. Афалон, стоявший неподалёку и наблюдавший за всеми, как ястреб, резко глотнул клубнику и взревел, перекрывая шум.

— Драконий Всадник собирается говорить! — крикнул он, когда Дана с грохотом свалилась с бочки.

— ТРАХНИ МОИ СИСЬКИ! — выругавшись так, что я едва удержался от смеха.

Настало время пира, и я чувствовал себя как никогда на высоте. Поднял свой серебряный кубок и с ухмылкой крикнул:

— Хватит! Пусть начинаются праздники!

Толпа заревела в ответ. Честно говоря, барды уже совсем захмелели. Эти пьянчуги всегда доводят до смеха. Уселся обратно, тяжело дыша, и врезался взглядом в раба.

— Скажи мне, что я за этих придурков не плачу! — процедил я, едва сдерживая раздражение.

Прежде чем тот успел хоть что-то пробормотать, сзади раздался крик:

— Эй!

За ним сразу ещё один. Потом третий. Толпа начала подниматься как волна. Сначала десяток голосов, потом сотни. Тысячи. Все ревели в унисон, а потом резко стихли. Бедный пьяный лютнист попытался снова ударить по струнам, нервно косил взглядом на разъярённую толпу, как будто ему осталось не долго.

— Они вот-вот разорвут его, ха-ха! — хмыкнул я и залпом допил. Именно в этот момент лютнист выдал три аккорда, и толпа разразилась криками. Бард ждал, пока шум уляжется, потом кивнул флейтисту. Музыка снова начала заполнять воздух.

— Богиня призывает свою дочь, — прошептала Алтынсу, проводя рукой у меня между ног. — Луна опускается в море.

Не то чтобы я до конца понял, что она имела в виду, но музыка заползала под кожу, толпа прыгала как безумная, каждый удар барабана бил по моим костям, а кожа покрывалась мурашками. Мгновение спустя, всё смолкло, осталась лишь одна лютня, звуки которой эхом разносились по всему павильону.

Это было волшебство. Прямо перед моими глазами.

И вот, выскочила Финаэль. Она легко взобралась на балку и балансировала на одной ноге, вытянув вторую к небу. Я чуть не присвистнул от удивления. Эта девушка была опасной на сцене, как и в жизни. Грация, пластика — и всё под аккомпанемент музыки, которая становилась всё громче и быстрее. Вскоре из толпы начали выходить и другие дикари, их тела переплелись с ритмом, словно заколдованные.

В какой-то момент я почувствовал, как Алтынсу начинает массировать меня всё активнее, и это только добавило напряжения. Я уже думал попросить её притормозить, как вдруг заметил фигуры в тумане над озером. Собирался спросить у Матвея, что за чертовщина, но тут Дана — голая, как дикарка, выпрыгнула из толпы, пересекла трибуны и приземлилась прямо передо мной.

— Что за… — пробормотал я, ошарашенный этим шоу.

— Лучшая танцовщица должна быть на этой балке, — сказала она, указывая на Алтынсу. — Пусть она танцует, придурок.

Я моргнул и перевел взгляд на свою жену.

— О чем, черт возьми, она говорит?

Алтынсу, как ни в чём не бывало, сняла свой плащ и встала. Ее длинные волосы покачивались в такт музыке, а серебряный наряд блестел при каждом движении.

— Чёрт возьми, девочка, — выдохнула Дана. — Потанцуешь с нами, Алтынсу? — спросила она, а моя жена лишь улыбнулась в ответ.

Они загнали меня в угол.

— Ладно, — буркнул я, — но я буду за вами следить.