КОМ-8 (Казачий Особый Механизированный, часть 8)

13. НЕ ХОТЯТ ПО-ХОРОШЕМУ, ЗНАЧИТ

ПАРЛАМЕНТЁРЫ ВЫСТУПАЮТ И…

Утром русским гарнизоном крепости Бидар была предпринята попытка договориться с рубиновыми элементалями восьмого штрека. Атаман, надоумленный великим князем, призвал даже Петю Витгенштейна, который и текст ультиматума помогал составлять. Все мы были уверены, что если кто-то вообще сможет договориться с превращёнными каторжанами — то только Витгенштейн.

Я наблюдал за «переговорами» с высоты одной из галерей, размышляя над словами Дарьи, Багратионовой жены: «Если есть какая неприятность, то ваша четвёрка в неё обязательно вляпается!» Оно, конечно, я не совсем согласен с этим заявлением, но что-то в нём есть…

Вот появился Пётр, обложенный и обвешанный всеми артефактами защиты, которые мы только смогли собрать. Он остановился у самого входа в шахты и зачитал ультиматум в рупор. На рупор тоже нашли усиливающий артефакт. Разряжался он со скоростью тающего на солнце мороженого, но на короткую речь должно было хватить.

Читал Петя, конечно, по-английски, предельно чётко выговаривая слова.

Если перевести, то узники оповещались о том, что английская корона передала рудник Русской империи, и вот уже несколько месяцев восстановительные и горнодобывающие работы ведут русские власти. Англичан здесь нет! Выходите на поверхность спокойно, и русские маги постараются оказать вам всю возможную помощь.

На последних словах Петя был забросан обломками породы, которые вылетали из глубины шахт со скоростью пушечных снарядов.

— Ваш-сият-ство, отходим! — заорал с галереи атаман. — Отходим, пока щиты держат!

Петя отступил во двор и был тут же подхвачен «Святогором».

— Чую, без боя не обойтись, — прогудел в динамик Сокол, но шахты внезапно затаились.

Испугались, может, или что? Мне англов и так-то с трудом понимать приходится, а уж тем более — каторжников, тем паче — превращённых да сверх того пролежавших в земле без шевеления сколько-то лет. Они, поди, и язык свой забыли?

Так что следующая атака не стала для нас неожиданностью. Нет, она, конечно, не прям сразу произошла. Пётр успешно загрузился в «Святогор». Тут невооружённым глазом видно было, как хочется «Соколу», чтобы немедленно из шахт полезли элементали, и чтоб сам он непременно оказался на острие атаки… Но недра горы молчали, прикидываясь безжизненными.

Что делать?

Оставалось ждать. Поскольку точного времени начала нам не сообщали, «Святогор» в конце концов развернулся и потопал с курсантами тренировку проводить. Как раз до обеда и уложился.

А вот после, стоило нам подняться на галереи к наблюдателям, всё оно и случилось. Прям на удивление, как будто нас ждали.

И эффект такой приятственный — ежели всё подготовлено, все на позициях, и враг наступает именно с предполагаемого направления… Это даже обескураживает, господа. И мысли всякие — «А что, так раньше тоже можно было?» Оказывается — можно.

Итак.

Всё это время кто-то из дежурных, владеющих аглицкой речью, по кругу выкрикивал в сторону шахт Петин ультиматум. Толку от этого было ноль — но мало ли? Вдруг у кого в башке прояснит?

И тут в глубине туннелей раздался грохот, скрежет и прочие неприятные звуки. Переговорщики сразу замолчали. Пять минут грохот приближался к нам, всё усиливаясь — и вот появились они. Никакой тактикой «рубиновые» нас не удивили — просто вывалились втроём со страшным рёвом и побежали на стоящий слева ТБШ.

И пилоты «Детин», и артиллеристы повёрнутых ко входу пушек были уже на местах и встретили недругов шквалом огня. Те даже пятьдесят метров пробежать не успели, как уже и кончились.

И мы такие с Соколом на галерейке, с аристократичными чашечками кофею… Да что там вру! С солдатскими кружками кофею в руках — переглядываемся недоумённо.

— Э-э-э, и что — всё? — протянул великий князь.

Что, не так страшен вражина, как нам тут рассказывали? Оно понятно, размерами рубиновые элементали впечатляли. Здоровенные твари. Но в рукопашную на тяжелый шагоход бросаться? Не больно-то они умные, как мне кажется. Может, со временем, проведённым в шахтах, человеческий интеллект угас? Или они и в людском обличье умом не отличались?

— Умеешь ты, твоя светлость, красиво мысль завернуть! — рассмеялся Иван. — Даже и не скажешь, что простым казаком был.

— Это что — я опять вслух думаю?

— Ага. Занимательные вопросы задаёшь. Правильные.

— Право, надо от этой привычки избавляться. А то иногда такое в голову приходит, что лучше пусть мою голову и не покидает! Ещё оскорблю кого или скабрезность при дамах отпущу, тоже неловко выйдет.

— Пока ты успешно справлялся, не высказывая никакого криминала. Что в очередной раз подтверждает, друг мой, что ты удивительно цельная и при этом светлая личность!

— Ой иди-ка ты! Я что тебе — дамочка, комплименты тут расточаешь?

Иван отошёл в сторону и критически оглядел меня.

— Ну, знаешь ли, Илья Алексеевич, как товарища я тебя, конечно, очень люблю и уважаю, но как женщина ты — полное гавно.

И как давай мы ржать…

— Ну и чего? — спросил поднимающийся к нам на галерею Витгенштейн. — Чего гогочем? Веселятся тут! И опять без меня!

— Петя! Ихнее императорское высочество издеваться над бедным мной изволят! — немедленно пожаловался я Витгенштейну. Не прекращая, впрочем, ржать.

— А вот чтоб неповадно было! — мгновенно ответил мне Пётр.

— Чего, блин горелый, неповадно-то?

— А всё! Всё неповадно! А то завёл моду!

— Так. И этот туда же! Окружили, замышляют!

— Ещё бы! Без меня опять всех убили, тоже мне!

— Это не мы! — сразу отбрехался я. — Это «Детины» виноваты!

— Ладно, господа, посмеялись и будет, — Пётр принял суровый вид. — У нас проблемы определённые образовались…

— Гос-споди, какие ещё проблемы! — простонал Иван. — У меня скоро отпуск закончится. Я так надеялся, что тут быстренько всё порешаем…

— А ты меня не перебивай! Не перебивай! — Витгенштейн ткнул Сокола пальцем в грудь. — Не перебивай, и я тебе всё расскажу! Хорошие проблемы у нас!

— Это как? Проблемы и хорошие? — не выдержал уже я.

— А вот так! Мы атаку отбили?

Мы с Иваном синхронно кивнули:

— Ну!

— Отбили, — продолжил Пётр. — Грохнули мы кого? Рубиновых элементалей! Рубиновых! Там во дворе, — он махнул рукой вниз. — Лежит тонны полторы рубинов! Тонны! Вы понимаете? Или мне повторить?

— Ой, ма-а-ать моя… — протянул Иван.

— Вот именно! И лучше не матушку твою призывать, всяческого здоровья ей, а сразу дядюшку. Поскольку это уже государственное дело получается.

Сокол одной рукой почесал затылок, а второй полез во внутренний карман. Достал уже знакомую мне стеклянную (или выглядящую как стеклянную) снежинку и сдавил её в руке.

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ДЕЛО

— Господа. Мы, конечно, безмерно рады вас видеть, но, похоже это становится уже привычным. Иван, мы вам что — личный отряд спасения? — Голос императора, раздавшийся позади нас, заставил нас подпрыгнуть. Но в следующую секунду мы уже вытянулись во фрунт. Не помню, когда я кружку успел на парапет поставить!

Первый отмер, понятно, Иван.

— Ваше императорское величество, простите мне мою дерзость, но дело государственной важности!

— И что же это за дело? — Андрей Федорович опёрся о парапет галереи. — Что же это за важное и великое дело, что ты, дорогой племянничек, в очередной раз соизволил оторвать меня от мелких и несущественных государственных проблем?

Сокол иронию пустил побоку и чётко, коротко ответил:

— Тонна рубинов!

— Что? — наклонил голову император.

— Позади вас, ваше императорское величество, во дворе, лежит тонна, а, может, и поболее рубинов. Полторы, где-то так. Это если первого не считать, которого лисы куда-то утащили.

— Однако!

Император мигнул и пропал, появившись у обломков элементалей.

— Слава Императору! — рявкнуло громкоговорителями, и «Детины», узнав знакомый лик, синхронно лязгнули манипуляторами, отдавая честь. Красавцы, как тренировались! Андрей Федорович благосклонно махнул рукой и поднял крупный кроваво-красный обломок.

Пока мы бежали по лестнице вниз, император уже успел осмотреть самые внушительные куски и стоял, задумчиво подбрасывая в руке один.

— Да-а-а, господа. Мы смели думать, что ваша компания уже ничем нас не удивит. Но это… Это феноменально! — Он задумчиво опустил рубиновый булыжник обратно в кучу. — Это обрушит цены. Если только… Впрочем, будем думать…

— Ваше императорское величество, есть ещё фактор, который следует учитывать при принятии решения по этим материалам, — слегка подался вперёд Витгенштейн.

— Излагайте, князь! Вы решили удивить меня ещё раз?

— В глубине шахты…

— Только не говорите нам, что там есть ещё столько же! Представленный объём уже потрясает воображение, так что камни рубинами-то не воспринимаются — просто куски красного стекла! Это же уму непостижимо!

— Я не хотел сказать, что там ещё столько же. Там, простите меня, их гораздо больше. Гораздо!

— Так! — Император оглядел крепость-рудник. Взглядом хозяйским таким оглядел. — «Гораздо больше!» — покатал на языке Петину фразу. — «Гораздо»… Положительно, сегодня день удивительных открытий. Господа! Мы вами в кои-то веки довольны! Ваше открытие в корне меняет дело! Распорядитесь, — произнёс он в воздух.

— Есть!

Рубиновые обломки во дворе стали стремительно исчезать.

— Говоришь, есть ещё? — обратился государь к Ивану.

— Так точно! Доклад в общих чертах вы уже должны были видеть. Мы не оставляем попыток договориться с этими превращёнными. Если нам удастся, то мы получим доступ в самую богатую рубинами область горы. Если же нет… то мы всё равно получим этот доступ. Плюс дополнительное количество рубинов, приобретённых вследствие приведения этих элементалей в нежизнеспособное состояние. Первый случай агрессии недавно произошёл. Нападение было внезапным и есть жертвы. Обломки рубинового элементаля лежат в одном из ангаров. Это — результаты второго.

— Вот и распорядись, племянник. Каждому причастному награду выдать!

— Есть! — вытянулся Сокол. — Государь, тут нет непричастных.

— Мы же сказали — распорядись! — Кажись, император начинает терять терпение. — Какие-либо идеи о природе феномена имеются?

— Так точно! Получены сведения, что это результат воздействия магической аномалии на живые организмы. В данном случае — на шахтёров. Вероятнее всего, англов, набранных из числа каторжников. Согласно свидетельствам, на руднике у начальства англов произошёл с ними конфликт, преступники были насильно загнаны в шахты, где и подверглись магической мутации.

Император глянул на наш короткий строй.

— Ну? Коршун, вижу, что-то сказать хочешь?

— Так точно, ваше величество! Местные убеждены, что в самое сердце горы несколько столетий назад ушли элементали и вовсе огромные, для которых были выстроены эти дома и организованы туннели. Они охраняют чрезвычайно богатую жилу.

— Не исключено, что за эти годы они и сами окончательно окаменели, — пробормотал Петя.

— Следовательно, рубинов в любом случае будет больше, — закончил я.

— Куда уж больше, — хмыкнул император. — Ладно, за сим мы вас покинем. Пора поторопить кое-кого в столице, а то — надо же, тонна рубинов пропадает. Или даже две!

И исчез. Ага.

— М-да, на сей раз миновала нас чаша гнева государева… — задумчиво протянул Витгенштейн, рассматривая пустой двор.

Пропали не только самые громадные глыбы. Исчезло всё, даже мелкие осколки рубинов. Двор словно аккуратно вымели. А может, и вымели, много ли я знаю о возможностях магов императорского окружения!

— Резюмируем, идеи наши по обороне хороши оказались, — заключил Иван. — И хороши весьма! Если только эти рубиновые гады чрезмерной толпой не попрут, положим мы их тут всех. Да даже и чрезмерной… На пушки да крупняк — вариантов нет.

Но оказалось, варианты есть.

ЭТО УЖ ПОСЕРЬЁЗНЕЙ БУДЕТ

Следующая атака была такой же предсказуемой, вот только неожиданной. Согласен, вроде — взаимоисключающие понятия, ан нет. Но обо всём по порядку.

Первым сигналом, что рубиновые англичане пошли в атаку, стал знакомый гул и треск в шахте. Потом даже задрожало что-то. Экипажи «Детин» привычно изготовились, артиллеристы тож. Да вот только довольно долго стрелять было не в кого. А потом из ворот показался огромный, как бы не шестиметровый валун. Он споро катился в направлении тяжей, и вот за ним-то и прятались эти самые ратнаияки. Прятались и катили этот булдыган. Каменные-то они каменные, а соображалку-таки не потеряли. Пока тяжи долбили в камень, первые элементали дотолкали свой каменный щит почти к опорам «Детин». И вот тут-то и стало понятно, что камешек-то не один. Из ворот выкатывался второй, а за ним и третий. И за каждым укрывалось по трое-четверо элементалей! В этот раз они какие-то шибко разноразмерные оказались, кто метра три всего, кто пять, а кто и здоровый — вон, аж плечи горбом из-за каменюки виднеются!

С флангов пару раз рявкнули пушки, стоящие на стенах, и двор занесло такой густой пылью, что видно не стало вообще ничего.

— Лестницы! — рявкнул бас атамана. — Лестницы прикрывай!

Внизу лязгали «Детины», наугад отмахиваясь от ратнаияк. Редко, тупыми ударами в уши, шарахали выстрелы. А я уже стоял на каменной лестнице и бился с огромной каменной тварью. Пока медведь мог. Тем более что мне удалось надеть щит, о который периодически чиркали рубиновые кулаки.

Гос-споди, хорошо, я большой!

Ага.

В очередной раз я увернулся от удара в голову и долбанул элементаля по ноге. И отломал её!

Кто молодец? Я — молодец!

Ратнаияка пошатнулся и рухнул вниз по лестнице, сбив ещё парочку поднимавшихся по пролёту сородичей поменьше. Ай да я!

А потом во дворе словно торнадо пронеслось. Холодное такое! Ледяное прям! Словно в снегах родных побывал! И стало видно всё как на ладони. И обломки камней-щитов, и бестолково топчущихся вокруг них ратнаияк. Видать, со зрением-то у них, как и у людей, не очень. Пыль поднялась, и им тоже стало ничего не видно. А потом около того места, где «Святогор» проход прикрывал, мигнула и лопнула линза портала. Чего это? Я сбросил облик и понёсся по галереям к княжеской машине.

Было понятно, что теперь с элементалями — всё.

Пушки на стенах дружно выстрелили, да и «Детины» не подкачали. Минут десять додалбливали рубиновых. Я добежал к друзьям и только вылетел за поворот, как воткнулся в усталого Сокола.

Он сидел на полуоторванной опоре своего СБШ и жадно, громко глыкая, пил из фляжки.

— Чего-то, Коршун, не везет мне в последнее время… — и руку вторую мне протягивает. А на ней мизинца нет! Только кровавые ошмётки. — Жена меня точно убьёт.

Потом помолчал и добавил:

— Ну не убьёт, конечно, но мозг вынесет.

Я оглядел помятый, с вырванными пластинами брони «Святогор» и, судорожно лапая себя по карманам в поисках хоть какой-то лечилки, спросил:

— Кого забрали? — Ясно же, что портал был за кем-то из князей. Совсем не хотелось дурного думать, но так повредить СБШ?..

— Серго. Будет такой же одноногий, как я. Эта мразина рубиновая вырвала нам пол в кабине и защемила Багратиону ногу. Ступня — с концами. Как раз около педалей дыра теперь. Я элементаля мечом снёс, ну и… А у Серго, видимо, сработал тревожный артефакт. На несколько мгновений Дашка появилась, долбанула вниз морозным ветром, подхватила мужа и слиняла. Вот такое вот приключение-отдых получается.

— А Витгенштейн?

— А чего Витгенштейн? У него ремни страховочные заклинило. Щас допью, — Сокол качнул фляжкой, и по воздуху поплыл запах коньяка, — и полезу доставать! Жив-здоров твой Витгенштейн.

Так. Похоже, Ивана на откате от боя накрыло.

— Сиди уж. Хотя, нет. Айко, его императорское высочество в госпиталь. И, кто-нибудь, достаньте князя Витгенштейна.

— Слушаюсь! — поплыл хрустальный голосок, и Иван исчез. А из «Святогора» медленно взлетел Пётр.

— Что за шутки, Коршун! Отпустите меня! Сейчас же!

— Выполнять!

Петра аккуратно опустило на землю рядом со мной.

— Ты видел? Нет, ты видел?

— Чего видеть-то?

Витгенштейн протащил меня за СБШ и ткнул пальцем в огромную рубиновую глыбу.

— Это чего? — я уставился на пополам распластанного элементаля. Его ж сложи в человекоподобную фигуру — он же со «Святогора» будет! Ядрена колупайка! Теперь понятно, кто так княжеский шагоход помял. Это Серго ещё повезло, считай!

— Вот! Пока ты прохлаждался, мы тут… — голос Петра угас. — Вернее, нас тут… А Волчка Дашка забрала, — неожиданно закончил он. — Ой, чего нам потом бу-удет!..