Кречетов, ты не наследник! Том 4

Глава 10 Многоголовая гидра

Массивные дома издалека казались заброшенными. Некоторые из них заросли растениями, но не все. Их треугольные окна от пола до потолка были странной формы. Построенные из прочного гранита, эти здания странно светились в редких солнечных лучах, которые пробивались сквозь густой туман над озером. В основном двухэтажные. Они стояли на берегу Вечного озера, а длинные мощеные дорожки вели к песчаному пляжу перед ним.

— Многие жили здесь, — пробормотала Мэриэль. — Со своими детьми и любимыми.

— А где остальные? — спросила Дана, глядя на безмолвные здания у озера.

— Это было место для отдыха, — объяснила Мэриэль. — Когда город был разрушен, здесь было немного жителей.

— Но ведь осталось ещё много городов.

— Это всего лишь окраина Горний, — сказала Мэриэль и внезапно остановилась.

— Что? — Встревоженно уставилась на не Дана.

— Назад…

Дана увидела, как из тумана появляются культисты.

— К зданиям, — прошипела Мэриэль и последовала за ней, когда Дана начала отступать.

Полуночница дала мне знак быть настороже. Когда я подумал, что никто не заметил, они увидели нас.

— Убийцы, мародёры и предатели! — крикнул культист в длинной тёмной мантии, обращаясь к остальным. Их было около тридцати, но не все были вооружены. Он указал пальцем на нас. — Они прячутся в темноте с лопатой в руках, чтобы раскапывать могилы и убивать детей Богини.

— Что за Богиня? — Афалон с грохотом шагнул вперёд. Две группы стояли примерно в двадцати метрах друг от друга.

— Та, кто осталась, чтобы собрать осколки, — ответил Священник. — Исправить ошибки сумасшедшей королевы. Очистить землю.

— Тебе следовало остаться на своей горе, — сказал ему Афалон и потянулся за копьём. — И снова ты облегчил мне задачу.

— Её правление нарушено, Афалон, — ответил Священник, сохраняя самообладание. — Я не вижу твоего дракона. Я слышал, что он молод. Жаль, что ты убрал его.

— Это не его дракон, — сказал я, и мой голос звучал безжалостно. — Ты убил свой собственный народ и смеешь стоять здесь и проповедовать праведность?

— Кто ты? — спросил Священник, глядя на меня, как на жука, попавшего в суп. Он был невысок и не очень атлетичен, но у него был гипнотический взгляд, от которого становилось жутко.

— Я Драконий Всадник, — ответил я, обнажая свой новый меч. — Мне скучно разговаривать с твоими глазами-лягушками. Честно говоря, я едва могу дышать в этом богом забытом месте. Я предлагаю вам сдаться и позволить этим людям уйти.

— Эти люди, — прорычал Священник, не ожидавший оскорбления. — Поклялись своими жизнями перед богиней. Ты должен сделать то же самое.

— Отсоси мешок с членами, — невозмутимо произнёс я, а затем добавил, не отводя взгляда. — Филимон?

Священник в панике вздрогнул, и стрела ассасина попала в его плечо, сломав там кость и швырнув его на землю, как тряпичную куклу.

Хаос разразился в туманном озерном квартале на окраине Горний. Свистели стрелы, звенели мечи, люди ругались в ярости или страхе. Дракон восторженно завизжал, пролетая над нами.

Афалон оттолкнул меня в сторону, и в следующее мгновение стрела отскочила от груди имперца. Я развернулся, встал на ноги и побежал в укрытие, а стрелы злобно засвистели вокруг меня.

Одна из женщин упала, захлебываясь от ужаса и пронзенная насквозь стрелой. Хагал рухнул с лошади с тремя стрелами в теле, а остальные бросились на сопротивляющихся с обнаженными саблями.

Я оглянулся, чтобы найти «Ветерка», но тут ко мне подскочил культист, и я пригнулся под его замахом. Уклонился от ответного удара, а затем парировал удар, нацеленный мне между ног.

— Ты сукин сын, — прошипел я сквозь зубы.

Я отразил ещё одну атаку, провёл мечом по клинку противника, искры посыпались между нами, и я отсёк его гарду. Вместе с ней отлетела часть руки культиста. Лезвие моего нового клинка было острым как никогда. Культист зашипел, выпустил меч из рук и отшатнулся, поскольку невозможно удержать оружие двумя пальцами.

Вокруг раздавались крики боли, перемежающиеся звоном клинков. Афалон отразил выпад культиста своим копьём, убил его острием щита. А затем метнул копьё с такой силой, что оно пробило насквозь культиста, который помогал раненому Священнику.

— Эээ, — пробормотал я, не зная, что сказать.

Дана выкрикнула предупреждение, и я едва успел увернуться от пылающей стрелы. Часть моих волос сгорела над ухом. Старая рана на щеке зажила, но была отчетливо видна.

Я пригнулся, когда женщина-культистка бросилась на меня с коротким мечом. Она атаковала три раза меньше чем за секунду, но я каждый раз отступал, пережидая её. Когда она замедлилась — заклинание израсходовано — я вырвался вперёд и атаковал её, намереваясь испытать клинок.

Она заблокировала первый удар, но я выкинул ногу, чтобы сломать ей лодыжку. Она отдёрнула её назад, и я нанёс жестокий удар в лицо. Её щека провалилась, и она ошеломленно отшатнулась. Я зарычал от невыносимой боли — два моих пальца были сломаны прямо под костяшками. Перчатка скрывала худшую часть травмы.

Я поплёлся прочь, постанывая и корча маниакальную гримасу с улыбкой. Вокруг меня культисты, полуночники и люди яростно сражались, пытаясь одержать верх. В рядах было мало любителей — почти каждый умел обращаться с клинком или луком. Те, кто не отступил, уже были мертвы. Афалон особенно старался прорваться сквозь них, пытаясь добраться до тяжело раненного Священника, но имперца медленно окружали.

«Я должен был привести всех,» — подумал я.

Я оглянулся на Дану и Мэриэль. Разведчица точно стреляла в каждого врага, который выделялся на поле битвы. Филимона не было видно, а Дан помогал Харгриму сдерживать двух культистов. Кузнец использовал свою кувалду, чтобы заставить одного из врагов отступить, а затем смог ранить другого кинжалом.

Я решил не обращать на них внимания и направился на помощь Афалону.

Один из врагов-культистов, одетый в разрозненные доспехи, почувствовал моё приближение и развернулся, чтобы заблокировать мой удар. Я подбросил меч и нанёс мощный удар сверху вниз. Моё лезвие встретилось с его клинком и безжалостно сломало его. Враг успел отпрыгнуть, но мой меч всё же прорезал часть его брони, врезаясь в кожу и повреждая лёгкие.

— Ах, — выдохнул я, отступая от разорванной груди противника. Моё сердце бешено колотилось, когда он упал истекая кровью из грубой раны.

Не задерживаясь на этом, я оттолкнул женщину, которая подкралась к Афалону, и почувствовал удар ножа под рёбра. Лезвие пронзило мою броню, оставив кровавый след. Я успел увернуться, почувствовав боль, когда оно разрезало мою кожу. Я отшатнулся, чувствуя, как рука и рёбра болят от удара.

Я избежал следующего нападения женщины. Она сменила оружие, перекладывая нож в ножны и доставая лук. В следующее мгновение её стрела уже летела в воздухе, вероятно, с использованием заклинания ускорения. Я почувствовал, как она пронзила мою броню, отбрасывая меня на несколько метров назад.

— Проклятье, — прорычала она, понимая, что я не ранен, а стальной наконечник остановился на моей подвеске из камня света.

Я выплюнул слюну и кровь, ощупывая свою рану рукой.

— Лучше целься? — подразнил я её. Она зашипела, уже протягивая руку к своей сумке для заклинаний. Но Сухарь приземлился на нее. Она хотела отпрыгнуть в сторону, но Сухарь уже много раз играл со мной в эту игру. Женщину отбросило на пять метров, сломав левую руку и ослепив на один глаз. Она ударилась между двумя другими культистами, освободив Афалона от его неприятелей.

Дракон с любопытством оглянулся, наблюдая за всем этим насилием, и затем издал вопль, который я слушал с гордостью.

— РРРРРРРРЕЕЕЕЕ!

— Трас! — зарычал Священник, страдая от ужасной боли и отступая. Мускулистый воин выступил вперёд, облачённый в полную кирасу с двумя клинками и двумя копьями. — Убей дракона. Принеси мне его голову.

Охотник на Зверей кивнул, хотя у него не хватало глаза, уха и части левой щеки. Он вытащил одно из стальных копий. Остальные культисты бросились на Афалона, кроме двоих, которые направились ко мне.

«Черт.»

Я парировал удар клинком, повернулся, чтобы заблокировать следующий. Первый удар вернулся с удвоенной силой, стремясь пробить меня, словно свинью. Отбил его своим наручом, чуть не разрезая руку от большого пальца до указательного сквозь перчатку.

Отпрыгнул назад, быстро замахнулся, чтобы отогнать культиста, и быстро оценил обстановку. Сухарь был ранен в грудь Трасом, копье торчало из его тела. Охотник танцевал вокруг дракона, держа второе копье готовым к атаке.

«Проклятье!»

Афалон блокировал клинок щитом, другой — шлемом, отшатнулся, и едва не был пронзен копьем под ребра… почти. Он опустил руку, увидев опасность, и схватил древко, не давая ему полностью войти. Противник рыкнул и попытался вернуть свое копье, но вместо этого получил тяжелый удар по голове, стальной шлем искривил черты его лица.

Культист умер с раздробленным черепом, и Афалон отступил, извлекая копье и пронзая им рот культиста, стоявшего рядом с мертвецом. Культист упал, копье торчало из его лица, и Афалон сразу же отразил три клинка, а затем отступил, чтобы вынуть меч.

«Эх, ты молодец,» — подумал я, а затем без предупреждения атаковал крадущегося разведчика, выхватив клинок, как кобра. Культист попытался увернуться, но получил сокрушительный удар коленом в челюсть, он откусил язык и отправился в тяжелый обморок.

Я перешагнул через него и ударил его ботинком в лицо, сломав остальные зубы. Его соратник бросился на меня, но я уже был готов, превратив защиту в контратаку, чтобы быстро закончить драку. Второй культист отступил и вытащил свой нож.

«Нет, ты этого не сделаешь.»

Я вытащил кинжал и блокировал короткий клинок соперника, отбросив его в сторону. Он зашипел, увидев мой кинжал, и попытался остановить его, поднимая левую руку. Я пронзил его руку, лезвие задрожало, прежде чем достигнуть его лица. Удар оказался под его челюстью, разрезав сонную артерию. Я вытащил кинжал, кровь покрыла его доспехи спереди, и тот упал, сжимая окровавленную шею.

— РРРРРРРРРРИ!

Дракон вскрикнул, избегая второй попытки Траса, и продолжал убегать на четвереньках. Охотник пытался догнать его, но безуспешно. Я начал двигаться вперед, мрачно морщась. Сделав два шага, остановился, готовясь защититься от следующего воина с копьем. Я бормотал себе под нос, отступая, и каждый раз его длинное оружие было слишком близко.

Священник стоял позади воина. Измотанный, он поднес странную спираль к рту и продул на нее. Звук был едва слышен в хаосе битвы.

— УУУУУ….

— ХУУССС! — Ответило что-то вдалеке.

Ничего не происходило.

«Что, черт возьми, он делает?» — Задумался я, и, пока внимание Траса было отвлечено странным звуком, я незаметно подошел и пронзил его мечом. Трас взвизгнул, схватившись за клинок, и уставился на меня с укоризной.

— Ты не на турнире, мудак, — прошипел я, отступая от Охотника и резко пиная его в бок, чтобы освободить меч.

Внезапно раздался странный, ужасный звук, заставивший всех замереть в ожидании. Я почувствовал, как земля дрогнула под ногами, и задержал дыхание, осознавая, что случилось что-то ужасное. Мой дракон ответил на этот странный зов, а Трас попытался воспользоваться моментом, чтобы напасть снова.

Я быстро побежал за ним, готовый к новой битве.

Трас метнул копьё в сторону дракона, но Сухарь ловко уклонился, и копьё лишь задело его левое крыло, нанеся минимальный ущерб. Это, должно быть, сильно больно. Дракон выскочил вперёд, открыв пасть, но Тарс успел отскочить, достал мечи с плеча и поднялся на ноги, готовый к новому наступлению.

В этот момент я добрался до них и собрался атаковать Охотника. Но замер, когда увидел, что тот мёртв, а кожа его стала светло-голубой.

— Отлично сработано, — прошептал я.

Сухарь фыркнул за моей спиной, и повернувшись я увидел, как огромная змеиная голова вырывается из густого тумана. Это была монстро-гибридное создание: чешуйчатая шея, похожая на ящерицу, с головой, напоминающей гадюку, украшенная ушами, сравнимыми с летучей мышью. Голова была размером с львиную, от гривы до хвоста.

Инстинктивно я отскочил в сторону, избегая опасности, подстёгиваемый адреналином. Дракон рванулся в противоположном направлении, используя крылья для подъёма, но менее грациозно, чем обычно. Челюсти монстра хлопнули рядом со мной, выбросив вязкую субстанцию на несколько метров, затем последовало ещё одно возгласное шипение, которое эхом повторилось где-то вдалеке.

— ХУССС!..

— Сколько их ещё? — выдохнул я, чувствуя, как дрожь охватывает тело.

Охваченный страхом, я отбросил меч и схватил копьё, поворачиваясь к новой угрозе. Заметил, что голова монстра на длинной чешуйчатой шеей, переходило в мощное тело змеи. Она поднималась выше, взгляд её охватывал поле боя с высоты, недосягаемой для глаз на дне долины.

— Чёрт возьми, — пробормотал я, сжимая копьё с волной адреналина.

Афалон, освободившийся от последнего культиста, выступил вперёд, привлекая моё внимание словами:

— Зрелая Гидра. Я отвлеку её. Нам нужно защитить остальных.

Я уже почти согласился кивнуть в ответ на слова своего спутника, но вдруг замер, глядя на него.

«Что за ерунду он несёт?» — подумал я.

Мои размышления прервал визг дракона, который внезапно упала вниз, сбив с меня шляпу. Афалон метнул копьё, попав в шею зверя, который пытался догнать дракона. Я бросился на раненого зверя, скрежеща зубами и проклиная всех богов.

Пробежав немного в тумане, я почувствовал запах гнили. Череп гидры ударился о землю с тяжёлым стуком, словно каменный валун. Копьё Афалона застряло в разорванной коже, и потекла кровь.

Однако зверь не сдавался так легко. Он начал подниматься, видимо, не так сильно пострадав. Когда я кинулся на него с копьём, его змеиные глаза широко раскрылись. Он открыл пасть с розовой внутренностью и откашлял еще комок вязкого вещества.

Чёрт возьми! Целое ведро….

Я был уже слишком близко к зверю, чтобы отступить. Закрыл глаза и рот, ожидая худшего. И худшее пришло. Я задыхался, и меня отбросило от той отвратительной жидкости.

Дан рядом со мной выглядел потрепанным.

— Чёрт, — пробормотал я, отталкивая полуночника. — Ты что, сошел с ума⁈ — Мой рёв смешался с приближающейся головой гидры, едва видимой в парах от озера.

— ДВИГАЙСЯ! — завопил он, выталкивая ошеломлённую сестру с дороги. Челюсти гидры захлопнулись на нём. Он исчез, проглоченный монстром. Моя ярость возросла.

— НЕЕТ! — закричала Дана, разрывая мне барабанные перепонки. Я метнул своё копьё, чуть не вывернув плечо, и попал в левый глаз зверя. Боль и ярость слились в одно. Монстр отпрянул и еще два крика, похожие на звуки рога, ответили откуда-то поблизости.

— НЕ ДАЙ ЕЙ УСКОЛЬЗНУТЬ! — завопил Афалон, проскакивая мимо меня. Я недоуменно уставился на бегущего имперца.

Афалон нанес удар по отступающей голове, выбив один из клыков Гидры. Он снова рубанул по ней, когда вдруг появилась другая голова, точная копия первой. Она ударила его так сильно, что я услышал, как хрустнули его кости.

— Брат, о боже мой! — закричала Дана, подбегая к месту, где лежал несчастный полуночник. В тот момент Афалон упал, его рука была сломана, часть доспехов вмята к груди. Сухарь приземлился на первую голову Гидры, и начал рвать когтями другой глаз.

Видя, что вторая голова Гидры обратила внимание на дракона, я бросился вперед и ударил ее с такой силой, что чуть не выпустил клинок из рук, когда он встретил затвердевшую чешую. От нее отлетел почти метровый кусок, обнажив красную, желеобразную плоть, воняющую, как забитая канализация Новгорода. Вторая голова Гидры замедлила атаку на дракона, развернулась и свирепо взглянула на меня.

— Ах, черт! — ахнул я и снова устремился рубить обнаженную плоть.

— Владислав! — взревел Хагал, увидев, что Гидра направляется на меня. Но на этот раз я не успел уклониться. Мой клинок глубоко вошел в рану, спасая мою шкуру. Потому что Гидра в последний момент сомкнула челюсти от боли и ударила меня в грудь своими чешуйчатыми ноздрями.

Это было, как попасть под полностью загруженную телегу с припасами.