Ковенант. Альтерген

Глава 19

— Максим Сергеевич! Максим Сергеевич, просыпайтесь, у вас через час важная встреча! Максим Сергеевич!

Выбивая из сна, перемежаемый короткими пронзительными сигналами голос Геннадия долбил прямо в голову, где и так как будто бригада сумасшедших гномов-рудокопов кирками стучит. Сморщившись и приоткрыв один глаз, я сощурился от солнечного света — опять забыл шторы закрыть. Солнце уже высоко над горой, дело к восьми утра, если не к девяти.

— Максим Сергеевич, наконец-то! Максим Сергеевич, у вас через…

— Гена, хватит.

— Максим Сергеевич…

— Гена, замолчи.

— Максим Сергее…

— Геннадий, заткнись!

Помогло, только от громкого возгласа заломило тупой болью под бровями. Я выдохнул и помотал головой, выбираясь из объятий… Каких-таких объятий? — не сразу пришло осознание.

Сквозь перестук гномов-долбодятлов, занявших мою черепную коробку, постепенно воспринимал, что полулежу на диване. Штаны на мне, а вот футболки нет. С одной стороны, уткнувшись мне в плечо, сопит Сэнди — переодевшаяся в синее платье, с другой стороны Василиса, на ней красное платье. Тоже спит.

Проблеск памяти короткой вспышкой между тем сообщил, что лежащие рядом девушки соревновались кто поставит мне более красивый засос. Судьей выступала Алиса, вот она спит на другой стороне дивана, свернувшись клубочком, а за болельщиков были Барби, Элли из Канзаса, вон они на кровати. Остальные несколько спящих тел — на полу и в кресле, мне незнакомы.

Да, как-то я погорячился. Почему-то после марафона, когда нас раскапывали, мне казалось что легкая степень опьянения — это максимум, который я могу достичь принимая внутрь алкоголь. Не, ну его нафиг, это был мой второй и последний опыт, больше я к таким пробуждениям не готов.

Когда аккуратно поднялся, Сэнди с Васей мягко легли друг на друга домиком, не проснувшись. Поправив высоко задравшееся красное платье Василисы, я пошел в ванную и тут же едва не укатился, наступив сразу на две пустые бутылки. Едва на ногах удержался, активно взмахнув руками, отчего под бровями долбанула тяжестью тупая боль.

Переведя дух и обходя лежащие на полу тела добрел до душа. Сунул голову под холодную воду, параллельно пытаясь понять, что вообще было вчера, но как-то мутно вся в памяти. И не очень уверен, нужно ли мне это вспоминать.

Минуты две простоял под контрастным душем, выставив экстремальный режим перепадов температуры воды. Стало немного получше — совсем немного, но хотя бы в себя пришел. Память, правда, так и не вернулась, но вроде дом стоит, никто не ранен, уже хорошо. Вышел из душа намного более бодрее, чем выходил, хотя головная боль не ушла.

Открыв гардероб немного подумал и оделся — впервые после нападения в улье, в космический костюм ковенанта. Надел браслет омнифона, сразу синхронизировавшийся с формой, где в специальных местах появилась короткая колодка наград, отметины о ранениях, количестве операций в сумраке и отличительные знаки моей группы Эхо.

Во рту как стая собак нагадила, в голове бригада рудокопов, под бровями тяжесть словно давление всей атмосферы научился чувствовать, но вот внешне выгляжу как нормальный, бодренько даже.

— Геннадий, докладывай по существу, — попросил я, оглядывая себя в зеркало.

— Максим Сергеевич, через пятьдесят три минуты на территории приземлится борт, в котором сюда для разговора с вами следует очень важная персона!

— Какая?

— Важная. Не могу имя называть.

— Хорошо. Мы там чуть-чуть погуляли, вроде бы. Есть место, где можно встретиться с этой важной персоной в… как бы это сказать…

— Есть помещение SCIF, я построю оптимальный маршрут, большую часть разрушений важная персона не увидит.

Прямо уж и разрушений — мысленно удивился я, но уточнять не стал.

— Максим Сергеевич, на встрече еще должны быть Василиса и Александра.

Обернулся на девушек, подошел и попробовал разбудить. Ага, как же — спят мертвецким сном. Поднял на руки Сэнди — она сверху лежала, отнес в душ. Потом принес сюда же Василису, включил прохладную воду и быстро вышел, закрыв за собой дверку душевой кабины. Из-за перегородки раздались крики возмущения, после чего голосом дал команду выключить воду.

— Леди, просыпайтесь. К нам летит президент, через полчаса уже будет, к этому времени вам нужно привести себя в порядок.

Конечно вряд ли сам президент, но звучит внушительно. На удивление, обе ни комментировать, ни ругать меня не стали, хотя и бурчат что-то по поводу того как весело было вчера, и как невесело сегодня.

— Вам помочь или сами? — приоткрыл я дверь.

— Сами, — кивнула поднявшаяся на ноги Василиса, оправляя мокрое платье и старательно отводя от меня взгляд.

— Справимся, — произнесла Сэнди, все еще сидя на полу с закрытыми глазами и положив локти на колени.

Покинув ванную, я вышел из номера на галерею. Да, здание устояло, но Геннадий не преувеличивал — именно «разрушения». И среди всего бедлама за сохранившейся барной стойкой стоял лысый администратор, невозмутимо протирая стаканы.

Когда я спустился с лестницы и огибая столы и последствия вечеринки шел к нему, он поднял взгляд и посмотрел на меня с удовлетворением превосходства. На краткий миг, потому что после того как он увидел мою форму, скользнув по отображаемым знакам отличия на груди, взгляд стал заметно растерянным.

— Простите, а вы из Ковенанта?

— Да. Не видно? — покосился я на свою форму.

Лысый потер лоб ладонью.

— Вы Максим Суворов, да?

— С какой целью интересуетесь?

— Максим, я вас не узнал.

— Ну я не настолько известная персона, чтобы меня каждый узнавал.

Вопрос-ответ, вопрос-ответ, зачем мне это? Надо его завтрак попросить, зачем я вообще с ним разговариваю?

— Максим, дело в другом. Я ведь подумал, что вы сапфиры — мажоры на отдыхе, а я от них уже утомился. Решил помочь прикрутить фитиль, чтобы вы сожгли базу и чтобы можно было поднять вопрос о целесообразности ее использования для отдыха деток корпоративных руководителей.

— Э…

Голова тяжело соображала, даже не сразу понял к чему это вообще все сказано.

— А мы базу же не сожгли, надеюсь?

— В четвертом корпусе был пожар.

— Пострадавшие есть?

— От огня нет. Несколько переломов, выбитые зубы, ничего серьезного. Вчера всего два раза санитарный вертолет из Горно-Алтайска вызывать пришлось.

Вдруг напоминанием засаднили костяшки на правой руке, а вспышка памяти проблеском подкинула картинку, как два незнакомых мужика попытались потанцевать с Василисой, параллельно по-хозяйски облапав ее за задницу, а я им объяснял, что это плохая идея.

— Хорошо. В смысле плохо, но думаю могло быть хуже. Можно завтрак? Три порции.

— Да, сейчас организую.

Но первым делом лысый администратор организовал мне стакан, в котором с шипением растворялась белая таблетка. Когда взял стакан, увидел как из номера, обмотанные полотенцами, по галерее в сторону своих комнат пробежали Василиса и Сэнди. Проводил их взглядом, осушил стакан с шипучкой. Лекарство оказалось с цитрусовым привкусом, из-за чего я вспомнил, что вчера пробовал еще и лимончелло.

Хорошо попробовал, на всю жизнь теперь впечатлений хватит. Это же в какой непредсказуемый организм я превратился под воздействием алкоголя, почему-то нигде об этом не рассказывается? Можно же было не делать тайну, вместо того чтобы ничего не объясняя понижать социальный рейтинг из-за употребления?

Знал бы о том, как сегодня плохо будет, вчера бы ни капли в рот не взял.

Пока ждал завтрак осматривался по сторонам, постепенно вспоминая события. Вот здесь Ушан на спор боролся с каким-то мужиком, который орал что он директор. Вот туда директор отлетел, до сих пор два стола перевернуты. Вот здесь были бои девушек в масле — в нижнем белье, корпораты против эскортниц. В командном соревновании победили офисные дамы, а вот в индивидуальных схватках эскортницы их девять-ноль без шансов размотали. Вот здесь… так, это лучше не вспоминать, не надо оно мне.

Сверху практически одновременно открылись двери, раздался синхронный перестук каблуков. Василиса и Сэнди, обе в таких же как у меня «космических» костюмах Ковенанта. Только у Сэнди серо-синий, а не темно-серый как у Василисы, и на плече не российский флаг, а американский крест Содружества.

Обе выглядят свежо и бодро, только чуть покрасневшие глаза выдают, что им сейчас примерно так же плохо, как и мне. Лысый уже поставил перед ними по стакану с шипучими таблетками, потом принес поднос с порциями завтрака. Есть не слишком хотелось, но нужно, надо разгонять работу организма.

Разглядывая девушек, заметил интересный момент — судя по нашивкам на рукаве, в посещениях сумрака и количеству убитых бестий Сэнди Василису превосходит, хотя и не ковенант. Ну да, в сумраке Сэнди два раза была, а не один как Василиса, а в небоскребе разных гоблинов и гарпий прилично настреляла совершенно между делом.

— Максим, — выпив лекарство и отставив в сторону стакан посмотрела на меня Василиса. Судя по интонации, что-то очень важное сказать хочет.

— Слушаю.

— Волосы мочить не нужно было.

— Что? — вообще не понял я.

— Длинные волосы долго сушить, это проблема. Не нужно было их мочить, надо было аккуратней действовать.

Только сейчас обратил внимание что у обеих волосы стянуты в тугие хвосты, заметно влажные.

— В следующий раз учту.

— Можно не надо в следующий раз, — шепотом попросила Сэнди, допив лекарство и стукнув пустым стаканом о столешницу.

— Как вас еще будить было?

— Поцелуем, я бы проснулась как спящая красавица, — прикрыв глаза, улыбнулась Сэнди.

— Ой вряд ли.

— Ты пробовал? Во-о-от, — наставительно показала на меня пальцем девушка, после взялась за вилку, боковой ее стороной нарезая слегка поджаренный бекон, игнорируя нож.

— Вообще-то спящая красавица от поцелуя только в детской версии сказки проснулась, в реальности там более взрослый способ использовался, — прокомментировала Василиса.

— Сейчас прилетит важная персона, хочет с нами со всеми поговорить, — заговорил я раньше вознамерившейся ответить Сэнди. — Я только не знаю кто, про президента сказал, чтобы всерьез восприняли и быстрее проснулись.

— Ректор Российской Академии, мы туда уже зачислены на греко-римский факультет управления, — морщась и ковыряя омлет, произнесла Василиса не поднимая взгляд.

Ну, могло быть и хуже, конечно — ректор это все же не президент.

После того как доели завтрак и попили горячего терпкого чаю, перед нами появился лысый администратор.

— Пойдемте к площадке, я вас проведу так, чтобы Виктор Петрович не видел последствий вечеринки.

На свежем воздухе стало совсем хорошо. Лысый шел первым, мы с Василисой и Сэнди шагали следом. Белоснежный конвертоплан с эмблемой Российской Академии уже мягко приземлился, по мягко опустившемуся трапу спустился невысокий мужчина с брюшком, в клетчатом пиджаке и со старомодным портфелем.

Вблизи ректор Академии еще больше не впечатлял — зачесанные назад седые волосы, делающие залысины еще больше, большой красный нос, на котором массивные очки омнифона в роговой оправе.

— Виктор Петрович, ваш ректор, — просто представился гость.

Мне пожал руку, Василисе и Александре галантно поцеловал. Пока шли к дальнему крылу гостиницы — лысый администратор повел нас в обход, ректор приостановился. Я поморщился — вот все здесь было хорошо, только в дальнем бассейне Виктор Петрович все же заметил багажник и часть крыши Лэнд Ровера, вокруг которой плавало несколько надутых кругов. В одном из них я неожиданно увидел полуголую даму, отсалютовавшую нам бокалом с мартини. Судя по тому, что вместо купальника у нее нижнее белье разного цвета, из прибывших на корпоратив офисных сотрудников.

— Лимитированная ретро-серия, — между тем задумчиво произнес Виктор Петрович, глядя на торчащий из воды красный багажник, после чего повернулся к администратору. — Сколько, сто пятьдесят машин всего было выпущено?

— Триста.

— Ну это меняет дело, тогда вообще не жалко, — хмыкнул ректор, собравшись идти дальше.

— МА-А-АКС! — вдруг раздался рев неподалеку.

Обернулись все вместе. На один из балконов вывалились Ушан и большой дядька-директор, с которым они ночью по правилам сумо боролись. На плече директора висел в невменяемом состоянии Ярик-Слай с нарисованным на лбу похабным рисунком, Ушана все также обнимало две дамы, только эскортниц заменили обычные дамы из прибывшего на корпоратив отдела. Офисные, кстати, по дому то тут то там валяются, а вот эскортниц не видно — похоже увезли централизованно.

Ушан уже махал мне рукой, при этом отпустив одну из дам, которая потеряв опору едва не упала.

— Макс, если ты спросишь нас, почему мы так рано начали, я отвечу: А МЫ ЕЩЕ НЕ ЗАКАНЧИВАЛИ!!!

— А-А-А!!! — в подтверждение заорал директор и выкинул невменяемого Ярика в бассейн.

— Ты что делаешь, придурок! — возмутился Ушан и выкинул следом директора.

Лысый администратор побежал разбираться и спасать бултыхающихся в бассейне, а Виктор Петрович только головой покачал.

— Пойдемте, я знаю где здесь закрытое помещение находится.

Наш ректор уверенно пошел вперед и действительно вывел нас к лифту, а после завел в закрытое от чужого внимания помещение, зайдя туда подтвердив доступ. Расположившись за круглым столом, он указал нам места напротив себя.

— Александра, — первым делом обратился он к Сэнди. — Вы знаете, что ваш дядя Рональд кроме прочих государственных должностей на данный момент также является арбитром Трибунала от Североамериканского Содружества?

— Теперь знаю. Про Трибунал я слышала, — добавила Сэнди.

— Хорошо. Меня зовут Доржиев Виктор Петрович, среди прочих должностей я арбитр Трибунала от российского государства и у меня к вам ко всем есть серьезный разговор.

Несмотря на несколько колобковую и в чем-то даже смешную внешность, ректор выглядел сейчас весьма внушительно, а голос его из бархатного дедушкиного бормотания превратился в стальной рокот.

— Вы же все читали личное дело рептилоида в теле Ярослава?

Переглянулись, одновременно кивнули. Все читали.

— Главное заметили?

Переглянулись, одновременно отрицательно покачали головами.

— Ну у вас как понимаю другие важные дела были, что уж тут инопланетного гостя обсуждать, — вздохнул ректор.

— Инопланетного? — вырвалось у Василисы.

— Наш рептилоид с Земли, но он с другой Земли. Если бы вы внимательно читали личное дело, могли бы заметить некоторые пусть неявные, но несостыковки. Дело в том, что как выяснилось есть множество параллельных миров, разные варианты нашей реальности…

Виктор Петрович повел рукой и на рабочей поверхности стола появилась цепочка одинаковых планет, каждая из которых была Землей.

— Наша планета движется не только в пространстве. Все вот эти множественные, равноудаленные друг от друга миры словно бы несет вперед по течению река времени. И на нашем пути, частично перегородив течение реки, расположилась аномалия — группа осколков одного из уничтоженных миров. Не нашего мира, осколки совсем другой планеты.

В стороне от прямой полосы «реки», где на равноудалении друг от друга по течению двигались двойники нашей планеты, появилась россыпь осколков, напоминающая видом гряду летающих островов.

— Об этой приближающейся к нам аномалии известно очень мало. Мы знаем пока, что Осколки расположены буквально вне пространства-времени, и мы уже к ним настолько близко, что оттуда к нам могут открывать проходы, пробивая ткань мироздания. Еще мы знаем, что время прохождения каждой отдельно взятой планеты-реальности мимо Осколков — около двадцати лет. Один из миров, двигающийся впереди нас, совсем недавно эту аномалию уже миновал, от них окончательно оторвавшись. Именно оттуда наш Серпент-Слай, живущий сейчас в теле Ярослава. Он попал на один из Осколков совершенно случайно и был захвачен сотрудничающей с темной нечистью человеческой организацией. И после, как вы уже знаете, пройдя процедуру трансмутации он, даже став серпентом, сохранил человеческие качества, не превратившись в безжалостное существо.

Виктор Петрович сделал жест рукой, приближая изображение — теперь «летающих остров» вокруг только нашей планеты стало много, самых разных видов и размеров.

— В Аномалии, предположительно, тысячи самых разных Осколков, как изолированных, так и связанных между собой в большинстве не напрямую. Кроме того, некоторые Осколки связаны с другими мирами — иными планетами-реальностями, где, как и на Земле есть жизнь. Вполне возможно, что это планеты иных человеческих цивилизаций, находящихся вне пределов нашей галактики. Но обо всем этом знания нашего нового друга довольно обрывочны — доступной информации на Осколках мало, а интернет отсутствует. Хотя нельзя не упомянуто, что благодаря техномагии прогресс там не сильно отстает от нашего, во многих моментах даже превосходя благодаря магической составляющей, под которой мы подразумеваем аналогичные вашим сверхспособности.

Да, нелюдь в техномагических доспехах — как я прямо в точку описанием попал, выглядела внушительно. И если бы не ритуальный нож серпента, не уверен, что у него или у меня получилось бы с теми двумя воинами легко справиться.

— Сам Серпент-Слай в своей жизни был только на четырех Осколках. На одном крупном где он прошел процедуру трансмутации, и на трех периферийных, с одним из которых — мы назвали его Домен-один, теперь соединена наша планета.

Виктор Петрович сделал паузу, давая нам немного времени осмыслить услышанное.

— Теперь самое главное, ради чего я сегодня сюда и прилетел. Аномалия, мимо которой плывут параллельные миры, является аномалией вре-мен-но́й, — по слогам произнес Виктор Петрович, сделав ударение на последний слог. — Каждый, кто посетил любой из Осколков, выпадает из привычного течения времени на двадцать лет, на двадцать лет процесс старения у этого человека просто приостанавливается. Серпент-Слаю было девятнадцать, когда он попал на Осколок к культистам, и биологически он соответствует этому возрасту, хотя с того момента прошло тридцать два года. Еще благодаря ему нам теперь известно, что если не просто посетить Аномалию, а пожить там некоторое время, человек сам становится аномалией, покидая течение реки времени и приобретая техническое бессмертие. Вот это полученное о природе Аномалии Осколков знание и стало причиной атаки на Ковенант, осуществленной через корпорацию Альтерген, все компетентное руководство которой оказалось, по сути, врагами человечества. От полного краха, сейчас можно утверждать уверенно, нас с вами спасла невероятная удача, — посмотрел на меня Виктор Петрович.

Изображение на рабочей области по его жесту поменялось — теперь мы видели картинку, на которой стояло около сотни людей, рядом с каждым информационная табличка. Был там и знакомые лица — Хьюго Худал, корпорат убитый мною в капсуле смерти, тесть-теща Власова, а еще, надо же, заметил Урсулу Ингерман.

— Вторжение на Землю благодаря вам сразу пошло не по плану. В первых рядах наших врагов изначально выступали те, кто продал душу в обмен на бессмертие. Это люди, отринувшие часть своей человечности, ставшие демоническими существами. Вот только за ними за всеми стояли вполне обычные люди, которые без продажи души и изменения облика заключили договор с некромантами-культистами которых вы, Максим, встречали на острове Саба. И собраны все эти люди были в корпорации Альтерген. Их план состоял в том, что после того как наша цивилизация схлестнется с легионами демонов, они выждут перелома в войне — неважно в чью сторону, а после придут сюда и сметут победителями своими легионами нечисти. Мы думали, что наш враг един, а оказалось что с разных сторон, с разных осколков, к нам приближаются и демоны, и темная нечисть, возможно даже враждующие между собой. После провалов первых двух прорывов, — Виктор Петрович даже два пальца показал, и повторил даже для пущей убедительности: — После провала двух верных и надежных как швейцарские часы вариантов, у стоящей за демоническими марионетками группы культистов Альтергена все пошло совсем не по плану. Тем более у них все пошло наперекосяк, когда вы сорвали постановку маяка на острове Саба, потому что для стоящей за демонами темной элиты появилась неиллюзорная опасность преждевременного разоблачения.

— Из-за сохранения калитки на Осколок?

— Да. Именно поэтому они начали действовать в авральном режиме, планируя одним ударом уничтожить и руководство Ковенанта, и триумвират консулов «Республики» и почти всех ковенантов греко-римского легиона, ввергнув в хаос все сопротивление вторжению, причем в хаос как внешний, так и внутренний.

Сделав паузу, Виктор Петрович нас осмотрел. Все трое прекрасно поняли, о чем речь — Василисе с Александрой по статусу положено, а я прекрасно помню, как Анна объясняла мне опасности, связанные с разделом власти и влияния при построении нового миропорядка. И совершенно ясно, что если бы одна часть Триады была уничтожена, драка за власть началась бы даже без оглядки на приближающиеся легионы нечисти и демонов.

— Вновь из-за вас, Максим, у наших врагов не получилось ни-че-го. Сейчас можно уверенно сказать, что мы на пороге победы. Гидре срубили все головы, в мире не осталось ни единого представителя кукловодов «темной элиты», сотрудничающей с нечистью. Системная опасность, подразумевающая наличие на планете враждебных человечеству спящих агентов исчезла — мы вычислили всю сотню демонов, почти всех поймали и погрузили в анабиоз в местах где никогда не светит солнце и где никто никогда их не найдет. Теперь наша задача гораздо более проста чем неделю назад — да, нам предстоят сложные два десятка лет, но теперь нам нужно лишь защитить планету, не оглядываясь на засевшего в тылу тайного и опасного противника.

— Либо? — поинтересовалась Василиса, прекрасно почувствовав услышанную всеми недосказанность.

— Либо реагируя на грядущие вызовы, параллельно мы можем попробовать осуществить на Осколки экспансию, приобретения от которой на тысячи порядков могут превосходить выгоду от освоения Нового Света пару веков назад.

— Поддержание постоянного открытого прохода не несет за собой опасность вторжения армий других миров?

— В любой момент мы можем его уничтожить. Грядущие двадцать лет мы так и так будет находиться рядом с аномалией, так что лучше иметь свой выход и отражать атаки на дальних подступах. В связи с этим вам, Максим, предлагается со своей группой примкнуть к экспедиционному корпусу, а возможно даже в будущем возглавить экспансию на Осколки. Там, как и в сумраке, ваши возможности активны, просто нужно подобрать подходящую экипировку.

— Как с прорывами скверны?

— Мы в спешном порядке накрыли куполом буквально весь мир, включив мощности ИИ на полную. Вчера было пресечено три, позавчера четыре спешно организованных прорыва, как раз в рамках этих мероприятий были арестованы почти все пустившиеся в бега демоны. Если же прорыв скверны все же случится извне, будем решать по ситуации, но стремиться к тому, чтобы в первую очередь использовать боевые группы белого и зеленого пантеонов. Вы же, Максим, как и остальные успешно зарекомендовавшие себя лидеры групп, прежде всего нужны человечеству в составе экспедиции для расширения владений нашей цивилизации. В общем так, я сейчас пойду попью чаю, вы пока подумайте над моими предложениями, посовещайтесь, и когда вернусь я жду от вас вопросов. Да-да, вопросов, ответы по поводу вашего видения будущего мне сейчас не нужны, это не за десять минут решается, мы сейчас обсуждаем будущее нашей цивилизации буквально на века вперед. Сейчас я просто приехал сообщить вам важные вещи, и дать пищу для размышлений над своей дальнейшей судьбой.

— Давайте мы вам принесем чаю? — предупредительно спросила Василиса, вдруг превратившись в приятную няшу.

— Да видел я все что вы в холле вчера делали, посмотрел пока летел, — только хмыкнул с отмашкой Виктор Петрович. — Хорошо, что Робби Вильямса не пригласили, вот бы он удивился. А чай я на веранде попью, на свежем воздухе, не волнуйтесь. Алтай, место силы, я тут полной грудью дышу…

Василий Петрович, вновь превратившийся в добродушного хоббита, хотел сказать что-то еще, но вдруг линзы его массивных очков омнифона моргнули красным. Надо же — экстренный вызов, пробившийся даже в защищенное помещение. Лицо ректора-арбитра буквально окаменело, и он сейчас пустым взглядом смотрел в отчеты дополненной реальности. После долгой, почти в минуту паузы он выдохнул, вновь фокусируя взгляд на нас и в ошеломлении покачал головой.

— Индия и Китай только что обменялись ядерными ударами, до отсечки отстрелялись. Ракеты пока в воздухе, но… сами понимаете, мир прежним больше не будет.

Ни для кого случившееся невероятным сюрпризом не стало — после госпереворота в Китае и на фоне серии терактов в Индии подобные пусть не угрозы, а предостережения звучали постоянным фоном от правительств обеих новых сверхдержав. Тем не менее осознание произошедшего вызвало глубокий шок, ведь подобного просто не должно было случиться в принципе. Одно дело разговоры о ядерной войне, иллюзорная опасность на уровне бабайки как пугала, другое — осознать, что это все же смогло стать реальностью.

А еще я вдруг понял одну важную вещь, которая во время попытки анализа от меня вчера ускользала.

— Виктор Петрович, по вашей оценке, сколько жертв будет?

— Много.

— Хотя бы примерно.

— Много, Максим, очень много. Речь о десятках, возможно даже сотнях миллионах жизней.

— Для пробития канала для сумрака в Мюррене Хьюго Худал убил два десятка человек. Для создания полноценной арки ворот между мирами культисты собирались принести в жертву всего нескольких ковенантов, а для того чтобы открыть калитку в другой мир хватило всего три тактических ядерных заряда.

— То есть вы, Максим, полагаете, что мы получим цепь точек притяжения, в которой будет открыта целая вереница порталов?

— Если катастрофу сумеют использовать, то да. И я бы даже сказал не цепь порталов, а самый настоящий разлом в ткани мироздания.

Василиса вдруг повернулась к рабочей области, активировала физическую карту Евразии с рельефом и наложила на нее цветовые показатели плотности населения. Виктор Петрович сразу понял, что она хочет показать, и добавил предположительные места целей летящих сейчас ракет.

— И будут тогда времена, когда живые позавидуют мертвым, — глухим голосом сказала Василиса.

— И да поможет нам Бог, — прошептала Сэнди, в ужасе закрывая лицо руками.