Кортик: За честь и верность 2

Глава 18

Дождавшись, когда свет в окне наконец погас, я запустил в воздух миниатюрный разведывательный дрон. На втором этаже шторы оказались не до конца задернутыми, и то, что я увидел, заставило меня на мгновение замереть от удивления. В просторной спальне с высокими потолками статная черноволосая женщина лет сорока страстно занималась любовью с мужчиной лет тридцати.

"Но где же доспех?" — пронеслось у меня в голове, когда я тщательно осматривал комнату через камеру дрона. Ответ пришел неожиданно — в момент, когда мужчина оказался сверху, на его спине проступили едва заметные контуры доспеха, будто проступающие сквозь кожу. В тот же миг мой собственный доспех напрягся, а на сетчатке глаз появилось странное видение — я отчетливо видел, как энергетические потоки перетекали от женщины к мужчине, где поглощались его доспехом.

"Так вот ты какой, доспех-вампир..." — с отвращением подумал я. Становилось ясно — мужчина не был одаренным, в то время как женщина явно обладала способностями, которые он методично высасывал через физическую близость.

Примерно через пятнадцать минут страсти утихли. Мужчина встал, подошел к окну и распахнул его, впуская холодный ночной воздух. Этим моментом я воспользовался — управляя дроном с ювелирной точностью, провел его через открытое окно и укрыл на верхней полке массивного дубового шкафа.

"Фух, вроде не заметили", — облегченно выдохнул я, продолжая наблюдение.

— Николаша, какой же ты у меня жеребец, — устало потянулась женщина, ее голос звучал изможденно. — Я каждый раз после тебя остаюсь совсем без сил. Ты просто невероятен.

— Что вы, Марфа Васильевна, — льстиво ответил мужчина, поправляя манжеты рубашки. — Это просто вы отдаетесь со всей душой и от чистого сердца.

Я сжал кулаки, осознавая всю мерзость ситуации. Этот "Николаша" явно использовал свою жертву, даже не подозревающую об истинной природе их близости.

Шелковые обои цвета спелой сливы с золотым тиснением покрывали стены будуара, отражая мягкий свет хрустальных бра. На персидском ковре с причудливыми узорами нервно шагала Марфа Васильевна, оставляя следы от красных каблуков.

— Марфушка, мой знакомый из-за рубежа хочет с тобой познакомиться, — небрежно бросил Николаша, играя флакончиком духов у туалетного столика. Его пальцы случайно задели серебряную шкатулку, где поблескивали изумрудные серьги.

— Ну и зачем мне это нужно? — резко повернулась она, брови гневно сдвинулись. Над камином из белого мрамора треснутое зеркало в позолоченной раме отражало её разгневанное лицо.

Николаша вздохнул, делая паузу для эффекта:— Только не бесись... Он считает, что мы ему должны за помощь с той морской прогулкой.

— Не поняла, — её голос стал опасным, как лезвие. — Ты же клялся, что вор с похищенным утонет, и исполнители тоже отправятся в мир иной. Ты что, меня обманул?

Он улыбнулся, проводя пальцем по её плечу, но она резко отстранилась, сбив недопитый бокал шампанского с мраморного столика.

— Нет, милая, — его голос звучал сладко, — все рядовые исполнители давно скормлены рыбкам. Но организаторы... они ещё пригодятся. Пойми, это бизнес — ты мне, я тебе. Международная взаимовыручка.

Марфа скрестила руки на груди, её взгляд упал на оплывшие свечи в массивном канделябре, напоминавшие застывшие слезы.

— Ясно. И где ты предлагаешь эту милую встречу? И когда? — она кивнула на брошенную норковую накидку на кровати с балдахином. — Не забывай, я замужняя женщина, мне приличия соблюдать надо.

Николаша достал из кармана бархатное приглашение:— В субботу у графа Эмерштайна званый вечер. Я, как обычно, буду сопровождать тебя в роли охранника. В нужный момент вы переговорите.

— Во что ты меня втягиваешь... — она покачала головой, глядя на застывший маятник часов с фигуркой Амура. — Эх, жаль твою "штучку" нельзя пересадить моему мужу. Да и силёнок передать...

За окном с бархатными портьерами бился первый снег, его тень мелькала на стене, как трепетное предупреждение. Николаша лишь усмехнулся, поправляя галстук перед треснутым зеркалом, где его отражение на мгновение исказилось, будто показывая истинное лицо.

Услышав знакомую фамилию, я невольно вспомнил Юлию — ее нежные руки, застенчивую улыбку и тот особенный взгляд, от которого у меня всегда теплело внутри. Чёрт возьми, она мне действительно нравилась, и я даже пытался к ней подкатить — поход в кафе, то "случайно" оказался рядом с цветами. Но потом началась вся эта чертовщина с расследованиями, доспехами и порталами, и я совершенно забросил наши редкие встречи.

Что характерно — она мне тоже не писала. Впрочем, это и понятно: женская гордость редко позволяет первой сделать шаг после такого охлаждения.

"Что ж, — подумал я, — этот званый вечер — идеальный повод для шпионажа, да и возобновить знакомство будет не лишним". Пусть даже придётся пробираться туда любыми способами.

Я дождался, пока Николай окончательно оденется — наблюдал, как он поправляет галстук перед зеркалом, проверяет телефон и наконец выходит из особняка. Следовать за ним дальше было слишком рискованно: если его доспех действительно обладает сенсорами, рано или поздно он мог меня обнаружить.

Поэтому я решил временно отступить. В последний раз бросив взгляд на освещённые окна особняка, где за шторами мелькала тень Марфы Васильевны, я развернулся и зашагал по ночному городу к себе домой — мне нужно было хорошенько подготовиться к предстоящему вечеру у графа Эмерштайна.

Кажется, все уже привыкли, что я периодически пропадаю, как кот на самовыгуле. Ни Семёна, ни дедушку Карасёвых не удивило, когда я объявился на пороге лишь через сутки, под самое утро. В этом плане мне действительно повезло с приёмной семьёй — они давно перестали задавать лишние вопросы, принимая мои исчезновения как данность.

Я попытался дозвониться до Артемьева, чтобы узнать подробности расследования о похищении Ольги, но он раз за разом сбрасывал трубку. Это лишь подтверждало мои подозрения — дело пахло крупной заговором. Один факт не давал мне покоя: зачем похитителям понадобился тот туристический буклет? Ответ напрашивался сам собой — заказчик явно собирался посетить заброшенную лабораторию.

Сложилось два возможных сценария. Лично я склонялся к тому, что за всем стоит сам Букреев — он специально не явился на встречу с похитителями, чтобы замести следы и откреститься от исчезновения Ольги. Впрочем, нельзя исключать и другого заказчика. Вот только сколько могло существовать ключей к лаборатории?

Я знал лишь об одном артефакте — том, что выкрал у Букреева. Но логично предположить, что их было несколько. Иначе зачем было устраивать весь этот спектакль с похищением? Можно было просто телепортировать Ольгу прямиком в лабораторию. Вероятно, легенда о туристической поездке на Кольский полуостров понадобилась для чего-то большего — возможно, для организации обратного пути или прикрытия других перемещений.

Чем глубже я копал, тем сложнее становилась эта головоломка. Каждый новый ответ порождал десяток вопросов, а пазл никак не складывался в целостную картину. Оставалось только одно — продолжать расследование, надеясь, что званый вечер у графа Эмерштайна прольёт свет на эту тёмную историю.

Устав ломать голову над загадками, я наконец завалился спать и проспал до самого вечера. Проснувшись с тяжелой головой, первым делом написал Юлии: "Завтра вечером сходим в тот французский ресторан, о котором ты говорила?" Ответ пришел почти мгновенно, сухой и лаконичный: "Я занята".

"Так, первая атака отбита," — подумал я, разглядывая экран телефона. Женская крепость явно не собиралась сдаваться без боя. Значит, требовался обходной маневр. Мои пальцы уже набирали сообщение Семену: "Господин великий тусовщик, ваше злейшество, мне срочно требуется ваш острый ум и деловая хватка".

Он ответил моментально, будто ждал: "Вечера ждет?"

"Да", — коротко подтвердил я.

Семен появился как по мановению волшебной палочки. За ужином нас ждал роскошный гусь с яблоками — жирный, с хрустящей золотистой корочкой, от которой исходил божественный аромат. Гарниром служила вареная картошка, обжаренная до румяности в сливочном масле с добавлением укропа.

Пока мы наслаждались ужином, я изложил Семену свою проблему. Он методично разбирал гусиную ножку, периодически бросая мне проницательные взгляды. В его глазах читался явный интерес — для него это была не просто помощь другу, а очередной вызов его репутации главного соблазнителя города.

Семён отложил вилку, аккуратно вытер губы льняной салфеткой и откинулся на спинку стула, принимая характерную позу "гуру соблазнения". Его пальцы принялись барабанить по столу в задумчивом ритме.

— Так, давай разберёмся системно, — начал он, прищурившись. — Первое: ты её реально запарил своими исчезновениями. Второе: стандартные цветы-шоколадки сейчас только разозлят. Третье... — он сделал драматическую паузу, — тебе нужен эффект "случайной" встречи в идеальной обстановке.

Я молча кивнул, пока он наливал нам по бокалу компота. Компот пах чёрной смородиной и дубовой бочкой.

— Вечер у Эмерштайна — идеальный вариант, — Семён задумчиво покрутил бокал, наблюдая как играет в вине свет. — Разве Юля не работает в музее?

Я неуверенно пожал плечами:— Вроде бы... Но при чем тут...

— Как раз граф выставляет свою коллекцию артефактов, — перебил он, и уголки его губ предательски дрогнули в хитрой ухмылке. — Организую два приглашения: официальное — для неё через музей, и второе... — он нарочито замедлил речь, выдерживая паузу, — для некоего "случайного" кавалера.

Я недоумённо приподнял бровь:— Думаешь, ей действительно нужно приглашение, чтобы попасть в собственный особняк?

Семён фыркнул, будто я сказал нечто смехотворное:— Ты совсем не понимаешь женскую натуру. С этим приглашением она точно явится на мероприятие и не станет отнекиваться мигренью в последний момент.

— В зале будет три ключевые точки, — Семён рисовал пальцем на скатерти. — У входа ты "случайно" сталкиваешься, но быстро ретируешься. Возле экспозиции скифского золота — лёгкий неловкий зрительный контакт. А вот у витрины с шаманскими бубнами... — его глаза блеснули, — там будет идеальное место для "спонтанного" примирения.

Он достал телефон и показал мне фото:— Вот этот бубен XVII века — её научная страсть. Я договорюсь, чтобы табличку убрали. Ты "случайно" оказываешься рядом, когда она будет возмущаться перед охраной...

Я медленно улыбался, представляя картину. Семён между тем уже звонил кому-то, заказывая "случайно" совпадающий букет её любимых пионов с мятными веточками для "анонимного поклонника".

— Главное, — предупредил он, заканчивая звонок, — никаких извинений за пропажи. Только лёгкий флёр загадочности и намёк, что всё это время ты... — он сделал паузу, — искал именно этот артефакт для неё.

Внизу на кухне зазвенела посуда — дедушка Карасёв явно подслушивал. Семён подмигнул:— Старик одобряет. Значит, план хорош.

И вот наступил долгожданный вечер. Я сидел перед зеркалом в своей комнате, в десятый раз поправляя узел галстука. Вечерний костюм — темно-синий, почти черный, с едва заметной серебристой нитью — лежал идеально, подчеркивая плечи и скрывая пластины доспеха. На запястье тикали новые часы-трансформер от Семена — одновременно стильный аксессуар и сканер энергетических полей.

"Неужели это сработает?" — пронеслось в голове, пока я проверял карманы: миниатюрные камеры в виде запонок, подавитель сигналов, мой новый набор для таких мероприятий. Ладонь непроизвольно дрогнула, когда я представлял, как наши глаза встретятся с Юлей после всех этих недель молчания.

Семен, черт возьми, действительно гений. Его план превращал мое появление на вечере в нечто абсолютно естественное — официальный кавалер, представленный родственникам, мог свободно перемещаться по особняку, не вызывая вопросов. А романтический подтекст встречи станет идеальным прикрытием для настоящей миссии.

Сердце странно сжалось при мысли о Юле. Вспомнилось, как она смеялась над моими шутками в парке, как ее пальцы касались моей ладони, как пахли ее волосы — ванилью и чем-то неуловимо теплым. А теперь мне предстояло разыграть эту "случайную встречу", используя ее как прикрытие.

Я резко встряхнул головой, глядя на свое отражение. Нет, не прикрытие. Шанс. Шанс все исправить и наконец-то сказать ей правду. Или хотя бы часть правды.

Особняк Эмерштайна с его лабиринтом комнат идеально подходил для моих целей. Пока все будут заняты светскими беседами и любованием коллекцией, я смогу незаметно проследить за Николашей и его загадочной спутницей. Их связи с зарубежными "друзьями" слишком подозрительны, особенно после той странной энергетической подпитки, которую я наблюдал.

Я провел пальцем по лезвию ножа, перед тем как убрал в пространственный карман — холод металла успокаивал. Сегодня предстояло не просто собрать информацию, а пройти по тонкому льду между двумя мирами: светским вечером с его шампанским и улыбками — и теневым миром доспехов, порталов и древних артефактов.

Последний взгляд в зеркало: образ безупречен, маска готова. Осталось только дождаться, когда начнется этот странный бал-маскарад, где у каждого гостя — свои секреты, а за изысканными улыбками скрываются острые кинжалы.

Едва переступив порог особняка, я понял — тщательно продуманный план начал рушиться с первых же минут. Мраморный вестибюль, освещенный хрустальными люстрами, был переполнен гостями, чьи наряды сверкали дорогими тканями и драгоценностями. Воздух гудел от приглушенных разговоров, смешиваясь с нежными звуками струнного квартета где-то в глубине залов.

Я машинально потянулся к карману, проверяя миниатюрный сканер — прибор показывал странные энергетические всплески, расходящиеся по всему зданию. Где-то здесь должен был быть Николаша, но толпа мешала разглядеть кого-либо отчетливо.

Внезапно мой доспех напрягся, предупреждая об опасности.

Я резко шагнул в сторону, прижавшись к холодной мраморной колонне. Из-за её массивного ствола открылся вид на генерала Букреева, оживлённо беседующего с той самой женщиной. За их спинами, как тень, стоял Николаша — его поза выражала одновременно бдительность и подобострастие.

Поймав взглядом проходящего официанта, я взял с его подноса бокал с водой и тихо спросил:— Вы не знаете, кто эта дама, разговаривающая с генералом?

Официант мельком взглянул в указанном направлении и так же тихо ответил:— Княгиня Марфа Васильевна Дубова, — после чего поспешил удалиться.

"Как тесен мир", — пронеслось у меня в голове. Та самая княгиня, которая когда-то строила козни деду Семёна — Степану Фёдоровичу. Теперь стало ясно, почему ночью я не сразу узнал Николашу — он был её личным охранником. Все кусочки мозаики начали складываться в единую картину.

После десяти минут беседы генерал удалился, а княгиня в сопровождении Николаши направилась вглубь зала. Внезапно охранник наклонился к её уху, что-то прошептал, и Марфа Васильевна резко изменила направление, двинувшись к выходу из общего зала.

Я осторожно последовал за ними, стараясь не потерять цель из виду. Выйдя в полу мрачный коридор, я скользнул за тяжёлую портьеру и активировал режим хамелеона — теперь моя задача была наблюдать, оставаясь невидимым.

Мы прошли несколько запутанных коридоров, пока Николаша не остановился перед массивной дубовой дверью. Он открыл её, пропуская княгиню вперёд, а сам остался снаружи. Пользуясь моментом, я незаметно проскользнул внутрь.

В просторном кабинете, освещённом лишь настольной лампой с зелёным абажуром, за столом сидел пожилой британец. Всё в нём — от безупречно прямой осанки до тщательно выбритых щёк, от клетчатого твидового пиджака до холодного выражения лица — кричало о его происхождении. Это был чистокровный английский аристократ, причём явно не из тех, кто приехал с дружеским визитом.

Кабинет окутывала тяжёлая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Англичанин медленно поднялся из кресла, его трость с серебряным набалдашником глухо стукнула о паркет.

— Добрый вечер, Марфа Васильевна, — произнёс он с холодной учтивостью, делая едва заметный полупоклон. Его голос звучал как скрип стального пера по пергаменту — вежливо, но с опасной остротой.

Княгиня замерла, её пальцы непроизвольно сжали жемчужное ожерелье:— С кем имею честь общаться? — спросила она, подчёркивая каждое слово.

Британец позволил себе лёгкую улыбку, от которой стало ещё холоднее:— Для друзей — просто Джеймс. Враги... — он сделал театральную паузу, поправляя перчатку, — обычно не успевают меня запомнить.

Пламя камина отразилось в его стеклянных глазах, когда он продолжил:— Я искал встречи с вами, княгиня. Пришло время забрать мой долг. Долг... жизни, если быть точным.

Марфа Васильевна резко вдохнула, её ноздри дрогнули:— И что вы под этим подразумеваете?

Джеймс неспешно подошёл к окну, отодвигая тяжёлую портьеру. На улице падал снег, превращаясь в капли на тёплом стекле.

— Мне известно о вашем... конфликте с Карасёвыми.